Голос, теперь не такой сдавленный, что-то проблеял. А я все еще не мог взять в толк – сон это или нет. Может, я просто перепрыгнул из одного в другой и до сих пор путешествую по стране грез?
– Вы говорите, он странный? – спросил кто-то, похожий на тощего и нескладного. – Вы посмотрите на себя! А я? Я не странный? После того, что мне выдалось повидать… удивительно, что я не отдал концы! Я просто не могу поверить! Да здесь все странное, абсолютно все. Этот дом, этот магистр, вы, я, Фплиф, мебель, которая ходит сама по себе! Можно долго перечислять!
– Раз долго, не надо, – сказала голова с двумя косами.
Что и говорить, ото сна (я все-таки проснулся) мое туловище отходило медленно. Словно не хотело возвращаться в мир, где царят странности, о которых повествовал Рофиррик. Вспомнить, кто это такой, мне удалось уже с третьей попытки, однако с головой возникла проблема. Ее я никогда не видел. Смутное подозрение, что нечто подобное я мог встречать в Вороньем Глазу, только укрепилось, когда голова подмигнула мне и, что называется, стрельнула глазами. В комплекте с этими голубыми лучистыми очами поступали и длиннющие загнутые ресницы. Они бросили меня в пот, да что там – зашвырнули увесистым пинком.
– Рофиррик, погляди, что там с Магмасором.
– Он спит. Или умер.
– Что? Как же он посмел?
– Не знаю. Но на его месте я бы тоже умер. Если из старого тела выкачать столько силы…
– Не надо. Не надо об этом говорить, пока не случилось какое-нибудь несчастье. Дай старику нюхательной соли.
– Где я возьму соль?
– Не знаю. Если он не очнется, мы не поспеем на рандеву с Бреккелотом. Судьбы Мира не ждут.
До меня дошло, что лежать неподвижно и хлопать глазами вовсе не обязательно, и я пошевелил разными частями анатомии.
– Ну, хоть этот живой, – сказала голова, улыбаясь.
Я посмотрел на то место, где все обыкновенные головы крепятся к туловищам посредством шеи. Эта, к моему облегчению, тоже крепилась. Туловище, которое обнаружилось ниже головы, было… Я долго разыскивал в своей черепушке подходящее слово. Как можно описать красивую тролльскую девушку? А? Вот и я не совсем понимаю. Оставалось принять увиденное как данность. Оставалось неясным, почему она так похожа на Бьянку и одета в ее платье, перекроенное, впрочем, под великаньи размеры.
Упершись руками в пол, я сел, сожалея, что заклинание Чиквасора не действует долго. Я бы давно уже все понял и не испытывал так много нравственных страданий. Рофиррик прав – очень странно.
– Вот и хорошо. Вот и ладушки, – сказала троллька. – Как ты себя чувствуешь, Фплиф?
– Н-н-н-н-н-н-н… – Это все, что получилось при попытке сказать "Нормально".
– Ладно, не переусердствуй, – сказала красавица с двумя косами. – Силы тебе понадобятся.
– Д-да?
– Д-да! Забыл, что ли, о спасении мира и всего тролльского племени?
Голубые глаза пронзили меня, как булавка редкую бабочку. Я замотал головой. Я все помню… что-то там про Бреккелота и о том, что ему надо всыпать по первое число…
Кстати, кто такой Бреккелот?
– Отпусти меня, демон, отпусти! – Гостиную пронзил вопль магистра. Размахивая конечностями, он отбивался от Рофиррика, который совал ему под нос какую-то склянку. – Я буду хорошим! А-а!
– Прекрати! – сказала троллька тощему. – Он обещает быть хорошим.
Старикан сидел в кресле и был похож на комок фарша, который минуту назад еще числился отборным куском телятины, но неожиданно угодил в мясорубку. Рофиррик отскочил от старикана, точно его ужалили десять кобр. Секредурь выглядел немногим лучше. Я подумал, что какие-то мальчишки играли им в футбол.
Попытавшись определить, где в данный момент находится Бьянка, я потерпел, как говорят существа с высоким ай-кью, фиаско.
