- Что это? - спросила она татуированного карлика.
- Свежее мясцо, - сказал он.
- Она сияет, - раздался голос из толпы. Он принадлежал маленькой девочке. Это было прелестное белокурое создание с грязным плюшевым медведем размером почти с половину хозяйки. - Вокруг нее яркая радуга.
Лидеры группы посмотрели друг на друга, затем опять на Карин.
- Не знаю, как наш приятель это делает, - сказала женщина, - но он всегда оказывается прав.
- Он умный парнишка, - согласился карлик.
Они вновь посмотрели на Карин, и черная женщина кивнула.
- Загляни ей в глаза. Это слабая сучка. Самоубийца.
- Молодая, - сказал карлик. - Должно быть много сока осталось.
Черная женщина улыбнулась, и рот ее металлически сверкнул. Ее зубы были оправлены в блестящий металл. Карин представила, как они вонзаются в ее плоть и вырывают кровавые куски.
Она в отчаянии закрыла глаза. Доктор Чемберлен помог бы ей, подумала она, если бы тот убийца не застрелил его. Он почувствовал тот жар, когда прикоснулся ко мне… желание…
Когда толпа начала смыкаться вокруг нее, Карин слышала только скрежетание и лязг. Ее захлестнуло отчаяние, которое, как она знала, будет длиться вечно. Во всяком случае, пока эта орава не набросится на нее.
Огромная мясистая рука сжала ее плечо, и она потеряла бы сознание, если бы знала, как это сделать, но ей не удалось лишиться чувств с той легкостью, как это делали героини романов, которые она читала.
Карлик потянул ее вверх, и она услышала голос черной женщины: "Встань на ноги, сучка". Внезапно раздался звук, напоминающий зловещий львиный рык. Она открыла глаза и увидела перед собой картинку, столь же невероятную, как и все, что ей довелось увидеть с момента пробуждения.
Она с изумлением смотрела на доктора Чемберлена, стоявшего позади толпы. Он не был мертв. Не похоже было даже на то, что он ранен. Он успел сменить белый халат на красивый, явно сшитый на заказ, костюм, который шел ему, как мантия королю. Он возвышался над толпой, и его гнев заставил их немедленно подчиниться его воле и расступиться, открывая дорогу к Карин, злобному карлику и заплатанной женщине.
Доктор Чемберлен, только и смогла подумать Карин. Он пришел спасти меня.
Доктор сжал толстое запястье карлика, и мерзкое существо разжало руку и рухнуло на колени, зажмурив глаза и стиснув зубы.
- Как ты посмел! - прогремел доктор Чемберлен и затряс карлика, словно это был хилый ребенок.
Карин потрясла мощь доктора и устрашающая сила его гнева, вызванного ее бедственным положением. За нее никто никогда не заступался. Никто никогда не становился на ее сторону с такой яростью. Она почувствовала, что сердце загорается у нее в груди. Ей захотелось его так сильно, что собственное желание испугало ее.
Карлик закричал мяукающим голосом больного кота.
- Нет… нет… мы просто держали ее… как…
Доктор брезгливо отшвырнул его. Карлик рухнул на тротуар и остался лежать, словно побитая собака. Чемберлен повернулся и посмотрел на Карин. Его глаза светились гневом и странной, ликующей силой, и еще чем-то, что было ей непонятно и вместе с тем неприятно.
Но все это забылось, когда он подошел и обнял ее. Связь, возникшая между ними, была так сильна, что казалась живым существом. Он улыбнулся ей, и его зубы были ровными, белыми и красивыми, а большие глаза искрились смехом.
В этот миг в руке его оказался скальпель, сверкнувший на солнце. Карин окаменела, когда он показал ей инструмент. Она попыталась высвободиться, но доктор был гораздо сильнее. Он вонзил скальпель в ее живот и сделал надрез. Она почувствовала взрыв ни с чем не сравнимой боли.
Она открыла рот, чтобы закричать, но он тут же закрыл его своим ртом. Она чувствовала, как он высасывает из нее жизнь, а его рука при этом шевелилась у нее внутри.
Боль была нестерпимой, но она не теряла сознание. Поцелуй тянулся и тянулся и сам по себе причинял больше боли, чем нож, кромсавший ее желудок, и рука, шарившая по внутренностям. Он словно забирал у нее что-то, чего она не понимала, но каждое мгновение этого поцелуя отнимало у нее силы и опустошало.
Наконец, доктор оторвался от ее рта и посмотрел на нее с диким ликующим видом. Он оттолкнул ее. Она пошатнулась, но сумела устоять на ногах.
Он посмотрел сквозь нее на высокую черную женщину.
- Отнесите ее в госпиталь, - сказал он. - Но перед этим можете полакомиться ею. Немного. Помните: она моя.
