Княжич ликом красивым да волосами златыми смущал всех девок – от дочек боярских до молодух селянских, а вот стать его еще не обрела настоящей мужественности. Высок он был, да больше ловок и гибок, чем силен. А противник достался ему ровно волк матерый. И тяжелый в весе, и опыт за плечами широкими куда как больше, нежели у Ильи Ладимировича. Ну да ничего. И не таких заламывали. Не зря воевода не мог на сынка княжеского нарадоваться. Это только с виду легкомыслен да юн, а на самом деле ровно деревце гордое – гнуться будет, а не сломается. Прыгнул волк ездовой. Не стал юноша уворачиваться или коня отводить. Наоборот – навстречу рванулся да копье подставил. В глотку зверю не попал, но боль какую-никакую причинил да откинул порядочно. В другой раз чужак уж не попер нахрапом – осторожно подъехал. И пошла потеха молодецкая, заплясали мечи, зазвенели: у княжича – самый лучший, булатный, с разводами крупными, у противника – тоже неплохой, черного, неизвестного какого-то металлу. Удар сверху отбит, Илья развернул меч да прямо направил, но отвел меч враг и сам сбоку попытался ударить. Но это так – забава для выучки княжеской. Трудно верхом биться, пес под чужаком дергается, укусить всех кого ни попадя пытается. Конь богатырский лягается, кусается. Свою битву они ведут. Крикнул что-то пришелец из Нижнего мира да с пса своего нервного спрыгнул. Илья тоже с коня скатился. Сошлись вдругорядь. Вот уж заплясали мечи, рыбками в руках умелых заплескались. Тяжел клинок у чужака. А машет он им как тростинкой легкой. Один раз княжич не успел увернуться – щит подставил. До середины щит тот треснул, Илья еле успел руку из ремней выдернуть. Швырнул обломки во врага и прыгнул вперед, меч занося. Подставил клинок чужак. Княжич же направление удара изменил и сапогом в коленку подставленную ударил. Тот хоть и зарычал, но мечом махнуть не забыл. Совсем близко острый кончик пронесся. Молодец отскочил и вновь в атаку пошел. Короткие у него удары, силы в них немного, да быстры они, так и сыпятся. Со всех сторон блестит клинок. Непривычна чужаку такая тактика. Но не плошает он. Щит или меч подставляет, да огрызаться не забывает. Разные, но равные они бойцы. Долго им так по лугу заливному танцевать. Но вот подвернулся камень под ногу Илюше. Споткнулся он да падать стал. Враг и обрадовался. Рванулся вперед. Меч занес, чтобы ударом страшным до пояса рассечь. Да только ничего у него не получилось. Княжич ужом извернулся да вонзил клинок в бок супротивнику чуть ли по самую рукоять. Да и поделом – будет знать, что родная земля своих сыновей никогда в обиду не даст. Поблагодарил Илюша матушку землю мысленно, забрался коню верному на спину – да и вновь в бой ринулся.
Горыня же наоборот – стати был богатырской. Это он походя волка супротивника княжича булавой завалил, а сам коня тяжелого в самую гущу схватки направил. Тот ничтоже сумняшеся какого-то ворога на псе на раз затоптал, копытом подкованным кости раздробив. Горыня тут же схватился разом с двоими. Кинулись они на него словно волки на быка старого да из силы не вышедшего. Воевода княжеский одного булавой по щиту приложил, лапу левую отбил. Второму клинок его черный добрым мечом своим перерубил. Без приказа конь развернулся и вновь на врагов кинулся. Тут Горыня дело-то и завершил. Одному голову снес, другого проткнул насквозь.
