Первый углук был неплох - он не хуже Геррера орудовал холодным оружием. Но он нне ожидал удара ногой по животу, который заставил углука на мгновение потеряться. А потерялся он навсегда, так как меч Геррера тут же впился в его жёсткую плоть.
Гельфида уже побеждала кого-то, но убив его, вдруг схватилась за свою руку и перестала биться дальше. Геррер, увидев это, тут же ринулся к ней, закрыв своей спиной и оставшись на рандеву с последним противником.
А тот уже и сам понимал, что обречён. И это сложнее всего - биться с тем, в чьих глазах уже нет никакой надежды, никакого задора. Поскорее бы проиграть и умереть…
Геррер это видел и не смог добить его. Жалость ли помешало или благородство, но он лишь выбил ногой меч из руки углука и свалил на землю, занеся над ним меч.
- Протыкай, - произнёс углук.
У него изо рта показалась кровь, но не от смертельной раны. Скорее всего, это Гельфида заехала ему чем-то по зубам, попутно выбив парочку.
Геррер опустил меч, и приподнявшись, поставил ногу на грудь побежденному сопернику.
- Двое против одного - нечестно как-то, - произнёс Геррер, - мы и так победили.
- А лучше бы убил, - сказал ему углук.
- Для начала скажи мне, кто ты, и зачем вы вообще все здесь?
- Мы пришли из тех мест, о которых ты и не слыхивал. Мы даже не из Родевиля. И сколько бы наших ты не перебил, мы всё равно победим и отвоюеем наше сокровище!
- Оно ничьё, - грозно ответил Геррер, - можешь отправиться к своим и передать им это. Я Геррер Аугуст и вам не удастся сломать мой дух.
Углук молчал, и сквозь зубы хрипло посмеивался. Геррер от злости прижал ногу ещё сильнее и приподнял, её к горлу углука, попутно спросив:
- Есть ли у вас какая-нибудь провизия с собой? Вам она всё равно уже не понадобится.
- Провизия? Ха… Мы здесь не для того, чтобы потреблять провизию. А для того, чтобы забрать его.
- Печально, но вы не заберете.
- Там мы привязали лошадь, - сказал углук, - всё, что у нас было.
- Лошадь? Хм, - произнёс Геррер, - неплохо. Где ваш лагерь?
- Лагерь? Откуда в этой роще лагерь? Тут никого не было, кроме нас пятерых. Вы и сами, где сейчас наше главное сборище.
- Академия, - сплюнул Геррер, подняв ногу, - а теперь беги отсюда.
Углук поспешно встал и уже полминуты спустя его не было заметно сквозь дебри. Что ж - даровать врагу жизнь… Вееликодушней этого нет ничего. Но главное в последствии об этом не пожалеть… Не окажется ли он тем, кто в итоге воткнёт в спину нож?
Геррер обернулся на стоящую сзади Гельфиду, которая всё ещё держалась за руку, из-под которой сочилась кровь.
- Что с тобой? - спросил он у неё.
- Ничего, - грубо ответила она, - и без тебя справлюсь.
- Как бы не груба ты была ко мне, но без меня бы ты не справилась.
- Справилась, дда и ещё лучше. И не оставила бы никого.
- Учитывая, что после первого ты поранила руку, - усмехнулся Геррер.
Гельфида недовольно фыркнула и отвернулась. Она ничего не сказала Герреру, хотя тот и не ожидал, что чего-то скажет.
- Подожди секунду здесь, - сказал ей Геррер.
Он прошёл несколько шагов в сторону, где и нашёл скучающего белого коня. О, как они был красив и идеален! Будто бы единорог из старых сказок, разве что рога на лбу не хватало. Даже не верилось, что уродливые углуки могли обладать подобной красотой.
- Это же моя Воронка! - прокричала Гельфида, увидев лошадь, когда её привёл Геррер.
- Так вы знакомы? - удвивлся он. - Хотя какой он Воронка, он же белый!
- Ты ничего не понимаешь, варвар, - ответила Гельфида и ринулась к коню.
Но едва прижавшись к Воронке, у неё вновь пошла кровь.
