* * *
Кейн и Аджит подготовили вторую мини-капсулу для отправки на корабль, а я подготовила зонд к прыжку. Настроение у всех было прекрасное. Все смеялись и шутили, а Аджит с Кейном иногда переходили на свой непонятный научный жаргон.
Я не успела закончить подготовку программы, как исчезла голова Аджита.
7. Корабль
Кейн весь день сидел над своей теорией "теневого вещества". Работал он с полной отдачей; склонился над терминалом, подобно голодной собаке, накинувшейся на кость. Он практически не поднимал взгляд от экрана и ничего не говорил. Аджит тоже работал, но делал он это совсем иначе. Оба терминала, естественно, подсоединены к одному компьютеру; у Аджита был доступ к тем же данным, что и у Кейна. Аджит мог следить и за тем, что делает Кейн.
Именно это и делал Аджит, он шел по следам Кейна. Я определила это по времени выбора им той или иной информации, да и вообще по самой его позе. Он был хорошим ученым, но до Кейна ему далеко. При наличии данных и времени он и сам мог бы додуматься до того, до чего намного быстрее додумывался Кейн. Мог бы. А может, и нет. Или просто мог внести некоторые полезные замечания в работу Кейна. Но Кейн не давал ему и минуты на размышления. Он моментально решал: один вопрос за другим и помощи при этом не просил. Он вообще позабыл об Аджите. Для Кейна сейчас существовала только его работа.
Ближе к вечеру он резко поднял голову от экрана и сказал мне:
- Они собираются переместить зонд. Наши аналоги… собираются переместить зонд.
Я спросила:
- Откуда тебе это известно? До назначенного часа еще далеко.
- Да. Но они его переместят. Если я и здесь додумался до существования "теневого вещества", то мой аналог на зонде и подавно должен был к этому прийти. Он решит, что нужно собрать больше данных на другой стороне Западного Стрельца А, где и находится основная масса этого вещества.
Я посмотрела на Кейна. Казалось, он не в себе; словно некий римский воин, который только что поверг к своим ногам льва. Не хватало лишь крови. Всклокоченные, сальные волосы (интересно, когда он в последний раз принимал душ?), одежда вся в пятнах (я узнала остатки обеда, который заставила его съесть в полдень), появившиеся под воздействием напряжения и усталости морщины (даже несмотря на программу омоложения) и сияющие глаза. Они могли соперничать с самим Западным Стрельцом А.
Боже, как я его люблю.
Я очень осторожно сказала:
- Ты прав. Аналог Тирзы переместит зонд для того, чтобы снять лучшие показания.
- И тогда через несколько дней мы получим новые данные, - добавил Аджит. - Но радиация на другой стороне Западного Стрельца А крайне высока. Будем надеяться, что программы зонда и аналогов выдержат, и мы получим-таки эти данные.
- Лучше будем надеяться, что с моим аналогом все будет в порядке, - заявил Кейн, - а то они даже не будут знать, какие данные собирать и посылать нам. - И он повернулся к экрану.
Жестокие слова повисли в воздухе.
Я видела, как Аджит отвернулся в сторону от меня. Потом он встал и прошел на камбуз.
Если я сразу пойду вслед за ним, он скажет, что я его пожалела. И будет еще больше стыдиться самого себя и того, что произошло.
- Кейн, - тихо, но сурово сказала я, - ты просто невыносим.
Он с искренним удивлением повернулся ко мне и спросил:
- А что такое?
- Ты знаешь что.
Но он действительно не знал. Кейн даже не сознавал, что такое он только что сказал. Он просто констатировал факт. Действительно, без аналога Кейна на зонде некому будет принимать научные решения.
- Я хочу поговорить с тобой наверху в обсерватории, - сказала я ему. - Но не сейчас, а скажем, минут через десять. Но ты сам должен позвать меня туда, будто хочешь мне что-то показать. - Небольшое запоздание, да еще инициатива Кейна помогут убедить Аджита в том, что я нисколько его не жалею.
