Глава 26.
Стырь в кармане!
Пребывая в Серпентстыре, Ганс за пару дней установил процент латиноговорящих монахов, составил каталог библиотеки и изучил деятельность скриптория. В общем, он не перетрудился. Латынь. Кроме настоятеля, знали еще двое – для удаленного монастыря в горах важнее были добрые дела, то есть забота о хлебе насущном для себя, оленей и крылатых змеюк. Рукописная книга имелась ровно одна, и в нее никто не заглядывал. Ганс ее списал – и оказался первым, кто в этом монастыре вообще что-то переписал, не было тут такого послушания.
Монахи удивлялись рвению "ангела", стеснялись незнанием латыни, вообще его сторонились, так что по части варварских языков и сельскохозяйственной лексики он не сильно преуспел. Всех смущала его одежда. Как известно, монашеское одеяние в точности скопировано с ангельского, а с пришельцем в этом отношении явно что-то было не так. Лишь ботинки внушали уважение – это точно было нечто неземное! Иногда Ганс и сам склонялся к такой мысли, видя, что им даже самое раннее Средневековье нипочем.
Со дня на день ожидался прилет св. Георгия. Небольшой face control – и Ганс будет жестоко разоблачен. Кошмарная перспектива. Если б Мистериозус знал грузинский, тогда еще бы оставалась надежда найти общий язык под вино и шашлычок, а так Ганс даже боялся спрашивать у монахов, на каком языке с ними общается покровитель Грузии, дабы не обнаружить неуместного в его положении незнания.
Вместе с тем, покинуть Серпентстырь без Недозуба означало выпасть из VIII века, а не хотелось. Помимо всего прочего, где-то здесь бродит его несчастный потерявшийся конь. Да и стырить из монастыря своего серпента раньше его встречи с Георгием нереально, он так о ней мечтает, заистерит на все горы, жалко малыша!
Размышления Ганса были прерваны конской истерикой у самых ворот. Это прибежал Искроног и требовал, чтобы его впустили. Мистериозус кинулся навстречу другу, храбро удравшему от варваров из Уухена еще прежде, чем они успели его продать. Надо же, нашел хозяина! Оказалось – по следам от падавших из пасти Недозуба искр.
Ганс радостно вскочил в седло. Ой, а мешкать-то нельзя, вон на горизонте светящаяся точка показалась – не иначе, драконоборец приближается!… Монахи еще не успели закрыть за Искроногом ворота, а Ганс уже проорал всем:
– Прощайте! Спасибо за гостеприимство!
Любопытному тинейджеру:
– Учи латынь, пригодится!
И дракошке:
Не скучай без меня! Навести как-нибудь обеих Ризенкрылий!
И ускакал. Только тинейджер успел подскочить и сунуть ему что-то в карман, вроде подарка. Все-таки Ганс вчера немного покатал его на Недозубике и показал расщепленный зуб.
Ганс скакал, а VIII век все не кончался, и XIII-й тоже не думал начинаться. Это Мистериозус проверял в каждой деревне, попутно проверяя и свои познания в диалектах. Почему? Неужели Искроног приобрел драконьи свойства? Зубы дракона, пока не воткнешь их в землю, в глубь веков не тащат. Мистериозус в задумчивости сунул руку поглубже в карман. Там лежало драконье яйцо, видимо, подобранное тинейджером (ладно, Куриозиусом, он же Курьёзик, сколько можно оставлять ребенка безымянным) в горах вокруг Серпентстыря!
Ганс как раз въехал на гору. Впереди расстилалась почти свободная равнина, и на ней хорош была видна дорога – прямой путь к древнему Аахену, еще не замусоренному бумагой (кстати, когда ее вывезли из Китая?) и не залитому чернилами.
Вперед! Из-под копыт Искронога галопом понеслись веселые искры.
Глава 27.
Дорога в Аахен.
Мистериозус обернулся. Сзади все было вытоптано, выедено и выжжено: Искроног пробежал. Аахен еще и не показывался. Надо было устраиваться на ночевку.
Поджарив на искроножном огне (у Искронога были как икроножные, так и искроножные мышцы) провизию, стыренную из Серпентстыря и завернутую в змеиные шкуры, Ганс принялся за ужин. Рядом конь поедал траву. Поев, Мистериозус увидел выеденное в траве огромное сердце: соскучился!
