- Ну и хорошо. Ни к чему такие вещи знать, - обрадовался механик. - Меньше знаешь, крепче спишь. Скажи я вам, что вы хватанули супердозу, так вы потом и не заснете.
- А я что, хватанул? - побледнел Эдик, медленно поднимаясь со стула
- Чепуха! - махнул рукой Шлоссер - "Громовержец" пил? Значит, все в порядке! Подумаешь, пятьдесят рентген!
- Скажите, а это много? - забеспокоился Эдик. - Я слышал, что радиация сказывается на мужском достоинстве!
- Сплетни, - лениво возразил Евстигнеев. - На мужском достоинстве сказывается женское непостоянство.
- Не понял? - сказал Эдик.
- Это сложный вопрос, - пояснил Евстигнеев, - сразу не разберешься.
- Радиация полезна, - вмешался Шлоссер, - она как фосфор. От нее организм светится. Получается экономия электроэнергии. Лампочки не надо.
- Ну в смысле экономии, это я согласен, - кивнул Эдик, - но здоровье-то портится!
- У современного человека, живущего в двадцать первом веке, не должно быть здоровья, - заявил Шлоссер. - Впрочем, и нездоровья тоже. Нужна функциональность!
- Это как у робота, что ли? - догадался Эдик.
- Правильно мыслишь! Какое у робота, к черту, здоровье? А живет себе и ни на что не жалуется, потому что болеть нечему.
Шлоссер снова прошел в подсобку. Через минуту оттуда донесся его недовольный голос:
- Все равно ускоритель греется, а выключать нельзя!
- Подай охлаждение, - предложил Евстигнеев.
- Точно! - обрадовался Шлоссер. - Тащи шланг!
Евстигнеев сбегал в сарай за шлангом, один конец надел на водопроводный кран, другой просунул в подсобку.
- Включай! - скомандовал Шлоссер.
Евстигнеев до отказа отвернул вентиль. Из шланга на пол начала капать вода. Евстигнеев залепил дырку пластырем и крикнул:
- Порядок!
- Сам вижу, что порядок, - проворчал Шлоссер, возвращаясь на кухню. - Вовремя мы с тобой - если бы ускоритель проработал всухую еще час, представляешь, что было бы?
- А что? - поинтересовался Эдик.
- Об этом лучше не распространяться, - скромно сказал Шлоссер, - одно скажу: нашей планете такие катаклизмы не нужны!
Эдик невольно поежился. "Точно - психи! - подумал он. - И правильно домовые сказали… Тьфу!" - Он некстати вспомнил домовых и схватился за голову.
- У вас что, эксперимент? - через минуту поинтересовался он.
- У меня там кухня, - сказал Шлоссер. - Ужин готовится. Рагу на быстрых нейтронах. Ты лучше скажи, чего я тебе понадобился?..
- А! Точно! - оживился Эдик, но тут же и погрустнел.
- Ну-ну?
- Я по личному вопросу… А курить у вас можно? - Эдик опасливо огляделся.
- Пожалуйста! - сказал Шлоссер. - Мне все равно. Меня уже давно ничего не берет.
- А радиация?
- Вот из-за радиации и не берет! - твердо заявил Шлоссер.
Он придвинул к Эдику банку из-под "Несквика". В банке лежал сгорбленный окурок с характерными следами кошачьего прикуса.
Эдик нервно чиркнул спичкой и глубоко затянулся.
- Дело в том, что…
Он не договорил. Откуда-то на стол запрыгнул здоровенный рыжий кот. Мазнув Эдика пушистым хвостом по лицу, он коготком извлек из пачки сигарету и хрипловатым голосом попросил:
- М-не… Позвольте прикурить!
- Йес! - неожиданно для самого себя произнес Эдик, не сводя с кота глаз. - Я все понял. Это тоже - радиация.
- Какая тебе, к черту, радиация? - обиделся Антуан. - Разуй глаза, я конкретный пацан!
- Ты? Пацан? - удивился Эдик, не замечая, что Шлоссер и Евстигнеев давятся от хохота.
- А что, незаметно? - ехидно осведомился кот.
Эдик стушевался.
- Да нет, все путем, - сказал он и щелкнул зажигалкой.
- Мерси, - сказал Антуан, грассируя, как коренной парижанин.
- Боку! - автоматически ответил Эдик.
Кот фыркнул, рассыпая искры.
