- Каналы! Да все же знают, что это с самого начала было недоразумением. Просто когда Скиапарелли открыл их, то назвал canali, и он имел в виду русла высохших рек. Потом это итальянское слово перевели буквально и стали полагать, что он имел в виду искусственные сооружения. А он ничего такого и не подразумевал.
- Мне это известно,- холодно отозвался Фрауд.- Я проходил это в школе, как и вы. Но это не мешает мне считать их искусственными.
- Но подумай о масштабах работ. Это же невозможно. Каналы в сотни миль длиной, и многие из них шириной в пятьдесят миль. Вся планета покрыта их сетью. Такого просто невозможно создать.
- Признаю, что это колоссальный труд, но не согласен с тем, что такое невозможно. Фактически, я утверждаю, что если бы океанам Земли грозило скорое обмеление, а единственным способом получить воду стала бы транспортировка ее с полюсов, то мы бы соорудили то же самое.
- Но подумай, сколько потребуется трудов!
- Ради того, чтобы выжить, стоит потрудиться. Но если ты хочешь поколебать мою веру в теорию о том, что марсианские каналы сооружены разумными существами, то тебе надо всего-навсего объяснить их образование как-то иначе. Если у тебя есть идея, которая объяснит, каким образом природа сооружает прямые пересекающиеся рвы постоянной ширины и в сотни миль длиной, то я хотел бы о ней услышать.
Дуган обернулся за подмогой к Дейлу, но тот покачал головой.
- На этот счет у меня нет своего мнения. Не хватает информации.
- Для меня прямые линии - достаточное доказательство,- продолжал Фрауд.- Пустоты природа не терпит, разве что в космосе... Но прямых линий она не терпит везде и всюду.
- Да,- согласился Бернс.- Она не способна ни начертить прямую линию, ни работать по плану. Ее путь - метод проб и ошибок, и в уйме случаев она разбазаривает силы, действуя методом проб и ошибок.
- Значит, вы, подобно мне, ожидаете обнаружить следы разумной жизни? - спросил журналист.
- Не знаю, но это одна из тех вещей, которые я надеюсь выяснить. Хотя теперь, когда вы меня спрашиваете, должен признаться, что я никогда не понимал, почему мы должны считать, что все Божьи создания должны находиться на одной крошечной планетке.
- Тут я вас поддерживаю,- согласился доктор.- С какой стати? Мне кажется, что появление жизни - общая черта для всех планет в определенной стадии развития. Пойду и дальше. На мой взгляд, кажется вероятным, что в одной солнечной системе обнаружатся схожие формы жизни. То есть в солнечной системе вы обнаружите, что молекулы жизни везде построены на углеродной основе, в то время как в других системах протоплазма может не образоваться, хотя жизнь там существует.
- Мне этого не понять,- признался Дуган.
- Вы пытаетесь подвести меня к предположению, что на Марсе есть или были разумные существа, похожие на людей?
- Господи, нет! Я лишь предполагаю, что если там есть жизнь, то она, вероятно, не будет радикально отличаться от известных нам форм. Она будет зависеть от молекул кислорода, азота, водорода и углерода, которые идут на создание протоплазмы. А уж какие она может принять обличья, остается только подождать, чтобы увидеть.
- Какая уникальная возможность вновь возродить такой жанр, как повести путешественников,- вставил Фрауд.- Мы можем здорово повеселиться, рассказывая на Земле байки о драконах, единорогах, циклопах, кентаврах и гиппогрифах.
- Ты позабыл, что служишь в экспедиции фотографом. Ведь потребуют доказательств,- напомнил ему Дейл. Фрауд усмехнулся.
- Камера никогда не лжет, но как же много можно сделать с фотографией, прежде чем ее напечатать. Забавно будет,- продолжал он,- увидеть, который из писателей оказался ближе всех к истине. Уэллс с его желеобразными созданиями, Вейнбаум с его странноватыми птицами, Берроуз с его курьезным зверинцем, или Стэплдон с его разумными облаками? И который из теоретиков? Ловелл, который первый выдвинул идею канальной ирригации, Люйтен, который сказал, что условия на Марсе в самый раз, но только в обрез достаточны для того, чтобы там существовала жизнь, Ширнинг, который...
