– Я понимаю, что такрму великому воину, как вы, сэр Антоний, не составит проблем разделаться с этим придурком, – надменно-скучающим тоном произнесла моя колдунья. – Но мне ведь тоже надо тренироваться, дабы не утратить магические навыки.
Я принял правила игры и постарался ответить таким же тоном:
– Конечно, мадемуазель Мечта. Вы, можно сказать, спасли жизнь недоумку, так как я уже собирался выпустить в него очередь из "калаша".
Девушка повернула ко мне голову, всем видом вопрошая, что такое "калаш" и как из него выпускают очереди, однако на паренька моя фраза произвела катастрофические воздействия. Как я и ожидал. Всадник, само собой, тоже не знал про знаменитый автомат моего времени, но резонно предположил, что ничего хорошего в моих словах нет, зато есть недвусмысленная угроза. И опасность для его головушки. Поэтому он, продолжая махать руками и ногами, заныл:
– Отпустите меня, пожалуйста. Не убивайте – мама плакать будет.
– Жалко маму, что такого оболтуса родила, – прикрикнул я на него. – Вот сейчас как вырежу тебе аппендицит без наркоза! Стамеской.
Сам знаю, что глупости несу, однако это лишь для достижения эффекта.
– Зачем же так жестоко, сэр Антоний, – округлила глаза в притворном ужасе Мечта. – Давайте просто посадим его на кол.
Угу, круто завернула. Не знаю, за каких таких страшных маньяков посчитал нас несчастный парень, но до кондиции он точно дошел, так как завалился в обморок прямо в воздухе.
– М-да, переборщила ты, радость моя, с посажением-то, – задумчиво протянул я.
– Вот еще, – фыркнула Мечта, не обратив внимания на "радость мою". – Сам виноват. Калашниковы эти, апенд... аппенц... тьфу! И не выговоришь! Вот и не выдержала у человека психика.
– А в чувство его приводить надо. Кто ж нам еше дорогу до столицы покажет?
– Вот и приводи!
– Чем? Да и не достану я до него, висит высоко. Может, опустишь?
Мечта поняла меня чересчур буквально и просто выключила заклинание. Парень шмякнулся копчиком на землю и моментально вернулся к жизни. Потряс головой. Сфокусировал на нас взгляд и... с нескрываемым ужасом в глазах попытался отползти подальше, закрываясь руками.
– Нет, нет, не надо. Не хочу-у-у...
Блин, точно двинулся. Улетела твоя крыша к черту на кулички, братан. Жалко.
Я присел перед парнем на корточки и успокаивающе похлопал его по плечу, чем вызвал еще более бурное проявление чувств.
– Тихо, тихо, – делая самую добрую из своих рож, говорил я ему. – Никто тебя убивать, мучить и избивать не будет.
– А вырезать... ну, тот самый, не будете? – с надеждой в голосе поинтересовалась "жертва".
– Не буду, – заверил я его. – И на кол сажать не буду, если покажешь, как в столицу проехать.
– Я покажу, – яростно закивал он. – И провожу, коня дам. И припасы, и деньги, и оружие...
– Этого не надо, – мягко оборвал я череду обещаний. – Просто покажи. Или проводи, если тебе по пути. Кстати, как тебя зовут?
– Дамир, – выпалил парень.
– А меня – Антоний. – Я протянул ему руку, и он с опаской пожал ее. Будем считать, что знакомство состоялось...
* * *
Пока мы неспешно шли к столице, до которой казалось всего пара часов пути, Дамир рассказывал мне последние новости королевства. Я вел за уздечку коня, на котором восседала Мечта. Дамиру я поведал историю о своем "рыцарском" начале и далекой родине, Мечту назвал прекрасной, но несчастной принцессой, а наш внешний вид объяснил тем, что мы выбрались из Мертвого Леса, где мои доспехи и ее платье были уничтожены зубами сотни кровожадных тварей. Про платье особенно здорово получилось...
– Все как всегда, – говорил парень. – Во дворце плетутся интриги, окраинные бароны поднимают мятежи, орки пытались захватить маленькую приграничную крепость...
