Я прыгнул в другую сторону, чтобы создать противоположный импульс и дать нам обоим шанс отлететь подальше. Забурлило море, пузырями окружив мою голову, зашумело в ушах. Ледяная вода вытолкнула в верхний, более-менее прогревшийся слой, и я изо всех сил погреб, стараясь уйти как можно дальше от лодки. Возможно, умнее было бы нырнуть, но за свою интернатскую и небесную жизнь я, к стыду своему, так и не научился как следует плавать, не то что нырять.
За спиной ухнуло. Огромная волна подхватила мое тело, плавно подкинула, как на американских горках, и почти сразу же сбросила с себя. Ее сменила другая, еще сильнее, за ней еще несколько. Я развернулся, кое-как удерживаясь на плаву. Ни лодки, ни аэрокара видно не было. Но зато вдалеке, над гребнем волны, мелькала светлая точка. Это Катя! И она машет мне рукой.
Поняв, что замечена, Катя выразительно постучала по запястью. Что она имеет в виду? Да коммуникатор же. Я выключил его на время… В общем, выключил, а включить забыл.
- Пол! - раздался Катин голос сразу же, как я активировал устройство. - Ты баран.
- Знаю, дорогая! - радостно крикнул я, все еще не веря, что обошлось.
- Не выключай коммуникатор. Или не забывай включать.
- Да, радость моя!
- Ты не тонешь? Я плыву к тебе, держись.
Ну, да, она же знает о моих навыках пловца: чуть лучше кирпича.
- Постараюсь.
На самом деле, стараться особенно не пришлось. Поймав ритм волн, чтобы не захлебываться, я вяло помахивал руками и ногами, без труда удерживаясь на поверхности. Катя добралась до меня быстро, она-то плавала как тюлень. А по дороге умудрилась прихватить какую-то оранжевую штуку, сверкающую зеркальцами словно новогодняя игрушка и подобно буйку плясавшую в пене на месте падения аэрокара.
- Спас плот, - выдохнула она, чмокнув меня мокрыми солеными губами. - Секунду…
Она на что-то нажала, и небольшой оранжевый мешок начал надуваться, разворачиваться, становиться все больше и больше. Меньше, чем за минуту он превратился в приличных размеров надувной плот с тентом, - пожалуй, раза в полтора больше нашей лодки. Покрутившись вдоль борта, мы нашли место для загрузки с уровня воды и заползли вовнутрь.
- Уфа… - выдохнула Катя и поцеловала меня, долго не отрываясь. - Живы, - она села и тряхнула мокрыми волосами, разбрызгивая воду вокруг как выбравшаяся из лужи собака.
Я пробежался на четвереньках по периметру плота, заглядывая в прозрачные окошки над его бортами, но, кроме нас, в море ничего больше не обнаружилось.
- Пошел ко дну. И лодку утянул, - Катя открепила от стены маленькую бутылочку с водой. - Хлебни.
Пока я пил, она активировала микро генератор. Теперь у нас будет и вода, и подвижность. Синтезатора нет, но зато есть пищевые таблетки. А связь и так была. Я покосился на свой коммуникатор. Уж не по нему ли нас засекли? Что-то слабо вверится в совпадения…
- Не думаю, Пол, - Катя поймала мою мысль. - Мы с тобой входим в число очень зашифрованных особ. За нами непросто следить.
- Но как-то ведь выследили… - возразил я.
- Как-то - да… - согласилась она. - И это меня… смущает. А ты, Пол, обращай больше внимания на знаки.
- Какие еще знаки?
- Которые сам подаешь.
- В смысле?
- Давай, вспоминай. Что ты говорил сейчас, прямо перед этим аэрокаром?
- Ну… Что-то про двумерное существо… Про Лиен думал… Она мне объясняла на ноже…
- Вот именно. Нож. Предыдущее нападение было с ножом. А что ты тогда видел? В наших тенях на дорожке, а?
- Ну… Прицел… Да. Прицел. Будто кто-то целится в нас со звезд.
- И тут же напали, - Катя назидательно показала мне указательный палец.
- И тут же напали, - согласно кивнул я.