Ганс лег спать у догорающего костра. Вообще-то он намеревался просыпаться и подбрасывать дров, но так устал, что заснул. Проснулся он от раздавшегося в кармане шороха и крохотного язычка пламени, слегка опалившего его куртку.
Мистериозус извлек из кармана дракончика. В голову пришла глупая мысль: драконы размножаются половым способом (как же иначе яйцами?) и бесполым (зубами), гидры тоже. Родственники они, что ли?
В ответ дракончик проделал в его куртке дыру в форме сердечка. Второе любящее животное! А еще Недозуб в Серпентстыре! Он прослезился. Интересно, Зубик победит или Победоносец?
Вдали показался ликующий Недозуб. Рот у него был залеплен плавленым железом. Вот и ответ! Ганс аккуратно сорвал с него печать и получил в ответ стрижку огнем.
– Ну, лети, дракончик!-напутствовал Мистериозус.
– Пожалуй, да! Меня там зауважают! Могу остаться еще на пару боев, если будет, кому проводить…-он улетел.
Ганс поскакал в противоположную сторону. Вдали виднелись башни Аахена. Тут еще точно никто не допер морить лошадей голодом и расшифровывать их бумагомарание иначе, чем мы в 9 главе!
В Аахене их встретили любопытные жители, дружно смотрящие поверх Мистериозуса. Оно и понятно, там парил "птенец" дракона.
Они решили найти себе пристанище и перекусить, а потом уж грызть гранит науки, стараясь не ломать зубы, так как у людей не растут, а стадами лучше не разбрасываться.
Они нашли постоялый двор "Приют менестреля". Там были приличные, не заваленные книгами и не мокрые комнаты. Пристроившись, Ганс взял дракошу на поводок и пошел на экскурсию. Он надеялся, что будет интересней, чем в 14 веке.
Глава 28.
Достопримечательности Аахена на полтысячелетия раньше.
Это был шок. Ничего не было, к чему он успел присмотреться в XIV веке! Понятно, что Ганс не ожидал увидеть саркофаг Карла Великого, который еще был жив и полон сил: не так еще давно он разбил басков в Ронсевальском ущелье, как о том написано в "Песне о Роланде", всласть повоевал с саксами и лангобардами и вовсю готовился к своей коронации в качестве первого императора Священной Римской Империи, для ровного счета назначенной на круглый 800-й год.
К этой дате строители срочно доканчивали Капеллу в виде восьмиугольной башни под куполом. Естественно, она уже называлась Башней Карла Великого.
Строители ходили и задирали носы:
– Только у нас в Аахене сохранились нормальные античные традиции каменного зодчества!
Никакой ратуши в помине не было. Какое тут городское самоуправление, когда в город между своими героическими походами периодически наведывается будущий первый император! На месте будущей ратуши стоял королевский дворец династии Каролингов добротной романской архитектуры. Вернее, не стоял, а рос, а над ним возились строители.
Город был разукрашен лозунгами (наверное, ожидался приезд Карла, либо он как раз прибыл):
"Аахен – вторые Афины!";
"Даешь единообразие Библии и литургии!";
"Богослужение – только по чисто римскому образцу!";
"Долой варварство!";
"Карл – царь Давид нашего времени";
"Политика Карла – политика устроения земного мира!";
"Да процветут на земле франков новые Гомеры и Горации".
Чтобы простолюдины могли все это читать, будущий император учредил сеть приходских школ. Ганса особенно заинтересовало то обстоятельство, что лозунги были двуязычные – на латыни и на языке франков.
Маленький человечек по имени Эйнхард ходил по Аахену и списывал лозунги. Он сочинял "Жизнеописание Карла Великого" и собирал материал. Ганс загорелся желанием поговорить с ним, но Эйнхард был ужасно занят.
Глава 29.
Карл Великий.
Насмотревшись достопримечательностей и привыкнув к языку, Мистериозус решил немного отдохнуть. Проверив, что коня кормят только нормальной пищей, без консервантов, вкусовых добавок, канцтоваров и тонизирующих веществ, он решил насладиться чем-нибудь нормальным и сам. Была у него и мечта: увидеть Карла Великого. Судя по всему, он должен быть в Аахене.
Подумав, Ганс закупил современную одежду, оседлал коня и отправился в центр. Где еще быть королю?
