– Только чудится мне что-то… – продолжил он тем временем. – Точно не скажу, пока не могу понять… Будто песок перед бурей ветер гонит.
Княжна поежилась:
– Не нравится мне то, что ты говоришь. Беду, смотри, не накликай.
Ивор посмотрел на собеседницу, будто глупость какую несусветную она сказала.
– В твоих ли правилах от правды отворачиваться?
Велислава была вынуждена признать, что как раз наоборот.
– Ты лучше скажи, реальное это что-то или так, предчувствие, которому и сбыться не суждено?
Волхв помолчал, подумал.
– Нет у меня ответа, княжна. Чутье – это хорошо, конечно. Да только оно предупреждает, но не донос пишет. Тут надо более положение вещей знать.
– И что же ты знать хочешь? – Велислава, повернувшись, в упор уставилась на Ивора.
– Я тебе скажу, – серьезно произнес он и умолк. Княжна ждала продолжения. Продолжением оказалась белозубая улыбка и… – Когда сам узнаю.
Сначала Велиславе захотелось ругаться, но смешинки в странных очах были так заразительны… Как она ответила на улыбку, как рассмеялась, сама не поняла. Но вдруг стало как-то тепло и хорошо.
– А не ошибаешься ли ты, волхв? – все так же искрясь весельем в серых глазах, вопросила княжна.
Ивор только плечами пожал легкомысленно:
– Может, и ошибаюсь. Но иной раз лучше ошибиться с подозрениями, чем потом волосы на себе в бессилье рвать.
Вот это было по княжне. Сама она так же думала. Отчего многие из служивых, дьяков Разбойного приказа и приближенных к ее светлой персоне выли перевертышами на луну.
– Тогда нужно завтра нам к Буяне Гориславовне наведаться да прокатиться куда она скажет.
– А что такое? – мигом заинтересовался Ивор.
"Будто охотничий пес след почуял", – усмехнулась Велислава про себя, боясь даже подумать, насколько приятна ей такая манера, и начала рассказывать…
– Гроза. – Буяна стояла в светлице и смотрела в окно.
– Да, погода сегодня разгулялась, – ответил варлок, подняв голову от какого-то свитка, который уже битый час разглядывал, посмотрел в окно и снова уткнулся в такой любезный его сердцу пергамент.
– Люблю грозу, – произнесла ведьма.
Лихослав вновь оторвался от своего занятия и в который раз уже полюбовался на жену:
– Знаю.
– Молнии прямые и ветвистые… Гром в небесах… Шум дождя, – словно не заметив ответа, продолжила она. – И конечно же этот… запах… свежести, чистоты, обновления…
– Не только это. – Чародей подошел к милой, обнял и тоже посмотрел в окно. – Твоя колдовская суть просыпается. Магия в тебе также бушует и бурлит. Радуется и ликует.
– И это тоже, – не стала отпираться ведьма и облокотилась на мужа, почувствовав себя необыкновенно – просто-таки восхитительно – счастливой. Не зря же говорят, что любовь – это не столько смотреть друг на друга, сколько смотреть в одном и том же направлении. – Ты общался со Светочем?
– Да.
– И что он сказал?
– Да много разного… Вот пытаюсь это как-то в систему привести, но что-то мысли разбегаются.
– А ты мне расскажи, может, и уложатся.
– И то верно… Вообще, Светоч долго смеялся, когда узнал, что Родомил с Ветрогоном к нам поехали. Они только в Белограде обрадовались, что эти красавцы свалили, а они у нас нарисовались. И теперь им – Светочу со товарищи – все равно придется разбираться с этой проблемой.
– Слушай, я что-то смысл не улавливаю. Ты можешь попонятнее?
– Ну, в общем, в Белограде у Ветрогона и Родомила очень нехорошая слава.
– А именно?
– Я это, еще когда регулярно бывал в Белограде, слышал, но как-то близко не сталкивался, вот и не вспомнил сразу. Ветрогон давно ратует за уменьшение Совета Чародейского. Якобы чем больше народу к власти допущено, тем больше беспорядка. Мол, мнения людей пристрастны, а истину могут только избранные видеть. Да и не на самого сильного колдуна могут со стороны повлиять, заставить под чью-то дудку плясать.
