Я тоже понятия не имею, что делать. А [закрытая информация] – это что, слова, не прошедшие цензуру?
- Может, мы оказались заперты в одном из сумасшедших Харухиных миров? В какой-нибудь улучшенной версии закрытого пространства или чём-то таком?
Коидзуми сложил руки на груди, прислонившись к торговому автомату, и заговорил в ответ:
- На этот раз Судзумия-сан не создавала мир заново, а вместо того просто сохранила из него лишь промежуток времени с семнадцатого по тридцать первое августа. Так что наш мир сейчас длится только две недели. До семнадцатого числа, а также с первого сентября и далее, его не существует. Сентябрь в этом мире никогда не наступит.
Он тяжело вздохнул, как будто признавая себя побеждённым.
- Как только стрелка дойдёт до нуля ночи первого сентября, время сбросится, и вновь наступит семнадцатое августа. Подробности мне неизвестны, но похоже, что на рассвете семнадцатого у нас "Save Point".
А как же наши… нет, как же воспоминания всех на свете?
- Их перепишут. Воспоминания всех людей за последние две недели будут стёрты, и всё начнётся заново.
Похоже, становиться с ног на голову – любимое дело у времени. Ничего не попишешь, конечно: ведь среди нас гостья из будущего.
- Нет, Асахина-сан здесь не при чём. Всё не так просто, как тебе кажется.
Это ещё почему?
- Только способностей Судзумии-сан достаточно для совершения такого. Кого ещё можно подозревать, кроме неё?
Только рассеянные чудаки и безнадёжные мечтатели будут от скуки подозревать кого-то в таких делах.
- Короче, просто скажи мне, что надо делать.
- С радостью сказал бы, если бы знал сам.
Мне почему-то показалось, что Коидзуми совершенно не беспокоится, а напротив, доволен происходящим. Почему же?
- Потому, что я наконец нашёл объяснение этому неприятному чувству, которое мучило меня в последние дни, - объяснил Коидзуми, - Как и тебя, наверное? Разве ты не испытывал явственных дежа вю с того дня, как мы ходили в бассейн, и по сегодняшний день? Единственное, чем можно было их объяснить – это памятью, сохранившейся в нас с наших прошлых жизней. А теперь всё становится понятным. То, что казалось нам аномалиями – это обрывки воспоминаний, оставшиеся после сброса времени.
В таком случае их должны испытывать все люди?
- Видимо, нет. Мы с тобой исключения. Похоже, только те, кто держится достаточно близко к Харухи, могут замечать перемены в мире.
- А что же сама Харухи? Неужели она ничего не чувствует?
- И слава богу, что не чувствует, верно? Если бы она обратила на это внимание, всё было бы гораздо хуже…
Коидзуми взглянул в сторону Нагато, приглашая в разговор пришелицу:
- Кстати, и в который же раз мы проживаем этот двухнедельный "Replay"?
- В пятнадцать тысяч четыреста девяносто восьмой раз, - бесстрастно ответила Нагато.
Наступила тишина.
Пятнадцать тысяч четыреста девяносто восемь. Тридцать девять букв. В арабской записи "15498", что куда короче, разумеется. Отличная штука эта арабская запись. Тому человеку, что её придумал, моя простая человеческая благодарность. Молодцом, парень! Но прежде, чем думать о такой ни к чему не обязывающей ерунде, нужно разобраться с паранормальным сумасшествием на руках.
- Одни и те же четырнадцать дней повторились уже больше десяти тысяч раз. Если бы какой-нибудь обыватель знал о том, что он заперт во времени, и помнил бы всё произошедшее, он давно бы сошёл с ума. Я подозреваю, что воспоминания Судзумии-сан чистятся куда тщательней, чем наши собственные.
В таких делах лучше обращаться к оракулу. Я спросил у Нагато:
- Всё так?
- Да, - Нагато кивнула.
