- Спасибо на добром слове! Нате-ка еще хлебца, а то без него пустовато будет. - И бабка скрылась за дверью.
- Живем, пацаны! - сказал Эдик. - Все путем!
- Здорово ты ей сказанул! - подольстился Колян. - Она аж припухла!
- В натуре! - кивнул Эдик, впиваясь зубами в черствый хлеб и принимаясь вдумчиво жевать. Постепенно глаза его становились все теплее и теплее, словно оттаивали.
- Хороший хлеб! - сказал он наконец, сплевывая на пол какую-то косточку.
- Обыкновенный, - уныло отозвался Серый.
- Ничего себе обыкновенный! - возразил Эдик, чем-то громко похрустывая. - Где ты видел, чтобы в обыкновенный хлеб мясо клали?
- К-какое мясо? - испугался Серый.
- Нормальное, - пожал плечами шеф. - Вкусное!
- Мясо?!
- Ну да! А что, тебе не попало?
- Нет, - сказал Серый, внимательно разглядывая горбушку.
- И у меня - ничего, - отозвался Колян.
- И у меня… - сказал Толян.
- А чего же это мне попалось? - забеспокоился шеф и принялся разглядывать выплюнутую косточку. При ближайшем рассмотрении косточка оказалась плохо обгрызенным мышиным хвостом. Шеф побледнел.
- Убью! - прошептал он и поднялся из-за стола.
- Плюнь на нее! - взмолились пацаны. - Потом разберемся, сам же говорил!
- Убью! - прорычал шеф и резко распахнул дверь. У двери стоял петух.
- Здравствуйте! - сказал Эдик паскудно-вежливым голосом.
- Кудык-твою-ко! - выругался петух, и Эдик тут же захлопнул дверь.
- Пацаны, где бы волыну достать, а? - тоскливо произнес он и сел на стул.
- Слышь, шеф, - Серый подсел к нему поближе и изогнул длинную шею, - ты же говорил вроде, что вкусно?
- Ну вкусно… С бабкиных харчей и не то сожрешь!
- Провернем дело, мы ее саму мышами накормим, - сказал Серый, - а петуха - в суп!
- Точно! - обрадовался Эдик. - Хрен с ним!
- Слышь, пацаны, а кто это метлой шарит? - неожиданно произнес Толян, выглядывая в окно.
- Лисипицин! - сказал Эдик, злобно покосившись на улицу. - Нас вызывает. Значит, есть новости. Выйти надо… - Он в нерешительности посмотрел на дверь. - Колян, погляди, этот пернатый все еще там?
Колян выглянул и тут же прикрыл дверь.
- Там, гад!
- А ты поговори с ним - у тебя получается.
- Чуть что, так я! - обиделся Колян.
- Колян, это для общего дела, - миролюбиво сказал Эдик. - Будь другом!
Колян поежился:
- Ну ладно! Если для общего… - Он приоткрыл дверь и на цыпочках вышел в коридор.
- Кукареку! - злобно крикнул петух, и дверь захлопнулась.
- Сейчас он с ним разберется! - сказал Серый, потирая руки. - Сейчас он ему даст!
- Кто кому? - уточнил Толян.
- А кто его знает? Но кто-то кому-то точно наложит!
- Ко-о-о! - услышали они из-за двери сиплый голос Коляна.
- Кудак? - гаркнул петух.
- Квох! - произнес Колян. - Куда коко?
- Куда-куда?! Кудык-туда! - отчетливо выговорил петух, и братки услышали удаляющиеся шаги.
- Ушли! - шепотом произнес Серый, и лицо его покрылось красными пятнами. - Куда он его повел? За сарай, что ли?
- А тебе-то какое дело? - скривился Эдик. - Может, присоединиться хочешь? Так пожалуйста! Мне не жалко.
- Ха-ха-ха! - развеселился Толян. - Серому не к петухам, а к жирафам надо! Он у них за своего сойдет!
- Тебе чего, в лоб дать? - обиделся Серый.
- Хватит трепаться, - разозлился Эдик, - быстро на улицу!
Они открыли дверь и выскочили во двор. Ни петуха, ни Коляна нигде не было видно.
- Действительно странно! - сказал Эдик, оглядываясь. - Ладно, никуда он не денется.
Лисипицин стоял у калитки и делал им знаки метлой.
