- Придется мне нанимать нового агента.
- Вы шутите?
- Ничуть! Потому что я послушался совета предыдущего, и почти дозревший клиент с супругой ушли от меня, гордо задрав носы.
- Не может быть! Почему?
- Полковник Пекэм с супругой просили поставить тебя в известность, что их не может заинтересовать то, что устраивает престарелого пивовара из Толедо.
Недвижимость у него все равно была дерьмовой, поэтому я лишь весело посмеялся и переключился на более существенные дела, а именно - на особняк Хеллбруннер. Я дал объявление жирным шрифтом, в котором живописал все прелести жизни в укрепленном замке.
На следующее утро я поднял голову от письменного стола, чтобы увидеть свое объявление, вырезанное из газеты, в длинных, ухоженных пальцах полковника Пекэма.
- Это ваше?
- Доброе утро, полковник. Да, сэр, так точно.
- Должно быть, это именно наше место , - услышал я голос миссис Пекэм.
Мы прошли по символическому подвесному мосту под ржавой опускной решеткой и оказались там, где должно быть именно их место.
Миссис Хеллбруннер мгновенно прониклась расположением к супругам Пекэм. Хотя бы потому, что они оказались первыми - в этом я практически уверен - из нескольких поколений, которые пришли в восхищение от этой усадьбы. Более того, они явно дали понять, что намерены приобрести ее.
- На восстановление потребовалось бы полмиллиона, не меньше, - сообщила миссис Хеллбруннер.
- Да, - согласился полковник. - Таких домов больше не строят.
- Ох! - негромко произнесла миссис Пекэм, и полковник едва успел подхватить ее, оседающую на пол.
- Быстрее! Бренди! Что–нибудь! - крикнул полковник Пекэм.
Когда я вез супружескую чету Пекэмов обратно в центр города, они пребывали в восхитительном расположении духа.
- Почему же вы нам сразу не показали этот дом? - упрекнул меня полковник.
- Он лишь вчера появился на рынке, - заявил я. - И, судя по запрашиваемой цене, подозреваю, долго не простоит.
- Я тоже так думаю, - кивнул полковник, крепко сжимая запястье супруги. - А ты, дорогая?
Миссис Хеллбруннер по–прежнему звонила мне каждый день, но голос теперь звучал радостно и довольно. Она сообщала, что Пекэмы приезжают ежедневно в районе полудня и что с каждым посещением все больше влюбляются в ее собственность.
- Я отношусь к ним как к Хеллбруннерам, - добавила она лукаво.
- То, что нужно, - подтвердил я.
- Я даже приобрела для него сигары.
- Продолжайте в том же духе. Потом вычтете из суммы, подлежащей налогообложению, - подбодрил я.
Еще через четыре дня она позвонила мне сообщить, что Пекэмы приедут к ней ужинать.
- Почему бы вам не заскочить ко мне как бы случайно и не прихватить заодно бланк договора?
- Они говорили что–нибудь о сумме?
- Только изумлялись, какие сокровища можно приобрести всего за какую–то сотню тысяч.
Тем же вечером после ужина я появился со своим чемоданчиком в музыкальной гостиной миссис Хеллбруннер.
- Поздравляю, - сказал я.
Полковник, сидя на стуле у пианино, позвякивал ледышками в своем бокале.
- Как ваши дела, миссис Хеллбруннер? - продолжил я, хотя по внешнему виду старушки понял, что дела - хуже некуда.
- Прекрасно, - хрипло откликнулась она. - Полковник только что сообщил очень интересную новость. Государственный департамент просит его уладить небольшое недоразумение в Бангкоке.
- Единственное отличие на сей раз, - печально приподнял плечи полковник, - они хотят, чтобы я поехал как гражданское лицо.
- Мы уезжаем завтра, - добавила миссис Пекэм. - Подготовить наш дом в Филадельфии…
- И завершить дела с "Национальными Сталелитейными заводами", - подхватил полковник.
- И потом они отправляются в Бангкок, - дрожащим голосом подвела итог миссис Хеллбруннер.
- Мужчины должны работать, женщины должны ждать, - проговорила миссис Пекэм.
- Угу, - кивнул я.
На следующее утро, открывая дверь офиса, я услышал телефонный звонок.
