- Это ему ведьма пролетная бадью на уши надела, - оскалился Толян. - А когда бадью стаскивали, шея-то и подлиннела!
- Укоротить бы ее тебе, - зловеще произнес Лисипицин, - чтобы в глаза не бросалась, - тут же поправился он. - Но это дело наживное. Есть тут у нас один хирург. Правда, бывший, его за пьянство выгнали. Но руки - золотые! Я с ним поговорю. Будешь человеком. А так ведь жираф, да и только! Как домой-то вернешься?
На глазах у Серого выступили слезы. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но Эдик опередил его:
- Не бойся! Если надо будет, отрежем и обратно присобачим!
- Не хочу, - чуть слышно прошептал Серый.
- А тебя никто и не спросит! - осклабился шеф.
- Все! - сказал Лисипицин и встал из-за стола. - Завтра придете к обеду. Нет, после обеда. Не будем Маланью злить. Да и я как раз закончу село подметать.
- А ты что, село подметаешь? - ахнули бандиты.
- Ну да, - пожал плечами Лисипицин. И как ни в чем не бывало добавил: - Я сейчас - дворник.
У Шлоссера было шумно. Поврежденную дверь "Запорожца" сняли, и Гаврила с увлечением рихтовал помятый в битве металл. Сначала он прицеливался фасеточным глазом, а потом наносил сразу серию ударов. В этот момент молоточек в его руке словно растворялся в воздухе. Работа продвигалась быстро. Саму машину Шлоссер загнал на эстакаду.
Эх, какая же ты страшная!
И накрашенная страшная,
И некрашеная страшная.
Все равно тебя люблю!
Он напевал, отвинчивая блок управления. Евстигнеев с Полумраковым осматривали эфирозаборник, Костя и инопланетянин Крян были на подхвате.
- Что я говорил! - донесся из кабины голос Шлоссера. - В порядке блок управления, только проводок отлетел. Ну мы его сейчас поставим на место и припаяем. Вот так!
Через минуту поставили дверь, и Шлоссер отбежал в сторону, чтобы окинуть машину придирчивым взглядом.
- Все путем! - сказал он, довольно потирая руки. - Теперь бы камень наш, так сказать, чудес! Восстановить непроницаемость и герметичность. Костя, он у тебя?
- У меня, - отозвался Евстигнеев, - дома остался.
- Это несерьезно, - сказал Шлоссер.
- Потаскай его с собой, - нахмурился Евстигнеев. - Знаешь, как он щиплется? Аж искры из штанов летят! Что я, фейерверк ходячий?
- Давайте я сбегаю, - сказал Костя, - одна нога здесь, другая - там!
- Только не задерживайся, - согласился Евстигнеев, - нам еще Кряна сватать.
- Ой! - сказал Крян, от смущения переходя на инопланетный акцент. - Я есть смущенный, когда влюбленный, такой красивый баба, мне много-много стыдно есть!
- Ты, главное, не тушуйся, - усмехнулся Шлоссер. - Если не понравится, другую найдем. У нас их навалом!
- Все, побежал! - сказал Костя и второпях едва не наступил на Антуана.
- Кошмар! - завопил кот, роняя только что прикуренную сигарету. Она упала, рассыпая золотые искры. - Всю шкуру истоптал, слон ходячий!
- А ты что на дороге залег, как партизан? - рассердился Костя. - Хорошо, еще цел остался.
- Какой позор на бедные седины! - заорал Антуан, но тут же поправился: - На бедные рыжины! Пихнуть меня лаптёй дремучего детины! Я требую себе за это колбасы.
Неожиданно Антуан притих - видно, заметил, что Гаврила как-то очень уж нехорошо на него посматривает.
- Но-но! - сказал кот. - Ты, микрочип на ножках, ты не того!.. Потише! - Он пробормотал что-то еще, но Костя был уже за калиткой. Интеллектуальный замок захлопнулся за ним с каким-то особым остервенением.
Костя перебежал дорогу, свернул в переулок и на полном ходу врезался в угрюмую компанию из четырех здоровенных парней.
- В-вау! - взвыл один из них и запрыгал на правой ноге. - Ой, больно! Всю мозоль отдавил, гнида, змей! Ох! Ух!
- Хлюп-хлюп-хлюп! - зашмыгал носом другой. - Ты, жмей, вешь нош мне башкой швернуй!