Чем ближе было к центру, тем роскошнее становилось вокруг. Видимо, Мистериозус не ошибся. Вот и дворец. Рядом королевское хозяйство. На входе стражник с алебардой.
– Стой, кто идет. Имя?
– Йоханнес Мистериозус.
– Звание?
– Гм-м… Странствующий рыцарь.
– Цель посещения?
– Увидеть Карла Великого.
– Шляются тут… Одному пошлина велика, у другого скот угнали…
– Но я не жаловаться!
– Твоей головой отвечаем!
Ганс вошел и тупо застыл в нерешительности. Стучать невежливо, до изобретения звонка далеко… Тут дверь открылась и вышел слуга, повторивший допрос. Потом он побежал докладывать. Вскоре Мистериозуса пригласили войти. Он дошел до двери, за которой заседал совет. Король решал важнейший вопрос: воевать ли с Уухеном?
– Войну! Так им!-утверждал один министр.
– У себя бунтов мало!-отвечал другой.
– Что, Уухен-не Германия?-вмешался третий.
– Бить гадов! Чтоб неповадно было!-изрек король.
– Но…
– Никаких но!!!
Министры вышли, не обращая на Ганса внимания. Король все сидел у себя. Слуга наконец ему напомнил о госте.
– Если не жалобщик, пускай войдет!-"Если да, его ждет большой и острый шлагбаум в виде плахи"-мрачно додумал Мистериозус.
Он вошел, увидел короля, поговорил, предсказал будущее. Король сначала не верил, но тут влетел слуга, сообщающий, что какая-то война из предсказанных началась, а конца света однозначно не предвидится, после чего король поверил ему. Он даже спросил Ганса насчет войны с Уухеном. Тот подумал и предостерег короля против этого, за что получил конец аудиенции.
Но Мистериозус был горд. Он увидел короля! Теперь можно и отдохнуть, с аахенцами пообщаться…
Глава 30.
За последнее время единственная,
в которой Мистериозус не появляется,
только краешек одного его уха.
Придворные меж тем совещались в дальней галерее дворца:
– Незнакомец не имеет права вмешиваться в наше политику!
– Точно! Подкараулим его в укромном уголке – и нож в бок, труп под мост.
– Он советует королю правильную вещь. Нельзя отвлекаться на какой-то Уухен, когда надо срочно послать войско на помощь папе Григорию, -чуть не в истерике сказал папский легат, приехавший из Рима.
– Нам надо расширять на Восток будущую Священную Римскую империю, а тут под самым боком гнездо разбойников! Убрать незваного советчика!
– И вообще, как может посланник папы защищать какого-то бродячего колдуна-предсказателя1
– Кстати, он явился в Аахен с драконом.
– И конь у него тоже огнедышащий!
– Ну, это преувеличение.
– Вообще, как он смеет отнимать у нас королевское время? Когда мы будем улаживать с Карлом наши личные дела?
– Негоже в Аахене обижать ученого человека!
– Ладно, выманим из города и тюк по башке.
– Он не так прост, сумел приручить дракона. А вы видели, какие у него ботинки? У простого человека не может быть таких ботинок!
– Ничего, справимся.
– А с драконом?
– Вы как знаете, но сперва Аахен должен воспользоваться ученостью гостя, даже незваного. Не такие обогащали нашу сокровищницу знаний! Пригласим его на ученую беседу!
– Еретика? Мы тут трудимся над унификацией литургии, создаем сокровищницу григорианского хорала, корячимся, невмами этими дурацкими музыку записываем, а вы какого-то приезжего колдуна обхаживаете!
– Да кому нудны ваши неудобочитаемые ноты!
– Ты что, это единственное, что музыковеды будущего будут учить из истории музыки VIII века!!! Не то же, что эти жонглеры, менестрели поганые пиликают, изучать!
– Сам ты поганый!!!
Так из-за Ганса разгорелся диспут о музыке с коллективной истерикой придворных, и звуки ее достигли краешка его левого уха. М-да, тут в столице надо бы держать ухо востро, опасно вмешиваться в имперскую политику, особенно когда империю еще предстоит дозавоевать и учредить!
Глава 31.
Средневековая попса.
