Мысль о том, что в мире еще остались нормальные люди, окрылила Димитрию, и она сама не заметила, как из глаз покатились невольные слезы. Своему "спасению" она радовалась как ребенок. Как ей хотелось вновь ощутить тепло человеческих рук, услышать журчащую речь из человеческих уст! Это было совсем не то же самое, что слышать, как бранятся пьяные беженцы, в глазах которых давно поселилось безумие, а жизнь потеряла для них какой-либо смысл. Они всегда одевались в лохмотья и не заботились даже о том, чтобы хотя бы попросту помыться или побриться. Беженцы в основном были мужчинами - что же касалось женщин, их почти не осталось. Да, некоторым удавалось забеременеть, но из-за отравленного радиацией воздуха дети рождались уродами, а сами женщины после родов умирали. Человечество было обречено - вот почему Посланцы не так беспокоились о судьбах тех, кому каким-либо образом удалось выжить после войны. О Димитрии, например. Они не считали таких, как она, угрозой, так что пока она не была замечена ни за чем преступным, они позволяли ей жить.
Внезапно пришедшая к Димитрии радость сменилась опасением за то, что корабль мог взлететь в любой момент. Неисправность могла быть и не такой серьезной, как сначала подумала Димитрия.
Но девушка не могла заставить себя сделать и шагу - она просто стояла и смотрела, как мужчины в военной форме бегают вокруг трепыхающегося железного монстра и кричат что-то на смутно знакомом языке. Одно дело было читать эти слова в книгах, а совсем другое - слышать от живых людей.
Какой-то смуглый мужчина - подтянутый, но с небольшим брюшком - спрыгнул с парапета корабля и попытался сквозь шум мотора крикнуть что-то остальным. По той стати, с которой он держался, по его взгляду можно было догадаться о том, что мужчина был капитаном. Он не выглядел старым, совсем нет, но возраст его выдавала лишь выбелившая его волосы седина. Хотя, может, это и от радиации. Кто теперь знает.
Димитрия не смогла разобрать слов, но поняла, что кричал мужчина не на сербском, а на другом, более жестком языке. Возможно, на немецком или на русском, но в школе Димитрия прогуливала уроки немецкого, поэтому вряд ли бы что-нибудь смогла понять.
Трое мужчин в военной форме тут же отреагировали на слова капитана и кивнули, видимо, в ответ на выданный приказ. Не успела Димитрия опомниться, как все трое тут же разбежались в разные стороны перекрестка, каким-то чудом избежав тот поворот, за которым пряталась девушка. Но ей не стоило труда догадаться, что седой мужчина сказал своим подчиненным, чтобы те проверили окрестности. Возможно, они заметят висящие на последнем этаже на Дражской улице шторы и поймут, что в Сараево еще остались люди. Вернее, один человек.
Но паника охватила Димитрию не поэтому - члены экипажа носили форму черного цвета, а черный - был цветом лишь одних существ. Посланцев.
Даже несмотря на то, что прилетевшие на корабле выглядели как самые обычные люди, что-то подсказывало ей, что все было не так просто, как ей показалось вначале. Эти мужчины не выглядели голодными или измученными - мало того, они просто дышали здоровьем и силой. Подобного эффекта не смог бы добиться ни один беженец, как бы ни старался.
Димитрии внезапно захотелось вжаться в стенку и раствориться в ней, исчезнуть. Ее радужные мечты растаяли в один момент, взлетели на воздух, точно их подорвали радиоактивной миной. В мире не бывает чудес, и ей уже давно следовало это понять.
Только сейчас девушка пожалела, что вообще вышла из дома. Сидела бы себе в своей квартирке, считала бы горошинки на обоях, и все было бы хорошо. А теперь она была загнана в угол, потому что бульвар Славенко имел структуру, чем-то похожую на листья клевера, то есть, выходя из одного его конца, всенепременно попадаешь в другой, соседний.
Опасность не заставила себя ждать, и очень скоро звонкий мужской голос окликнул Димитрию, и та как подорванная дернулась с места и принялась бежать. Девушка юркнула в узкий проулок, ведущий в сложную сеть внутренних дворов, которую она хорошо знала, а вот преследователь - не очень. И все же она не была достаточно быстра и проворна, чтобы оторваться от преследователя, который сдаваться явно не собирался. Звон от его обитых таким же лунным железом, из которого был сделан и корабль, сапог эхом отдавался от стен пустых домов. Мужчина в черном комбинезоне еще раз что-то крикнул вслед удирающей Димитрии, но та даже не расслышала: слишком громко билось ее сердце, чтобы распознать хоть что-нибудь кроме бурления собственной крови. Выплеск адреналина подстегнул девушку бежать еще быстрее, точно проворная лань маневрируя между покинутыми детскими площадками, взбираясь на крыши гаражей и продолжая бежать вперед, в неизвестном направлении.