– Ну-ка, расскажи подробнее об этом, – попросил я.
– А что тут рассказывать? Орки, они по жизни воюют. Их хлебом не корми – дай чего-нибудь захватить. Вот и сейчас решились. Напали ночью, большим отрядом, перебравшись внутрь крепости по веревкам. Откуда им было знать, что как раз тогда в крепости на ночлег остановился святой паладин сэр Калахард со своим отрядом? Воины, едва заслышав шум битвы, выскочили из домов и порубали зеленокожих на мясо.
– Понятно... А больше про стычки с нечистью ничего нет?
– Как вам сказать, сэр Антоний... Обстановка в последнее время какая-то напряженная, что ли. Люди говорят о больших отрядах нечисти, которые якобы тайно переправляются куда-то. А я недавно заметил, что заброшенные кладбища пустеют. Будто кто-то выкапывает мертвецов и уносит, не знаю зачем. Или воскрешает... Но это вряд ли, слишком уж много кладбищ разворошили, столько мертвяков не поднять.
Значит, подняли. Да, все намного хуже, чем я думал. Похоже, что времени почти нет.
– Еще что?
– Так, дайте вспомню... О! В Партоне серая нечисть покушалась на маркизаде Фроста, но тот остался жив. Вроде все.
– Ладно. А ты зачем направляешься в столицу? – поинтересовался я.
– Понимаете, – покраснел Дамир, – я принадлежу к древнему роду Дамирменов, у которых существует своеобразное правило. Старший сын может унаследовать имущество отца только после того, как... Ихм... соблазнит не менее трех девушек из богатых семей, непременно из столицы.
– О как! – присвистнул я. – Значит, едешь подрабатывать сексуальным маньяком? Оригинальные законы в вашей семейке, ничего не скажешь...
– Родителей не выбирают, – насупился парень (кстати, он младше меня всего на два года).
Да, забыл сказать, мы с Мечтой уже успели приодеться. По дороге нам повстречался продавец одежды (насколько я знаю, она в Средневековье шилась на заказ, однако, как выяснилось, существовали и своеобразные стандарты, по которым делались шмотки для продажи на рынке), у которого Дамир купил два полных комплекта, так что мы теперь красовались в зеленых охотничьих костюмах из прочной ткани, привычных кожаных сапогах и симпатичных шапочках а-ля Робин Гуд.
– А много их, святых паладинов? – спросил я, озаренный одной перспективной идеей.
– Нет, – покачал головой Дамир. – Рыцарей, паладинов, странствующих воителей – тех полно, а святых паладинов мало. Человек триста, не больше. Чаще всего они путешествуют одни, но иногда и отрядами по пять – десять человек. У каждого есть своеобразная личная гвардия – отряд проверенных, закаленных в боях воинов. Обычно – рыцарей. А еще у любого святого паладина есть какой-нибудь древний артефакт. Например, меч, с одного удара разрубающий противника, или лук со стрелами, всегда достигающими цели.
Ясненько, понятненько. Триста человек, говоришь? С личной гвардией да с артефактами? Неплохой костяк для скорейшего отправления нечисти на тот свет. Прямо скажем – замечательный. А если прибавить к ним рыцарей и странствующих воинов плюс национальная гвардия королевства и еще отряды каждого маркиза – что ж, зубастых узурпаторов вполне можно урезонить. Да, совсем забыл про помощь соседних государств! Хотя про нее говорить рано, так как мне ничегошеньки не известно о положении здешней дипломатии. Может, у Синзала война на всех фронтах?
– Столица, – провозгласил Дамир. – Великий Синзуал!
Я поднял голову и ахнул. Да, господа, вот это я понимаю – Столица! С большой буквы! Раньше, по неведению, мне Партон казался вершиной средневековой архитектуры, но в сравнении с Синзуалом он – ничто, пшик.
Город был огромен. Крепостные стены, окруженные широким и наверняка глубоким рвом, возвышались над головой на высоту панельной девятиэтажки. Причем они явно были сделаны не из камня – уж больно ровные и гладкие, по таким не взобраться с любым снаряжением. Наша троица вывернула на широкий, полный народа тракт, ведущий к воротам.
