– Слушай, Сергей Олегович! – загорелся идеей старый мичман, – Я тут в одном магазине видел такую детскую музыкальную установку – что-то вроде имитации звуков ударно-духовых инструментов! Во класс-то будет!
– Где? Давай адрес магазина! Мстя моя будет ужасной! – дурашливо вскричал обрадованный Береза, и на его крик примчался встревоженный вестовой.
– Что не спим? Брысь! – шикнул на него старпом – взяли моду ошиваться в буфетной, а с утра рыдать на весь пароход, что всю ночь работал, как трактор "Фордзон" в кочковатом поле! Смотри у меня! Плачут по тебе строевые занятия! Будем вбивать в тебя воинский дух, как в роте почетного караула, жаль времени для этого мало осталось!
Встречи на корабле
Утром пришел новый замполит Марат Ивков, тоже не оставшийся равнодушным. Кому-то очень-очень нужно было осуществить не очень уж порядочные планы! Связавшись с Москвой он попросил некоторых компетентных людей прояснить ситуацию.
Все было так, и даже хуже. Якобы денег на ремонт "Михайловского" не выделили, и процесс его "разграбления" на запчасти для еще живых кораблей реально вставал в близкой перспективе!
Суббота началась не лучшим образом. Раздраженный и уже заведенный с утра командир дивизии вызвал к себе и озаботил встречей группы журналистов. Заодно за что-то выдрал, а вот за что – никто не понял. Сергей Олегович понимал необходимость прессы, но к журналистам относился с осторожностью, как к необходимому злу – меньшему или большему.
– Ты еще раз пройдись по кораблю, убери подальше всяких языкатых. Эти журналюги все равно чего-то нароют, чего-то перевернут… но чтобы так, не очень!
Как там у них – дайте мне хоть точку опоры и я обделаю вас на всю землю! Да, как-то так! И они точно могут вывернуть наизнанку любую фразу – и глупую и даже умную. По их материалам, вырванным из общего контекста, легко можно присвоить "Героя" дьяволу, и осудить любого, на ваш выбор, святого! – наставлял бдительный комдив Гаврила Иванович, которому перепало от души в начале смутного времени, когда он был еще старпомом "сторожевика".
– Не кстати эта пресса вообще, тем более сейчас! Да еще в субботу, когда – большая приборка, когда – помывка личного состава, когда бойцы носятся голяком по коридорам нижней палубы… Не самое фотогеничное зрелище! Еще нудизм пришьют! – шутливо обеспокоился комдив.
Быстро собрал офицеров и мичманов смены обеспечения, заинструктировал до безобразия и вверг их в народ! Обходя надстройку, он случайно подслушал интерпретацию событий Егоркина. Построив команду на шкафуте, облаченный в черный комбинезон, вооруженный интегралом, Палыч вещал:
– Так, значит, внимание! Сегодня несут к нам черти на закорках журналистов из самой "Комсомолки", из самой Москвы. Смотреть на них разрешаю издалека, а кто откроет свой рот – будет своим языком паяльник студить! – пригрозил мичман с самым серьезным видом.
– Так они же про правду спрашивают!
– Ну, и тем более! – сказал старшина команды поучительным тоном, – Гражданским-то нашу правду не понять! А, знаете, как оно бывает?
Вот, помню, как-то: начало осени, средняя полоса, речной туман, трава нескошенная, рекой, рыбой свежей пахнет. Это утро после Куликовской битвы как сейчас помню, прямо живьем: – Где-то к полудню к Дмитрию Донскому подходит дежурный летописец из монастыря, низко кланяется, делает "ку-у" и спрашивает: – Свет-княже Дмитрий Иванович, расскажи, как ты войско Мамаево побил?
Тот и речет:
– А собрались мы с князьями да воеводами на военный совет, потом гонца послали. Гонец вернулся, принес еще два ведра… Продолжили планы строить, стратегию на картах рисовать.
