Наверху, в центре пустого пространства, цепляясь за крюк веревкой висел мертвец. Чернела веревка, сдавливающая шею. Слабый отсвет падал на лицо, вычленяя язык, опившимся кровью слизнем вывалившийся изо рта, синюшные круги закрытых глаз. Рванина, в которой едва угадывался камуфляж едва прикрывала тело. Светлыми пятнами плыли в вышине грязные босые ступни и кисти рук. Пройдет немного времени, прежде чем земное притяжение сделает свое дело. Истлеет плоть, веревка перережет шейные позвонки. Отлетит в сторону голова, рухнет вниз тело, подняв пыльные брызги. На него, обезглавленное, еще долго будет пялиться собственный череп, с соседней кучи бетона взирающий на то, с каким извращенным спокойствием растлит тело время.
Труп как труп. За исключением малости: даже отпустив фантазию в полет, трудно представить себе те средства, с помощью которых удалось подвесить человека к потолку в пятнадцатиметровой пустоте. Разве предположить, что он сам повесился в то время, когда был цел последний ярус?
Ариец перевел взгляд на груду битого бетона, перекрещенного штырями ржавой арматуры, успевшего обрасти грязью, по которой тянулась не одна цепочка следов, и усомнился.
У противоположной стены с тихим шорохом скользнула тень. И опять Ариец отметил недюжинные способности Бармалея - если бы не знал, что там скрывается парень, ни за что бы не заметил.
Держа оружие перед собой, диггер двинулся вперед. Туда, где темнела дыра в разбитой взрывом стене. Он готовился нырнуть в провал, когда по спине пополз неприятный холодок. Ариец услышал гулкий стук. Почему-то он решил, что это колотится его собственное сердце и шум отдается в ушах. Он поднял голову машинально. Просто для того, чтобы удержать в памяти странное зрелище - труп, подвешенный в пустоте. Он посмотрел наверх и чудом не упал. Споткнувшись о камень, он едва успел зацепиться рукой за торчащий в дыре штырь.
Мертвеца наверху не было.
Печально качалась в вышине скрученная веревка, тень петли, освещенная с разных сторон, скользила по стенам.
Мертвеца не было и внизу.
Ариец нырнул в провал. Встал у стены, прижавшись лопатками к бетону. Эта часть склада почти в точности повторяла соседнее помещение. Разруха, выплеснув агрессию за стеной, здесь решила отдохнуть. Внизу по-прежнему царил хаос из железа и бетона, но наверху неизменным осталось перекрытие третьего яруса, а кое-где и второго.
Диггер двинулся вперед, ощущая себя на дне реки по время ледохода. Над ним проплывали бетонные льдины межэтажных плит. Царил сумрак. Лишь в дыры пыльными столбами проникал слабый свет.
Пахнуло холодом и Ариец ясно услышал.
- Не сдох… Ариец, сука, не сдох.
Это было как вой ветра в вентиляционной шахте. Налетевший издалека, и затихший в глубине.
Глюк? Или…
Прямо перед Арийцем куча хлама выплеснула вверх облако пыли. Дымная пелена зависла в воздухе, потом распласталась в стремительном полете и скрылась в дыре на потолке. Пули, выпущенные недрогнувшей рукой вдогонку, споро выбили дробь в бетоне.
Диггер метнулся вдоль стены, меняя местоположение. Слева, наполовину распакованная, выпячивала крашенные облезлые бока из развалившегося контейнера, бетономешалка. Диггер примостился за ней, напряженно прислушиваясь. Он почти ничего не видел. Под уцелевшим потолком все скрывала темнота. С трудом просматривалась кучи хлама, черные нагромождения у стен и впереди.
Ариец сидел, сжимая в руках оружие. Он готовился стрелять на звук. И все равно оказался не готов.
- Не сдох. Это хорошо.
Голос раздался прямо над головой. Диггер дернулся, но стрелять не стал. Что толку долбить бетон?
- Очень хорошо. Я многое забыл, но многое сделал для того, чтобы помнить.
Ариец вполне мог ошибаться, но трудно перепутать голос - низкий, с хрипотцой, с чьим-либо другим. Если это не галлюцинация, то он нашел того, кого искал.
