розыск. До последнего времени не арестован.
- И такое бывает, - бурчал Салис, закрыв дело и переложив его в правую
стопку. - Вечеринка со старыми друзьями, немного лишнего алкоголя и …
красавицу находят в канализации.
Дверь открылась, в комнату вошел Монлис Шальшок. Высокий, тощий фербиец,
с бледно бронзовой кожей. С двумя круглыми стекляшками очков на переносице,
он выглядел достаточно смешно. Но этот на первый взгляд слабачок, очень
быстро бегал. И, что самое главное, был жутко умным. Порой казалось, что
в его голове почти вся картотека легиона законников. Несмотря на свои
27 лет, он уже был неплохим имперским сыщиком.
- Лоун, нас полковник вызывает, - сказал Монлис, проходя к своему столу.
- Сейчас сходим.
- О чем задумался?
- Помнишь, труп нашли, в коллекторе?
- Помню.
- Да вот я решил просмотреть всех покойников, что под Альвероном нашли.
Обобщить, так сказать. Может, с высоты птичьего полета можно будет сделать
какие-нибудь выводы.
- Помощь нужна? - предложил свои услуги Монлис.
- Да нет. Пока не надо… Ну что, пошли?
Лоун положил стопку дел в сейф и они с Монлисом пошли к полковнику Шайеру.
Лоун догадывался зачем их вызвали. Вчера с Монлисом они хотели поговорить
с хозяином одного ночного клуба. Дорогу в кабинет шефа им преградил громила,
килограммов на сто пятьдесят. Ни ромб имперского сыска, ни хорошие манеры
ни к чему не привели. Землянин полез драться. Салис вышиб телохранителем
дверь в кабинет его шефа. Когда хозяин клуба, тоже землянин, пытался бежать,
Монлис сбил его с ног, да так неловко, что тот, падая, сломал деревянный
стул и вдобавок свою руку. Сейчас им будут говорить о законных методах
ведения следствия, о соблюдении кодекса и, вообще, об аморальном поведении
инспектора Салиса, порочащего звание имперского сыщика.
Грач не подвел. Через день Мокшин получил файлы с новыми планами коммуникаций
Альверона. Изменений было немного. Новые дома строили только на окраинах
и центр города остался практически нетронутым. Все военные коммуникации
были надежно законсервированы и поддерживались в рабочем состоянии. Немаловажным
оказалось пояснения, куда можно заходить, а куда не стоит. Как и весь
Альверон, нижние лабиринты давно были поделены на сферы влияния. Ознакомившись
с новыми планами Саша с Мишкой пошли искать неприятности. Так сказать
на разведку боем.
Шаги глухо отзывались под невысокими сводами темной галереи. Потолок в
два с половиной метра, три метра между стенами… нет они не давили, но
с непривычки было как то неуютно идти посреди абсолютной темноты. Все
возможные варианты развития событий были оговорены заранее. Земляне шли
тихо переговариваясь на бессмысленные житейские темы. Луч фонаря прыгал
по черной пустоте, выхватывая куски стен и пола.
- Наташу не видел? - спросил Мишка.
- Нет, не успел еще. Времени не было.
- А я тебе завидовал. Такая барышня.
- Да, - согласился Саша, - было чему завидовать.
- Почему было?
- Замужем, наверное, давно.
На очередном перекрестке Саша достал планшет, сверился с планом и, показав
указательным пальцем нужное им направление, повернул направо. Компаньоны
вошли в огромную трубу. Первый уровень чаше всего везде выглядел одинаково.
Жижа непонятного содержания хлюпала под ногами, иногда поднимаясь выше
тридцати сантиметров. В таких случаях приходилось забираться на окружности
трубы.
- Ну, не знаю, - не унимался Мишка. - Я бы нашел время проведать.
- А надо ли?
- Ясно, проехали, - сдался Мишка. - А то утопишь меня здесь, как котенка,
дети сиротами останутся.
- Цс-с, - скомандовал Саша.
Впереди послышались голоса. Метров через пятнадцать за поворотом показалась
небольшая группа с факелами в руках. Когда компаньоны подошли ближе, стало
очевидным, что это подростки. Один из них что-то торжественно говорил,
кажется на русском, остальные торжественно слушали. Саша и Мишка подошли
чуть ближе и затаились. После торжественной речи пацан, лет пятнадцати,
прошел под небольшим, но шумным водопадом, бьющим из трещины в правой стене. Тот, кто произносил речь, взял в правую руку нечто похожее на меч
и, коснувшись им правого плеча того парнишки, что прошел под водопадом,
произнес еще более торжественно:
- Отныне ты посвящаешься в дигеры. Клянешься ли ты свято чтить наши законы?
- Клянусь! - чуть ли не с дрожью в голосе ответил посвящаемый.