Князь тоже был воин знатный. Вот только ценность его была куда как больше чем просто воинская. Понимали это и дружинники. И около Ладимира Мечеславовича постоянно по трое-четверо обретались. С одной стороны, понимал князь, что прав Горыня. Да не по сердцу это ему было. Злило. От верности решения воеводиного и злило. Да только в бою, как верно Буяна заметила, не все от решения изначального зависит. Довелось и князю подраться. Налетели вороги, разметали дружинников-охранников, боем их связали. Ладимир один на один с воином каким-то остался. Странный тот был. Вроде и как все. Чужак, что с него возьмешь. Ан нет, весь он какой-то изукрашенный. И ожерелья-обереги на нем, и лицо разрисовано, и меч уж больно хороший – длинный, звонкий да силой чародейской весь пропитан. "Вот ты какой, вождь чужемирский. Не тебя ли так ведьмочка моя впечатлительная испугалась? Чую, чую я от тебя злобу несусветную. Ну да и на тебя найдется управа". Князь махнул мечом, в бою когда-то добытым, и улыбнулся недобро. Ну, пожалуй, нечисть чужемирская, мы уж тебя приветим, по-нашему, по-богатырски угостим, чтоб и дорогу в наши земли вы навсегда забыли. Словно понял что-то вождь чужаков, в бой ринулся, рыча и скаля клыки изогнутые. Столкнулись мечи, словно тоже высказаться хотели. Развернули скакунов воины. И вновь на сближение пошли. На этот раз проскакивать друг друга не стали. Зазвенели клинки. Искры в разные стороны посыпались. Силен был враг, да и князь неслаб. Искусен чужак, но и Ладимир не промах. Тут взбрыкнул конь богатырский. Видать, тоже захотелось в бое поучаствовать. Псина же чужака тоже в долгу не осталась. Разозлились вожди да с седел скатились. Пешими сцепились. Князь пониже оказался. Да и щит упустил. Но зато успел топор другой рукой ухватить. Любому нашему мужику его рукоять привычна, будь ты князь али селянин. Подскочил вождь чужеземный да тут же на себе это и испытал. Мечом князь клинок врага перехватил, а топором поверх рубанул. Чужак размалеванный щит круглый подставил. Да все равно себя не сберег. Не в центр с умбоном кованым князь ударил, а в верхнюю часть. Щит назад ткнулся, ровно под шлем хозяину угодил, пол-лица рассек. Жизни не угроза, но выглядит ужасно такая рана, да и кровь глаза заливает. Взмахнул Ладимир в другой раз мечом, опуская клинок на голову врага многострадальную. Тот закрылся мечом, да из-за раны не заметил, как топор вниз пошел, колени подсекая. Рухнул вождь чужемирский. Недолго ему осталось. Как ни отбивался он, как ни спешили к нему воины его на подмогу, а нашел князь зареславский брешь в обороне. Пронзил меч доспех кожаный да грудь врага ненавистного.
На том битва и повернулась. Магов всех варлок перебил. Как раз с последним расправлялся. Ведьма от мороки с защитой от колдовства чужого освободилась и начала боевыми заклинаниями прицельно швыряться. Княже сразил вождя. Половину ворогов, а то и поболе к тому моменту дружинники изрубили. Тут чужаки и дрогнули. Сначала один, потом два, за ними и все остальные побежали. Начали их преследовать. Да далеко не ушли. Раненых много было. Поредели ряды княжеские. Кони добрые многие полегли. Отозвал князь погоню. Опасно, да и побежали вороги прямиком в Чудову Чащу. Там их как должно чудища местные встретят.
Буяна даже улюлюкать вслед врагам не стала. Они доблестно сражались. Может, и злобные они твари, а только не дело это – над врагом поверженным потешаться. Да и тяжело ведьме эта победа досталась. На землю она спустилась уже совсем без сил. Даже стоять не смогла. Сразу на четвереньки упала. Осторожненько в сидячее положение перекатилась и перво-наперво глазами варлока нашла. Вон он, ничего с ним не случилось. Ковыряется что-то там, наверняка колдунов поверженных обыскивает. Повертела головой вновь. Вот и князь, слава богам! И тебе, пресветлая Красна Девица Заря! И тебе, Даждьбог-дедушка! И Перун славься, воинов защитник! И… О, вот и княжич! И его боги, хвала им, уберегли. Даже не перепачкался. Хоть сейчас на смотрины. Высокий, волосы ровно солнышко сияют, не иначе как сама Красна Девица его своей особой милостью отметила, уж больно хорош, хоть и нет в нем мужества особого, а все равно глазоньки не оторвать… Хм, интересно, а серьезно ли у них с Миланой?.. Или так – душеньку али еще чего тешат?.. О, и Горыня цел и невредим. Вот уж о ком не волновалась. Нет, волновалась, но как-то… без опасения особого. Эх, вот бы до родника какого добраться…
В этот момент ведьму бесцеремонно подняли и в объятиях стиснули. "Когда только подойти успел? Ведь только что вон там был!" Но это уже так – лениво, щекой к кольчуге прижимаясь. Пусть в грязи весь, кровью чужой обагренный и потом терпким разит, а только жив – вот и весь сказ. И никто ее сейчас от груди его не оторвет. И обнимает он жарко. "Вот сейчас еще до уст сладких доберусь!.."