- Тише! - кинулся к ней Геррер. - Подожди немного.
Герреру пришлось наспех разводить костер посреди леса, чтобы согреться и хоть немного осветить то тёмное место, где они находились. А то бы точно кто-нибудь выколол себе глаз. Благо, вхворост был сухой и получалось всё довольно быстро.
Треклятых углуков Геррер стащил в кучу и оставил прямо там, где они погибли. Не время было для того, чтобы должно с ними прощаться. Да и чести при жизни они немного имели. Был вариант их сжечь, но полученное зарево спалил бы всю рощу.
Геррер приложил к ране Гельфиды подорожник, чтобы он забрал в себя всю углучью заразу и медленно обвязывал её тряпицей, сидя у костра.
- И как ты, варвар, можешь ещё и врачевать?
- У нас, у варваров, это тоже в крови.
- Ты вправду варвар? - вдруг неожиданно спросила Гельфида. И интерес её был неподдельный.
Геррер на секунду замялся, после чего ответил:
- Вообще-то да… Но не совсем в прямом смысле этого слова. Я родился в стране варваров - на островах Алмакидах. Да-да, в стране тех варваров, что больше тысячи лет были на стороне Аламонта. Но на Алмакидах есть несколько городов, жители которых не хуже ваших. И сами города тоже. В одном из таких и родился я.
- Не знала, что ты и впрямь оттуда, - сказала Гельфида, после того, как Геррер довязал повязку до конца.
- Но там я жил недолго, - плавно продолжил он, - когда мне было семь, наша страна воевала с гоблинами, что жили через море. И в качестве дани они забирали маленьких мальчиков, чтобы впоследствии выращивать из них своих воинов. Эта война была чуть более двадцати лет назад, хотя закончилась вполне недавно.
- Так ты ещё и гоблин, - пробурчала Гельфида.
- У них я был не более недели. Тогда около десяти мальчиков смогли сбежать. Среди них был и я. Мы миновали сквозь границы Гоблинара, и почти все мальчики погибли. Я же выжил. Но более никогда не бывал среди варваров.
Гельфида замолчала. Видно было, что эта исторрия слишком глубоко затронула её. И ведь действительно, не каждому дано пережить такое в семь лет.
- Это оставило большой след на моей душе, - сказал Геррер, - я больше не хотел чтобы такие же мальчики пяти-десяти лет погибали по чьей то злой прихоти… Именно это и побудило стать меня гвардейцем. А тебе, Гельфида, приходилось ли переживать подобное?
- Нет, - коротко ответила она, - мне вообще мало чего приходилось переживать. Я не видела почти ничего. Тогда, когда ты сбегал от гоблинов, я ещё и не родилась наверное. Я никогда и матери своей не видела. Она просто подкинула меня на крыльцо моему простодушному отцу и исчезла навсегда. Я всегда жила с отцом и дедом в Обсерватории, и помню только лишь её стены.
- Тогда где ты обучилась так отменно фехтовать?
- В Обсерватории постоянно было немало воинов. Воинов - её защитников. И мне ничего другого не оставалось, кроме как тоже обучаться быть её защитницей. Деду ничего другого не оставалось, кроме как нанимать для меня лучших учителей этого дела…
- Дед? А как же отец?
- Отец? - стало понятно, что это не самый приятный вопрос для Гельфиды, но обратно свои слова он забрать уже не мог. - Мой отец хоть и был очень простодушной натуры, но состоял на службе у местного герцога. И однажды просто не вернулся с этой самой службы. Хотя я не знаю - плохо ли это и хорошо. Если бы меня воспитывал он, я бы не научилась тому, что умею. А деду всегда было всё равно. Он просто жил в своих телескопах, книгах и картах… А я тренировалась, тренировалась, но кроме тренировки никогда и не видела ничего.
- Как ничего? - сейчас Геррер уже ннеподдельно удивился. - Ты же дралась, как опытный воин!
- Но углуки были первыми из тех, кого я убила.
- И как ощущение? - поинтересовался Геррер.
- Я не знаю, - ответила Гельфида, - если бы это были люди, то знала бы. А нелюди не в счёт.
