Я поймал себя на том, что как дурак стою посреди пустой парковки, вместо того, чтобы быстренько поменять личность и сесть в новую машину. Зеленая надпись "Дюк Нильсон" уже крутилась над ней - полагаю, так меня будут звать после реавторизации коммуникатора. Оглядевшись, я с радостью обнаружил, что укромное местечко имеется - ради посещения уборной не нужно проходить на станцию. Заскочив в заветную комнату, я забрался в кабинку, чтобы скрыться из виду гипотетического случайного посетителя автостоянки, и запустил программу. Обратно вышел уже совсем другой человек: стал выше сантиметров на пятнадцать за счет надстроившихся платформ, потерял в объеме - прежний-то мой персонаж худобой не страдал - и вернул себе белый цвет кожи. Заметно белее, чем мой естественный, кстати.
Над губой теперь чернели противные темные усики, а волосы, медно-рыжие и вьющиеся, как это сказали бы в старинном романе: "ниспадали на плечи". Какая-то, на мой взгляд, слишком запоминающаяся внешность… Катя отжигала. Хотя, теперь уже без разницы. Остался последний ход в нашей короткой раздельной партии.
Я отвернулся от зеркал, вдоволь налюбовавшись на Дюка Нильсона, вышел на парковку и, в обход гравидорожки, попрыгал к машине, в полной мере наслаждаясь слабостью лунного притяжения. Люблю иногда порезвиться. Вернее, не люблю магнитные дорожки.
Звук открывающегося шлюза привлек мое внимание и заставил обернуться. Стрекач, как две капли воды похожий на уже припаркованные здесь, вкатился в зал и чинно проехал на пустую клетку. Из него выбралась девушка: вполне милая, черноволосая, с азиатскими чертами лица. Завидев меня, помахала ладошкой, мол, "приве-е-ет, а где здесь Статуя Свободы?" и поскакала ко мне.
- Приве-е-ет, я - Мэри, а вы - местный?
Ну, чуток другой текст, однако смысл мало меняется. То ли ей нравятся высокие рыжие парни типа моего Дюка Нильсона, то ли она без ума от усиков, то ли нужно поднести чемодан со взрывчаткой.
- Привет, я - Дюк, - приятным баритоном ответило мое горло через мимикрирующую маску. - Не, я проездом, уже мотаю отсюда, - и мотнул головой на надпись над машиной, мол, точно мотаю, прямо сейчас.
- А-а-а… - будто бы слегка разочарованно протянула она. - А я к маме…
И не уходит. Словно ждет продолжения. Ну какое может быть продолжение, лапушка? Дюку Нильсону от роду пять минут, и жить ему осталось несколько часов. А Пол Джефферсон мало того, что не заводит случайных подружек, так еще и его подружка, Катя Старофф… Эээ… В общем, лучше не надо.
- Ну, вы время неудачное выбрали. Реконструкция. Купол меняют… - многозначительно сообщил я, словно был в курсе дел станции.
- Ясно… - опять протянула она. И опять не уходит.
Я уже собрался было извиняться и сваливать, как вдруг выражение ее лица переменилось, причем так резко, что я испугался, не стало ли ей худо.
Но, думаю, с ней случилось нечто иное, потому что сила, с которой она заехала мне по горлу, оказалась нешуточной. Если бы не воротник спецодежды контроля, моментально распознавший критическую энергию по скорости деформации и за долю секунды уплотнившийся до твердости сиплекса - быть бы мне покойником. А так - всего лишь отбросило метра на три, и я упал, не в состоянии удержать равновесие. Одежда уже перешла в режим защиты, поэтому смягчила падение. Со спины через голову набросился прозрачный сверхпрочный капюшон, герметизировавший пространство под собой. Для дыхания включились фильтры. Если вдруг откачают воздух - они закроются и запустится регенератор - ненадолго, запас энергии невелик, все-таки это только одежда, и пытаться использовать ее в качестве скафандра высшей защиты не стоит, не потянет.