- Если бы не я, тебе оба раза была бы крышка. Пол, почему ты такой невнимательный? От тебя нельзя ни на секунду отойти?
Я развел руками. Катя повернулась к панели управления плотом и чем-то щелкнула. Загудел водометный двигатель, плот начал разворачиваться. Теперь мы через часок-другой доползем до базы.
Постучав по коммуникатору, я многозначительно посмотрел на Катю.
- Нет, - отрезала она. - Сигнал подавать не будем. Вообще… Знаешь, отключи-ка его. Чтобы не пеленговался. Мало ли, действительно…
Мы отключили коммуникаторы и почувствовали себя дикарями посреди первобытной природы, викингами, затерянными в океане. И одновременно рассмеялись. Ну, надо же быть так привязанными к технике. И, тоже мне, дикари - на современном автоматизированном спасательном плоту. Всего-то лишь выключили коммуникаторы…
- Аэрокаром управляли дистанционно, не самоубийцы же они. Если они каким-то образом обошли защиту КК и пеленгуют нас по этим штукам… - я поднял руку, показав запястье, - то решат, что мы погибли. Слушай, на плоту же есть станция связи? Она включается сама?
Я бросился к панели, но Катя мягко остановила меня.
- Пол, я ее выключила. Плотик утонул вместе с нами.
Я поцеловал ее в лоб. К подсыхающим Катиным волосам возвращался пшеничный цвет, от воды они слегка закурчавились.
- У тебя на голове творческий беспорядок, - хмыкнул я, - но мне нравится.
- Всегда так ходить? - игриво нахмурилась Катя.
- Можно иногда. Для разнообразия, - я подмигнул.
- Разнообразия вам, мистер Джефферсон, не хватает? - Катя делано закатила глаза. - Вот, вернется Лиен, будет тебе полный комплект. А то, гляжу, заскучал… Как Жанна Бови сказала? Как она тебя назвала?
- Э-э-э… Я не помню… Что-то там такое… Нехорошее?
Выражение Катиного лица изменилось, клянусь, через ее черты на меня смотрела Жанка! Даже волосы будто бы на миг порыжели.
- Мальчик-Казанова, на каждой вшивой планетке заводящий по любовнице и даже притаскивающий за собой мертвых баб… - начала было Катя выдавать с совершенно Жанкиной интонацией, но я жестом прервал ее.
- Хватит-хватит-хватит! Вспомнил. Это ей простительно, а для вас, госпожа лидер-инспектор Контроля, настоящий моветон. Не забывайтесь, вы всегда при исполнении…
Катя совсем чуть-чуть покраснела и показала мне кулак.
- Я тебе сейчас дам, при исполнении…
- Все, сдаюсь-сдаюсь, госпожа лидер-инспектор! Кто я такой, чтобы перечить руководству Комитета… - я поднял руки вверх, она усмехнулась и, разжав кулаки, сплела свои пальцы с моими.
- Вот это правильное решение, доктор Джефферсон. Смотри, ветер поднимается…
Она кивнула в сторону выхода. Через борт летели брызги, да и качка появилась. Плот двигался более резкими рывками, чем раньше. Я выглянул наружу. Ветер, да. Пока не сильный, но я бы предпочел лодку на воздушной подушке, чтобы не скакать по волнам, сквозь гибкое днище они стучат весьма ощутимо. Впрочем, лодки больше нет, и хорошо, что есть хотя бы этот плот.
Идти до берега оставалось недолго, остров обрывистым треугольником маячил километрах в двух. "Треугольник - символ Жемчужины, квадрат - символ Весенницы" - проплыл через мое сознание голос Ксенаты. Я попытался ухватиться за него, как Тесей за нить Ариадны, но тщетно.
Зайдя с подветренной стороны, мы без проблем миновали прибрежные камни и выскочили на зализанные морем гранитные плиты. Чуть-чуть налегли и выволокли за собой плот. Теперь его можно использовать как палатку. Гениальное изобретение эти спасательные плоты, придумали черти когда, но с тех пор по сути конструкция не менялась, только электроника и двигатель.