- Значит, мы уже делали всё то, что у нас завтра по планам. И О-бон, и рыбок ловили, получается, тоже?
- Не обязательно, - ответила Нагато без тени эмоции, - Последние пятнадцать тысяч четыреста девяносто семь циклов в действиях Судзумии Харухи наблюдались вариации.
Она безразлично посмотрела на меня и так же безразлично продолжила:
- За последние пятнадцать тысяч девяносто семь циклов О-бон был пропущен дважды. О-бон без ловли рыбок происходил четыре тысячи тридцать семь раз. Городской бассейн на настоящий момент посещался без пропусков. Подработки были проведены девять тысяч двадцать пять раз с шестью разновидностями работ. Кроме раздачи воздушных шаров выполнялись также разгрузка товаров, обслуживание кассы, раздача листовок, дежурство на телефоне и выступление на показе мод. Упорядоченные по перестановкам комбинаций паттерны повтора…
- Хватит, хватит, можешь не продолжать.
Когда созданная пришельцами андроид замолкла, я задумался.
Последние две недели августа повторяются уже пятнадцать тысяч… который там раз? Аргх… чёрт. 15498-й раз, точно. Каждый раз тридцать первого августа всё сбрасывается, и цикл начинается заново семнадцатого. Кроме того, я ничего об этом не помню, а Нагато знает все подробности… это почему?
- Нагато-сан, а точнее говоря, объединение организованных информационных сущностей, существует вне пространства-времени.
Даже слабая улыбка Коидзуми казалась какой-то натянутой – может, из-за освещения…
Нет, ладно, это ерунда. Чёрт с ним. Что начальство Нагато выдержит неприятности и похлеще, я прекрасно знал. Беспокоило меня другое…
- Получается, ты прожила эти две недели 15498 раз, Нагато?
- Да.
Нагато кивнула, как ни в чём ни бывало. Э-эй, а больше тебе нечего сказать? Пусть я и не знал, что ещё она может сказать. Но…
- Хмм…
Постойте. 15498 раз по две недели. Итого 216972 дня. Или примерно… 594 года. Эта девочка проживала каждый из этих дней, каждый цикл, и безразлично смотрела на всё происходящее. Даже у самого терпеливого человека запас терпения давно бы иссяк. И при этом, как бы скучно ей ни было… 15498 раз сходить в бассейн…
- Ты…
Я прервался на полуслове. Нагато наклонила голову, как птичка, и уставилась на меня.
Я вновь отметил в Нагато что-то такое, что уже замечал, когда мы были в бассейне. В тот раз мне показалось, что ей скучновато, и видимо я был прав. Даже для Нагато, разумеется, должно быть мучением проживать такие банальные вещи столько раз. Хотя она и виду не подавала, но в глубине души, возможно, сыпала проклятиями… – промелькнуло у меня в голове. Теперь я, наконец, получил некоторое представление о происходящем, но причин я до сих пор не знал.
- Зачем Харухи такое делать?
- У меня есть одна догадка, - сообщил Коидзуми в своём обычном клише, - Возможно, Судзумия-сан не желает, чтобы летние каникулы заканчивались. Из-за того, что она так думает, летние каникулы зациклились навечно.
Это что, вроде того, как детишки скандалят, не желая идти в школу?
Коидзуми бессознательно тронул пальцем ободок своей банки кофе:
- Наверное, её грызёт то, что она не успевает сделать всё задуманное на лето. Начинать вместо этого новый триместр ей не очень-то хочется. Поэтому она жалеет о потерянном времени. Тридцать первого она ложится спать с нелёгким сердцем…
А когда просыпается, время уже перемотано, и у неё опять впереди две недели каникул, так?… Знаете что… и смех, и грех, и надоело это всё до чёрта. Я знаю, что эта девчонка из тех, кто всегда получает всё, что хочет, но я и подумать не мог, что чувство здравого смысла постепенно атрофируется у неё до такой степени.
- Хорошо, и что же нужно сделать, чтобы она успокоилась?