- Молодец. А мой первый случился ещё в семнадцать. Разбойники пытались ограбить мою кузницу, а я… А я проткнул одного из них прямо раскалённым мечом. После чего уже твёрдо решил стать гвардейцем.
Гельфида уже засыпала. Как же мило она смотрелась сейчас! Да, она, которая несколько десятков назад убилаа двоих углуков.
- Может быть прямо сейчас отправимся к твоему деду? - предложил Геррер. - Тем более конь, нам останется совсем немного.
- Конь всего один, поэтому я справлюсь без тебя.
Геррер нахмурился. Его не радовала перспектива сходить на середине пути.
- Нет. Сегодня я отправлюсь с тобой.
- Ладно, - нехотя проговорила Гельфида, - только поведу его я, а ты буддешь сидеть сзади. Если нет, то будешь бежать рядом.
Геррер представил картину, в которой девушка ведёт коня, а взрослый мужчина сидит сзади. Действительно, смешно. Да и нелепо как-то.
- А не болит ли твоя рука? - спросил Геррер.
- Бывало и похуже. Если я захочу, Воронка будет слушаться только меня, а тебя нет.
Именно тогда Герреру и пришлось согласиться.
11. "Другая жизнь - не сон"
Прошло два дня с тех пор, как Солон Моррисон обрёл коня, новые одежды, и, возможно, новую жизнь. Южный Ветер проносил его всё дальше и дальше к югу, минуя зелёные луга, горы с заснеженными пиками, и хрустальной чистоты озёра.
Юноша был уже начисто лишен всех сил. Он почти ничего не ел за последние дни, мало спал, а потому временами ему приходилось немало постараться, чтобы не выпасть из седла.
Его всё больше и больше интересовало то, что же произошло с ним два дня назад. Кто же являлся тем самым загадочным незнакомцем, согласившимся на такой неравноценный обмен. Да и принёс ли этот обмен так много счастья Солону - новому обладателю шикарного коня и не менее шикарного наряда?
Почему в Академии его учили тому, как колдовать, а не тому, что делать в таких ситуациях? Магию в своей жизни он почти не использовал, и тем более не сможет использовать сейчас, после того, как сломал свою волшебную палочку. Без неё колдовать он, к сожалению, не мог.
Он чувствовал себя просто утонченной неженкой, который в надежде спастись уповал только на случай, или на чье-то чужое вмешательство. Но больше за два дня пути он попутчиков не встречал. Может, и вправду он сейчас двигался по старому, забытому всеми, тракту?
Коню, который звался Южным Ветром, было гораздо лучше. Он частенько мог остановиться и пожевать зелёную травку, потом попить водички из озера либо ручейка, и благосклонно понести своего нового всадника дальше. Спать он вообще, похоже, не хотел - и во всём этом Солон ему безумно завидовал. Временами и он уже готов был пожевать травки, но вовремя эти мысли выветривались у него из головы.
Когда возле дороги Солону удалось найти молодую яблоню с ещё недоспелыми июньскими яблоками, он был этому рад, как никогда. Он ел их с такой жадностью, с какой не ел изысканные блюда не редких пирах в Академии. Даже конь удивился тому, что он видел. Конечно, яблоки питают не так, как, к примеру, мясо, но на безрыбье и рак рыба. Это придало Солону достаточно сил, чтобы окончательно не разочароваться в происходящем.
Однако ночи всё равно были весьма холодными, так как не закончился ещё и месяц мая. Днём наступала обманчивая жара, возвещающая о "начале" лета, а ночью весь этот обман раскрывался и Солон мёрз даже под одеждами, подаренными незнакомцем.
Как он поживает сейчас? Теперь он похож на Солона, может теперь он вообще стал им? Вернулся в академию, или же вообще в Акру, и живёт там припеваючи… Хотя какой дурак может принять его за Солона? Скорее всего судьба этого бедняги ничем не лучше судьбы самого Солона, если не считать того, что он ещё и средства передвижения лишён.