Но тут я, кажется, переборщила. Кейн устал, он напряжен, у него неизбежное похмелье от первого возбуждения после такого неожиданного открытия. На такой истеричной ноте ни тело, ни ум долго выдержать не могут. Я так на него рассердилась вначале, что про него самого и не подумала.
Он резко бросил мне:
- Я встречусь с тобой в обсерватории тогда, когда сам захочу. Перестань помыкать мною, Тирза. Подумаешь, командир. - И отвернулся к своему экрану.
Аджит возвратился с камбуза с тремя бокалами на подносе.
- Надо отметить. Такое великое открытие. За это обязательно надо выпить.
Я чуть не подпрыгнула от облегчения. Все в порядке. Значит, я недооценила Аджита. Он ставит величие открытия, которое совершил Кейн, выше, чем свои собственные неудачи и промахи. Молодец, он в первую очередь настоящий ученый.
Он протянул один бокал мне, другой Кейну, третий взял сам. Кейн быстро глотнул, словно поставил галочку, и тут же вернулся назад к экрану. Я же смаковала вино и улыбалась Аджиту. Мне хотелось этой улыбкой передать ему свое восхищение - ведь он смог подняться над всеми личными обидами.
- Откуда ты взял вино? Его не было в списке поставляемых на корабль продуктов!
- Это из моих личных запасов, - улыбнулся в ответ Аджит.
Личные вещи не включаются в общий список и не проверяются. Бутылка вина, статуэтка Шивы… для экспедиции в центр Галактики Аджит взял с собой очень интересный набор. Я потягивала красную жидкость из бокала. Не похоже ни на вина Терры, ни на вина Марса, к которым я привыкла: это было грубее, резче и не такое сладкое.
- Замечательно, Аджит.
- Я решил, что оно тебе понравится. Его производят на моем родном Новом Бомбее из генномодифицированного винограда, завезенного с Терры.
Он не стал снова садиться за свой терминал. В последующие полчаса он развлекал меня историями о Новом Бомбее. Он был прекрасным рассказчиком, с хорошим чувством юмора. Кейн же весь ушел в работу и не обращал на нас никакого внимания. Уже давным-давно прошло десять минут, а он так и не вспомнил о том, что я просила его позвать меня в обсерваторию.
Минуло полчаса. Кейн, шатаясь, поднялся на ноги. Уже однажды мы наблюдали нечто подобное - когда после долгого сидения за компьютером он с трудом поднялся, не удержал равновесия, чуть не упал и в результате разбил статуэтку Аджита. Тогда он сам пришел в себя. Сейчас же Кейн тяжело грохнулся на пол.
- Кейн!
- Все в порядке, Тирза… Не устраивай панику! Оставь меня в покое!
Это было так несправедливо, что мне захотелось дать ему пощечину, но я сдержалась. Кейн потихоньку поднялся, тряхнул головой, как огромный зверь, и сказал:
- Я сильно устал. Пойду посплю.
Я не пыталась его остановить. В любом случае, я собиралась сегодня спать с Аджитом. Мне показалось, что в последние пять минут в его рассказах появилась какая-то фальшь, доля наигранности.
Но сейчас он улыбался мне, и я решила, что ошиблась. Я тоже очень устала и даже вдруг подумала, что не прочь для разнообразия провести ночь в одиночестве.
Но нет, этого я сделать не могу. Хотя Аджиту и удалось восстановиться после неосознанной, жестокой фразы Кейна, он все равно был обижен. Мне предстояло выяснить, на каком именно уровне застряла эта обида, и постараться успокоить его. В мои обязанности входило следить за нормальной психологической атмосферой на борту, чтобы экспедиции приносили максимальный эффект. Так что сейчас я должна уравновесить небрежное и уничижительное поведение Кейна. Это моя работа.
Я тоже улыбнулась Аджиту.
