– Ты почему молчал на Совете, Аген? А ты, Дрон, если знал про опасность пустого прорыва, почему не позвал Олена?
– Олен, Олен! Одни выдумки и пустопорожние идеи. Вулкан они погасили, как же! Это по силам Нараде, а та гора сама затихла. – Старейшина Совета скрипел голосом, словно сухое дерево.
Его становилось слышно все лучше. Скорее всего, Дрон направлялся к двери. Славка испугался. Если застукают, как подслушивал, позору не оберешься. И не только позора. На глаза попалась лестница, ведущая в проем на потолке. Прочная и устойчивая, даже не скрипнула, пока мальчишка карабкался вверх.
– Прекрати, – отчеканила Гера. – Тебе не стыдно смотреть в глаза детям, которым мы собирались помочь? Забыл, что волхв, не сдержавший обещание, уходит от мира? Если тебе, Дрон, нечего сказать, то мы созовем большой Совет сами. Выбор за нами. Мы вернем детей в их время. Или уйдём. Все пятеро.
– Вместе с тобой, уважаемый старейшина Дрон Гай, – внушительно продолжил Борун. – Вместе с тобой…
Тут кто-то из молчаливых членов Совета опять негромко забубнил. Борун воскликнул:
– Конечно! Именно к Нараде! Для быстроты использовать витые раскладки. На Тенгри или Железной горе. Оттуда в три перемещения до Коло доберемся.
– Вот сам и веди, – буркнул старческий голос, – а мы здесь нужны.
Гера поддержала:
– Я сто лет витками не ходила и ещё сто не пойду. Не женское дело.
– Но мне нужна помощь, – возмутился Борун. – Отряду семь дней прямо и три – крюк делать. А вдруг на Железной горе витки разрушены? Тогда назад, и ещё десять до Тенгри…
Совет зашумел, забубнил, возвышая голоса. Славка понял, никто не рвался помогать. Всё норовили отсидеться. Внезапно света в сенцах стало много – вышла Гера. "Оба-на! Влетел! Сдаться самому, что ли? Тогда простят ведь, – мелькнула истерическая мыслишка, но не справилась с упрямством Быстрова-младшего, угасла под напором другой. – А вот фиг вам! Сначала поймайте!"
Шаги волшебницы приблизились.
Глава 20
Большая рыбалка
По счастью, со света волшебница не углядела мальчишку, затаившегося на последней перекладинке лестницы, у самого потолка. Да, собственно, она и не намеревалась разглядывать потолок в сенцах. Гера шагнула наружу, позвала кого-то с улицы. Вернулась, опять не заметила, хлопнула дверью, отсекая звуки.
Славка осторожно пробрался по чердаку до наружной лестницы, тихонько спустился и побежал к дому Ворона. Забрался на сеновал, куда они со Жданом вчера свезли последние пять копен духовитого лугового сена. Лёг под самой крышей и только тогда принялся переживать – могли же и застукать!
Гораздо позже заявился сам наставник. Славка на оклик Ждана не отозвался, приворился спящим. Но сон опять не шёл. Слишком много мыслей бродило в голове. Их все предстояло передумать, чтобы не повторилась ошибка, чтобы он и Русана вернулись в свой мир. Забылся под утро. Из-за этого день тянулся долго, утомительно. Вялый Славка всё норовил приткнуться в укромном уголке, вздремнуть, да разве в школе руссов такое возможно!
Но даже такие дни кончаются. Солнце сползло к горизонту, недоросли отправились по домам, а дружинники выстроились на плацу, выслушивая оценки и замечания воеводы.
– Отбой! Дозорные, по вышкам! Караульные, по коням! Марш на заставы! – Скитан разогнал учеников, ткнул в Ждана со Славкой:
– Завтра на кухню. Утром жарёха, на обед – отварная, – и дождался дружного ответа:
– Исполним, учитель!
Школьный плац опустел. Копыта коня, уносящего Скитана в догон за караульщиками, глухо простучали по дорожной пыли, оставив недолговечный шлейф. Парень с мальчишкой остались одни.