Утром просыпаюсь, значит, глядь – ан лежу в степи, голова – гудит, доспехи – не по размеру, и все – мятые, плащ – тоже чужой, сам – весь в крови, конь куда-то удрал, меч – сломанный, а вокруг – вся орда татарская валяется… Бывшая!
И рядом, главное, князь Боброк – с большим фингалом, прямо из ведра воду пьет и оторваться не может, такая блин, он вкусная!
Говорят, Челубей первый тогда начал – привязался к Пересвету, все спрашивал: "Ты меня уважаешь?", грит. А тот – не то, не так понял, не то – языком уже не шевелил. – А ну выйдем! – орет Челубей, морда его лошадиная. Здоровый такой бычара, любимец Мамаев. Взлезли на коней кое-как, да с помощью братвы, в чем были и… Никакой техники безопасности – без лат, без кольчуг… как вы – на швартовку без страховочных поясов, без спасательных жилетов… Да, кстати – запишите себе – еще раз кого поймаю – волны ждать не буду – утоплю сам, лично! Усвоили?!
Команда согласно закивала.
– То-то! – удовлетворенно констатировал старшина команды и продолжал: – Ну и началось – обе стороны как начали орать: "Наших бьют!". И такое мочилово пошло, что ты! В кино видели? Ага! Один Мамай ноги-то и унес – умный был, хитрющий, зараза! А ополчение враз отметелило генуэзцев, те орали громко и непонятно, но явно что-то оскорбительно-похабное в наш адрес. Так и ладно бы материли – оно бывает, куда без этого, а то издеваются! Да кто же стерпит? Ополчение московское до сих пор куда-то наступает, пока опохмела себе не найдет! Вон, уже где-то у хохлов какую-то мирно пасущуюся орду разметало! Под руку попались…
Правда? Правда, точно вам говорю! А что мы в учебниках читаем? Не то? Ага! А я вас спрашиваю, молодежь: кому нафиг нужна такая правда? Вот именно, матерь вашу! А вы мне говорите!
Вот и пришлось летописцу его мемуары редактировать, а то перед людьми за княжество стыдно! Опять же тень на боевую подготовку и наш моральный облик бросает! Да и генералы наши пьют не больше других, а тут-то другое получается…
С тех пор, значит, вождям разным без подготовки интервью давать запрещают! Хорошо еще – наш попался! А ежели бы из Ватикана, или из Арабии какой? Репутация страны под угрозой, тут соображать надо! Так что, запомните правило – заметив высокое начальство или журналистов, или съемочную группу умный и воспитанный матрос скрывается в глухих дебрях внутренних помещений корабля, прячется в боевой пост и опечатывается снаружи. Кто будет отвечать на вопросы, кого будут снимать – все уже знают, проинструктированы и переодеты! Все ясно? А так – задаст вам корреспондент хитрый вопрос, а вы ему – простой-простой ответ, Он вам – "Спасибо" и "Адиос, мучачос!". А потом в газету или в программу вас какую – да со своими комментариями! На следующий день – вашему командованию столько вопросов вышележащие товарищи назадают! Не отгрести им будет! После таких вопросов вас будут бить чем попало и как попало – там где поймают! Так что имейте ввиду! Хау! Я все сказал! – закончил Егоркин и стукнул себя кулаком в грудь – как в фильмах про индейцев, из его безоблачного детства!
– Ух ты! А вопросик можно? – восхитился долговязый розовощекий старшина второй статьи с правого фланга.
– Валяй!
– А вы потом этого летописца лично рихтовали? Прямо на Куликовом поле? Или кольчугу рваную все-же сменили до того? – потупил очи долу старшина Миша Волченко.
– Да, Волченко! Я все больше убеждаюсь, что ждет вас в ближайшем будущем ясная травматологическая перспектива! Это – как премия за вашу иронию и подколки! Будете в Мурманске – спросите любую вокзальную цыганку, если их еще всех милиция не извела! Так вот – она вам то же самое скажет! Нет, здесь вас бить, скорее всего, не будут! Тут и законы кое-какие имеются, забота о личном составе и кое-какие реальные санкции мордобойцам все же светят! А на гражданке? Вот как уволитесь – сразу страховку-то себе и выправляйте! Ей-Богу, вам-то уж точно пригодится!
Народ разулыбался, но – скромно и молча.
– А ответик можно, Волченко? – ехидно спросил Палыч.
Тот тяжело вздохнул. А что? Тут вовсе не надо быть Вангой, чтобы предвидеть ближайшее светлое будущее.
– А чегой-то у нас какие-то радужные лужицы в бомбовом погребе, опять же цепи элеватора в каких-то безобразных ошметках… Продолжать?
– Никак нет! Разрешите приступить?
– Давайте! Доклад в 21.40!
Народ безмолвствовал… вот так всегда с нашим мичманом! Но это где-то глубоко-глубоко про себя.
Одноклассники
А утром, сразу после завтрака, Сергею Олеговичу позвонил Георгий Вениаминович Каменский. Кто это такой? Да, вот именно – отрицательный, то есть – антигерой всего данного повествования! Радостным тоном он поведал, что горит бездымным напалмовым желанием встретиться и кувыркнуть пару – другую рюмок со старым приятелем, с которым сидели в системе, как принято было говорить со времен Морского корпуса, за соседними конторками.
Кстати, он привез собой из столицы, из Шереметьевского Duty-free бутылку восьмилетнего "Джека Дениелса", и будет рад, если Серега Береза примет этот сувенир. Вот так – позаботился Жорик и о том, какие теперь вкусы теперь у однокашника. Но он никогда без причины не тратился! Это знала вся рота! Каждый его ход должен был иметь продолжение – как в шахматах. Значит, имел особый интерес!
Кандидат и конкурент прилетел из Москвы, так сказать – оглядеться на месте – это уж, извините, к бабке не ходить! Береза хорошо знал еще по родному училищу, и даже – факультету. Во время учебы Жора Каменский был нормальным, компанейским курсантом, от помощи не отказывался, ребят поддерживал по мере сил, в стукачестве тоже замечен не был. Словом – как все.
Но Сергея даже в те легкомысленные времена где-то коробило от его прагматичности, хотя он и не забивал мозги какой-то психологией и жизненной философией.
В элитном училище, на престижном факультете среди курсантов было достаточно представителей звучащих фамилий. Глядя на отпрысков известных чиновников, дипломатов, политиков, не говоря уже про высокопоставленных военных, Георгий насмешливо щурился, и говорил:
– Да, Серега, родителей мы себе не выбирали – не получилось! Зато мы вполне в состоянии выбрать родителей своей жены!
Он высиживал в библиотеках, повышал личную эрудицию и осведомленность. Чтением книг особо не утруждался, больше вытаскивал ходовые цитаты. Учился успешно, но избирательно – те предметы, которые надо было сдавать в очередную сессию на экзамене или на дифзачете, он изучал со всей военно-морской въедливостью, а остальные – как Бог на душу положит. Поэтому будущий диплом пополнялся лишь пятерками.
– Главное – результат! – говорил он свысока, с первого курса поставив себе целью красный диплом, но так, чтобы напрягаться по минимуму… Было время – втихаря курсанты бегали на занятия тайных секций и школ – карате-до, таэквондо, айки-до и тому подобное. Будете смеяться, но Георгий тоже ходил тайно – но в школу танца. Один на весь курс! Охмурять нужную диву готовился заранее! А самый подходящий для этого начальный момент – танец! Хорошо бы – бальный, вроде танго! Во как!
К выпуску в классе неженатых осталось – раз-два и обчелся. В том числе – и лейтенант Каменский, не нашел, понимаешь, нужный объект!
Дальше – лучше, попал на эсминец, дошел до командира БЧ, и ушел в Москву, оказавшись на виду высокого командования. Там он проявил чудеса предусмотрительности, аккуратности и обходительности. Пройдясь по креслам и кабинетам штаба, он подсуетился и как-то проскочил в академию, на командный факультет. И там, в Питере, в академии, к концу первого курса, сбылась его мечта! Нашел Жора себе подругу жизни из высшего света! Девушка втрескалась в высокого молодца с черными, волнистыми волосами, танцевавшего, как молодой бог! А на вечеринках морской офицер, как из дореволюционных легенд, на память читал хоть Хайяма, хоть Рембо, при необходимости вполне свободно говорил на английском, с небольшим акцентом.
