- А где ваша охрана, капитан? - Охранник высунулся из окошка и присмотрелся. Глаза его расширились. - Это полицейская машина!
Два Сокола выстрелил в него. Тело солдата тяжело упало в будку. Квазинд вскинул ружье. Второй охранник не успел даже взяться за оружие. Пуля индейца попала ему в плечо и развернула на 180 градусов. Великан бросил винтовку на сиденье и выдернул из кобуры револьвер, но пуля Ильмики уже успокоила часового.
Квазинд выскочил из машины и снял с пояса убитого связку ключей. Он перепробовал несколько, прежде чем смог открыть висячий замок на воротах. Ильмика собрала винтовки и патронташи часовых и сложила на сиденье.
Квазинд распахнул ворота и прыгнул обратно в машину Со стороны бараков уже неслись крики; из офицерских казарм выскочил полуодетый человек с револьвером и кинулся вслед за машиной, что-то крича. Два Сокола нажал на газ. Позади грохнул выстрел. Из бараков уже выбегали солдаты.
Машина обогнула ангар. Два Сокола резко затормозил, развернулся и загнал ее в гараж, остановившись у самого аэроплана с надписью на фюзеляже "Раске-2". Квазинд, снова выскочив, подбежал к выходу и принялся отстреливаться от преследователей.
Рабочие, трудившиеся над двумя новыми машинами, ошеломленно глядели на белый полицейский кабриолет. Два Сокола выстрелил в воздух. Не дожидаясь второй пули, те метнулись к задней двери. Ильмика, спрятавшись за бочкой, прицелилась в проем, готовая застрелить первого же вошедшего.
Глянув на "Раске-2", Два Сокола крепко выругался. Дополнительные баки и шланги были сняты. "C’est la guerre", - пробормотал он, пожав плечами, надел шлем и вскарабкался в кабину. По крайней мере, баки были полны и патронов для пулемета хватало.
Он нажал на стартер. Послышался протяжный вой; деревянный пропеллер начал вращаться, сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее, и мотор, прогревшись, набрал полные обороты и закашлялся, точно подавился скоростью.
Квазинд и Ильмика кинулись к самолету: девушка забралась на сиденье второго пилота, Квазинд по сигналу пилота остановился, взявшись за крыло. Два Сокола прокричал приказ; индеец ухмыльнулся и выдернул из-под колес стопоры.
Два Сокола вывернул штурвал изо всех сил, и "Раске-2" описал аккуратный полукруг, нацелившись носом на своего собрата, стоявшего в сотне ярдов, в другом конце ангара. Квазинд ухватил истребитель за хвост и поднял. Когда дула спаренных пулеметов оказались параллельны земле, Два Сокола нажал на курок.
"Раске-1" вздрогнул под ударами пуль, прострочивших обшивку. Потом одна пуля попала в бензобак, и самолет взорвался. Ангар заполнили клубы черного дыма. Языки пламени тянулись ко второму самолету Два Сокола пошел на риск сознательно. Он не мог допустить погони - перегруженный истребитель не сумел бы ускользнуть от "Раске-1".
Самолет продолжал поворачиваться. Когда нос его нацелился на ворота ангара, Два Сокола дал еще одну очередь, надеясь остановить тех солдат, что рискнули бы нырнуть в дым.
Квазинд втиснулся в кабину рядом с Ильмикой. Лицо великана было непроницаемо. Два Сокола глянул на него через плечо, ухмыльнулся, отпустил тормоза и дал полный газ. Самолет подпрыгнул, как испуганный кролик, и вылетел из ангара в ночь. Перкунишанские солдаты беспорядочно палили; одна пуля прошила крыло.
Хвост уже поднялся, но колеса еще катились по земле. Самолет упорно отказывался взлетать - на такой вес он рассчитан не был. Взлетная полоса кончилась; впереди был луг, а за ним - проволочная ограда. Два Сокола выжидал, пока самолет пересчитывал кочки, и только когда до ограды оставалось едва полсотни ярдов, нажал на штурвал. Колеса оторвались от земли и пронеслись в паре дюймов над забором. Два Сокола облегченно вздохнул. Они взяли курс на север.