Внезапно он умолк. Остальные увидели, что он повернул голову и смотрит на девушку. А та отвечает ему таким же прямым взглядом, не отводя глаз. Выражение ее лица ничего не говорило. Губы девушки слегка приоткрылись. Дышала она, казалось, чуть чаще, чем обычно. Ни она, ни Фрауд не произнесли ни слова.
- Ну,- нарушил затянувшуюся паузу Дуган,- и что там говорил этот... как бишь его там?
Но астронавты оставили его вопрос без внимания. Доктор слегка хмурился, словно пытаясь что-то вспомнить.
Дейл выглядел откровенно сбитым с толку, даже Бернс что-то заподозрил. Фрауд по-прежнему не сводил глаз с лица девушки, он вопросительно поднял брови. Та какую-то секунду колебалась, затем едва заметно кивнула.
- Да,- медленно произнесла она,- полагаю, теперь они должны узнать.
Фрауд резко развернулся лицом к остальным.
- Джентльмены, тайна загадочного зайца "Глории Мунди" раскрыта. Разрешите представить, перед вами мисс Джоан Ширнинг.
Это объявление на слушателей подействовало по-разному.
- Так вот оно что,- пробормотал доктор, когда снова посмотрел на девушку. Бернс кивнул и поглядел на нее на манер человека, решившего не торопиться с суждениями. Дуган выпучил глаза, а Дейл смотрел с озадаченным выражением.
- Что все это значит? - раздраженно спросил он.
- Господи, помилуй, приятель. Ты... э-э... наверняка, не мог забыть историю с Ширнйнгом.
- Кажется, я где-то слышал эту фамилию, но почему и когда она упоминалась?
- Около пяти лет назад. Грандиозная газетная утка. Взлетела, а потом хлопнулась замертво. Ты никак не мог забыть...
- Должно быть, я был в отъезде. Точно, последнюю часть 1976 года я провел в китайской больнице из-за крушения над пустыней Гоби. Так что это была за история с Ширнингом?
Фрауд снова посмотрел на девушку.
- Мисс Ширнинг сможет рассказать об этом лучше меня.
- Нет,- покачала головой Джоан.- Я бы предпочла, чтобы сперва вы рассказали, что вам известно.
Поколебавшись, Фрауд согласился.
- Ладно. А потом вы можете добавить подробности. Насколько я помню, дело обстояло примерно так: Джон Ширнинг, член Королевского Научного Общества, доктор наук и так далее, преподавал физику в Вустерском Университете. Университет этот некрупный, и там были рады иметь такого преподавателя, потому что он являлся крупной фигурой в мире физики. Ширнинг проработал там несколько лет, и его это, казалось, вполне устраивало. И где-то осенью 1976 года он под секретом рассказал одному другу, что наткнулся на какую-то замечательную машину. Признался, что не может понять принципа ее работы. В ходе разговора он предположил, что машина уникальна и, возможно, имеет внеземное происхождение.
А друг этот оказался не таким уж хорошим. То ли он и правда подумал, что Ширнинг сошел с ума, то ли захотел создать впечатление, будто тот слетел с катушек. Так или иначе, но принялся трепаться об этом на каждом углу. Если бы речь шла о первом встречном-поперечном, то никто бы и ухом не повел, но байку-то связывали с именем Ширнинга, и люди начали проявлять любопытство. Пошли разговоры, и вскоре коллеги по университету стали приставать к профессору с расспросами, что за таинственную машину он имел в виду. Ширнинг совершил одну ошибку: он не стал все отрицать, не задавил слух в зародыше. Вместо этого он посоветовал коллегам-преподавателям не лезть не в свое дело, а заниматься своим, чего они, конечно, делать не стали. В скором времени слухи об инопланетной машине профессора дошли до прессы; журналисты принялись насмехаться.