Диггер выпрямился, до рези в глазах всматриваясь в темноту. Потом осторожно пошел к насыпи, туда, где над кучей мусора в потолке зияла дыра.
Он успел сделать несколько шагов. До провала оставалось еще порядочное расстояние, когда сверху на него рухнуло тело. Сбило с ног и потащило вниз, впиваясь скрюченными когтями в шею.
Горло обожгла боль. Ариец катился под уклон, прижатый сверху громоздким телом. Одной рукой он наносил удары противнику в лицо, другой пытался достать из-за пояса нож. Между их телами пойманным в капкан зверем бился автомат. Случайный выстрел, - вертелось у Арийца в голове, - не приведи судьба получить пулю из собственного оружия.
Размахнувшись, насколько позволяло такое тесное общение, диггер ударил кулаком в черное, покрытое щетиной лицо. Хватка не ослабла. Наоборот, стальные пальцы еще сильнее стиснули горло. Рука, наконец, нащупала нож. Ариец ударил противника коленом в пах, точнее, попытался отпихнуть и одновременно взмахнул ножом, целясь в открытую грудь.
Наседающий противник опередил его действия. Лезвие ножа вспороло ткань на подставленном под удар локте, скользнуло по предплечью, пронзив руку до кости.
Нож остался в руке у Арийца, когда противник вдруг разжал стальной захват. Он отскочил в сторону, на долю секунды проявился в столбе света, неожиданно высоко подпрыгнул, уцепился за обломок бетонной плиты на потолке и исчез в дыре.
Ариец метнулся в щель между развалившимся контейнером и кучей мусора. И только тогда перевел дух. Шею жгло. Горячая кровь текла за шиворот. На долю секунды лицо противника возникло в свете, но этой доли хватило, чтобы узнать противника.
Это был Хамер. Только странным образом постаревший на десяток лет. Пока Ариец гонял по кругу мысль о возможных аномалиях, с возглавившей список временной, в просторечье называемой "карман времени", Хамер снова заговорил.
- Я вижу тебя, Ариец. Я чую твой страх, - слова, приглушенные потолочным перекрытием, то отдалялись, то приближались. - Когда ты будешь подыхать. Когда ты будешь подыхать, я впитаю твою энергию. Энергию смерти. Она сильна, она очень сильна. И намного сильнее энергии рождения. Душа еще не знает, к чему тянется… Но смерть. Нет ничего агрессивней энергии распада, энергии борьбы со смертью, с будущим небытием. С хаосом. Я выпью…
- У тебя крыша поехала, Хамер. За те три часа, что мы не виделись ты многое успел, - не выдержал Ариец. Бросил в темноту и на всякий случай сместился влево. Хотя, судя по всему, оружия у Хамера не было. А было б - давно пустил бы его в ход.
- Это для тебя три часа. А для меня годы. Я не считал, - голос затих, потом раздался левее. - Такой подарок для меня - ты. Сдохнешь.
- Это ты сдохнешь, тварь, - зло бросил Ариец.
- Я? - послышался хриплый смешок. - И не надейся. Инкубационные дети. Слыхал? Те, для кого нет рождения, нет и смерти. Я прошел анабиоз здесь, среди дерьма и мутантов. Они не сожрали меня, потому что не нашли. Зато я… потом повеселился. Я вижу в темноте, Ариец. Я могу сделать свое тело практически невесомым. Я восстанавливаюсь так, как ни один организм на земле. Я могу не есть, не пить и не спать…
Ариец устал слушать. Не поднимаясь в полный рост, он пошел вдоль стены. Сел, привалившись спиной к контейнеру. И замер, чутко реагируя на каждый звук.
Звук раздался совсем не с той стороны, с какой Ариец ожидал. Более того, на узкой дорожке между нагромождениями бетонных обломков он увидел Бармалея. Тот сидел на корточках, почти скрытый в норе между треугольником плит. Когда Ариец заметил, что делал парень, то почувствовал прилив сил.
- Эй, Хамер! - крикнул он. - Хватит прятаться как крыса. Спускайся. Поговорим.
- Без проблем, - с готовностью откликнулся Хамер. - Последний разговор в твоей жизни, сука. Не хочешь растянуть?
