Содержание:
Биография 1
КОМПАНИЯ САРФАК 1
Евгений Васильевич Наумов
Компания Сарфак
Биография
Евгений Васильевич Наумов (1945–1988)
Евгений Васильевич родился в 1945 году в городе Свободном Амурской области. Отец писателя, Василий Ильич, работал в Хабаровском институте инженеров железнодорожного транспорта. В 1961 году Василию Ильичу предложили должность профессора в ЦНИИ МПС города Свердловска (сейчас Екатеринбург), и семья переехала на Урал. Отец писателя занимался научной работой, а мать, Елена Яковлевна, занималась детьми.
В 1964 году в городе Свердловске Евгений Васильевич окончил среднюю общеобразовательную школу.
В 1975 году окончил Литературный институт имени А. М. Горького. Первые свои "произведения" пробовал писать будучи школьником, в годы студенчества Евгений Васильевич создает ряд рассказов, главными героями которых стали дети, наивная деревенская ребятня 70 - х годов.
В начале 80 - х годов автора заинтересовала фантастика: полет в другие солнечные системы, контакт с внеземными цивилизациями, целые колонии и поселения людей Земли на других планетах и галактиках - все это мы увидим на страницах, созданных Евгением Васильевичем повестей. Надо сказать, что повесть стала излюбленным жанром писателя, но у Евгения Наумова это не просто повесть, а фантастическая повесть, повесть, где стираются временные рамки, а вымышленное уж сильно походит на нашу реальность, да и герои там не супермены, а такие же люди, как мы с вами, со своими переживаниями, мыслями, чудачеством и ошибками. Главное качество, которое объединяет всех героев, - это чувство дружбы, взаимовыручки и ответственности за жизнь другого…
Первое произведение Евгения Васильевича было опубликовано в марте 1982 года в журнале "Уральский следопыт", это была фантастическая повесть "Племя Мудрого Ро". После выхода этой повести семья писателя получила письмо от Чехословацкого издательства с просьбой разрешить перевести и опубликовать это произведение для чешского читателя. В бывшей соц. стране "Племя Мудрого Ро" публиковали три раза. Затем были написаны повести: "Компания Сарфак", "В плену Палангеи", "Братство первых", и роман "Дворец Рамапутов" - эти произведения опубликованы не были, так как в августе 1988 года писатель трагически погиб.
КОМПАНИЯ САРФАК
I
Наемный рабочий компании ави Дага затаился среди камней и чуть приподнял голову, наблюдая зоркими глазками за воздушным боем. Его серая блестящая кожа с узорчатым рисунком время от времени вздрагивала, от головы к хвосту прокатывалась волной легкая судорога. Дага беспокоился. Раздвоенный розовый язычок то высовывался изо рта, то вновь скрывался. Подходил к концу третий сезон работы. Срок контракта с компанией истекал, поэтому столь болезненно Дага воспринимал драму, разыгравшуюся высоко в небе.
До сих пор Дага везло, ему удалось избежать и цепких когтей диких орланов, и зубов скунов, на которых он охотился по контракту, даже в схватках со змеями, истинными хозяевами этой жуткой, раскаленной пустыни, он неизменно выходил победителем. Однако опасность подстерегала всюду, каждый день был тягостным испытанием, несмотря на опеку омби - таких же наемных рабочих, как и он, только в обличии пернатых хищников - и погибнуть в конце срока было бы обидней всего.
Не каждый ави выдерживал все три сезона, и если бы сразу знать, сколько коварных ловушек ожидает в пустыне, он, Дага, не подписал бы контракта и плюнул на соблазнительный заработок. Но вербовщики компании ничего не говорили об опасностях, больше упирали на заработок и на то, что для ави время летит впятеро быстрей, чем для батубе, и успешно ловили в свои сети простаков, которым так и так некуда было деваться без гроша в кармане. Хорошо еще, если посчастливится стать омби, у них работа веселей и безопасней, пари себе в небе, подбирай убитых скунов и относи на ферму, где у них извлекают целебную печень и снимают шкурки. Дага всегда завидовал омби, но сейчас, наблюдая за схваткой, понял, что и небесным стражам живется не так уж сладко. Еще неизвестно, кто выйдет победителем в разыгравшемся сражении.