- Ну наконец-то! - сказал он, утирая рукавом пот. - Битый час здесь толкаюсь, а вы не слышите! Кстати, а чем здесь так воняет? Не продохнуть!
- Обедом, - мрачно сказал Эдик.
- Так она вас что, помоями потчует? - удивился Лисипицин.
- Откуда я знаю? - обозлился Эдик. - Там у нее селедочные головы и это…
- Мыши в хлебе! - радостно заявил Серый.
Эдик хотел было дать ему подзатыльник, но понял, что не дотянется, и обошелся устным замечанием:
- Поменьше пасть раскрывай!
- Безобразие! - сказал Лисипицин, зажимая нос,- но делать нечего, придется потерпеть. С Маланьей лучше не связываться. Склочная баба!
- А мы и терпим!
Лисипицин осторожно оглянулся:
- Пошли-ка отсюда! Ну вон хоть за ту поленницу. Разговор есть. - Он сделал многозначительное лицо и похлопал себя по карману.
- Что?! Ключ достал?! - обрадовался Эдик.
- Тише! - прошептал Лисипицин. - Пошли куда сказал.
Сзади сарая действительно возвышалась здоровенная, в несколько рядов, поленница. Небольшой, утоптанный пятачок с огромной дубовой плахой посередине окружали кусты. Здесь можно было разговаривать и не бояться, что тебя увидят. Они зашли за поленницу и остановились в изумлении.
На поленьях сидел Колян. Рядом примостился петух. Оба мирно смотрели куда-то вдаль и тихо переговаривались.
- Так-так-так! - говорил петух.
- Квох коко! - грустно соглашался Колян. Увидев Лисипицина и своих товарищей, он слегка смутился и, покосившись на петуха, сказал: - Ко-ко. Лисипицин, квох-кудак!
- Кудак! - согласно кивнул петух и, спрыгнув с поленницы, важно и неторопливо прошествовал мимо озадаченных бандитов.
С минуту все молчали. Серый прямо-таки лучился детской радостью, зато Эдик побагровел от стыда за своего подчиненного.
- Ты чего это с петухом шашни разводишь? - угрожающе сказал он.
Колян состроил невинное лицо:
- Какие шашни, шеф? Ты же сам приказал отвлечь внимание на себя!
- Ну да… - Эдик потер затылок. - Но не до такой же степени!
- А чего такого-то? Ну посидели, поговорили…
- Мне такие разговоры не нравятся! - решительно заявил Эдик. - Сидят два голубка и любезничают!
Он хотел что-то еще добавить, но тут вмешался Лисипицин:
- Друзья мои, не надо ссориться! В нашем деле главное - доверие.
- Точно! - согласился Эдик. - Доверяй, да проверяй!
Лисипицин вздохнул, невольно подумав, что эти братки еще глупее прежних, но вслух сказал совсем другое:
- Я достал ключи от цеха! - Вслед за этим он вытащил из кармана тяжелую связку и помахал ею перед носом шефа.
- Ништяк! - сказал Эдик и, молниеносно перехватив руку Лисипицина, стал отбирать ключи.
- Ты что? - испугался Лисипицин и вцепился в связку мертвой хваткой. - Ты чего? Мы же… договорились!
- Ага! - радостно согласился Эдик, заворачивая Лисипицину руку за спину. - Отдай ключи!
- Не отдам! - зашипел Лисипицин, отчаянно сопротивляясь. Ему даже удалось выкрутиться, но против целой банды он был бессилен.
Через минуту ключи были отобраны, и Эдик, гнусно ухмыляясь, положил их себе в карман.
- Теперь уже я буду диктовать условия, понял?! "Семьдесят процентов!" - передразнил он Рудольфа Адольфыча. - Будешь еще благодарить, если я десять дам!
- Гад! Гад! Сволочь! - хрипел и ругался Лисипицин. - Ничего у тебя не выйдет! Ты с носом останешься, с носом! Вот увидишь, я тебе еще… - В этот момент на голову Лисипицина опустился здоровенный кулак Серого, и Рудольф Адольфыч замолчал, прикусив язык.
- За гада и за сволочь сниму еще пять процентов, - пообещал шеф, тяжело дыша. - А будешь возникать, вообще урою! Закопаю вместе с метлой!
Лисипицин встрепенулся. Отскочив в сторону, он показал браткам язык:
- Вы еще сами ко мне приползете, подонки долбаные! Сами! - И, прихватив метлу, бывший замдиректора бросился бежать.