Два Сокола пожалел было вновь, что не смог прицепить дополнительные баки, но потом сообразил, что их вес не позволил бы "Раске-2" взлететь с таким грузом. Можно было бы попытаться взлететь с северной полосы, но, чтобы взять разгон, нужно было сначала доехать до противоложного конца взлетного поля - а это недопустимая трата времени, да и ветер был встречный. Нет, все, что ни делается - к лучшему. Даже такое безумие.
"Импровизация - мой конек", - с иронией подумал Два Сокола, мурлыкая боевую песнь сенека, которой научила его мать, пополам с "Королем-бродягой". Взошло солнце. Квазинд сидел скорчившись и прикрыв голову руками. На вопрос пилота он выдавил, что ему нехорошо. "Колени мои, - сказал он, - превратились в воду, и кишки расползаются, как дым на ветру". Ильмика же была в восторге и, как ребенок, показывала на проплывающие внизу дома, дороги, крошечных людей.
Приподнятое настроение Двух Соколов улетучивалось по мере того, как вставало солнце. Уровень топлива падал быстрее, чем он ожидал. Кроме того, они могли прибыть на условленное место для дозаправки раньше времени. Если блодландские агенты в столице не узнают о побеге в ближайшие часы и не предупредят своих товарищей с фермы близ Гервуоге, заправляться будет нечем. Не исключался и самый худший вариант: агенты обнаружены и при посадке самолет встретят перкунишанские солдаты.
Два Сокола пошипел немного сквозь сжатые зубы, потом взял себя в руки. "Кто ты такой - великий ирокезский воин или вшивый невротик? - осведомился он у себя. - Ну, не получится что-нибудь. До сих пор по плану вообще ничто не шло".
Вторая посадка, последняя на территории Перкуниши, должна была произойти на берегу Балтики, на северной оконечности полуострова, который Два Сокола не без колебаний соотнес с островом Рюген своей Земли. Ледниковый период сковал на Земле-2 столько океанской воды, что уровень моря понизился. Балтика была здесь меньше, чем на Земле-1, и остров соединялся с материком. На этом берегу беглецов должен был подобрать блодландский дирижабль и доставить на остров Аарбрюг. На Земле-1 он назывался Борнхольм и принадлежал Дании. Здесь Аарбрюг считался территорией Тюрсланда (Швеции), перевалочного пункта на пути в Блодландию.
Когда они достигли южного берега озера Рамунас, стрелка указателя уровня топлива застыла на нуле. Это значило, что в баке остался один галлон бензина. Не слишком много для поисков места встречи. Двум Соколам казалось, что он слишком уклонился к востоку. А на запад лететь пришлось бы против сильного встречного ветра, который съел бы драгоценный последний галлон в два счета.
"Ну давайте, давайте, лимонники", - молился он. Через несколько минут внизу показалась развилка проселочных дорог в виде кельтского креста, и Два Сокола понял, что до фермы, до условного места встречи, осталось еще три мили. Через две мили под крыльями показалась проселочная дорога, а в полумиле за ней - хуторок. На белой крыше амбара были нарисованы переплетающиеся алые трискелионы - трехногие фигуры, составлявшие национальный герб шести соединенных королевств Блодландии. Если все в порядке, агенты должны были подать пилоту сигнал - две ракеты. Если нет... он ничего не увидит. Разве что поджидающий его полк перкунишан. Садиться придется в любом случае.
При виде хутора Ильмика облегченно утерла пот со лба. Два Сокола снизился и сделал круг, вглядываясь вниз и вслушиваясь в гул готового вот-вот зачихать мотора. Сделав еще три круга, Два Сокола понял, что больше откладывать посадку нельзя. Если сигнала не будет, он постарается посадить самолет как можно ближе к лесу и двинуться к ближайшей ферме. По крайней мере, они обогнали преследователей, хотя уйти от них совсем вряд ли удастся. Что ж, пусть перкунишане хотя бы побегают за наградой.