Собравшиеся восторженно откликнулись на эту речь голосами, лишь отдаленно напоминающими человеческие, и запрыгали вокруг Карин, словно голодные псы. Первой потянулась к ней черная женщина со своей металлической улыбкой.
- Иди сюда, мясцо, - сказала женщина, вонзая зубы в плечо Карин.
Она упала на асфальт, и они разом набросились на нее. Последнее, что она помнила, был демонический смех Чемберлена, толкающиеся тела и маленькая девочка, прижимающая к груди плюшевого медведя.
К счастью, на этот раз она обнаружила, что все-таки способна потерять сознание.
IV
Карин удивилась тому, что смогла очнуться, а еще больше тому, что цела. На ней не было никакого шрама от разреза, сделанного Чемберленом, ни следов зубов на плече, ни синяков, ссадин, царапин, которые должны были остаться после группового избиения.
Это было чудом, подумала Карин. Ну и пусть. Это как раз то, что ей было нужно. Она изменит свою жизнь. Она закрыла глаза и попыталась заключить сделку с Богом.
Ты дал мне еще один шанс, сказала она Ему, и я не упущу его. На этот раз я не оплошаю. Только дай мне открыть глаза и увидеть, что этот кошмар окончился, и я вновь нахожусь в безопасности, в своей квартире, и тогда я покорно понесу свою ношу. Я стану хорошей, отныне и навсегда, честно, я стану хорошей.
Она открыла глаза, оглянулась и убедилась, что все вокруг осталось неизменным.
Она по-прежнему находилась в комнате, напоминавшей ту самую больничную палату, в которой она очнулась. Во всяком случае здесь все было очень похоже: конфигурация и размеры помещения, даже разбитое окно, из которого выпрыгнул тот сумасшедший, держа ее на руках. Но все здесь ужасно изменилось. Палата превратилась в замусоренный и смердящий трущобный кошмар.
Кровать, на которой она лежала, превратилась в груду искореженного проржавевшего металла. Матрас был порван, заляпан пятнами и вонял какими-то невообразимыми секрециями. На стенах красовались граффити и пятна крови, на полу валялся мусор.
Дверь в коридор лежала на полу, сорванная с петель, но Карин, потрясенная тем, что Бог отверг ее мольбу, и кошмар продолжается, не сделала попытки убежать. Ей некуда было бежать.
Звук шагов, гулким эхом разносившийся по коридору, приковал ее взгляд к дверному проему. Она безнадежно смотрела в темноту коридора, не зная, чего ожидать, одновременно и желая, и опасаясь, что это окажется Чемберлен.
Но это был не доктор. Это была маленькая девочка. Ее тень маячила, словно чудовище, готовое к прыжку, грязный медведь по-прежнему был прижат к ее груди. Девочка смотрела на Карин без какого-либо выражения на напряженном личике.
- Как тебя зовут? - спросила девочка после долгого молчания.
- Карин, - ответила она и машинально спросила. - А тебя?
- Меня зовут Кристал. Мамочка меня так назвала в честь звезды ее любимого сериала. Папа это имя не любил. Он вообще ничего не любил, кроме одного: бить маму и меня.
Карин плохо знала сериал "Династия". Он сошел с экранов, когда Карин была совсем маленькой и почти ничего не запомнила. Кристал же, между тем, была лет на пятнадцать моложе ее.
- Кристал, - прошептала Карин, - что это за место?
- Ты о нем ничего не знаешь, да? - спросила девочка.
Карин покачала головой.
- Нет, не знаю.
Кристал сделала широкий жест, охватывающий комнату, здание и все, что было снаружи.
- Это Место Мертвых. Каждый попадает сюда, когда умирает. Я спрашивала Билли, может, это ад, потому что папа всегда говорил, что я такая плохая девочка, что обязательно попаду в ад, когда умру, и, когда он убил меня, я проснулась здесь и подумала, что я в аду. Но Билли здесь уже давно, и он говорит, нет, это не ад. Это просто Место Мертвых, куда люди приходят, когда умирают.
- Но я не умерла, - сказала Карин.
- Не будь глупой. Если бы ты не умерла, ты не была бы здесь. Я мертвая. Билли мертвый. Доктор мертвый. Только Мишка не мертвый, потому что он набит ватой.
Внезапная ярость охватила Карин.
- Это что, у Бога такие жестокие шуточки?
Когда она убила себя - там, в квартире, она признавала это - это случилось из-за невозможности покончить с болью. Но была у нее еще и мысль, скорее подсознательная, что, возможно, она попадет куда-нибудь, где будет лучше, где не обязательно всегда быть одной. Может, там будет ее мать… может, даже Фэффи. Но здесь… здесь в тысячу раз хуже. Она почувствовала, как в ней поднимается великий гнев, выходящий из-под контроля. Он удивлял и пугал ее одновременно.