Словом, влюбилась, просто втрескалась в него наследница элитной семьи восходящего демократа, близкого товарища Самого! Да так, аж по самые уши, с истериками и обмороками! Девица была не красавица, но и не наоборот, класса – "серая мышка", но умная и воспитанная.
За отличную учебу и другие заслуги Каменский даже звание капитана 2 ранга досрочно получил, безо всяких там боевых служб, длительных контактов с вражьими лодками, призов Главкома! Вторым на всем курсе! Первый был командир какой-то героической лодки, Герой России. Да, родителей жены все-таки есть шансы выбрать! Особенно если идти к этому целеустремленно! Эх, как говорил Вася Молоков, "Вот не в те институты мы на танцы ходили!", да! Правильно – надо было в какой торговый или там экономический! Вот так-то!
Дальше ее папа опять постарался, мобилизовал знакомых и знакомых своих знакомых. Зять получил он назначение в штаб, и не в простой, а в тот самый "генеральский". Да еще и трехкомнатную квартирку в Москве преподнес – свадебным подарком. Хорошо, когда есть возможность дарить такие подарки!
Работать Георгий умел, учиться – тоже. Всегда оглядывался на начальство, отслеживал формирование и распад группировок влияния. И быстро делал ставки, обладая каким-то невероятным чутьем.
Дела шли неплохо, и карьерная лестница была вполне готова к его восшествию. Выходило время – прямо рукой подать – до того самого момента, когда на погон, между просветами должна была упасть еще одна звезда капитана 1 ранга.
Но были в штабе уважаемые должности, на которые нельзя было назначаться без того, чтобы какой-то срок успешно не покомандовать бригадой, полком или большим кораблем, атомной лодкой – каких родственников ни заимей. И дело было не в традициях, а самой службе. Среди высших военных всегда интересовались, кто и чем командовал.
В этот самый момент Георгию кто-то подсказал про ситуацию с "адмиралом Михайловским" – в кадрах сидели люди прикормленные. Ну не мог Жора не завести полезных знакомств с кадрами, с бухгалтерией и другими органами снабжения. Уж так Каменский был запрограммирован!
А, может быть, и на дивизии были свои ребята – мир тесен, а флот так вообще – как коммунальная квартира… была! И стал он еще теснее!
Обо всём этом Березе было известно – в общих чертах! Теперь же предстояло личное живое общением с человеком, встрече с которым он вообще не радовался, а тут еще ситуация! Что поделать – человек новой российской формации, не абы кто, может быть – "серый кардинал" в обозримом будущем, распределителем госблаг между собой.
Предвидения адмирала Гаврилова сбылись. Не сказать, чтобы неожиданно, но Сергей узнал о еще одних потенциальных гостях класса "головная боль". Ему позвонили прямо от помощника командующего флотом.
Журналисты и съемочная группа какого-то канала, прибывшие в Североморск, вознамерилась посетить и "Михайловского".
Вообще-то, такие мероприятия всегда утверждаются, согласовываются с разными инстанциями, план, сценарий, маршрут. Начальник штаба флота дает "добро", офицер по информации и связям с прессой таскает их за собой – согласно приказу и плану. Но всегда есть запасные варианты.
Вдруг как-то пауза образовалась между пресс-конференцией и посещением казармы с молодым пополнением. Эта передача должна была успокоить всех мамаш и на какое-то время избавить командование от головной боли хоть на некоторое время.
Помощник командующего флотом по информации, капитан 2 ранга Дмитрий Куницин, в прошлом офицер штаба дивизии, по старой памяти завернул "гостей" на "Михайловского", соблазнив их возможностью узнать из первых уст о героической борьбе с пиратами.
– Дежурный, а подать мне ПКС-а, по возможности – живым!
Тот явился под ясные очи, как кролик из шляпы фокусника, порадовав своей исполнительностью командира. – Так их и кормить придется?! – взвыл помощник по снабжению, – в кают – компании? Я еще после встречных фуршетов и обедов не очухался и не все списал!
– Раньше, еще в море чесаться с отчетами надо было! Я что – радуюсь, или это мои друзья? Хочешь – можешь покормить в столовой команды! – пожал плечами капитан 2 ранга Береза, – я не против! Только тебе это дороже обойдется, сам посчитай! Так что, иди работай! И смотри мне, не беси во мне остатки того, что до "боевой" врачи называли "нервами"!
– Чума на оба ваших штаба! – рыкнул несчастный помощник, обругал подвернувшегося вестового кают-компании и загремел ботинками по трапу.
– Ишь, Шекспир из крохоборок (продовольственная кладовая, "провизионка" провизионная цистерна – на ПЛ) вылез! Так еще и воняет тыловским духом! – крикнул ему вслед старпом, – ты мне еще пофрондёрствуй!
Следующим у Березы был минер, с планом профилактического гранатометания. "Михайловский" стоял дежурным кораблем по противодиверсионной обороне. Дело было знакомое, и для противолодочников – совсем не редкое. Но нюансы бывали, и сам Береза тоже отличался не в лучшую сторону, как-то обеспечив комбрига преждевременной сединой. Давно, правда, это было!
– Ты у меня смотри! – журил Сергей Олегович молодого офицера, – все проверь сам, убедись – куда твои стволы смотрят, а то борт "Петра" – вот он, совсем рядом! И широкий-широкий! Не промахнетесь!
– Никак нет! Все готово, все согласно плану! – возражал минер, капитан 3 ранга Меркурьев, – Чай, не в первой, товарищ командир!
"И этот – туда же!" – подумал Сергей Олегович, это уже – поведенческая линия экипажа на мою поддержку!". Чего уж там, кривить душой? Это было приятно осознавать! Всякое бывает в экипаже. Тем более – между старпомом и остальными. Не зря же больше всего баек и страшилок сложено именно о старпоме! Никогда не старался быть добреньким, правда и не особо зверствовал, за дело и по существу, но… Кому нравится когда тебя ругают и тычут мордой, даже если по справедливости!
Гранатометание в целях профилактики против вероятных боевых пловцов и всяких средств их доставки проводилось по случайному закону – чтобы враг не расслаблялся и не приноравливался. В этот раз выпало выполнить мероприятие за 20 минут до обеда.
А за полчаса на "Михайловский", экипаж которого уже завершал большую приборку и готовился к обеду, прибыла первая съемочная группа телевидения и корреспондент не очень известной, но задиристой газеты, не всегда согласной с официальным курсом и линией руководителей Отечества.
Жизнь корабельная
Когда Береза, не чуждый новостей СМИ, узнал состав группы, он мысленно взвыл и изощренно выругался, дав себе клятву грохнуть Куницина при случае, но, по старому знакомству, быстро и безболезненно.
Извинившись и сославшись на временную занятость, он поручил прессу замполиту Ивкову и Алексею Соколову, ракетному комбату, имевшему большой опыт работы с гостями и посетителями корабля, согласно легенде и всем прочим особенностям. Словоохотливый комбат, как мог расхваливал корабль, рассказывал о боевой службе, намекая на закрытость материала, делая многозначительные паузы. Все это подогревало профессиональный и человеческий интерес журналистов.
Но рассыльный, поймав старшего лейтенанта в коридоре, с таинственным видом передал ему просьбу помощника. Делать нечего, он завел гостей в свою каюту, предложил им помыть руки, сесть и подождать его, посулив им настоящий флотский обед, а он, мол вернется через пять минут.
Столичные корреспонденты, среди которых были две женщины с интересом рассматривали спартанскую каюту молодого офицера.
На книжной полке – разные книги, от всяких инструкций до томиков Пушкина, "Волкодава" Марии Семеновой, детективов в мягких обложках и исторических монографий по войне на море.