- Увы, мне это неизвестно. Нагато-сан, ты знаешь?
- Нет, - поступил бодрый ответ. Но ты же наша последняя линия обороны, самый надёжный человек! Я не удержался и ляпнул вслух:
- А что ж ты ничего не сказала? А мы тут бесконечный двухнедельный вальс танцуем…
После мгновения молчания Нагато тихо произнесла:
- Моё дело наблюдать.
- …Ясно.
Это до некоторой степени всё объясняло. До сих пор Нагато не принимала активного участия в происходящем, хотя и оказывалась незаменимой практически в любом происшествии. По-моему, единственным случаем, когда она сама за что-нибудь бралась, был тот раз, когда она привела меня к себе домой. За этим исключением Нагато всегда лишь помогала нам в наших собственных начинаниях.
Да, я всё понимаю. Нагато Юки – человекоподобный интерфейс, созданный объединёнными информационными сущностями для связи с нами, а также как биологический андроид для наблюдения за Харухи Судзумией. Интересно, отображение эмоций ей в целях безопасности выключили?
- Ну и чёрт с ним.
Для меня молчаливая, обожающая книги, надёжная, как скала, маленькая одноклассница Нагато Юки в первую очередь друг.
Если кого из "Бригады SOS" и можно назвать самым подкованным и умелым, то только Нагато. Поэтому я решил расспросить её поподробнее:
- И сколько раз мы это обнаруживали?
Нагато, видимо, ждала такого вопроса, поскольку она спокойно ответила:
- Восемь тысяч семьсот шестьдесят девять раз. Частота обнаружения возрастает с каждой итерацией.
- Наверное, из-за приступов вторичности и неправильности, - сообщил Коидзуми.
- Но раз за разом, даже когда мы узнавали о нашем положении, нам не удавалось найти выход и восстановить время.
- Верно, - ответила Нагато.
Неудивительно, что Асахина-сан разревелась. Ведь стоило ей только всё понять, как предстоит снова потерять две недели воспоминаний, опыта, возраста, - и вернуться назад… лишь для того, чтобы вновь обнаружить ловушку и вновь разрыдаться.
Я уже думал эту мысль бесчисленное число раз. С тех самых пор, как я впервые встретил Харухи этой весной, всякий раз, как по её причине возникают неприятности, мне приходит в голову одна и та же фраза.
Ох, дела….
Без сомнения за прошедшие две недели я думал её 8769 раз.
Боже ты мой.
Опять я влип в какую-то ерунду.
На следующий день было наблюдение за звёздами.
Проводилось оно с крыши комплекса, где жила Нагато. Коидзуми предоставил нам громоздкий и неудобный телескоп на треноге. В восемь вечера мы приступили к делу.
Ночное небо было довольно бледным, вторя бледности лица Асахины-сан. Она пребывала не то в замешательстве, не то в смятении. Я тоже был немного растерян, так что меня не очень тянуло глазеть на звёзды.
Коидзуми широко улыбнулся, устанавливая телескоп:
- Я увлекался астрономией в детстве. Помню, я был так поражён, когда впервые увидел луны Юпитера.
Нагато, как обычно, стояла на месте, как будто держа на крыше караул.
Я посмотрел в небеса, но увидел лишь две-три звёздочки. Воздух был слишком грязным. Можно даже сказать, что неба вообще не было. Может, если зимой воздух очистится, будет видно созвездие Ориона.
Объектив телескопа повернулся к соседу Земли. Харухи, вертя головой перед окуляром, сказала:
- Не видать их.
- Кого?
- Марсиан.
Надеюсь, что их и не существует. Как представлю себе каких-нибудь огромных извивающихся осьминогов-монстров, обсуждающих планы захвата Земли – нет, даже в качестве комплимента не могу назвать это интересным.
- Почему же? Они могут оказаться дружелюбны. Сам посуди, на поверхности никого нет, а значит, они прячутся под землёй. Ясно же, что по доброте душевной они боятся напугать нас, людей.
