Если меха и хвосты они непременно продадут и требовалась тщательная обработка, то мясо тащить дико. Потому хозяевам участка дополнительный приз – один постоянно оставался в избушке и занимался засолкой и копчением притащенного, заодно присматривая за добром. Та самая росомаха уже дважды наведывалась и один раз неплохо поживилась за их счет. Не помогло и хранение на дереве. Не только залезла и сожрала, еще и порвала из вредности мешки и нагадила на несъеденное. А подловить ее никак не удавалось.
– Все равно в последний раз на прудах.
– Как бы вообще скоро уходить не пришлось.
Отто только вздохнул. Возвращаться под твердую руку отца ему не особо хотелось, но правоту собеседника он признал. Солнце грело с каждым днем все сильнее, и пусть ночью подмораживало, однако уже немного оставалось до таяния снега. А с приходом весны длительный отдых закончится. Новый цикл сельскохозяйственных работ, и уже без двух пар дополнительных рук.
* * *
Внезапный шквал пришел с севера озера, принеся жуткий холод и ломая деревья как спички. Все кругом завалило снегом, будто не ждали уже на днях весны и не светило вчера ласковое солнышко. Второй день ветер дул, жутко завывая, ярясь и пытаясь добраться до людей. Зато в охотничьей избушке тепло и комфортно. Дров заготовили заранее много. Лучше всего еловые – они ярче схватываются, крепче, смолистей горят. От такого огня охотней разогревается камень, и долго потом держится тепло в крохотном домике.
Поскольку все одно решили заканчивать в ожидании уже близкой весны, большую часть капканов и ловушек сняли и оставили малую линию вблизи от обратного пути. Теперь надо лишь переждать непогоду и собираться. Сезон заканчивается. А пока делать нечего, остается лишь неспешно беседовать, делясь немногими еще не рассказанными историями. Земислав, естественно, в том не участвовал. Завалился спать и легонько похрапывал.
– Сто тридцать лет назад это случилось, – непроизвольно пытаясь подражать отцу даже интонацией, принялся излагать Данила. – Однажды приехали в знакомое селение в горах торговцы и обнаружили жуткую вещь. Все жители умерли. Если не одновременно, то в краткие сроки. Никаких причин вроде бы не имеется, и на телах нет ран, да и отравиться почти триста человек в разных домах не могли сразу вместе. Так и лежали мертвые в постелях, где внезапно смерть застигла. Хуже того, заодно и домашние животные сдохли разом. Лишь некоторые, находящиеся на пастбище, непонятно почему ночью уцелели, как и парочка пастухов. Но один сошел с ума, обнаружив свою семью погибшей, а второй делся неизвестно куда. Говорят, до сих пор по горам неприкаянный бродит. Ну это, положим, враки. Столько не живут. Не слышал?
– Нет.
– Давно это случилось и, конечно, навело панику по всей округе. То ли демоны всех уничтожили, то ли еще что ужасное произошло. Ведьма, к примеру, всех прокляла. Отправили туда для расследования целую толпу священников, однако ничего и никого злобного те не нашли. На всякий случай вырубили тамошнее племя дикарей, опасаясь злокозненности шамана. Якобы потому что отобрали землю, отомстил. Место все одно считается про́клятым, и никто там не селится. Боятся. Говорят, до сего дня стоят каменные дома, и вещи в них лежат, что не сгнили и не рассыпались от старости. Не брали, даже еще новые. Неизвестно – не получишь ли проклятие в нагрузку.
– Я бы тоже не полез.
– Семнадцать лет назад случилось повторение. Только на этот раз деревня находилась почти в тридцати верстах от того озера, и произошло это днем. Многие уцелели. Погибло двадцать семь человек из полутора сотен. Более того, в тех горах как раз находился один рудознатец с немалым авторитетом, неоднократно находивший богатые месторождения. Он видел все своими глазами и смог подробно описать случившееся. А обследовав округу, представил и объяснение происшествию.
– И что это было?