Высокий, крепкий, он возник справа. И туда же, с надеждой на успех, Ариец выпустил короткую очередь. Изрядно сбросивший и вес, и мышечную массу, Хамер покатился по земле. Поднятое облако накрыло его с головой и все равно - перед тем как щелкнул рожок Ариец успел заметить, как последняя пуля задела противника. Железной осой ткнулась в бедро, мгновенно окрасив порванную ткань в черный цвет.
Диггер не успел порадоваться. В следующее мгновение, окутанный серой мглой, Хамер ударил его ногой в живот. Удар, несмотря на то, что пришелся по прикладу автомата, отбросил Арийца к контейнеру. Что-то острое кольнуло под лопаткой, слева. От резкой боли потемнело в глазах. Потом коротко и ярко полыхнуло пламя. Выскользнул из ослабевших рук автомат, в который Ариец так и не успел вставить новую обойму.
- Ну что, диггер. Теперь поговорим?
Хамер медленно, вразвалочку, как заправский моряк, приблизился к сидящему на земле Арийцу. Нагнулся, схватил за грудки и вздернул вверх. Их лица оказались на одном уровне. Перед глазами у диггера возник желтый изогнутый ноготь.
- Сейчас я покажу тебе, что такое боль, - усмехнулся Хамер. На белом, грязном лице появилось подобие улыбки. - Я выколю тебе сначала один глаз, потом второй. А потом мы с тобой будем разговаривать. Долго. Пока ты будешь шляться здесь и выть от боли. И пока не сдохнешь.
Ариец ударил противника снизу в челюсть. Голова его откинулась и он на секунду ослабил хватку. Этого хватило, чтобы один за другим нанести удары по корпусу и снова в лицо. Раненное левое плечо свело судорогой. До такой степени, что на миг вместо ухмыляющегося Хамера перед глазами встал красный туман.
- Это все? - выпрямляясь в полный рост спросил Хамер. Струя крови из разбитого носа стекала по губам. Он ударил Арийца справа в живот. Тот успел поставить блок. Однако, то ли рано выставил вперед раненную руку, то ли удар был такой силы, что пробил защиту. Боль обрушилась на Арийца. Его согнуло пополам, вышибая из легких воздух.
- Это все, - сам себе ответил Хамер.
Есть боль, от которой видится только одна таблетка - смерть. И есть боль, с которой можно бороться как с любым противником, когда все решает простое правило "кто - кого".
Превозмогая одуряющую боль, из глубин памяти, как тяжелую артиллерию вытащил Ариец белое лицо мертвой девочки. Сжатые губы, перепачканную в крови тонкую шею и ледяную каплю, не тающую на груди.
Резко выпрямившись, собрав в кулак все оставшиеся силы, всю злость, Ариец ударил Хамера снизу в челюсть. Он вправе был рассчитывать, что удар такой силы способен отбросить противника. Ничего похожего не произошло.
Хамер лишь покачнулся. Но ему не повезло. Ноги его проехались по жирной грязи. Он поскользнулся. Неуверенно, словно сомневаясь в том, правильно ли он делает, Хамер взмахнул рукой. Ему не удалось удержать равновесие. Ноги скользили и он упал на спину. В лужу. Как раз туда, куда было нужно.
- Это тебе за Дикаря.
В руке Арийца возник пистолет. Раздался выстрел. Хамер дернулся, легко уходя от пули, нацеленной в лицо. Он еще не понимал, что все самое худшее для него уже случилось.
Лужа разлитого Бармалеем бензина и воздух, пропитанный парами вспыхнули одновременно. В центре костра стоял Хамер. По одежде, пропитанной горючим вверх побежали волны, мгновенно добрались до лица, лизнули жадными языками лицо.
Истекающий огнем живой факел беззвучно прыгнул на Арийца. В черноте вспыхнули и погасли искры.
- За Приму. Лови.
Пулю за пулей, монотонно, как на стрельбище, Ариец всадил в череп, объятый пламенем…
Обратный путь Ариец помнил с трудом. То, как выбрался из склада, как его догнал Бармалей. Молчаливый, сосредоточенный, он пошел рядом. Несколько раз парень предлагал свою помощь, но Ариец отказался.
Должно быть, он заснул прямо на ходу. Очнулся оттого, что ему показалось, будто с потолка сорвалась темнота и накрыла его с головой. Ариец прислушался и с удивлением понял, что перестал различать звук шагов Бармалея, рефреном следующих за его собственными.
Диггер обернулся - за ним никого не было.
- Парень, - позвал он. Луч света оттолкнулся от бетонной стены, пошарил по дну туннеля и завис во мраке. Пусто.
- Парень! - громче позвал он.
Ответом ему был низкий, рокочущий вой.
Ариец стоял посреди узкого туннеля и отказывался верить в происходящее. Ему, исходившему верхний уровень вдоль и поперек, был хорошо знаком этот шум. Робкий, несмелый ручей, предвестник грядущего наводнения, пополз по дну, остановился у самых ног, лизнул носок сапога.
Ариец бросился назад, на ходу пытаясь вспомнить, когда он последний раз прошел ответвление. Вода не просто стремительно поднималась - уровень рванулся вверх, как заправский спортсмен по прыжкам в высоту. Как будто здесь, на глубине, существовали шлюзы, сдерживающие потоки во время наводнений.
Диггер рвался вперед, держась за стену, то и дело оскальзываясь.
Оглушительно завыло. Мраком как паутиной занавесило пространство. И в следующий миг навстречу Арийцу двинулся шквал воды. Урчащей, рябой в пятнах беспорядочно летящего света. Быстрый поток толкнул в грудь, опрокинул навзничь и потащил диггера в черное, узкое жерло туннеля.
ВИРТУОЗ
- Не подходи ко мне, сука. - Глаза у Бразера серьезные, палец пляшет на спусковом крючке
- Я не подхожу. - Упрямая Штучка едва уловимо двинулась вперед.
Для чего она лезет на рожон? Виртуоз задавался вопросом недолго. Отвернулся, всем своим видом давая понять, что истерика Бразера его не волнует. Парню досталось меньше всех, может, отсюда и агрессия? Будь в нем на одну дырку больше, как в погибшем Коллайдере, или держался бы только на стимуляторах как Штучка, ловя кратковременные, но плохо переносимые приступы депрессии когда действие дозы заканчивалось, возможно, сил на эмоциональные всплески у него бы не осталось.
- Спелись. - Бразер переводил автоматное дуло с Виртуоза на Штучку и обратно. - На поверхности не натрахались, сюда притащились…
Спина у Виртуоза напряглась. Сюрприз. А он-то, дурак, думал, что их связь осталась для всех тайной. Вздохнул, подошел к стене и сел на ящик, вытянув гудящие от усталости ноги.
- Понятно, - ласково протянула Штучка. - Это тебя все время и задевало, да? Ему дала, а тебе нет.
- Деточка, мне глубоко плевать. То, что ты даешь всем, меня интересует в последнюю очередь.
- Оно и видно. Хочешь меня, мальчик…
Голос у Штучки звучал низко, волнующе. Если Бразер думал, что она играет, то был прав лишь отчасти. Кому как ни Виртуозу знать, насколько Штучку возбуждают опасные ситуации. Года три назад, когда их роман был в самом разгаре, они забрасывались вместе, и… Да что толку вспоминать ушедшее? Тем более что сейчас вместо возбуждения это воспоминание вызвало досаду.
- Стой, где стоишь, - хрипло сказал Бразер и отступил к стене. Автоматное дуло смотрело Штучке в грудь. - Рука у меня не дрогнет.
- А что еще у тебя не дрогнет? - Штучка театрально облизнула сухие губы. - Попробуем?
Бразер был весь - натянутая струна. Тронь и оборвется, распрямится дугой, разрезая кожу до мяса.
- Не натрахалась еще, сучка? - голос Бразера дал трещину. - Что же - он - тебя не удовлетворяет?
- Вот и проверим, кто из вас лучше. Ты молодой… сладкий.
- Стоять.
Виртуоз чувствовал, что парень не шутит. Штучка или не замечала его состояния, или не хотела замечать. И собственная неотразимость казалась ей панацеей от всех бед.
- Штучка, - негромко вмешался Виртуоз, тревожным тоном призывая ее остановиться.
Девушка не слушала. Упрямая, она все равно шагнула вперед.
Автоматная очередь выбила крошку у нее из-под ног.
Виртуоз вскочил, наставив оружие на парня, белого от бешенства.
- И что ты сделаешь, Виртуоз? - крикнул Бразер. - Убьешь меня, как Коллайдера?
- Возьми себя в руки, Бразер, - спокойно сказал спецназовец. - Сколько раз тебе объяснять, я не виноват в его смерти.
- Да… только верится с трудом. Все выбрались, а он нет. Странно. Тени какие-то, туман… хрен собачий. Придумал бы что поумнее.
- А ты проверь! - с вызовом сказала Штучка. - Проверь, Бразер. Спустись туда и полюбопытствуй. Может, там твой Коллайдер кровью истекает, тебя зовет, а ты…
- Заткнись, - прошипел парень.
- Понятно. Не пойдешь. Так нечего здесь, - она добавила непечатное слово.
- Штучка! Успокойся, - Виртуоз подошел к ней, положил руку на плечо. Она сбросила ее, с раздражением передернув плечом. - У нас сейчас одна задача.
- Это у вас одна задача, - зло прошипел парень. - А у меня другая задача. На хрен все экземпляры, я хочу выбраться живым.
- Бразер. У нас сейчас одна задача на всех - остаться в живых.
- Я не верю тебе. - Бразер прищурился, его глаза превратились в щелки.
- Без проблем, - Виртуоз постепенно терял терпение. - Ты можешь выбираться самостоятельно. Если тебе так больше нравится.
Бразер надолго замолчал. В голове его со скрипом ворочались шестеренки. Он прикидывал - есть ли у него реальный шанс одному выбраться на поверхность.
Виртуоз не сомневался, к какому выводу придет парень. Людей, способных на такой подвиг видно издалека. Не то, чтобы они производили впечатление безбашенных, совсем наоборот. Скорее, они виделись Виртуозу людьми, никогда не бросающими слов на ветер. Если диггер-одиночка поднимал оружие, то только для того, чтобы выстрелить.
- Ты прекрасно знаешь, что это невозможно, - наконец, выдавил из себя парень.
- Это трудно, - со знанием дела устало сказал Виртуоз. - Но возможно. Значит так. Если ты решил идти с нами, первое же неподчинение приказу расцениваю как дезертирство. Время не военное - расстреливать тебя не буду…
Бразер усмехнулся, но спецназовец ничего смешного в своих словах не нашел.
- Говорю тебе сразу, - продолжил он. - Ты пойдешь на все четыре стороны. Без истерик и дешевых демонстраций. Дойдешь - перед начальством выкрутимся. Я даю тебе слово. У меня все.
Очередной колодец раскрыл вонючую пасть полную как гнилых зубов ржавых, врезанных в обод болтов. Бездонным болотом внутри колыхалась тьма.
Виртуоз поставил ногу на бетонный выступ и заглянул внутрь колодца. Ему вдруг показалось, что вместо того, чтобы отступить, тьма рванулась ему навстречу. Он подавил в себе острое желание шагнуть назад. Скоро будут сутки, как они под землей. Тело, как инфракрасный датчик, чутко реагировало на малейшие признаки опасности. Только теперь, в отсутствии полноценного отдыха, органы чувств, сжатые в тугую пружину, то и дело давали сбой. И сбоила в первую очередь та, что звалась интуицией.
Спецназовец защелкнул карабин на верхнем звене лестницы. Дернул, проверяя на прочность, и перекинул ногу в шахту. Нащупав опору обернулся, ослепив фонарем пару напряженно следящих за ним глаз.
Он хотел пошутить также невесело, как когда-то пошутил один знакомый священник. Мать Виртуоза часто ходила в церковь и брала сына с собой. Как-то, перед началом великого поста, старенького батюшку, облаченного в рясу, окружила целая толпа страждущих узнать: что можно есть в эти дни и чего есть нельзя. "Дети мои, - по-отечески светло улыбнулся батюшка, - главное - друг друга не съешьте".
Виртуоз хотел пошутить и передумал. Перед ним возник образ Бразера, и точность, с которой он автоматной очередью обозначил границу под ногами у Штучки. Короче, шутить Виртуоз передумал.
- Штучка, пойдешь следом за мной, - сухо приказал он. - Бразер, если я спущусь без проблем, веревку…
- Заберу с собой, - с готовностью подхватил Бразер.