Вряд ли по таким причинам Ольга бросила бы мужа. Мало ли недотеп живет на этом свете, и большинство из них имеет жен. Но Петя как-то незаметно пристрастился еще и к игровым автоматам. После этого денег в доме не стало вовсе, да еще и кое-какие вещицы пропадать стали. И это Ольга продолжала терпеть. Ее терпение лопнуло, можно сказать, разлетелось вдребезги в другой раз и по другому поводу. Года через два после начала супружеской жизни Ольга почувствовала некоторое недомогание. Подумав, что беременна, Ольга пошла к гинекологу. Пожилая женщина очень внимательно осмотрела ее, задала несколько вопросов, а потом сообщила Ольге, что та не только не беременна, но, вдобавок, еще и сохранила девственность. Оказалось, что и в постели ее недотепа муж делал что-то не так. Сама же она в этих вопросах искушена не была.
После такой ошеломительной новости Ольга, впервые в жизни, совершила несколько решительных поступков. Ушла из дома и подала документы на развод. Уйти-то было легко, но вот найти куда, гораздо сложнее. Возвращаться в однокомнатную квартиру к матери ей не хотелось. Случайно она узнала, что в медицинском училище, куда из-за мизерной оплаты труда младшего медицинского персонала никто идти учиться не хочет, дают общежитие. Это был выход из положения, и Ольга им воспользовалась. Поступила в училище и одновременно нянечкой в ближайшую больницу. В этой, самой низкой в больничной иерархии должности она пробыла очень недолго. Вскоре она уже стала медицинской сестрой, а по совместительству и бухгалтером в той же больнице. Мухлевать с деньгами здесь не требовалось, можно было бы продолжать работать по старой специальности, но право на общежитие при этом пропадало. Вот там, в больнице, Ольга и познакомилась с Гошей, который и стал ее первым мужчиной.
Хорошо, что Виктор с Гошей на женские страсти со стороны смотрели, не стали вмешиваться в них, а то бы их пути и разойтись могли бы. Раньше, когда они только познакомились, и потом, во все последующие годы, особой дружбы между ними и не было. Возникла она, пожалуй, только после их совместной поездки на Крит. Снова отправляться туда они собрались только вместе. Третьим компаньоном стал Арам Сергеевич, который, собственно, и подбил их на эту авантюру.
Как и в прошлый раз, в поездку собрались быстро. Веничка подтолкнул. Он вместе со своими компаньонами нанял яхту, чтобы на ней пару недель поболтаться в море. Поплавать, позагорать, а заодно и быть поблизости от места событий. Так что летели на Крит большой компанией. Только в Ираклионе расстались. Отдыхающие отправились на яхту, а искатели приключений в гостиницу.
Глава 26
В которой наши герои снова становятся пленниками подземелья
В соответствии с первоначальным планом искатели приключений хотели проникнуть в подземелье, договорившись с рабочими, как в прошлый раз. Но от этого пришлось сразу же отказаться. Подъехав на арендованной машине к развалинам Минойского дворца и смешавшись с толпами туристов, они решили чуть-чуть понаблюдать за рабочими, которые должны были трудиться на расчистке подвала. Должны были, но не трудились.
Рабочие, одетые в одинаковые синие комбинезоны, вели себя в этот раз более, чем странно. Один из них спал, развалившись на лавке. Двое других сидели на стульях под навесом, слушая музыку из стоящего на столе радиоприемника.
– Рабочие так себя не ведут, – шепнул коллегам Арам Сергеевич.
– Не будем с ними связываться, – подтвердил Гоша, – давайте попробуем пробраться в подземелье через колодец, из которого я выбрался оттуда в прошлый раз.
