- Нет. И что на этот раз?
- Совсем не то, что ты думаешь. Сейчас перешлю. У тебя кто-нибудь может выяснить, что это за место?
- Какое место? А, подожди… Получила.
- Узнай, где это, и выясни, можно ли получить снимки этого же района с наших спутников.
Я услышал, как у нее перехватило дыхание. А потом она рассмеялась.
- Дженни, это серьезно.
- Но зачем? Ты же не веришь, что там и вправду стоит какой-то домина?
- Кто-нибудь да спросит президента об этом. Минут через двадцать состоится пресс-конференция. И мы хотим, чтобы он смог сказать, что это, мол, чушь, вот снимок того же района и, как видите, ничегошеньки там нет. Чтобы он смог сказать, что "Бедрок" опубликовал оптическую иллюзию. Хотя ему и придется сделать это дипломатично, не поставив русских в неловкое положение.
- Ладно. Удачи тебе.
Сенсация "Бедрока" уже привлекла внимание новостных передач. Анджела Харт, ведущая утреннего выпуска "Уорлд Джорнал", взяла интервью у какого-то физика из Массачусетского технологического института. Тот вполне разумно усомнился:
- Наверное, это просто шутка. Или игра света.
Однако Анджела подивилась, зачем русские вообще опубликовали этот снимок:
- Они ведь должны были осознавать, что вокруг него поднимется шумиха.
Вдобавок - она, правда, этого не озвучила - снимок должен был обеспокоить русского президента и двух космонавтов, входящих в экипаж "Минервы".
Перезвонил Василий, он был в отчаянии.
- Они не знали о куполе, - заявил он. - Никто его не заметил. Но это оригинальный снимок. Мы просто взяли и выложили кучу старых материалов, ранее не публиковавшихся. Пока мне не удается отыскать никого, кто знает об этой штуке. Но я стараюсь.
- Василий, кто-то ведь должен был увидеть его еще тогда. В 1967 году.
- Наверное.
- Наверное? Ты считаешь, что засняли нечто подобное, а никто и внимания не обратил?
- Нет, Джерри, я не предполагаю ничего такого. Я только… Да я и сам не знаю, что предполагаю. Перезвоню, когда узнаю что-нибудь.
Буквально через несколько минут позвонила Дженни.
- Это восточная стена кратера Кассегрена.
- И?
- Я переслала тебе снимки НАСА этого района.
Я включил монитор и просмотрел фотографии. Та же самая стена кратера, тот же самый испещренный выбоинами лунный ландшафт. Но без купола. Ничего необычного.
Снимки датированы июлем 1968 года. Больше чем на год позже русских.
Я позвонил Мэри и объявил:
- Просто напортачили русские. Но подробностей никаких.
- Президент не может так сказать.
- Ему надо лишь сказать, что у НАСА нет подтверждения наличия на обратной стороне Луны купола или чего-то подобного. Может, ему стоит обернуть всю эту историю в шутку. Ну, типа там марсианский передатчик.
Но Мэри это смешным не показалось.
На президентской пресс-конференции Горман и Александров просто от души посмеялись. Александров все свалил на Хрущева, после чего смех стал еще громче. Затем они обратились к важности проекта "Минерва" - долгожданного возвращения на Луну, являющегося вехой начала новой эры всего человечества.
Таблоиды смаковали сенсацию еще два-три дня. "Вашингтон Пост" опубликовал редакционный комментарий, где на примере купола показал, какими легковерными все мы оказываемся, когда что-то такое появляется в прессе. А потом Кори Эббот, только что получивший "Золотой глобус" за роль Эйнштейна в фильме "Альберт и я", врезался на машине в уличный фонарь и оставил калифорнийский городок Деккер без света. И история с куполом благополучно забылась.
В утро старта Роскосмос распространил заявление, что купол на пресловутом снимке появился в результате дефекта проявки. "Минерва" стартовала строго по графику, на глазах у всего мира долетела до Луны и сделала вокруг нее несколько витков. Посадочный модуль мягко прилунился в море Маскелайна. Всех удивила Марсия Бэкетт, уступив право первого выхода через шлюз космонавту Юрию Петрову. Тот спустился и дал знак остальным членам экипажа последовать за ним. Когда все собрались на реголите, Петров сделал заявление, в свете последовавших событий ставшее бессмертным: "Мы здесь, на Луне, потому что за минувшее столетие избежали войны, которая уничтожила бы нас всех. И мы пришли вместе. И теперь стоим, объединенные как никогда прежде ради всего человечества".
Тогда это меня не особо впечатлило - обычная популистская чепуха. Что лишь показывает, чего стоят мои мнения.
Я смотрел на свой офисный монитор. И пока происходило действо, вглядывался в бесплодную пустошь моря Маскелайна за спинами космических путешественников, размышляя, в каком направлении находится кратер Кассегрена.