Орлан, по мнению Дага, вел себя глупо. Отражая яростные атаки противника, он не выпускал из когтей свою добычу, несчастного ави, вероятно, уже мертвого. Это сковывало орлана и лишало маневренности. Особенно интересовало Дага, кем был этот ави: неопытным новичком или таким же ветераном, как он сам? Конечно, новичкам тяжелей работать, гораздо тяжелей. Он испытал это на собственной шкуре, пока хорошенько не изучил свой участок и не расчистил с помощью омби от змей, весьма враждебно встретивших чужака. Они были мельче ави, но зато гораздо проворней, и яд их был во много раз сильней. На стороне ави, однако, были хитрость и сообразительность батубе. Древние инстинкты, необходимость борьбы за жизненное пространство делали змею бесстрашной, злобной, но опрометчивой. И ави этим пользовались. Выманивали змей из нор, отвлекали внимание, а бесшумно планирующие омби довершали дело.
Не всегда, конечно, стычки проходили так гладко, тем более что змеи приползали откуда-то снова. Здесь уже надо было рассчитывать на себя и постоянно держаться начеку. Охота на скунов тоже таила в себе немалый риск. Эти грызуны с рыжим красивым мехом, не очень поворотливые с виду, жили в глубоких норах, у выхода из которых ави их обычно подкарауливали. Стоило промахнуться в броске и с первого раза не прокусить кожу, скун начинал отчаянно защищаться. Пускал в ход лапы и длинные острые зубы, норовя вцепиться в то место, где голова переходила в туловище. Здесь был главный жизненный центр. Но сейчас Дага легко управлялся со скунами. Броски его были точны, укус смертелен. Промахнуться мог только новичок.
Борьба в воздухе не ослабевала. Дага пристально наблюдал, но не забывал посмотреть по сторонам, чтобы не поплатиться за праздное любопытство. Птицы сшибались телами так, что летели во все стороны перья, наносили друг другу удары мощными клювами и громко кричали. Неожиданно орлан выпустил из когтей добычу, и безжизненное тело ави грохнулось на соседнем участке. Видно, хищнику приходилось туго. Омби наседал на него все настойчивей. Орлан попытался спастись бегством и камнем нырнул вниз, чтобы уйти от преследования. Это была его ошибка, потеряв высоту, он стал беззащитен. Омби стремительно спикировал, впился в него когтями и принялся раздирать его тело клювом. Затем бросил врага на землю, покружил над ним и снова ринулся на него с высоты.
Дага был доволен. Он зашипел с легким присвистыванием, выражая свою радость, но омби не мог его слышать. Теперь Дага узнал победителя. Это был Иху. Он собирал скунов на участке Дага. Что ж, Иху отлично поработал, на его счет компания переведет кругленькую сумму в качестве премии за уничтожение опасного хищника.
Несмотря на радость, забыть о погибшем ави Дага не мог. Он сам не знал, почему вдруг у него возникло желание взглянуть на труп. Еще полгода назад он никогда бы не отважился ползти на незнакомый участок, который давно пустовал, так как у компании не хватало рабочих. Простаков вроде него не так уж много на белом свете, Да и терять попусту время в угоду чрезмерному любопытству не в его манере. Компания на последнем году предоставляла рабочим некоторые льготы, в случае перевыполнения плана срок работы сокращался, все зависело от количества добытых скунов. Дага таким образом выгадал целых два месяца. Еще усилие, и он наконец сбросит с себя ненавистное обличье. Так что бездельничать не было никакого резона. Но Дага бесшумно соскользнул из своего укрытия и пополз. Гибель ави прямо на глазах задела его за живое, и мелочные расчеты и выгоды отступили на второй план.
Он внимательно осмотрел труп, слизнул язычком копошащихся в лапках насекомых. Похоже, что это действительно новичок, больше того, Дага просто необходимо было, чтобы погибший ави был новичком. Иначе он не мог чувствовать себя в безопасности. Кто поручится, что и его самого в скором времени не постигнет подобная участь! Но неожиданно он обратил внимание, что рана от удара клювом находится немного в стороне от нервного центра, неужели орлан промахнулся? Просто невероятно! Значит, ави не был застигнут врасплох, значит, он защищался! А новичок вряд ли способен на настоящую борьбу с орланом. Дага взглянул на приоткрытый рот ави и увидел на клыках две крошечные капельки яда. Сомнений не оставалось, ави жалил орлана, но перья помешали добраться до плоти, это обстоятельство привело в замешательство Дага. Выходит, зря он рассчитывает на свою ловкость и опытность. Это иллюзия. Он просто утешает сам себя.
Дага охватила злость, он жалел, что приполз сюда. Лучше оставаться в счастливом неведении и работать. Надеяться, что все обойдется. Иначе не выдержать в этой раскаленной враждебной пустыне.
Но, несмотря на охватившую его досаду, он вдруг подумал, а что, если ави жив? Если орлан промахнулся и не поразил нервный узел, значит, не все потеряно. И, словно в подтверждение его мыслей, ави слегка шевельнулся. Дага мгновенно забыл обо всем: о работе, о страхе смерти, об испепеляющей жаре. Он стал думать о том, как помочь своему собрату, искалеченному и медленно умирающему. Но что он мог сделать? Только оберегать от насекомых и врагов, снабжать пищей и водой, вернее, капельками росы, которая осаждалась по ночам на камнях. Помощь весьма ограниченная, но без этого ави не выжить вообще.
Первым делом Дага натаскал сухих травинок и стебельков, столь редких в опаленной жаром пустыне, что пришлось собирать их со всей округи, и соорудил подобие гнезда. Раненый был надежно замаскирован. Затем Дага подтолкнул поближе к гнезду несколько гладких камней, чтобы ави сам мог утолять жажду, и наловил юрких ящериц, составляющих основной рацион рабочих компании. О другой пище, кроме подножного корма, нечего было и мечтать.
Труды Дага не пропали даром, его подопечный скоро стал поправляться. С каждым днем все больше и больше времени можно было уделять охоте, так как безнадежно было растеряно ранее заработанное. Дага не унывал, у него появился товарищ, которому он спас жизнь, и теперь вместе им легче будет продолжать тяжелую борьбу.
Когда ави окончательно выздоровел и набрался сил, Дага решил рассказать о нем Иху. Во-первых, он хотел порадовать омби, ведь и тот много сделал для спасения ави, а во-вторых, попросить его добиться разрешения, чтобы новому другу Дага выделили для работы пустующий участок по соседству.
Рабочие компании общались между собой на условном языке, выработанном в давние времена, и, в общем-то, неплохо понимали друг друга. Правда, беседовать им приходилось о самых обыденных вещах, в основном связанных с работой. Говорить о чем-нибудь более серьезном они не могли, для этого язык их не был приспособлен, и каждый оставался наедине со своими мыслями, заботами и переживаниями. И все-таки новый сосед заметно украсил существование Дага. Они подружились и работали сообща. Оба знали, что в случае необходимости можно надеяться на поддержку товарища. Да и перекинуться какой-либо пустяковой фразой, узнать, как идут дела у напарника, тоже было приятно. Спасенного ави звали Гуино. Но это стало известно Дага позднее, он называл его по-своему, тем набором шипящих и свистящих звуков, которые способен был издавать.
Гуино тоже работал третий сезон, правда, в отличие от Дага охотился без особого энтузиазма, планов не выполнял, поэтому обречен был тянуть лямку до конца срока. К тому же его старый участок никуда не годился, скуны там почти не селились. Но после нападения орлана Гуино с двойной энергией взялся за дело. Дага помогал ему, больше пропадая на соседнем участке, чем на своем, чтобы закончить работу вместе. Это позволило им обоим попасть в первую партию досрочно выполнивших обязательства перед компанией.
Сотни, тысячи ави со всех уголков пустыни устремились к конторе. Живой поток привлекал хищников всех мастей, и последний путь, сулящий долгожданное избавление и хорошие деньги, для многих оказался роковым.
II
Внешность Гуино удивила Дага, особенно его белая кожа и голубые глаза, хотя одет он был в такие же лохмотья, как и все остальные рабочие. Дага первое время не решался спрашивать, из каких краев его друг, лишь присматривался к нему, с каждым разом замечая все новые и новые странности.
В ожидании расчета бывшие ави разбрелись по барам и пивнушкам, принадлежавшим компании, и отмечали в кредит конец ненавистной и опасной работы.
Пойдем, Гуино, пропустим и мы по стаканчику сампо, а то не останется свободного места.
- Стоит ли? Спустить свои денежки ты всегда успеешь, Дага.
- Проклятая работа! Хочется, наконец, почувствовать себя нормальным батубе и отбить вкус мелких ящериц, которыми питался три года.
- Успеем еще, Дага. Боюсь, что многие так и не вылезут из пивнушек, пока не останутся без гроша. А потом снова в пустыню?
- Нет, меня теперь туда не заманишь. Лучше подохнуть с голоду. В общем-то, я хочу купить себе домик и завести хозяйство, если получится. Но надо хотя бы перекусить.
- Это другое дело. Теперь я могу по - настоящему поблагодарить тебя. Ты ведь спас мне жизнь.
- Зачем вспоминать! Мне самому стало легче, когда появился ты. Последние месяцы я еле держался.
- Все-таки, Дага, я этого не забуду.
- Ну, вот еще! Что я такого сделал? Немного помог и все. С каждым бывает. Не надо об этом говорить, Гуино.
- Хорошо. Можно достать себе одежду поприличней, как ты думаешь? Надо бы переодеться.
- Если уж ты решил не бросать деньги на ветер, лучше подожди до города, здесь все втридорога.
- Я боюсь, что в таком виде мы попадем в лапы полиции, и нас снова отправят сюда.
- Как это? - удивился Дага.
- А так. Я ведь не мечтал быть ави. Меня поймала полиция в городе, приняли за бродягу, и передали агентам компании. Те особенно не церемонились, сказали, что через три года я получу большие деньги, и отправили в контору. Согласия не спрашивали, считали, видно, что делают благодеяние. Я не упирался, надеялся сбежать, да не тут-то было.
- Разве ты не знал, что такое компания?
- Кое-что слышал, но не понимал до конца.
- Странно. Ведь полгорода принадлежит ей. Любой скажет.
- Я в этом городе недавно.
- Ты говоришь так, будто есть какой-то другой?
- Я вообще не жил раньше в городе.
- Понятно! Значит ты из батраков? Или у тебя была своя ферма?
- Как тебе сказать? Когда-то у родителей была ферма, но они разорились.
- А я всю жизнь провел в городе. И отец мой тоже. Правда, один раз работал на ферме, но это было давно. С работой везде плохо. А жить-то надо, вот и решил наняться в пустыню. Соблазнился деньгами. Знать бы сразу - три раза подумал бы, прежде чем согласиться. Но нам повезло, теперь можно купить дом. Я все подсчитал.
Дага замолчал, поглядел на своего друга и неуверенно добавил:
- Знаешь, все-таки странно, таких, как ты, я не встречал раньше. Да и ребята, вижу, поглядывают на тебя с любопытством. Откуда ты?
Гуино замялся, заметно было, что ему неприятно отвечать. Дага поспешно проговорил:
- Да это не важно, я просто так спросил. Ты не думай. Я ведь нигде почти, кроме города, не был. Горцы тоже на нас не похожи. Но их мало в городе.
- Нет, я не горец, это я стал таким после одной работы. Был сперва нормальным, а потом раз - и все.
