- Я так и полагал, - расслабился Кео, - И я думаю, что тебе можно доверять. Я тут порасспросил о тебе. О’кей. Довольно много лет назад, до того, как я стал вождем этого племени, мы работали на Великом Барьерном Рифе в Австралии. Может быть, ты помнишь, один международный проект разваливался, и его нужно было спасать. Среди сотрудников для морских перевозок и специальной экспертизы был флот Норвежских морских цыган. Я подружился со шкипером, который с тех пор дослужился до адмирала, и мы поддерживали отношения. Я упомянул ему о твоей проблеме. Шансы слабые. Однако, почему бы, черт возьми, не потратить несколько минут?
- Мои долгие попытки себя оправдали. Он позвонил мне вчера вечером. Ему не следовало бы, но ведь он не давал никаких клятв, и когда американские агенты попытались застращать его так, чтобы он принял к себе на борт одного из них инкогнито, он дал задний ход. Это ведь свора негодяев. Но он знает, что мне можно доверять и что я не стал бы поддерживать тебя без причины.
- Так вот где она, Скип. В самой середке Тихого океана, плывет себе в направлении Маури Стейшен и Лос-Анджелеса, в последнем она сойдет с корабля.
- И вы отправите меня туда? - выдохнул Скип.
- Угу. Между прочим, когда звонил мне, адмирал еще был в нерешительности, принимать тебя на борт или нет. Я пообещал, что ты развеселишь его команду. По пути они не так уж и часто встречают забавных незнакомцев. Это и перевесило чашу весов, поэтому не подведи меня. На самом же деле, все, что я могу для тебя сделать - так это дать тебе билет на самолет до Гавайев и денег, чтобы нанять частный вертолет оттуда, плюс скромные деньги на расходы на борту корабля.
- Я… не знаю как и благодарить вас, сэр.
- Ну, подобная затасканная благодарность не пойдет, - Кео оскалился. - Вспомни обо мне, когда станешь богатым и знаменитым. Серьезно, я верю, что ты на пороге чего-то очень важного, и чем скорее тебя выслушают, тем лучше.
Скип некоторое время сидел молча. Наконец он решился:
- Я никак не ожидал, что она будет искать убежища у околоземных племен. Судя по тому, что сообщалось в новостях, она, ну, немножко, синий чулок, что-то вроде старой девы, несмотря на то, что была замужем. Не потому ли они выбрали этот флот, что никто и не догадается об этом укрытии?
- Кто сказал, что морские цыгане принадлежат околоземному миру?
- Ну, разве само название не говорит об этом? Люди, которые отвергли общепринятый образ жизни в Орто, но не стали заниматься преступностью как жители Подземного мира? Я сам не бывал ни в одном сообществе этих аргонавтов, но я читал и слышал - что вроде одни из них принадлежат к реставраторам мормонов, другие - к касте свободных басков…
Последовали воспоминания Скипа: Вы строите свои корабли, оснащаете их ядерным оружием, нагружаете материалами и оборудованием, предназначенными для баз на Луне и Марсе, чтобы дать вам возможность сохранить независимость в море. Вы ловите рыбу, выращиваете планктон, выделяете из воды минералы, работаете за еду и одежду, исследуете дно в поисках руды и нефти, возможно, по контракту осуществляете длительные перевозки грузов - все, что под руку подвернется. Ваши агенты на берегу бродят по миру и продают то, что вы производите, покупают и отправляют вам все, в чем вы нуждаетесь. Вы регистрируете свои корабли в какой-нибудь слаборазвитой стране с продажными законами; вы получаете формальное гражданство там и для себя; правители издают закон, который делает вашу группу для практических целей суверенным государством, которое может делать все, что ему заблагорассудится, обеспечивает ее нахождение в международных водах и в рамках международных законов о такой ерунде как навигация и заповедники… Эй, какая замечательная удача! Я отправлюсь, чтобы увидеть Ивон Кантер и цыганский флот!