На седле дареного коня висело неведомое знамя - поломанный меч, пересекающий чёрную корону, и всё это украшено голубым крестом, словно перечеркнуто. Чтобы это могло значить? Перечеркнутый, да еще и сломанный меч - довольно странное сочетание. А о чём могла говорить корона? У кого незнакомец похитил это знамя? Он убил какого-то короля? Если это так, то обвинения в этом могут перейти на Солона, а это не очень хорошо…
Хотя, впрочем, что может быть хуже того, что происходит сейчас? Невесть что будет дальше, невесть вообще, где он сейчас и кто сейчас, и вообще, зачем он тут. Как же он сейчас жалеет о той шуточной дуэли с Бэрзом Баззари, после чего герр Сёгмунд его наказал! И тем более Солон корил себя за то, что именно он был инициатором. Как там сейчас Бэрз поживает? Его, к счастью, не наказали и не отправили в лес. А то ведь и его могла постигнуть судьба Кенгорма, за что Солон бы себя точно никогда не простил.
С наступлением вечера второго дня Солон наконец-то увидел первый указатель возле дороги. При спуске с небольшого холма обветшалая деревянная табличка возвещала слегка устаревшим карнарским шрифтом: "Буррайден - 6 лиг". Буррайден, вероятнее всего являлся Бурейденом в современном написании, а это значило, что он совсем уже близко. Южный Ветер несёт Солона в саму столицу? Да быть такого не может!
Уже через полчаса взору Солона наконец-то открылся этот город. Стоящий на двух холмах, он занимал весьма много места - гораздо больше, чем Акра, которую Солон всё ещё хорошо помнил. Ведь кроме Акры, Солон больше не видел больших городов. Тем более таких, как Бурейден.
Белокаменные стены окружали этот город, и пройти можно было только через высокие ворота на западе. Остальные же стены смотрелись настолько неприступными, что нужна была только очень мощная взрывчатка, чтобы их миновать.
Здания из белого камня были совершенно разного размера - и огромные высокие сторожевые башни, и четырёх-шестиэтажные гостиницы, и высокие колокольни с разноцветными куполами. Дома стояли друг с другом в такой близости, что издалека казались единородной белой массой из извести.
А в самом центре города даже с такого расстояния было видно колоссальное сооружение - высотой чуть ниже Академии, а вширь даже превышающее её. Окруженное четырьмя высокими сторожевыми башнями, всё это сооружение было само как небольшой "город в городе". Солон понял, что это легендарный Аглун Хед - обитель Королей Древности, построенный в честь победы в Последней Войне Аламонта. Именно тогда и началась Династия Королей Буррайдена, а имени первого короля Солон уже и не помнил. Но Аглун Хед он много раз видел на различных картинках, монетках и даже на огромном гобелене в одном из холлов Академии.
После того, как Южный Ветер спустился с холма, началась ровная и прямая дорога, уложенная белым камнем. Эта дорога словно бы являлась входом в Бурейден, дорожкой, с которой начинается приветствие гостя.
Подковы коня звучно застучали по камням, в то время как Солон уже готов был упасть с коня и мёртвым грузом лежать на камнях несколько часов. Он наконец-то нашёл город - оставалось только надеяться, что город примет его, а не выкинет обратно в безбрежные дали Карнарского Королевства.
Быть может, он сможет вернуться обратно в Академию - и это будет самый лучший исход, которого только можно ожидать. Снова тёплая постель. Вкусная и сытная еда, старые друзья, а главное - дом. Только те уже давно похоронили его, наряду с беднягой Кенгормом, и возможно даже с Райлегом и Эриком, чего очень не хотелось бы.
- Стоять! - рявкнул один из стражников, охраняющих ворота.
Их было четверо - все высокие, крепкие, в зияющих и прочных доспехах. И все одинаковые как на подбор - и телосложением, и снаряжением. Лиц не было видно, из-за того, что забрала больших шлемов были опущены слишком низко. В руках каждый из них держал длинную алебарду, и выглядело это устрашающе. На их щитах красовалось знамя, похожее на то, что было на седле Южного Ветра, отличающееся лишь тем, что меч на их эмблеме не был поломан, а корона была не черной, а жёлтой.
