Из серии "Лукоморские рассказы".
Первокурсник Высшей Школы Магии Шантони приходит на практику в лавку магических товаров - что может быть прозаичней и обыденней? Но если имя студента - Агафон Мельников…
Светлана Анатольевна Багдерина
Универсальное оружие
- Хм-м… Чего-то я сомневаюсь…
Гийом Уллокрафт, ректор Высшей Школы Магии Шантони, повертел в пальцах костяную фигурку пузатенького вамаясьца с зонтиком над головой и рыбешкой в кулаке, и с разочарованным видом поставил ее на стол. Глаза его при этом спрятались под опущенными ресницами, успев всё же предательски блеснуть.
- Не думается мне, Жюльен, что это - настоящий Нибируки Вруки, - грустно покачал он головой. - Чистота линий оставляет желать лучшего. Улыбка кривая какая-то. Не по канону. Проработка деталей - откровенно паршивая. Посмотри на третью от бокового плавника чешуйку рыбы - годовых колец не видно вовсе, а на четвертой и пятой - едва-едва! Не-е-е-е… Не Нибируки это. Только не Нибируки. В лучшем случае - кто-то из его учеников. Жаль, что тебя обманули… Но по-дружески, чтобы компенсировать тебе хоть немного убытка… сколько ты, говоришь, за нее отдал? - я возьму у тебя этого болванчика - исключительно из-за зонтика, с зонтиками у меня еще не было - за…
- Нибируки это настоящий, и не пытайся, старый лис, заморочить мне голову! - сердито прервал его Жюльен Броше, сгребая со стола насупившуюся под критикой фигурку. - Будто я какого-нибудь Ковыряки или Ломомото от Нибируки не отличу! Да анинэцкэ собирал еще мой дед, если ты позабыл! А они с Нибируки знакомы были!
- А я в детстве играл с мастером Мерсье на одной улице, но отличить его булочки от булочек его учеников не в состоянии! - не удержался от ехидства Уллокрафт.
- Это доказывает лишний раз, что у тебя нет никакого вкуса! - не остался в долгу Броше.
- Ах, так?! - оскорбленно прищурился ректор.
- Да, так! - воинственно выпятил нижнюю губу хозяин лавки магических товаров.
- Значит, не продашь?
- Даже за три цены! За четыре! За пять!!!
- А за семь? - как бы между прочим уточнил старший маг ВыШиМыШи.
- И за десять! - гордо вскинул голову мэтр Броше. - Настоящий Нибируки не продается!
- А зачем тогда надо было мне его показывать?! - горестно взвыл Уллокрафт. - Ты же знал!!!..
- Именно потому, что знал, - ухмыльнулся маг с чувством превосходства высотой с Шоколадную гору. - Вспоминай теперь, как ты шесть лет назад помахал перед моим носом девушкой с веслом!
- Но это был всего лишь Поясницу Ломомото!
- Но это была девушка с веслом!
- Да какая разница - с веслом, с мачтой или с куском фальшборта?! Причем тут это?! И зачем тебе толстяк? Ты ведь коллекционируешь только фигурки женщин!
- Вот-вот, - многозначительно закивал хозяин лавки. - Их. Женщин. Фигурки. Коллекционирую.
- Ну хочешь, я тебе поменяю на него свою девушку с веслом? - как утопающий за лунный свет, ухватился за призрачную возможность ректор. - С доплатой!
- Поздно. Купил такую же в прошлом году. Ладно, старик. Забыли. Толстяк с зонтиком мой, а девушка - твоя, и весло тоже, в качестве бонуса, - самодовольно усмехаясь, мэтр Броше похлопал друга по плечу свободной рукой и поставил фигурку на середину стола, любуясь.
Вамаясец перехватил рыбу в правую руку, зонтик - в левую, и засиял в ответ, как восходящее солнышко. Ректор скрипнул зубами.
- Давай лучше выпьем чего-нибудь горячительного. Для успокоения, так сказать. На троих, - миролюбиво, как сытый крокодил, проговорил хозяин лавки.
- Ну уж нет! - яростно дернул плечом Уллокрафт. - Я с тобой буду пить, только обмывая приобретение этого типа с зонтом!
- Ну что ж, никогда так никогда, - улыбаясь под стать своей анинэцкэ, кивнул Броше.