Я никак не мог понять, зачем русские подделали фотографию. Василий говорил, что все, кого он ни расспрашивал, были крайне удивлены. Снимки извлекли из архивов и распространили без всякой проверки. И, насколько удалось выяснить, подделать их никто не мог.
- Я просто не понимаю, Джерри, - сокрушался он.
Мэри велела мне не забивать голову:
- У нас есть дела и поважнее.
В НАСА уже не оставалось никого, кто работал бы там в шестидесятые. Правда, я знал одного человека с мыса Кеннеди - Амоса Келли, который служил в Агентстве во времена полета на Луну "Аполлона-11" и был когда-то приятелем моего деда. Он появился в Агентстве в 1965 году, тогда еще техником, а со временем стал одним из руководителей полетов. Жил он все в том же районе и состоял в "Друзьях НАСА" - добровольной организации, иногда действительно помогавшей, но большей частью лишь устраивающей вечеринки. Я позвонил ему.
Старику уже перевалило за восемьдесят, но голос его звучал бодро:
- Конечно, Джерри, я помню тебя.
Я был совсем маленьким, когда он заглядывал к нам, чтобы забрать дедушку на вечернюю партию в покер.
- Чем могу помочь?
- Это может прозвучать глупо, Амос…
- Для меня ничто не звучит глупо. Я привык работать на правительство.
- Вы читали в таблоидах ту историю о куполе?
- Как же я мог пропустить ее!
- А вы слышали нечто подобное раньше?
- Ты имеешь в виду, не думали ли мы, что на Луну высадились марсиане? - Он рассмеялся, повернулся к кому-то, чтобы сказать, что звонят ему, и засмеялся снова: - Ты это серьезно, Джерри?
- Наверное, нет.
- Вот и ладно. Кстати, ты отлично справляешься в Агентстве. Твой дедушка гордился бы тобой.
- Спасибо.
Потом он сказал, что очень скучает по старым денечкам, по моему деду, и предался ностальгии, вспоминая, какая замечательная у них была команда.
- Лучшие годы моей жизни. Я поверить не мог, что они просто возьмут и свернут программу. - Наконец, он спросил, как фотографии прокомментировали русские.
Я рассказал.
- Ну, может, они так и не изменились с тех пор.
Минут через двадцать он перезвонил.
- Я перечитал историю в "Бедроке". Там сказано, что объект расположен на гребне кратера Кассегрена.
- Да, точно.
- Одно время поговаривали о проекте "Кассегрен". В шестидесятых. Я не знаю, в чем он заключался. Может, то был всего лишь слух. Никто толком про него ничего не знал. Помню, он считался таким секретным, что даже само его существование было закрытой темой.
- Проект "Кассегрен"?
- Да.
- И вы понятия не имеете о его цели?
- Нет, абсолютно. Сожалею, но ничем не могу помочь.
- А если бы знали, сказали?
- Это было давно, Джерри. Наверняка секретность уже снята.
- Амос, ваш пост в Агентстве был довольно высок…
- Но не настолько.
- Что-нибудь еще помните?
- Ничего. Совершенно. Насколько я знаю, из проекта ничего не вышло, и, скорее всего, его свернули.
Поиски по Кассегрену дали лишь сведения о кратере. Так что я предпринял прогулку по комплексу Агентства и поболтал со старейшими сотрудниками. Ну что, Ральф, здорово, что мы возвращаемся на Луну, а? Стоит всех разочарований. Кстати, вы слышали когда-нибудь о проекте "Кассегрен"?
Они лишь смеялись. Кассегрен. Чокнутые русские.
В день, когда "Минерва" сошла с лунной орбиты и взяла курс на Землю, Мэри пригласила меня к себе в кабинет.
- Джерри, надо, чтобы экипаж после возвращения выступил перед прессой. Какие будут идеи?
- Понял. Конференция пройдет на Эдвардсе?
- Ответ отрицательный. Проведем ее здесь.
Мы обговорили кое-какие детали, расписание, список выступающих, темы, которые надо раскрыть. Когда я собрался было уходить, она остановила меня.
- И еще одно. Касательно Кассегрена… - Я весь подобрался и обратился в слух. Мэри Гридли была неведома лирика. Ей шел уже шестой десяток, и годы борьбы с бюрократической бессмыслицей не способствовали развитию у нее терпимости. Она была мала ростом, но вполне могла нагнать страху хоть на самого папу римского. - Я хочу, чтобы ты оставил эту тему.
Она взяла было ручку, потом положила ее и пристально посмотрела на меня:
- Джерри, я знаю, что ты выспрашиваешь у всех об этом идиотском куполе. Послушай, ты хорошо справляешься со своими обязанностями. Наверняка ты будешь работать с нами долго и счастливо. Но этого не случится, если люди перестанут воспринимать тебя всерьез. Ты меня понял?