Троллька привлекла мое внимание странными телодвижениями. Покрутившись передо мной, словно я был зеркалом, она спросила:
– Ну как тебе? Фплиф? Слышишь меня? Как? Видел? Как думаешь, это ничего?
Сосредоточившись из последних сил, я поинтересовался: "Что ничего?"
Белая матовая кожа тролльки пошла пунцовыми пятнами гнева:
– Когда же все это кончится?
Не успел я уточнить, что она имела в виду, как белокурая великанша уже сжимала в кулаке визжащего магистра.
– Мне нужно заклинание прочищения мозгов! Немедленно! – Это она рыкнула в лицо Чиквасору. Шляпа с его головы слетела и закружилась по гостиной, точно ворона. – Ему! – Троллька указала на меня. – Магистр Муходром, сделайте как раньше!
Старик пропищал простуженной крысой и попросил, чтобы его поставили на пол. Оказавшись там, поддерживаемый Рофирриком, волшебник произвел уже знакомую мне манипуляцию.
Чик! В моей голове что-то сдвинулось, и я поглядел на мир другими глазами.
Надолго ли?
32
– Фплиф, неужели ты меня не узнаешь? Это я – Бьянка!
Покраснев, как двадцать вареных раков, я промямлил, что узнаю. Меня обуял ужас. Моя невеста превратилась в тролля! Что же это такое творится?! Что теперь будет?
– Ну не расстраивайся, – сказала девица. – По-моему, все очень даже неплохо. Я чувствую себя лучше некуда. Быть такой большой весьма забавно, я и подумать не могла. Хорошо, что мы повстречали на жизненном пути магистра Митохондра, да?
– Но зачем? – спросил я, подумав, что случится с ее родителями, если до них дойдет известие о чудесном превращении. Жаль Кромбиса. Этот королек был мне даже симпатичен.
– Затем, что я собираюсь идти бить дракона с тобой. А чтобы от меня было больше пользы, мне надо быть не маленькой и хрупкой человеческой девушкой, а большой тролльской девушкой. Я подумала, что это самый лучший вариант. Во мне столько силы, это просто невероятно, и теперь я могу распатронить любого, кто встанет на моем пути! Потрясно! Дайте мне подкову побольше, и я завяжу ее в десять узелков!
Насколько я помнил, мы с Аспарагусом уговорились на мирном варианте. Если Бьянка захочет наделать узелков также и из Бреккелота, экспедиция может сорваться.
Голова моя пошла кругом. Я смотрел на мою невесту и испытывал самые противоречивые на свете чувства.
– Не таким уж и старым пеньком оказался наш Мукомол, а! – воскликнула троллька, пытаясь рассмотреть свои новые формы в настенном зеркале. Формы в него не влезали, поэтому Бьянка изучала их частями.
Я отвел взгляд, чувствуя, что начинаю волноваться. Рофиррик тоже волновался. Кажется, теперь его мечта отодвинулась совсем уже в недосягаемые мистические дали.
– Сначала он отказывался. Но я сказала: хочу, чтобы вы сделали из меня тролля, и немедленно. Ну то да се, магистр ныл и стонал, что трансформацией он не занимался уже незнамо сколько лет. А я ему: вот теперь самое время попрактиковаться. Чародей без практики – не чародей! В общем, у него возникли проблемы с мировоззрением…
– С чем? – спросил я.
– С мировоззрением. Он считал, что принцессы ни в коем случае не должны становиться троллями. Его ретроградские взгляды мешали ему посмотреть на проблему шире.
– Он знает, что ты принцесса?
– Я рассказала. А чего?
– Да так.
Бьянка закинула свои длинные косы за спину и подошла ко мне. В полный рост она была ниже меня, но, в общем, это нормально, и, хотя Бьянка не производила впечатления квадратного скального обломка, ее богатырские очертания могли внушить любому врагу священный трепет.
Если же говорить о другой стороне дела, то теперь, в новом облике, Бьянка нравилась мне примерно в два миллиона раз больше, чем до того. У нас в Вороньем Глазу таких девушек нет.