Дага с изумлением смотрел на него широко раскрытыми розовыми глазами, что было особенностью почти всех батубе. Кожа на его лице отливала желтизной и казалась чрезмерно пористой, как кожура лимона. Гуино отчетливо понимал, что любопытство Дага вполне обосновано. Слишком сильно он отличался от окружающих.
- Одним словом, долго рассказывать, - произнес он после некоторого молчания, видя, что его версия не особенно убедила Дага. - Надо, наверное, загримироваться, только глаза все равно выдадут.
- Вот еще не хватало, - попытался его успокоить Дага. - Кому какое дело? Когда мы были ави, никто на нас внимания не обращал, кроме орланов.
- А вообще-то мои предки были горцами.
- Понятно. Я слышал, что среди фермеров много таких, у кого течет горская кровь.
Когда им вручили чеки и небольшую сумму наличными, Гуино все-таки купил новую одежду, хотя заплатил за нее втридорога. Он не хотел привлекать к себе лишнего внимания.
До города они добирались на повозке, в которую было запряжено животное, похожее на лошадь. Дага и Гуино уехали первыми, поэтому, кроме них, на повозке сидел всего один рабочий. Гуино сперва принял его за кучера, но чем дальше они ехали, тем больше он недоумевал. Тот, кого он считал кучером, не обращал ни на лошадь, ни на дорогу не малейшего внимания и скоро вообще заснул, так как перед этим основательно причастился в баре. А животное между тем уверенно и бодро продолжало путь и, как заметил Гуино, не имело вожжей.
- Хорошая работка, - произнес Дага, видя, что его приятель с любопытством разглядывает лошадь. - Не то, что у нас. И заработок более - менее, и всего на три месяца. Потом отпуск. Отдохнул и снова. Только разве найдешь такую работу!
Теперь Гуино все понял, и ему стало не по себе. Раньше ему казалось, что пустыня с тысячами ави и омби - это нечто единственное в своем роде, как тюрьма или каторга, но на деле выходило, что и другие сферы жизни у батубе пронизаны странными и необъяснимыми превращениями.
- Я еще понимаю, Дага, - сказал он, - охотиться в пустыне за скунами тяжело. Нет воды, страшное пекло, песчаные бури, в облике ави это делать гораздо проще. Но в городе? Ведь можно взять простую лошадь и посадить кучера. Зачем еще здесь нужны превращения?
- Не знаю, - помолчав, ответил Дага. - Ты всегда задаешь какие-то необычные вопросы. Но если сделать, как ты хочешь, будет хуже. Потребуется сразу кучер и лошадь. Так экономней.
- Я побывал в шкуре ави. И ты тоже. Сам знаешь, не очень-то весело нам было.
- Ави другое дело, а здесь никакого риска. Что тебе не нравится? Я бы с удовольствием работал. Лошадь ведь надо учить, кормить, ухаживать за ней. А так она сама обходится. Гораздо выгодней.
- Смотря кому. Значит, у вас везде так?
- Ты как будто только что родился, - произнес Дага и посмотрел на него с недоверием.
Гуино, сообразив, что выдал себя окончательно, оглянулся на спящего рабочего и сказал заговорщеским тоном:
- Я давно хочу рассказать тебе о себе… А она понимает, о чем мы говорим? - Указал он на лошадь.
- Конечно.
- Ну и ладно, пусть понимает, - сказал Гуино решительно.
- Не стоит, у компании много шпионов, - предупредил его Дага. Он теперь побаивался своего странного друга, особенно его тайны, которую тот намеревался раскрыть.
- Ты думаешь?
- Ясное дело.
- Плевать мне на компанию!
- Что с тобой? Вроде не похоже, но так и есть, наверное…
- Ты о чем? - удивился Гуино.
- Да так, все-таки ты не удержался, видно, пропустил стаканчик, другой, когда ходил в лавку.
- Почему ты так решил?
- Потому что, когда выпьют, все начинают ругать компанию.
- И не боятся шпионов?