- Весьма проницательно, мистер Бейли, - сказала она после недолгой паузы. Звучало это не иронично, она смотрела на него с уважением. - Изнутри мы, инфоморфы, не в силах изменить структуру - то есть, влиять на оборудование - MARHISа. Это все равно, как если б магнитофонная запись попыталась изменить структуру ленты, на которой хранится. Поэтому мы не могли уничтожить каналов связи, сделанных Лео для себя и обеспечивавших ему прямой контроль над оперативной системой. Но Джереми, прежде чем пройти сканирование, как следует поработал с интерпретатором команд и оставил для себя черный ход. Знаете, так делают многие программисты. Оставляют для себя потайной вход, в обход обычных защитных программ, и в случае надобности могут контролировать систему. Поэтому, когда он оказался в MARHISе, и он и Лео оба имели по собственному привилегированному доступу: у Лео он был связан с оборудованием и теоретически - ничего с ним было не поделать; у Джереми же - более уязвимый, но тщательно спрятанный в необозримых блоках программных кодов. Некоторое время они играли в ханкерские прятки, пытаясь блокировать друг друга, и Джереми наконец удалось забить решающий гол, так сказать, убедив MARHIS, что ЛДП Лео пусто, и потому любые исходящие оттуда команды системные эрроры и должны быть игнорированы. Она встала и пошла к двери.
- Нужно пойти навестить Джереми, он объяснит лучше чем я, если вам интересно. Сейчас мы в его доме, это его ЛДП.
Бейли поднялся. После бурбона ему стало лучше: выпивка помогла расслабиться и чувствовать себя раскованнее. Ему все так же не слишком нравилась Розалинда Френч - ее манеры нервировали его. Но лучше уж пусть она, чем Готтбаум.
- Вы уверены, что Лео действительно под контролем? спросил он, следуя за ней.
- Абсолютно. Тот факт, что вы в сознании, доказывает это. Он отказался будить вас, пока в этом не будет настоятельной необходимости. - На губах ее появилась сдержанно-самодовольная улыбка. - Но я сказала Джереми, что хочу реанимировать вас. Он до сих пор слушается меня, несмотря на обладание привилегированным доступом.
ИГРУШКИ
Он поднялся за ней по покрытым коврами лестницам, мимо цветов в бронзовых вазах, мимо обрамленных гравюр с изображениями уличных сцен девятнадцатого века… Дом пах старым полированным деревом, нафталином и лавандой.
- Это все Портер оформлял?
- Да. Он, знаете, сирота и всегда представлял себе, как рос бы где-нибудь в 1950-х, в таком вот особняке, Большом, старинном… Он живет здесь с псевдоморфом-отцом, который ходит каждый день на службу, и псевдоморфом-матерью, которая готовит ему обеды на кухне, внизу.
- А обстановка скорее из середины девятнадцатого.
- Что ж, его представления об истории весьма смутны. Запомните только одно: он счастлив в этом доме. Счастлив, как никогда. - Она предостерегающе взглянула на Бейли. - У каждого из нас существует тайная жизнь. Но здесь все секреты выставлены на всеобщее обозрение. Увидев мои, вы посмеялись над ними. Проявите хотя бы с Джереми побольше такта.
Они достигли третьего этажа. Потолок скошен - вероятно, здесь был Мезонин. Лестница заканчивалась у двери с фарфоровым звонком. Розалинда нажала кнопку.
Дверь им открыла молодая женщина в коротком розовом платьице с глубоким вырезом на спине; грудастая блондинка с громадными голубыми глазами. Она зазывно улыбнулась:
- Привет, доктор Френч. Привет, мистер Бейли. Пришли понаблюдать гения за работой?
Тут Бейли понял, что видел ее и раньше. Только в другом костюме. То была та самая медсестра, Что MARHIS послал ему для компании.
- Да, мы пришли к Джереми, - сказала Розалинда.
- Тогда входите.
Она отступила в сторону, улыбаясь им застывшей лучезарной улыбкой.