- Здорово ты его, шеф! - ухмыльнулся Серый. - Нам лишних не надо!
- Точняк! - кивнул Толян. - Самим мало!
- А ты чего молчишь? - Эдик посмотрел на Коляна.
- Я не молчу, - сказал Колян. - Только, может, мы его зря так? Он все-таки местный, настучит начальству.
- Не настучит! - отмахнулся Эдик. - Он знает, что в случае чего… Короче, сегодня идем на дело.
- Э-э, шеф, так мы же ничего не знаем! - забеспокоился Серый. - Где рыжевье искать? Может, прихватить все-таки этого метельщика, он наверняка в курсе.
- Сами справимся, - отмахнулся Эдик. - У нас что, головы нет? А потом, я знаю, куда иду! - Шеф скорчил многозначительную гримасу. - Главное - мешки с собой захватить!
А Лисипицин в это время, не разбирая дороги, бежал домой.
- Сегодня же! - бормотал он вне себя от гнева. - Сегодня же вызову Брукбондскую ведьму! Мы еще посмотрим, чья возьмет! Вы у меня еще попляшете, сосунки, будете знать, с кем тягаться!..
- Только сейчас о тебе вспоминал! - сказал Евстигнеев, пропуская Костю в дом. - Давай-ка чайку, а? "Громовержца"! И с яичницей!
- Давай! - Костя махнул рукой и уселся за стол.
Евстигнеев поставил чайник на плиту и принялся колдовать над омлетом.
- Ты чего это такой всклоченный? - спросил он.
- Будешь тут всклоченным! - проворчал Костя. - Сейчас все расскажу. Вот чаю только выпью!..
- Я тоже не откажусь! - сладко промурлыкал Антуан, вылезая из-под стола.
- А тебе - молока, - сказал Костя.
- Вот еще! - фыркнул Антуан. - Я - как все!
- Сахару побольше? - съехидничал Костя.
Кот оскорбленно выгнул спину:
- Что я, Гаврила, что ли? Это ему все сахарок подавай!
- Ну вот и готово! - сказал Евстигнеев, разливая по чашкам странно пахнущий напиток и ставя сковородку с яичницей на стол. - А у меня к тебе разговор. Мне интересная мысль в голову пришла. Ты знаешь, что такое апельсин?
- В каком смысле? - удивился Костя.
- В прямом. Как переводится?
- Ну… Что-то вроде соснового яблока, - подумав, сказал Костя.
- Точно! - расцвел Евстигнеев. - Чувствуешь, какая мощь?! Сосновое яблоко! Вот где перспектива! И ведь никто бы не заметил, если б не я! Случайное словосочетание - это прямая подсказка к великому открытию. Сосна, ведь она - во! Ух! Сила! А если к ней яблоню привить? Да у нас все леса в сосновых яблоках будут! Кстати, это ведь по твоей части. Ты - лесник, тебе и карты в руки!
Костя покачал головой:
- Ничего не получится. Хотя… Черт! Интересная мысль!
- Вот и я говорю, что интересная! Почему бы не попробовать? Если не выйдет, позовем Шлоссера. Пусть шарахнет своим излучением, и все будет о'кей! Как даст тысяч двести рентген, так все привьется!
- Ладно, - сказал Костя, - обкумекаем. Ум хорошо, а три лучше.
- Не понял, но согласен, - сказал Евстигнеев. - Ты лучше выкладывай, что у тебя за проблемы. По физиономии вижу, что проблемы!
- Ну да, - сказал Костя нехотя. - Помнишь, мы на собрании говорили про бандитов? Я побывал там, в лесу, где они нагадили. Как Мамай прошел. А сейчас они в селе. Остановились у какой-то Маланьи.
- Ну и пусть живут, - сказал Евстигнеев, - нам-то что? И… мы ведь не можем их выгнать?
- Не можем, - согласился Костя. - Но вот скажи, чего им здесь делать?
- Отдыхать, - сказал Евстигнеев, - водку пить.
- А Степанидовна считает по-другому, - возразил Костя, - она уверена, что тут кроется преступный замысел!
- Бред, - возразил Евстигнеев, - паранойя. Видел я их главного, он же дебил! Подумай только, завалился к Шлоссеру за полночь и давай просить, чтобы Семеныч ему кряновскую тарелку продал!
- Что?! - Костя едва не разлил "Громовержец".