Воображаемые марсиане Харухи, похоже, были подземными жителями. Скажи хоть, на что они похожи? Кто они – пеллюсидарцы или пришельцы из "Марс атакует"? Если комбинация того и другого, плохи наши дела. Проще сочиняй, проще!
- Наверное, они там внутри готовятся, чтобы, когда первый корабль, наконец, приземлиться на Марсе, они могли выскочить и удивить землян! "Привет, земляне, добро пожаловать на Марс!" - или что-то в таком духе.
Хуже не придумаешь. Если что-то пойдёт не так, они всех перепугают, а не удивят. Понятия не имею, кто первым ступит на пески Марса, но недурно было бы заранее предупредить его, чтобы он морально подготовился. Послать, что ли, письмо в NASA?
Время летело, и мы сменяли друг друга, разглядывая очертания лунных и марсианских кратеров. Я вдруг обнаружил, что мы потеряли одного из бойцов: Асахина-сан, спала, обняв колени и прислонившись к загородке, которая мешает свалиться с крыши навстречу преждевременной кончине. Наверное, вчера она провела бессонную ночь, так что я не стал ей мешать.
Харухи, видимо утомившись разглядывать спокойное ночное небо, предложила:
- Устроим охоту за НЛО! Они, должно быть, метят захватить Землю; кто знает, может прямо сейчас на орбите летают их разведчики.
На радостях она принялась вертеть телескопом, но вскоре ей это надоело. Она уселась рядом с Асахиной-сан и задремала, прислонившись к её хрупкому плечику.
- Неужто она устала? - прошептал Коидзуми.
- Сложно представить себе, с чего бы она могла устать больше нашего.
Харухи спала крепким сном. Мне даже захотелось разрисовать ей физиономию. Но мне не хотелось портить вид её лица во сне. Когда Харухи молчит, она очень симпатична. Им с Нагато надо бы поменяться сознаниями. Даже совершенно бесстрастной Харухи уже будет достаточно, а уж непоседливая и экспрессивная Нагато окажется просто выше моего понимания.
Шелестел ночной ветерок. Я смотрел на Асахину-сан и Харухи, спящих друг рядом с другом. Они обе так симпатично сочетались, когда просто сидели без движения. Может быть, кому-то Харухи даже показалась бы красивей Асахины-сан. Да… вполне возможно.
- Но чего же ей всё-таки надо? – с тяжёлым вздохом произнёс я.
- Может, просто отдохнуть и развлечься с друзьями?
- Возможно. Кстати говоря, друзья Судзумии-сан – это мы.
Коидзуми пристально вглядывался в другой конец вселенной.
- А раз так, самое главное – найти то, что её успокоит. Иначе этот цикл времени никогда не прервётся. Пока она не осознает своих желаний, и не воплотит их в жизнь, нам остаётся лишь проживать всё заново вместе с ней. Слава богу, что наша память стирается, иначе бы мы рано или поздно сошли с ума на нервной почве.
Пятнадцать тысяч четыреста девяносто восьмой раз.
Неужели это правда? Может, Нагато просто пугала нас? Откровенно говоря, хоть это и звучит невероятно, но от Харухи можно ждать всего, чего угодно. Эта девчонка с её загадочными способностями вечно втягивает нас в неприятности, сама того не понимая. Врождённое безрассудство ли тому виной или глубины её сознания, но мы всегда по голову обеспечены проблемами. Она просто такой человек; из тех, с которыми проблемы случаются постоянно.
Я думал раньше, что мы, всё время сопровождая беспечную Харухи, вполне можем считаться посланцами доброй воли. Поглядеть на участников "Бригады SOS" - один спокойней другого. Подумать только, и при этом я оказался ключевой фигурой в определении судеб мира; в таком случае, подозреваю, что мир – довольно странное место.