– Ух ты, на рыбалку пойдём! Я умею, – Славка нашел в себе силы обрадоваться и похвастал, – у меня такая удочка есть, закачаешься. Пойдём, покажу!
С видом знатока Ждан потрогал жало крючка, попробовал леску на прочность, пощёлкал пальцем поплавок:
– Славная уда. Для путника или гонца – в самый раз. А на школу два мешка рыбы требуется, вручную столько не наудить. На плёсо ловушки вечор поставлены, их и потрясём. А пока, давай-ка дрова приготовим, жаровни да казаны проверим. И корчагу с постным маслом. А ну, не хватит? Позору не оберемся! Хороши кухари, скажут, люд голодом морят…
Славка немного обиделся, что его снасть не пригодится. Наверное, от этого и затеялся спорить, что говорить надо "плёс", ведь там рыба плескается! Пока напарник согласился, что можно и так и этак, минуло часа два. Мальчишка и не подозревал, насколько сложна работа повара. Зато времени для дурацких мыслей не осталось, и уснул Быстров-младший мгновенно. Ему показалось – только лёг в постель, как Ждан поднял его:
– Побежали, рыба заждалась!
В казарме царил почти полный мрак. За окном рассвет чуть окрасил даль розовым цветом. Быстро натянув штаны и рубашку, Славка замешкался, нашаривая кроссовки. Парень недовольно шепнул:
– Оставь, босому сподручней!
Согласно кивнув, Славка прошлёпал до крыльца. Ждан подхватил плотный сверток, махнул рукой, поспешай, мол. И помчался через луг, оставляя за собой темный след. Мальчишка припустил за ним. Сначала роса обожгла, намочила порты до колена. Но затем пришло ощущение тепла и лёгкости. Он мчал по росистой траве вслед за Жданом, высоко взбрасывая ноги. Открылся вид на реку. Ганга-Июс спокойно нес воды, в зеркале которых отражалось светлеющее небо. Рассвет набирал силу.
– Ну, разоблачайся, полезем морды вынимать.
– Чьи? – Славку разобрал смех, но Ждан юмора не понял:
– Наши, школьные, – он указал рукой на деревянные поплавки. – Шесть штук. Пошли.
Хорошо, течение на плёсе слабое, иначе мальчишке бы не утащить тяжеленные плетенки, что поручил ему наставник. За поплавками на дно тянулись грубые веревки. Славка ухватился покрепче и побрёл к берегу, оскальзываясь на камнях. Ждан проволок мимо него четыре плетенки, поднимая перед собой волну:
– Поспешай!
На берегу они вытащили из горловин деревянные пробки, выпустили добычу в мелкую запруду, отгороженную от реки камнями. Отбирая крупных рыбин, Ждан набил два мешка.
– Камень отвали, сделай выход.
– А что не всю взяли? – Удивился Славка, прогнав мелочь и среднюю рыбу в реку.
– Куда? Школе на завтрак и обед хватит, а эта, – парень кивнул вслед щурёнку, – пусть вес нагуливает.
Засунув в ловушки прикорм и грузы, они отбуксировали их примерно на те же места. А потом Ждан знакомо похлопал по воде сложенной в горсть ладонью. Славка крутил головой, чтобы заметить, откуда появится водяник, но тот подплыл совершенно незаметно. Толстогубая рыбья морда высунулась из воды, брызнула тонкой струйкой в одного, затем другого человека. Это показалось мальчишке забавным и он ладонью толкнул воду перед собой, окатив водяного тучей брызг.
– Ухо опусти в воду, Яр, – напомнил Ждан, подавая ломоть хлеба хозяину реки.
И точно, под водой глухо, но совершенно отчетливо звучали слова:
– И вам доброе утро! Довольны уловом или больше нагонять надо?
– Спасибо, Водян, за заботу. Нет ли у тебя к нам просьбы? – Ждан сказал это над водой.
– Третьего дня опять русалка пропала. Ушла за перекат стерлядкам место готовить, и не вернулась, – в словах Водяна звучало столько печали, что Славка посочувствовал ему, как человеку. – Из ваших никто не трогал?