Однако ночевать в палатке у нас планов не было. Привязав, на всякий случай, свое плавсредство к огромному валуну, мы запрыгали вдоль линии прибоя, поглядывая, где бы поудобнее взобраться наверх, к базе.
Место нашлось вскоре. Обогнув остроносый мыс, увидели знакомую бухточку. Конечно, из нее ведь и отплывали сегодня утром. Казалось, прошла неделя, хотя, на самом деле, лишь часов восемь.
От бухточки наверх вела обустроенная тропа с перилами. Вблизи берега качалась обычная гребная лодка, с нее кто-то рыбачил. Кто-то, наверное, из технического персонала. Завидев нас, помахал рукой. А что, нормальное дело, подумаешь, парочка в шортах и маечках босиком по мокрым камням выворачивает из-за мыса… Может, всегда там гуляют? Мы помахали в ответ и пошлепали голыми ступнями по тропе.
- Ну, что, коммуникатор можно включать? - Я оглянулся на Катю.
- Погоди. Давай дойдем…
Знакомый ртутный шарик вдруг появился в моей голове и закрутился, отражая на изогнутой поверхности сразу все: в объеме, со всех сторон. Я увидел свою голову в перекрестье прицела; я нажимал на спусковой крючок; я стоял босым посередь тропы, представляя собой прекрасную мишень; я прыгал в сторону, перекатываясь через плечо ничуть не хуже, чем кувыркалась по обочине аллеи Катя во время ночного нападения на нас в Лесном городке. И я, хотя это на меня совсем не походило, хватал приличных размеров бульник, даже подсознательно не пытаясь определить минеральный состав образца, и метал его с силой, которой никогда бы от себя не ожидал. Точно в крест прицела.
А потом шарик лопнул, разорвавшись одновременно с треском от другого шарика - микромолния расщепила кривенькую сосну прямо за моей головой. За тем местом, где секунду назад находилась моя голова. Пальнули из разрядника, очень мило. Жизнь стала напоминать древний вестерн.
Чуть запоздав относительно выстрела, сверху раздался глухой стук, и человек в темной форме береговой службы пролетел метров тридцать со скалы, что высилась невдалеке перед нами. Он лежал теперь внизу, на камнях, и тело его напоминало крест прицела.
- Бегом наверх! - крикнула Катя, и мы побежали, уже не думая о том, чтобы поберечь босые ноги. Через несколько десятков секунд, когда, запыхавшись, добрались до площадки, откуда стрелял этот человек, там уже, также запыхавшись, стояли двое сотрудников базы. Они смотрели вниз.
- Насмерть, - констатировал один из них.
- Ща его поднимут… - ответил второй. - Вы видели, как он упал?
Это уже к нам. Видели-видели, и даже поспособствовали. Только вот не возьму в толк, как мне удалось снизу вверх залепить ему камнем в голову, да еще с такой силой, чтобы сбить с площадки…
- Видели, - ответила за нас обоих Катя. - Мне нужно срочно поговорить с начальником базы.
- Ну, он скоро будет там… - протянул первый, не отрывая взгляд от трупа внизу. Бьюсь об заклад, это была первая смерть в его жизни. Что же, когда-то надо и взрослеть.
Мы отошли в сторонку. Катя на ходу активировала коммуникатор и жестом показала мне сделать то же самое. Площадка с двумя парнями осталась за поворотом.
- Интендант Коховский? - не включая видеосвязи, заговорила она. - Да, я в курсе. Нет, не надо проекции. Нет, вы ему ничем не поможете. Прикажите ничего не трогать до прибытия следственной группы. С пилотом на борту? Двое на борту? Передайте координаты, пусть вызовут подводников. У нас свои каналы. Да, наверняка погибли. Спасибо за понимание, выполняйте.
Катя резко остановилась.
- А пойдем-ка мы, Пол, домой, - странным тоном произнесла она.
- То есть как, домой? - я растерялся. - Ты же хотела поговорить насчет аэрокара, который нас таранил…
- Я поговорила. Не тормози, Пол, надо спешить.
И она решительно направилась по тропинке на другой конец острова, к нашему домику, снова поднося ко рту коммуникатор.