– И много у него единомышленников? – нахмурилась Буяна, слишком хорошо понимая, чем грозит средоточие власти в руках у малой кучки.
– Не то чтобы много… Всем власти хочется, да. Но сама подумай, как можно реально властвовать над магами, чародеями? – Варлок усмехнулся. – Нечисть мы и есть.
Ведьма рассмеялась:
– Ну по духу… да, согласна с тобой.
– А как можно управлять такими свободолюбивыми, сильными и вредными существами? Только если мы сами признаем авторитет тех людей, которые будут на верхушке.
– Угу, – кивнула Буяна. – Да и при всем моем уважении – чихать я хотела на этот Совет Чародейский. Что хочу, то и буду творить. А уж нравится ли это ему, до того мне дела нет.
– Да так везде и происходит. Если колдун не зарывается, как тот же Хотобуд, то Совет Чародейский и не лезет. А вот Ветрогон всегда ратовал за усиление контроля. А уж в последнее время совсем на этой почве помешался. Причем это же не вчера началось. И чем больше он увлечен этой идеей, тем меньше его авторитет… у большинства. А значит, и меньше власть. И тем больше он бесится.
– Замкнутый круг прямо. А при чем тут Родомил?
– А княжич – его воспитанник. И ему очень нравится эта идея. Ведь если подчинить себе магов, то это весьма сильно укрепит княжескую власть. А в данном случае при хороших отношениях с одним из немногих, кто чародеями "управляет"…
– Глупость какая-то… Да у Совета Чародейского не такая уж и большая власть…
– Но ведь есть…
– Ну… может быть… Слушай, я вот еще чего не поняла. Родомил ведь… не старший сын.
– А вот тут все самое интересное и начинается. Родомил не только не самый старший, но и не от законной жены князя Белограда. Он родился на пару месяцев позже, чем старший княжич. Признан и все такое. Обучали его как княжича. Да вот только все равно он престол не наследует. Даже если с братом что-то случится, есть и другие законные дети, то есть борьба будет о-го-го какая. Вот тут бы маги ему и пригодились.
– Но пока старший сын белоградского князя жив и умирать вроде как не собирается. Даже наоборот. Слышала я, что очень силен и умен он.
– Ну это я точно тебе не скажу, слышал разное. Но в таких делах никогда нельзя знать наперед, потому как убить человека порой не так уж и сложно. Особенно если он кому-то очень сильно мешает.
– Хм… уж не поэтому ли князь Белограда и отослал сыночка подальше от старшего чада?
– Похоже на то. Тем более что не раз тот очернить брата в отцовых глазах пытался. Да и ссорились они с батюшкой ой как много.
– Да-а… теперь у нас эта головная боль… Интересно, они к нам только отсидеться, княжий гнев переждать или что-то учудить хотят?
– Да уж, хорош вопрос. Вообще, если Родомил женится на Велиславе, это будет для него только в плюс. Наше княжество очень уважают, а уж Ладимира Мечеславовича и подавно. Это одна из причин, что у Велиславы все женихи никак не переводятся.
– Ой, да не отдаст ее князь в другое княжество.
– Не скажи. А если Родомил убедит его в том, что будет князем Белограда? Неужто честолюбие в нашем князюшке не взыграет? Его любимая дочь – да княгиней в столице!
Буяна была вынуждена признать, что искушение будет большое.
– Родомил может надеяться, что в таком случае ему военную и колдовскую поддержку окажут.
– На Белоград войной? – Ведьма ушам своим не верила. – Да ты смеешься, варлок!
– Это мы с тобой понимаем, что Ладимир на такое никогда не пойдет. Да только Родомил-то этого не знает. Распри-то у Белограда с другими городами есть. Но думаю, тут именно Велислава может стать козырной картой.
– Почему?