Слова Кео несколько ослабили его радостное возбуждение:
- Викинги - это совсем иное. Конечно, они плавают под флагом Пазалана, но только чтобы избавиться от состояния всеобщего благоденствия дома. Они считают себя носителями старомодных норвежских добродетелей.
- За которые они стоят не на жизнь, а на смерть, селедочные головы, - со смехом докончил Скип. Он вскочил на ноги. - Эге-гей! Я правда поеду? Вау-Вау! - Он рывком распахнул дверь и колесом выкатился на землю. Через минуту он вернулся, играя "Сладкая Бетси с заставы" на губной гармонике, которую вытащил из кармана.
Глава восьмая
Массивный с медленной манерой речи адмирал Гранстад и его семейство пригласили пассажиров на обед в свою каюту. Ивон Кантер была представлена как "Иоланда Коэн". Скип не возражал. Бедняжка, она выглядела так, как будто все время видела перед глазами призрак.
- Вы студент, мистер Вейберн? - Он едва услышал ее обычные вежливые расспросы.
- Нет, - сказал он. - Я что-то вроде путешественника.
- О, - сказала она.
Оставшийся вечер она говорила мало, в основном, когда к ней обращались. Он не видел ее следующие три дня, только коротко и на расстоянии. Хотя они были только двумя чужаками, уединиться было нелегко. "Ормен ден Ланге" - "Длинная Змея" - была огромным кораблем. Кроме постов команды и служебных помещений она вмещала в просторных каютах четыре тысячи мужчин, женщин и детей, школы, госпиталь, культурные и увеселительные заведения и поразительное разнообразие маленьких частных предприятий.
Скип больше не возражал, поджидая удобного случая. Время летело в развлечениях и удовольствиях. Его холостяцкая каюта хотя и была удобной и красиво обставленной, служила ему только для того, чтобы помыться и переспать ночь. Все остальное время он изучал корабль и полдюжины таких же его собратьев. Последние были интересны с технической точки зрения, они делали работу, в то время как "Ормен" был похож на плавающий дом, связанный с остальным миром стандартными электронными способами. Но флагманский корабль располагал различными спортивными играми, восхитительными неофициальными ресторанчиками и тавернами и настоящим театром - обществом.
Эти викинги могут и в самом деле вызывать восхищение (ну, в действительности компетентное и сознательное использование механизмов - вот что вызывало восторг) и уважение к ним. Однако в этом они не были строги. Наоборот, они были веселой компанией, как всегда считал Скип. Средний ортианец класса имущих был, без сомнения, более сдержанным, хорошо информированным, тщательно подготовленным, в том числе и по новым дисциплинам, связанным с психологией, которые смогут пробудить гения из обычных умственных способностей, хронически беспокойным и в душе одиноким: разумный и реалистичный человек логики, эмоционально шаткая ухающая сова.
Самые же старые викинги сохраняли юношескую веселость. А более молодые взрослые тотчас же столпились вокруг Скипа. Они превосходно говорили на английском. Он был бродягой, с которым большинство из них встретилось в первый раз. Они упивались тем, что он мог им предложить, и соперничали в том, чтобы развлечь и заинтересовать его в свою очередь. В первые три ночи после чопорного обеда у Грандстадов он кутил допоздна. Утром на четвертый день головокружительная блондинка - медсестра, которую он встретил во время своих приключений, пригласила его на обед к себе после того, как она освободится после работы. Она дала ему понять, что обед - не все, зачем она его пригласила.
Пусть солнце и морской воздух заставят госпожу Кантер вылезти из своей раковины. Сначала пусть удовлетворит свое самолюбие тем, что я ни в коем случае не могу оказаться джентльменом. Не знаю, почему она так яростно сопротивляется тому, чтобы ее охраняли, - я полагаю, что качества личности-"недотроги" развились вследствие состояния ее нервов - но, если и в самом деле нужно будет оказать услугу правительству США, я могу это сделать. Потом еще ей нужно познакомиться со мной. Ну, о'кей. Ведь в порт мы придем не так уж скоро.