Войдя, Бейли увидел громадное - куда там любому древнему мезонину! - помещение. И оно было битком набито игрушками: железные дороги, кубики, сборные пластиковые модели, надувные динозавры, инерционные машины, самолеты с дистанционным управлением, ракеты, аркадные видеоигры, старинные автоматы "нииболла"… По верстакам были разбросаны груды ярчайших кричащих комиксов. Ну просто-таки современная версия мастерской Санта-Клауса!
Вначале он не заметил Портера, но потом увидел, что то сидит на крохотном свободном пятачке в дальнем конце мезонина на вращающемся стуле, за гладким стальным столом, над единственным листком бумаги. У ног его лежал пес - Сэм, тот самый желтый ретрайвер, что прыгал Бейли на грудь. Игрушки лежали без дела, большинство коробок так и не распакованы, точно для Портера имело значение лишь обладания ими. Портер сидел, устремив невидящий взгляд в пространство, и лицо его не выражало ни счастья ни тоски. Он не замечал ничего вокруг.
Он радикально изменил свой облик. Исчезли борода и брюшко, теперь он выглядел лет на двадцать: свежее лицо, румянец на щеках, короткая аккуратная стрижка.
Сексуальная блондинка провела их по узкому проходу меж штабелей игрушек к Портеру и положила руку ему на плечо, склонившись так, что грудь ее коснулась его предплечья.
- Милый, к тебе пришли друзья.
Желал бы Бейли, чтобы Портер выбрал себе сценарий повзрослее, не настолько откровенный! Игрушки, нимфетка[?] эта - на таком фоне Портер выглядел уж очень трогательно и уязвимо.
Отводя от Портера взгляд, Бейли обнаружил, что Сэм внимательно смотрит на него. Похоже, пес его узнал - зевнул, потянулся, встал и пошел к Бейли, виляя хвостом. Встав на задние лапы, он уперся передними в бедро Бейли и гавкнул, глядя на него снизу вверх, словно просился на прогулку.
- Фу, Сэм, - сказал Портер, очнувшись от транса. Говорил он так же, как и раньше - педантично, отчетливо, важно. Моргая, он сосредоточил взгляд на пришедших. - А, Розалинда… Значит, вынула Бейли из хранилища…
Бейли раздраженно отшвырнул собаку ногой.
- Вы обо мне говорите, словно о каком-то пальто!
Портер засмеялся. Смех его был резок и неровен.
- Надеюсь, вы понимаете, что не по нашей инициативе были отключены.
- Да. Меня просветили. - Он взглянул на стол с одиноким листком бумаги. - А где же ваши компьютеры?
Портер загадочно улыбнулся. То была самодовольная улыбка мальчишки, заполучившего новую игрушку - да такую разособенную, что прочим пацанам даже и не понять, как ей пользоваться.
- Мы внутри компьютера, мистер Бейли. Компьютер - это мы. Я построил девайс-драйвер, связанный напрямую с корой головного мозга. Теперь мы можем разграничивать процессы высшего уровня. Мы наконец начали расшифровывать их. Вскоре мы сможем улучшить их.
Под "нами", естественно, имелся в виду сам Портер, да еще MARHIS - в качестве подчиненного.
- Человеческий мозг сконструирован совсем не так, как логический процессор, - продолжал он. - Он очень уродливо ограничен. Вот пример: большинство людей затрудняется запомнить последовательность из более, чем шести-семи случайных цифр. Это оттого, что у мозга столь маленький инпут-буфер. Я расширил свой до - порядка тысячи. Возможны и многие другие простые улучшения. Теперь я пишу программы мысленно. Не нужно даже формального языка.
- Джереми, - перебила его Розалинда, явно стараясь проявить побольше такта. - Сейчас не самый подходящий момент…
Он и не слышал.
- Однажды наше сознание совершит последний переход… от органического бытия, направляющего нас по пути выживания физического тела, к электронному бытию чистого интеллекта. Граница между человеком и машиной будет стерта. Более не будет нужды в удовлетворении старых животных потребностей - в еде, в жилье, в сексе… - Он обвел широким взмахом руки мезонин, полный игрушек, цветущую блондинку за спиной и вообще весь дом, точно вещи эти были всего лишь костылями, помогающими ходить, пока он не еще освободился от пережитков эволюционного наследия.
- Что с Лео, Джереми? - спросила Розалинда настойчивее и громче.