Звонила миссис Хеллбруннер. Она визжала. Куда делись недавние почти семейные отношения!
- Я не верю, что он уезжает в Бангкок, - ярилась она. - Дело в цене. Он слишком воспитан, чтобы торговаться.
- Вы согласны на меньшее? - До сего момента она была очень тверда относительно сотни тысяч долларов.
- На меньшее? - в голосе просквозило нечто молитвенное. - О господи, я согласна на пятьдесят, лишь бы избавиться от этого чудовища. - Некоторое время она помолчала. - Сорок! Тридцать! Только продайте!
Пришлось мне отправить телеграмму полковнику, адресовав ее на "Национальные Сталелитейные заводы", в Филадельфии.
Ответа не последовало, пришлось прибегнуть к помощи телефона.
- "Национальные Сталелитейные заводы", - ответил женский голос в Филадельфии.
- Полковника Пекэма, пожалуйста.
- Кого?
- Пекэма. Полковника Брэдли Пекэма. Вашего Пекэма.
- У нас есть Пекэм Б.С., из чертежной.
- Он руководитель?
- Не знаю, сэр. Можете спросить у него сами.
В трубке послышался щелчок; меня явно переключили на другое помещение.
- Чертежная, - откликнулся новый женский голос.
- Этот джентльмен хочет говорить с мистером Пекэмом, - вмешалась первая.
- С полковником Пекэмом, - уточнил я.
- Мистер Мелроуз, - услышал я громкий голос второй женщины. - Пекэм еще не вернулся?
- Пекэм! - рявкнул невидимый мистер Мелроуз. - Шевели задницей! Тебя к телефону!
Сквозь гул голосов рабочего помещения послышался чей–то вопрос: "Ну как отдохнул?"
- Так себе, - откликнулся приглушенный, но очень знакомый голос. - Думаю, в следующий раз попробуем Ньюпорт. Из автобуса выглядит весьма симпатично.
- Как тебе удается жить в таких фешенебельных местах при твоей–то зарплате?
- Уметь надо. - Тут голос зазвучал громко.
Я понял, что это он.
- Пекэм слушает! Чертежная!
Я положил трубку на рычаги.
Я жутко устал. Я вдруг осознал, что не был в отпуске с окончания войны. Необходимо оторваться от всего этого хотя бы на время, или я просто сойду с ума. Но Делаханти молчит, поэтому я все еще без цента в кармане.
А потом я вспомнил, что полковник Брэдли Пекэм упомянул Ньюпорт. Там действительно множество очень симпатичных домов - с прекрасной обслугой, обстановкой, припасами, видом на море… И все выставлены на продажу.
Взять, к примеру, хотя бы это поместье Ван Твила. Здесь есть почти всё: частный пляж и плавательный бассейн, поле для поло, два травяных теннисных корта, трасса для гольфа на девять лунок, конюшни, загон, повар–француз, как минимум три исключительно привлекательных горничных–ирландки, дворецкий–англичанин, погреб, полный марочных вин…
Лабиринт, кстати, тоже весьма любопытная штуковина. Я блуждаю в нем почти каждый день. Отправившийся меня искать агент по продаже недвижимости, как правило, запутывается в нем как раз в тот момент, когда я нахожу выход. Уверяю вас, имение безусловно стоит тех денег, которые просят за него, до последнего цента. Я и ни минуты не намерен торговаться. Я либо возьму его, либо нет.
Но мне надо еще немного поближе с ним познакомиться, избавиться от ощущения новизны, прежде чем сообщу агенту о своем окончательном решении. Пока что я прекрасно провожу время. Жаль, что вас здесь нет.
Упаковка
- Ну, что ты на это скажешь, Мод? - проговорил Эрл Фентон, снимая с плеча стереокамеру и расстегивая пальто. И то и другое он уложил поверх массивной консоли теле–радио–аудиокомбайна. - Мы совершили путешествие вокруг света, и стоило нам войти в свой новый дом, как через две минуты зазвонил телефон. Вот это я понимаю - цивилизация.
- Вас, мистер Фентон, - объявила горничная.