- Этого мало. Он ее, паразит, чуть не угнал! - И Евстигнеев во всех подробностях изложил вчерашнее происшествие.
- Вот видишь, - сказал Костя, - я прав. Что-то они замышляют. Может, сходить к ним и строго предупредить, а?
- Глупый ход, - возразил Евстигнеев. - Ты их только встревожишь, и они затаятся. За этими бандюгами нужно установить постоянное наблюдение!
- Кто может этим заняться? - сказал Костя. - Может, Жульетта?
- Не смеши! Она сейчас в хлопотах, гнездо для Марианны делает.
- Гнездо? - ахнул Костя.
- Ну да, - кивнул Евстигнеев, словно речь шла о чем-то заурядном, - надоело, говорит, яйца за ней подбирать, пусть несется где положено!
- Тогда, может, Петечкин и Васечкин?
- Мальчишки все время пропадают то на свалке, то в живом уголке. Будут они этим делом заниматься! - возразил Евстигнеев.
Неожиданно в разговор вмешался Антуан. Он вспрыгнул на стол, выгнул спину, потянулся, широко зевнул и, посмотрев сонными глазами на Костю, неожиданно предложил:
- Э… Мняу! А почему бы не последить мне-эу? За пачку, скажем, Петра-у?
- Вот! - в восторге воскликнул Евстигнеев. - Вот тебе готовый агент! Давай, подключайся, а хочешь, ещё кого-нибудь из своей братии пригласи. Установим круглосуточное наблюдение!
- Отлично! - обрадовался Костя. - Кстати, бабка тоже хочет их приструнить, но не говорит как. Обещает показать им кузькину мать!
- И это неплохо, - кивнул Евстигнеев, - нам чужие бандиты не нужны. У нас Лисипицин есть!
И все-таки какое-то неприятное ощущение от одного только присутствия в селе братков у Кости осталось. Даже то, что Антуан вызвался вести за ними слежку, не принесло заметного облегчения. Словно темное облачко повисло на ясном небе и никак не хотело уходить.
Антуана снаряжали в дозор добрых полчаса. Он капризничал, требовал колбасы и рыбы и долго вертелся перед зеркалом, представляя себя Джеймсом Бондом. Наконец кот ушел, и друзья вздохнули свободно.
- Да! - сказал Костя, наливая новую чашку чая. - Твоя идея с сосной - хорошая. Но у меня встречная мысль. Что, если скрестить яблоню с лесным орехом? Что получится? - Он хитро прищурился и глянул на Евстигнеева.
- Кокос! - воскликнул Евстигнеев. - Честное слово - кокос! Утрем нос селекционерам!
- И вообще… с яблоней можно скрестить рябину. Кому нужна рябина? А вот если яблоки будут расти кистями…
Тут оба друга замолчали, пораженные открывающимися перспективами. В этом блаженном состоянии их и застала Яга Степанидовна. Она вошла как всегда не постучавшись, и Евстигнеев при виде нее от неожиданности едва не сполз со стула.
- Костянтин! Вовремя я тебя застала! У нас ЧП!
- В смысле - частное предприятие? - уточнил Евстигнеев, с трудом преодолевая охватившее его странное обалдение.
- Тьфу на тебя! - воскликнула бабка. - Чаво мирных людей пугаешь? ЧП - это чрезвычайное происшествие, ясно? Погоди-ка… - Тут она посмотрела на Евстигнеева, как доктор на пациента: с нехорошим подозрением. Евстигнеев замер.
- Чаво это вы такие обдолбанные? Али съели не то? Вижу! Вижу яйца старые, сальмонеллезныя! Стало быть, скоро не так запрыгаете!
- Как сальмонеллезные? - испугались друзья. - Не может быть!
- Может… не может… Нат-ко съешьте скорей по пирожку, они у меня противояичные! Я как знала, с собой прихватила. Только уж не спрашивайте с чем.
- Что с чем? - переспросил Костя, лихорадочно прожевывая пирожок.
- С чем пирожки, - пояснила старуха, - а то испугаисси!
- Не испугаемся, - пообещал Евстигнеев.
- Тогда скажу… - Бабка самодовольно потупила взор. - А может, догадаетесь?
- С мясом! - сказал Евстигнеев, облизывая пальцы.
- Правильно! - обрадовалась бабка. - С прусаками печеными в ступе толченными!
- С та… - Костя остановился, переводя дух.
Яга смотрела на него, ласково кивая головой.