– Как можно! – Ждан тоже встревожился не на шутку. – А волка пришлого я сам в лесу видал. Ты место смотрел, крови нет?
– Только человечий след. Наверное, уйдём мы отсюда.
Пообещав проверить, кто там мог отметиться, Ждан попрощался с хозяином реки. На берегу Славке показалось прохладно, но тяжеленный мешок быстро согрел. Запыхавшись, мальчишка вытряхнул рыбу в деревянный чан, нацепил передник и принялся скребком драть чешую с самой длинной щуки.
– Э, нет, Яр! На жарёху отбирай малокостных, – вмешался Ждан, спихнул щуку в чан и подсунул другую, более походящую рыбину.
Первый урок плавно перешёл во второй, в третий – как рубить подготовленную рыбу на куски, сколько времени жарить… Поварской день тянулся долго, а промчался, словно один миг. Ночью мальчишке снились бесконечные рыбьи тушки, которые он потрошил, промывал, жарил… А большущие казаны надвигались на него чередой, и приходилось бросать в их жадные пасти очищенные и порезанные луковицы саранки, стебли борщевника, пригоршни пшена…
Утром проявилось неожиданное последствие неумелого потрошения и чистки – исколотые плавниками руки опухли. Признаться в этом Славка не захотел, решил перетерпеть, авось само пройдёт. Скитан поставил Сокола надзирать за стрельбой и ускакал по делам. Разобрав луки, молодые русы отправились на луг, выставили мишени поближе, для отработки стрельбы на скорость. Тут неготовность Быстрова-младшего и вскрылась. Сжать кулак на луке ещё удалось, хоть и с трудом, а вот удержать стрелу на тетиве – не получилось вовсе. Сокол развернул Славкину ладонь, покачал головой:
– Балбес. Вчера бы обработал, и ладушки. А ты? Сделай винную примочку и займись приседаниями, чтоб не бездельничать.
Сжимая ветошки, смоченные спиртовой настойкой какой-то травы, Быстров-младший не только приседал, но и отжимался на кулаках, что получалось очень неплохо. Во всяком случае, Сокол похвалил одобрительным жестом. Когда лучники выдирали стрелы из мишеней, появился Зай. Недоросль крикнул Славке:
– Ачарья Ждан тебя кличет. Срочно!
Глава 21
Что вылечит Русану?
Доложив Соколу, куда отлучается, Славка бросился в школу. Браво доложив наставнику о прибытии по вызову, он услышал:
– Домой к Боруну, бегом! Надеюсь, за доброй вестью…
Через луг Славка мчал, как на крыльях. Но Боруна ещё не было. Зато другие знакомцы суетились в горнице, наводя порядок. Рыжая и русая девчонки признали гостя:
– Привет. Учитель будет позже. – И указали место. – Сядь, не мешай.
Славке быстро наскучило наблюдать за уборкой. Русана молчит, Милана поёт. Он остановил рыжую и попросил рассказать, кто они такие, эти волхвы:
– Лиса, ты сначала про Нараду. Потом про местных. Особенно, кого не пригласили на Силобор. Из ближних. Олен, и кто там ещё?
Милана задумалась:
– Олен? Вообще на Советы не ходит. Мера не было, точно, – она отыскала книгу на полке. – А про Нараду отсюда скажу, из летописи…
Славка не ожидал такой отзывчивости. Надо же, хоть веревки из неё вей. Даже на кличку Лиса отозвалась! Неужели это всё музон сделал? Рыжая не выпускала его из рук. То есть, держала мобилу на солнце, пока училась или когда работала по дому. А все остальное время из её ушей к нагрудному карману тянулись проводки, и двигалась она, пританцовывая. Как сейчас – читает и такт ногой отбивает:
– …волхвы-отщепенцы… восхотели уйти к новым местам. Совет исторг дерзких из рая. Изгои часть Алатырь-камня забрали…
Русана закончила уборку. Подсела к окошку, сложила локти на подоконник, уставилась вдаль. Славка тоже сел поудобнее, наблюдая за рыжей. Милана читала нараспев, непривычно. Да и слова попадались не очень понятные. Пращуры, изгои, отшельники – приходилось думать, отыскивать знакомые корни. Но в целом становилось понятно, что и в этом мире нашлись желающие удрать за границу. Как Славкин дядя, который сейчас живет в Канаде…
Рыжая перелистывала страницы бережно, а те шуршали и похрустывали, как оберточная бумага. Славка вспомнил, что давно собирался полистать волшебные книги. Он встал, протянул руку:
– Лиса, дай посмотреть.