- Это Антуан! - сказал Евстигнеев.
- Пацан? - уточнил Эдик. - В смысле, кот?
- Так и сквозит этот вечный человеческий расизм! - обиделся Антуан. - Ты вот, к примеру, любишь колбасу?
- Люблю! - облизнулся Эдик.
- А шансон любишь?
- Это рыба такая? - уточнил Эдик. - Не, рыбу не люблю. Особенно головы.
- Ну вот! - развел лапами Антуан. - И кто из нас, спрашивается, кот?
- Так какое дело-то? - напомнил Шлоссер.
- Дело? Ах да! Мне сказали, что у вас есть летающая тарелка. Это правда?.. Ведь шутка, да?
- Почему шутка? - удивился Шлоссер. - Вы же ее сами только что видели.
- Тогда у меня такое предложение… - Эдик достал носовой платок и промокнул вспотевший лоб. - Пролайте ее!
- Кранздец! - заявил Антуан и многозначительно покрутил лапой у виска. Евстигнеев с любопытством глянул на Шлоссера, но тот остался спокоен, как человек механического склада души.
- Я не ослышался? - переспросил он, слегка наклоняя голову. - Только что вы попросили меня продать вам инопланетный транспорт, в просторечии именуемый "тарелкой"?
- Ага! - сказал Эдик. - Я хорошо заплачу. Мы ее оформим как автомобиль. У меня знакомые в ментовке есть.
- Н-да!.. - Шлоссер озадаченно посмотрел на Эдика. - Дело это пустое и ненужное. Во-первых, тарелка принадлежит Галактической полиции, а здесь она просто на ремонте. И отвечает за нее лицо инопланетной национальности. А во-вторых, зачем она вам? Возбуждать нездоровый интерес? Да и опасно, знаете ли! Скорость у тарелки огромная, чуть не справился с управлением - и каюк! Только обгорелые сандалии останутся. А потом на вас натравят шпионов, агентов всяких… Они вас укокошат в два счета, но сначала будут долго и больно пытать. Это пока тарелка здесь, в нее никто не верит. Но стоит вам прилететь в город, и такое начнется…
- О-о! - мечтательно произнес Эдик и закатил глаза. - У моего кореша Гиви есть американский вертолет "Апачи". Дрянь вертолетишко, между нами говоря! А если он увидит у меня такую штуку… - Эдик причмокнул и закачался на стуле. - Мне денег не жалко, - продолжил он, - я как за вертолет заплачу. Вы на эти деньги… Да на эти деньги всю деревню можно отстроить заново!
Шлоссер пожал плечами:
- Деньги и для нас не проблема, если уж на то пошло.
- То есть как? - не понял Эдик. - Для всех проблема, а для вас - нет?
- Правильно, - кивнул Шлоссер. - Деньги - это что?
- Баксы! - быстро сказал Эдик. - Ну теперь еще евро…
- А вот и нет. Деньги - это золото.
- А золота у нас хоть попой ешь! - крикнул Антуан.
- Заткнись! - гаркнул Евстигнеев, и кот, оскорбленно подрагивая хвостом, спрыгнул на пол.
Эдик почувствовал, как ледяные мурашки побежали по спине, и нарочито равнодушным голосом произнес:
- Бросьте заливать. Откуда у вас золото? Клад, что ли нашли? - Он громко фыркнул и состроил презрительную мину.
- Клады - это по его части. - Шлоссер кивнул на Евстигнеева. - У меня чисто механический подход: надо золота - пожалуйста. Хоть тонну.
- Да откуда оно у вас?! - крикнул Эдик.
- От верблюда, - рассердился Шлоссер, - а ядерный синтез на что? Я вон вчера картошку поставил жариться на ускоритель, а вовремя не снял. В результате - три кило червонного золота.
- Врете, - прошептал Эдик, - так не бывает!
- А это что? - Шлоссер брякнул на стол перед Эдиком подгорелую миску и снял крышку. Эдик заглянул в нее и сомлел. В кастрюле тускло поблескивало мелко нарезанное золото.
- Кхе! - закашлялся браток. - Что-то душно у вас.- Он завертел головой, словно ища выход. Не из создавшегося положения, а самый настоящий, бытовой, с дверью и порогом. - Ну ладно, мне пора. Если передумаете насчет тарелки, то скажите, с ходу куплю.
Он неуклюже встал со стула и немедленно отдавил Антуану хвост.