Тогда профессора взялись за него всерьез. Сказали Ширнингу, что он превращает университет в посмешище, и потребовали, чтобы тот тотчас же публично опроверг эти россказни. Но профессор потряс их, заявив, что не может этого сделать, потому что все правда. Конечно, коллеги сделали большие глаза, они покачали головами и не поверили. И их едва ли можно винить. Поэтому что Ширнинг объявил, мол, эта штука уже почти месяц находится у него дома. И он убежден, что никто на Земле не мог бы ее создать. А если ему не верят, то он готов буквально на следующий день ее предъявить. И добавил, что покажет машину также и прессе. И пусть тогда кто-нибудь объяснит, что это за штука, и на каких принципах она работает.
На следующий день примерно двадцать пять журналистов явились на демонстрацию. Я освещал ее для "Постера". Мы все набились в одну комнату у него в доме, и профессор произнес большую и горячую речь о машине. Мы слушали, некоторые откровенно скучали, на других речь произвела серьезное впечатление. Университетские же преподаватели выглядели обеспокоенными.
Ширнинг сказал, что сейчас покажет нам машину, и как раз открыл дверь, чтобы провести нас к себе в лабораторию, но тут вбежала его дочь. Кстати, я извиняюсь перед мисс Ширнинг за то, что так долго не узнавал ее... Она вбежала со словами, что эта штука пропала.
- Вы хотите сказать, похищена? - спросил Дуган.
- Нет, дело обстояло еще хуже. Дочь сказала, что машина растворилась, распалась в лаборатории на составные части, растеклась, словно ртуть. Ширнинг ринулся в лабораторию, а остальные - за ним по пятам. Мы увидели лишь большую лужу металла на полу. Профессор чуть не обезумел...
Вы представляете, к чему это привело? Для дешевых газетенок это стало подарком. Они подняли громкий вой и рвали Ширнинга на куски на потеху публике. Ему пришлось сразу же покинуть свой пост. Карьере его пришел конец.
Если никакой машины не существовало, то озадачивал вопрос: с какой стати профессор приглашал прессу? Человеку с его положением не нужны трюки для саморекламы. Недоброжелатели решили, что профессор переработался, а на мой взгляд, он выглядел нормальным. После этого они с мисс Ширнинг исчезли, и, как всегда бывает в таких случаях, слухи быстро заглохли... Я рассказал беспристрастно, не так ли, мисс Ширнинг?
- Именно так все и произошло, мистер Фрауд. Учитывая то, что писало в газетах большинство журналистов, думаю, вы рассказали очень честно.
- Не будьте слишком суровы к журналистам. Им приходилось зарабатывать свой хлеб.
- Они зарабатывали его, ломая жизнь моему отцу.
- Мне эта история кажется полнейшей чушью,- вмешался Дейл.- Вы хотите сказать, что Ширнинг и в самом деле считал, будто машина прибыла на Землю с другой планеты?
- Если точнее,- заявила девушка,- она прибыла с Марса.
- Ну и ну,- только и смог сказать Дейл, и в жилом отсеке "Глории Мунди" воцарилось продолжительное молчание.
- Значит, вы по-прежнему настаиваете на своем? - спросил, наконец, Фрауд.
- Да, это была машина с Марса.
- Но я все равно не вижу никаких причин, чтобы пробираться зайцем на мой корабль,- заявил Дейл.- Даже если вы настаиваете, что ваша фантастическая байка - чистая правда. Есть ли жизнь на Марсе, мы выясним независимо от того, с нами вы или нет.
- Я уже говорила, что явилась помочь,- спокойно сказала девушка. - Я вам писала, но вы не ответили на мое письмо, поэтому я явилась сама.
- Писали! Боже мой! Да в тот же миг, как пресса сообщила о нашем рейсе, мне посыпались письма со всего мира. Чтобы разобраться с почтой, пришлось завести целый выводок секретарей. Они раскладывали почту кучами: кандидаты в пассажиры, мистические предупреждения, сумасшедшие изобретатели, обыкновенные психи, нищие, разные прочие. Которое было вашим? Скорее всего, оно попало в категорию "обыкновенные психи". Эта куча была самой большой.
- Я предложила свои услуги.
- И примерно миллион других людей сделали то же самое. Чем вы могли помочь?
- Я переводчик.
В отсеке снова воцарилось тяжелое молчание. Взглянув на выражение лица Дейла, Фрауд не смог удержаться от смешка.
- Послушайте, девушка,- процедил капитан, когда обрел дар речи,- вы пытаетесь сыграть со мной в какую-то игру? Если так, это не очень смешно.
- Я говорю совершенно серьезно.
- Ясно, письмо было от "психа обыкновенного". Могу я в таком случае спросить: в каком университете выдают дипломы лицам, владеющим разговорным марсианским?
Джоан не смутилась, она продолжала смотреть в лицо Дейла. И медленно произнесла:
- Это тоже не смешно, мистер Кертенс. Я не умею на нем говорить, зато умею писать! Мне кажется, что я единственный человек на Земле, кто это умеет. Хотя, возможно, я ошибаюсь.
- Не увиливайте,- заявил Дейл.- Я вполне готов поверить, что вы единственная в своем роде.
Девушка долго изучала его взглядом.
- В марсианском письменном - да,- сказала Джоан.- Тема эта - щекотливая, и вы поупражнялись в остроумии. Полагаю, что теперь, когда вы облегчились на свой лад, то к вам вернулись способности контролировать свой мозг.
- Молодчина! - восхищенно пробормотал Фрауд.
Дейл покраснел. Открыл было рот, затем захлопнул.
Видимо, посчитал, что лучше промолчать.
- Мисс Ширнинг,- сказал Фрауд,- я был на той встрече в доме вашего отца. И не думал, что вышла смешная история, как полагало большинство других. Я слишком хорошо знал репутацию вашего отца, чтобы считать его поведение розыгрышем. Кроме того, я внимательно наблюдал за ним. И у меня не возникло сомнений, что он верит в каждое свое слово. Но после сокрушительного провала с демонстрацией машины, ничего нельзя было поделать. Куда подевалась машина? Если это был розыгрыш, то в чем он состоял? Вы же ничего не объяснили!
- Что проку было рассказывать? Мы потеряли единственное доказательство - саму машину. Все, что мы могли сказать, послужило бы новой пищей для насмешек!
- Машина! - взорвался доктор.- Вы все время твердите о какой-то машине. Господи Боже, девушка, есть тысячи разновидностей машин, от швейных до механического экскаватора. Чем была эта ваша машина, преподающая язык? Своего рода телетайпом?
- Нет. Нечто, не похожее ни на что известное. Если вам действительно интересно, могу рассказать.
- Конечно, интересно. Если вы рассказываете правду, тогда что же вы нашли? Если ничего, то мне интересно ваше психическое состояние. Единственное, в чем я сейчас уверен: это не розыгрыш. Иначе бы вы здесь не оказались. Рассказывайте.
- Ладно,- согласилась она. Порывшись в кармане, Джоан извлекла полдюжины карточек и выложила их на стол.- После того, как машина самоуничтожилась, остались кадры из снятого нами фильма. Вот они.
Доктор взял фотографии. Фрауд подошел сзади и посмотрел через его плечо. На заднем плане он узнал дом Ширнинга в Вустере, а предмет на лужайке перед ним удивил репортера. Предмет имел корпус, похожий на гроб, в горизонтальном положении его удерживали четыре пары ног. Четыре снимка были сделаны с разных сторон, чтобы машину можно было хорошо рассмотреть. На пятом рядом с ней стояла Джоан Ширнинг. Этот снимок позволял оценить длину корпуса примерно в шесть футов. На следующей фотографии Фрауд разглядел сложное расположение линз и приборов на передней панели машины. Последний снимок позволял рассмотреть машину сбоку: к корпусу подсоединялись два отрезка, похожих на армированный шланг.