Костя отскочил от парней как ужаленный и пробормотал:
- Извините, ребята, я нечаянно!
- За нечаянно бьют отчаянно! - крикнул удивительно длинношеий детина, которому досталось меньше всех. - Берем его, пацаны!
Однако тот, которому отдавили мозоль, перестал наконец плясать и вытер слезы.
- Тихо, Серый, остынь. - Он внимательно посмотрел на Костю, но, очевидно, не узнал. - Мы потом пересечемся. Стрелку забьем на фиг!
- Ладно, - сказал Костя, - забивайте чего хотите. Я же сказал - нечаянно!
- Шеф, а можно я ему в лоб дам? - попросил тот, которому не повезло с носом.
- Дай, - сказал Эдик, - разрешаю. Но только один раз.
- Держись, земеля! - предупредил Толян и, размахнувшись, нанес сильнейший боковой. Костя едва успел присесть, и кулак Толяна сочно вмазался в физиономию шефа.
- Квак! - сказал шеф негромко и улегся на песок.
Костя немедленно вскочил на ноги. Рядом стоял Толян и с удивлением рассматривал свой кулак. Притихший Эдик лежал на тропинке.
- Идиоты! - выкрикнул Костя и торопливым шагом направился к евстигнеевскому дому.
- Ну все, пацан, - донеслось до него, - ты сам подписался!
"Что это за парни? - думал Костя. - Откуда взялись на нашу голову? Постой-ка! Да ведь один из них был сегодня у директора. Его медведь тяпнул! Значит, это те самые бандиты? Ну и дела!"
Он быстро прошел в калитку, нашел под половичком ключ и отпер дверь. Камень чудес лежал в ящичке стола и осторожно поблескивал. Костя посмотрел на ящичек, который вдруг стал необыкновенно красивым и тяжелым, и понял, что камень превратил деревянную вещь в золотую. Наверное, для поддержки собственного имиджа.
Он взял камень чудес и сунул его в карман. Камень сердито фыркнул, очевидно, возмущенный бесцеремонностью, и Костя невольно подпрыгнул. Из кармана посыпались искры.
В это время в дверь постучали. Костя открыл и увидел на пороге соседку Евстигнеева, Жульетту.
- А я думаю, кто это в доме у моего соседа шурует? - заговорщицки подмигнула она. - А это, значит, ты? Воруем потихоньку, да?
- Жульетта… - Костя от возмущения забыл ее отчество. Старуха осклабилась еще больше:
- Кому Жульетта, а кому Джульетта Христофоровна! Да ты не смущайся. Грабь! А я погляжу.
- Да вы что такое говорите-то?! - Костя покраснел до корней волос - я по делу забегал. Мы… Мы один инструмент забыли.
- Ага! - кивнула ядовитая соседка. - Я так и думала. Деньги-то все спер? Нет? Так ты не тушуйся, еще пошуруй!
- Это бред! - сказал Костя. - Придет Евстигнеев, спросите у него.
- А чего ж ты так торопишься, если бред? - не отставала Жульетта. - Извели милиционера, так, значит, все можно? А теперь, может, я за него!
- За участкового? - усмехнулся Костя.
- За общественный порядок, - строго сказала Жульетта. - Я теперь - ух! Всех на чистую воду повыведу. Так что смотри у меня! А пока иди. Но ты под подозрением.
Костя вытер пот со лба и тряхнул очумелой головой. Что это на бабку накатило?
- Постойте, - сказал он, - вы же астрономией увлекались?
- Астрономия - это хобби, - сказала Жульетта, подняв кверху изогнутый палец, - а порядок - это долг!
Костя пошел к калитке, сопровождаемый взглядами Жульетты и ее козы Марианны, которая просунула голову сквозь забор и нахально усмехалась. Неожиданно она заблеяла и снесла яйцо.
- Ох ты, батюшки мои! - засуетилась старуха. - Вот и снова отстаралась, второе уж за день, несушка ты моя!
Костя, не поворачиваясь, бросился вон из калитки.
"Знают ли те, кто меня сюда посылал, - подумал он, - что здесь творится такое? Или все-таки не знают? Но почему-то научные дяди сюда особенно не едут. Впрочем, я догадываюсь почему. Легче сделать вид, что ничего особенного не существует. Стоп. Так, может, от меня и требуется именно это? Чтобы я написал, в конце концов, в отчете, что все здесь в порядке и никаких чудес в помине нет?"