Намереваясь хорошенько отдохнуть для предстоящего вечера, Скип взял свой альбом для набросков и цветные карандаши на прогулочную палубу. Там он был один; население все было на работе или в школах. Мне нужно попробовать нарисовать волны, а не делать их.
Вид взывал к тысячам разнообразных картин. Внизу за ограждением из необработанного красного дерева и веревочной сетки надпалубные сооружения падали вниз и вперед, по направлению к корме, время от времени немного подаваясь назад и вверх к реям, в лабиринте множества теней, не похожих на пастельно-белые тени, отбрасываемые по течению Гранд Каньона. Часто эта суровость смягчалась миниатюрными парками или висящими садами. Впереди остальные суда флотилии были разбросаны на многие километры. Служебное судно с узким корпусом плыло ближе всего, гул его машин доносился до него. Несколько дальше приземистый корабль-фабрика перерабатывал бурые водоросли, которые выращивались повсюду; вода вспенивалась добела у всасывающих и выводящих труб устройства, которое экстрагировало минералы; траулер был на более далеком расстоянии, почти на краю видимости. Видавшие виды корабли морских бродяг были обожжены ветрами, с корпусами, покрытыми у носа королевской синей краской, которая давала отчетливый зеленый оттенок под водой и мягкий, почти черный, на корме, все время передвигающимися и живущими переменами, как сменяющаяся кровь в человеческом сердце. Бриллиантовая пыль сверкала и танцевала, освещаемая мягким солнцем с доброго неба, где дрейфовало несколько светлых облаков.
Сбалансированный "Ормен" не подвергался качке, и его ядерный двигатель не производил ни дыма, ни шума. Низкая вибрация проходила через корпус корабля, снова напоминая Скипу о биении пульса внутри него самого. Океан волновался, гудел, шипел, смеялся под убаюкивающей прохладой ветра, который нес запахи соли, йода, озона. Ветер ерошил Скипу волосы и пытался поиграть с его блокнотом для набросков. Он весело ругнулся на него, потому что ему нравилась песня, которую пел ветер о том, сколько миль он пропутешествовал, пока добрел сюда.
- Доброе утро, мистер Вейберн.
Он обернулся, застигнутый врасплох ее сопрано.
- А, доброе утро, доктор Кан… мисс Коэн. - Черт побери! Мне же полагается ей подыгрывать пока… если она не раскроет, кто она такая, сама.
Она посмотрела на него удивительно спокойно.
- Кантер, вы хотели сказать? Не вы первый. Я действительно похожа на нее. Неудивительно. Ведь мы почти что двоюродные сестры.
- О, ну тогда я буду единственным, кто не станет умолять вас рассказать подробности жизни вашей знаменитой родственницы, - отвечал Скип, воздавая молитву любому Богу, который мог ее принять. - Я могу поспорить, вы с ней редко видитесь.
- Вы выиграли.
То, что она могла легко обманывать, указывало на ее быстрое выздоровление. Более того, в то время как ее туника и слаксы создавали контраст в аккуратности с его небрежной одеждой, их цвет лютика должен отражать некоторую степень ее хорошего настроения. Ее потерянный вес начал уже возвращаться; выступающие скулы и нос с горбинкой все еще выдавались на узком лице. Однако волосы, завязанные конским хвостом, блестели эбонитом, раскосые и действительно прекрасные глаза больше не были обрамлены темными кругами, губы - их оставшаяся бледность не была скрыта под косметикой - кривила улыбка, которая была едва заметна, но немножко пугающа, несмотря на то, что улыбка была умной.
- Мне не хотелось бы вас избегать, но и беспокоить тоже не хотелось бы, - сказал Скип. - Жена адмирала сказала мне, что вам нужен отдых.