"Минимизирует громкость… - подумал я. - Что, вообще, происходит?!"
- Роб… А, уже знаешь… Хорошо. Подгони сюда челнок без опознавательных. Да, из гражданской службы. Мне все равно, Роб, где ты его возьмешь, но как можно быстрее. Нет, с посадкой на воду. Когда будут? О'кей, успеем собраться. Вышли сюда Леваниди, он сообразит, что делать.
Подобно урагану ворвались мы в домик, переоделись в имитационку, ведь вечер обещал быть непредсказуемым, и принялись собирать вещи. Хорошо, что прабабкин хрусталь с нами на этот раз не поехал, да и, вообще, получилось всего два неполных роботранса. Отдав им приказ следовать за нами, мы покинули очередное место, в котором намеревались прожить отпуск, и спустились к берегу.
Ветер крепчал. Небо заволокло тучами. На скалы с грохотом и брызгами накатывали серые валы. Катя говорила что-то о посадке на воду?
- Чего ждем? - спросил я, едва мы, наконец, остановились. Роботрансы в ожидании замерли чуть позади нас. Впереди, украшенное барашками, расстилалось потемневшее море.
- Челнок, - казалось, Катины мысли бродят где-то далеко, но, на самом деле, она предельно сосредоточена.
- А как мы в него попадем?
- В нем есть миникар.
- А, то есть, они на воду сядут, а сюда пригонят кар?
- Да, - и тут же, без паузы. - Пол, их было двое в той машине. И они не пытались выжить.
- Возможно, только пилот…
- Да, - оборвала она меня. - Но хотя бы один пошел на верную смерть.
- То нападение, в Лесном городке, тоже выглядело странно…
- Одно и то же, Пол. Один почерк. Словно за тобой охотятся самоубийцы.
- За мной?
- Пол… Скажи, Пол, а что было на тропинке? Ты хорошо засветил ему, не ожидала. Камнем, метров с пятидесяти, да еще и вверх, и точно в голову… Тебе не странно? А как ты его заметил, кстати?
- Так же, как ту ледяную глыбу, которая падала с потолка за моей спиной. Время остановилось, увидел все сразу, одновременно. Но тогда я видел что-то еще, постороннее. Смешивалось. Сейчас было только две картины: его и моя. Он… Ну, да, ты права. Он целился мне в голову.
- А видел бы ты, как ты двигался… Такому трудно научить. А ведь тебя не учили.
- Ну, в летной школе…
- Не смеши, Пол. Как кувыркаются в Летной школе, ты показал под липами. Сейчас было другое. Ксената?
Я задумался. Ксената? Может быть… Хотя, он производит на меня впечатление мирного человека. Едва ли он проходил какую-то… как это называли в горячем прошлом земной цивилизации… боевую подготовку.
- Не знаю, - честно ответил я.
- Холодает.
- Да.
Мы выпустили активные пленки, чтобы согреться. Вернее, конечно, не мы, а наша одежда. Имитационка, используемая оперативными агентами Контроля, только выглядит как простая одежда, на деле это много что еще. Если бы она была на мне во время прогулки на лодочке, пожалуй, я сумел бы добраться до берега и вплавь, а уж утонуть или замерзнуть точно бы не грозило.
- Минут через сорок, - сообщила Катя.
- Будут?
- Да.
- Ты заметила, нам словно мешают поговорить?
- Да. Но это случайность, Пол. Нас просто слишком часто пытаются убить.
- Пожалуй. Попробуем?
- Валяй.
- Нож?
- Где-то там.
- О'кей. Нож. Плоское существо на ноже не видит третьего измерения. Его жизнь и понимание простроены вокруг двумерного мира. Может быть, точно так же мы не видим многомерности времени? Может быть, то, что мы называем временем, есть нечто совсем другое, и мы искусственным образом выделяем понятия "время" и "пространство" из некоей единой сущности?
- Ну, да, "пространство-время", все такое, в школе учат, Пол.