Так и порешили. Сели в машину и на ней стали ездить в окрестностях дворца в поисках того холма, откуда в лабиринт вел подземный ход. В прошлый раз, когда Гоша выбрался из подземелья, он очень спешил. Понимал, что ждут его, а может быть, уже ищут. Оттого, спустившись по склону холма, он немедленно отправился обратно, к тому месту, откуда вечером проник в подземелье. Удивился, что оказался вдали от входа. Наконец, попав на автомобильную трассу, проголосовал и удивился снова. На машине пришлось проехать еще несколько километров.
Отыскать холм удалось далеко не сразу. Но все же нашли уже во второй половине дня. Машину спрятали в кустах весьма далеко. Ближе подъехать было невозможно. Некоторое время посидели в машине, оглядываясь по сторонам и удивляясь безлюдности местности. Выходить на улицу почему-то не хотелось. Однако пересилили себя. Не затем приехали, чтобы в машине сидеть. Арам Сергеевич остался при ней, а молодые люди, захватив веревки и фонари, полезли на холм искать колодец. Договорились, что сегодня они идут только на разведку и не позже, чем через часик, вернутся обратно.
Каменистый, поросший густым колючим кустарником крутой склон холма высотой метров в триста оказался нелегким препятствием. Мало того, что трудно было продираться через кустарник, он еще и сильно ограничивал обзор. Зато подъем не был опасным. Свалиться со склона было просто невозможно. Кусты все же не только мешали, но и помогали. Арам Сергеевич наблюдал за ребятами в бинокль, но очень скоро потерял их из вида, так что следить теперь он мог только за временем.
Гоша карабкался по склону впереди. Ему казалось, что он в точности повторяет тот путь, которым возвращался из подземелья почти год назад. Виктор следовал за ним на расстоянии нескольких метров. Ему ничего не казалось. Он здесь был впервые и следовал за товарищем, стараясь не отстать и вовремя увернуться от камней, то и дело сыпавшихся на него сверху. Колодца все не было, но впереди показался небольшой уступ, где он мог и оказаться.
Чем ближе был уступ, тем большее волнение охватывало Гошу. Энергично работая руками и ногами, он рвался вперед, как будто от скорости его движения зависело что-то очень важное, может быть, все, даже сама жизнь. В последнем рывке Гоша буквально взлетел на уступ и увидел то, чего ждал все последние двадцать пять лет своей жизни, но не чаял обрести никогда. Перед ним была большая, поросшая мелким березняком поляна. Сквозь деревья с только что распустившимися листьями проступал небольшой дачный домик и заборчик перед ним. В нем много-много лет назад он жил на даче под Москвой вместе с мамой! Забыв обо всем, Гоша бросился бежать к домику, не замечая, что из зрелого мужчины, он превратился в девятилетнего мальчугана в коротких штанишках.
Вслед за Гошей, необъяснимое волнение охватило и Виктора. Рывком поднявшись на уступ, он увидел там совсем иную картину, поразившую его, однако, не менее. На пенечке перед покрытым травой и ветками шалашом сидел старец, которого он посетил на Кипре год назад. Как и тогда, его руки лежали на рукояти посоха, а широко раскрытые глаза устремлены в никуда. Рядом с ним на коленях, в позе глубокого покаяния, одетая в похожий на саван белый балахон, стояла Наталья. Все это было так неожиданно, что Виктор забыл обо всем.
По прошествии оговоренного времени Арам Сергеевич почувствовал, что с ребятами случилось что-то неладное, и начал действовать. Взяв с собой большой моток тонкой веревки, фонарик и рюкзак с другим оборудованием, он вышел из машины и, внимательно оглядевшись по сторонам, направился к склону холма. Поблизости никого не было, хотя совсем рядом жил своей жизнью большой город. По непонятной причине за многие века никто не посягнул на вполне пригодный для построек участок земли к югу от дворца царя Миноса. Здесь не было ни построек, ни дорог. Леса, как такового тоже не было. Зато в изобилии рос кустарник. Не видно было и птиц. Под ногами не копошились муравьи и прочие мелкие букашки. Гиблое какое-то место.
Подниматься на склон Арам Сергеевич решил левее метров на сто по отношению к тому месту, которое выбрали его молодые коллеги. Подъем шел медленно. Сказывался возраст и отсутствие тренировки, но даже если бы всего этого и не было, то спешить все равно бы не стоило. Задача состояла не в скорости подъема, а в необходимости вовремя обнаружить опасность, подстерегшую ребят, избежать ее, чтобы помочь им. Через каждые несколько метров подъема Арам Сергеевич останавливался, переводил дыхание и тщательно осматривался. В какой-то момент он ощутил необъяснимое беспокойство. Прислушался к себе и понял, что источник беспокойства не в нем, а в каких-то внешних факторах. Достал из кармана дозиметр. Прибор показывал слегка повышенный радиационный фон. Серьезной опасности он не представлял, но и причиной, возбуждающей беспокойство, быть не мог. Значит, было что-то еще, невидимое, но влияющее на состояние человека. Вспомнились ультразвуковые излучатели, используемые на аэродромах для отпугивания птиц. Наверное, что-то подобное может влиять и на людей.
Усилием воли подавив волнение, он продолжил движение, стараясь быть еще более осмотрительным. Вскоре он почувствовал, что беспокойство возрастает, когда он смещается вправо, и падает при смещении влево. Далее он постарался двигаться по границе фронта беспокойства, как он мысленно назвал непонятное ему явление. Теперь ему стало более понятно, что могло произойти с ребятами. Разгоряченные быстрым подъемом, они не почувствовали, что особенности этого проклятого места могут сыграть с ними злую шутку.
Как ни медленно двигался Арам Сергеевич, но минут через двадцать он уже был значительно выше середины склона под скалой, образующей крышу над небольшой нишей. Отсюда склон просматривался почти целиком. Кустарник, скрывавший его поверхность при взгляде снизу, теперь почти не мешал. Метрах в ста от себя, чуть ниже и вправо, он разглядел лежащее неподвижно тело мужчины. Волнение, теперь уже вполне объяснимое, снова захлестнуло Арама Сергеевича, хотя что-то подобное он и ожидал увидеть.
– Нет, только спокойствие, волнением делу не поможешь, я предупрежден, а значит, вооружен, – сказал он сам себе.
Взяв себя в руки, он начал осторожно двигаться вниз и снова пересек границу фронта беспокойства, о которой уже успел позабыть. Стараясь не поддаваться воздействию каких-то непонятных сил, Арам Сергеевич на этот раз не остановился. Он сделал еще несколько шагов по осыпающимся камням склона. Потом дорога выровнялась. Шаг стал тверже, и Арам Сергеевич привычно зашагал по слегка поскрипывающему под ногами паркету институтского коридора, подошел к двери своего кабинета, открыл ее, щелкнул выключателем и сел в рабочее кресло, в котором просидел много-много лет. Секретарша, услышав, что шеф на месте, принесла ему традиционный стакан чая. Рука потянулась к стакану, и… Резкая боль обожгла руку до самого плеча. Наваждение кончилось. Арам Сергеевич снова увидел себя на склоне холма в неестественной позе оступившегося человека. Левая рука ушла в расселину между камнями. Ноги беспомощно болтались в воздухе, а правая рука пыталась найти точку опоры.
Превозмогая боль в левой руке, Арам Сергеевич дотянулся другой рукой до свисавшей сверху ветки и ухватился за нее. Теперь можно было поискать опору для ног. Через минуту его положение перестало быть критическим. Ссадины и царапины не в счет. Вскоре он вскарабкался на ту площадку, где находились его спутники. Виктор сидел на траве, прислонившись спиной к дереву. На его лице застыла блаженная улыбка, но когда Арам Сергеевич заговорил с ним, улыбка исчезла. Лицо приняло осмысленное выражение. Виктор поднялся с земли, и они вместе направились к Гоше, который уже хлопотал около найденного им колодца, разматывал веревку и привязывал ее к большому камню, лежащему чуть выше входа в подземелье.
Глядя на то, как и куда Гоша привязал веревку, Арам Сергеевич усомнился в правильности его действий. Однако Гоша уверенно ответил, что альпинисты всегда так делают. Сомнения у Арама Сергеевича не исчезли, но он решил оставить их при себе. Тем более, что у него появилась и еще одна мысль: надо было бы кому-то из троих остаться на поверхности, чтобы в случае чего обратиться за помощью. Но и эту мысль Арам Сергеевич сохранил при себе, так как сразу же догадался, что остаться на поверхности вполне резонно будет предложено ему самому, а осмотреть подземелье хотелось и даже очень.
Первым спустился в колодец Гоша. Вход в подземелье обнаружился только в самом низу, примерно на глубине тридцати метров, что удивило его, но не насторожило, хотя он отчетливо помнил, что год назад, когда выбирался отсюда, ход вывел его примерно в середину колодца. Следом за ним спустился вниз Арам Сергеевич. Его ничто не насторожило. Он отправлялся в подземелье впервые. Последним спускался Виктор. Крупный и сильный, он делал это не так плавно, как остальные. Он давал своему телу разгоняться на спуске, а потом тормозил, зажимая веревку руками и ногами. Тормозя в последний раз, он почувствовал, что веревка начала двигаться вместе с ним. Камень, к которому она была привязана, сдвинулся с места. Виктор успел войти в боковой вход, а вслед за этим в колодец влетел камень. Ударяясь о стенки колодца, камень полетел вниз. Стенки колодца с шумом обрушились, отрезав путешественникам путь назад.
Глава 27
В которой подтверждается, что надежда уходит последней
Обвал произошел так быстро, мощно и неотвратимо, что все три участника самодеятельных археологических исследований успели лишь отбежать от входа в глубь тоннеля. Никто из них не пострадал, хотя камни летели со скоростью пушечных ядер. Стояла мертвая тишина. Только где-то еще шуршал осыпающийся песок.
Арам Сергеевич первый нарушил молчанье.
– Погасим два фонаря, – сказал он, – надо экономить свет. У нас три фонаря и три комплекта запасных батареек. Хватит примерно на восемнадцать часов. Пошли, надо искать другой выход.
– Может быть, попробуем разобрать завал, – предложил Виктор.
Коллеги не согласились с ним.
– Те три-пять кубометров грунта, что сейчас перед нами, мы, может, и разберем, но над нами еще тридцать метров земли, десятиэтажный дом, а с этим уже без инструмента не справиться. Да и грунт девать некуда, – сказал Гоша, – надо искать другой выход. Тем более, мне кажется, что он есть. Мы, видимо, угодили не в тот лабиринт, где я был в прошлый раз, а в другой, расположенный ниже. Я видел его, если так можно сказать, когда мне привиделась схема верхнего лабиринта и выход из него.
Гоша с включенным фонарем зашагал впереди. За ним двинулся Виктор. Замыкал шествие Арам Сергеевич, державший в руке баллончик со светящейся краской. Через каждые несколько метров он нажимал на клапан, оставляя на полу или на стене светящиеся пятна, то есть делал то же, что и Мальчик-с-пальчик, когда его уводили в лес.
Идти было трудно. Неровный пол и такой же потолок, не говоря уже о стенах, гармонично дополняли друг друга. Ноги непрерывно спотыкались о невидимые препятствия. Доставалось и головам, которые, в отличие от ног, не были обуты в ботинки. Больше всего доставалось Виктору из-за его высокого роста. Чтобы хоть чуть-чуть защититься от ушибов, он снял с себя куртку и намотал ее на голову в виде чалмы. Стало немного легче. Однако поиски не давали результата.