– Дело обстояло так: озеро расположено в кратере вулкана. Он молчит, но не умер окончательно. Есть места, где греет воду и наружу выходят серные испарения. Собственно, потому и пошли разговоры про дьявола и проклятие. Видимо, понемногу газ скапливался на дне, а там очень глубоко. В один совсем не прекрасный момент пошел наружу.
– Как болотный газ? Пузырь, только огромный?
– Ну наверное, – без особой уверенности согласился Данила. – Эти пузыри и раньше всплывали, люди иногда жаловались на неприятный запах, а иной раз вроде и ничего не чуяли, но многие начинали задыхаться. Просто ветер дул в другую сторону, а однажды счастье закончилось. В первый раз накрыло ночью, и люди, скорее всего, и проснуться не успели. Во второй, если люди испугались и в ужасе бежали или прятались в подвалы, – гибли. А кто спасался на более высоком месте или даже находился на крыше, почувствовали легкое удушье, но не погибли. Наука – это великая вещь! – закончил торжественно. – Она может найти объяснение любому происшествию. Не сейчас, так потом.
– А почему Земик постоянно молчит, у тебя есть правильное толкование?
– Ну, я не матерый грамотей, однако могу!
– И?
– Ты знаешь, как правильно положено жениться у дикарей? Жену обычно покупают в соседнем стойбище при посредничестве свата. Тот является к родителям девушки и предлагает товар. Оба при этом соблюдают полное молчание, стараясь объясняться одними знаками. Отец невесты кивает на предложение и получает с поклоном деревянную бирку, на которой вырезают заранее рисунок. Сколько и чего положено дать в счет выкупа. Потом также без слов добавляют и срезают зарубки, торгуясь.
– Ты врешь, Дан, – неуверенно сказал Отто.
– Ей-богу, – собеседник перекрестился. – Сам видел.
– Так это у вас на юге. У члагов иные обычаи.
– Вот я и думаю, – с серьезным видом сознался Данила, – чего это он на тебя так странно смотрит. Ты же не девка.
– А ведь я поверил! – и Отто заржал, хлопнув приятеля по плечу.
Тот тоже засмеялся. Земислав поднял голову и нечто пробурчал, вызвав новый взрыв ржания.
– А дальше что? – вытерев в конце концов слезы, выступившие на глазах, спросил Отто. – Ну когда сговорятся?
– Да ничего особенного. Договариваются о размене. Этим – шкуры или чего там просили, тем – девка. Сначала ставится дом или хотя бы шалаш отдельный. Всех угощают за счет родителей жениха от пуза – это в выкуп не входит, но считается правильным позвать буквально каждого родича или соседа. Опять же подарки, но и обратные положены. Уважение должно быть оказано каждому. Потом три раза обходят вокруг нового жилища с песнями и оставляют их наедине.
– Действительно знакомо. Но почему молча сговариваются?
– Не знаю. Они и сами не в курсе. Так положено. Вроде бы чтобы кто не услышал и не сглазил. Так есть, и очень давно. И шаманы не помнят, с каких пор началось. До прихода словен точно. Обычай даже в книге описан.
Посидели, грызя мясо с ребрышек. В каком-то смысле оба даже были довольны скорым возвращением. Хотелось чего-то помимо вечного мяса – жареного, вареного. Сухари закончились, ржаная мука с самого начала была в не особо большом количестве. Прямо никто не сказал, однако хозяин норовил забить кладовки, а не делиться с практически чужими. Пока они работали вместе, питались за одним столом с семьей. Теперь уже ситуация изменилась. Да и не было у того сильно много, если уж полностью быть честным. Пшеницы не сеял, рожь только своим на прокорм. Для того и распахал прошлой весной новый кусок земли, чтобы не приходилось щелкать зубами под конец зимы. Но зерно посадит лишь на будущий год. Не удивительно желание сэкономить.
– Мы живем в мире, которого особо и не знаем. Если идти туда, – Отто махнул неопределенно на северо-восток, – верст сорок, не больше, есть очень странное место. На берегу невеликой речки стоит удивительная скала, вся в дырках. Кажется, вода раньше шла по другому руслу, и что-то, возможно землетрясение, изменило ее путь.
– У нас тоже такое случилось. На добрую версту река ушла в сторону, и без всякой трясучки.
– Чья очередь рассказывать? Я тебя перебивал?
– Молчу, молчу!
– Понемногу подмыло берег, – сделав значительную паузу, продолжил Отто, – и земля сползла вниз огромным куском, вместе с деревьями и почвой, обнажив камень. И даже он частично разрушился. В результате стало видно множество помещений, связанных между собой, вырубленных прямо в скале. Некоторые расширены или находятся в пещерах, другие точно высечены прямо в камне руками. Подземный город, где множество больших и малых помещений, соединенных между собой цепочками, и даже через разные этажи. Потому что подземелья уходят много ниже первого и второго, видимых снаружи. Проход иногда может неожиданно перейти в лестницу или колодец, либо вывести прямо к высокому обрыву.
– И что внутри нашли?
– Вот, – наставительно сказал Отто, – сразу видно не мудрого старца, а совсем молодого парня. Сокровища захотел. Ничего там нет. Вообще. Пустота и пыль. Только многие версты опаснейших переходов и полная тьма, куда запросто не сунешься. А заблудиться как раз легче легкого. Неоднократно люди пропадали. Не обязательно потерялись. Могли и свалиться в дыру или уйти так далеко, что и возврата не будет. Потому сначала часто лазили, да наложили запрет старейшины. Ничего нет, так зачем рисковать зряшно. В молодости многие приходят, но давно ниже второго уровня никто не совался.
– Приносили бы находки – другое дело.
– Правильно понимаешь.
– Но кто хоть построил?
– Да разве определишь, – Отто развел руками. – Обычно в искусственных комнатах потолок под две сажени и окна наружу круглые. А помещения бывают любых размеров и видов. Круглые, квадратные, овальные, даже треугольные. С колоннами и без. С орнаментами, на стенах вырезанными, и гладкими стенами. Ничего общего. Попадались бы там стулья или скамейки, мебель хоть какая, а то абсолютная пустота. Ни костей, ни злата. Если все сгнило, так я не представляю, сколько тысячелетий могло пройти. Впрочем, ведь сверху слой почвы в добрый десяток аршин и деревья вековые находились. Даже построить такое – сколько труда вложили. А зачем? Не от врагов же прятались поколениями. Проще было удрать подальше.
– Но ведь явно не муравьи, люди строили. Звери камень грызть не станут: несъедобно. Только человек на такое способен.
– Руки у них наверняка имелись. И резцы с инструментами. Иногда следы где-то видны ясно. Умные говорят, могли строить вообще в разное время и отличные друг от друга народы. Пришли на готовенькое и либо прежних перебили, либо к ним присоединились. Мы ведь тоже отправились незваными сюда, разве нет?
– Кто-то прежде нас…
– А ведь это страшно.
– Почему?
– Но ведь исчезли без следа, – удивленно ответил Отто. – Как бы и нам за ними не последовать. Мало ли какие опасности случаются.
– А кто сказал, что погибли? Вдруг переселились и спокойно существуют. Те же члаги, – посмотрел на Земислава, – откуда свалились?
– Они про подземный город не знают. Тоже удивились сначала. Приходили, смотрели, потом плюнули. Раз ничего стоящего не имеется, им неинтересно.
– Хорошая загадка.
– Даже очень. Вот какие они были? Нет ни одного обычного рисунка, пусть изображающего животных или даже дерево. Только бесконечные узоры из геометрических фигур. Кто жил, почему, и куда девались? Нет ответа. Лес большой, и есть в нем много удивительного.
Где-то совсем рядом завыла волчица, посылая призыв. Отто дернулся от неожиданности. Она продолжила свою песнь, не получив ответа. По соседству с избушкой проживала семейка хищников. Изучив пришельцев, они перестали обращать внимание на жилье. Близко не подходили, зря под выстрел не подставлялись, но и сами не безобразничали. Довольно часто по утрам можно было видеть цепочку следов, а пару раз матерый откормленный самец попался на глаза.
– Заждалась, видать. Опаздывает супруг.
– Лучше бы сгинул.
– А что так?
– Это здесь они тихие. А подальше от логова скотину запросто зарежут. Без присмотра не оставишь. Вот и станут волчат обучать на домашнем звере.
– Тоже верно.
– Собаку надо обученную завести, – сказал гот. – Такую, знаешь, чтобы и выслеживать могла, и биться. В прошлом годе порвали чуть не прямо у забора. Для этих серых наглецов пес вроде лакомства.
– Так вам лайка нужна. Уши острые, шерсть короткая, и хвост колечком.
– Видел.
– Ну вот. Правильная лайка и на медведя пойдет, и на волка, и на пушного зверя. Причем в последнем случае громко гавкать не станет, чтобы не вспугнуть. Сообразительные. Иной раз зверь собаки больше, а все равно лайка на лоскуты порвет. Шустрая и не лезет на зверя, а все норовит укусить и отскочить.
– Кто же продаст выученного?
Это действительно проблема. Не приобрести щенка – правильно воспитать. Помимо подходящего характера, еще требуется настоящий учитель. И это не человек. Он многое может, включая воспитание палкой, однако лучше всего, когда рядом опытный охотничий пес, показывающий и направляющий. Некоторых и просить не надо, сами берут ответственность, повинуясь долгу. Понятно, когда идут на охоту, такой пес по праву вожак. Но бывало чаще, в роли "педагога" выступала мать. Собирала щенков и отправлялась с ними на ловлю. Целью было найти объект для охоты. Обычно в данной роли выступали мыши или зайцы. Трогать домашнюю живность категорически запрещалось. А разницу между куропаткой на лугу и курицей во дворе не каждому собачьему уму легко усвоить.
– Да и дорого, – заметно жалея себя, пожаловался Отто. – А ведь здорово было бы! Еще ничего не видно и не слышно, а холка вздыбленная, и лает определенным образом, предупреждая об опасности или звере за поворотом.
– Кстати, – произнес Данила, поспешно хватая пролетевшую мысль. – Есть занятная байка про собак, то есть натуральная история. Лично видел. В поселке у каждого пса есть личная территория. Обычно это дом, в котором он живет и кормится. Ну щенки понятно, им положено считаться со взрослыми и уступать дорогу, иначе неминуемо получат трепку. И чтобы не нарываться, существуют определенные сигналы – примирительное повиливание хвостом и подставленная под клыки нападающего шея.
Отто отчетливо хмыкнул. Ну да, такие вещи, может, городскому стоит втирать, и то если своей собаки нет. Каждый знает, животное не только способно, но и постоянно выражает свое настроение, состояние, эмоции. Частенько болтают, что собаки и их хозяева сходятся подчас характерами и поведением до такой степени, что легко угадывают мысли. Трудно ответить наверное, так или нет, и все же правильный владелец умеет определять по сигналам пса многое.
– Ну, это ладно. А вот время от времени практически все собираются вместе. Всегда на общем участке, не принадлежащем ни одной собаке, и устраивают самое настоящее вече. Не свара, когда заходятся в лае и выясняют иерархию силы. Спокойно общаются. А о чем – не понять. Стоит подойти ближе – моментально разбегаются, как пойманные на краже.
– Отчет главы о проделанной работе перед обществом, – залился смехом Отто, – или выборы нового тысяцкого. В смысле, вожака.
– Ну, тогда должны проявляться какие-то действия.
– Самки под хвостом нюхать не дают провинившимся, – продолжая ржать, просипел гот.
– Ничего такого не видел, хоть смотрел внимательно, – присоединился к ржанию рассказчик.
– Тайное общество! – валясь на пол и дрыгая ногами, вскричал Отто.
– Стоп! – резко сказал Данила. – Молчи!
Он потер грудь. Будто холодная игла вошла в сердце. И это было не просто так. Речь шла о Лизке.
– Что-то случилось у тебя дома, – пробормотал растерянно. – Что-то очень плохое.
– Ты о чем? – заглядывая в глаза, спросил испуганно Отто.
– Не знаю. Сам не знаю. Почувствовал, – шагнул к Земиславу и толкнул его, не особо сдерживаясь. – Ничего не чуешь, волхв? – потребовал. Тот молча пожал плечами, не переспрашивая. Уставился куда-то вдаль и покачал головой. – Кровь, смерть, холод, Элизабет.
– Мог через ребенка, – прошелестел шаман еле слышно, – я не ощущаю. Нет контакта.
– Какого ребенка?
– Эльза уже не одна, – встрял Отто.
Данила дико посмотрел на приятеля. Первый порыв спросить "а с кем?" пропал моментально. Так иногда говорят, когда прямо не хотят высказаться про беременность. Похоже, его об этом ставить в известность не собирались. Наверное, правильно. Тяжелее уйти, а он ведь все равно бы не остался.
– Она хотела назвать в честь твоих родителей, – извиняющимся тоном объяснил гот, уловив настроение. – Ну кто выйдет, так и назвать.
Выходит, учуял родную кровь в пузе девки? Как это в принципе возможно, даже вопросом не задался. Он знал, как это прежде случалось пару раз. Но знал без подробностей. Несчастье, и все. Тогда что это было? Скинула? Истекает кровью?
– Надо возвращаться. Срочно, – заявил вслух. Земислав лишним по-любому не будет, да и все равно собирались.
– Не ждать утра, сейчас пойдем, – без малейшего признака удивления утвердительно сказал шаман.
– Он очень много сегодня говорит, – тоскливо прошептал Отто. Вряд ли сам сообразил, что вслух прозвучало. – Мне это не нравится, – уже сознательно.
– Берем шкуры, мясо оставляем, – скомандовал Данила. Тащить на себе все добытое – лишний срок и потеря темпа. Сами заберут потом. – Нельзя терять время.
Глава 12. Совершить месть
Земислав, продолжая двигаться все тем же неутомимым шагом, что всю ночь, принюхался.
– Дым, – сказал радостно Отто. – Пришли.
Данила покосился на него и промолчал. Ему как раз запах не понравился. До жилья еще достаточно далеко, и никто не станет ночью раздувать большой огонь. Он почти не удивился, когда, выйдя на опушку, обнаружил на месте хорошо знакомого дома еще тлеющие стены с проваленной крышей. В двух местах хлипкая ограда завалилась, и виднелись торчащие бревна. Сеновал тоже уничтожен. Гот отчаянно вскрикнул, почти как раненый заяц, швырнул груз на землю и понесся вперед.
– Стой! – крикнул Данила, доставая стрелу. Земислав уже стоял рядом, готовый стрелять. – Подожди!
Отто мчался вперед, не разбирая дороги и не обращая внимания на предостережение. Меньше всего его сейчас волновали чьи-то бессмысленные слова. А ведь тот, кто это сделал, мог находиться внутри ограды и ждать. Не бывает так, чтобы сразу сгорели изба и сараи, а никто не уцелел. Надо предварительно подпереть двери, иначе хоть кто-нибудь выскочит. А такие люди могут оказаться крайне опасны. Им свидетели не требуются. Другое дело – вряд ли их дожидаются. Проще было бы в тепле сидеть. Да и кому они сдались? Какие-то местные счеты сводили. Скорее всего, уже ушли. И все-таки бежать, не раздумывая, глупо.
Отто исчез во дворе, ни вопля, ни звука драки. Они переглянувшись двинулись вперед, продолжая держать луки наизготовку. Солнце уже встало, и на фоне его розовых лучей особо неприятно чернели дымящиеся остатки жилья. Данила больше всего жалел об отсутствии старой и привычной отцовской фузеи. С луком он не так хорош, но она вместе с остальным добром осталась на ушкуе. Вряд ли получится вернуть, даже встреть прямо сейчас подлеца-кормщика.