К слову, наивная убеждённость, что бороться стоит только за правильный мир – полная ерунда, выдуманная и популяризованная людьми под влиянием всяческих идеологий и доктрин. Много на свете фанатиков, которые слепо исповедуют такую эгоистичную точку зрения и навязывают её другим. Подумали бы хотя бы, что о них скажут их потомки через тысячи лет.
Пока я размышлял над такой чепухой, Коидзуми внезапно произнёс:
- Пусть мы и не знаем, чего в глубине души хочет Судзумия-сан, но, может, попробуем угадать? Например, можно ни с того ни с сего обнять её из-за спины, шепнуть "Я тебя люблю", ну или что-нибудь в таком духе.
- Кто пойдёт на такое самопожертвование?
- Нет никого, кто справился бы с этим лучше, чем ты.
- Накладываю вето. Отказ!
- В таком случае, стоит попробовать мне.
Уж не знаю, какое у меня лицо было в тот момент. Зеркала при себе не было. Коидзуми, похоже, прочёл мои мысли:
- Шучу-шучу. У меня не хватит пороху. Если я действительно так поступлю, Судзумия-сан лишь придёт в совершенно ненужное замешательство.
Он закончил свою речь кашляющим смешком.
Я опять погрузился в молчание, глядя на неподвижное летнее небо, где видна была лишь сияющая, как обычно, луна. Млечный путь, украшавший тёмное полотно неба, мерцал в отражённом солнечном свете, будто бы зовя меня с собой. Куда? Знать бы…
Я думал обо всём этом, глядя на застывший силуэт Нагато, смотревшей в ночное небо.
Лето ещё не ушло, но летние каникулы уже понемногу подходили к концу. Однако, кажется, не было никого, кто знал бы, окончатся ли они или нет. Извините. Я серьезно.
Вполне возможно, что мы вернёмся в семнадцатое августа. Что же такое сделать, чтобы Харухи нашла, наконец, то дело, о котором она "всё время забывает"…
О чём она могла забыть? Меня ждала гора домашних заданий, за которые я не брался с тех самых пор, как принёс домой. У неё такой беды не было, поскольку она давным-давно уладила всё заранее.
Что же нам теперь делать?
- Отправляемся на тренировочный корт.
Харухи достала алюминиевую биту – ту самую, всю в отметинах, которую мы однажды отобрали у какой-то бейсбольной команды. Никогда бы не подумал, что она сбережёт погнутую биту, которой только людей пугать, а не мячи отбивать.
Командирша отбросила за спину волосы, помахала битой, лучезарно улыбаясь, и повела нас вниз к месту отработки ударов. Видимо, школьный бейсбол вселял в неё какое-то вдохновение.
Меланхолия, словно по цепочке, передавалась участникам бригады. Сегодня мрак покрыл Асахину-сан, а точнее, мрачным было выражение на её лице. От этого и мне становилось немного печально. Неудивительно, что ей плохо, ведь она не может вернуться в своё время.
Коидзуми и Нагато, по своему обыкновению, шагали позади меня – как обычно, одна с маской но вместо лица, другой с неизменной улыбкой. Как будто их всё это совершенно не касалось. Нельзя ли быть хоть немного серьёзней?!
- Эх…
Я тяжело вздохнул и принялся наблюдать за пляшущими чёрными волосами Харухи.
Понятия не имею, кому пришло в голову, что с тех пор, как появилась "Бригада SOS", присматривать за Харухи – моя работа. Поскольку пальцем я ткнуть ни в кого не могу, потерплю, ругаться не буду, скажу только вот что.
Не стоит слишком на меня рассчитывать, я не такой уж надёжный и замечательный парень.
Впрочем, говорить это сейчас тоже было бессмысленно.
Асахина-сан пребывала в замешательстве, Коидзуми лишь улыбался, а Нагато безмолвно разглядывала окрестности.
Мне обязательно нужно было как-то заставить Харухи что-нибудь сделать.
Вот только сделать что?