Обследуя одно ответвление за другим, путешественники то упирались в тупики, то обнаруживали непроходимые завалы. Если один из них и был когда-то проходом в верхний лабиринт, то воспользоваться им теперь все равно было невозможно.
Время шло. Кончился первый комплект батареек. Положение все более и более казалось безысходным. Люди устали, но продолжали упорно идти молча, думая каждый о своем.
О чем думают люди, попавшие волею обстоятельств в безвыходное положение. Наверное, о многом, но, в общем-то, ни о чем. Арам Сергеевич ругал себя за то, что оказался недостаточно предусмотрительным и не уберег своих молодых товарищей. В то же время вспоминал он и о жене, с которой прожил без малого сорок лет. Трудно ей будет свыкнуться с тем, что муж вот так просто пропал без вести. Не на фронте, не при несчастном случае, а, что называется, на ровном месте. В отпуске, можно сказать, на курорте. Однако надежду выбраться не терял.
Виктор же не сомневался в том, что Наталья знает, где он, и что-нибудь придумает, если, конечно, за суматохой своих повседневных дел найдет время вспомнить о нем. И еще он чувствовал, что находится очень близко к разгадке тайны снимков, сделанных безвестной экспедицией, и его огорчало то, что он не сможет поведать ее миру.
Гошу тоже угнетала мысль о том, что он может больше никогда не увидеть Ольгу, но далее, рассуждая, как он считал, здраво, судьба не должна была бы с ним так поступить, дав возможность в зрелом возрасте избавиться от уродства. Зачем тогда она это сделала? Подразнить, что ли?
В общем, о грозящей впереди глупой, нелепой и мучительной смерти никто из участников экспедиции всерьез пока не помышлял, хотя голод и жажда уже давали себя знать.
Очередной коридор вывел в небольшой зал.
– Привал, – скомандовал Арам Сергеевич.
Виктор и Гоша с удовольствием опустились на каменный пол. Натруженные ноги гудели. Арам Сергеевич тоже снял с плеч рюкзак, поставил его на пол и осторожно сел, но тут же вскочил, почувствовав под собой что-то мягкое. Посветили фонарем. Почти в центре зала лежало мумифицированное тело человека, одетого в полуистлевшие старинные одежды. Рядом с ним фонарь высветил еще несколько тел с провалившимися носами и черными дырами вместо глаз. Все они лежали почти рядом и были одеты примерно одинаково. Видимо, это была одна группа, попавшая сюда неведомо когда и неизвестно зачем.
– Ну, вот и перспективка высветилась, – попробовал пошутить Гоша, но его почему-то никто не поддержал.
Виктор взял у Гоши фонарь, и все трое внимательно осмотрели сначала зал, а потом и тела. Зал имел неправильную форму, и из него, помимо коридора, через который они только что вошли, было два выхода. В потолке зала зияло большое отверстие, в котором луч фонаря терялся.
– Я думаю, – сказал Виктор, – они не сами сюда пришли. Их сбросили сверху. Впрочем, сейчас это уже для них не столь важно. Давайте попробуем забраться наверх, но прежде я все это сфотографирую. – Он сделал несколько снимков и перевел взгляд на стены. Одна из них была почти ровной, и на ней с трудом просматривался какой-то рисунок. Виктор, сфотографировав его, коротко сказал, – пошли!
– Подождите, – подал голос Арам Сергеевич, – давайте отойдем отсюда и все же сделаем небольшой привал.
Вышли в один из коридоров, осмотрели его и снова уселись на пол. Запасливый Арам Сергеевич вынул из рюкзака большую бутылку питьевой воды и плитку шоколада.
– Всем по глоточку, еще неизвестно, когда мы отсюда выберемся, – сказал он.
– А шашлычка вы с собой не прихватили? – поинтересовался Виктор, – а то хороший пикник получился бы.
Все засмеялись, хотя увиденное никак не способствовало веселью, но и не горевать же раньше времени!