Последние годы Димитрия плохо питалась, и из-за недостатка нужных веществ и витаминов у нее едва хватало сил, чтобы не останавливаться. Про себя девушка проклинала свое любопытство и нетерпение, заставившие ее выйти на улицу, самыми последними словами.
Она бежала, не оборачиваясь и стараясь не думать о том, как далеко сейчас от нее находится ее преследователь, и только когда неожиданно поняла, что больше не слышит позади себя звона железных подошв, то остановилась. Судорожно переводя дыхание, Димитрия оглядывалась по сторонам, пытаясь угадать, куда делся мужчина в черной форме.
Чтобы понять это, потребовалось всего одно мгновение.
К затылку Димитрии внезапно прикоснулось что-то холодное и твердое. Ручной пистолет, сразу поняла девушка, такие Посланцы оставляли где угодно, если во время "развлечений" у них заканчивались патроны. Одноразовая игрушка. Пистолет был маленьким и удобным - такой помещался на раскрытой ладони взрослого человека. Чертовски удобная штука, если нет возможности носить с собой что-то более мощное.
Но чтобы прострелить кому-нибудь голову, и она сойдет.
- Имя, - тут же последовал короткий приказ.
Димитрия знала, чем обычно у Посланцев наказывается неподчинение. Нет, они убивают в любом случае - просто способы были разные: какие-то менее болезненные, а какие-то наоборот.
Так что сотрудничать было в ее интересах.
- Радош. Димитрия Радош, - медленно, сквозь зубы выдавила из себя девушка и шумно сглотнула. Все получилось совсем не так, как она рассчитывала.
- Страна. - Следующий вопрос.
Димитрия фыркнула. Они действительно думали, что в городе могли прятаться только беженцы.
- Я сказал, страна, - мягко повторил спокойный голос, но действия мужчины прямо противоречили его тону - ледяное дуло пистолета только сильнее вжалось в затылок девушки.
- Бос-сния, - заикаясь, произнесла девушка. Постепенно страх брал свое.
- Откуда.
Вопросы сыпались один за другим, но на конце коротких отрывистых фраз не было вопросительных интонаций - только жесткие сухие приказы. Так обращаются Посланцы со своими жертвами - теперь Димитрия знала это не понаслышке.
- Сараево.
- Я сказал, откуда родом, - терпеливо повторил приятный мужской баритон с легким шипящим акцентом.
- Сараево, - так же терпеливо повторила Димитрия, понемногу начиная терять терпение.
Мужчина, по-видимому, не поверил, но переспрашивать больше не стал - он завел руки девушки за спину и толкнул ее вперед. Да, не так себе Димитрия представляла свою первую встречу с людьми - если эти существа в черном вообще были люди.
Военный вел девушку обратно по направлению к кораблю, и Димитрия так и не смогла посмотреть на его лицо. Она слышала, что у Посланцев зрачки были ядовито фиолетового цвета и что они не переносили солнца. Одно другому не мешало, если, допустим, носить линзы или очки, но девушке непременно хотелось знать, с кем она имеет дело - с человеком или нет.
Незнакомец относился к ней не слишком цеременно, но даже этот факт все еще сохранял для Димитрии шанс на выживание. Она не сопротивлялась, не огрызалась - погоня не в счет, ее бы все равно догнали. Так что, не беря в расчет некоторые подробности, Димитрия вела себя как прилежная заложница, хотя были моменты, когда ей хотелось двинуть этому нахалу по челюсти, но девушка благоразумно себя сдерживала.
Обратная дорога до бульвара казалась Димитрии бесконечной. Расстояние, которое она преодолела бегом едва ли за несколько минут, теперь казалось ей сущей дорогой в ад. Димитрия не была религиозной, несмотря на то, что родители все же водили ее с сестрой в церковь по воскресеньям, но война разбудила во всех какой-то суеверный страх. Не было тех, кого бы она не затронула.
Вернувшись ко все еще бурлящему и пыхтящему кораблю, молодой военный вместе с пленницей прошли внутрь огромной махины, и с непривычки Димитрии показалось, будто она сейчас оглохнет. Хотя в сложившейся ситуации это уже не сыграло бы никакой роли.
Мужчина вел Димитрию по хитросплетенному внутреннему лабиринту машины, и девушка временами спотыкалась на ровном месте. Может, от усталости или чтобы потянуть время, а может, из-за того и из-за другого вместе.
Быстро пробежавшись кончиками пальцев по настенной системе сигнализации, мужчина ввел код и провел девушку в какой-то другой отсек корабля, более новый, который, судя по более светлой и уютной обстановке, принадлежал капитану и его окружению.
А вот, собственно, и "его величество". Встав у одного из импровизированных иллюминаторов, седовласый капитан внимательно изучал какие-то бумаги. Оторвавшись на мгновение от чтения, капитан окинул Димитрию взглядом и ухмыльнулся одними глазами, вокруг которых тут же собралась густая паутинка маленьких морщинок, а затем вновь углубился в документы.
К своей радости, при ближайшем рассмотрении глаз капитана, девушка не обнаружила в них ни фиолетовую дужку, ни линзы, да и выглядел поседевший мужчина уж как-то по-человечески, хотя и слишком бодро.
- Кто там у нас? - поинтересовался капитан задумчивым басом, продолжая тщательно вчитываться в свои бумаги.
- Гуляла поблизости. - Мужчина, стоявший позади Димитрии, улыбнулся.
- Спасибо, Дарко, - поблагодарил капитан, - а теперь, сын мой, прошу, оставь нас с юной леди наедине. Надеюсь, она не кусается? - добавил он шутливо.
- Пока не пробовала, - послышалось в ответ, а Димитрия подумала, почему она, между прочим, еще не пустила в ход свои зубы.
Затем тот, кого капитан назвал Дарко, удалился по светлым извилистым коридорам, и только слышался вдали звон его сапог.
Еще некоторое время Димитрия стояла на месте, не шелохнувшись, а после капитан, наконец, соизволил оторваться от бумаг, которые читал, и взглянул на Димитрию исподлобья, тщательно изучая ее взглядом помутневших серых глаз, которые, наверное, когда-то давно, когда он был еще молодым, были небесно голубого цвета.
- Скажите мне для начала, юная леди, где сейчас находятся ваши… кхм… сородичи, - начал капитан, продолжая заинтересованно рассматривать отощавшее тело Димитрии.
- Я одна в городе, - твердо ответила девушка и, чтобы показать свою гордость, вскинула вверх подбородок.
- Не может быть, деточка, город пуст. - Капитан усмехнулся. - Мы исследовали его вдоль и поперек.
- Значит, плохо исследовали, - огрызнулась Димитрия, сама от себя такого не ожидая. Девушка тут же прикусила язык, но было уже поздно.
- Здесь в положении жертвы вы, юная леди, - нарочито мягко напомнил капитан и деловито сложил руки под грудью. Вылетающий из турбин воздух ненавязчиво теребил вихрь белоснежных волос капитана, который теперь казался волной сгоревшего пепла. Невольно залюбовавшись зрелищем, Димитрия на мгновение отвлеклась, чуть не пропустив мимо ушей конец фразы.
- …так что соизвольте сотрудничать, если хотите остаться в живых.
Уже в сотый раз Димитрия пожалела о том, что вообще высунулась из дома, но сделанного не воротишь, и девушке приходилось довольствоваться тем, что у нее была призрачная возможность после всей этой истории еще вернуться домой в свою мягкую кровать на Дражской улице и тщательно выспаться несколько суток после такого нелепого злоключения.
- Кто вы? - внезапно спросила она, и капитан, явно не ожидавший подобного вопроса, немного оживился.
- Что вы имеете в виду?
- У вас черная форма. Вы служите Посланцам?
- Отчасти, - вздохнул капитан, - но все не так просто, как кажется на первый взгляд. Это долгая и запутанная история, да и вас, юная леди, она не касается.
Капитан провел широкой ладонью по густой белой шевелюре, и морщинки вокруг его глаз неожиданно исчезли.
- Как вас зовут, милочка? - наконец спросил он, и Димитрия, попавшая под влияние располагающего тона мужчины, немного расслабилась.
Он бы годился ей в дедушки. Старый, но полный жизни капитан излучал какую-то теплоту, энергию. По крайней мере, он не приставлял к ней пистолет, подумала Димитрия.
Девушка не ответила на вопрос капитана. Он не заставлял ее отвечать, не вытряхивал из нее каждое слово, как это делал Дарко - один из членов команды в черной форме.
- В любом случае, - продолжил капитан после слегка затянувшейся паузы, - весьма кстати, что вы появились, милочка. Нам как раз нужна ваша помощь.
Они не собирались ее убивать. Пока что.
Глава вторая
У Сараево должна была быть такая же судьба, как и у сотен тысяч городов по всему миру. И у Димитрии тоже. Она должна была умереть или превратиться в беженку - сновать по всему миру в поисках еды и теплого ночлега.
И, наверное, это был знак и для нее, и для города. У них обоих была другая судьба.
В потухших глазах Димитрии три года назад застыл ужас, и теперь, если заглянуть в них, можно было увидеть отражение - свое и своих страхов. Димитрия не потеряла себя, не забыла, каково это было - пережить вторжение. Это было чудо, что она вообще выжила.
Димитрия была особенной, и капитан видел это, глядя на нее. Даже после того, как Дарко бесцеремонно приволок ее на корабль, она не потеряла чувства собственного достоинства. Другие пленные тут же начинали ползать перед капитаном Лексой на коленях и молить о пощаде. Они скалили на мужчину свои желтые зубы и тихо шипели, точно загнанные в угол волки. И действительно, отвлекись капитан хотя бы на мгновение, беженцы бы тут же набросились на него и впились зубами в его старую сухую кожу, не побрезговав и тем, кто не просто предал Родину, а стал приспешником того зла, которое погубило его собственную семью.
Но за все три года, которые он руководил этой командой, он еще не встречал такую девочку. Так похожую на его дочь.
Капитан встряхнул головой, чтобы отогнать от себя воспоминания о прошлом, но не мог заставить себя думать в прежнем русле. Его дочь могла бы выжить точно так, как эта девушка, она могла стоять сейчас перед ним, такая серьезная, но с кроткой улыбкой на лице, которую он так в ней любил. Эва была всем, что у него было. Три года назад они должны были пожениться - Дарко и Эва. Уже была назначена дата свадьбы, но все рухнуло в один момент, как Берлинская стена под напором негодования. Это потом, после смерти его Эвы, Дарко пришел к нему и попросился в его отряд.
- Так ваш корабль сломался? - спросила девушка. О святые небеса, как она была похожа на его Эву!
Капитан Лекса кивнул.
- Наши приборы навигации вышли из строя, и мы не можем связаться со стационарными базами. Мы не можем передать сигнал даже через плазму, потому что она реагирует только на тех, кто не относится к подчиненным Посланцев.
- …но зато я могу, - закончила за него Димитрия, прекрасно понимая, к чему ведет седовласый капитан.
Сейчас ситуация складывалась явно не в пользу девушки. Она знала, что, едва плазменные киборги зафиксируют ее ненормативное поведение, как в Сараево тут же будет выслан вооруженный до зубов отряд Повстанцев, направленный для того, чтобы ее уничтожить. Команда корабля, конечно, получит, что она хочет, но это будет стоить Димитрии жизни.
- Лучше убейте меня сразу, - равнодушно выдохнула она, и капитан Лекса сразу же понял, что имеет дело с крепким орешком.
- Вы не понимаете, юная леди, - возразил мужчина. - В моей команде почти сто человек. У нас запасов ровно на сорок восемь часов, и если мы не взлетим…
- Меня это не касается. - В Димитрии резко проснулся ненасытный монстр, руководствующийся чувствами, а не разумом. Если бы девушка поразмыслила над ситуацией хотя бы одну секундочку, то поняла, что сотрудничать было в ее интересах.
- Тогда, я думаю, нам с вами больше не о чем говорить.
Капитану действительно было жаль эту хрупкую девочку, чем-то похожую на стеклянный цветок: такой же хрупкий. Подойдешь, прикоснешься - тут же рассыплется на крохотные осколки. Каждую минуту, проведенную с ней, капитан Лекса сравнивал ее со своей ушедшей дочерью. Димитрия была первой девушкой за все три года, пробудившей в нем подобные воспоминания. А уж если говорить начистоту, она была первой девушкой, не производившей впечатление беженки.
Мужчина задумчиво погладил свою короткую, но густую белоснежную кудрявую бороду, а затем вновь приподнял глаза на пленницу.
- Вы можете идти. Дарко покажет вам, как выйти наружу, - просто произнес он, чему Димитрия немало удивилась.
- Вы… отпускаете меня? - Она не могла поверить своим ушам.
- У вас есть альтернатива?
Димитрия готова была поклясться, что видела, как по тонким бледным губам капитана проскользнула усмешка. И все же ей не нужно было повторять дважды - девушка тут же направилась в сторону дверного проема, при этом, к своему удивлению, чувствуя какую-то неловкость и горький осадок после столь короткого разговора. Своим отказом помочь она обрекла на гибель почти сто человек, а этот мужчина не сделал ничего, что бы заставило ее передумать. Он даже не угрожал ей, как всенепременно поступил бы Дарко - один из его подчиненных, который и притащил сюда Димитрию.
Это было неправильно. Одно из тех чувств, которые появляются, когда ты вроде бы поступаешь так, как должен был, но вместе с тем оказывается, что собственное благополучие не всегда является вещью первостепенной важности.
Димитрия встряхнула головой.