А девушка уже была на мне и с увлечением, достойным лучшего применения, колотила и молотила меня руками, локтями и головой. Без особого эффекта, должен отметить. То есть, я чувствовал удары, но заметного вреда они мне не причиняли. Чего нельзя сказать о ней: кровь текла из рассеченного лба, костяшки пальцев сбиты…
Я попытался сбросить ее с себя, схватить за руки, но не тут-то было. Она казалась железной и неукротимой. Вцепилась мне в горло и попыталась задушить: соревнование, кто сильнее, девушка или рубашка КК.
Похоже, победила рубашка, потому что Мари вдруг обмякла - так же внезапно, как напала на меня - и мы оказались лежащими на полу в более чем пикантном положении, если посмотреть со стороны - эдакие любители перчика на автостоянках.
Спихнув ее с себя, я поднялся. Несколько секунд, к стыду своему признаю, мне хотелось только бежать, настолько я был обескуражен. И почти убежал, даже открыл дверцу ожидавшего меня такси, но остановился. Посмотрел на валявшееся под ногами тело. Что, если еще жива? Ведь никаких травм, несовместимых с жизнью…
Выдернул из такси аптечку, приложил к ее животу, провел блиц-анализ: клиническая смерть. Аптечка переключилась в режим экстренной помощи. Она сделает инъекции и вызовет медиков, вдруг еще что-то можно исправить…
Надо сообщить им обстоятельства…
И остановился.
Ну, и как это выглядит?
А выглядит это так. На автостоянке человек, выдающий себя за другого, дождался одинокую девушку и напал на нее. Она отбивалась, но по какой-то причине умерла…
Прекрасно…
Но уверен ли я, что аптечка их вызвала? Ведь если не вызвать, точно умрет…
Я активировал коммуникатор и сообщил по экстренной:
- База Кравника, внешняя парковка, несчастный случай, клиническая смерть, одна минута, девушка… - всегда затрудняюсь определить возраст, поэтом проскочим - …в крови, но без серьезных внешних повреждений, вела себя неадекватно, возможен приступ, скорее!
Не слушая, что они говорят в ответ, я выключил коммуникатор и дал деру. То есть залез в машину, вывел ее через шлюзы, отрубил возможность внешней блокировки управления - Катя, на всякий случай, показала мне, как это делается - и запустил программку ложных координат. Слава богу, получилось. Теперь они будут думать, что я нахожусь в другом месте. Даже если сразу начнут искать. А настоящие координаты цели автопилот считал с моего коммуникатора и уверенно понесся по равнине, залитой солнечным светом.
Теперь они не знают, где я, и не смогут меня остановить. Даже если будут действовать оперативно. Потом, конечно, машину найдут, но мне нужно всего лишь несколько часов.
Я откинулся на подголовник сиденья.
Замечательно, просто замечательно. Всегда мечтал почувствовать себя беглым преступником. За мной - заметьте, за мной! - в любой момент может погнаться патрульная служба, а инспектор Контроля уже, наверное, берет в производство дело о странном происшествии на автостоянке станции Кравника.
Если бы я не удрал, если бы я был под своим настоящим лицом, меня бы опросили, обследовали и отпустили. Но я сбежал. И даже не мог спросить совета у Кати. Трусость ли двигала мною? Да какая разница. Теперь уже остается только надеяться на авось и постараться как можно скорее сменить личность. Последняя программа трансформации, подготовленная Катей, оставалась в коммуникаторе, но ее не стоит активировать, пока не покину такси. А вот после этого уже никто не докажет, что я - Дюк Нильсон. Придумать бы еще, как скрыть следы на реголите…
Два часа тянулись как два дня. Я все время ждал, что раздастся голос, приказывающий мне остановиться, или машина встанет сама, или рядом появится преследователь - какая-нибудь ракета Контроля…
Но стрекач исправно наматывал километры на счетчик, а лунная пустыня вокруг оставалась пустыней.
Я следил за продвижением по карте, мысленно сближая зеленую точку вездехода с красной точкой цели. Вот, наконец, это произошло. Машина остановилась, я натянул скафандр и вышел.
Такси загерметизировало шлюз, развернулось и укатило.
Судя по отсутствию других следов, Катя еще не появлялась.
Последний этап. Взобраться на вал и спуститься в кратер. Хоппер должен быть там.
Прыжками я, как эдакий бесхвостый кенгуру, перемахнул через вал и, действительно, обнаружил машину совсем неподалеку. Нужно добраться до нее, не оставляя следов. Пусть потом докажут, что я сошел и не вернулся в такси, записи-то нет. Для усложнения картины, я поскакал назад, к следам вездехода, а потом, точно попадая в старые следы, вернулся на вал, толкнулся посильнее и совершил свой самый длинный лунный прыжок. Помог опыт Ганимеда и Марса, я научился неплохо рассчитывать расстояние.
В яблочко. То есть в хоппер. Прилунился точно на его опорную ногу. Целился, правда, не совсем туда, но не существенно, главное, следов нет. Теперь преобразование личности. Коммуникатор выполнил последнюю Катину программу. Даже не поинтересовавшись, как меня теперь зовут, я подключился к прыгуну и прошел идентификацию. Шлюз гостеприимно раскрылся.
Вскоре я уже сидел в удобном туристическом обзорном кресле и ждал Катю.
Прошло около часа.
Я давно посмотрелся в камеру и узнал, на что стал похож, узнал свое имя, во всех подробностях разглядел окружающий пейзаж, то есть вид небольшого, относительно молодого лунного кратера изнутри, посчитал звезды - на черном небе Луны их прекрасно видно днем, атмосферы-то нет - и принялся изучать краешек Земли, кокетливо высовывающийся над валом.
Прошел еще час.
Мне показалось, время перестало двигаться.
А мы ведь так и не договорили с Катей о том, что такое время. Как раз об этом не договорили, когда нас прервал этот камикадзе на аэрокаре. "Камикадзе" - слово всплыло из памяти, из старых времен, когда были войны. Сейчас тоже идет война, только о ней из ныне живущих знаем лишь мы с Катей. Не знаем даже, подозреваем.
И вот теперь Катя пропала.
Прошел третий час.
Ждать дольше нет смысла. Что-то случилось. Что-то серьезное, она не могла просто так опоздать, выверяла по минутам. Нужно ехать навстречу, в пункт, откуда она собиралась брать такси сюда. То есть прыгать, это же хоппер.
Я активировал карту, нашел учебный сектор Полинезийского университета.
Но неизвестно, под каким именем она вошла туда… Приехала как… Черт, тоже не помню… Она не назвала имени, когда уезжала из Гелиополиса… Кого же искать?
Эх. Как бы там ни было, не сидеть же сложа руки.
А вдруг авария по дороге? И отказала связь? И система службы спасения этого не заметила? Или Катя ввела ложные координаты в программу стрекача, как и я? Хотя, зачем бы ей это… А зачем мне… Стоп! Почему мы решили, что охотятся за мной? Первый нападал на меня. Стрелок целился в меня. Но он не мог целиться в двоих сразу… Если он из патриархального общества… Так, пусть даже это обычный наш человек, перед ним двое, мужчина и женщина, мужчина крупнее, на кого нападет первым?
Мои руки задрожали.
Мы упустили, что канал мог быть не один. Или один на двоих.
Ксената связан со мной, Лиен говорила о канале мне, открывали его для меня… Но только ли для меня? Почему мы так решили? У нас были основания? Пожалуй, нет. Лиен сказала, что присутствует в нашем мире. Потом она вселилась в Катю, можно так упростить. Значит, Катя в канале. Лиен и Ксената пропали. Канал открыт. Господи, какой я идиот! Если угроза исходит не от гипотетических земных заговорщиков, если это, действительно, сознания неведомых врагов проникают в наш мир из древнего Марса с целью закрыть канал, разорвать связь времен, они должны пытаться убить нас обоих!
Больше не рассуждая, трясущимися руками я сжал виски и скомандовал: "Старт!"
Хоппер качнулся раз, качнулся другой и, набирая высоту с каждым новым толчком, понесся вскачь над равниной.
Ощущение почти как в учебном полете на аэрокаре, только помягче…
Или как на качелях, как в детстве, только подольше…
На Луне устраивают целые соревнования по гонкам на хопперах. В том числе, по гонкам с препятствиями. Есть и неофициальные игры, например, "чеканочка" и "рикошет". Суть "чеканочки" в том, кто выше распрыгает хоппер. Теоретически высота прыжка механического кузнечика зависит только от силы толчка. Безусловно, инженеры не забыли о "защите от дурака" - от реактора на толкательные конечности можно подать импульс не более максимально допустимого, и это ограничено конструкцией аппарата, никак не изменить. Это усилие значительно меньше максимального "запаса прочности" амортизаторов.
По расчетам разработчиков, во время маршевого движения система амортизации обязана на каждом прыжке полностью погасить кинетическую энергию прилунения и вытолкнуть машину обратно с той же силой. КПД современных электромагнитных пружин приближается к ста процентам, ведь отсутствует трение, поэтому расход топлива минимален. Во время горизонтального разгона или вертикального распрыгивания каждый последующий скачок выше предыдущего. Горизонтальный разбег применяется на ровной местности, распрыгивание - при необходимости прямо со старта взять высоту, например, выскочить из ущелья, если зачем-то надо было остановиться на дне. Стандартный туристический маршрут к Прямой Стене, кстати, содержит в себе этот элемент - развлекает туристов.
Специальная блокировка не позволяет амортизаторам развивать усилие больше определенного, чтобы не превысить "запас прочности" во время прилунения и не расшибить пассажиров в лепешку. Это дополнительная мера безопасности. И механический кузнечик, улетев выше, чем позволено, при посадке оттолкнется не в полную силу, а чуть притормозив.
Но народ хитер. Блокировку отключают.
Получается, чем дольше распрыгиваешься, тем выше поднимаешься, и ограничивает тебя только прочность амортизаторов и перегрузка. Обычно первыми ломаются люди. Но тут зависит от выносливости, тренированности, качества противоперегрузочного кресла и настройки хоппера. Вот они и придумали игру "для настоящих крутышек" - на выносливость. Хотя, формально, суть ее в том, кто выше распрыгается, понятно, что это соревнование на "кто лучше держит удар о Луну", то есть у кого крепче задница.
Глупость, в общем-то, и незаконно. Их стараются отлавливать и разъяснять всю опасность увлечения. У большинства со временем проходит. Но не у всех. И несколько летальных случаев в год на Луне традиционно приходятся на "чеканщиков".
"Рикошет" примерно с тем же смыслом, но там гоняют по горизонтали. Хотя есть и варианты с предварительным распрыгиванием. Выбирают замкнутую область, например, кратер, и устраивают кольцевые гонки. Или скачки по пересеченной местности. С каждым кругом скорость или высота прыжков возрастает. Есть, кстати, легальные аналоги, с невыключенной блокировкой и другими ограничениями.
Эта игра мне кажется намного более интересной, возможно, сам гонял бы, придись в детстве жить на Луне. Рикошетчики тоже регулярно снабжают больницы новыми пациентами и приносят человечески жертвы на алтарь богини азарта и забавы.
Мысли о развлечениях селенитов не слишком отвлекали меня от главного, текли в фоновом режиме.
Я внимательно вглядывался в местность, над которой пролетал, и следил за показаниями радара. Но на всем пути мне не встретилось ни одного стрекача, да и никакой другой транспорт не попадался. Как не было и следов колес или гусениц, которые вели бы к кратеру, где прятался наш прыгун.
Она не покидала учебного центра. Если вообще добралась туда.
У меня нет полномочий. Даже если снять эту дурацкую личину и представиться Полом Джефферсоном, у меня нет полномочий требовать видеоматериалы, опрашивать свидетелей, проводить расследование… Всего лишь любимая собачка госпожи лидер-инспектора, собачка, потерявшая хозяйку…
Я невесело усмехнулся.