– Ну и вот. Я утащила его в лабораторию и велела немедленно заняться делом. Еще немного постонав, что придется трансформировать мою одежду – не могу ведь я голая расхаживать, – старик принялся за дело. Правда, чего-то там напутал и едва не развалил свою халупу, но теперь это неважно. Результат ошеломительный, не находишь, Фплиф?
Я очень даже находил. Зато противоположного мнения придерживался Рофиррик. Не надо быть академиком, чтобы понять, о чем он думает. Так и не осуществившаяся мечта ускользала из его рук, теперь, когда Бьянка перестала быть человеком, у тощего пропали даже самые хилые шансы чего-то добиться на любовном фронте. Выход из ситуации мог быть только один: если Рофиррик тоже обратится в троллизм.
– Фплиф, могу тебе официально заявить! – сказала принцесса. – Я счастлива! Ты рад?
– Конечно. Только…
– Что? Не нравится?
– Да я не о том. Просто мои чувства пока не приведены в порядок и находятся в… противоречиях, понимаешь?
– А, ну это ерунда. Главное – мы вместе… То есть я хотела сказать… чума и холера… в общем. Вместе мы можем сделать в два раза больше, чем ты один. Логично?
Ее обрывочные фразы несли в себе какой-то двойной смысл. Я даже боялся думать, какой именно. Наводили на подозрение ее зарумянившиеся щечки и горящий взгляд, словно у больного с лихорадкой.
– Итак, пора в дорогу. Магистр, давайте, шевелите своими мощами. Нам надо как можно быстрее оказаться в логове дракона… ну и дальше по сценарию.
Я занервничал. От Аспарагуса не поступало никаких сигналов, кот исчез, словно его и не было никогда, а ведь он обещал, что оставит мне подробную инструкцию, как поступить с Бреккелотом. Помню только, что чудище необходимо сразить вежливостью и смирением, но только не дубиной. Дубина испортит все дело – на этом мы с ним сошлись.
Добавилась новая проблема. Моя невеста. То, что она захочет стать троллем, никто предсказать был не в состоянии. Думаю, даже старый шаман этого не знал, даже сам Бреккелот, если он вдруг обладает даром предвидения. Бьянка в своем репертуаре, она смешала все карты – из лучших побуждений, разумеется, – и теперь неясно, что делать. Ну, во всяком случае, неясно мне. Предполагалось, что я буду совершать подвиг один и все такое прочее. Дело не в славе, просто мы с Аспарагусом считаем, что показывать кому-либо Амулет может быть опасным. Мне же придется им воспользоваться, ибо с такими тупыми мозгами нельзя сражаться с вселенским воплощенным злом.
И все же я взирал на Бьянку с восхищением, и оно росло с каждой минутой. То, что моя невеста теперь одного со мной поля ягода, вдохновляло меня свыше всякой меры. Кажется, ваш покорный слуга начал понимать, что жизнь все-таки не лишена смысла, если в ней тебе встречаются такие сногсшибательные тролльки.
Пока я предавался размышлениям и грезам, Бьянка занималась делом. Она великий организатор. Гонять на общественно-полезные работы она умеет лучше всех, это уж точно, чему иллюстрацией служил развод, которому принцесса подвергла Рофиррика и едва стоящего на ногах чародея. Полагаю, Чиквасор уже несколько тысяч раз пожалел о том, что связался с ней. Бьянка была маловыносима для существ со слабой волей и нервами в своем обычном виде, а уж когда она стала белокурой великаншей, спасения от нее вовсе ждать не приходилось.
Под перекрестным допросом писарь и волшебник сознались во всем и были мобилизованы на магические работы. Через десять минут мы уже стояли на квадратном дворе волшебникова дома, готовясь к отправке. Старикан разложил на походном столике магические книги и в свете факелов что-то в них читал, приговаривая козлиным голосом. Рофиррик, повинуясь указаниям Бьянки и Чиквасора, носился по двору и расставлял здесь и там какие-то штуковины. С помощью их, как я понял, должен быть установлен стационарный двусторонний телепорт. Когда мы с Бьянкой (по ее словам) угрохаем дракона, то без труда сумеем вернуться назад.
