Герр Сёгмунд щёлкнул пальцами и наступила темнота. А потом они ощутили, как падают в пропасть сквозь какую-то невидимую узкую трубу, что не давала им даже дышать. А ещё через секунду они с грохотом упали друг на друга на каком-то зелёном луге. Гельфида мигом же слезла с незнакомца, оглянувшись по сторонам. Академия виднелась только вдалеке, а это значила, что к ним снова применили телепортацию Ощущение не из лучших, надо сказать. Хотя когда они перемещались из холла в кабинет Сёгмунда, было не так туго. Может, дело в расстоянии? Или Сёгмунд просто решил поиздеваться?
- Тогда, может быть, ты расскажешь мне, что происходит? - требовательно сказал Геррер.
- Отвали, - грубо пробубнила Гельфида, пряча заветную шкатулку себе в дорожную сумку.
- Почему опять так грубо? У тебя теперь не будет другого выбора, кроме как довериться мне!
- С чего ты взял?
- Нам же теперь вроде бы куда-то идти вместе…
- Кто тебе сказал, что я возьму тебя с собой? - не бросив ни единого взгляда в сторону Геррера, сказал Гельфида.
- Этот самый старик же!
- Он не друг мне, - сказав это, Гельфида принялась куда-то идти.
- Зачем ты уходишь? Мы же не спали всю ночь!
- Для того, чтобы спать, у нас должно быть время, - сказала Гельфида, - а его у нас нет, варвар.
Увидев, что девушка ушла уже достаточно от него, он приподнялся с мягкой травы в росе и приспустился за ней, словно она была для него чем-то более важным, чем просто случайная попутчица.
- Я не варвар. Меня зовут Геррер.
- Я Гельфида, - ответила она, даже не обернувшись, но Герреру этого было достаточно, чтобы продолжить путь.
9. "Бродячий Бард - мой Бог"
Солона не покидала мысль о том, что он заблудился. И с каждым часом он убеждался в этом всё больше и больше. И теперь уже совершенно точно не знал, где он находится. Вдалеке уже виднелись горы с изощрёнными пиками, скалами и обрывами. Это могло лишь наводить на мысль о том, что это Эредгриттские горы на границе Карнарии и старого Ненгара. Но ведь это же всего лишь предположение, которое не обязано быть правдой.
Наверное, только Старые Боги могли описать то, как сейчас выглядел Солон. Благородному адепту Солнечной Академии точно уже не пристало быть похожим на грязного бродягу, похожего на лесных леших да вурдулаков, от которых Солон слышал от отца. Очень давно.
А ещё и на душе было как никогда погано. Не из-за внешнего вида, конечно. Перед глазами до сих пор стояла смерть Кенгорма. А ещё неизвестная судьба Райлега и Эрика не давала покоя. Вдруг они тоже сейчас мотаются по неизвестным землям в поисках дома? Это был бы неплохой вариант, учитывая то, что их могла постичь участь погибшего Кенгорма. Это и привело Солона к тому выводу, что ему очень повезло. Хотя почему же он тогда чувствует то, как разрывают его душу, а затем обратно сшивают? Почему же он не радуется своей участи, прыгая от счастья?
По ночам в этих краях было холодновато, хотя ещё даже не закончился май. Приходилось страдать в эти ночи, плохо спать и в целом просто переживать их. Как же хорошо было бы вернуться сейчас в родную теплую постель и не покидать её несколько суток, чтобы рассчитаться сполна с теми испытаниями, которые Солону угораздило пережить.
Спустя четыре-пять часов после полудня юноша смог найти тракт. Не самый главный в Королевстве, но всё же вполне себе пригодную дорогу для того, чтобы по ней передвигаться.
Тракт - это очень хорошо. Это даже очень хорошо, потому что любая дорога приведёт в какой-никакой город. И пусть в этом городе не все будут рады Солону, зато там он по крайней мере не будет беспокоиться за своё выживание.
Горы теперь уже были как никогда близко. Солон впервые за свою жизнь мог в такой непосредственной близости любоваться ими, и зрелище это поистине будоражило. Заснеженными пиками они упирались прямо в небо. А некоторые были даже выше самого неба, и потому этих пиков вообще не было видно.
Это точно Эретгриттские горы, потому нигде больше в Королевстве таких высоких гор не было. Если только Солон не успел за это время оказаться в каком-то другом королевстве, или его глаза не окутала волшебная туманная пелена.
Он двинулся на юг, потому что к Северу скорее всего скоро заканчивались карнарские владения, и начинались либо суровые и мёртвые Ненгарские Земли, либо сумрачный и забытый всеми Латьен. В стороне Юга же и были самые большие города Королевства, и вместе с ними и сама его столица - славный Бурейден.
Тракт не пользовался особой популярностью, потому что за последующий час он не встретил здесь ни единой души. Либо этот путь вёл в никуда, в давно уже забытые земли, либо же он просто уступал другому, более широкому и удобному тракту, идущему неподалеку от этого.
- Остановись, путник! - услышал Солон чей-то голос сзади.
Солон, словно крик сзади был для него призывом, мгновенно обернулся. В ожидании чуда и спасения. Это был всадник на белом коне, да и таком, что подобной красоты коня было почти нереально найти в карнарских землях. Сам всадник был человеком богатым, что было видно с первого же взгляда. Одежды были его настолько яркими да украшенными, что по меньшей мере должны были принадлежать какому-то графу. Если не считать то, что они были потёрты во многих местах, а в некоторых даже порваны.
Солон остановился.
- Куда путь держишь, добрый странник? - спросил незнакомец, равняясь с Солоном.
- Я? Эммм… В Акру…
- В Акру, значит… Тогда ты должен был идти в другую сторону.
И всадник тихо, но не очень весело, протяжно захохотал.
- Составь мне компанию, странник. Пообщайся со мной, - предложил всадник.
- Хорошо, - чуть робко ответил Солон. Людей с таким аристократически невежливым характером он не видывал раньше.
Незнакомец медленно спустился с коня и медленно отошёл к краю дороги. Было видно, как тяжело он хромает и мечтает поскорее присесть.
- Как тебя зовут? - спросил он, - и что ты делаешь на Старом Тракте?
- Меня зовут Солон. По правде говоря, я заблудился. И уже несколько дней не могу найти дороги.
- Таких ребят здесь не мало. Но вряд ли кто-то из них смог бы заинтересовать меня столь же сильно, как и ты.
Чем-то заинтересовал? Ничего не могло быть более странным в такое время и в таком месте. Пожалуй, побольше узнать не повредило бы.
- А как вас зовут? - спросил Солон.
- Пожалуй, тебе не стоит знать моего имени, Солон. Его звучание может тебя взбудоражить или напугать. Можешь просто называть меня "незнакомцем". Или "одиноким путником". Как хочешь называй меня, но только не по имени.
Солон не стал настаивать. Не смог. Лицо незнакомца уж точно не было похоже на лицо, которым должен обладать типичный граф. Под глазами огромные синяки, кожа бледная и какая-то потрепанная, частично укрытое небольшими шрамами. Не такими, которыми обладает опытный вояка. А такими, какими обладает то, кого часто бьют.
- Вы не знаете дороги до Акры? - спросил Солон.
- Если даже и знал, то давно забыл, - тихо ответил незнакомец, - да и не туда совсем тебе надо, Солон.
- А куда же тогда?
- Не знаю. Твоей же судьбе решать это. Не просто так ты оказался здесь. Как тебя вообще угораздило заблудиться?
Солон на секунду уже был уверен, что пора рассказать про Академию герра Сёгмунда, заставы в Королевском Лесу, и нападение утопцев. Но потом эта идея мигом вылетела у него из головы. Он даже не знает имени незнакомца, ни к чему ему рассказывать такие тайны!
- Я шёл с друзьями через лес. Но потом я заблудился и потерял их. Не зная дороги, я оказался здесь.
- А шёл ты в Акру? - спросил незнакомец.
- Да.
- Будет тебе ещё Акра. Не желаешь отведать моего табака?
Он вытащил из-за пазухи небольшой мешочек, набитый чем-то мягким, наверное, табаком, и длинную курильную трубку.
- Я не курю табак, - ответил Солон.
- И я не курю. Но такой табак не грех и отведать, - сказал незнакомец и принялся набивать трубку содержимым мешочка.
- Я не привык курить табак. У нас не разрешают.
- У вас не разрешают? Где же это? - спросил незнакомец, плотно затягиваясь табаком. Приятный аромат мигом наполнил и душу Солона.
- Отец не разрешает. Строгий отец.
- Но сейчас-то с тобой нет отца. Ты заблудился. И думаю, не скоро его увидишь.
Знал бы незнакомец, что Солон не видел своего отца уже более четырёх лет. И навряд ли вообще его когда-то увидит. Если, конечно, чудом не окажется в Акре, и там его случайно не встретит.
- Как-нибудь в следующий раз, - всё же ответил Солон.
- Понимаю тебя, - ответил незнакомец, - но ты никогда не поймёшь меня. Моя жизненная история прошла чуть больше лет, чем ты думаешь. Хотя не настолько много лет, как ты думаешь.
Странник выглядел на возраст тридцати-тридцати двух лет, хотя голос его был чуть помоложе, чем внешний вид. Было ли это только странное ощущение, или что-то значащий факт, Солон не знал.
- Подобные мне никогда не оказываются на таких дорогах, - продолжал незнакомец, планомерно покуривая свою длинную трубку.
- Где же оказываются подобные вам? - спросил Солон.
- Если я расскажу тебе, то ты просто рассмеёшься. И не поверишь мне. Никто не верил с тех пор, как я покинул свой город. В который я никогда не вернусь.
- Почему?
- Потому что это больше не мой город, Солон. Ты, наверное, ещё слишком юн, чтобы понять.
- Я молод, но я не глуп, - ответил Солон.
- Так многие говорят. Почти все, если считать только тех, кого я встретил за период своих скитаний. Почему у них никогда не вставало вопроса - правильно ли то, что они сейчас сидят рядом со мной, наравне с мной, и всем предлагаю я тот табак, что курю сам?
- А что в этом странного? - поинтересовался Солон, так как незнакомец уже полностью запутал его.
- Вот я и говорил, что не поймёшь. Скажи мне - не возникало ли у тебя никогда вопроса - заслуженно ли ты занимаешь то место, на котором сейчас находишься?
Только вот что считать за то "место, где он находится"? Судя по всему, это должна быть Академия, но… Он не в ней и потерял её…
- Порой я думаю, что я не заслуживаю своего места.
- А я тебе по-другому скажу, - промолвил незнакомец, - то, что твое место совсем не в твоем обществе, твоём доме или в компании твоих друзей. В данный момент оно находится здесь, на этой траве. На обочине этой дороге, рядом с бродягой, курящим трубку с самым дорогим табаком в Родевиле.
- К чему это всё?
- К тому, что ты прав, - ответил странник и улыбнулся. После чего сразу стало заметно, что у того нет одного зуба. - Не заслуживаешь. Точнее не заслуживал бы, если бы я заслуживал того, которого недавно лишился.
- Я не понимаю, - сказал Солон.
- Знаю, что не понимаешь. Но скоро поймёшь. Твоё место не там, к чему привязано твоё сознание. А там, где находится тот кусок мяса, которым является твоё тело. И ты не можешь знать, что с тобой будет через несколько дней, часов, или даже минут! Этим и прекрасно то блаженное неведение, которым обладаем сейчас и ты, и я.
- Мне не особенно нравится перспектива через несколько дней оказаться в руках разбойников, сдохнуть от голода, или оказаться растерзанным зверьми.
- Тогда почему ты ещё не разорван? Судьба бережёт тебя, Солон. Она много кого бережёт, но только для того, чтобы однажды использовать в нужный момент. Меня, как видишь, она уже отберегла. И использовала.
- Не говорите так. Никогда нельзя отчаиваться настолько сильно. Отчаяние губит людей.
- Можно. Можно убить свою судьбу, но всё же закончить свой путь не зря, передав правильный огонёк надежды другому, если уж для себя я его использовать не смогу.
Но что за огонёк? Что за надежда? И что за судьба? Солону даже не хотелось спрашивать об этом у незнакомца, поскольку он знал, что тот всё равно не ответит ему. Или ответит, но настолько размывчато, что Солон сотню раз пожалеет о том, что сделал это.
- Почему не сможете?
- Место, которое я занимал раньше, я считал незыблемым для себя. Но был глубоко не прав, потому и пытаюсь уберечь от этого каждого, кого встречаю на этой дороге. Все наши положения в этой жизни временны и неустойчивы. Они могут только прельщать своими красками, но внутри может показаться их настоящая гниль и чёрные тона.
- А оттого вы мне предлагаете отказаться от стабильного положения в обществе, обменяв его на жизнь странника и авантюриста?
- Твоя жизнь - твоя и судьба. Не моя. Я не могу тебе ничего предлагать, и тем более заставлять чего-то делать. Но могу направить на истинный путь. Попытаться наставить. Хотя какое я имею на это право? Если сейчас наше место находится рядом, на одной обочине одной и той же дороги. И нет среди нас ни неба, ни земли, ни грязи, ни князя.
Когда табак в трубе странника закончился и истлел до конца, он спрятал её обратно, туда, откуда и взял. Только сейчас Солон заметил, что левую руку незнакомца украшали два огромных перстня. Один из них был золотым, с огромным рубином посередине, а вот другой перстень был обрамлён каким-то диковинным, голубым и блестящим драгоценным камнем. Неужто и впрямь этот человек богат? Или был богат когда-то, а сейчас на его кисти красуются лишь следы былого величия и богатства?
- Откуда же я могу знать, кто из нас земля, а кто небо? - сказал Солон.
Странник неожиданно застыл, будто бы уснул с открытыми глазами. Слегка подрагивал лишь правый уголок его верхней губы. Солон придирчиво всмотрелся в его лицо, но тут незнакомца резко передёрнуло, и он будто бы очнулся.
- А ты любишь себя, - сказал он и улыбнулся, - но не в этом деле. Видел ли ты, юный Солон, когда-нибудь спектакль? Неважно - в обустроенном ли дорогом театре или просто на улице.
- Когда я был маленьким, на улицах Акры частенько появлялись бродячие труппы актёров. Иногда они даже привозили и гномов. Порой было так весело.
Незнакомец ещё раз улыбнулся и проговорил:
- Акра тут не при чём. Ты видишь театр каждый день, каждую ночь, да что говорить - каждую секунду времени. И этот спектакль вы все называете жизнью и относитесь к ней настолько серьёзно, что боитесь потерять эту роль больше всего. Хотя в этой жизни ты актёр, только пока не знаешь этого. И исполняешь свою роль. При чём довольно неплохо, чего ты тоже не знаешь. На тебе раскрашенная яркая маска, и на мне тоже.
- Вы бред несёте, - осмелился сказать Солон.
- Я знаю, что это слишком абстрактная вещь, чтобы понять её сразу. Я сам разбирался в этом всю свою жизнь. И до конца так и не разобрался. Хотя главное я понял - мы всего лишь актёры и наши роли уже прописаны в каком-то сценарии. Но нами не управляют. Искусно управляют лишь нашими ролями, но не нами.
- И кто же, по-вашему, управляет всеми нами?
- Навряд ли боги. Если они и управляли ролями когда-то, то давным-давно уже умерли. Умерли по-настоящему, а не лишились роли. Остались от силы один-два, но и тем уже давным-давно наплевать на нас.
- Меня всегда учили верить в богов, - проговорил Солон, - но никогда не уточняли, в каких именно.
- Поэтому и верить в них было бы напрасно. Ролями управляют не боги совсем, а какой-то бродячий шутник-бард. Бродячий не по нашей земле конечно, а где-то по тому пространству, где сияют мириады звёзд, появляющиеся по ночам. Не в наших силах поменять судьбу нашей роли, но мы всегда можем изменить свою, собственную судьбу.
- Как же? Если всё уже предначертано, и заранее ясен тот день, когда ты умрёшь, или когда случится что-то ещё.
- Ты опять меня не понял, Солон. Предписана судьба нашей РОЛИ, но не самих нас, то бишь актёров. Мы вправе сами снять ту маску, что находится на нас сейчас, и примерить вместо неё другую.
- Это невозможно. Бедняку никогда не стать королём, как и королю никогда не стать бедняком.
- Отчего же? - удивился странник. - Всякое бывает. Я могу тебе с лёгкостью доказать, как легко можно поменять маски, за которыми скрываются наши роли.
- Я согласен. Доказывайте.
На долю секунды странник застыл в ступоре, но затем на его губах показалась еле заметная узкая улыбка. Создавалось ощущение, что этого момента он ждал уже очень долго времени, либо же вообще это пресловутое доказательство было целью его жизни.
- Я предлагаю тебе обменяться нашими одеждами. И всем остальным, что у нас есть.
- Я не ослышался? - удивился Солон. - Обменяться одеждами? Но ведь моё оборванное тряпьё в сотни раз хуже вашего богатого наряда!
- Это уже неважно. Ты просил доказательств, и теперь получай их. Начнём именно с одежды. И ещё мне придётся отдать тебе своего коня. Выбора нет.
- Выбор есть.
- Поздно.
И уже через несколько минут Солон стоял, одетый в великолепный, пусть и много потрёпанный золотистый наряд. На левой руке у него красовались те же два огромных перстня, а на правой было толстое золотое кольцо. Солон только что понял, что и ростом, и телосложением он повторял незнакомца, так как наряд сидел на нём почти как влитый.
Странник же, одетый в изорванные тряпки, походил теперь больше на самого Солона. Так сказать, на Солона, годами десятью постарше. Или даже чуть больше.
- Пожалуй, только трубку и табак я заберу у тебя. Надеюсь, что бродячий бард на это не обидится. А теперь я хочу, чтобы ты сел на этого коня, и отправился туда, куда он понесёт тебя. Южный Ветер. Я назвал его Южным Ветром, и ты называй его так.
Солон кивнул. Он не мог представить, что то, что происходит с ним сейчас, происходит наяву. Слишком непонятно это было, вообще не поддавалось объяснению - зачем вообще. Но если так случилось, то так надо. Если это не шутка конечно. Всего лишь смена внешнего вида да прибавка ещё четырёх ног. Весомая ли польза? В таких условиях, в целом, да.
- И что же вы будете делать теперь? - поинтересовался Солон. - Без коня и хорошей одежды?
- Лишь двое властны мною, - гордо проговорил преобразившийся в худшую сторону незнакомец, - я и моя судьба! Ей я теперь и доверюсь!
И он решительно отвернулся от Солона, решив начать свой новый путь. Солон так и не мог поверить, что это не какая-то шутка бродячего барда, а реальность.
- Спасибо, - сказал всё же он.
- Спасибо неуместно тут. Я не дарю жизнь умирающему человеку, я не убиваю его, облегчая мучения. Тогда за что же можно меня благодарить?
- За то, что я теперь могу двигаться быстрее.
- Бред. Ты просто получил одну роль, отдав старую. Что ж, прощай, Солон из Акры! Я не назову тебе своего имени сейчас. Но теперь ты точно его узнаешь, если не лишишься Южного Ветра.
Солон лишь коротко кивнул ему, так как был в глубоких раздумьях. Незнакомец тогда отвернулся и пошёл дальше, удаляясь всё далее и далее. Солон больше никогда не видел его лица, никогда не слышал его голоса. А через минуту-другую он полностью исчез из вида, исчезнув из жизни Солона навсегда. Возможно, их ролям действительно более не суждено пересечься. Хотя и эта встреча была по большей части случайной. Хотя итог её вряд ли назовёшь случайностью.