После торжеств я отправился в турне.
- Мы должны пользоваться моментом, - сказала Мэри. - Самое время поднимать волну положительных отзывов в прессе, лучшего и не придумаешь.
Вот я и путешествовал, раздавая интервью, выступая на собраниях и круглых столах - в общем, делал все возможное, чтобы повысить сознательность общественности. НАСА хотело построить на Луне базу. Это был логичный следующий шаг. Который следовало сделать еще десятилетия назад - и сделали бы, не растрать политики все ресурсы на бессмысленные войны и интервенции. На сооружение базы требовались значительные средства, а нам пока не удалось привлечь на свою сторону избирателей. Вот это-то некоторым образом и стало моей обязанностью.
В Сиэтле я присутствовал на званом обеде Торговой палаты вместе с Арнольдом Баннером - астронавтом, дальше орбитальной станции вообще-то не летавшим. Но все же он был астронавтом, из самой что ни на есть эпохи "Аполлона". За едой я спросил его, не слышал ли он о проекте "Кассегрен". В ответ он наградил меня укоризненным взглядом и пробурчал что-то о таблоидах.
Астронавтов мы возили, куда только могли. В Лос-Анджелесе на благотворительной акции флота гвоздем программы должны были стать Марсия Бэкетт и Юрий Петров, не окажись там Фрэнка Аллена.
Ему уже перевалило за девяносто, и вид у него был измученный. Его вены так вздулись, что я забеспокоился, не нужна ли ему кислородная маска.
Он был четвертым из астронавтов эпохи "Аполлона", с которыми я разговаривал за эти две недели. Когда я спросил его о проекте "Кассегрен", глаза его расширились, а губы плотно сжались. Потом он взял себя в руки.
- "Кассандра", - произнес он, смотря мимо меня куда-то вдаль. - Это засекречено.
- Не "Кассандра", Фрэнк. "Кассегрен".
- Ах, да. Конечно.
- У меня есть допуск.
- Какой категории?
- "Секретно".
- Этого недостаточно.
- Хотя бы намекните. Что вам известно?
- Джерри, я и так сказал слишком много. Засекречено даже его существование. Было засекречено. Да неважно.
"Кассандра".
Вернувшись на мыс Канаверал, я предпринял поиски по "Кассандре" и обнаружил, что за все эти годы в Агентстве работало множество женщин с этим именем. А еще уйма Кассандр так или иначе сотрудничала с нами: вели программы, знакомившие детей с космической наукой, помогали физикам НАСА в обработке данных с орбитальных телескопов, редактировали издания, разъяснявшие деятельность НАСА широкой общественности. Они были везде. Просто невозможно, введя любой запрос по НАСА, не наткнуться на какую-нибудь Кассандру.
И все же на самом дне этой кучи - так глубоко, что я едва ее не упустил, - таилась одна-единственная запись: "Проект "Кассандра", хранилище 27176В, Рэдстоун".
Говорите, такой секретный, что даже его существование держалось в тайне?
Рэдстоун - это Рэдстоуновский арсенал в Хантсвилле, где НАСА хранит ракетные двигатели, частично укомплектованные спутники, приборные панели испытательных стендов и множество прочих артефактов еще со времен "Аполлона". Я позвонил им.
Чей-то баритон уведомил меня, что я связался с хранилищем НАСА.
- Говорит сержант Сейбер.
Я не смог сдержать улыбки, но понимал, что все шуточки насчет своей фамилии он уже выслушал. Я назвался и приступил к делу:
- Сержант, у вас зарегистрировано кое-что под названием "проект "Кассандра"". - Я назвал номер. - Могу я получить доступ к содержимому?
- Одну минуту, господин Коулпеппер.
Ожидая, я разглядывал развешанные по стенам фотографии Нила Армстронга, Лоренса Бергманна и Марсии Бэкетт. Рядом с Бергманном стоял я - кстати, именно он уговорил президента вернуться на Луну. И еще я стоял рядом с Бэкетт - при ее разговоре со школьниками из Алабамы во время турне Центра космических полетов имени Маршалла. Обаяния Марсии было не занимать. Я всегда подозревал, что она получила назначение на "Минерву" отчасти потому, что руководство знало: люди ее полюбят.
- Когда вы планируете приехать, господин Коулпеппер?
- Пока даже не знаю. Может, на следующей неделе.
- Предупредите нас заранее, и все пройдет без задержек.
- Так проект не секретный?
- Нет, сэр. Я как раз просматриваю его историю. Изначально он был засекречен, но по закону об ограниченном доступе к фондам секретность была снята. Уже больше двадцати лет назад.