– Потому, что все знают про нежелание Ладимира Мечеславовича отдавать ее в другое княжество. Потому, что слава о ее уме далеко по землям разнеслась. Потому, что княжество наше крепче и представить нельзя, а к словам князя нашего везде прислушиваются. А она его любимая дочка. Да и приданое у нее будет ох какое! Из всех окружных земель она самая завидная невеста.
– А что ж старший сын князя Белограда не посватался?
– Так он женат уже. А обручили их с его нынешней женой, когда Велиславы еще и на свете не было.
– Убедил. Значит, для Родомила княжна наша лакомый кусочек.
– А чего хмуришься?
Ведьма помолчала.
– Да не хочется мне, чтобы моя подруга была картой разменной в играх этих.
– Я понимаю тебя, родная моя. Но Велислава – княжна. Она только родилась, а уже на нее планы строили. Да и сама она о княжестве больше думает, чем о себе.
– Все так, только вот… счастья и ей хочется. Пусть она погружается в дела государственные, полностью им отдается. Забота о княжестве и его людях для нее и любимое занятие, и увлечение, и жизнь, по сути. Да только и она живой человек.
– Буянушка, да разве я спорю? Не думаю я, что князь против желания ее пойдет. Будет она согласна, тогда и он отдать ее согласится.
– Тут сложно, – покачала головой Буяна. – В Велиславе может чувство долга да честолюбие взыграть. А как спохватится, поздно будет.
– Ну а на то и друзья даны, чтобы мозги прочищать, – усмехнулся Лихослав. – Будем надеяться, все сложится наилучшим образом.
– Надежда, конечно, дело хорошее, только что-то боязно мне.
– А что, понравился Велиславе княжич белоградский?
– Там есть чему понравиться, только мне теперь кажется, что наигранное это все.
– Это тебе, а Велиславе?
– Да кто ж ее разберет? Сроду же не скажет.
– Как тебе Родомил? – легкомысленным тоном задала вопрос Буяна. Они с княжной и толпой девушек из свиты шли между рядов будущей ярмарки. Охрана ненавязчиво терлась рядом. Да и рекомый княжич тоже был тут. Вроде как сопровождал Велиславу, но в толпе очень легко было общаться, будучи уверенной, что он не услышит.
– Э-э-э… ну ничего так… – растерялась княжна.
Именно в этот момент перед ними неожиданно выросла преграда в виде леденца-петушка на палочке. Черноглазый княжич выскочил словно из ниоткуда, в его пальцах, как по волшебству, появились сладости. Первая – Велиславе, вторая – Буяне. К лакомству прилагалась улыбка.
Подружки оторопели, но леденцы цапнули, Родомил тут же испарился. Девушки из сопровождения княжны с тоской глянули ему вслед. Хорош, что и говорить. Вроде мелочь, а приятно.
– Да, и с каждой минутой нравится все больше, – проговорила княжна, хоть и не посмотревшая вслед подобно подружкам, но все равно явно подумавшая о юноше.
– Угу, – хмыкнула Буяна, пробуя зубками леденец. – Старается.
– Старается? – Девушки вновь шли. Вокруг мелькали люди, кланялись Велиславе, что-то говорили, но в целом тут уже были привычны к визитам княжьей дочки. – Да ну тебя, Буяна, вечно ты все опошлишь.
– Я?! – искренне удивилась колдунья. – Ничего такого!
– Признайся, – настаивала подруга, – не нравится он тебе!
– Неправда. Я его не знаю и судить не берусь. Приятен в общении, но более ничего сказать не могу.
– А что же твое ведьмовское чутье говорит? – поддела княжна.
– Говорит, что ждут нас большие перемены, – не удержалась в ответ ведьма.
– Это какие такие перемены?
– Ой, да ну тебя, Велислава. Пошутила я.
– Ты как пошутишь, так потом неприятностей не оберешься.
Тут они выскочили на большую площадку, где собирались устраивать представления скоморохи, местные и заезжие. Кто-то из них уже то ли работал, то ли репетировал. Народу толпилось здесь много, наблюдали – интересно же.
– Посмотри туда, Велислава Ладимировна, – вновь оказался рядом княжич.