- Ра… - еще тише продолжил он.
- Канами! - бодро закончила бабка. - С ними, полезными! Я у печки свод медом смазала, а когда прусаки на сладкое-то полезли да увязли, слегка ее и протопила! Уж как они спеклись, как прожарились! И мне хорошо, и вам спасение. А, вишь, уже и действует!
- В смысле? - обалдело спросил Евстигнеев, с каждым словом выдыхая клубы сизого дыма.
- Ужель сам не видишь? Вон, вся хворь выгорает! Как прет! Кто ж вас такими ядреными яйцами накормил?
- Люська-насос! - простонал Евстигнеев. - Ну я ей покажу!
- Вот уж чего не надо, того не надо, - строго сказала Яга. - Ты-то ей просто покажешь, а ну как ей понравится?
- Да я не в том смысле!
- Да хошь бы и так, - хитро прищурилась бабка, - смысл-то он ведь поворотный!
Наконец, когда хворь окончательно выгорела, Костя открыл окна, чтобы проветрить дом. Едкая гарь неохотно выползала из кухни, норовя залезть под шкафы, спрятаться в углах и за печкой, но Яга прочитала заклинание, и помещение моментально проветрилось.
- Ну вот, а теперь я вас обрадую, - сказала бабка многозначительно, но Евстигнеев, привыкший мыслить конкретно, ее перебил:
- Ближе к делу, товарищ Степанидовна. Что случилось?
"Товарищ Степанидовна" вздрогнула, как от удара током, и неожиданно расцвела:
- Полный кошмар! Как есть ужас! Страхотища!
- Конкретнее, - попросил Костя, чувствуя, что начинает волноваться.
- Да уж куда конкретнее - дракон сбег!
- Какой дракон? - удивился Костя. - Неужели Горыныч?
- Да Горынушка разве дракон? - всплеснула руками бабка. - Он уж давно окультуренный и присмиревший. Непротивленец! Сбег-то кощеевский, тот, что динамо крутит. Старый дурень выпустил его по травке попастись, а сам умотал куда-то. Ну а дракон - в бега! Боюсь, наделает дел, ох наделает!
Косте представился дракон, свободно разгуливающий по селу, и он похолодел.
- А он что? Кусается небось? - спросил Евстигнеев.
Бабка махнула рукой:
- И не говори! Не токмо кусается, а жреть все что ни попадя!
- Так он вроде травоядный, - сказал Костя.
- Знамо что травоядный. Дак ведь если курица подвернется али свинья какая, разве ж он удержится? Столько лет на диете! А тут мясо бегает… Знамо что сожреть!
- А если… - со страхом предположил Костя.
- Сожреть! - энергично закивала бабка. - Потому и прибежала. Ловить оглоеда нужно! Глядишь, всем миром и оприходуем.
- А Кощей где? - возмутился Евстигнеев. - Почему не ловит?
- Говорю же, подался куда-то, - сказала Яга, нетерпеливо пожав плечами. - А потом, ведь если эта скотина почует хозяина, то с перепугу такого натворит!
- Все верно, - сказал Евстигнеев. - Кончать с этим делом надо. Бежим к Шлоссеру! Этого зверя лучше всего искать с воздуха. Пусть летающий "Запорожец" заводит, сверху мы дракона враз накроем!
Эта мысль показалась друзьям настолько очевидной, что они тут же бросились к главному механику.
Шлоссер угрюмо сидел за столом в своем кабинете и ковырял авторучкой в ухе. Вид у него был сосредоточенный и сердитый.
- Ты чего это вытворяешь? - удивился Евстигнеев. - Детство вспомнил, без уха решил остаться?
- Что? - переспросил Семеныч, поднося ладонь к другому уху.
Евстигнеев постучал пальцем по лбу.
- А-а! - обрадовался Шлоссер. - Понял! Погоди.
Он как-то особенно свирепо завертел авторучкой вухе, послышался хруст… Костя невольно зажмурился, а когда раскрыл глаза, Шлоссер уже рассматривал нечто маленькое и черненькое, отдаленно напоминавшее клопа.
Яга Степанидовна ойкнула, Евстигнеев попятился, а Семеныч с победным видом положил предмет на стол и облегченно улыбнулся.
- Вот теперь порядок, - сказал он.
- Какой порядок? - рассердился Евстигнеев. - Что это у тебя за дрянь в ухе?
- Похожа на клопа, - сказал Костя.