Услышав все угрозы в свой адрес, Мистериозус сначала хотел сделать ноги и крылья из города, но одумался. В этом времени он уже видел Уухен и достопримечательности Аахена, Охохохена ему и за полный сборник всемирного фольклора на местных языках (одна его мечта) не надо!!! Осталось осмотреть только недостопримечательный Аахен. Значит, надо замаскироваться в Аахене.
Он решил пореже мелькать в центре города, а то там могут оказаться министры или их посланники, а тогда ему может настать конец, да и вообще слиться с толпой. Это легко, так как простонародной одеждой он запасся, акценты еще не распознают, а малютка Стырь поместится в потайном кармане.
– Еще чего!-прервал его детский голос.
– По голосу у тебя как раз кризис 3 лет, и это первое твое слово! Язык мой-враг мой!-В ответ Стырь высунул раздвоенный язычок и лизнул Ганса. Тот отстранил его:-Аккуратно, еще ужалишь!
Он принялся размышлять над бедами, которые принес ему его собственный язык. Стыря можно загримировать под собачку, хвостик кисточкой приделать, а самому изображать менестреля…
В ответ из кармана застонала Свитбитл. Пришлось утешить ее обычным "Yesterday". Она тут же перестала расстроено визжать. А Мистериозус стал искать менестреля. Эх, Стериозуса б сюда!
Тут явился Несс, передразнивающий на все лады последнюю услышанную им фразу (см. конец главы 20). Гансу стоило больших трудов заткнуть его и отправить обратно. Мистериозус стал бродить по городу и записывать услышанную музыку. Наконец-то попался менестрель:
– Слушай, супермен-yes-трель, или просто менестрель! Получишь за каждую песню, которой меня обучишь, по золотому, вдвое больше, если никому не проболтаешься.
Менестрель стал учить Ганса. Звучало как попса, но как попса 8 века. Мистериозусу понравилось, он заплатил учителю и отправился его изображать.
Вскоре он даже начал импровизировать на тему попсы. Звучало зажигательно. Когда поблизости оказывалась конюшня с Искроногом, служащим приходилось лить туда воду ведрами. Иногда зажиганья добавлял Стырь.
Помаявшись с попсой 8 века, Ганс соскучился по попсе 21 века. Поднадоел ему Аахен, да и кулинарию он уже изучил.
Чтобы утихомирить Свитбитл, пришлось сыграть на ней очень много разных ненародных пьес. Намучилась, старушка! Надо чистить забитые адскими звуками уши и поскорее линять!
Глава 32.
Исторический кульбит.
От этих мирных занятий Мистериозуса отвлекли случайно донесшиеся до него слова:
– Значит, сегодня на закате выступаем.
– Да, если две армии по дороге слегка завернут на Север, от Уухена мокрого места не останется.
Ганс застыл, как вкопанный. Хорошо, что он уже успел прочистить уши! Выходит, армия, которая должна отправиться на юг защищать интересы Рима, и та, которая должна отправиться на Восток за новыми завоеваниями, сначала объединятся, чтобы стереть с лица земли Уухен, а потом спокойно разойдутся каждая по своим делам? Нужно немедленно предупредить уухенок и уухающих, пока солнце не село!
Филолог вскочил в седло и поскакал на Север, рефлекторно прихватив с собой все нажитое в Средневековье имущество. Очень вовремя он это сделал! Его уже успели выследить. Теперь за ним охотились, передумали придворные насчет ученых бесед…
Искроног летел, как вихрь, по знакомой дороге. Вот уже Истербульк позади, вот и лес, вот и овраг…
– Спасайтесь! Разбегайтесь! На вас идут две аахенские армии! С лица земли стирать!
Ганса услышали и даже поняли все, включая сов. Неплохо он язык успел выучить! Да, пора домой, слишком жарко стало в VIII веке.
– Искроног, полетели в будущее?
Искроног даже не заржал, настолько ему это предложение не понравилось. Он просто брыкнулся как следует, так что студент-филолог, не будучи ковбоем, вылетел из седла кувырком. На лету из его кармана со всех крылышек удрал Стырь – ну вот, один дракоша с возу, легкое попадание в XIII век обеспечено. Ой! В зубах у Стыря зуб Недозуба! Стырил, гаденыш! А вот поделом было таким именем называть, учили же в детстве: "Как вы яхту назовете, так она и поплывет…"
Последней мыслью Ганса было: пожалуй, Стыря в Уухене унесет в XIII-й…
Перекувыркнувшись через две эпохи, Мистериозус искроглазно шмякнулся оземь и потерял сознание.