Он внимательно огляделся, чтобы не нарваться на компанию братков, и поспешил к Шлоссеру. Через калитку заходить не стал, а перемахнул через забор.
- Ворюга! - тут же очнулся от спячки запорный механизм. - Грабят! На запчасти растаскива-ают! Лови! Держи! Вяжи!
- Заткнись, шалашовка! - рявкнул Костя, поднимаясь на ноги и отдирая от себя колючки. - Ой, как больно!..
Навстречу ему уже спешил Шлоссер.
- Ты через забор? - деловито спросил он. - Правильный выбор. Но неверное место. Здесь у меня металлолом свален. Без ноги мог остаться. Ну пойдем, заждались уже.
Они поспешили к машине.
- Вот она, красавица! - любовно сказал Евстигнеев. - Сейчас мы ее усовершенствуем. Какие качества закажем?
- Нужно, чтобы скорость была хорошая, - сказал инопланетянин, наверняка вспомнив, как он удирал он космических пиратов. - Чтобы - чик! И на месте.
- Абсолютная защита от вредных воздействий, - напомнил Полумраков, - ну излучения там всякие…
- Поля нехорошие, - подсказал Евстигнеев.
- И если астероидом шваркнет, чтобы ни одной царапины не было, - закончил Семеныч. - Все, действуй!
Костя вынул из кармана камень чудес, зажал его в руке и, зажмурившись, выкрикнул пожелание. Сверкнула ослепительная молния, а следом грянул гром, да такой, что у Кости подогнулись коленки. Воздух на мгновение потемнел и сгустился, а на небе стали видны звезды. Повеяло страшным холодом. Друзья испуганно огляделись.
Деревья вокруг стояли в серебристом инее. Кран с водой оброс ледяной шубой, кот Антуан прыгал на задних лапах и отчаянно дул на передние. Видать, тоже прихватило.
- А где "Запорожец"-то? - неожиданно спросил Полумраков.
Летающей машины не было.
- Братцы! - крикнул Евстигнеев. - Машину увели! Пока мы тут чикались, кто-то ее спер!
- Не суетись, - сказал Шлоссер, - если ее не видно, это еще не факт, что сперли! Мы чего заказывали, помнишь? Защиту от всех воздействий! А свет - это воздействие. Ее просто не видно, вот и все.
- Ну и как мы ее найдем?
- А очень просто, - сказал Семеныч и пошел вперед, растопырив руки. Через секунду он обо что-то щёлкнулся лбом и радостно воскликнул: - Вот она! Что я говорил-то? Тут, голубушка!
- Что ж мы ее, так и будем на ощупь искать? - недовольно проворчал Полумраков. - Она хоть бы подмигивала иногда!
Вслед за этими словами раздался щелчок, из камня чудес вылетела короткая молния и ударила в летающий "Запорожец". Все ахнули. Машина и в самом деле стала подмигивать: с интервалом в секунду она то становилась прозрачной, то вспыхивала фиолетовым светом.
- Ну вот, еще хлеще, - возмутился Полумраков, - теперь у меня в глазах рябит!
- Порябит и перестанет, - сказал Костя недовольным голосом. - Подумаешь!
- А вот и не перестанет, - пожаловался Полумраков, - от этого мельтешения в мозгах все дрожит.
- Подрожит и пройдет, - все тем же тоном возразил Костя, склоняясь над камнем чудес и что-то шепча. Наконец ему удалось придать машине облик полупрозрачного облачка.
- Красота какая! - ахнул Евстигнеев. - Выходит, теперь как на облаке кататься можно!
- Кому можно, а кому нельзя, - отозвался Костя.
- Эй! - Евстигнеев уставился на него с удивлением. - Ты чего разворчался? Может, не тот пирожок съел?
- Да не разворчался я, - пожал плечами Костя, - настроение испортили.
- Жульетта? - прищурился Евстигнеев. - Угадал? За домом сечет?
- Сечет, - вздохнул Костя. - Но Жульетта - это так… Ерунда. Я же ее знаю. Тут какие-то типы появились. Четверо. Ну одного еще медведь в лесу укусил. Бандиты натуральные!