Тот тут же растерялся, сообразив, что отклонился в сторону.
- Лео? Сидит в надежной бутылке. - Он вновь самодовольно улыбнулся. - Господи боже, сколько он там файл-сэйфов и ловушек понаставил! Знал, что я до него добираюсь. Самая загвоздка была в…
- Но чем он занимался? Ты скоро выяснишь? - Говорила Френч требовательно, однако мягко. Антагонизм, столь часто улавливаемый Бейли в ее голосе - особенно при словесных баталиях - исчез. Она говорила почти по-матерински. Наверное, потому, что Портер никогда не пытался выйти из-под ее контроля.
- Тебе ап-дейт нужен? - Портер подал ей листок. - Вот самый последний. - Он взглянул на Бейли. - Розалинда предпочитает жесткие носители, и я заставляю MARHIS излагать для нее информацию на бумаге.
Розалинда просмотрела листок.
- Он во всех этих системах?
- Еще и в других. Я все время нахожу новые, по всему миру. Он инсталлировался в любую систему, где нашлось хоть несколько гигабайт свободных.
Розалинда обратилась к Бейли:
- Джереми обнаружил, что Лео сделал множество копий своего интеллекта и распихал их по базам данных вне MARHISа. Пересылка данных, описывающих человеческий разум, по фибероптической связи занимает всего сорок пять минут. Именно так мы сами были пересланы в MARHIS из лаборатории в Лонг-Бич, где сканировались.
- То есть, Готтбаум начал попытки овладеть другими компьютерами? - спросил Бейли.
Френч положила листок на стол.
- А какой в этом смысл? Человеческий разум - это не только содержание, но и форма. Без надлежащей формы содержание не функционирует. Нашим разумам для жизнедеятельности необходима специализированная архитектура MARHISа. Храниться эти данные могут где угодно, но в таком случае они не функциональны, как видеодиск без проигрывателя.
- Может, Готтбаум просто настолько параноидален, предложил Бейли, - что на всякий случай решил размножить свои копии.
- Мы вначале думали так же. Однако Джереми нашел уже более тысячи копий, и это, похоже, еще не все. Верно, Джереми?
Он снова сидел, уставившись в пространство, и на этот раз не переключился.
- Джереми! - Она мягко тряхнула его. - Джереми, проснись! - Она взглянула на Бейли. - С ним все труднее и труднее. Все время проводит в своем программире.
- И подружка его, кажется, тоже этим заразилась. - Бейли указал на блондинку в миниплатьице. Та стояла, свесив руки по швам; с отсутствующим выражением на лице. Зазывная улыбочка пропала.
Розалинда осмотрела псевдоморф.
- Странно…
Что-то в ее тоне - или в ситуации - насторожило Бейли. По спине, от пояснице к затылку, пробежал холодок.
- Что странно? - спросил он.
- Джереми! - Она повернулась к Портеру и встряхнула его жестче.
Сэм, казалось, уловил ее беспокойство. Он поднялся и огляделся, точно почуяв что-то.
В мезонине внезапно похолодало. Бейли почувствовал холод лицом и плечами. Словно в морозильной камере…
- Лео? - сказала Розалинда. Взгляд ее стал настороженным. - Лео, это твои штучки?
Портер рывком встал со стула. Глаза его все так же слепо глядели в одну точку, но лицо дергалось. У Бейли появилось неопределенно-мрачное чувство: казалось, Портер теперь полностью осознает, что происходит вокруг, но не может контролировать ничего, включая и собственное тело. Он неуклюже шагнул вперед - раз, другой - двигаясь, точно робот. Подойдя к небольшому слуховому окну, выходившему на покатую крышу, он сжал кулаки и пробил ими одно из четырех стекол окошка. В мезонин ворвался снежный вихрь; стало еще холоднее.
- Джереми! - закричала Розалинда.
- MARHIS, объясни, - сказал Бейли. - Что происходит?
Портер выдернул из рамы оставшийся в ней осколок стекла и повернулся к ним лицом. Разодрав на себе рубашку, он взрезал осколком кожу, проведя вертикальную линию от горла к животу.
Розалинда невольно вскрикнула.
- Готтбаум, какого хрена?! Прекрати!