Пока то да се, я вроде был не нужен. Мне выдали большущую палицу с металлическими гранеными шипами, кольчугу (откуда взялась такая большая?) и рюкзак с провизией. Сама Бьянка собиралась вооружиться мечом, и на вопрос, умеет ли она управляться с этой железякой, моя невеста фыркнула, что все принцессы умеют и это входит в программу обязательного обучения. Раньше девица утверждала обратное: что ничего не смыслит в фехтовании, но я не стал углубляться в детали. Чем бы дитя ни тешилось, как говорится.
Сейчас меня другое волновало. Я до сих пор не знал, каков наш с Аспарагусом план. Имею в виду уточненный план, с инструкцией. Несколько огорчившись, я сел в сторонке, чтобы не мешать волшебной суете во дворе, и почувствовал щекотку. Щекотка поселилась у правой подмышки, и я машинально сунул туда руку, чтобы предложить ей удалиться.
– Потише ты! – рявкнуло из-под куртки. – Потише, болван! Это я!
Из подкурточной темноты на меня посмотрели два зеленых глаза.
– О, я как раз думал, куда ты подевался!
– Слушай, объясни мне, чего тут происходит у вас? Ни на минуту вас, троллей, оставить нельзя! – зашипел Аспарагус.
– Кого нас? – спросил я. – Я тут один.
– Теперь уже нет!
– О, я и забыл.
– Ну ты вообще! Небось ты ее надоумил?
– Нет, конечно. Мне бы мозгов не хватило!
– Не хватило… Ты хоть понимаешь, что теперь все может сорваться? Твоя принцесса таких делов натворить может.
– Это уж точно.
– Ты только глянь, она похожа на главнокомандующего. Теперь, когда она тролль, ее ничто не остановит. Бьянка сама готова разорвать Бреккелота на кусочки, а это в наши планы не входит. Меня чуть кондрашка не хватил, когда я увидел, что творится в лаборатории, но помешать не мог. Чего же теперь будет?
– Да не волнуйся ты так, – сказал я. – Ничего страшного не случилось. Теперь нас два тролля, и мы можем сделать в два раза больше полезного.
– Полезного? Вряд ли!
Сидя у меня за пазухой, кот еще некоторое время разорялся, и, выпустив пар, наконец смог размышлять здраво.
– Теперь мне придется идти с вами и следить за всем самому! Я не имею права оставить это дело, понимаешь?
– Ну.
– Ответственность слишком велика.
– Ладно, я не возражаю. Втроем-то веселей будет.
– Не о веселье надо думать, о выполнении священного долга. Ты – Избранный!
– Я помню. А она? Помнишь, ты говорил, что и принцесса сыграет свою роль.
– Сыграет, конечно… Однако…
– А вдруг это как раз и есть ее роль в мистических событиях? Сам посуди, много ли на свете принцесс, которые превращаются в троллей и идут сражаться с воплощением зла или еще чем-то таким?
– Я слышал об одной огрессе, которая была принцессой, или это была принцесса, которая стала огрессой ради своего любимого, – проворчал Аспарагус. – Но там была слишком сложная история, если учесть, что папа у нее оказался болотной жабой.
– Да ну!
– Ага. Но это другая сказка.
– Но она есть. И кто знает…
– Не надо философствовать, тролль. Надо придумать, что предпринять. Как сделать так, чтобы Бьянка не наломала дров и не испортила все дело?
– Честно говоря, я не знаю. В предназначениях не силен.
– Если ты воспользуешься Амулетом, а от этого никуда не денешься, Бьянка все узнает.
– Пускай. Она ведь на нашей стороне. К тому же ее раздражает, когда я тупой. Слушай, Аспарагус, а почему, став троллем, она сохранила свой разум?
– Откуда я знаю? – фыркнул котяра. – Может, потому, что она еще не набрала тролльской кондиции и на нее Проклятие еще не распространяется. А когда распространится, я окажусь в компании двух "интеллектуалов"…
– Думаю, Амулет должен распространить свою силу и на нее. Ведь она теперь тролль.