Гулко прогремело троекратное ура, с поднятием вверх факелов, многократное
рукопожатие, братание. Посвящающий, он был гораздо старше остальных, уже
собрался было разразиться поучительной историей из личной жизни, как в
темноте забегал желтый луч, и послышалось хлюпанье. Дигеры обернулись
в сторону шума. Старший насторожился.
На свет факелов из темноты вышли двое.
- Здравствуйте, дети, - на фербийском сказал Мокшин.
- Привет, дедушки, - сострил один парнишка, но старший одарил его коротким
и выразительным взгляд и парнишка осекся
- Дисциплинка, - сказал Мокшин, с удивлением отметив про себя что среди
дигеров бывают не только земляне, но и фербийцы.
- Правильно, не груби дяденьке, - подтвердил мысль старшего Мишка.
Вадимов словно застыл в ожидании. Перед ним стояли два крепких незнакомых
землянина, чем могла обернуться эта встреча, было неизвестно. В какой-то
момент Вадимов встретился взглядом с Мокшиным.
- Тебя Михаилом зовут? - спросил Саша.
- Допустим.
- Да ты не нервничай, меня зовут Саша. А вот он тоже Миша. Мы старые друзья
с Грачом, Ильичем, Лешим.
- Да я и не нервничаю, - с чувством собственного достоинства и небольшой
дрожью в голосе ответил Вадимов и пожал протянутую Сашей руку.
- Романтика нижнего мира? - понимающе улыбнулся Мокшин. - Я пацаном был,
тоже сразу этим заболел. Слушай, ты нам не поможешь? Давно здесь не были,
заблудились совсем. Как отсюда на сто двадцать восьмую трубу выйти?
Вадимов взглянул на протянутый планшет и, сориентировавшись, показал на
плане кратчайший путь.
- О! Как все просто, - улыбнулся Мишка. - А мы уже час плутаем.
- Что это вы вдруг под Альверон полезли? - поинтересовался Вадимов.
- Да вот решили вспомнить молодость, - улыбнулся Саша. - Можно сказать,
все детство под Альвероном прошло.
- Осторожней, - посоветовал Вадимов. - У сто двадцать восьмой много провалов.
- Спасибо, учтем, - поблагодарил Мишка, подняв правую руку вверх. - Счастливо.
Вадимов, со следами глубокой задумчивости и озабоченности на лице, долго
смотрел вслед двум странным землянам искавшим сто двадцать восьмую трубу.
Новые люди под Альвероном появлялись очень редко. Тем более сто двадцать
восьмая ветка. Что они там потеряли? От сто двадцать восьмой доступ к
таким галереям, про которые лучше вообще не знать.
- Ты думаешь, настучит? - спросил Мишка, когда они скрылись за поворотом.
- Сам, конечно, не побежит, но при случае обязательно скажет кому надо.
За левой стеной послышался шум, похожий на медленно идущий поезд. Шум
усиливался. Компаньоны остановились. Было ощущение, что поезд приближался
сзади. Через несколько мгновений шум поравнялся с ними, а еще через мгновение
был уже впереди. Но стук колес на стыках рельсов казался каким то неполноценным.
Чего-то не хватало.
- Что это? - спросил Саша.
- На поезд не похоже. Коротковат.
- Точно, - согласился Саша.
- Может вагонетка?
- Скорее дрезина. Для вагонетки скорость большая.
- Вроде остановилась.
- Сейчас проверим. Только не хлюпай.
- Я не Христос, по воде аки посуху ходить не умею.
Так быстро, насколько это было возможно, чтобы не шуметь, они пошли к
месту предполагаемой остановки загадочного средства передвижения. Что-то,
похожее на электродвигатель, загудело, стены задрожали. В этом шуме еле
различался голос набиравшей скорость дрезины. На секунду рокот прекратился,
но почти сразу же стены вздрогнули вновь.
- Электрические ворота, - сказал Мишка.
- Точно, - согласился Саша. Он взял в руки планшет и сделал отметку в
том месте, где они сейчас стояли. - Потопали. Нам еще хлюпать и хлюпать.
Часа полтора они не стеснялись, гоняли ногами воду и громко разговаривали.
И тема у них была подходящей: "Путешествие к центру Земли", Жуля Верна.
Действительно, некоторые аналогии, пусть с большой натяжкой, но все же
были. Литературный разговор снова незаметно перешел в плоскость воспоминаний
развеселой юности.
Подходя к очередному перекрестку, Мишка что-то учуял, но, не изменяя тона,
продолжал разговаривать, лишь еле заметным движением дернул Мокшина за
рукав. Саша ничего заметить не успел, но на всякий случай насторожился.