- Ах, так?!.. Ну ты еще об этом пожалеешь! - прорычал сквозь зубы Уллокрафт и метнулся к выходу. Жалобно брякнул колокольчик, отваливаясь, грохнула тяжелая дверь, шаги разъяренного друга детства загрохотали под окнами и стихли за поворотом.
- А вот не надо было дразнить меня той девчонкой! - задиристо выкрикнул ему вслед Жюльен, шлепнув пухлой ладонью по столешнице так, что толстяк испуганно подпрыгнул и даже на секунду перестал улыбаться. - Фанфарон!
- Вы меня звали? - из подсобки в глубине лавки выглянула растрепанная голова Фарона - его ученика.
- Не звал, но… Колокольчик, вон, на место повесь.
Парень молча кинулся исполнять порученное: "Неразворотливый ученик - чужой ученик", - с намеком любил приговаривать мэтр Броше.
- Пожалею… - дивясь нелепости предположения, что старина Гийом мог как-то заставить его, уважаемого владельца самой большой лавки магических товаров в этой части города, пожалеть о чем-то, Жюльен хмыкнул и аккуратно поставил фигурку под хрустальный колпак среди сотни таких же - только женских - в шкаф со стеклянной витриной. - Совсем выжил из ума старый пень.
Худощавый светловолосый юноша с таким же тощим мешком подмышкой остановился перед вывеской.
"Овощ… овощи… овоще… ствленная… магия… магистра… Броше", - прочитал он и нерешительно потянул ручку двери. Звякнул над головой колокольчик, и полумрак таинственной лавки, пропитанный странными тревожными запахами, принял его в свои объятья.
Прямо перед его носом с низкого потолка свисало чучело какого-то небольшого, но крайне неприятного зверя. Все его восемь ног больше всего напоминали руки с нестриженными ногтями, из ноздрей курился дымок, а глаза из-под опущенных мохнатых век плотоядно сверлили вошедшего. Точно такое же чудище, только размером с теленка, покачивалось на шнурах чуть поодаль. Слева и справа, на полках, подставках, этажерках и в шкафах, расположились бесчисленные вещи и вещицы, назначение которых было то понятно с первого взгляда, то непонятно вообще, что в мире магии не говорило ровным счетом ни о чем. Трости и костыли беспорядочно соседствовали там с изысканным фарфором, кружевные и костяные веера - с фолиантами на грани дефолиации, морские раковины - с раковинами ушными самых разных существ, чугунные, аляповато раскрашенные бабочки - с не менее пестрыми корзинами, серебряные статуэтки - с медными тазами без дна, одежда и обувь всех размеров и фасонов - с поеденными молью сухофруктами и муляжами жареных кур, мячи - с мечами… И на всем этом причудливом изобилии лежал тонкий слой то ли пепла, то ли пыли, что наводило бы на мысли о лавке не волшебника, а ленивого старьевщика… если бы не замысловатый агрегат на подставке в глубине зала. Нечто ядовито-зеленое, пузыристое, с тихим бульканьем и шипением перетекало из колбы в колбу по невообразимому, как траектория полета пьяной мухи, и такому же бесконечному маршруту из трубочек.
Вошедший хотел было хмыкнуть снисходительно, но к удивлению и смущению вдруг обнаружил, что нечем: всё это время он стоял и глазел, затаив дыхание. Быстренько оглянувшись, не видел ли кто конфуза, он набрал полную грудь воздуха, тщательно фыркнул три раза и шагнул вперед.
Словно поджидая этого момента, маленький зверь под потолком качнулся, разворачиваясь к нему мордой, и астматически прохрипел: "Выдирайте ноги!" Большой зверь, отзываясь, пыхнул дымом, закряхтел и пошевелил конечностями.
Посетитель шарахнулся вправо, споткнулся о собственную ногу и налетел на вешалку для шляп. Та покачнулась, грозя рухнуть на шкаф со статуэтками, и парень рефлекторно схватил ее обеими руками, роняя из подмышки мешок. Небольшой, но увесистый, он отразился от взметнувшегося колена и ударил в живот манекен в черном костюме и плаще - отправляя его головой в витрину злополучного шкафа. Стекло разлетелось на куски, и манекен всей тяжестью обрушился на полки головой в ушастом шлеме. Хрустальные колпаки, накрывавшие фигурки, вперемешку со своими подопечными посыпались на пол. Колпаки остались лежать на каменных плитах жалкими кучками осколков. Статуэтки вскочили на ноги и бросились врассыпную.