- Караул! - завопил Антуан, - Раздевают! Ой! О-ой! Мяу! Больно-то как, бандит ушастый! Кот в башмаках!
Все это он выкрикнул на ходу, бросившись к двери. От удара котова лба дверь распахнулась.
Эдик от неожиданности тоже испугался. В одно мгновение все окружающее показалось ему таким страшным, таким нереальным, что установившееся было душевное равновесие исчезло без следа. Вспомнились слова домовых, сказанные про Шлоссера:
- Лихой человек! Страшнее черта!
"Да они же меня специально задерживают, заманивают, чтобы эксперимент поставить!" - мелькнуло в голове братка. Эдик оглянулся на Шлоссера. Тот стоял, ухмыляясь в свою пиратскую бородку.
Не говоря больше ни слова, Эдик ринулся вслед за котом в дверной проем. Ничего не понимая, Евстигнеев и Шлоссер выбежали следом. На дворе была кромешная темнота, только летающая тарелка светилась слабым фиолетовым светом. Шлоссер увидел, как Антуан оглянулся, заметил бегущего сзади Эдика и сиганул прямо в летающую тарелку, люк которой был легкомысленно открыт.
- Кинг-Конг! - успел крикнуть он, прежде чем исчез в недрах инопланетного транспорта.
В свою очередь Эдик, инстинктивно оглянувшись, увидел выбежавших следом Шлоссера и Евстигнеева и решил, что его хотят поймать.
- Ё-моё! - взвизгнул он и ринулся в летающую тарелку следом за котом.
- Куда? Назад! - крикнул Шлоссер. - Назад, кому сказал!
И в тот же момент тарелка ярко вспыхнула и взлетела, рассыпая вокруг беззвучные искры.
- Нельзя-а! - запоздало закричал Евстигнеев. - Вернитесь!
Но было уже поздно. Светясь, словно призрак, инопланетный аппарат двинулся в сторону леса.
- За ними! - скомандовал Шлоссер, подбегая к "Запорожцу", похожему на полупрозрачное облачко. - Мы их перехватим! Нельзя допустить, чтобы они вылетели в космос!
- Погоди! - неожиданно остановился Евстигнеев. - А кто управляет тарелкой?
- Как кто? - остановился Шлоссер. - Конечно, этот…
- А мне кажется, нет, - покачал головой Евстигнеев, - он же ничего в этом не смыслит. Слушай, у тебя с ними связь есть?
- Откуда? - возразил Шлоссер. - Ты же знаешь, здесь сотовая не берет. К тому же в тарелке связь не простая, а межпланетная.
- Вот и отлично, - сказал Евстигнеев, - попробуй через…
- Понял! - крикнул Шлоссер. - Ты гений! Давай сюда мобилу! Или нет, я сам…
Шлоссер принялся шарить по карманам.
- Ага! Вот! Сейчас! - Он извлек из бокового кармана странный на вид мобильник, вытащил антенну и торопливо набрал номер.
- Алло!
- Авианосец "Энтерпрайз", сэр! - четко ответили в трубке.
- Срочно соедините меня с абонентом икс гэ эль ВДНХ! - громко произнес Шлоссер.
- Йес, сэр, - отозвалась трубка. А еще через несколько секунд донеслось: - Шорт побьери! Снова пожар! Екарный бабай! Опять эти русские!
Однако в трубке уже раздавался спокойный голос кота Антуана.
- Антуан у телефона!
- Кто за штурвалом? - закричал Шлоссер.
В трубке обиженно засопели, а затем все тот же нагловатый голос произнес:
- Конечно, я, а кто же еще?
- А этот, новый русский, что он делает?
- В отключке лежит, укачало малость с непривычки!
- Тогда слушай меня! - Шлоссер облегченно вздохнул. - Греби к берегу… То есть тьфу ты! Чаль назад… Опять не то! Совсем зарапортовался… Антуан!
- Да, ваша светлость! - ехидно ответил кот.
- Хочешь, чтобы тебе уши надрали?
- За что-о?! - возмущенно воскликнул Антуан. - Я тут, можно сказать, спасаюсь…
- Сейчас спасешься. Сейчас этот тип проснется и вышвырнет тебя за борт, а тарелку угонит, вкурил? То есть понял?
- Вкурил… - послышался хрипловатый голос Эдика. Очевидно, он пришел в себя, услышав знакомую речь. - Щас сбацаем, в натуре!