- Эрл Фентон слушает… Кто?.. Вы не ошиблись? Есть еще некий Брад Фентон, с бульвара Сан–Бонито… Да, да, это я. Выпуск 1910 года… Минутку! Конечно помню!.. Чарли, к чертям собачьим какой–то отель, ты мой гость! Найдется ли у нас место? - Эрл прикрыл микрофон ладонью и подмигнул жене. - Он спрашивает, достаточно ли у нас места! - После этого снова заговорил в трубку. - Слушай, Чарли, у нас есть комнаты, куда я еще ни разу не заходил. Какие шутки! Мы только сегодня въехали. Буквально пять минут как вошли… Нет, уже все в порядке. Дизайнер закончил всё - будьте любезны! - пару недель назад, прислуга работает как часы, так что мы готовы. Бери такси, слышишь меня?.. Нет, я продал завод в прошлом году. Дети выросли, встали на ноги… Эрл–младший - врач, у него большой дом в Санта–Монике, Тед недавно сдал экзамен на адвоката, работает со своим дядюшкой Джорджем… Да, а мы с Мод решили угомониться и уйти на заслуженный… Но что мы по телефону–то говорим! Приезжай немедленно! Черт побери, нам есть о чем повспоминать! - Эрл положил трубку и поцокал языком.
Мод изучала панель с выключателями в коридоре.
- Совершенно не могу разобраться, какая из этих дурацких кнопок к чему относится. Кондиционер, или гаражные ворота, или окна…
- Надо будет пригласить Лу Конверса, он объяснит, что к чему, - успокоил ее Эрл. Конверс был подрядчиком, который во время их кругосветного путешествия устанавливал в доме хитроумную многоуровневую "технику для жизни".
Эрл задумчиво уставился в широкое "венецианское" окно, из которого открывался вид на залитую ярким калифорнийским солнцем мощенную камнем террасу с домиком для гриля, на каретный сарай, к воротам которого вела щебеночная подъездная дорожка, на гараж с флюгером на крыше, ласточкиным гнездом и двумя "кадиллаками".
- Представь себе, Мод, - проговорил он, - я только что беседовал с призраком.
- Ага! - воскликнула Мод, занятая своим. - Смотри–ка! Если это окно открывается, то опускается экран! Призрак? Какой еще призрак?
- Фримэн. Чарли Фримэн. Имя из прошлого, Мод. Сначала я просто не поверил. Чарли был, наверное, самой выдающейся личностью в нашем студенческом братстве выпуска десятого года. Президент братства, издатель газеты, член Фи Бета Каппа.
- Боже ты мой! И как это он снизошел вспомнить про нас грешных? - воскликнула Мод.
Неприятное воспоминание из далекого прошлого непроизвольно всплыло в мозгу Эрла: Чарли Фримэн, очень светский, одетый с безукоризненным вкусом, сидит за столом, а он сам в костюме официанта расставляет перед ним тарелки. Энтузиазм, с которым он пригласил Чарли в гости, оказался своего рода автоматическим рефлексом человека, оставшегося, несмотря на все свое преуспевание, простым, обыкновенным, дружелюбным парнем. Теперь же, вспомнив студенческие отношения, Эрл почувствовал, что перспектива приезда Чарли создает некоторый дискомфорт.
- Он был богатым человеком, - проговорил он с явной горечью в голосе. - Одним из тех, про кого говорят, что у них есть все. Понимаешь?
- Но, милый, - ответила Мод, - ты ведь тоже не был лишним в этой компании?
- Конечно, но когда речь шла о деньгах, они вручали мне куртку официанта и швабру.
Жена окинула его сочувственным взглядом, и Эрл ощутил возможность выложить наболевшее.
- Понимаешь, Мод, для молодого человека кое–что значит, когда приходится обслуживать твоих ровесников, да еще и приятелей, убирать за ними и наблюдать, как они, разодетые в пух и прах, с кучей денег уезжают отдыхать на курорты, в то время как тебе приходится все лето работать, чтобы оплатить следующий курс. - Эрл даже удивился остроте собственных переживаний. - При этом они все время смотрят на тебя сверху вниз, словно видят нечто ущербное в людях, кому никто не принес состояние на блюдечке.