Девушка послушно повернула голову и заулыбалась. Какой-то умелец жонглировал факелами горящими.
– А вон еще! – закричала одна из спутниц.
Там над горшком извивалась настоящая змея, завороженно смотрела на играющего на дудочке юношу, зло шипела. Кто-то рядом заахал. Велислава только раздраженно повела плечиками. Княжич тут же подхватил ее под локоток и отвел в сторону: кто-то из его глазастых дружков заметил и впрямь необычное. Какой-то смуглокожий оборванец босыми ступнями ходил по углям. Те плевались искрами, злились красными огоньками.
– Айда на карусель! – вскрикнула Леля, младшая самая из сестер Велиславиных, и бросилась к столбу высокому с вертушкой поверху. Устройство его было просто: столб был увенчан несколькими крест-накрест положенными бревнами. Вертушка получалась. К каждому из горизонтальных бревен была веревка прикреплена с петлей внизу. Вот на них девицы и устроились. Веревка толстенная, нормально сидеть можно. Парни тут же подскочили, ухватились за канаты и с гиканьем побежали по кругу, пока карусель не понеслась. Девчонки визжали-кричали. Ведьма, уж сколько к скорости привычная, и сама посмеялась с удовольствием, ноги поджимая и крепко цепляясь за веревку.
Так и пошло дальше. После карусели еле живых от хохота девушек парни увлекли на горки высокие. С них долго съезжали. Здоровенные такие! А потом кто-то качели углядел. На них принялись кататься. А затем на медведя пляшущего пошли смотреть. А там и музыканты подоспели. Ну кто ж откажется поплясать немного под заводную такую музыку? Только-только немного успокоились, как тут фокусник обнаружился. Чудеса всякие стал показывать. Как авторитетно заявила Буяна – без всякой магии. Без нее как-то умудрился цветы из шляпы пустой доставать, ленты из воздуха и монетки из чужих ушей.
Девушки хохотали, в ладоши хлопали. Весело было. Даже Велислава смеялась. И княжич был постоянно рядом. Ненавязчиво так, но все время. Шутил остроумно, щедро расплачивался, улыбки расточал, глазами черными посверкивал. Легко с ним было.
– Ох, устала я, – наконец опомнилась княжна. – И не сделали ничего.
– Ну хоть повеселились на славу, – буркнула ведьма, кося зеленым глазом в сторону. Вот уже с час чудился ей взгляд чужой недобрый.
– Эй, ты чего такая злая?
– Я не злая. Следит будто кто за нами. Давно уже.
– Кто?! – тут же заозиралась Велислава.
– Откуда я знаю, – ворчливо отозвалась Буяна. – Собирай своих подружек, надо бы и честь знать. Князь как бы не заволновался.
– Да с чего это?
– Уж вечер скоро, а мы лазим невесть где.
– Так ведь нас много, да и под охраной мы надежной. – Княжна сверкнула очами серыми в Родомила.
– Все так, только пошли уже.
– Пошли так пошли, – не стала спорить Велислава – обычно за княжной такого не водилось, уж больно развит был в ней дух противоречия.
Черноволосый княжич подошел. Может, даже слишком близко, чем было нужно. И двинулись они всей процессией обратно в город. Но не сделали и пары шагов, как вновь оказался кто-то на их пути. Только не отскочил с пути княжны, как поступали большинство торговых или служивых людей. Стоял и ждал, пока на него обратят внимание. Подняла на него княжна серы очи.
– Здравствуй, волхв. – Улыбка не коснулась ее уст, а строгость вдруг поселилась в глазах дивных.
Склонился в поклоне Ивор, хвост махнул по воздуху. Да только когда разогнулся, горели его странные очи смехом, и ласково – будто подначивая – ответил он:
– И тебе день добрый, Велислава Ладимировна. Светом пусть будет залит твой путь, легка дорога под ножками твоими да встречаются на ней только люди хорошие.
Даже Буяна опешила от такого приветствия. Княжна, к чести ее, быстро справилась с удивлением:
– И тебе того же. Что делаешь ты… тут?