Мне пришлось пройти еще один тур чествований и пресс-конференций, прежде чем удалось вырваться. Шумиха наконец-то утихла. Астронавты вернулись к своей рутинной работе, важные персоны - к своим обычным занятиям, чем бы они там ни занимались, и жизнь на мысе Канаверал вошла в привычное русло. Я попросил отпуск.
- Ты заслужил его, - дала добро Мэри.
На следующий день, вооружившись экземпляром закона об ограниченном доступе, я отправился в Лос-Анджелес.
- Поверить не могу, - сказал Фрэнк.
Он жил со своей внучкой и примерно восемью членами ее семьи в Пасадене. Внучка проводила нас в свой кабинет - она была кем-то вроде инспектора по налогообложению, - угостила лимонадом и оставила одних.
- Во что вы не можете поверить? Что с проекта сняли секретность?
- Что эта история вообще всплыла. - Фрэнк сел за стол. Я опустился на кожаный диванчик.
- Что за история, Фрэнк? Там действительно был купол?
- Да.
- Значит, НАСА подделало собственные снимки Кассегрена? Чтобы замести следы?
- Об этом мне ничего неизвестно.
- Что же тогда вам известно?
- Нас послали посмотреть. В конце 1968 года. - Он умолк. - Мы опустились чуть ли не на верхушку этой чертовой штуки.
- Еще до "Аполлона-11"?
- Да.
Я сидел совершенно ошарашенный. Но быстро пришел в себя - я не из тех, кого легко пронять.
- Полет был объявлен тестовым, Джерри. Исключительно орбитальным. Все остальное - купол, посадка, все было совершенно секретным. Этого просто не происходило.
- Вы на самом деле добрались до купола?
Он колебался. Ясное дело, всю свою жизнь ему пришлось держать язык за зубами.
- Да, - наконец выговорил он. - Мы прилунились на расстоянии чуть более полукилометра от него. Макс был молодцом.
Макс Доннелли. Пилот лунного модуля.
- И что дальше?
- Помню, я подумал, что русские нас сделали. Забрались на Луну, а мы даже не узнали об этом. Там не было ни антенн, ничего такого. Один лишь большой серебристый купол. Примерно с двухэтажный дом. Без окон. Никаких серпов-молотов. Ничего. Только дверь. Светило солнце. Миссию спланировали так, чтобы нам не пришлось подбираться к нему в темноте. - Он подвинулся в кресле и тут же издал глухой стон.
- Фрэнк, что с вами? - забеспокоился я.
- Колени. Теперь они не те, что прежде. - Он потер правое. Потом снова переместился, на этот раз осторожно. - Мы не знали, чего ожидать. Макс сказал, что эта штука, наверное, очень старая, потому что вокруг не видно следов. Мы подошли к двери. На ней была ручка. Я думал, заперто, но все равно попробовал открыть. Сначала дверь даже не шелохнулась, но потом что-то поддалось, и она распахнулась.
- И что было внутри?
- Стол. На нем скатерть. А под ней что-то плоское. И больше ничего.
- Совсем ничего?
- Совсем. - Он покачал головой. - Макс поднял скатерть. Там оказалась прямоугольная пластина. Из какого-то металла. - Тут он умолк и уставился на меня. - На ней была надпись.
- Надпись? Что там говорилось?
- Не знаю. Так и не выяснил. Было похоже на греческий. Мы увезли пластину с собой и отдали ее. А потом нас вызвали и допросили. Напомнили, что все это совершенно секретно. Что бы там ни было написано, это, должно быть, напугало Линдона Джонсона и его парней до смерти. Потому что они так ничего и не сказали, и насколько я понимаю - русские тоже.
- И больше вы ничего об этом не слышали?
- Ну, только то, что следующая миссия "Аполлона" вернулась туда и уничтожила купол. Сровняла с землей.
- Откуда вы узнали?
- Я знал экипаж. Мы ведь общались друг с другом. Они не сказали бы этого вслух. Просто покачали головой. Беспокоиться больше не о чем.
На улице кричали дети, гоняя мяч.
- Значит, греческий?
- Было похоже.
- Послание от Платона.
Он лишь пожал плечами. Кто знает?
- Что ж, Фрэнк, мне кажется, это объясняет, почему операцию назвали проект "Кассандра".
- Она вроде не была гречанкой?
- Есть другая версия?
- А может, этим, из Овального кабинета, "Кассегрен" было слишком трудно выговаривать.
Я рассказал Мэри, что узнал. Она не обрадовалась.
- Я же велела тебе оставить это, Джерри.
- У меня бы все равно не получилось.
- Хотя бы не сейчас. - Она не скрывала отчаяния. - Ты ведь понимаешь, что это будет означать для Агентства? Если НАСА все время лгало и это станет известно, то нам никто больше не поверит.
- Мэри, это было очень давно. И потом, не Агентство ведь врало. Администрация.
- Да уж, - ответила она, - намного легче.