Кристал пожала плечами.
- Я не знаю. Может, Билли знает.
Билли, - тот человек с пистолетом. Человек, который пытался утащить ее от Чемберлена.
- Кто такой Билли?
- Он мой друг, - сказала Кристал. Она протянула вперед своего непрезентабельного медведя. - Сначала Мишка был моим лучшим другом, еще пока я была жива, а потом Билли нашел мне его опять. Хочешь увидеть его?
- Я его вижу, - пробормотала Карин.
- Не Мишку. Мишка-то здесь. - Кристал закатила глаза от непонятливости собеседницы. - Я говорю про Билли. - Она наклонилась вперед и сказала по секрету. - Знаешь, вообще-то его зовут Генри. Он сам мне сказал. Но он любит, чтобы его называли Билли.
- Да. - Ей хотелось его увидеть. Он, наверное, сможет ответить на некоторые вопросы о загадочных событиях в этом жутком сумасшедшем доме. - Ты можешь отвести меня к нему?
- Конечно. Он там, в другом конце коридора.
Это было неожиданно, как, впрочем, и все в этом чудовищном месте.
Они вместе вышли из палаты и пошли по коридору. Миновав несколько дверей, они увидели Билли. Его комната была так же замусорена, как и палата Карин. Единственная разница заключалась в том, что Чемберлен и его прихвостни не просто оставили Билли в комнате. Он был прикован к стене с распростертыми руками, ноги не доставали нескольких дюймов до пола. На лице застыло усталое и болезненное выражение, одежда порвана, словно его долго били, но на теле, проглядывавшем в прорехи, не было видно синяков.
Когда Кристал и Карин вошли в комнату, он изобразил на лице улыбку.
- Привет, крошка.
Карин хотела было возмутиться такой фамильярностью, но тут поняла, что он говорит с Кристал, а не с ней. Девочка подбежала к нему и, зажав медведя под мышкой, обняла Билли свободной рукой за талию, уткнувшись лицом ему в живот. Билли ласково улыбнулся ей, затем взглянул на Карин.
- Как поживаете, мэм?
- Раньше было лучше.
- То же самое могу сказать о себе, - сказал Билли. - Как я поживаю, Кристал?
Девочка отпустила его и сделала шаг назад. Некоторое время она критически оглядывала его, затем покачала головой.
- Не очень хорошо, Билли.
- Боюсь, что так. А как насчет этой леди?
Кристал посмотрела на Карин.
- Она еще очень яркая. Доктор забрал себе немножко красок, и толпа взяла тоже. Но у нее еще осталось много для начала. - Она сделала серьезное лицо. - Плохо, что она не очень умная.
- Эгей!
Билли нежно улыбнулся. Карин показалось, что он протянул бы руку и потрепал Кристал по голове, если бы не был прикован к стене.
- Ты-то знаешь, каким обманчивым может быть это место, крошка. Вспомни-ка, как сама первый раз сюда попала.
- Я помню…
- О чем это вы двое, - перебила Карин, - все время толкуете? Что это за "краски"? Что это за место, в конце концов? И кто, черт возьми, вы сами?
Она не хотела кричать, но злость полностью овладела ею. Она ненавидела все и вся. Ненавидела Фэффи, за то что издох и оставил ее одну. Свою мать за то, что та умерла, когда Карин была такой маленькой. Своего отца, настолько поглощенного работой, что он никогда не замечал ее, не интересовался, что с ней происходит, ни разу не побеспокоился об этом спросить. Свою сестру, которая была старше, умнее, гораздо красивее и которая только использовала Карин, а в остальном относилась к ней так, будто Карин не существовало на свете. Она ненавидела мир, Вселенную, творца, который создал все это таким ужасным и оставил ее, одинокую и беззащитную, пока не иссякли силы выносить все это, и тогда она убила себя, чтобы в этом сумасшедшем доме, населенном злобными тварями, столкнуться с такими ужасами, перед которыми меркнет все, что она видела в реальной жизни.
- Ну, мэм, - протянул Билли в своей неспешной невозмутимой манере, - хотя в это и трудно поверить, но меня зовут - по крайней мере звали - Билли Бонни. Люди называли меня Кид.
- Трудно поверить? - переспросила Карин. Она рассмеялась долгим злым смехом, а отсмеявшись, вдруг поняла, что находится на грани безумия. - Трудно поверить? Господи Иисусе, почему, черт возьми, я не должна вам верить? А кто же тогда доктор?