- Жертва Потапыча? - усмехнулся Евстигнеев. - Как же, как же! Ему сегодня лошадиную дозу сыворотки ввели. Надька потом его искала, да не нашла. Она вакцины перепутала. Вместо бешенства влупила ему от малярии, что ли.
- И что теперь будет? - заинтересовался Полумраков, злорадно сверкнув глазами.
- Да ничего особенного. Подергается немного и пройдет. Доза-то лошадиная, а вакцина для хрюшек.
- Значит, не от малярии, - сказал Костя, - свиньи малярией не болеют.
- Точно, - сказал Евстигнеев, - от ящура. Надька сказала, что после такой дозы у него, значит, аллергия пойдет. Колотун, короче. А ты-то с ними чего не поладил?
Костя рассказал.
- Ерунда, - отмахнулся Шлоссер, - стоит из-за таких пустяков расстраиваться? Ну а если они захотят счеты сводить, мы на них Гаврилу натравим!
Гаврила был в другом конце сада, но услышал свое имя и прибежал.
- Я есть Гаврила! Я есть радостный! Работа тум-тум! Сахарок хрум-хрум!
- Вот тебе сахарок, - сказал Шлоссер, протягивая Гавриле кусочек. - Надо врагам народа по кумполу настучать. Сможешь?
- Гаврила хороший! - затрепетал бывший инопланетянин. - Гаврила любит стучать плохой башка! Много башка - много сахарок!
- Вот видишь, - сказал Евстигнеев, - если что, Гаврила поможет. Против него не попрешь!
Инопланетянин счастливо улыбался, развалив безгубую пасть.
До дома Маланьи Эдик со товарищи добрались без особых приключений. Была, конечно, неприятность - на улице на них налетел местный пацан. Шефу отдавили мозоль, а Коляну расшибли нос. Это-то еще ничего, но кто-то въехал Эдику в челюсть, и он никак не мог припомнить кто.
По всему выходило, что это тот самый парень и есть. Братки на этот счет отмалчивались и отводили глаза.
- Ладно, - сказал Эдик, - посчитаемся. Я его запомнил. У меня знаешь какая память? Фотоаппарат! Раз увидел, и все. Кранты!
Братки деликатно покашливали и кивали головами: мол, конечно, а как же иначе?
Во дворе компанию встретил четвероногий петух. Увидев жуткую птицу, шеф вытянулся в струнку и замер.
- Ко? - спросил петух, требовательно глядя на братков.
Парни разинули рты, боясь пошевелиться.
- Шеф, он чего? - прошептал Серый.
- Ты че выступаешь? - набычился Эдик. - Козел пернатый! Мы тут живем, понял? Ща по клюву настучу!
- Кудак-так-так! - грозно выругался петух, и братки вздрогнули, как от удара электрическим током.
- Шеф, может, ты побазаришь с ним? - предложил Колян. - У тебя получается! А то эта… домой не пройти!
- Я с петухами не базарю. Сам базарь! - процедил Эдик. - У меня от его когтей до сих пор череп сморщенный. Ну вперед! Кому сказал?!
Колян напрягся, побагровел и смущенно оглянулся.
- Ну-у? - злобно поторопил его Эдик.
- Ага! Сейчас. Вот. Ко-о! Ко-ко-ко, - кокетливым голосом пропел Колян.
Петух насторожился.
- Ко-ко-ко… - продолжал заливаться Колян.
Петух потряс башкой и обошел парня кругом, словно не веря своим глазам.
- Куд-кудак? - спросил он, заглянув Коляну в глаза ошарашенным взглядом.
- Квох-квох-квох! - осмелел Колян, вдохновленный первым успехом. - Кво-ох! - повторил он и для убедительности захлопал руками по бедрам.
Петух попятился, затем тяжело осел в пыль и в ужасе закрыл голову крыльями.
- Здорово ты его! - возликовали братаны. - Надо же, как уболтал!
Шеф подозрительно посмотрел на Коляна:
- С каких это пор ты с петухами общий язык находишь?
- Шеф, не в том смысле! - испугался Колян.
- Ну-ну. Посмотрим, - процедил Эдик и первым вошел в избу.
Запах разваренных селедочных голов обрушился на него, как цунами. Эдик непроизвольно глотнул воздух и попятился назад, но сзади уже напирали.
Маланья стояла на пороге кухни, многообещающе помахивая половником, и улыбалась.
- Пришли, соколики! А я и ужин сготовила! Голодные небось? По глазам вижу, что голодные! А уж грязные… И кто вас так обтоптал?
- Никто! - буркнул шеф. - У вас тут обезьян с крыши пуляется!
- Ах вон что! - облегченно сказала Маланья. - А я-то было подумала… Значит, попали-таки под горячую лапу? А не ходи где не велено! Я предупреждала.
- Больше не будем, - пообещал Эдик, вспомнив наставления Лисипицина.
- Вот и не надо. А сейчас переодеваться и кушать. В темпе!
Парни умылись и почувствовали себя значительно лучше. После ужина настроение совсем поднялось, и Эдик вспомнил, что у главного механика есть летающая тарелка.
"Мне бы такую, - подумал он. - У Гиви вертолет, а у меня была бы тарелочка! Надо потолковать с этим лохом. Зачем она ему?"
- Ну друзья мои, - сказал Шлоссер, вытирая руки промасленной ветошью, - давайте мыться, ужинать и пойдем к Матильде. Слова словами, а традиции надо уважать! Просватаем как миленького!
- Я домой, - отказался Полумраков, - уже поздно. Моя там небось икру мечет.
- Смотря какую икру, - раздумчиво изрек Евстигнеев. - Если осетровую, то все не съедай, оставь нам.
- Какие мы остроумные! - озлился Полумраков. - Может, махнемся, а? Поживешь у меня недельку?
- Хватит трепаться, - сказал Шлоссер, - все всё понимают. Антонина, конечно, не сахар, но ты не беспокойся, я сам с ней поговорю.
- Ох и стесняюсь я, - снова заканючил Крян. - Она такая красавица, а меня по сравнению с ней и не видно!
- Ерунда, - сказал Евстигнеев и хлопнул его по спине. - Ты мужик что надо! А на наших харчах быстро веснаберешь. Она тебя будет салом кормить.
- Сало - это вкусно, - сразу же размечтался Крян. - я кушал, мне нравится!
- Тогда в чем дело? Прекрасная женщина, вкусное сало - что еще нужно настоящему мужчине?
- Сахарок, - добавил Крян, - сахарок!
- Будет тебе и сахарок, - пообещал Шлоссер, - это не проблема.
- Ребята, а может, вы без меня сходите, - опять захныкал Полумраков, - у Антонины на меня зуб!
- Отпустим ребенка? - предложил Евстигнеев. - А то как бы действительно не того…
- Ладно, - махнул рукой Шлоссер, - сами управимся. Иди.
Вместе с Полумраковым ушел и Костя, торопившийся засветло успеть в сторожку. Бродить по калиновскому лесу ночью было жутковато - запросто можно нарваться на какого-нибудь оголодавшего упыря. Конечно, справиться с ним несложно: дал по морде и пошел себе дальше, но кому нужны лишние проблемы? Что же касается Евстигнеева, Шлоссера и Кряна, то они быстренько навели марафет: Шлоссер надел добротный костюм, Кряна вырядили в спецназовский, совсем новенький комбинезон, один Евстигнеев остался в своих неизменных джинсах, заявив, что и так сойдет.
Матильда жила на окраине. Это была дородная старуха двухметрового роста с юношеским пушком над верхней губой. Именно дородность, а особенно пушок пленили Кряна и наполнили его пятикамерное сердце неземной любовью.
Матильде инопланетянин тоже приглянулся. Правда, она поначалу сомневалась, но соседка ей сказала:
- Ты не смотри, что он зеленый, зато не алкаш. И вон какой длинный! Если ты его откормишь, мужик будет хоть куда!
И Матильда перестала колебаться.
По дороге Евстигнеев несколько раз останавливался, чтобы переложить камень чудес из одного кармана в другой. Он уже жалел, что взял у Кости волшебную вещь, но обстоятельства заставляли это сделать.
Сначала по привычке он сунул камень в карман брюк, и тот сразу подозрительно оттопырился и время от времени начинал шевелиться.
Наконец Шлоссер не выдержал.
- Ты хоть газетой загородись, а то ведь неправильно поймут! - сердито буркнул он.
- Ерунда, - сказал Евстигнеев, - Люське - насос понравится, а остальные не заметят!
После этих слов камень принялся искрить и щипаться электричеством. Евстигнеев поневоле пустился в пляс и еле-еле сумел переложить его в карман рубашки. Там камень наконец успокоился.