8. Зонд
Когда исчезла голова Аджита, никто не впал в панику. Мы в принципе были к этому готовы; рано или поздно это должно было произойти. Зонд дрейфовал в зоне слишком высокой космической радиации, причем большая часть излучения была смертоносной: гамма-лучи от Восточного Стрельца, рентгеновские лучи, мощнейшие ветра ионизированных частиц и тому подобное - я ведь даже многих названий толком не знала. Удивительно, что защитные щиты зонда выдержали так долго. Никто и не рассчитывал, что мы сможем вернуться отсюда целыми и невредимыми. Видимо, какие-то частицы или частица проникли-таки внутрь зонда и добрались до компьютера, заразили программу поддержки человеческих аналогов.
Проблема невелика, просто небольшой глюк. Вот, спустя несколько секунд включилась резервная копия, и вскоре голова Аджита была на месте. Но все мы прекрасно понимали, что это только начало. Все повторится снова и снова, а в конце концов программа будет повреждена настолько, что никакая автоматическая служба поддержки уже не поможет, потому что и она будет повреждена или потому что программа человеческих аналогов в корне отличается от всех других программ. В программу аналогов включены резервные копии для того, чтобы поддерживать наши тени (их-то мы и видим) и тень корабля; благодаря этим теням мы не сходим с ума, все нам кажется привычным. Но ни одна программа человеческих аналогов не может включать резервную копию себя самой. Даже одна копия слишком загрязняет программу и сам оригинал. Было много попыток, испробована масса вариантов, но все безрезультатно.
Более того, мы, аналоги, только частично зависим от основного компьютера. Ведь человеческий аналог это и не биологическая сущность, и не длинная последовательность кодов: и то и другое, и даже больше. Часть основы, "железо", пронизана настоящими нейронами, хотя они и сконструированы намного более прочными и износостойкими (сотни тысячи миль наноорганических полимеров). Вот почему аналоги думают так же медленно, как и люди, они не могут тягаться по скорости мысли с компьютерами. Зато мы чувствуем все, как и люди.
После небольшой поломки аналога Аджита настроение у нас, такое веселое до этого, немного упало. Но мы продолжали работать, не теряли надежды. Мы наконец-то решили, куда именно направить зонд, а потом вводили в компьютер координаты прыжка.
- Скоро увидимся, - попрощались мы друг с другом.
Я поцеловала в губы и Кейна, и Аджита. После этого мы отключились, а зонд приготовился к прыжку.
Спустя несколько дней мы оказались на другой стороне Западного Стрельца А. Мы все были в полном порядке. Будь я верующей, то возблагодарила бы Господа, но вместо этого я бросила Аджиту:
- Пока что голова у тебя на месте.
- И не зря, - рассеянно заметил Кейн; он уже нацелился к своему терминалу. - Она нам пригодится. Аджит, детекторы массы… О боже!
Кажется, все-таки мы собираемся возблагодарить Бога, хотя и не совсем по правилам. Я спросила:
- Что такое? Что там такое? - На экранах я ничего не видела.
- Ничего, - ответил Аджит. - И в то же время все.
- Выражайся ясно!
Аджит (думаю, что Кейн был настолько поглощен работой, что и вовсе меня не услышал) ответил:
- Масс-детекторы показывают, что на расстоянии менее четверти светового года от нас огромное скопление массы вещества. Детекторы радиации, причем все, вообще ничего не зарегистрировали. Мы…
- Мы движемся с нарастающим ускорением, - заметила я, проглядев данные приборов. Скорость была такой высокой, что я даже зажмурилась. - Сейчас мы врежемся в это нечто. Не совсем сейчас, конечно, но приливная сила тяготения…
Зонд был небольшой, и приливные силы тяготения предмета такой огромной массы просто разорвут нас на части, стоит нам приблизиться на опасное расстояние.
Предмет огромной массы. Но, судя по показаниям остальных сенсоров, там вообще ничего нет.
Ничего, кроме теней.
Я вдруг почувствовала странное возбуждение. Не страх, а нечто более сложное, нечто жуткое и зловещее, сверхъестественное.