– Этого мы не знаем. Проверить можно только опытным путем.
– Согласен. Значит, ты теперь будешь все время сидеть у меня под курткой?
– Не все. Когда мы перенесемся куда надо, я вылезу. Придется мне взять руководство операцией на себя, Фплиф, хотя я предпочел бы мирно дремать возле очага.
– Когда все закончится, ты сможешь это сделать, – утешил я его, но Аспарагус не утешился.
– Да? А что будет, если я погибну во цвете лет, спасая твое племя от Проклятия? Кто будет отвечать?
– Во всяком случае, это будет героическая смерть.
– Не увиливай от ответа!
– Ну я же не виноват! Я не уговаривал принцессу стать троллем!
– Ладно. Вижу, слов утешения и моральной поддержки от тебя не дождешься. Я, мирное маленькое и пушистое создание, обязано решать судьбы мира! Подумать только, до чего докатился!..
Я хотел сказать, что на небезызвестном толстом котяре свет клином не сошелся, но решил, что мой приятель обидится. Такие уж эти кошки, считают себя пупами всея земли.
– Что бы свинки сказали… – проворчал Аспарагус.
– Они не в курсе?
– Пока нет, но очень скоро будут. То-то посмеются.
– Так, может, взять их с собой? Против такой армии точно никакое зло не устоит! Мигом бросится наутек!
– Еще не хватало! – взвизгнул кот. – Я этого не вынесу! Пусть лучше приглядывают за домом. По крайней мере, у них какие-то мозги имеются.
– А Чиквасор?
– Э! – И в этом "Э!" было столько пренебрежения, что я снова убедился, как сильно Аспарагус сомневается в способностях своего хозяина. – Он не найдет и своего носа, даже если поставить перед ним зеркало величиной с гору! Надеюсь, дом останется на месте, когда мы вернемся.
– Если вернемся, – сказал я.
– Типун тебе на язык! Не каркай, тролль!
– А что, всякое может случиться!
– Я ведь могу и поцарапать!
– Царапай, но истина дороже!..
– Эй, ты чего там бормочешь, Фплиф? Сам с собой беседуешь? – Передвигалась Бьянка с потрясающей быстротой. Только что она стояла метрах в двадцати от меня, в дальнем углу двора, а теперь уже выросла передо мной, как лист перед травой. – Ну-ка сознавайся!
– В чем?
– Что с твоими мозгами?
Аспарагус, напуганный красивым ревом моей невесты, затих.
– Пока что нормально, – ответил я.
Принцесса произвела осмотр – оттянула мои нижние веки, заглянула в глаза, заставила открыть рог и высунуть язык.
– Кажется, ты прав, – сказала она. – А как я выгляжу?
– В смысле?
– Ну… внешне. Ты здесь единственный тролль, который способен это определить…
– По-моему, ты самая…
– Что?
Я чуть не сболтнул лишнего и мигом прикусил язык. И вообще – кто бы знал, что делать на моем месте. Какие комплименты полагается делать девушке, которая недавно была человеком, а потом стала чудищем? Не знаю. Молодой человек, который был чудищем от самого рождения, не в курсе.
– Странный ты, – сказала Бьянка, качая головой. – Разговариваешь сам с собой и двух слов связать не в состоянии, когда я спрашиваю об элементарных вещах. Или заклинание Чихасора опять рассеялось?
– Нет еще.
– Хорошо. Эх, нелегкая у меня впереди работка. Что смотришь? Я буду руководить, потому я что не отупела. Очень забавно, надо сказать. Теперь я тролль, а мне хоть бы хны.
Аспарагус подергался у меня под курткой. Руководить-то собирался он. Сейчас его пытались свергнуть.
– Ты для меня большая загадка, Фплиф. – Нагрянул момент нежности, и я чуть не упал в обморок. Дом, двор, Рофиррик и магистр поплыли в неизвестном направлении. Бьянка протянула руку и погладила ею меня по щеке. – Но я ее обязательно разгадаю, будь уверен. Пойдем, тролль, у нас много работы.