Какие это были ворота! Такие же огромные и монументальные, как стены, створки распахнуты, и в проем неспешно двигается живая очередь. Когда мы проходили мимо них, я не удержался и потрогал металлическую поверхность – сделано добротно и на века. А башни? Следуя стандартам, они возвышались даже над крепостной стеной и тянули этажей на пятнадцать. По своему архитектурному стилю они были похожи на партоновские, но неизмеримо превосходили их по качеству исполнения. Решив блеснуть знаниями, Дамир сказал:
– Стены Синзуала не сложены из камня, а являлся одним огромным куском мифрила, прочнейшего металла на свете!
Мифрил? Много мне приходилось читать книг, где фигурировал этот металл. Насколько помню, он действительно был на редкость прочен.
– А ворота? – подала голос восхищенная до визга Мечта.
– Алмаз, – гордо ответил парень. – А сверху – тоже мифрил.
– Солидно, – протянул я. – Представляю, сколько стоило возведение таких вот укреплений. Подумать только – алмаз! Это сколько ж здесь кило?
Я подсчитал. Попытался перевести массу в рубли, но ужаснулся полученной суммой и постарался ее как можно быстрее забыть. Все равно мне столько не увидеть! Хотя... Вот найду друзей, припрягу голема – думаю, он сможет эти дверки с петель снять, а потом... Тьфу! Мне мир сейчас спасать надо, а не бабки считать!
Я потряс головой, прогоняя искушение, и еще раз бросил на ворота алчный взгляд. Впрочем, очень скоро я о них забыл, так как, сполна расплатившись со стражей (понятное дело, из кошелька нашего нового знакомого), мы вошли в город.
Да, архитектурка тут, я вам скажу... Чего только стоил дом-грибок. Нижний этаж – маленький и узенький, с одним-разъединственным окошком и дверкой, зато верхний – широкий, в пять окон и с массивной крышей. Как только не падает? Попадались, конечно, и привычные, виденные в фильмах домики, но они были большой редкостью. Большую часть составляли различные авангардистские сооружения: дом, построенный в виде исполинского коня, кресла, мешка, даже арбалета! Нет, тут определенно не обошлось без помощи магии... Дамир, тот был привычен к подобному, а мы с Мечтой откровенно пялились на все окружающее. Но в окончательный ступор я впал на площади. Был я один раз в Москве, видел тамошнюю Красную, но то, что было здесь... Больше, по крайней мере, раза в три, примыкает к здешнему Кремлю, сиречь дворцу, а посередине стоит... статуя. Или архитектурный комплекс? Короче, огромная массовая скульптура, изображающая лихую сечу рыцарей с вампирами, оборотнями и демонами. Первые возвышались на горделивых конях и успешно пронзали противника копьями и рубили мечами. Вторые – успешно пронзались и рубились, делая неумелые попытки к бегству. Реалистичность поражала. Казалась, что вон тот демон с одним выпученным глазом и маленькими ушами вот-вот оживет и кинется на меня. Рыцари же внушали благоговение и священный страх своим благородным и грациозным видом.
В общем, от такого мы оторваться не могли и простояли на площади минут пятнадцать, разглядывая все в подробностях, хотя и очень торопились.
Кстати, забыл сказать: прежде чем попасть на здешнюю Красную площадь, мы долго бродили по улицам Синзуала, выбирая постоялый двор, чтоб и обслуживали хорошо, и стоил недорого. Дамир извинялся, что не может предоставить нам более комфортабельное жилище, так как деньги, которыми он был снабжен, были рассчитаны на одного человека, а не на трех. Мы все поняли и перечить не стали.
Когда номера были забронированы, мы отправились на площадь, каждый по своим делам. Мы с Мечтой должны были попасть на аудиенцию к королю, а Дамир пошел соблазнять девиц из благородных семей, в чем мы пожелали ему удачи. Парень покраснел и, не забыв поблагодарить, убежал, а наши стопы направились ко дворцу. Его я даже не берусь описывать – чистый Тадж-Махал, с поправкой на специфику.