Рванувшись к Джереми, она схватила его за руку, пытаясь удержать, но было слишком поздно. Но кровь не хлынула из раны; вместо этого Портер осел, словно проколотый воздушный шарик. Из надреза с шипеньем вырвался воздух. Портер рухнул на пол, точно снятый кем-то и брошенный комбинезон.
Вскрикнув в смятении и отвращении, Розалинда отстранилась от него. Она повернулась к Бейли:
- Идем! - Она рванулась к двери. - Назад, ко мне. Скорее!
Но Бейли увидел, что она замерла на месте. Губы ее безмолвно шевелились, глаза широко раскрылись, выпучились, глядя на него в бессильном страхе. Она сжала руками горло; тело ее внезапно повернулось и ударилось в стену. Отскочило рикошетом, крутнулось - еще удар, лицом, словно толкала невидимая рука.
Она упала на пол, истекая кровью, и забилась, словно в припадке эпилепсии.
Сэм, стоявший и наблюдавший за происходящим, подошел к Розалинде Френч, ступил лапами на вздымающуюся грудь, склонил голову и хладнокровно вырвал ей глотку.
Бейли подался назад. Он понимал: что бы ни произошло, ему с этим на справиться. Он повернулся к выходу…
- Назад, Бейли. Немедля, - окликнул его спокойный, властный голос Готтбаума.
Бейли обернулся. Собаки не было. На ее месте, над изломанным, окровавленным трупом Розалинды Френч, стоял старик.
- Надо же, заговор против меня устроили… - Он опустил взгляд на труп Френч и сморщившуюся оболочку Портера. - К счастью, я принял меры предосторожности и поместил в MARHIS еще одну свою копию. Я стер данные мозга Сэма и наложился на него. Им и в голову не пришло искать меня там. - Он коротко улыбнулся. - Итак, Бейли, мы остались в MARHISе вдвоем.
Он щелкнул пальцами, и свет погас.
ВИРУС
Бейли споткнулся, едва не потеряв равновесие. Он был в полном сознании и не ощутил никаких перерывов или простоев. Перед глазами его все еще стоял Портер, превращающийся в пустую кожаную оболочку, и Розалинда Френч, бьющаяся в кровавой луже на полу. Он пристально вгляделся в окружавшую его тьму.
- Готтбаум, вы еще здесь?
- Конечно. Просто занят небольшой реорганизацией. Ну, вот и все.
Над головой появилось ночное небо, словно кто-то включил звезды. Бейли обнаружил, что стоит на темной серой платформе, обнесенной перилами. Балкон, висящий в темноте… С трудом различил он силуэт стоявшего рядом Готтбаума. Мезонин со всем содержимым пропал без следа.
- Извините, если напугал, - сказал Готтбаум. - Не мог отказать себе в небольшой драме.
Бейли промолчал. Он предоставил себе, как поднимает Готтбаума и бросает вниз, через перила. Нет, из этого не выйдет толку; ясное дело, Готтбаум вернул себе контроль над MARHISом - а, значит, и над ним самим.
- У меня имеется ха-ар-роший зуб на Френч и Портера, продолжал Готтбаум. - Так же, как и на вас. Мне и нужно-то было, чтобы меня всего-то оставили в покое и не вмешивались в мою работу, не указывали, что мне можно, а чего нельзя. Но люди снова и снова отказывали мне в этом…
- Вы убили их? - Бейли не интересовала эгоцентрическая жизненная философия Готтбаума. - Портера и Френч? Вы уничтожили их окончательно?
- Конечно, нет, - презрительно ответствовал Готтбаум. - Когда вы в первый раз визитировали меня и спрашивали о вирусе, созданном мной в молодости, я говорил вам, что не имею привычки уничтожать данные. Френч и Портер, целые и невредимые, лежат в хранилище и более не имеют возможности мешать моей работе. - Он повернулся лицом к Бейли. - Но вы, так сказать, еще живете и дышите. Последний жилец памяти. Что ж, это мне не мешает. Вы сможете увидеть, как делается история. Посмотрите на небо. Не замечаете ничего необычного?
Бейли поднял взгляд и понял, что светлые точки вовсе не были звездами, либо хотя бы приблизительным подобием звездного неба. Их было слишком много, и мерцание их окрашено было в мягкие пастельные тона.