Первым в луч фонаря вышел коротко подстриженный землянин здоровяк, метра
два ростом, и такой же ширины в плечах. За его спиной выросло еще четверо
соплеменников, с головами голыми, как коленка. Вся компания была одета
в длинные прорезиненные серые плащи, какие носят рыбаки на сейнерах. Последним
медленной и уверенной походкой хозяина, с натянутым на глаза капюшоном,
вышел высокий, болезненно худощавый землянин.
- Доброй ночи, - сказал он нарочно пониженным, это сильно чувствовалось, голосом.
- Ты что, родной, - хихикнул Мишка, - время полвторого. Пора обедать.
- А здесь всегда ночь, - сказал худощавый, снимая капюшон.
В свете фонаря его волосы вспыхнули, как спичка. Возможно, это показалось
от того, что Мокшин поставил себе цель - найти этого блондинчика. И вот
как неожиданно встретились…
- Куда путь держите? - спросил блондин и коряво улыбнулся.
- А ты кто, прокурор? - уже окинув компанию взглядом и оценив шансы, со
спокойствием слона спросил Мокшин, пристально глядя блондину в глаза.
- Я? Не-э-э-э… Мне просто интересно, а прохожим полезно для здоровья.
- К сто двадцать восьмой ветке идем, - ответил Мокшин, как бы отдавая
дань уважения той власти, на которую претендовала блондин.
- А зачем она вам?
- А не много ли вопросов ты задаешь?
- В самый раз, - прогнусавил здоровяк, доставая широкий длинный нож и
принимаясь чистить им под ногтями.
- Я сейчас твою точилку засуну тебе в задницу, - сказал Мишка расправляя
плечи.
Перед бывшим наемным убийцей и бывшим разведчиком десантно-штурмового
батальона состояли восемнадцати - двадцатилетние подростки. В случае близкого
контакта шансов у них было немного. Прикинув эти самые шансы, блондин
не стал упорствовать.
- Ну зачем же сразу в задницу? - спокойно спросил он. - Играется дитё
ножичком, ну и пусть играется. Ладненько. Нам пора. В другой раз договорим.
Здесь новые люди редко появляются.
- Лучше осторожно раскупоривать бутылки, - сказал Мокшин. - Никогда не
знаешь, из которой выскочит джин.
Бритоголовые расступилась. Саша пошел первым, Мишка за ним. Они шли ровным
неторопливым шагом и через пятнадцать метров повернули в нужную им сторону.
- А ты сомневался, - сказал Мокшин, как только они свернули за поворот.
- А интересно, каким образом он это сделал? - спросил Мишка. - Радиостанции
здесь работать не будут, мощности не хватит.
- Но это смотря какие, - поправил Саша.
- Может по телефону?
- Ага. Сбегал наверх к таксофону. А знаешь… Здесь, наверняка, что-то должно
быть… из средств связи. Как-то же законники раньше переговаривались. Не
стационарное, съемное. Но я не заметил ничего, куда бы можно было хотя
бы подключиться. Помнишь в "квартире" коробка с разъемами? Может через
такую же?
- Потом проверим. Теперь внимание. Еще триста метров и мы пришли. Здесь
может случиться все, что угодно.
Сто двадцать восьмая ветка была как бы демаркационной линией между "Служителями
ада" и бритоголовыми. Или, если быть точнее, то ничейной территорией.
Бритоголовые побаивались "Служителей ада". Одно дело играть в национал-социализм
и разговаривать о концлагерях, совсем другое дело… От этих сектантов просто
пахло смертью. Между рядовыми наци ходили душераздирающие легенды об
их обрядах и жертвоприношениях. Руководители среднего звена к ним тоже
относились с опаской. Сектант - он же фанатик. О себе не думает, для него
главное - цель. Цель любыми средствами. "Служители ада" не знали насколько
сильно их бояться неонацисты. Поэтому они заключили что-то вроде союза,
друг другу не мешали и почти не ходили на чужую территорию.
Как-то раз один из наци забрел не туда, куда надо, да к тому же при встрече
с монахами вел себя нагло. Его отпустили. А через четыре дня нашли только
его ноги. К правой был привязан дюралевый жетон, которые носили все бритоголовые,
подражая солдатам объединенного корпуса.
Сектанты же не претендовали на сопредельные территории. Им и своих было
более чем достаточно. В дальнем тупике они соорудили нечто вроде храма,
где поклонялись Сатане. По слухам, там же был и жертвенник. Рядом с храмом
находилась тюрьма, где держали обреченных. Провинившийся "брат", нарушитель
территории или просто случайный прохожий с улицы Альверона. Раз в месяц
их часть лабиринта наполнялась чудовищными воплями и стонами. Казалось,
даже каменные стены вздрагивали от этих звуков.
Неонацисты проводили Мишку и Сашу взглядом и, когда они скрылись за поворотом,
повинуясь жесту блондина, пошли дальше по коридору. Блондин со здоровяком
шли метров на десять впереди от общей компании.