– Антоний, погоди, – остановила меня Мечта в нескольких метрах от ворот, которые охраняли десять здоровых лбов в мифриловых доспехах (этот материал я научился отличать, так как он имеет голубоватый оттенок). – А как ты, собственно, собираешься повидать короля? Я, естественно, в этих делах не смыслю, но подозреваю, что сделать это будет непросто. Да нас элементарно не пустит стража!
– М-дя-а, – протянул я. – А ведь я не задумывался об этом.
– Так что делать?
– Ну, давай постоим, посмотрим, как люди заходят. Авось чего-нибудь интересное и увидим.
И мы стали смотреть. Мечта, обрадовавшись свободе, убежала в находившиеся поблизости торговые ряды, сообщив, что оттуда ей будет виднее. Я было пытался увязаться за ней, обосновывая это тем, что в огромном городе после жизни в диких джунглях Мертвого Леса ей будет неуютно. Но Мечта одарила меня обиженным взглядом и ответила, что она на редкость быстро ко всему привыкает, после чего смылась к заветным лоточникам. Я вздохнул, посетовал на извечную любовь женщин к покупкам и стал искать себе наблюдательный пункт, так как маячить посреди площади, пусть и полной народа, на глазах у стражи меня не прельщало. Поэтому я тоже отошел в торговые ряды, которые на площади и размещались, и присел у крайней палатки, блаженно вытянув уставшие ноги. Мое положение никого не удивляло – по всей "Красной" было полно таких сидячих – что не запрещено, то разрешено.
К воротам дворца никто не подходил, и поэтому очень скоро я начал скучать и от нечего делать вслушивался в базарный шум, понимая, что он такой во все времена. Если закрыть глаза, то можно представить, что находишься на центральном рынке, в родном городе. "Рыба! Свежая рыба!" – орет один продавец, вертя в руках воняющую селедку. "Финики, ананасы, бананы! Все из жарких стран Востока!" – зазывает к своему лотку продавец фруктов, которые, даже отсюда видно, больше напоминают сухофрукты. "Ткани! Шелк, парча! Подходи!" – надрывая глотку, орет еще один торгаш, демонстративно вертя в грязных жирных руках кусочек розовой ткани. Ко мне подошел маленький человек в грубой рогоже и таинственно зашептал:
– Добрый сэр, я вижу, вы человек благородный, подкованный в ратных делах. У меня специально для вас есть эксклюзивное предложение! Медальон воинской удачи. – Заморыш сунул мне под нос какую-то металлическую хреновину на веревочке. – С ним вы не будете знать поражений и всегда выйдете сухим из воды!
Шарлатаны, шарлатаны... Везде сыщутся мошенники, дурящие головы простому люду. Господи, неужели я так похож на лоха, которого можно элементарно кинуть? Ух, я обычно человек интеллигентный, но хоть в этом мире могу позволить себе сделать то, что много раз представлял себе на родине?
Я с заинтересованным видом взял из рук заморыша "медальон" и, покрутив в руках, задал умный вопрос:
– А гарантия к нему есть?
– Чего? – опешил кидала.
– Гарантия, – терпеливо повторил я.
– Что это еще такое? – буркнул продавец.
– Ну, допустим, этот медальон не сработает в ближайшей битве и меня поцарапают мечом. Тогда как мне вас найти, чтобы вернуть негодную вещь, забрать свои деньги и заодно настучать вам по роже, чтоб не обманывали людей?
– Э-э, не надо стучать по роже, – попятился он.
– Ладно, – покладисто согласился я. – Надо просто вас повесить по статье "мошенничество".
Типчик затравленно оглянулся по сторонам и оперативно утек меж палаток. Я усмехнулся. Несколько раз подбросил железяку в руке и, повинуясь сиюминутному порыву, нацепил ее на шею. Пусть повисит для красоты...