- Я ненавижу… кажется грубым, - сказала она, колеблясь, - Миссис Грандстад сказала все верно. Найти вас, поднявшись сюда… - Она вытащила сигарету из кошелька на ремне и прикурила.
- Пожалуйста, не подумайте, что вам нужно поддерживать разговор. И я в самом деле могу уйти. Много тут всего такого, что может отвлечь меня от печальных дум, или наоборот, погрузить в них, в зависимости от случая.
Ее улыбка ожила, стала немножко шире.
- Да, я заметила, вы бродите туда-сюда. Пускаете пыль в глаза, а? И я вижу, вы - художник?
- Не беспокойтесь об этом. Боюсь, что мои волны не могут никак соперничать с волнами Хокусаи.
- Могу я посмотреть? - спросила она. Он вручил ей блокнот. Она изучила его рисунок с тем, что как он верил, было одобрением. - Ну, почему же, это - превосходно. Как вы уловили места интерференции… У вас есть еще? Можно мне пролистать?
- Если желаете. В основном это - рисунки. Или карикатуры. Вот это, например, я нарисовал на вертолете, который привез меня сюда.
Смех, слабый, но смех, вырвался у нее. На рисунке были два настоящих викинга в шлемах с рогами и в кольчугах, которые стояли на берегу фьорда, наблюдая, как плывет мимо одинокий корабль. Один говорит другому: "Он - отличный мирный парень, знаешь ли". Голова на носу и хвост на корме были похожи на мышиные.
- Я уверена, вы могли бы продавать такие вещи, - сказала она.
Скип пожал плечами.
- Иногда я так и поступаю, особенно в маленькие городские газетенки. Большие периодические издания отвечают слишком медленно. Есть вероятность, что когда они отвечали, я уже уматывал куда-нибудь, не оставив адреса для пересылки почты.
- Неужели? - Она вернула ему блокнот и медленно затянулась сигаретой, разглядывая его искоса. - Как это?
- Я - бродяга. Мигрирующий торговец всякой всячиной, потешник, можно это и так назвать, и скажу вам, это - способ прокормиться.
- Простите меня, но вы кажетесь слишком молодым для этого.
- Не моложе, чем есть на самом деле. Официально я достиг совершеннолетия четыре года назад. Именно тогда-то я и пустился в странствия.
Конечно, он пытался сделать это двумя годами раньше, но был пойман. Офицер, который арестовал его, доставил в камеру, похожую на крысиную нору, применил к нему искусно отработанные меры физического воздействия. Поскольку его тяга к путешествиям привела к еще большим трениям в семейных взаимоотношениях, родители согласились на его "заключение" в подростковый реабилитационный центр сроком на три месяца. Там начальство не было жестоким, но скоро его стало тошнить от скуки.
Зачем вспоминать об этом? Горечь от всего этого долго была в нем, пока ее не выдули ветра путешествий.
- И очевидно, вы хорошо образованны, - сказала Ивон Кантер.
- Большинство из нас, - объяснил Скип истоки и философию своей части околопланетного мира. - У меня много уважаемых друзей, - закончил он, - включая человека, который устроил мое пребывание здесь.
Он мог догадываться, что она думала: "Влиятельный друг, который устроил ему пропуск одновременно со мной. А говорят еще, что викинги не связаны клятвой подчиняться указаниям американского правительства. Однако, они находят полезным сделать это по доброй воле… Ну, он кажется приятным и не причинит вреда. Я не могу пожаловаться".
Задачей Скипа было сделать себя не только "приятным и не причиняющим вреда" в ее глазах. Наступила неловкая пауза. Она сказала неубедительно:
- Интересно, где сегодня подводная лодка?
- Они собирают кристаллы марганца со дна, - ответил он. - Мне сказали, что она разведывает новую территорию, как фермерский кот.
- Что?