В крайнем случае, придется вскрываться и вызвать инспектора Бобсона.
В самом крайнем случае.
* * *
В крайнем случае, я собирался идти к Дсебе.
И этот случай настал.
Они ждали меня на крышах, но думали, я сам попадусь, поскачу к ним в лапы, попытавшись выбраться из города Солнца. Они думали, я не вижу их планы. Но я успел вылезти из переулка до того, как ловушка захлопнулась еще и сверху, и побежал навесными садами на запад, к храму Синеокого. Побежал, прячась в тени кустов, распластываясь по вертикалям стен. Если парящие и замечали меня, сообщения до координаторов доходили с задержкой: птица должна вернуться, чтобы передать увиденное, информация должна дойти до наследников, команда должна дойти до стражи - это драгоценное время, за которое я успевал сменить направление движения, уйти из точки, где меня обнаружили в прошлый раз.
Конечно, они поняли, куда я стремлюсь.
Но поняли слишком поздно.
Слившись с учениками, возвращавшимися на время тьмы из города, я проник в храм.
Мой невидимый друг, Пол, опять выбрал самое неподходящее время для разговора. Допускаю, что он не может выбирать, не удивлюсь, если слышу его только в критические моменты, в момент напряжения чего-то внутри меня, что служит спусковым механизмом для выстрела - и мысль Пола достигает моей головы.
Сомнений Армир, покойной наставницы, матери Нарт, в том, что Пол - друг, я не разделял. Уж что-что, а дружественность от враждебности я отличить в состоянии. Тем более, что слышу его вибрацию внутри себя, чувствую его трепет, радость, злость или обеспокоенность. Он не желает мне зла, напротив, он хочет меня спасти, хотя, сдается мне, тем самым спасает и себя, и кого-то еще, кто ему дорог, например, эту Лиен, жрицу Весенницы. Пол волнуется не только за себя, это определенно. И это "не только за себя", пожалуй, женщина. Возможно, во мне создавалась бы подобная картина молний, раз уж маленькие молнии определяют наше сознание… Если бы я знал способ найти и спасти Нарт. В том, что ее надо спасать, у меня почти нет сомнений, ведь даже если им с Зарбат удалось бежать из храма, уклониться от встречи с наследниками на выходе, что бы они дальше делали в этом городе, разыскиваемые всеми? Куда бы подались, покинув город?
В одном я был безосновательно, но твердо уверен: она жива.
Пока шел коридорами Синеокого, ощущение раздвоенности преследовало меня. Словно шел не один человек, а два, но два единых - не как тело и тень, а как две тени от двух факелов. Именно факелов, не фонариков, ибо контуры этих "теней" обрисовывались резко и дрожали. И я видел не только древние стены храма, изрезанные песней затмения - эти стены были такими же тенями, как мы с Полом, они были словно бы полупрозрачными призраками стен, на которые накладывалось иное существование. Сквозь них я видел яркую, светло-серую, песчаную пустыню, залитую светом, и я знал, что эта пустыня неизмеримо мертвее той, что лежит к востоку от Крепости Костей. Угольно-черное небо над нею казалось драпировкой, пробитой навылет тысячами стрел, и из каждой дырки и дырочки сиял Звездный огонь, ибо это были звезды. Но эти звезды не сомневались, как наши, они смотрели мне прямо в глаза, не мигая, и я не увидел в них ни злобы, ни жалости, ни даже безразличия - взгляд их показался мне лишенным сознания, но нельзя сказать, что он был мертв. Он был неодушевлен.
Самой яркой, ослепительной звездой пылал над головою огромный желтоватый диск. Не сразу удалось мне постичь, что это и есть солнце. Что правы наши святоши: солнце, действительно, одна из звезд, просто самая могучая. И я увидел в стороне, ближе к горизонту огромную бело-голубую спутницу, подобно Вестнику прикрытую черной полумаской. Только тогда я сообразил, наконец, что движусь по чужой земле, что пересек океан пустоты и нахожусь, по всей здравости предположения, в родной стране Пола. Где бы она ни была.