День пролетел незаметно. Несколько раз я вставал с насиженного места и бродил неподалеку. На щедро выданные Дамиром деньги купил каравай черного хлеба и бутылку какого-то напитка, очень напоминающего квас. Один раз ко мне прибежала Мечта с горевшим в глазах огоньком жадности и спросила, не потратил ли я еще свои тугрики. Я посмотрел на ее изящную шейку, на которой красовалась тоненькая золотая цепочка, окинул взором голову, подметив, что над волосами моей подруги поработал цирюльник, и соврал, что потратил (хотя в загашнике оставалось еще девять серебреников и пять медяков – сдача с того золотого, на который купил себе пожрать). Девушка огорченно вздохнула, достала из кармана свою мелочь и, прошептав, что парчовую накидку ей предлагали за четыре медяка, убежала "наблюдать". Не думайте, что я такой жмот и мне для любимой (пусть и тайно) девушки денег жалко, просто неизвестно, в какую ситуацию мы попадем в следующую минуту.
А во дворец за весь день так никто и не зашел. Похоже, что здешний король не балует подданных деловыми встречами. Хотя... Блин, как же я сразу не догадался! Только идиот ломится через главный ход. Умный человек идет в обход, через черный. Однако поиски пресловутого "черного" придется оставить на потом. Точнее, на завтра. А то темно уже на улице, фонари зажглись (электричества тут нет – значит, магия), торгаши свои лотки сворачивают, народ редеет, и появляются личности полукриминальной наружности.
Подождав еще немного, я отправился искать Мечту, которая, похоже, решила намертво окопаться в торговых рядах. Нашел сразу. Моя спутница стояла в кольце наглых юнцов, от которых явственно исходил запах спиртного. Человек пять. Плохо. Компания, не переставая, ржала, а девушка безуспешно пыталась пробиться между ними.
– Эй, ребята, вы отпустили бы ее, а?! – крикнул я, подходя ближе и моля, чтоб Сила не подвела.
Парни недовольно посмотрели в мою сторону, а потом один, самый высокий, бросил:
– Иди своей дорогой, братан. Девчонка с нами.
– Пошли вы, козлы, – прошипела Мечта, а пьянь опять заржала.
– Поняли, что вам девушка сказала, – насколько можно холоднее произнес я.
– Ребята, – крикнул какой-то малец. – Да мужик просто по роже хочет! Давайте не будем избавлять его от такого удовольствия.
В его поддержку вновь раздался тупой смех, и двое парней, отделившись от группы, пошли на меня.
Сила, где ты?!
Первый выпад я пропустил. Зазевался, мысленно призывая Силу, и схлопотал кулаком в челюсть. Больно!
Ударивший меня жлоб хмыкнул и приготовился повторить атаку. А я разозлился. Ну, держись, урод! И пусть я не ходил в секции карате и прочих кунг-фу, но в моем времени без знаний элементарных правил самообороны не выжить, поэтому второй удар средневекового отморозка я принял в захват и мгновенно оказался у парня за спиной, нещадно выкручивая ему руку. Он заорал благим матом, а второй, доселе стоящий в сторонке, попытался напасть на меня сзади, за что получил ногой в живот и скрючился на мостовой. Тем временем удерживаемый мной воспользовался тем, что я отвлекся, и со всей дури двинул мне локтем в ухо. Искры. Я отступил назад и чуть не споткнулся, но вовремя выпрямился и, не глядя, выкинул руку. Попал. Мой противник хряпнулся на задницу, держась за разбитый нос. Того, что лежал на земле, я еще раз пнул ногой и обернулся к оставшимся. Угу... Мечта явно не стояла на месте, пока я изображал из себя Джеки Чана. Трое братков сидели на мостовой, связанные серой магической нитью, а над ними, в угрожающей близости, нависала торговая палатка, груженная различной кухонной утварью. Девушка же прогуливалась вокруг несчастных, насвистывая что-то бравурное и вслух прикидывая, уронить лоток или пока не надо. Парни зеленели с каждой минутой все больше, но молчали. Видимо, рты она им тоже чем-то магическим запечатала.
– А раньше ты их заколдовать не могла? – возмутился я.