- Ничего, - сказал он поспешно. Она могла найти его шутку слишком земной. - Знаете ли, мисс Коэн, я был рад сделать ваш портрет, если бы вы попозировали. Конечно, если вам удобно, и вы не слишком станете ожидать сходства. У вас такая экзотическая внешность, что она поразила меня.
- О? Как же? - Щеки цвета слоновой кости порозовели, а ресницы затрепетали. Она не настолько была далека от нормальной женщины, чтобы не получить удовольствие от комплимента.
- Постойте минутку, не двигаясь, пожалуйста, а я попытаюсь показать вам. - Он постучал по чистой странице. Зажав блокнот и коробку карандашей в левой руке, он кругами ходил вокруг нее туда-сюда, присаживался, наклонял голову, наконец выбрал правильный угол зрения и начал рисовать. Хотя она уже кончила курить свою сигарету, и, возможно, хотела бы еще одну, она сохраняла позу неподвижно с чувством собственного достоинства.
Его карандаш летал, оставляя след кривых и теней. Он намеревался, насколько мог, показать ее очарование, а не интеллект. Но вместе с рисунком росла и концепция.
Сотри эту линию, эту тень, проклятье, они не верны! Она - красива аскетической красотой, наполовину абстрактной, как Долина Смерти или кипарисы Монтеррея, которые сгибались и распрямлялись под бурями веков.
- Извините меня, тут не совсем правильное освещение, вы не попозируете еще две-три минуты?
Лучше не делать этих сравнений вслух. Она, наверняка, неправильно их поймет.
- Вот! Покорнейше благодарю. Это сделано наспех, но, возможно, вы сможете увидеть, что вижу я.
Он вырвал лист и дал его ей. Она издала низкий звук удивления. Краска проступила и расплылась по ее лицу. Ее указательный палец скользил по его рисунку. Он не просто выделил ее лучшие черты, он схватил ее напряженность сжатой пружины. Слегка восточные черты лица остались, но одежда развевалась на ветру вокруг груди и ног таким образом, что нельзя было не вспомнить Нику Самофракийскую, а перила за ней были показаны с такой точки зрения, что было понятно: она смотрит в небо.
- Я никогда… Замечательно, - выдохнул а она, - Вы изобразили меня более устремленной, чем я есть на самом деле…
О нет, Ивон.
- …или же я прочел что-то, чего другие не смогли? Какая неожиданность!
Она потупила взор.
- Если это для меня… - сказала она нерешительно.
- Ну конечно же, если хотите, - сказал ей Скип. - Это всего лишь набросок, в полном смысле этого слова.
Возмутительная идея неожиданно пронеслась у него в голове - добавить надпись о Сигманианце. ("Что бы он сказал по этому поводу?", или "Правда ли, что его язык состоит полностью из непристойных слов?", или…)
- Я и в самом деле постараюсь продать вам ваш портрет, если вы позволите мне нарисовать вас, - напомнил он ей. Ваш портрет, я бы сказал, хотя вы сами знаете, пока вы не прибавите хотя бы несколько килограмм - увы, лошадиный.
- Я подумаю об этом. Конечно, ваше предложение чрезвычайно приятное, - она закурила еще одну сигарету. Поспешно, как будто у нее вырвалось помимо воли: - Наверное, время от времени ваш талант, мистер Вейборн, вас кормит. Кроме случайных продаж рисунков, вероятно.
- Называйте меня Скипом, ладно? Все меня так называют. Это долгая история, почему я выбрал это имя, которое значит "корабль" на норвежском, хотя по-английски произносится почти точно так же, как английское слово… Да, у меня бывают комиссионные распродажи то тут, то там. Я стал несколько осторожней, соглашаясь на них, после того, как у меня были некоторые неприятности пару лет назад.
- Что же произошло?
- Это длинная история.
- Мне некуда торопиться.
Господи! Это означает, что ей доставляет удовольствие моя болтовня. Держись, парень.