"В рот компот деревня в баню!.." - только и успел охнуть гость, как из подсобки выбежал, размахивая руками, коренастый пухлый старичок в синем балахоне и кинулся к нему с грозным ревом:
- Прокляну!!!
Гость инстинктивно вскинул руки, и вешалка, оставшись без поддержки, со звоном разбиваемых остатков стекла завершила путь в витрину, доканчивая разгром.
От ярости не слыша и не видя ничего перед собой, старичок взмахнул кистями рук, точно стряхивая капли - но вместо них к посетителю полетели жирные фиолетовые искры.
- Не виноватый я!!! - выкрикнул тот, шарахаясь влево - и цепляясь воротником куртки за коготь чучела.
Рывок - и пара шнуров, удерживавших монстра, лопнули. Зверь, не отделяясь от в о рота, повис на оставшихся двух шпагатах, ненароком заслоняя собой юношу. Искры впились в шипастое брюхо чучела, и оно вспыхнуло и рассыпалось, покрывая спину и голову гостя толстым слоем изумрудного пепла. Гость охнул и солдатиком нырнул за ближайшее укрытие, разбрасывая на пути столики с муляжами и посудой.
- Я ж… по делу… пришел!.. - чихая через каждое слово, жалобно выкрикнул визитер из-за колонны красно-сиреневых корзин.
- Пришел… ушел… зашел… перешел… по делу… - шершавым эхом отозвались корзины, и юноша прикусил язык.
- По нему и останешься!!! - скрежетнул зубами старик, выплетая пальцами новую атаку.
- Не останусь! Пчхи! Он меня всего на две недели! Пчхи! Прислал! Пчхи! - не понимая - или не желая понимать многозначительности угрозы, горестно прочихал визитер.
Облако пепла поднялось с его головы и принялось оседать заново, распределяя себя равномерно по всей поверхности лица.
- Кто тебя прислал?! - свирепо гаркнул хозяин лавки.
- Ректор! - размазывая по физиономии зеленоватую блестящую массу, отчаянно выкрикнул пришелец.
- Кто?..
- Ректор ВыШиМыШи! Уллокрафт!
- Улло… Что?.. - глаза старика вытаращились - но тут же сузились в страшном подозрении. - Он тебя нанял! Чтобы ты здесь устроил… устроил… специально…
Пальцы его сжались в кулаки, но тут же выпрямились и заплясали в головоломных пассах. В воздухе запахло тяжкими телесными повреждениями с летальным исходом.
- Не нанимал он меня! - испуганно взвыл парень из-за своего хлипкого укрытия. - У меня тут это… Рак… Типа… Тика… П… Практика! Весенняя! Две недели!
- Что?..
Пальцы замерли, не доплетя заклятье, и паутина его повисла грязным мочалом вокруг головы волшебника.
- Я студент! Первого курса! - чуя возможность избавления - по крайней мере, от летального исхода - с удвоенным энтузиазмом вскричал парень. - И я тут это!.. Нечаянно!.. Она первая на меня напала!
- Кто? - выдавил маг, медленно опуская руки.
- Зверюка! Которая сгорела! Они на куски меня разорвать хотели! С тем на пару! Со здоровым!
- Что?..
Заметил старый волшебник или нет, но в последнюю пару минут его вербальная реакция разнообразием явно не страдала.
- Я только вошел, а этот, горелый, как загундосит: "Выдергивай ему ноги!" А второй…
- Фарон!!! - взревел старикан.
Из глубин подсобки, в пыли, путине и еще в чем-то блестящем и липком выскочил рыжий парень.
- Какое заклинание ты наложил на восьмихватов?! - прорычал волшебник.
- Говорить "Вытирайте ноги"! - испуганно выпалил ученик. - Неделю назад! Когда слякоть началась! Как вы меня просили! Только у меня тогда насморк был… поэтому немного нечетко вышло… а переналожить было некогда… но ведь никто никогда не жаловался…
- Кроме меня сегодня, - тихо и зловеще проговорил мэтр Броше, искоса наблюдая, как на полу беглые анинэцкэ играют в пятнашки с мышами.
- Но я же… - расстроенно моргнул ученик.
- Но я же… - сконфуженно промямлил гость.
- А ты вообще иди отсюда! Студент, драть твою через кочерыжку! - спохватился Броше и яростно передразнил: - "Ноги выдергивайте!" Чучела испугался! Ворона! Проваливай отсюда, и чтобы глаза мои тебя тут больше…
Студент через кочерыжку выпрямился во все свои метр восемьдесят пять, рассыпая возмущенно загомонившие корзины по полу, скрестил руки на груди и оскорбленно сообщил:
- Я не чучела испугался, а об вешалку вашу споткнулся! Потому что расставляете где попало у людей под ногами! И хорошо еще, что поймать успел - а то хуже было бы! А еще ректор Уллокрафт сказал, что если вы меня прогоните, то по правилам Мильпардона вам больше не дадут… лить… лицо… Лизать… лицом…
- Не дадут… лизать… лицом?.. - потрясенным эхом повторил мэтр Броше.
- Лей… цену… - сделал новую попытку студент и потерянно смолк.
Волшебник впал в ступор.
- Лицензию? - робко нарушил Фарон из-за его спины затянувшееся молчание.
- Сам знаю! - одновременно зыркнули в его сторону посетитель и хозяин.
И студент воодушевленно продолжил:
- А еще он велел напомнить, что по тем же правилам на время практики я должен быть единственным учеником!
Фарон радостно встрепенулся: отпуска у него за пять лет ученичества не было ни разу - но тут же поспешил согнать улыбку - на всякий случай. Но его учителю, похоже, было сейчас не до него.
- А… можно попросить в Школе другого практиканта? - холодея в предчувствии недоброго и заранее зная ответ, слабо выдавил хозяин лавки.
- Ректор сказал, что вы это непременно будете спрашивать, и чтобы я вам ответил, что все другие уже пристроены, - с мстительным самодовольством проговорил студент и добавил: - Так что давайте знакомиться. Меня Мельников зовут. Агафон. Чего делать надо?
Под тяжелым взглядом хозяина Фарон протараторил: "Увидимся через две недели, магистр Броше", - и выскочил на улицу, на ходу застегивая куртку. Старый волшебник остался с практикантом наедине.
- Порядок наведи… студент, - хмуро выдавил он и кивнул на анинэцке, радостно шнырявшие под ногами.
- А-а… это… - понимающе улыбнулся Агафон. - Это я мигом! Это у меня как раз!..
Не мешкая больше ни мгновения, он вытянул из рукава маленький обрывок пергамента, встал в позицию мага номер один и бойко затараторил слова заклинания.
- Что это за?!.. - только и успел воскликнуть опешивший магистр Жюльен, как воздух ожил у него под ногами и со скоростью смерча на допинге взметнулся вихрем под потолок, прихватив с собой статуэтки, мышей, пыль, мусор, мелочь из карманов, шейный платок хозяина лавки, табуретку, корзины - и оставшегося восьмихвата.
Контрзаклинание магистра захлебнулось пригоршней песка на втором слоге. Впрочем, ударившись несколько раз о балки перекрытия, вихрь рассеялся сам, осыпав его и Агафона беглыми анинэцкэ, обломками табурета, битым хрусталем, изумленными мышами и остальной добычей, что удалось за несколько секунд захватить в радиусе трех метров. Освобожденный от своих шнуров и от поддерживающей силы вихря, восьмихват грохнулся ему на плечи, повергая под ноги исступленно чихавшему и плевавшемуся старику.
- Кабуча!!! - с последней пригоршней пыли изрыгнул страшное магическое ругательство Броше.
Но чувствуя, что не выразил этим и тысячной доли кипевшего у него в возмущенном разуме, маг яростно взмахнул кулаками и проревел дилетантские, но куда более полно демонстрировавшие его отношение:
- Идиот!!! Кретин!!! Дебил!!! Болван!!! Недоумок!!! Какого лешего?!
Не совсем понимая, риторический это был вопрос или экзистенциальный, студиозус горестно воззвал то ли к волшебнику, то ли к справедливости, похоже, тоже, взявшей этим утром отпуск на две недели:
- Но я ж как лучше хотел! Это заклинание мы учили недавно! Оно подходило! Знаменатель…сумма… разность… частное… Произведение! Произведение крайне бережного удаления пыли из замкнутого пространства неопределенного объема! И я его даже сдал! Почти!..