- Я просто в ярости! - воскликнула Мод, негодующе распрямляя плечи, словно стараясь защитить Эрла от всех, кто унижал его во время учебы в колледже. - Если этот великий Чарли Фримэн так относился к тебе тогда, не понимаю, зачем его надо было приглашать в наш дом?
- Да ладно, простить и забыть, - хмуро отмахнулся Эрл. - Меня это больше не волнует. Если он захотел объявиться, я постараюсь встретить его как старого друга, как бы там ни было.
- А чем этот великий и могущественный Фримэн сейчас занимается?
- Не знаю. Наверное, чем–нибудь серьезным. Он пошел по медицинской стезе, а я вернулся сюда, так что мы с тех пор и не общались. - Экспериментируя, Эрл нажал кнопку на стене. Из подвала донеслось приглушенное жужжание и пощелкивание, как от приборов, контролирующих температуру, влажность и качество окружающего воздуха. - Но не думаю, что Чарли обзавелся чем–то намного лучшим, чем это.
- А что конкретно он делал по отношению к тебе? - все еще негодуя, продолжила Мод.
Эрл взмахом руки показал, что предпочитает оставить эту тему. На самом деле не было никаких особенных инцидентов, о которых он мог бы поведать Мод. Люди типа Чарли Фримэна никогда не позволяли себе сказать что–либо унизительное по отношению к Эрлу, когда он обслуживал их в качестве официанта. Но, в то же время, Эрл чувствовал на себе этот взгляд сверху вниз и мог побиться об заклад, что в его отсутствие они говорят про него и…
Стараясь избавиться от дурного настроения, он встряхнул головой и улыбнулся.
- Мамочка, а как ты посмотришь на то, чтобы нам немножечко выпить и пойти обследовать наши владения? Если я собираюсь их показывать Чарли, не мешало бы мне самому сначала понять, как действуют все наши хитроумные приспособления, иначе он может подумать, что старина Эрл в этом доме - не хозяин, а дворник или официант… О господи, опять телефон! Думаю, на сей раз цивилизация до тебя добралась.
- Мистер Фентон! - послышался голос горничной. - Это мистер Конверс!
- Привет, Лу, старый конокрад! Как раз осваиваем твое творчество. Похоже, нам с Мод придется записаться на курсы инженеров–электриков, ха–ха–ха… А? Кто?.. Ты шутишь?.. Они правда хотят?.. Ну что ж, чего–то подобного можно было ожидать. Если они уже выбрали, ничего не поделаешь. Мы с Мод совершили кругосветное путешествие, пять минут как вошли в дом, но такое чувство, что оказались на Центральном вокзале.
Эрл положил трубку и почесал в затылке, шутливо изображая озабоченность и усталость. На самом деле он был рад подобной активности. Телефонные звонки свидетельствовали, что жизнь - несмотря на то, что завод уже продан, а дети выросли и разлетелись из родительского гнезда - только начинается.
- Что еще? - спросила Мод.
- Конверс сказал, что какой–то дурацкий журнал для домовладельцев хочет сделать статью про наш дом, и они днем приедут брать интервью и фотографировать.
- Забавно.
- Возможно. Не знаю. Не хотелось бы мне выглядеть на всех этих фотографиях неким чванливым ничтожеством. - Показывая, насколько этот сюжет его не волнует, Эрл решил сменить тему. - Не знаю, почему бы ей это не носить, учитывая, сколько мы ей платим. Похоже, наш дизайнер действительно продумал все до мелочей. - При этом он открыл дверцы шкафа рядом с террасой и извлек оттуда передник, поварской колпак и лежащие в нем белые асбестовые перчатки. - Видит бог, очень богато смотрится, не правда ли, Мод? Посмотри, что написано на переднике!
- Очень мило, - кивнула жена и прочитала вслух надпись: "Не стреляйте в повара, он готовит как умеет". - Ты выглядишь настоящим Оскаром Уолдорфским, Эрл! Дай–ка поглядеть на тебя в колпаке!
Он добродушно усмехнулся и натянул колпак на голову.
- На самом деле, не понимаю, как всем этим пользоваться. Кажется, я выгляжу марсианином.
- По–моему, ты выглядишь замечательно, и я не променяю тебя и на сотню высокомерных Чарли Фримэнов!