- Учить-то учат. Но мы живем все в том же восприятии. Как в каменном веке. Мы по-другому не умеем. Потому что мы - двумерные существа на плоском ноже. Самые умные из нас догадались, что нож плоский, хотя не очень понимают, что такое "плоский", что есть это "третье измерение". Описывают его известными нам аналогиями. Оперируют абстрактными понятиями. Даже придумывают формулы, которые более-менее работают. Но что это такое - не может понять, осознать, почувствовать… не может никто.
- И?
- Представь, что время ветвится. В каждый момент образуется бессчетное количество копий реальности, существующих одновременно. Что будет, если в такой реальности изменить что-то в прошлом?
- Очевидно, Пол. Начнется новая ветка.
- И куда попадет тот, кто изменил прошлое, вернувшись назад?
- Можно только гадать, - Катя пожала плечами, похоже, не понимая, к чему я клоню. Не удивительно, я и сам еще не понимал этого, пытаясь рассуждениями нащупать нить.
- Он вернется в свое прежнее место. Ведь своей ветки он не изменил.
Катя кивнула и предложила свой вариант:
- Или окажется в новой ветке, а в своей просто пропадет. Или разделится вместе с веткой, и один вернется в старую, а второй окажется в новой.
Настал мой черед кивнуть. И поднять указательный палец, как любит делать она сама:
- Но! Это если представить, что время бесконечно ветвится. В принципе, почему бы и нет? Представление о бесконечности пространства никого не смущают, как многих не смущает и представление о бесконечности трехмерных пространств в рамках четырехмерного, словно стопка опавших листьев, сложенных один над другим, только каждый лист бесконечно малой толщины… ведь он же двумерен, значит, строго говоря, толщины не имеет. Также не смущает допущение о бесконечной длительности времени. В общем, можно допустить и бесконечность ветвления времени. Скажем, в рамках двумерного времени куча одномерных ветвей.
- Прекрасная модель, Пол, - улыбнулась Катя. - Где-то я что-то подобное, кстати, читала. Но я не сильна в фундаментальной физике.
- Да я тоже не силен… - признал я. - Хотя определенные аспекты, типа теории полей, геофизические методы и тому подобное мы, конечно, проходили, но упор все-таки делался на наши спецкурсы: поближе к камню, подальше от высоких материй.
- Может быть, нам обратиться за консультацией к специалистам?
- Они только запудрят мозги! Ты слышала когда-нибудь разговор двух математиков? А вся современная физика - математика!
- Тише, Пол, тише, я только предложила… - улыбнулась она.
- Мы с тобой имеем достаточно, чтобы найти решение. Не важно, в формулах или в глине оно будет. Мне Лиен объясняла на глине и ноже. Без формул. Нам главное - понять внутри себя, почувствовать, ухватиться за понимание и дернуть, чтобы шкатулочка открылась. А объясняют пусть потом физики-математики, как им угодно.
- Ты не боишься, что мы откроем ящик Пандоры?
- Честно? - я вздохнул, ибо этот момент беспокоил меня уже давно. - Боюсь. Очень.
Катя согласно кивнула.
- Если мы вернем наших марсиан… Пол… Что если за ними последуют другие? Только уже не спрашивая разрешения. Что здесь начнется…
Я замер. Прислушался. Вроде бы, сквозь шум ветра пробивается какой-то другой звук…
- Ты тоже слышишь? - Катя вопросительно глянула на меня.
- Да, похоже, ракета…
В этот момент ожил Катин коммуникатор. Она дала картинку. Конечно, кто же еще, наш незаменимый инспектор Бобсон, и опять в белом.
- Доброго вечера, лидер-инспектор, здравствуй, Пол.
- Доброго вечера, Роб.
- Они садятся. Кар наведут на вас.
Я поперхнулся.
- Что такое, Пол? - Бобсон улыбнулся.
- На нас сегодня уже наводили. Не хотелось бы повторения.
Инспектор кивнул:
- Исключительно верные, надежные ребята. А кар, вообще, на автомате. Повторения не будет.
- Роб, а что там Леваниди? Есть новости?
- Есть. Погибли три человека: один разбился, двое в аэрокаре. Кар упал в море, поднимают с шестисот метров.
Я присвистнул.
Катя нахмурилась:
- Это не очень новости, Роб.