- Никаких натур! - испугался Шлоссер. - Антуан! Держи штурвал, не выпускай! И назад быстрее, пока не взорвались к чертовой матери!
- Ой! - произнесли оба голоса одновременно.
Послышались звуки короткой борьбы, какая-то возня, и связь оборвалась.
Шлоссер посмотрел на Евстигнеева:
- Я им специально так сказал, а то ведь этот дебил и в самом деле угонит машину! С него станется. Достаточно на физиономию взглянуть!
- Значит, нечего волноваться, - сказал Евстигнеев. - Сейчас появятся. А что там случилось на "Энтерпрайзе?"
Шлоссер хмыкнул:
- Сгорело все. У меня ведь сигнал идет по межзвездной связи, а там нагрузки о-го-го! Сперва на спутник, оттуда на Альдебаран, а потом снова сюда.
- Как только спутник выдерживает?
- А он и не выдерживает. За пять минут разговора выгорает начисто! Да нам-то какое дело? Спутник американский! У них денег много, еще запустят. Вот когда им пришлют счет за межзвездные переговоры, тогда попляшут!
- Значит, у них на авианосце пожар? - неприятно поразился Евстигнеев. - Но там же ядерное оружие!
- А и хрен с ними. Это им заместо учебной тревоги. Чтобы бдительность не теряли. И вообще, с каких пор ты жалеешь потенциального врага?
- Семеныч, ты все-таки прирожденный диверсант, - вздохнул Евстигнеев. - Взять хотя бы твои эксперименты по внедрению в мозги телевизионной антенны. С одной стороны, конечно, удобно, а с другой - это же садизм!
Шлоссер внимательно посмотрел на приятеля:
- Надо тобой, Евстигнеев, вплотную заняться. Давненько я тебя не тестировал. Что-то у тебя с мозгами. Может, левое полушарие временно обесточить?
- Я тебе обесточу, кустарь-одиночка! - испугался Евстигнеев. - Лучше глянь: вон, кажется, летят!
Действительно, со стороны леса медленно приближалась летающая тарелка. Правда, двигалась она как-то странно: рыскала из стороны в сторону, а временами крутилась на месте. Какое-то время даже катилась на ребре, как колесо, потом перевернулась через голову и. оказавшись над домом, принялась мотаться из стороны в сторону, как маятник. При этом амплитуда колебаний все уменьшалась, а частота их - увеличивалсь. Вскоре вместо четких контуров тарелки возникло размытое светящееся пятно.
Где-то в отдалении послышались восторженные крики, и надтреснутый бас произнес:
- Ну дает механик! Во виртуоз!
- Ввинтил небось пару стаканов, вот и закрутило, - откликнулся грудной женский голос.
- Люська-насос, - автоматически сказал Евстигнеев.
- Сам знаю, - нахмурился Шлоссер. - Болтает черт-те что! Надо ей оба полушария обесточить.
- А чем она думать будет? - возразил Евстигнеев.
- Не волнуйся, - сказал Шлоссер, - другими полушариями!
- Тогда понятно, - кивнул Евстигнеев, - это место у нее будь здоров!
- Вот именно. Когда она начинает мозгами шевелить, тогда и получается всякая чепуха. Но как этих дебилов на землю посадить?
- А чего тут думать? - удивился Евстигнеев. - Накинуть на тарелку сеть, да и притянуть.
- Нету у меня сети! - в сердцах крикнул Шлоссер. - Я тебе не рыболовецкая артель! - Семеныч в волнении забегал по двору. - Что делать, что делать?!
Евстигнеев ненадолго задумался и предложил вместо сети использовать свой гамак. Тот самый, который катапульта.
- Гамак у меня у самого есть, - рявкнул Шлоссер, - как я тебе… - Тут его взгляд упал на Гаврилу.
Инопланетянин вытянулся в стручок и доложил:
- Я есть Гаврила! Машина доставай, сахарок получай!
- Обкормлю! - пообещал Шлоссер.
Дрожа от вожделения, Гаврила ринулся в кладовку. Через минуту он вернулся.
- Расстилай! - крикнул Шлоссер.
- Это что, гамак? - удивился Евстигнеев, глядя на здоровенную мелкоячеистую сеть.
- А что же, по-твоему? - возмутился Шлоссер. - Не загружай мозги, лучше помогай! Взяться за концы!