– Хороший ты воин, варлок.
"А чтоб тебе, княже!"
– Да и чародей знатный. Оставайся в моем городе.
Лихослав взгляд на девушку в объятиях перевел. Поднял личико за подбородок. Заглянул в очи зеленые. Вопросительно так, будто о чем-то важном спрашивая.
Буяна тихонько ухмыльнулась, качнула ресницами длинными. Заплясала улыбка бесовская в глазах варлока.
– Отчего ж не остаться? Останусь.
Рассмеялись воины, рядом стоящие (они теперь долго будут над княже трястись). Кто-то даже шепнул громогласно:
– Коли б меня такая девка, как Буяна Гориславовна, привечала, я бы тоже не раздумывал!
В другой раз не спустила бы ведьма вольность словесную шутнику, да сейчас ей не до этого было. Как бы от глаз чародейских оторваться…
Но пришлось. Раненых много. Да и родничок поблизости почувствовала. Быстренько к нему с варлоком сбегали: силы восстановить. Свои совсем на исходе.
Потом Буяна слепила птичку волшебную, в город пустила сообщить, чтобы телеги с людьми на подсобу выслали. Сама же принялась над ранеными чаровать. Уж насколько варлок привык после битв воинов латать, а все равно ведьма в этом деле куда как его превосходила. Наверное, кому что по душе более. Хотя Буянушке не давала покоя мысль, что Лихослав один пятерых колдунов завалил. Она, конечно, их силы на себя оттягивала. Но все равно!
Очередным пациентом оказался Владияр. Вот уж на что зубоскал! Плечо все развороченное, колечки от доспеха в глубь раны попали, а все равно смеется да подначивает.
– Вот уж дожил! Ты, Буяна Гориславовна, на мне одежу рвешь, а я обнять тебя не могу! – И улыбка во все зубы, хоть и знает ведьма, как боль его скручивает.
– Обнимешь еще! – хмыкнула она, не удержалась и в лоб чмокнула. – Вот залатаешь раны и обнимешь. Я тебе, помнится, еще поцелуй задолжала.
– А варлок не заругает? – хитро прищурился воин, привычно ожидая во всем подвоха, зато хоть от боли отвлекся. Буяна, момента не теряя, как раз все осколки из него вытащила и перевязывать начала:
– Ну так на Купалу как не поцеловать да в пляске не обнять добра молодца?
– Вот всегда ты, Буяна Гориславовна, найдешь как отвертеться! – засмеялся Владияр, охнул, от боли скривившись.
– Больно?
Воин кивнул через силу.
– Ты уж потерпи, братец. Будет тебе и поцелуй, и танец на Купалу, только лежи да не дергайся, чтобы мне плясать не пришлось с кавалером, который на каждом повороте охает да ахает.
Уложила она воина на землю. Кончились силы у шутника. Ну да ничего, оно и лучше. Пусть полежит, в себя придет. Сейчас уж и повозки подъедут, главное – до города добраться, там уж у Миланы быстренько на поправку пойдет.
А в городе тем временем княжна свои порядки наводила. Буяна ей перед отъездом на битву великую шепнула о домыслах своих. Вот та и не стала долго думать, а взяла да и приказала весь дом боярыни – от челяди до хозяев – повязать. Отец приедет, разберется. А невиновны окажутся (хоть и вряд ли, ведьма обычно за просто так никого не очернит, да чутье у нее отменное), то извинится. Велислава и сама извинится, не постесняется и нос драть не будет. Пока же, чтобы потом кашу еще большую не расхлебывать, посадить всех под замок. Так понадежней будет да княжне поспокойней.
Колечки чародейские, воли лишающие, чернавки сняли, да дьяки строго переписали, с кого что сняли, потому как на ком-то и вовсе ничего похожего не было, а на ком-то не колечки – а подвески были. Милана сунулась было на "больных" посмотреть, да даже пробовать не стала, ибо, как она выразилось, чародейством она таким не владеет, "да и вообще, тут скорее время лучшим лекарем будет, а изыскания моей сестрицы названой только во вред".
Велислава только хмыкнула. Потом подумала и приказала дом боярыни вверх дном перевернуть. И все необычное ей притащить. А прежде всего искать ларец – серебряный с каменьями белыми, прозрачными, в "чудовищном" стиле выполненный. То бишь с чудищами да зверями разными.
И нашли. В самом деле нашли. Небольшой такой ларчик. Как Буяна и описывала. Велислава не постеснялась и послала за Всечетом. Все равно уже скоро Красна Девица Заря свой лик покажет, нечего купцу спать, подушку головой мять, когда он княжне требуется для дела государственного.
Всечет и не думал ругаться, что его в рань такую из постели от жены вытащили, вернее, сначала хотел, но потом узнал, кто его на свой суд требует. Оделся быстренько и отправился в княжий терем, ибо все знали, что нрав у княжны круче батюшкиного, да и князь ее самоуправство только поощряет да умиляется, какая у него дочка умная-разумная. Никто и не оспаривал этого. Вот только порой активна она была не в меру. Ну да ничего, говорят, это с годами проходит… Хотя в данном случае на это надежды было мало.
Купец внимательно осмотрел ларец и признал, что именно его или по крайней мере очень похожий провозил в город по просьбе незнакомца. Велислава попросила Всечета рассмотреть всю челядь боярыни. Может, узнает ту женщину, которая забирала "подарочек".
Велислава даже вместе с ним отправилась. Люди боярыни находились в нескольких комнатах. Купец честно – внимательно донельзя – оглядел всех женщин, но ни одну не признал. Княжна, наблюдавшая за этим процессом, вдруг переполошилась.
– А где сама боярыня?! – завопила она. К ней подбежал поставленный старшим дьяк из Разбойного приказа.
– А боярыни-то и не было, – доложил он. – Мы челядь порасспросили. Те ничего толком не говорят. Вроде была, вроде почивать, как всегда, пошла. А нет ее.
– Почему сразу не доложили?! Искать! Искать, так вас растак!!! Псы нерадивые! Искать, пока не найдете! Никого из города не выпускать!
– Так… и не выпускают. Князь, еще на битву выезжая, распорядился никого не впускать. Ворота заперты, значит, и не выйдет никто.
– Точно? Смотри мне! Перед батюшкой отвечать будешь!
Вот была в Велиславе какая-то непримиримость. Многие вещи она прекрасно понимала, но все, что связано с защитой княжества и своей семьи, ставилось ею превыше всего. Разумеется, без отца она никого излишне сурово не стала бы наказывать, но попавшим под ее карающую длань стоило помолиться, чтобы князь поскорее вернулся.
В этот момент в тереме вдруг началась незапланированная суматоха. Велислава выскочила из комнатки и, схватив за руку первую попавшуюся чернавку, потребовала рассказать, что случилось. Оказалось, что Милана только что получила известие, что битва выиграна, но требуется помощь раненым. Княжна тут же озаботилась этим, но оказалось, что все уже сделано. Телеги и прочее необходимое уже чуть не у ворот. Велислава, и сама будучи организатором преотличным, подивилась расторопности знахарки. Может, и права Буянушка, говоря, что княжич светловолосой красавице приглянулся. Вот же тоже странно – Милана была девушкой скромной, чуточку даже тихой. Вернее, как и все знахарки, немного повернутой на природе, корешках, цветочках, зельях и прочей травнической гадости. Глаза огромные голубые ровно небо летнее смотрели на мир спокойно, задумчиво и немного отстраненно. Толстенная длинная коса цвета соломы пшеничной и фигурка стройная без всяческих, впрочем, яркостей, как у ведьмы, привлекали не одного добра молодца. Да и в ремесле своем девушка была умела. Знатная была знахарка, от клиентов отбоя не было. Ну и приколдовывала, куда ж без этого. По мелочи, конечно, – "колодец" прорубить, через зеркало с кем из коллег пообщаться, еще чего всякого да разного, но, разумеется, львиная доля ее волшебных сил шла на лечение. Вроде никаких от нее проблем, живет тихо, врачует, зелья варит, а вон и с княжичем как-то пересеклась. Хотя тут, конечно, мог и князь-батюшка постараться. Сколько Велислава себя помнила, прежде знахарка ни о ком из парней соседских али заезжих особо не упоминала. Ровно ко всем относилась. Княжна даже подумала, что, как большинство зело любящих свое дело, так и останется она одна. Ан нет, сама не видела, но чернавки шепнули, что над княжичем оглушенным совсем как лебедушка над лебедем убивалась. Странные дела… Буянушка, что ли, колданула? Да нет, вряд ли, у нее сейчас своих проблем хоть отбавляй.
А еще княжну всегда поражало отношение к знахарке окружающих. Если Велиславу слушались, потому как иначе дороже выходило. Князя – потому как уважали и боялись. Горыню – за страх и совесть. То просьбы – именно просьбы – Миланы выполняли с каким-то особым душевным трепетом, отчаянно желая угодить и всем своим существом стараясь сделать все как можно лучше и быстрее. Она никогда не повышала голоса, даже приказным его не делала. Просто смотрела своим чудным взором и ласково просила. Не унижаясь и не показывая своего превосходства. И все – даже отъявленные лентяи – тут же со всех ног бросались выполнять ее поручения. Вот и сейчас – меньше чем пяток минут назад известие пришло, а все необходимое уже готово. Причин такого явления Велислава найти не могла, оставалось только использовать его в своих целях. А уж что-что, а использовать таланты окружающих княжна умела как никто.
Кстати, она еще и порадоваться не успела за славную победу. Радоваться княжна тоже умела. Так же как умела делать это вовремя. "Будет еще время для веселья. Сейчас надо дела делать".
Княжеская дружина въехала в город, и народ – весь торговый и мастеровой люд, служивые из приказов, все, кто оказался в Зареславе в это утро, – высыпали встречать победителей. Каким-то непостижимым образом все уже знали о том, что произошло – про налет на княжий терем и про бой с чудами-юдами. Так что встречали действительно как победителей.
Красивая это была кавалькада. Впереди князь со сверкающим шлемом и червленым щитом. Меч на поясе покачивается. Мальчишки в него восторженно пальцами тыкали. Все знали, каким славным воином был их князь. Историю же о том, как он меч свой чародейский добывал, до сих пор матери детишкам на ночь рассказывают. Правда, с купюрами, ибо история это была презабавная и большей своею частью неприличная, так что в полной версии ее рассказывали чаще на посиделках среди молодежи.
За ним следовал молодой княжич. На него больше девки заглядывались. Обычные люди в нем пока силы не видели. Радовались, что разумный, и добрый, и красивый, и воин, говорят, неплохой, но пока князь власть в своих руках белых крепко держит, о княжиче думать рано. Его даже называли всегда не Ильей, а Илюшей.
Рядом с ним ехал Горыня, видом ровно богатырь из сказок. Так его все и воспринимали. А за ними ведьма с варлоком да и вся остальная дружина.
Буяна к тому времени уже перебралась на Велиславину белую кобылку. Та хоть и брыкалась всю дорогу к полю битвы, да никуда, красавица, не убежала. Выучка великолепная. Сначала ведьма ехала на коне Лихослава, чародеем поддерживаемая, так как сил совсем не осталась. Но перед городом пересела-таки на свою лошадь.
По дороге от ворот до терема Буяна ворчала, что все это ровно спектакль скомороший. Целое шествие, понимаешь, устроили. Князь смеялся и выразился в том духе, что "спектакли скоморошьи", как очень точно она заметила, – это вообще большая часть жизни власть имущих. Потом Ладимир Мечеславович еще и хмыкнул, что пока представление еще и не начиналось, вот приедут в терем…