- Ты кого-нибудь из них раньше видел?
- Не. Никого, - ответил здоровяк и повернулся к юнцам. - Э-э! Вы их раньше
видели?
- Нет, - ответили те неровным хором.
- Значит новые, - сделал предположение блондин. - Учтем.
- Шефу сказать надо.
- Вернемся - скажем. А сейчас пошли в четвертую зону. Там Плешивый что-то
нашел.
Плешивый был разведчиком. Он ходил по вонючим лабиринтам и искал "белые
бункеры", отдавая этому занятию все время. Такой была его задача номер
один. Ко всему прочему он считался очень хорошим проводником. Даже, можно
сказать, одним из самых лучших. Он редко сверял свой маршрут с картой,
наизусть заучив почти все закоулки первого уровня.
Плешивый стоял в условленном месте, опершись на шест и ему очень сильно
хотелось курить. Делать это под Альвероном не то чтоб не рекомендовалось,
просто те, у кого было хоть немного мозгов, предпочитали не рисковать.
Утечка - газа и ты больше никогда не куришь.
- Ну, что тут у тебя? - спросил блондин. Плешивый открыл ржавую дверь,
каких под Альвероном тысячи.
Небольшая комната, два метра в ширину и четыре в длину. В противоположной
стене, поблескивая в лучах фонарей идеально сохранившейся темно-зеленой
краской, была дверь фильтрационной камеры. Её идеальный вид быстро возбудил
в мозгу бритоголовых бурные фантазии о предстоящей удаче. Поддавшись небольшому
усилию, штурвал привел в движение запоры, железо лязгнуло и дверь отпрянула,
образовав сначала небольшую щель, а затем отворилась настежь.
Встреча с бритоголовыми у Мокшина была запланирована только одна, поэтому
возвращались компаньоны другой дорогой. Но и там, в глаза бросались разбитые
ящики, изредка встречавшиеся покореженные железные двери скрывали ничем
не привлекательные небольшие пустые комнаты, похожие на кладовки. Все
говорило о том, что под Альвероном велись тотальные поиски. Проверялось
все: каждая дверь, каждая комната, каждый закоулок.
Через полтора часа Фаэтон Мокшина неспешно ехала по улицам древнего города.
Саша включил правый поворот и остановился перед светофором в ожидании
правой стрелки.
- Почему нас так запросто отпустили, когда мы начали нарываться на неприятности?
- неожиданно спросил Мишка.
- Кто бы мог нам помешать уйти? - усмехнулся Саша. - Там же одни школьники
переростки.
- Так то оно так, но… они могли вызвать подкрепление. В конце концов,
попытаться запугать. Затеять склоку, а если бы поняли, что перевес на
нашей стороне, то убежать.
На светофоре вспыхнула стрелка, Саша включил первую передачу и Фаэтон
тронулся с места.
- Нет, Мишка, они не бегают. Под Альвероном бритоголовые люди авторитетные.
А блондинчик не дурак. Кто мы и откуда они не знали. Отношения с сектантами,
мафией и имперской безопасностью у них накатанные. Зачем искать себе неприятности?
Если мы случайно забрели, то тем более ничем навредить не сможем. А если
не случайно, значит, нас можно будет и в другой раз подкараулить. А для
начала справки навести, кто мы и зачем. Всех без разбору убивать - хлопот
много.
- Но Вадимов… если это он их предупредил…
- А что он знал? Мало ли что мы ему наговорили. Нет, отец, здесь дела
серьезные. Можешь считать, что под Альвероном еще одно государство. А
у каждого государства, есть своя политика.
Доставив приятеля домой, Саша поехал к Салису. Возле управления имперского
сыска Мокшин заглушил машину, и из ближайшего телефона-автомата позвонил
инспектору. Салис пообещал через пятнадцать минут спуститься. Мокшин купил
в киоске тройку имперских газет, пару земных журналов и, оставив дверь
открытой, примостился на переднем сидении Фаэтона.
Салис появился спустя сорок минут, - оперативное совещание, в городе за
неделю ограбили четыре ювелирных магазина. Полковник стучал кулаком по
столу, говорил, что мэр давит ему на шею и требовал принять меры. Срочные
и решительные. С какой стати мэр заинтересовался ограблениями ювелирных
магазинов, было неясно, но так или иначе, Салис вместе со всеми сидел
и слушал речь начальства.
- Извини, задержали, - сказал Лоун, плюхнувшись на правое сидение и протягивая
руку.
- Наша служба и опасна и трудна, - с издевкой пропел Мокшин очень дремучую
песенку Русских законников.
- Давай отъедем немножко.
- Что так? - поинтересовался Саша, захлопнув дверцу и вставляя ключ в
замок зажигания.
- Да взяли мы тут одного, бритоголового. Нам сообщили, что он был рядом,