Почти убежденный в том, что "почти" не считается, он покосился на руководителя своей так энергично начавшейся практики - и зажмурился. Весь вид магистра Броше говорил о том, что еще слово - и из замкнутого пространства будет произведено крайне не бережное удаление студента первого курса. Возможно, через окно - без предварительного открывания.
- Неопределенного!.. Неопределенного!!!.. - прорычал сквозь зубы чародей и вскинул руки, выплетая пассы.
Студент панически зажмурился в предчувствии, которое его не обмануло. Что-то огрело его по голове раз - мягко, другой - звонко, и третий - с глухим тяжелым стуком.
- Ай!..
- Так вот! Пока не определишься, - зловеще проговорил Броше, склоняясь как гриф над распростертым подшефным, - твоим орудием труда в моей лавке будет веник, совок и ведро! И если ты за эти две недели еще хотя бы раз применишь здесь магию…
- Но мне не засчитают практику!.. - только теперь до конца осознав, насколько его не обмануло предчувствие, взвыл Агафон.
- Ты не представляешь, как меня это огорчит, - не удержался от плотоядной ухмылки волшебник.
Видя, что Броше на жалость не возьмешь, Агафон прибег к новому-старому аргументу:
- …А вас лишат лица… лицей…
- Лучше быть магом с лавкой, но без лица… лицей… лицензии, тьфу ты, чтоб тебя!.. чем наоборот! - пылко притопнул чародей. - И вообще, я не понял, чего ты тут разлегся! Если ты не передумал оставаться - лови этих вамаясьских финтифлюшек!
Агафон торопливо вскочил, окинул фронт работ с видом профессионального ловца финтифлюшек… и хихикнул. При ближайшем рассмотрении фронтом его можно было назвать лишь условно. По крайней мере, теперь, когда мыши разбежались, а анинэцкэ-женщины поняли, что в кои-то веки в их компании оказался мужчина. И пусть он был старый, толстый, лысый, босой, а из собственности имелась всего одна килька и не очень новый зонт… "На безрыбице - и старый башмак рыба", говаривал Бруно Багинотский, и аниженщины прочувствовали это сейчас в полную силу.
Как и толстяк с зонтом.
Неизвестно, успела ли у него случиться стадия восторга и воспарения от собственной значимости, но в тот момент, когда Агафон увидел его, зонтовладелец пытался спастись от полусотни с лишком костяных девиц всех возрастов, взобравшись по шнуру портьеры на подоконник. Но зонт и рыба, занимавшие обе его руки, цепкости не способствовали, и быстро понявший это толстячок повис в трех десятках сантиметров от пола, отчаянно обхватив шнур руками и ногами и зажмурив и без того неширокие глаза. Под ним, толкаясь и лупя друг друга чем ни попадя, бесновались аниженщины. Пока кумитэ выигрывала девушка с веслом.
- Вот дурак, счастья своего не понимает… - завистливо буркнул Агафон, подобрал с пола возбужденно забормотавшую разноцветную корзину, зачерпнул с пола пригоршню девиц и высыпал на дно.
Вторая пригоршня принесла в корзинный плен еще с десяток анинэцкэ. Третья - столько же. Когда же студент вернулся с четвертой, тихо дивясь неубывающей толпе аниженщин, штурмующих портьеру, то обнаружил, что корзина валялась на боку - абсолютно пустая. Магистр Броше на боку не валялся только потому, что он за него держался обеими руками, хихикая мелким дребезжащим смешком, словно проволочные губки для посуды трясли в котелке.
- Они… ее… перевернули! С разбегу! Три десятка брелоков для ключей оказались умнее Агафоника Великолепного!
Щеки Агафона запылали. Стиснув зубы, он обежал взглядом лавку и приметил несколько посудин непонятного назначения, с виду пригодных для предварительного заключения бунтарок. Но первый же его шаг в том направлении был остановлен окриком:
- Никакой магии! Веник и совок!
- Но вы же!.. Они же!.. - возмущенный запретом, студиозус не смог найти нужных слов, но они и не понадобились: