- Да, сэр.
- Я слушаю.
Преодолевая волнение, от которого буквально сдавливало горло, Род заговорил:
- Командуя захваченным "Непокорным", сэр, я получил сообщение из мятежного города. В это время городское Поле Лэнгстона еще не работало, капитан Сциллер на "Макартуре" занимался орбитальной оборонительной системой, а основные силы флота вступили в бой с войсками мятежников… Сообщение было подписано предводителем мятежников. Мистер Стоун предлагал впустить силы флота в город - при условии, что ему будет гарантирована неприкосновенность и он сохранит всю свою личную собственность. Он дал нам час на размышления и потребовал, чтобы в качестве гаранта выступал член аристократической семьи. Весьма заманчивое предложение, ибо таким образом мы могли закончить сражение, едва наши силы овладеют генераторной станцией. Не имея возможности посоветоваться с высшим руководством, я сам повел отряд на поверхность планеты и дал мистеру Стоуну слово.
Плеханов нахмурился.
- Свое слово, слово лорда Блейна, а не офицера космического флота.
- Ни на что другое он не соглашался, адмирал.
- Понимаю.
Плеханов задумался. Если он нарушит данное Блейном обещание, с Родом будет покончено и в Космофлоте, и в правительстве, и вообще везде. С другой стороны, адмиралу придется давать объяснения перед палатой пэров…
- Почему вы решили, что это не ловушка?
- Сообщение было закодировано имперским шифром, сэр, и подписано также офицером военной разведки.
- И вы рискнули своим кораблем…
- …ради возможности закончить войну без уничтожения планеты. Да, сэр. Должен добавить, что в послании мистера Стоуна было описание лагеря, где содержались имперские офицеры и гражданские лица.
- Понимаю. - Плеханов раздраженно взмахнул руками. - Я не выношу предателей, даже если они нам помогают, но я признаю вашу сделку, а это означает, что я должен официально одобрить принятое вами решение спуститься на поверхность планеты. Тем не менее сделка мне не нравится, совсем не нравится, Блейн. И вообще, это совершенно идиотская выходка!
"Которая все же сработала", - подумал Род. Он продолжал стоять по стойке "смирно", но уже чувствовал, как ослабевает тугой узел у него в животе.
Адмирал хмыкнул.
- Ваш отец тоже был склонен к риску. Нас обоих едва не прикончили в свое время на Таните. Просто чудо, что история вашей семьи насчитывает уже одиннадцать маркизов, но еще большим чудом будет, если вы останетесь в живых и станете двенадцатым. Ладно, садитесь.
- Благодарю вас, сэр, - ответил Род вежливо, но холодно и остался стоять.
Выражение лица адмирала немного смягчилось.
- Я когда-нибудь рассказывал вам, как ваш отец был моим командиром на Таните? - спросил он добродушно.
- Нет, сэр. Но мне рассказывал отец. - Голос Рода оставался таким же холодным.
- Кроме того, командор, он был моим лучшим другом. Другого такого человека я не встречал. Кстати, не без его влияния я получил эту должность, и он специально просил, чтобы вы служили под моим командованием.
- Да, сэр. - Род знал это, но не понимал, зачем отец так поступил.
- Теперь, командор, вы, очевидно, хотите спросить, чего же я от вас ожидал, так?
От неожиданности Род вздрогнул.
- Да, сэр, хочу.
- Скажите, что произошло бы, если бы послание Стоуна и в самом деле оказалось ловушкой?
- Мятежники могли бы уничтожить всех моих людей.
- Верно. - Голос Плеханова был предельно спокоен. - Но вы решили рискнуть, поскольку появилась возможность закончить сражение малой кровью с обеих сторон. Так?
- Да, сэр.
- Но если бы они уничтожили весь десант, что, по-вашему, оставалось бы моему флоту? - Адмирал грохнул обоими кулаками по столу. - У меня не было бы никакого выбора! - рявкнул он. - Каждая неделя, что флот проводит здесь, это еще одна возможность для отступников нанести удар по нашим планетам! У меня просто не осталось бы времени посылать за новым штурмовым транспортом и десантниками. Если бы вы потеряли свою группу, я бы всю эту планету с землей сровнял, Блейн. Аристократ вы или нет, не смейте - ни при каких обстоятельствах! - ставить кого бы то ни было в подобное положение! Ясно вам?
- Да, сэр…
Адмирал, безусловно, прав. Но… Какой толк в десантниках, если городское Поле Лэнгстона действует? Плечи Рода поникли. Возможно, он сумел бы что-нибудь предпринять, но что?..
- Впрочем, все закончилось благополучно, - холодным тоном произнес Плеханов. - Может быть, вы были правы. Может быть, нет. Но если вы еще раз выкинете такой фокус, я отберу у вас шпагу. Понятно? - Он взял со стола распечатку послужного списка Рода. - "Макартур" готов к выходу в космос?
- Сэр? - Вопрос был произнесен тем же тоном, что и угроза, и на мгновение это сбило Рода с толку. - Выйти в космос готов, сэр. Но не участвовать в сражениях. И мне бы не хотелось, чтобы он отправлялся без капитального ремонта слишком далеко.
За тот суматошный час, что Род провел на борту, ему удалось осмотреть корабль полностью - отчасти поэтому он не успел даже побриться. Но теперь его охватило недоумение. Капитан "Макартура" стоит у окна и явно следит за разговором, но до сих пор он не проронил ни слова. Почему адмирал не задаст этот вопрос ему самому?
Пока Род терялся в догадках, Плеханов принял какое-то решение.
- Ну так как, Бруно? Теперь вы командуете флотом. Ваши соображения?
Бруно Сциллер повернулся от окна, и Род даже вздрогнул от удивления: вместо маленького серебряного значка с изображением "Макартура" на груди капитана сияла комета в обрамлении расходящихся солнечных лучей - эмблема штаба Космофлота, а на рукаве были широкие адмиральские нашивки.
- Как дела на корабле, капитан? Справляетесь? - спросил Сциллер официальным тоном, затем усмехнулся; эту кривую усмешку хорошо знали на "Макартуре". - Вы неплохо, я смотрю, выглядите. По крайней мере с правой стороны… Итак, вы пробыли на борту около часа. Велики ли повреждения?
Немного сбивчиво Род доложил о состоянии "Макартура" и о том, какие работы он распорядился начать. Сциллер кивал, задавал вопросы и наконец подытожил:
- Короче, вы считаете, что корабль может выйти в космос, но к боевым операциям не готов. Так?
- Да, сэр. Во всяком случае, против линейного корабля ему не выстоять.
- Согласен. Мои рекомендации таковы, адмирал: командор Блейн заслуживает повышения, и мы вполне можем доверить ему "Макартур", чтобы он отвел его на Новую Шотландию для ремонта, а затем привел к Столице. С ним же, кстати, можно будет отправить и племянницу сенатора Фаулера.
"Макартур"? Ему? Слова доносились до него будто откуда-то издалека. Род ушам своим не верил… однако вот шанс доказать Плеханову и всем остальным, что он чего-то стоит.
- Блейн, конечно, еще молод, и назначение вряд ли утвердят, - заметил Плеханов. - Но это, наверно, будет самым разумным решением. Перелет до Спарты через Новую Каледонию пройдет, скорее всего, без неожиданностей. В общем, корабль ваш, капитан.
Род ошарашенно молчал, и Плеханов рявкнул:
- Блейн! Очнитесь. Я произвожу вас в капитаны и отдаю под ваше командование "Макартур". Через полчаса мой секретарь подготовит все необходимые документы.
На лице Сциллера вновь появилась косая улыбка.
- Ну скажите же что-нибудь, Блейн.
- Благодарю вас, сэр. Я… мне казалось, вы не одобряете моих действий.
- А я до сих пор не уверен, - ответил Плеханов. - Будь у меня выбор, вы бы так и остались помощником капитана. Возможно, вы станете неплохим маркизом, но для Космофлота у вас слишком бурный темперамент. Хотя это, наверно, уже не имеет значения: вас в любом случае ждет другая карьера.
- Теперь - да, сэр, - сдержанно ответил Род.
Боль утраты все еще не утихла. Его старший брат, Большой Джордж, который с двенадцати лет занимался гантелями и к шестнадцати выглядел уже настоящим силачом, погиб в одном из сражений на другом краю Империи. Род, случалось, задумывался о будущем или вспоминал с грустью родной дом, и в памяти сразу всплывал образ Джорджа - словно укол в самое сердце. Джордж… и вдруг погиб… Не верилось.
И поместье, и титулы должны были перейти к Джорджу. Род же мечтал лишь о карьере офицера Космофлота. Как знать, может, он и стал бы когда-нибудь гранд-адмиралом?.. А теперь… Лет десять пройдет, и ему придется занять свое место в Парламенте.
- У вас будут два пассажира, - сказал Сциллер. - С одним из них вы уже знакомы. Вы ведь встречались с леди Сандрой Брайт Фаулер, верно? С племянницей сенатора Фаулера?
- Да, сэр. Мы не виделись много лет, но ее дядя довольно часто бывает на званых обедах при дворе на Круцисе… А здесь я нашел ее в лагере для пленных. Как она?
- Не очень, - ответил Сциллер, и его улыбка погасла. - Но мы подготовили ее к отлету. Она будет с вами до Новой Шотландии, а если пожелает, то и до самой Спарты. Это ей решать. Второй же ваш пассажир… тут совсем другое дело.
Род бросил на него вопросительный взгляд. Сциллер посмотрел на Плеханова. Тот кивнул, и Сциллер продолжил:
- Второй пассажир - это его превосходительство Гораций Хусейн Бери, магнат, председатель правления компании "Империал Автонетикс" и далеко не последний человек в Имперской Торговой Ассоциации. Он остается с вами до Спарты. Я подчеркиваю: он все время остается на борту корабля, понятно?
- Не совсем, сэр, - ответил Род.
Плеханов сердито засопел.
- Сциллер изложил все достаточно ясно. Мы считаем, что Бери стоял за спинами мятежников, но у нас не хватает доказательств, чтобы арестовать его. В этом случае он просто обратится к самому императору. Что ж, мы и отправим его на Спарту, пусть обращается. Отправим с почетом, на военном корабле. Но вы же понимаете, Блейн, его не с каждым можно послать. У этого человека горы денег! Много ли найдется людей, которые откажутся от взятки в виде целой планеты? А Бери способен предложить и такое.
- Э-э-э… да, сэр.
- И не разыгрывайте мне тут оскорбленное достоинство! - повысил голос Плеханов. - Я не подозреваю никого из своих офицеров в продажности, но вы, как ни крути, богаче Бери. Ему просто нечем вас соблазнить. И отчасти по этой причине я передаю вам командование "Макартуром": так мне не нужно будет беспокоиться, как бы наш богатый друг чего не выкинул.
- Ясно, сэр. В любом случае, благодарю, - сказал Род, подумав: "И я докажу, что мне можно доверять".
Плеханов кивнул, словно прочел его мысли.
- Из вас мог бы выйти неплохой офицер, так что вот вам возможность доказать это. Сциллер нужен мне здесь, чтобы помочь в управлении планетой… Эти мерзавцы убили генерал-губернатора.
- Убили мистера Гаруна? - Известие буквально ошеломило Рода. Он прекрасно помнил старика с глубокими морщинами на лице. Когда тот навещал их поместье в последний раз, Гаруну уже перевалило за сто… - Он был давним другом моего отца.
- И не одного его они убили. А затем насадили отрубленные головы на колья и расставили вокруг Дома Правительства. Кто-то, видимо, решил, что это зрелище заставит людей сражаться дольше, что они побоятся сдаваться. Что ж, теперь у них действительно есть чего бояться… Однако вернемся к вашей сделке со Стоуном. Были там еще какие-то условия?
- Да, сэр. Он теряет неприкосновенность, если откажется сотрудничать с нашей разведкой. Он должен назвать всех заговорщиков.
Плеханов бросил на Сциллера многозначительный взгляд.
- Пусть ваши люди немедленно этим займутся. Для начала… Ладно, Блейн, отлаживайте свой корабль - и в путь. - Адмирал встал. Беседа закончилась. - У вас много дел, капитан. За работу.
2. Пассажиры
Гораций Хусейн Шамун аль Шамлан Бери отдал последние распоряжения насчет вещей, которые он возьмет с собой, и отпустил прислугу, прекрасно понимая, что они будут ждать за дверями номера. Ждать, чтобы поделить добро, которое он оставляет. Но ему нравилось заставлять их ждать: пусть поволнуются, так краденое доставит больше удовольствия.
Когда комната опустела, он налил себе большой бокал вина. Вино было неважное, его завезли после прорыва блокады, но сейчас он не обращал на это внимания. На Леванте вино запрещалось законом, поэтому орды торговцев нередко сбывали покупателям - даже таким богатым, как Бери, - всякую дрянь, лишь бы это было спиртное. Гораций Бери в общем-то не любил и не ценил дорогие напитки. Он покупал их, но только для того, чтобы показать свое богатство. Или для гостей. Его же самого устраивало любое вино. Вот кофе - это совсем другое дело!
Роста он был небольшого, как и почти все население Леванта. Резко очерченное смуглое лицо, торчащий нос, темные горящие глаза, стремительные жесты. Бери бывал порой крут, вспыльчив, но об этом знали только его близкие и кое-кто из друзей. Оставшись в одиночестве, он позволил себе нахмуриться. На столе лежала распечатка послания из секретариата адмирала Плеханова, и Бери не составило труда догадаться, что кроется за внешне почтительным предложением покинуть Нью-Чикаго. Сожалеем, мол, но гражданского корабля предоставить не можем. У Космофлота возникли подозрения. Даже вино не ослабило у Бери накал лютой всепоглощающей ненависти, но он ничем не проявил своих чувств. Бери продолжал сидеть за столом и, обдумывая ситуацию, неторопливо загибал пальцы.
Что может быть на него у Космофлота? Разведуправление, конечно же, его подозревает. Плюс традиционная неприязнь левантийцев. Но никаких твердых доказательств у них наверняка нет, иначе ему не предложили бы отправиться в Столицу на "Макартуре". Будь это не так, его давно заковали бы в кандалы. Значит, Джонас Стоун пока молчит.
Должен молчать. Бери заплатил ему сто тысяч крон и пообещал столько же. Но верить Стоуну, конечно же, нельзя. Поэтому двумя днями раньше Бери разыскал этих людей с Костюшко-стрит и заплатил им пятьдесят тысяч. Скоро, очень скоро Стоун умолкнет навсегда. Могила - самый надежный сейф для секретов.
Что-нибудь еще? Бери задумался. Нет, пожалуй. Теперь что будет, то будет, и слава Аллаху… Бери поморщился. Подобные мысли возникали непроизвольно, просто в силу привычки, и он всегда презирал себя за то, что не может избавиться от этих глупых суеверий. Пусть отец восхваляет Аллаха за свои достижения; на самом деле судьба благосклонна лишь к тем, кто ничего не оставляет на волю случая, и за свои девяносто стандартных лет Бери очень редко не доводил что-то до конца.
Империя пришла на Левант, когда Бери исполнилось десять, и поначалу ее влияние почти не ощущалось. В те дни имперская политика была иной, и планета вошла в состав Империи практически на равных с другими более развитыми мирами. Довольно скоро отец Бери понял, что объединение с Империей сулит большие деньги. Проникнув в ряды тех, кого Империя использовала для управления планетой, он сумел накопить огромное состояние: он продавал аудиенции у губернатора и торговал правосудием, как капустой на базаре. Но всегда осторожно, с оглядкой - гнев дотошных сотрудников имперской службы безопасности всегда обрушивался на кого-то другого.
Отец очень мудро вложил деньги и, воспользовавшись своим влиянием, добился, чтобы Гораций Хусейн получил образование на Спарте. Он даже дал ему имя, которое подсказал один офицер Космофлота. Правда, позже они узнали, что имя это в Империи используется редко и порой вызывает насмешки.
Бери выпил еще один бокал вина, стараясь заглушить воспоминания о тех днях, что он провел в столичных колледжах. Ничего, он выучился! Теперь он ворочает и деньгами отца, и своими собственными. И теперь никто не смеет смеяться над Горацием Бери. Ему потребовалось тридцать лет, чтобы с помощью своих агентов выследить того офицера, который присоветовал отцу имя Гораций. Стереозапись его предсмертных мук хранилась в надежном месте у него дома, на Леванте. Хорошо смеется тот, кто смеется последним!
Теперь Бери покупал и продавал всех, кто осмеливался смеяться над ним. Он покупал голоса в Парламенте, покупал космические корабли и чуть не купил с потрохами всю планету Нью-Чикаго.
"Но клянусь Пророком - черт! - дьяволом клянусь, дьяволом, - подумал Бери, - я ее еще куплю". Контроль над Нью-Чикаго дал бы его семье возможность контролировать ситуацию во всем секторе за пределами Угольного Мешка: Империя тут не так сильна, а новые планеты открывают едва ли не каждый месяц. Огромные возможности. Неограниченные!
От этих фантазий на душе полегчало, и Бери пригласил наконец своих агентов - людей, которые будут блюсти его интересы на этой планете, - и Набила, который полетит с ним в качестве слуги на военном корабле. Ростом слуга был даже меньше Бери. Щуплый и гораздо старше своих лет на вид, лицом он напоминал хорька, но когда нужно, лицо буквально преображалось, и перед вами появлялся другой человек. Кроме того, он отлично владел кинжалом и прекрасно разбирался в ядах, освоив и то и другое на добром десятке планет. Гораций Хусейн Бери улыбнулся. Значит, Космофлот решил заточить его на военном корабле… Что ж, пускай себе тешатся - пока нет корабля на Левант. Но когда они окажутся в оживленном порту, удержать его под стражей будет очень непросто.
Уже три дня Род работал на "Макартуре". Протекающие баки, сгоревшая аппаратура - все нужно было менять. Запасных частей не хватало, и команда "Макартура" долгие часы проводила в открытом космосе, разбирая останки кораблей Союза на орбите вокруг Нью-Чикаго в поисках чего-нибудь годного и полезного.
И постепенно "Макартур" возвращался в свое прежнее, боеспособное состояние. Блейн работал с Джоном Каргиллом, старшим помощником на "Макартуре", теперь его помощником, и командором Джоком Синклером, старшим механиком корабля. Как и многие судовые механики в Космофлоте, Синклер был родом с Новой Шотландии; говорил он с тем же жутким акцентом, что и другие шотландцы, разбросанные по огромной Империи. Как национальную святыню они сохранили эту свою манеру говорить и во время Сепаратистских войн, и позже - даже на планетах, где гаэльский язык давно забыли. Род, правда, подозревал, что шотландцы специально учат язык в свободное от вахт время - для того только, чтобы остальные не понимали, о чем они говорят.
Пробоины заваривали огромными плитами броневой обшивки, снятыми с кораблей Союза и с трудом установленными на место. Синклер творил чудеса, монтируя на "Макартуре" произведенное на Нью-Чикаго оборудование - получалось что-то вроде лоскутного одеяла, и, понятное дело, ничего общего с первоначальными чертежами корабля новые системы не имели. Штурманский состав дни и ночи напролет объяснял изменения главному корабельному компьютеру.
Иногда у Синклера с Каргиллом чуть не до драки доходило. Старший помощник упирал на то, что главное - подготовить корабль к рейсу, а старший помощник злился и кричал, что уже никогда не сможет организовать оперативный ремонт в боевой обстановке, потому что, мол, теперь даже самому Богу неизвестно, что сделали с кораблем.
- Богохульствуешь! Слушать тебя не желаю! - как раз говорил Синклер, когда Род оказался неподалеку. - По-моему, если я знаю, что мы сделали, этого уже достаточно.