Глава 33.
Разбор полетов.
Ганс очнулся в смутно знакомой обстановке. Комната, мебель, какой-то странный ящик… Ноутбук! Неужто это 21 век? Наверно, о чем красноречиво свидетельствуют постеры с рэперами, которые развесил брат, а он еще не содрал.
На столе книга по истории Средневековья, недавно дочитанная. Год издания-2008. Нет, это не местное летоисчисление в какой-то суперкрутой стране! Это 21 век в родной России! А вдруг ему все пригрезилось? Он даже не Ганс Мистериозус, а Ваня Загадочкин под псевдонимом!
Филолог порылся в кармане куртки и извлек: Свитбитл, толстую записную книжку, осколки яйца из-под Стыря и мелкий мусор. Порывшись, Ваня обнаружил молочные зубы Стыря. Если магия не просрочена, то можно будет продать на молокозавод.
Открыв записную книжку, Иван Царевич (тьфу, Цезаревич, Царевичем его еще одноклассники прозвали) убедился в совершеннейшей реальности произошедшего. Там были записи нотами, словарь, переписанные книги, мифология, а между ними заметки (типа: "Нашел призрака", "Вырвал Недозубу зуб", "Вылупился Стырь" и т. п.), народные песни и попса Аахена.
Загадочкин стал вбивать в компьютер все заметки. Не забыл надписать: "Древненемецко-древнелатинско (тьфу, как его!)-русский словарь А. Ахена, У. Ухена и О. Хохохена", "Немецкий фольклор в обработке Г. М. Истериозуса" и т. д.
Оставалось издать книгу, пристроить зубы, а там пора на родной 2 курс филфака. Ведь Ваня был просто студентом-филологом.
Остается рассказать, как он попал в средневековую Германию. Его брат очень увлекся электроникой и хотел что-то изобрести. Он спросил брата, что именно. Ваня подумал, что у того нездоровое чувство юмора и сказал, тчоб брат сделал машину времени. И тут же об этом забыл, так как принял это за дешевый юмор.
– Ваня! Машину испытывать будешь?-разбудил его как-то брат.
– Дай поспать хоть в каникулы и отвяжись!-осадил его филолог.-Отстань со своим дурацким юмором.
– Не, я серьезно!-младший Загадочкин от этого набил об потолок (высокий!) шишку.-Даже с инструкцией!
– ЧТО?!?! Нет, правда?-к шишке добавилась вторая, и студент стал похож на чертика-переростка.
Он прочел инструкцию, ввел время и место и оказался в 13 веке. Как раз по дороге в Охохохен. Встретил купца, продающего коня. Денег не было. Ночью пошел искать клад. Повезло. Купил коня и поскакал в Охохохен. Дальнейшее известно.
Осталось предупредить брата. Забыв поглядеть на часы, филолог помчался к изобретателю. Зря он не оглядел на время, ведь до того времени, когда он отправился, осталась минута. Секунда в секунду он повторил заход в комнату брата. На часы он опять же не поглядел.
– Вася, работает!-изрек он и стал проваливаться в глубь веков.-Не надо! Я уже испытал!-его голосу пришлось отражаться от стен пару часов, чтобы попасть в нужное время. Вася отменил программу, ввел другую (Швеция, Стокгольм. 31 июля 2009.) и отправился получать Нобелевскую премию.
Премию братья разделили пополам и устроили грандиозный кутеж в книжном, а старший Загадочкин-еще и накупил мелких деталей и электроники для разборки. Ваня, понятно, накупил книг по истории.
Продолжение следует…
Хныккер-певец-сказитель (бард) в Охохохене. Изъясняется преимущественно хныканьем.
"Хнык-хнык"-звуки, которые издает хныккер от нечего делать и по которым его можно найти. Также распевка хныккеров.
Хны-мелкая монета в Охохохене.
Слезолив охохохающий-ругательство, которое долго вслед за филологом употребляли охохохенцы по отношению друг к другу.
Естественно, не в буквальном смысле. На жаргоне хныккеров значит: держать язык за зубами.
Хныкнуть-букв. поделиться хны.