- Узловые точки, Бейли, - сказал Готтбаум. - Вы видите упрощенную карту всех узловых точек глобальной информационной сети. Хотите посмотреть, как они связаны?
От точки к точке протянулись нежно-белые паутинки. Перегнувшись через перила, Бейли увидел, что снизу дисплей тоже круглый, как и наверху. Они находились в центре громадной пустотелой сферы.
- Хотите рассмотреть район подробней?
Скопище голубых и желтых точек впереди словно придвинулось ближе, заполнив собой большую часть электронного неба. Стали видны и вспомогательные пятнышки. Появились символы и идентификационные коды.
- Теперь MARHIS читает мои мысли, Бейли. Точно так, как описывал Портер перед своим неудачным… падением с трона. Мне нужно было лишь смотреть и думать; теперь я вижу и знаю. Я могу проследить перемещение информации в любой точке земного шара.
Бейли вспомнил стальную башню, унизанную тарелками микроволновых и спутниковых антенн. Значит, вот как MARHIS связался с компьютерными центрами всего мира… Значит, Готтбаум спланировал все задолго до завершения проекта "Лайфскан".
- Да, работы вам хватало…
- Я провел здесь двадцать субъективных лет. Двадцать лет доводки MARHISа - с некоторой, должен признать, помощью Портера - и исследования сети изнутри. Можете ли вы вообразить, как легко взломать систему, когда разум работает в тысячу раз быстрее обычного, а данные - чувствуешь? И теперь нет такого места, куда я не смог бы проникнуть. Я вездесущ!
- Очень впечатляюще, - сказал Бейли. - Значит, все это вы и хотели мне поведать? Просто для того, чтобы хоть кто-то смог оценить, что вы сделали, и признать, что получилось ловко?
- Мне не слишком нравится ваш тон, - напряженно сказал Готтбаум. - Но я не стану отрицать, что мне нужна аудитория - особенно сейчас. Смотрите внимательно.
Светящиеся точки, одна за другой, начала наливаться красным.
- Я активирую свои клоны, - пояснил Готтбаум.
- Клоны? То есть, копии вашего разума, о которых говорил Портер?
Он и Френч сказали, что они не смогут работать без специального оборудования MARHISа.
Готтбаум презрительно рассмеялся.
- Программа может посостязаться с оборудованием. Вначале я инсталлировал процедуры, пародирующие внутреннюю структуру MARHISа. А затем наложил на них мою нейтральную схему. Конечно, потери при этом неизбежны: мои клоны гораздо медленнее меня и сведены к базовым. Но они не глупее меня. Чтобы вам было понятнее: вирус, который не только размножается, но мыслит! Кто сможет остановить его? - Готтбаум хихикнул. Он был гораздо оживленнее, чем когда-либо прежде. Он словно был пьян. Конечно, мои планы занимают много памяти. Но, как только они пройдутся по своим системам и поместят там файлы, памяти у них станет более чем достаточно.
- Это мы и наблюдаем? - В Бейли проснулось недоверие. Зрелище было вполне абстрактным, и даже прекрасным в своей стерильности. Но если это - действительно изображение множества компьютерных систем…
- От уничтожения правительственных баз данных меня ничто не удерживает, - сказал Готтбаум. - Бюрократия - паразит, пожирающий труд индивидуумов. Она имеет не более прав на жизнь, чем колония плесени. Смотрите - вот старый IBM401 в ЦРУ! А это - "Крэй" Департамента Здоровья и Соцобеспечения! Теперь он мой! А вот готовы Инженерные войска - наконец-то! Федеральная комиссия по коммуникациям, Бюро Полезных Ископаемых, Комиссия по Атомной Энергетике… - Он снова засмеялся. Старческое кудахтанье плохо соответствовало по-юношески шумному проявлению восторга. - Господи боже мой, сколько десятков лет ждал я этой минуты! Так, пошли за границу. Видите, там, сзади? Китай. Великобритания. Бейли, это просто резня! Они даже не знают, что с ними происходит!
- И что дальше?! - громко, яростно крикнул Бейли. Объявите себя всемирным диктатором?!