Но Солона сейчас это интересовало меньше всего, так как теперь он уже точно был на грани того, чтобы упасть с коня. Но конь остановился сам, едва услышав призыв стражника.
- Скажи свой имя, - сказал стражник, - в неспокойные времена мы не впускаем всех подряд в город.
- Смотрите - у него эмблема Энтоэна! - воскликнул другой стражник.
Первый стражник приподнял знамя и потрогал его на ощупь, словно ожидал увидеть там что-то новое. Солон даже не смотрел на него, он молчал, и думал лишь о том, чтобы быстрее проникнуть в город.
- Да, это настоящее знамя. Но я считал Принца погибшим.
- Энтоэн?
Солон приподнял голову, словно бы услышал своё имя. Энтоэн… Кто это? Что-то знакомое, но Солон не мог вспомнить, откуда. Словно бы что-то близкое, известное, но чрезвычайно редкое. Словно бы одно такое.
- Принц не в себе, - пробормотал стражник, - ему нужна помощь.
- Мы не должны покидать свой пост. Иначе сам принц нас и казнит.
После этих слов четвертый стражник чуть не засмеялся, после чего сказал:
- Я думаю, что он сможет добраться до Аглун Хед. Тут не так далеко.
Один из стражников нажал какой-то рычаг, и ворота принялись медленно открываться. Солон понял, что его накрывает сон и голод, и он уже понял, что достиг края. Может быть, надо упасть прямо сейчас, чтобы они что-то сделали? Ведь они называют его каким-то Энтоэном. Может быть, они знают его и точно помогут?
Нет. Надо держаться. Нельзя никому доверять. Особенно тем, кого никогда до этого в своей жизни не видел. Будь то хоть королевские стражники, да будь хоть его личные - не столь важное. Остановиться надо только лишь в конце, тогда это будет правильно.
Едва только ворота открылись, Южный Ветер сам направился в их строну. Слегка пригорцовывая, он планомерно затопал по умощенной плитами дороге, ведущей прямо к центру города.
Стражники о чем-то шептались вдогонку, но Солон этого уже не слышал. Он с трудом удерживаясь в седле, медленно двигался вперёд, минуя различные улицы и площади, пустыри и здания. Солнце ещё до конца не село - светили его последние лучи, и оно не торопясь садилось на западе. Совсем скоро наступят самые долгие дни в году, тогда солнце на горизонте будет задерживаться ещё дольше. Но и сейчас длина дня позволяла дольше наслаждаться солнечными лучами. А это радовала всех, кроме Солона.
Несмотря на то, что час был уже не самый ранний, на улицах по-прежнему было полно народа. Не столько конечно, как на базаре в Акре в полуденный час, но всё же вполне достаточно. Взрослые мужчины, женщины, старики и снующие под ногами дети - все они как один расступались перед его конём.
- Принц вернулся, - слышались их безумные голоса, но Солон не обращал на них внимания.
Все вокруг что-то щебетали невпопад, будто бы разводили курятник из слов и недоумений, но Солон не слушал их. Каждый из них - от ребенка до старика, раздражал его и словно кислотой капал на мозги. Упасть бы прямо на них, чтобы перестали кудахтать, да только ничего это не изменит.
- Принц не мог вернуться - он погиб, - слышались другие, не менее уверенные голоса.
Да только Южный Ветер планомерно топал дальше, не слушая никого из них. О каком принце они вообще говорят? Чьё это имя - Энтоэн? Того странного незнакомца, подарившего Солону одежды? Зачем он это сделан? И почему эти странные люди так яростно обсуждают кого-то? Кто он для них?
- Почему никто не преклоняет перед ним колен? - спросил какой-то мальчик, лица которого Солону не удалось разглядеть.
- Это не тот принц, чтобы преклонять перед ним колена, - ответила ему мать.
Но всё же некоторые люди пали на колени, хотя и оставались уже позади Солона и его нового коня. Сам всадник даже не обернулся на них, но отлично понимал, что происходит. Не понимал он только того, почему вообще это происходит, и как он оказался тут, в самом центре внимания.
- Почему он молчит? - слышался чей-то гул.
- Он не очень похож на того принца, которого я видел, - отвечал кто-то.