- Есть взяться за концы! - ответил Гаврила.
- Накинуть гамак на тарелку!
- Есть! - посланная рукой инопланетянина сеть взвилась в воздух, и через секунду летающая тарелка забилась в ней, как пойманная рыбешка.
- При-тянуть! - скомандовал Семеныч, хватаясь за концы, но его усилий не потребовалось.
- Яволь! - сказал Гаврила, и пойманная тарелка, потрепыхавшись, опустилась на землю.
Шлоссер подбежал и рванул на себя дверцу. Из летающей тарелки вывалились сначала Эдик, а затем Антуан. Кот развалился на груди братка и дурным голосом тянул:
- Бе-эз тебе мене любимай мяу, земляу малау, как остроу!
Эдик лежал, вытаращив глаза и развалив челюсть в счастливой улыбке, не обращая внимания на то, что кончик кошачьего хвоста залез ему в рот.
- Тоже мне, Филипп Киркоров! - облегченно произнес Шлоссер. - Ну что? Затаскиваем обоих домой? Смотри, как укачало!
Ни Евстигнеев, ни Шлоссер не ожидали такой бурной реакции на эти слова. Услышав, что его хотят-таки затащить в дом главного механика, Эдик мгновенно пришел в себя, вскочил, еще раз наступил Антуану на хвост и с громким криком: "Не-эт!" - ринулся в сторону забора, который преодолел по всем правилам высококлассных легкоатлетов: выгнув спинку и подобрав ноги.
Приземлившись на той стороне прямо на руки многоопытной Люське-насос, он крепко поцеловал ее и бросился бежать.
- Это ка-ак понимать?! - прорычал свирепый мужской голос.- Это как понимать-мать-мать-мать…
- Невиноватая я, - томно отозвалась Люська. - Он сам пришел!
Дальше уже ничего не было слышно, кроме сплошных вздохов и восклицаний, перемежаемых сочными шлепками.
Шлоссер посмотрел на Антуана. Бедный кот сидел на земле и с грустью рассматривал оттоптанный хвост.
- Ладно, - сказал Евстигнеев, - на сегодня достаточно. Не пора ли спать?
- Пожалуй! - чуть подумав, согласился Шлоссер. - Суетливый выдался день!..
Эдик мчался, ориентируясь в запутанных переулках не только страхом, но и стойким запахом селедочных голов.
- "Динамо" бежит? - спросил его чей-то знакомый голос.
Эдик обернулся и увидел проклятущих домовых.
- Бежит! - выпалил он, ускоряя темп, но домовые не отставали.
- Ты не забыл?
- Не забыл! - крикнул. Эдик, с трудом шевеля языком.
- Сто тонн баксов! Сроку три дня! Иначе - проценты!
- Ух-ух! Пых-пых! Уф-уф! - только и мог сказать Эдик.
- Эх, поднажми! - крикнул Шмыга.
- Темп! Темп! - посоветовал Барыга, заходя справа. - Браток, ты не укладываешься в график!
Из последних сил, пыхтя как паровоз, Эдик взвинтил темп и через минуту свалился без чувств возле Маланьиной калитки.
Очнулся он от оглушительного петушиного крика. Солнце еще не взошло, но было светло. Эдик сидел, прислонившись спиной к поленнице.
- Ку-ка-ре-ку! - снова взревел над самым его ухом петух.
Что-то больно треснуло Эдика по ушам и тем самым окончательно привело в чувство. Эдик встал и, чувствуя на голове непривычную тяжесть, поежился. Он хотел было провести рукой по затылку, но передумал, потому что как раз в это время держался за колья забора.
- Это я-а! - пропищал он совсем тихим голосом, уже ни на что не надеясь. Тем не менее дверь открылась, и на пороге появилась Маланья. В руках у нее была бадья с помоями. Острый селедочный дух вошел в Эдика, отнимая последние остатки здравого смысла.
- А!.. Нашлялся? - удовлетворенно произнесла бабка. - Нечего сказать, хорош! И где тебя только носило? С чертями небось в обнимку катался? А петуха-то зачем себе на башку посадил?
- Что? - переспросил Эдик. - Какого петуха?
- Моего, какого ж еще?
- Так это… разве он у меня?..
Эдик осторожно поднес руку к голове, и его пальцы уткнулись в пушистые перья.
- Так вот отчего башке-то тяжело! - догадался он, - А я думал, от усталости!