Когда я заговорила, то даже сама не узнала свой голос:
- А что, если мы столкнемся с этим предметом? Я знаю, вы сказали, что все виды радиации проходят сквозь "теневое вещество", словно его там и нет вовсе… потому что его и вправду нет, по крайней мере, в нашей Вселенной… Но как насчет зонда? Что, если мы столкнемся с этим нечто до того, как сможем снять последние данные по Стрельцу А?
- Мы не столкнемся с ним, - ответил Аджит. - Нас унесет к дыре до того, как мы подойдем к этому нечто, Тирза. Кейн…
Они опять забыли обо мне. Я поднялась в обсерваторию и долго сквозь ее прозрачную обшивку смотрела на мириады звезд, разбросанных в темном небе вдали от Западного Стрельца А. Потом я повернулась и посмотрела в другую сторону на трехрукое облако крутящейся плазмы: остывая, облако распространяло вокруг радиационные лучи. Вид был чистый, ничто не загораживало Западный Стрелец А. Но я-то знала, что между нами находится огромное, массивное тело "теневого вещества", которое притягивает к себе все, что я вижу вокруг.
Слева от меня в обсерватории исчезли все экзотические растения.
* * *
Аджит и Кейн лихорадочно работали, и мне пришлось снова их отключить на пятичасовой "сон". Мы находились в зоне такой же высокой радиации, как и в первый раз, прямо посреди Восточного Стрельца А - огромной, все время в течение последних сотни тысячи лет расширяющейся зоны гигантского взрыва. Большую часть Восточного Стрельца А было невозможно увидеть на тех длинах волн, которые воспринимала я, но детекторы гамма-излучения просто с ума сошли.
- Мы не можем пропустить пять часов! - вскричал Кейн. - Неужели ты не понимаешь, какой непоправимый урон за это время нанесет зонду радиация? А нам надо собрать все возможные Данные, обработать их и послать на корабль вторую мини-капсулу!
- Вторую капсулу отошлем прямо сейчас, - сказала я. - А отключу я вас лишь на три часа. И не спорь, Кейн, я это сделаю. Человеческие аналоги могут подвергнуться намного худшему повреждению в случае нарушения правил эксплуатации, чем под воздействием радиации. Тебе это известно.
Конечно известно. В ответ он оскалился, выругался и занялся набором данных для мини-капсулы. Потом, когда капсула была отослана, он замкнулся и замолчал.
Аджит попросил:
- Одну минутку, Тирза. Я хочу тебе кое-что показать.
- Аджит…
- Никакой математики, обещаю. Хочу показать тебе кое-что, что я взял с собой на борт "Кеплера". Конечно, в программу зонда предмет включен не был, но я покажу тебе голограмму.
Аналог Аджита вызвал какую-то второстепенную программу из недр компьютера, и на пустом экране появилось голографическое изображение. Я удивленно заморгала.
Это была статуэтка - некое божество с четырьмя руками, окруженное кольцом пламени; статуя была сделана, как мне показалось, из очень старой бронзы.
- Это Натараджа, - промолвил Аджит. - Танцующий Шива.
- Аджит…
- Нет, я не поклоняюсь богам. - Он улыбнулся. - Ты ведь меня достаточно хорошо знаешь, Тирза. В индуизме много богов, тысячи, но они всего лишь отражают различные аспекты нашей реальности. Этого не понимают только невежды. Шива символизирует танец созидания и разрушения, постоянный поток космической энергии. Рождение, смерть, новое рождение. Я решил, что его место именно в сердце Галактики, где происходят все эти три процесса. Эта статуэтка хранилась в моей семье четыреста лет. Я должен доставить ее назад домой - вместе с ответами на мои научные вопросы.
- Ты привезешь статую Шивы назад на Новый Бомбей, - тихо сказала я. - Вместе с ответами на научные вопросы.
- Да, я и сам уже так думаю. - Он улыбнулся мне в ответ, вложив в эту улыбку всю свою живую, подвижную душу, но еще и вежливость и надежду. - А теперь спать.