Держась за руки, они прошли по мощеной террасе к домику для гриля - каменному сооружению, которое издалека по ошибке можно было принять за здание сельской почты. Они поцеловались, как целовались перед Великими Пирамидами, перед Колоссом и Тадж Махалом.
- Знаешь, Мод, - заговорил Эрл, ощущая такой сильный прилив эмоций, что даже сдавило в груди. - Мне всегда хотелось, чтобы мой отец был богатым, чтобы у нас с тобой был такой дом сразу, как только я окончил колледж и мы поженились. Но теперь я понял, что был не прав. У нас бы тогда с тобой не было такого момента, как сейчас, когда мы можем оглянуться и сказать, что мы сами прошли весь этот путь - до последнего дюйма. И мы с тобой хорошо понимаем маленького человека, Мод, потому что сами когда–то были маленькими людьми. Видит бог, ни одному богачу из тех, кто, как говорится, родился с серебряной ложкой во рту, этого не понять ни за какие деньги. Сколько людей в нашем круизе не хотели даже одним глазком посмотреть на эту ужасную нищету в Азии. Они боялись потревожить свою совесть. Но нам - да, с учетом того, как мы прошли весь этот трудный путь - нам, думаю, нечего стыдиться, и мы могли спокойно смотреть на этих бедных людей и, думаю, в чем–то понимать их.
- Угу, - кивнула Мод.
Эрл пошевелил пальцами в тонких перчатках.
- А сегодня вечером я намерен пожарить нам с тобой и Чарли стейки из филейной части толщиной с манхэттенский телефонный справочник. И мы заслужили каждую унцию, могу сказать это с чистой совестью.
- Мы даже еще не распаковались.
- Ну и что? Я не устал. У нас впереди много дел, и чем быстрее я приступлю к ним, тем больше успею сделать.
Мод и Эрл, все еще в поварском облачении, находились в гостиной, когда горничная ввела Чарли Фримэна.
- Кого я вижу! - воскликнул Эрл. - Неужто старина Чарли?!
Чарли был по–прежнему худощавым и стройным; возраст выдавала лишь седина в густых волосах. Лицо, кое–где тронутое морщинами, излучало уверенность и мудрость, хотя Эрлу показалось, что на губах по–прежнему играет едва уловимая усмешка. На самом деле старина Чарли почти не изменился, и студенческие отношения, несмотря на сорокалетний перерыв, с новой силой возродились в сознании Эрла. Совершенно непроизвольно он почувствовал себя обиженным холопом, тупым и грубым. Единственным способом защиты оказался все тот же, из тех же времен - скрываемое негодование и надежда на то, что рано или поздно все будет совсем по–другому.
- Давненько не виделись, а, Эрл? - произнес Чарли своим по–прежнему глубоким, энергичным голосом. - Отлично выглядишь.
- За сорок лет много воды утекло, - откликнулся Эрл, нервно вцепившись пальцами в обивку дивана. И только после этого вспомнил про Мод, которая, напряженно поджав губы, стояла у него за спиной. - Прости, Чарли, познакомься, это моя жена Мод.
- Удовольствие, которое я вынужден был отложить на долгие годы, - с поклоном заметил Чарли. - Мне казалось, что я с вами давно знаком. Эрл очень много рассказывал про вас в колледже.
- Как ваши дела? - спросила Мод.
- Гораздо лучше, чем я мог предполагать еще полгода назад, - ответил Чарли. - Какой у вас великолепный дом. А как эта штуковина называется? - положил он руку на консоль теле–радио–аудиокомбайна.
- Это? - не скрыл удивления Эрл. - Это ТВ–блок.
- ТВ? - сдвинув брови, повторил Чарли. - ТВ? А–а, это аббревиатура от "телевидение", верно?
- Чарли, ты шутишь, что ли?
- Ничуть. В мире более полутора миллиардов бедолаг, которые никогда в жизни не видели ничего подобного, и я - из их числа. Не опасно потрогать стеклянную часть?
- Экран? - с трудом хохотнул Эрл. - Нет, конечно. Сколько угодно.
- У мистера Фримэна, наверное, экран раз в пять побольше нашего, - холодно заметила Мод. - Очевидно, поэтому он и пошутил, что никогда не видел такого маленького телевизора.