Из сарая выбежали три человека. Двое разом выстрелили из блестящих ракетниц, и над землей расцвели красная и зеленая вспышки.
Сесть было бы несложно, если бы импровизированный аэродром - обширный луг - не был разделен надвое изгородью. Двум Соколам пришлось быстро сбрасывать высоту и затем резко разворачиваться, чтобы не зацепить изгородь колесами. Самолет покатился по земле и остановился у самой опушки леса.
Доведя машину до сарая, Два Сокола заглушил мотор и вылез. Их ждали. Все встречавшие - пятеро мужчин и женщина - были одеты в домотканую крестьянскую одежду.
Люди на ферме оказались немногословны.
- Мы только-только получили сообщение по беспроволочному телеграфу, - заметил Аэльфред Хенненд, руководитель группы.
Он отправил своих людей в сарай за бензином и маслом.
- Чтобы мы могли взлететь, изгородь придется снести, - предупредил Два Сокола.
Хенненд пообещал убрать ее немедля и пригласил перебежчиков в дом поесть и выпить кофе, но добавил, что надолго здесь задерживаться не стоит.
- Могут появиться наши соседи и что-нибудь пронюхать. Вероятно, они уже видели вашу посадку, и, может, сюда уже направляются солдаты. Мы должны исчезнуть сразу же, как только заправим машину. Жалко, конечно, покидать эту ферму - она была идеальным местом для нашего подполья. Но если вам удастся доставить эту штуку в Блодландию, она с лихвой окупит все потери.
Два Сокола не стал извиняться. Во время еды он расспрашивал Хенненда о следующем месте посадки, и тот показал ему карту. К ним зашел радист и сообщил, что погода на берегу Восточного моря благоприятная: облачно, но без осадков, слабый ветер. Люфтшип - дирижабль - уже вылетел из Тюрсланда.
Два Сокола вернулся к машине, чтобы проследить за заправкой. Посередине изгороди уже зияла пятидесятифутовая брешь. Баки наполнились только спустя двадцать минут - каждую канистру приходилось наливать вручную через воронку.
Пилот подумывал, а не снять ли с машины пулеметы, - чем меньше вес, тем легче будет взлетать и тем меньше будет расход горючего, - но решил этого не делать. После заправки бензина хватит вполне, а прототипы нового оружия блодландцам еще пригодятся.
Два Сокола и его спутники попрощались с агентами - пилот и его друг-индеец пожали руки, Ильмика протянула пальчики для поцелуя - и забрались в кабину. Два Сокола с некоторым ехидством наблюдал за Квазиндом. Индеец не скрывал своей радости, когда колеса самолета коснулись земли, и теперь вовсе не горел желанием продолжить полет. Если бы Два Сокола предложил ему присоединиться к агентам и перебраться в Тюрсланд пешком, Квазинд, без сомнения, ухватился бы за эту мысль как за соломинку. Может, оно было бы и к лучшему - освободившись от такой тяжести, самолет летел бы куда быстрее. Но пилот не стал этого предлагать. Пусть пострадает. Чем быстрее Квазинд уберется из этой страны, тем лучше. Его индейское происхождение слишком очевидно. Если с ним что-то случится по пути, в этом будет виноват Два Сокола.
Изгородь больше не мешала, и стартовать было просто, хотя Квазинд, вероятно, считал иначе - самолет проскользнул в каких-то паре ярдов над верхушками деревьев. Два Сокола поднял машину на высоту полутысячи футов и взял курс на новую цель - ровный и безлюдный пляж на берегу Балтики. Скоро он увидел под собой дорогу, которую Хенненд пометил на карте красным карандашом, и полетел вдоль нее на север. Когда в поле зрения появился портовый город Салдус, пилот свернул на восток. Салдус был городом с сорокатысячным населением и десятитысячным гарнизоном - в нем размещалась военно-морская база. В гавани стояли военные корабли; Два Сокола видел и посадочные площадки дирижаблей, но самих воздушных кораблей не было.
В десяти милях восточнее Салдуса начиналась гряда каменистых утесов, а за ними виднелся берег и полоса песка. В конце обозначенной посадочной полосы стояли люди, а невдалеке от берега покачивался на волнах двухмачтовый рыбачий баркас. Два Сокола совершил посадку, которая оказалась довольно жесткой. После чего вылез и осмотрел шасси. Спицы колес погнулись, но несильно. Впрочем, если все пойдет нормально, об этом беспокоиться уже не стоит.
Два Сокола поболтал с агентами, и те пересказали ему последние новости с театра военных действий. С перкунишанской точки зрения, в военных делах наблюдался прогресс. С блодландской - это была катастрофа. Перкуниша полностью подчинила себе Дакоту, Готсланд, Нефтройю и восточную часть Хотинохсоних. Перкунишане оккупировали северную часть Расны (Франции и Бельгии Земли-1), но завоевание южной ее части захлебнулось. Из Готсланда армии балтов двигались на Акхайвию и дошли уже до самого Веспероса (Флоренции). Судя по всему, Акхайвия, Дория (Югославия) и Хатти (Греция) будут оккупированы в течение пары месяцев. Перкунишанский флот правил на Средиземном море с тех пор, как шофет Нового Крита (Иберийского полуострова) разрешил ему пройти через пролив Геракла (Гибралтар).
Большой флот перкунишанских дирижаблей разгромил воздушные силы Блодландии над Нарве-Лагу (Ла-Маншем), другой бомбил столицу страны, город Бамму. До сих пор сухопутные силы обеих стран не вступали в серьезные столкновения. Но перкунишанский флот был сильнее блодландского, а на берегах Расны уже собиралась армия вторжения. А превосходство Перкуниши в воздухе могло сказаться.
А утром пришла еще одна убийственная новость. Шофет Нового Крита решил присоединиться к победителю. Новый Крит давно претендовал на южную Ирландию и Корнуолл, отбитый у него блодландцами несколько веков назад. Шпионы донесли, что при личной встрече шофет и кассандрас согласились, что Новый Крит получит обратно эти земли - после захвата островов.
Уход блодландского флота из Дравидии (Индии) в помощь осажденной метрополии послужил приглашением саарисет. Финноязычные жители Японского архипелага отправили флот на захват Дравидии. Перкуниша вряд ли примет такую весть с радостью - эта держава давно намеревалась присоединить к себе этот благодатный полуостров, - но пока балты ничего не могли поделать с этим.
- А что ихвани? - спросил Два Сокола, имея в виду южноафриканских арабов.
- Они воюют без объявления войны, - ответил блодландец по имени Эрик Шоп. - Их армии захватывают без разбора все африканские колонии, и наши, и перкунишанские. А часть их флота и транспортных судов направилась к Дравидии, чтобы вернуть ее - мы ведь у них ее отняли.
- На обеих Землях разруха, - пробормотал Два Сокола. - Как всегда. Слышно что-нибудь о нашем побеге?
- Пока ничего, - ответил Эрик.
Их перебил другой агент, сообщивший, что на горизонте показался дирижабль из Тюрсланда. Два Сокола обернулся, чтобы посмотреть на серебряную точку на горизонте. Секундой позже его накрыла тень. Он поднял голову. Второй воздушный корабль пролетал над ними. На серебряном боку красовался черный герб - кабанья голова. Дирижабль стремительно двигался на север.
Эрик выругался.
- Перкунишанин, класс "мамонт"!
- Сможет ваш корабль устоять против этакого чудовища? - спросил Два Сокола.
- "Гутхавок" - всего лишь легкий крейсер, - ответил блодландец. Лицо его побледнело. - Сможете вы перелететь через Балтику?
- Вряд ли. - Пилот глянул на огромную тушу дирижабля и пожал плечами. - Кажется, осталось только одно.
ГЛАВА 14
Подбегая к самолету, он поспешно задавал Эрику вопросы о деталях устройства воздушных кораблей. То, что он узнал, его порадовало. Забравшись в кабину, Два Сокола поспешно запустил мотор и отогнал самолет к дальнему концу пляжа, благодаря Бога за то, что в баках еще оставался бензин.
Остальные агенты вцепились в крылья самолета живыми тормозами, пока пилот прогревал двигатель. Подбежала Ильмика и застыла на песчаном пригорке.
- Если я не вернусь, - крикнул ей Два Сокола, перекрывая гул мотора, - уплывайте с остальными! Они переправят вас домой!
Ильмика махнула ему рукой:
- Вы храбрый человек, Два Сокола! Я не говорила вам об этом из гордости! Ведь...
- Я простолюдин, да еще индеец-полукровка! - закончил он за нее. - Все равно спасибо! Я-то понимаю, каково вам было склонить свою упрямую шею!
Видимо, девушка не услыхала его - она ободряюще улыбнулась. Два Сокола дал полный газ и взмахнул рукой, подавая сигнал. Блодландцы отпустили самолет, и "Раске-2" рванулся вперед, подскакивая на кочках. Пилот повел самолет круто вверх, едва колеса оторвались от земли, но ему пришлось взять вправо, чтобы не врезаться в мрачные утесы впереди. Потом самолет выровнялся.
Вытянутая тень дирижабля росла на глазах. Хотя перкунишанский воздушный корабль изрядно обогнал крохотный самолетик, скорость истребителя была вдвое выше. А блодландский крейсер отважно мчался навстречу неизбежной гибели.
Отважно, но глупо... И все же Два Сокола восхитился солдатами, исполнявшими свой долг, даже когда этот долг требовал встретить лицом к лицу сильнейшего врага. Несмотря на множество отличий, блодландцы напоминали англичан Земли-1 главным - упрямой храбростью.
Когда Два Сокола нагнал перкунишанский дирижабль, противников разделяло едва полмили. Пилот начал набирать высоту. Мимо промелькнула черная надпись на сером боку: "Пилкас тиграс" - "Серый тигр", класс "мамонт-3". Выше надписи зияли черные амбразуры, изрыгающие огонь. Пулеметная очередь прошила правое крыло, мимо пролетела ракета и взорвалась в пятидесяти футах - взрывная волна качнула самолет, мимо пролетели осколки.
Два Сокола продолжал уводить самолет вверх. Вокруг продолжали рваться ракеты, но осколки, по счастью, пролетали мимо. Когда дирижабль остался в трех сотнях ярдов внизу, Два Сокола развернулся и вошел в пике. Черные пасти верхних амбразур плевались свинцом, еще две ракеты пролетели мимо и разорвались в небе. Когда до серой обшивки оставалось пятьсот футов, он нажал на курок.
Он стрелял и стрелял, пока серая туша не замаячила совсем близко, потом развернулся и снова пошел вверх. Взрывная волна нагнала его раньше звука. Самолет тряхнуло.
Два Сокола описал полный круг над гибнущим дирижаблем. Середина "Серого тигра" полыхала вовсю, и пламя быстро распространялось. Горящий корабль медленно опускался, а крохотные синие фигурки одна за другой падали вниз, предпочтя быструю смерть от удара о воду гибели в огне.
"Серый тигр" накренился носом вниз и через несколько секунд ударился о воду. Горящая обшивка лопнула и развалилась. Через четыре минуты после начала боя от "Серого тигра" не осталось ничего, кроме пары выгнутых шпангоутов, клочьев ткани да лужицы горящего бензина.
Два Сокола посадил самолет на том же бережку. Ильмика повисла у пилота на шее, едва тот вылез из кабины. Остальные хлопали его по спине и шумно выражали свою радость. Но Два Сокола не ощущал гордости, хотя только что победил в первой в истории этого мира битве между самолетом и дирижаблем. Перед глазами его еще стояли перкунишанские летчики, выпрыгивающие с борта "Серого тигра". Он сам слишком часто встречался со смертью, чтобы не посочувствовать им.