- Ну, мэм, - опять затянул Билли, - он и при жизни был доктором, вот только использовал свою науку не для лечения. Он называл себя Джеком Потрошителем. И сейчас так себя называет.
Смех Карин оборвался, словно кто-то закрутил кран.
- О, Господи. - Она бросила взгляд на Кристал. - А она?
- Просто маленькая девочка, - нежно отозвался Билли. - Избита, изнасилована и в конце концов убита своим зверюгой-папашей.
- Что это за место? - прошептала Карин.
- Я называю его Местом Мертвых, - сказал Билли. - Сюда попадают все люди после того, как умрут, и перед тем, как их рассортируют и отправят дальше.
Она посмотрела на него.
- Но ты умер… - она подумала и поняла, что не знает, когда он умер, - уже давно. Почему ты еще здесь?
- У людей разные причины задерживаться здесь, мэм. Есть такие, для них много времени нужно, чтобы понять, куда их потом отправить. А есть такие, которым здесь нравится. Они охотятся на новичков, держат себя здесь вроде как королями, в основном из-за таких, как вы. Ну а третьи здесь задерживаются потому, что у них есть кое-какие делишки.
- Ты говоришь, некоторые охотятся на других из-за таких, как я?
- Да, мэм. Из-за самоубийц.
- Не понимаю.
- Так получается. Когда люди рождаются, у каждого есть определенное количество этой, я думаю, вы ее называете энергия, и они ее расходуют всю жизнь. Когда она кончается, они умирают. Все очень просто. Некоторые люди заболевают и расходуют свою долю быстрее, чем другие. Кого-то убивают, случайно или намеренно. Они тратят то, что осталось, когда, так сказать, оказываются здесь. Но самоубийцы… да, самоубийцы - это особая статья. У них энергия есть, да только она им вроде не нужна. Они отказываются от подарка. Когда они попадают сюда, люди вроде Чемберлена могут забрать ее себе, высосать из них и использовать для своих собственных целей. Они любят таких, как вы, особенно молодых. У вас ведь осталось лет сорок, а то и пятьдесят.
- Не меньше пятидесяти, - вставила Кристал.
Билли посмотрел на девочку.
- У этой малолетки особый талант. Она вроде как настроена на энергию. Она может видеть всякие вещи, например, такое разноцветное свечение вокруг вашего тела. Вот почему доктор любит, когда она крутится рядом.
- Я… - задуматься о том, что говорил Билли, было сейчас непереносимо. Чтобы не дать себе думать, она задала новый вопрос: - А ты?
- Я? - Кид попытался пожать плечами. - Как я уже говорил, некоторые люди живут здесь потому, что у них есть кое-какие дела. Что до меня, то я был не такой, как обо мне потом стали рассказывать. Я не убил ни двадцать, ни тридцать человек. Убивал, да, это точно. Может, и зря. Может, у меня на счету что-то такое, с чем я должен разобраться, чтобы двигаться дальше. Может, я просто не могу быть таким, как доктор, поэтому я застрял здесь, чтобы убедиться, что он не будет тут безнаказанно всех мучить и жить, как король над другими. Может, он и к Кристал относится чуть получше, потому знает, что я поблизости, и, хотя моя пушка не может отправить подонка в ад, где ему и место, она хотя бы может навредить ему достаточно, чтобы он меня боялся.
Карин припомнила боль, пронзившую ее, когда скальпель доктора рвал ее плоть, и поняла, что боль и в самом деле существует в этом мире.
- Но что случилось? - спросила она. - Почему ты оказался здесь?
Кид сокрушенно покачал головой.
- После того, как мы вывалились из окна, пока я стоял и смотрел, как ты убегаешь, доктор и его банда набросились на меня. И вот я здесь.
- Но может ли он повредить тебе… я хочу сказать, я знаю, что он может сделать тебе больно. Но может он, ну… - она не знала, как задать вопрос.
- Убить его? - раздался за спиной голос.
Карин резко обернулась и увидела Чемберлена, стоявшего в дверном проеме. За его спиной толпилась свита.
- Почти, - сказал доктор. Впервые она видела его таким, какой он был на самом деле. Он сбросил все свое великолепие, которое напустил на себя, чтобы одурачить и завоевать ее. Это был маленький человечек с темными грязными волосами и лицом безумного грызуна. Глаза у него были дикие, зубы желтые и кривые. На нем была грязная одежда, от которой исходил запах крови и страданий. - Я могу заставить его чудовищно страдать. Я могу разрезать его, вытащить кишки и пировать его внутренностями, и все это проделать так, что пройдет много-много времени прежде, чем мальчик Билли вновь начнет досаждать мне.
Он медленно шагнул вперед, в руке у него серебряно блеснул скальпель, словно предвестник болезненной неизбежной смерти.