И вправду, что на неоткрытой ярмарке забыл волхв новый?
– Ищу кое-что, – странно как-то усмехнулся светловолосый.
– Нашел? – чувствуя подвох, вздернула девица упрямый подбородок.
– Нашел. – До чего ж удивительная у него улыбка – будто обволакивающая: как в полон попадаешь.
– И что же это?
"Ох, похоже, княжна наша начинает злиться, – подумала Буяна. – Чтоб меня, но ведь специально он ее злит! Неужто так нравится по острию меча ходить?"
– Ты.
Солнце светило лучами косыми, и словно ласкались они к хвосту на макушке волхва. Велислава пыталась справиться с гневом, хотя бы вычленить из потока мыслей хоть что-нибудь, что порядочной девушке можно произносить при людях.
– Что это ты имеешь в виду?! – выступил вперед черноволосый княжич. Рука его словно сама потянулась к мечу на левом боку. Ткань дорогая кафтана на груди натянулась.
А Ивор стоял в позе самой что ни на есть изящной, смотрел в злые глаза и усмехался. И лишь хвост покачивался, будто теребил его ветер.
Молчание затягивалось, княжич злился все больше. Видно это было по краснеющим ушам и сжавшимся кулакам. Волхв же все веселел, будто смешнее зрелища и не видел. Буяна еще не встречала человека, кто одним своим взглядом мог доводить противников до бешенства. Когда Родомил уже был готов с кулаками броситься на наглеца, тот перевел взгляд непонятных очей своих на княжну и произнес подрагивающим от смеха голосом, будто ничто и не случилось:
– Спросить хотел, можно ли поездку нашу завтрашнюю к полудню больше перенести, а не с утра, как уговор был.
Велислава с трудом сдержалась и вовсе не отказалась от поездки к мельниковой речке.
– А что такое? – Ей в общем-то было все равно, когда отправляться, но уж очень хотелось наговорить волхву каких-нибудь гадостей за то, что вечно выставляет ее дурой какой-то, да и окружающих тоже. – Боишься проспать?
– Да нет, почему же, – мягкий смех так и струился из этих необычных глаз, – хотя поспать я люблю. Да только с утра Белозор просил с ним Красной Девице Заре поклониться, в поле куда-то выехать, землю благословить. Боюсь не успеть.
Княжна будто кислого откусила. Как же пробить эту броню?
– А куда отправляетесь? – влез в разговор Родомил.
– Проверить кое-что, – буркнула Буяна.
– А можно мне сопроводить тебя, Велислава Ладимировна? – будто не замечая недовольства ведьмы, продолжил княжич.
Колдунья только открыла рот, чтобы ответить, что лучше не надо, как тут княжна сделала то, что подруга меньше всего от нее ожидала. Ухватила Родомила под ручку и буквально проворковала:
– Разумеется! Буду очень рада этому. Ну до завтра, волхв, к полудню будем ждать тебя.
Обогнула поклонившегося ей Ивора и буквально потащила за собой княжича. Буяна в который раз за последнее время еле справилась с отвисшей челюстью, пожала плечами и помчалась догонять скорым шагом удаляющуюся подругу.
Как только волхв пропал из вида, Велислава отпустила руку Родомила и ухватилась за ведьму как утопающий за бревно, мимо плывущее.
– Ну и на кой ты это сделала? – окрысилась Буяна. – Разве можно с собой Родомила брать? У нас с ветрами невесть что творится, а его ближайший спутник именно с ними и связан!
– По-моему, он надо мной насмехается, – выдала смотрящая куда-то вперед княжна, явно имея в виду Ивора.
Буяна промолчала, поняв, что сейчас она от подруги ответа осмысленного не получит.
– Я не понимаю, почему каждый раз, приходя домой, я обнаруживаю здесь разброд и безобразие?! – Голос Буяны тряхнул стены. По ним эффектно пробежали зеленые молнии.
Домочадцы виновато понурились.
– Будет когда-нибудь в этом доме порядок?! – продолжала ругаться хозяйка.
Кузьма, Веденя и Тимоша пристыженно засопели.