9. Корабль
Спала я крепко и от усталости, и после секса, а наутро, когда проснулась, обнаружила, что Аджита в постели уже не было, - он сидел у терминала. Когда я вошла в кают-компанию, он сразу поднялся и с мрачным лицом повернулся ко мне:
- Тирза. Прибыла мини-капсула. Я ввел все данные в систему.
- Что случилось? Где Кейн?
- Думаю, все еще спит.
Я пошла к койке Кейна. Он лежал на спине - все в той же одежде, которую не снимал вот уже три дня, - и тихонько похрапывал. Пахло от него резко и неприятно. Я подумала было разбудить его, но решила подождать. Кейн уже столько времени недосыпает, а пока он спит, я могу посидеть с Аджитом. И, затянув потуже пояс на халате, я вернулась в кают-компанию.
- Что случилось? - повторила я свой вопрос.
- Я ввел в систему данные, прибывшие с мини-капсулой. Корректировки последних данных. Кейн говорит, что первые данные неверны.
- Кейн? - переспросила я.
- Аналог Кейна, - спокойно уточнил Аджит. - Он говорит, что в первом случае сенсоры зонда были повреждены радиацией, а они этого не заметили. Они послали предварительные данные сразу после прыжка, потому что не знали, сколько времени вообще продержится зонд. А сейчас они установили степень радиационного повреждения, восстановили программы сенсоров и снова сняли все показания. Аналог Кейна утверждает, что именно эти новые данные являются верными, а те, что мы получили ранее, недостоверны.
Я попыталась разобраться в том, что он сказал.
- Значит, теория Кейна о "теневом веществе" неверна?
- Не знаю, - ответил Аджит. - Разве кто-либо может что-то утверждать, не имея данных для подтверждения результатов? Мини-капсула только что прибыла!
- Тогда, может, и я не решилась на второй прыжок, - заметила я, имея в виду, конечно, аналог Тирзы. Мой аналог. Странное что-то я говорю. Слишком уж велико потрясение. Столько работы, столько радости, столько напряжения, такой триумф Кейна…
Я внимательнее посмотрела на Аджита. Он был очень бледным, усталым, но это вполне естественно для генномодифицированного молодого человека. И я сказала:
- Ты не выспался.
- Нет. Вчера был… трудный день.
- Да, - согласилась я и, конечно, заметила, как он деликатно выразился.
- Разбудить Кейна? - спросил Аджит.
- Я сама.
Это оказалось нелегкой задачей. Мне пришлось сильно трясти его, но вот наконец он очнулся.
- Тирза?
- А кто еще может тут быть? Кейн, надо вставать. У нас беда.
- Ч-ч-что? - Он зевнул во весь рот и откинулся на спинку кровати. Все тело у него болело.
Я набралась духу и сказала:
- Прибыла вторая мини-капсула. Твой аналог прислал сообщение. Он говорит, что предварительные данные были неточными из-за нарушений в работе сенсоров под действием радиации.
Кейн тут же пришел в себя. Он смотрел на меня как на палача.
- Данные неточные? Все?
- Не знаю.
Кейн вскочил с койки и побежал в кают-компанию. Аджит сказал ему:
- Я уже ввел данные из мини-капсулы в систему, но…
Кейн его не слушал. Он быстро включил терминал, быстро проглядел все данные и вдруг закричал:
- Нет!
Я вжалась в обшивку - не от страха, от удивления. Я никогда не слышала, чтобы взрослый мужчина так кричал.
Но дальше все было тихо. Кейн работал молча. Лихорадочно. Аджит тоже сидел за своим терминалом и работал - не как вчера, когда он просто повторял все за Кейном, а действительно работал. Я принесла им обоим горячий кофе. Кейн сразу же залпом выпил его, Аджит даже не заметил.
Прошло полчаса. Кейн повернулся ко мне. На лице его читалось поражение - все опустилось вниз: и глаза, и губы. Только волосы, грязные волосы, торчали во все стороны, как прежде. Он сказал с прямотой, присущей отчаявшемуся человеку:
- Новые данные сводят на нет всю мою теорию о "теневом веществе".
Мой голос прозвучал будто со стороны: