В поисках пищевого чуда передвинул местами пару банок, жестяную крышку одной из которых бережно приподнял и совсем не ласково опустил. Звякнув о горлышко банки, крышка соскользнула по ее боковой стенке и, дребезжа, упокоилась рядом.
- Что ты ищешь? - не вытерпела мама.
- Просто - смотрю, - скучающе отозвался я, взглядом садиста рассматривая прочую утварь.
Вздохнул, закрыл холодильник. Взял со стола тарелку и отправился за добавкой - так должна была подумать мама. В течение какого-то времени старательно перегонял кашу из кастрюли в тарелку - и обратно. Эх, было время, налегал на эту кашу по полной программе. Может, есть смысл попробовать?
Попробовал. Разочарованно вздохнув, я решил обойтись без добавки и поставил очищенную тарелку в мойку.
- Почему так мало ел? - тут же полюбопытствовала мама.
- Потом. А что ты делаешь?
- Что, не видишь? Иди уже, не мешай. Или помочь хочешь?
Мама вскинула голову, пытливо вглядываясь в мои глаза, одновременно убирая назад прядь своих волос, затрудняющую обзор. Тихонько вздохнув, я согласно склонил голову.
Мне пришлось изрядно побегать по кухне, прежде чем мама перестала обращать на меня внимание. Потом я открыл холодильник и, вынув из него вожделенный пакет, прокрался в ванную.
Закончив прием пищи, начинающий монстр лишний раз подумал о том, в какую мерзость он превращается. Угрюмо скривив губы, рассеянно повертел в руках освободившийся пакет, размышляя, куда его спрятать. Прежде - я все маскировал в мусорном ведре, но сейчас - позиция на кухне была прочно занята мамой.
Пришлось скомкать пакет - и запихать его в карман брюк: выброшу в уличную урну.
Глава 5
- Ты куда? - бдительно поинтересовалась мама, даже не увидев, а всего лишь услышав, что ее любимый сын натягивает куртку.
- Дела, мам, - стараясь, чтобы голос звучал как можно веселее, ответил я. - Дела амурные.
- Что это за амурные дела на ночь глядя?
Мама отложила нож и встала напротив, преследуя беспокойное чадо суровым взглядом.
- Мам, ну ты чего? Когда еще свидания устраивать?
- Днем, например. Пригласил бы девушку в театр.
Я промолчал, быстро обуваясь. Долгий спор не входил в мои планы, да и диалог на тему "А какая она? А что она любит? Чем занимаются ее родители?" - тоже не прельщал. Тем более что всю эту любовную историю я только что выдумал.
- Или к нам пригласил бы, - настойчиво гнула свою линию мама. - Комната отдельная есть: посидели бы, поговорили. Что, мы бы вам помешали? Все лучше, чем бродить где-то по ночам. Время сейчас какое? Пристукнут где-нибудь в подворот…
- Все, мам, я пошел! - полностью одетый, я взялся за дверную ручку.
- Иди поешь хоть! Не ел ведь ничего!
- Мам, да меня как раз на чай пригласили!
- Тем более. Иди ешь - будешь там куски хватать, как с голодного края.
- Ма, не хочу… - я быстро открыл входную дверь, изо всех сил торопясь за нею оказаться.
- Я кому ска…
Дверь захлопнулась, отрезав от меня конец фразы. Или меня от фразы - это уж как посудить.
Повернув в замке ключ, я вприпрыжку помчался по ступенькам. Нас ждут великие дела!
Настроение было прекрасным. Да что там, отличнейшим. Просто великолепным! Как только я выскочил на остановку, подошел автобус. В нем даже обнаружилось свободное место у окна. Мне определенно везло.
Улыбаясь, я глазел в окно - в ночной мрак, переставший быть непроницаемым для моих обновленных глаз. Темнота скрывала цвета, но очертания предметов оставались достаточно различимыми, несмотря на внушительное расстояние, нас разделявшее.
Рядом присела усталого вида женщина. Я мысленно поприветствовал ее, слишком радостный, чтобы думать о чем-то плохом. Сейчас я был рад любому.
Потом мне пришлось пересесть на другой автобус. Здесь - свободных мест уже не нашлось, но я не расстроился: что такое три-четыре остановки для моих налитых мощью мышц. Да я, если поднапрячься, сумел бы двумя пальцами согнуть гвоздь-сотку.
Остановка "Кинотеатр им. Маяковского", как всегда в это время, встретила автобус полчищем студентов, нетерпеливо набивающимися в останавливающийся здесь транспорт. Пока двери автобуса закрывались за счастливчиком, прорвавшимся в салон, другой студент уже вставал на подножку. Пусть даже одной, пусть половиной ступни, но - тем самым утверждая свое право немедленно уехать. Наконец многострадальные двери после многочисленных рывков туда-сюда, все же закрывались со звуком, подозрительно похожим на стон; и автобус (троллейбус) отправлялся в путь.
А на остановку уже выходили другие завсегдатаи библиотек. Что поделаешь, такая у ребят судьба.
Пока я шел, мое бесшабашное настроение потихоньку улетучивалось, а на смену ему приходили сосредоточенность и… осторожность. Да, осторожность! Если кто-то при вас скажет, что Кешка - тип неосторожный, укусите его за локоть: нечего позорить хороших людей!
Парни и девушки, мои ровесники, торопились навстречу, спеша поскорее оказаться дома. Провожая их взглядом, я постепенно замедлял шаги. Оно мне надо: искать встречи с кошмаром из туманного прошлого? Чего я там забыл? Уж лучше сидеть дома и не высовываться, - обратился я к самому себе.
А потом что? - возразил другой голос, как ни странно, тоже принадлежавший мне. - Всего бояться до конца жизни? Лгать, изворачиваться и снова врать? Если это существо сделало меня таким, пусть научит, как жить дальше!
Ворчливо пробубнив "смотри, тебя предупредили", первый голос умолк и я, едва переставляя одеревеневшие ноги, зашагал дальше.
Здание библиотеки, названной в честь великого поэта, ничуть не изменилось с момента моего последнего визита. Стоит, как ни в чем не бывало, будто не меня рядом с ним… изменили.
Насторожившись, я обошел округ здания. Ничего. Делая вид, что не замечаю собственной радости, сделал еще один круг. Потом, для очистки совести - еще.
Ни малейших следов монстра. Я опоздал? Быстрый взгляд на часы - нет, все нормально: еще только половина девятого.
Подождать? Меня-то он поймал около девяти. Небось спрятался где-то и выжидает: когда-то последние читатели покажутся…
Я еше раз прочесал окрестности: все как обычно, все как всегда, никаких признаков чего-то аномального. УРРА! Ой… Будь в этом месте кто-то терпеливо сидящий в засаде, внимательно меня изучающий, я бы это уловил: настолько больше информации стали давать привычные органы чувств. Как не крути - я стал хищником.
Выждав минут двадцать, я еще раз прошелся по территории. И с чего мне взбрело в голову, что монстр будет охотиться именно здесь? Так и библиотеку прикроют - до выяснения странных обстоятельств, при которых исчезают ее посетители.
Раздосадованный, я пошел прочь.
Хороший полководец всегда имеет запасной план на случай непредвиденного развития событий. А я чем хуже?
У меня было намечено еще одно место, которое следовало посетить: церковь. Ту - что на "Яблоньке". Она всегда была мне наиболее симпатична. Парадокс: знаю, где стоят храмы, но - не в курсе, как они называются. Ладно, лишь бы свет в душе был.
Плохая отговорка - но так тяжело признавать свои ошибки.
С другой стороны, кто сказал, что Свет в душе зависит от перечисления по памяти различных наименований? Вот, например, одних только Мировых религий у нас насчитывается целых три. Как определить, какая из них истинная? А если принять во внимание Вуду и прочую "мелочь", то выбор становится куда более затруднительным: каждый считает, что его Вера - лучше!
Можно подумать, я - великий праведник, а ведь сам в церкви был только один раз - из чистого любопытства. Ну, это мы сейчас исправим. Потому как клюнул петух жареный. Припекло…
Церковь была темной и, судя по висящему на двери замку, пустой. Я немного постоял на крыльце, неведомо из-за чего вздохнул - и поехал домой.
Ночной город имеет свое - особое - очарование. Причудливая музыка красок, образуемая смешением неоновых вывесок, яркими бликами фар и прочих источников света, мягко, бережно убаюкивает путника, равномерно покачивающегося на холодном сиденье редкого в этот час троллейбуса. Спешить мне было некуда, а холод - давно уже перестал вызывать дискомфорт.
Пристроившись у заднего окна, я безразлично смотрел на дорогу. Как будто не дорога это, а моя, никому не нужна жизнь. Странное опустошение внутри. Все вокруг куда-то торопились - или, устав от трудного дня, прикрывали глаза. Я же был свеж, полон сил - и несчастен: жизнь представлялась мне неправильной, бессмысленной.
Я был одинок. Одинок и, возможно, никому не нужен. Хуже всего, что и себя я таким - не устраивал.
…Дома я еще раз "покушал": налил в тарелку немного супа и некоторое время старательно молотил ложкой, стараясь, чтобы звуки возникали с нужной частотой. Потом встал из-за стола, взял тарелку и аккуратно слил все ее содержимое обратно в кастрюлю - в первый раз, что ли?
Выполнил таким образом свой гражданский долг, я переместился в зал, где составил компанию близким, лицезреющим очередной американский боевик.
Ну что за жизнь у ребят? Всё время драки, стрельба. Лично я давно уже сбежал бы с ихней Америки. Пусть в Сибири и морозней, но жить как-то спокойней.
Хотя - "новым русским" тоже не сладко: наберешь себе много денег, а тебя потом конкуренты хоп… наградят знаком внимания. И нету "нового русского"!
Криво ухмыляясь, я опустил ноги на прохладный пол; поднялся с заскрипевшего дивана и, открыв одну из дверок "стенки", стал рыться в заинтересовавшем меня отсеке.
- Что ты там ищешь? - поинтересовалась мама, когда я начал выкладывать мешающие предметы на пол рядом с собой.
- Так… - неопределенно отозвался я, продолжая поиски.
Нашел! Вооружившей синей лампой, я прошествовал на кухню, провожаемый недоуменным взглядом родительницы. Рассудив, что чадо достаточно взрослое, мать решила оставить отпрыска в покое и вновь повернулась к телевизору.
Положив излучатель ультрафиолета на кухонный стол, я воткнул вилку в розетку. Взял в левую руку орудие будущей экзекуции. Изготовился, внутренне холодея: что, если легенды не врут?
Можно было подождать, пока вольфрам накалится, но, предпочитая не рисковать, я сразу поднес ладонь к стеклу.
АЙ! Жжется.
Переложив лампу в другую руку, я простер перед ней освободившуюся конечность. Логики в этом не было никакой, захотел лишний раз убедиться в правдивости сказок.
А-А-а! Ууу… Зажимая обожженную ладонь между колен, я ковылял по кухне. Больно, еще как больно! Кожа побагровела, словно под действием острых, пронзительно длинных иголок.
Что ж, отрицательный результат - тоже результат. По крайней мере, теперь я знаю, что этого нужно опасаться.
И все же - воздействие ультрафиолета оказалось несопоставимо с тем оцепенением, которое охватывало меня при восходе солнца. Получается, существует еще одна разновидность негативно действующего на меня излучения.
Сомневаясь, впрочем, что на меня вдруг станут охотиться толпы супергероев с наспех переделанными фонариками. Тем более что я далеко не так агрессивен, как монстры из ужастиков. Однако - мучимый Жаждой - я едва не сорвался. Еще бы чуть-чуть…
Вздохнув, я выдернул штепсель из розетки, осторожно отнес лампу на место. Обреченно сел перед телевизором - впереди меня ждала еще одна бессонная ночь. Потом еще один сонный день на заснеженном дне котлована.
Куда катится мир?
Глава 6
Я окружен ненормальными людьми.
Какой нормальный человек истерично будет тереть вас снегом только для того, чтобы вы проснулись?
Подумаешь, лежу зимой в снегу. Что с того? Может, у меня хобби такое? (Хорошо, что не хобот) Ах, обнаружился на дне оврага! Хотел, чтобы меня оставили в покое, - неужели трудно догадаться?
Альтруист, приведенный ко мне какими-то загадочными тропами, изо всех сил старался спасти человека. В прореху между тучами выглянуло солнце и ожгло меня стандартной дозой ультрафиолета, а доза эта, по слухам, за последние годы увеличилась едва ли не втрое. Хорошо, зима на дворе.
Беззащитный под палящими солнечными лучами, я застонал и дернулся. Мой мучитель сие движение отметил и продолжил свое вредное дело с двойным рвением. Вредное - для меня: имея за спиной такого защитника, неведомый благодетель находился в полной безопасности.
Часто-часто вминая хрустящий снег, прибежала невысокая девушка; тяжело переводя дыхание, остановилась рядом. Размеренно шагая, встали вокруг приведенные ею врачи. Пока медики хлопотали над окоченевшим телом, "спаситель" сбивчиво, ежесекундно указывая на меня взглядом, рассказывал свою историю.
В том, что меня обнаружили, я был виновен сам. По парку тихо-мирно прогуливались двое: парень и девушка. Пели друг другу баллады о любви; разговаривали о театре и книгах. Гуляли, никого не трогая, пока наблюдательный молодой человек не заметил, что к котловану идет цепочка следов, а вот обратно - не возвращается.
Заинтригованная таким оборотом дела, парочка подошла ближе, на всякий случай оглядываясь по сторонам. Следов больше нигде не было. Даже внизу. Зато на дне котлована была снежная куча, из-под которой, припорошенная, виднелась одежда (я немного припоздал и, скованный дневным параличом, не успел как следует зарыться).
Немного трухнувшая, но крайне заинтригованная парочка разделилась: парень отправился на разведку, девушка предпочла остаться вверху.
Спустя короткое время, раскидав снег, смельчак обнаружил бледное тело. Сердце еще билось. Еле слышно, очень медленно, но - билось. Пока герой меня спасал, девушка побежала было вызывать "скорую", но, сориентировавшись по дороге, просто забежала в находящуюся рядом больницу, чем и объяснялось быстрое появление врачей.
Совместными усилиями меня отволокли к дороге - солнце, Слава Богу, опять спряталось - и, погрузив в исторический артефакт, все еще именуемый "машина скорой помощи", повезли в больницу.
Там меня, хладного и недвижного, раздели, растерли спиртом и, накрытого одеялом, наконец-то оставили в покое. В поисках документов перерыли всю одежду. Ничего, кроме студенческого билета, не нашли и потому немного расстроились.
После краткого обсуждения было решено дождаться момента, когда я приду в себя. Тогда можно будет узнать место проживания, и, в итоге - добраться до совершенно необходимого сейчас медицинского полиса.
Итак, я находился не только в тепле, но и в сравнительном комфорте. И все закончилось бы совершенно благополучно, если бы на пороге не возник один мой недавний знакомый.
Когда этот тип приблизился вплотную, он задрожал, затрясся как листик на ветру и, метнувшись к находившимся в помещении медикам, что-то горячо им зашептал.
Один - взглянул в мою сторону с любопытством; другой - подошел ближе, чтобы лучше разглядеть; третий - ретировался. Ах нет, побежал звонить в милицию. На всякий случай. Мало ли что.
Все это я вспомнил, открыв вечером глаза - в тот самый миг, когда половина солнечного диска уже скрылась за горизонтом. До сего момента все происходящее фиксировалось без участия сознания. Беззвучный толчок - и я все вспомнил - и понял. Досадуя на все еще неподъемное тело, с трудом откинул одеяло.
Я опоздал.
Смирно сидевшие у входа милиционеры гепардовским прыжком преодолели расстояние до кушетки и резво свели мои руки за спиной. Я не возражал: закон уважать надо. Запястья стянули маленькие, но страшно противные наручники, что заставило меня задуматься о правильности выбранной стратегии. В смысле, неправильности.
Я вел себя смирно. Может, стражи наслышаны о моих возможностях и предпочитают обойтись без риска. Трудно их за это осуждать.
Когда меня приложили физиономией к коленям, врач, находившийся рядом, протестующее закричал. Пока между представителями милиции и медицины шла перебранка, я повернул голову, чтобы с невинным видом поинтересоваться:
- Чё происходит-то?
- В отделении узнаешь, - ответил ближний милиционер, предоставив своему товарищу ругаться с врачом. Теперь "ближний" внимательно следил за мной.
- Я бы здесь предпочел вообще-то.
- Сказано, в отделении разберемся. Если ни в чем не виноват, отпустим. Вообще - ведешь ты себя как-то подозрительно: в отделение ехать не хочешь.
- Можно подумать, вы бы туда рвались на моем месте, - огрызнулся я. - Чё я сделал-то?
- Разберемся, - неопределенно ответил "ближний".
Врач проиграл спор. Поскольку я вел себя вполне адекватно, температуры, гангрены и других страшных вещей не наблюдалось, пришлось меня уступить. Тем более что в спешно заведенной карточке значились только обстоятельства моего появления.
Я решил выждать. Выберемся на улицу, вот тогда…
- Можно одеться? - перспектива носиться по зимним улицам в трусах не прельщала. Не то что б я боялся замерзнуть; оказаться в центре внимания - не хотелось. Я, если честно, человек очень скромный.
- Дайте ему одежду! - повелительно бросил один из милиционеров.
Принесли мой наряд - отлично.
- Снимите, - попросил я, нервно шевельнув плечами.
Просьбу уважили, вот только дубинки приготовили едва ли не демонстративно. Нужны вы мне, бардак устраивать…
Разберемся.
Ой-ой, какой опыт в надевании наручников! Хотя - более-менее в порядок я себя привел. Успел одеть все, кроме куртки и шапки.
Меня потянули к выходу:
- Пошли.
Хе, а где соблюдение моих прав, гарантированное статьей 18 конституции РФ? Что-то позабыли о ней стражи порядка. Может, вытеснили уголовным и прочими кодексами?
Впрочем, ребят тоже можно понять: чем меньше хулиган знает о своих правах, тем легче с ним управиться.
Окончательно смирившись с ситуацией, медики вышли нас проводить на крыльцо, став свидетелями небывалых событий, о которых не раз еще будут вспоминать, смакуя мельчайшие детали.
Вместо посадки в ожидавший меня "уазик" я вдруг дернулся, разорвал цепочку наручников, уложил на землю группу сопровождения - и метнулся за угол, окончательно пропав из поля зрения.
Возможно, я сглупил. Возможно…
С точки зрения закона, следовало вести себя иначе: послушно отправиться в отделение милиции, посидеть там какое-то время, и - быть благополучно переданным на руки родителям. Пусть даже под подписку о невыезде.
Вот только мешало одно обстоятельство: слишком спокойно я воспринял действия милиционеров - вроде как подтвердил их правоту.
Так что легко меня не отпустят - даже если прикинуться шлакоблоком. Сначала поговорят с родными, устроят очную ставку с потерпевшим, придержат на всякий случай до утра, сделают запрос в вуз… Оно мне надо?
А родители, пытаясь выгородить непутевого отпрыска, обязательно скажут, что кровь мне передал Гарик, которому… ну, и так далее.
Была, однако, у этой медали еще одна сторона: своенравное поведение подтвердило мою вину в глазах родной милиции. А что делать? Срок задержания может растягиваться ох как надолго. И здесь главное значение будет играть питание, а, в моем случае, его отсутствие - и связанное с этим плохое настроение задержанного - с далеко идущими последствиями.
Пусть даже меня скоро освободят, смогу ли я, как и прежде, хранить в холодильнике бережно припрятанные запасы? В этом я сильно сомневался. Опять грабить больницы?… Я все-таки совестливый гражданин. Немножко.