Журналист вернулся к фотографиям, где объект был снят целиком. Он увидел, что на двух боковые "шланги" свернуты в кольца и прижаты к корпусу машины, а на других вытянуты, словно они размахивают в воздухе.
- Боже,- задумчиво произнес Фрауд.- Так вот, значит, как выглядела в натуре эта великая "чтозаштука".
- И что же она делала? - спросил доктор.- Для чего она предназначалась? Люди не делают машины просто потому, что им так хочется. Они создают их, чтобы использовать для какой-то цели.
- Именно так,- призналась Джоан,- мы с отцом и думали. А делать машина могла очень многое. Хотя отец считал, что главное назначение нашей машины - связь.
Дейл молча протянул руку и сгреб фотографии.
- Не расскажете ли вы нам все с самого начала? - спросил доктор, повернувшись к девушке.- И уж тогда мы посмотрим, что можно об этом сказать.
- Поддерживаю,- добавил Фрауд.
Джоан взглянула на других астронавтов. Те промолчали. Дейл озадаченно смотрел фотографии. Дуган избегал встречаться с ней взглядом. Бернс сохранял уклончивый вид.
Джоан решилась.
- Расскажу, но при условии, что вы не будете перебивать и подождете с вопросами до конца рассказа. Двое из пяти мужчин кивнули.
Глава 10.
Рассказ Джоан
Двадцать третьего сентября того года отец отправился в Малверн по какому-то делу. Уже смеркалось, когда он возвращался по шоссе к Вустеру. Расстояние, как вам известно, там невелико, не больше десяти миль. А от нашего дома и того меньше, мы жили на малвернском конце Вустера. Отец проехал примерно треть пути и притормаживал на крутом повороте, неудобном из-за перекрестка с сельской дорогой, когда услышал испуганный крик. Справа со двора фермы выбежал какой-то человек. Отец еле-еле успел затормозить. Одновременно раздался громкий цокот копыт, и из ворот с шумом вырвались, испуганно храпя, две рослых ломовых лошади. При виде автомобиля они шарахнулись в стороны, и одна отвернула, зато другая врезалась, помяла крыло и разбила фару. Лошадь пошатнулась, а затем галопом унеслась прочь.
Отец, вполне естественно, был сильно раздосадован. Не только от того, что пострадал автомобиль, но и потому, что лишь случайно избежал наезда, в котором был нисколько не виноват. Он мельком заметил испуганное лицо человека, когда тот пронесся в свете фар. Лошади, несомненно, тоже бежали в страхе. Отец выключил мотор и прислушивался, как стихает, удаляясь по дороге, цокот копыт. Он выбрался посмотреть, в чем дело. Повреждения автомобиль получил поверхностные, они вряд ли бы помешали продолжить путь, но отец решил пожаловаться фермеру. К этому времени дневной свет почти исчез, и ему казалось, что вокруг темно, хоть глаз коли. Он пересек половину двора, прежде чем заметил ту машину.
Она стояла неподалеку от навозной кучи. Отец удивился, что не заметил ее сразу же, как миновал ворота. На фоне темных сараев полированный металл блестел с такой яркостью, какой невозможен для сельхозмашин. Отец остановился и уставился на нее, замечая все больше деталей по мере того, как глаза привыкали к сумраку. Увиденное его заинтриговало. Не понимая назначения машины, он из любопытства подошел поближе. Достаточно странно, но отец не подумал, что именно ее испугались человек и лошади.
Ну, я показывала вам фотографии этой машины. На что она похожа на первый взгляд? Отец обнаружил ее в полутьме и заранее считал сельскохозяйственным орудием, хотя и не мог сказать, что это такое. Стоял похожий на ящик корпус на восьми коленчатых опорах. По бокам ящика имелись какие-то шланги, свернутые в спирали. В угасающем свете поблескивали линзы. Отец обошел машину кругом, испытывая все большую озадаченность. Он не обнаружил никаких средств управления и, самое таинственное, не мог и представить, что за работу могла бы выполнять машина, коль скоро ее удастся запустить. Ему также показалось странным, что такую новенькую машину оставили под открытым небом и даже не зачехлили.