– Зачем? – Милана спрятала книгу за спину, но обратила внимание на опухшие пальцы. – А что у тебя с руками?
Русана быстро повернулась к однокласснику, перехватила запястье, осторожно потрогала самый толстый палец, указательный. Это оказалось не больно, палец даже приятно зазуделся, словно выздоравливая. Быстров-младший не стал дёргаться, ответил только рыжей:
– Надо.
Милана отложила в сторону книгу, которую читала, подала похожую с полки. Томик оказался намного легче, чем ожидалось. Обложка, сделанная из кожи, перекрывала бумагу, намного выдаваясь в стороны. Славка левой рукой осторожно распахнул корочку. Лист покрывали значки, совершенно непохожие на привычные буквы. И написаны они были от руки, криво, а ведь линеечки проведены, видно. Хотя, на такой грубой бумаге и вывести ровные буквы? Никакого волшебства не напасёшься!
– …стали одних звать пандавы, иных – коуравы. И бились они, пока не истребили друг друга. А Нарада изгнал прочь и рассеял остатки тех и других…
Русана бережно возилась с правой ладонью Славки, гладила её, пришептывала что-то. Потом занялась левой. Милана воспользовась случаем, забрала книгу. Боль в руках унялась. Быстров-младший удивился, сказал Русане спасибо. Та молча кивнула. Зато Милана не унималась, декламировала и декламировала.
"Актриса из погорелого театра! – Славка надоела лекция, он начал злиться. – Можно подумать, я нанимался слушать всякую муру. Сначала там, на раскопе, теперь здесь, в Затулье!"
– Тормози, приморила. Лучше про книжку скажи. Бумага из чего сделана?
– Как всегда, из осиного домика. Его снимают, размачивают, потом размазывают по холстине, сушат. Говорят, Олен заставляет ос сразу лист выкладывать. Но я думаю, это враки.
– А не враки, то на минуту славы можно, – вмешалась Русана.
Настолько неожиданно это прозвучало – Славка изумился и даже обомлел: "Ай да царевна-несмеяна, шутить изволит!" Потом опомнился:
– Э, я о другом спрашивал. Лиса, ты уверена, что Нарада самый сильный волшебник? Приказал и все послушались?
– Да, он самый сильный и самый давний! Он даже смерти не боится.
– Понятно, не боится. Волхвы же вечно живут, не умирают, – выдал Славка подслушанные в школе русов сведения, – чего ему смерть…
Если честно, кто бы не согласился жить вечно, пока надоест? А как может надоесть? Тут только по родному краю можно сто лет пешком ходить, а пока другие страны объедешь, и тысяча пройдёт. И абсолютно неуязвимым оставаться, только вовремя волшебный эликсир готовить. Однако Руська все настроение испортила:
– Ничего не вечно. Это от болезней они могут вылечиться, а обычное оружие для них смертельно, как для любого человека. Тебе же Борун говорил, когда в школу отправил.
Верно. Учитель сразу объяснил, почему волхвами становятся, только пройдя школу русов. Чтобы уметь себя защитить оружно, а не волшебством. Иной раз нет времени кудесить, сказал он, до меча бы успеть дотянуться. Славка раскрыл рот, чтобы соврать, как он классно стреляет из лука, но вошел хозяин дома:
– Собрались? Отлично. Так вот, для возвращения мы отправимся на Коло, к Нараде! По виткам перенесёмся, прыжка за три пройдём всё расстояние до Меру-горы. Ближайшая спираль – дней десять пути. Мне нужно ещё одного волхва в напарники добрать, и отбудем…
Славка страшно огорчился, когда понял – из членов Затульского Совета желающих нет.
– Ну, так в Туле спросите кого, – потребовал он от Боруна, за что получил гневный взгляд, но храбро добавил, – трудно, что ли?
– Поучать, меня? Ах ты, невежа! Вон поди! – рыкнул волшебник.
Указательный палец сделал движение, словно стреляя шашкой при игре в Чапаева. Мальчишку сбило с ног неведомой силой, он кубарем покатился к порогу, больно саданулся о дверь, распахивая её. Пересчитав ступеньки, Славка распластался в ногах встревоженного пса.
Глава 22
Скорее к Олену!
Почти полчаса Славка отсиживался в засаде, за дальним валуном. За это время свежие синяки перестали саднить. Дождавшись, когда девчонки выйдут от Боруна, мальчишка приступил к агитации:
– Руська! Нам надо найти Олена, чтобы помог. Понимаешь?
– Олень? – Не поняла бывшая молчальница. – А кто? Без мягкого знака? Зачем он нам?
Пересказ подслушанного на Совете занял немного времени. Ожившая и снова говорливая Русана поняла идею. А важность быстрейшей отправки ей объяснять не пришлось – сама домой рвётся. В два голоса они убедили рыжую подругу и немедленно отправились в путь. Тропинка извивались по склону, вела в чащу. Неизвестно откуда появились комары, большие и звонкие. Они не успевали сесть на лицо спереди, но сбоку и сзади атаковали ребятишек, так что скоро уши, шея и тыльная сторона ладоней горели от укусов. Славка с негодованием заметил, что Милану не кусают:
– Вот напасть, только нас едят! Ты почему даже не отмахиваешься?
Та удивленно отозвалась:
– Так я заговоренная от гнуса. Как же иначе? А вы почему не отговоритесь?
Русана потребовала слова:
– Я тоже хочу, как ты. Научи!
– Так нельзя, на бегу. Надо настраиваться, чтобы учитель жесты, интонацию выставил. Это же не абы как, а только на меня годится…
Огорченный Славка сломил ветку, принялся отмахиваться. Нещадно хлеща себя по спине, по голове, он ругал всё на свете, когда Милана радостно крикнула:
– Нашла! Дикая гвоздика, вот. Раздавите в руках и натритесь, так меньше кусать станут.
Небольшие розовые цветочки приятно пахли. Вымазав себя их соком, Славка отвадил многих кровопийц, но не всех. Отдельные прорывались и жалили, однако ветка с такими справлялась легко.
Внезапно девчонки остановились.
– Ой, мамочка,– знакомо запричитала Русана.
Так она плакала в пещере, когда они свалились в этот мир. Значит, испугалась. Чего? И Славка шагнул вперед.
На тропе стоял большой зверь, похожий на собаку. Может быть, тот самый, что уже встречался в лесу. Шерсть его казалась серой. Пасть приоткрыта, розовый язык наполовину вывален и подергивается в такт дыханию. А с кончика языка капает слюна. Зубы зверя немного оскалены, словно он улыбался. Но в его хорошие намерения не очень верилось. С чего бы вдруг доброму зверю загораживать людям дорогу?
Славка помнил, как учил папа – не бежать и не показывать страха. Да, и в глаза собакам пристально не смотреть, чтобы они не злились. Девчонки жались друг к другу. На них можно не рассчитывать, надо прогонять волка самому. Что-то давнее, раньше неизвестное, поднималось из глубины души – может, гнев? Мальчишка боялся, но не собирался сдаваться. Краем глаза приметив на обочине палку, он осторожно присел и протянул к ней руку. Волк опустил голову, наблюдая за Славкой, не сводя желтых глаз.
Есть, палка в руке! Прочная, сухая, примерно метровой длины, чуть изогнутая, как та сабля, которой он фехтовал в школе русов. От воспоминания словно сил добавилось, да и уверенность пришла. Он больше волка, он выше волка, он сильнее волка – это Славка знал точно. А с оружием, даже таким – и подавно!
Волк тоже это понял. Едва мальчишка сделал первый шаг вперед, серый зверь метнулся вбок и растворился в сумраке подлеска.
– Ты храбрый, – уважительно посмотрела на Славку рыжая проводница.
Русана промолчала.