- Мы давно не видели принца. Тот, старый, и на человека-то мало был похож.
- Он был потерян в себе.
Это продолжалось почти бесконечно. Они это всё сейчас говорят о том человеке, которого Солон встретил в горах? Кем же он всё-таки был? Если слова о том, что он принц верны, то самое время проснуться и забыть это как кошмар. Проснуться ли снова в горах, или в спальне Академии - уже неважно. Но такого взаправду не бывает.
Постепенно количество людей, окружающих его, уменьшалось, и это могло только радовать. Однако самочувствие Солона от этого не улучшилось - он до сих пор держал себя, как мог, чтобы только не выпасть с седла.
В глазах появился туман, всё происходящее начало казаться сон, и Солон уже намеревался проснуться, но не получалось.
Южный Ветер прямым ходом нёс его именно туда - в замок Аглун Хед - обитель Королей. Там дорога начала становиться ещё шире - она поднималась чуть вверх - на один из двух больших холмов Бурейдена, туда, где находился замок. Обычные горожане тут вообще перестали появляться - теперь они сменились на стражников, стоявших неподвижно, словно статуи.
- Знамя Принца! - возвещал кто-то из них.
- Знамя Принца! - вторили ему.
- Энтоэн Жив!
Солон уже был уверен, за кого его считают. Он вспомнил, где слышал имя Энтоэн. Энтоэн - карнарский наследный Принц, к тому же вообще единственный принц. То есть тогда, в горах, принц добровольно отказался от своих полномочий? Для чего? Солон всё равно не похож на Энтоэна - его разоблачат и казнят! В чём же тогда смысл всего этого?
- Подайте сигнал Королеве! - подал голос один из стражников, стоявших чуть выше остальных по званию.
Какой-то парнишка, вероятнее всего, посыльный, едва приняв сигнал, устремился в сторону замка. Конь Солона пересек огромную арку, служившую одним из четырех входов в Аглун Хед, и уже тогда началась территория этого замка-крепости.
Эти арки закрывались, становясь неприступными воротами, которые не разломать обычным тараном. Они и закрывались уже не раз - за столько лет не одна война выпала на долю Королевства и его столицы.
Поднимаясь всё выше и выше по холму, Солон всё больше и больше ощущал в себе атмосферу этих стен. Они давили его неповторимым горячим холодом и холодным жаром, не давая упасть с Южного Ветра. Стоявшие на боевом посту стражники кланялись ему, называя лордом Энтоэном, но это пока… Пока в сумерках они не узнавали его лица. Что же будет дальше? Когда будет светло и никакие лица уже не будут скрытыми? Послужит ли в роли маски похожий всего лишь наряд?
И тогда он остановился. Остановился тогда, когда кончилась белокаменная дорога, и появились ступеньки, ведущие в сам замок. Сейчас, когда последние лучи солнца уже скрылись за горизонтом, и Тёмный Властитель Мрака принялся окутывать Бурейден, Солон не мог разглядеть того, что было выше. За исключением двоих взрослых мужчин, спускающихся скорым ходом по лестнице, и того самого мальчишки-посыльного, который их сюда и привёл.
- Лорд Эсгрибур, это ли принц? - спросил один из мужчин.
- Я не знаю, - чуть хрипло ответил лорд.
Увидев то, что за ним пришли, Солон не выдержал и наконец-то вывалился из седла. Не помогло тепло стен, не помогли никакие приливы сил - юноша кубарем летел вниз, на белую плиту. Он не знал - ушиб ли себе что-то или сломал - в таком состоянии он вообще ничего не чувствовал.
- Малыш, поднимайся, - сказал мужчина, глядя лежащему Солону прямо в лицо.
Солон увидел его широкие скулы, серые глаза и свисающие вдоль лица длинные седые пряди. Ему было около пятидесяти пяти лет - лучшие годы давно уже покинули этого человека.
- Он не может, лорд Эсгрибур, - кричал мужчина, который был помладше.
- Тогда помоги мне поднять его, пройдоха!
И лорд Эсгрибур своими мощными руками ухватил Солона за подмышки. Силы в этом мужчине действительно было немало. Несмотря на то, что был он лордом, а не каким-то там фермером.
- Вы уверены в этом?
- Хочешь сказать, что я стар и не могу поднять его? - раздраженно произнёс Эсгрибур. - Я стар, но во мне ещё остались силы. И если надо, я смогу порвать на клочья кого угодно. О, как же ты изменился, малыш Энтти, с нашей последней встречи, - сказал лорд Солону.
Изменился, значит… Но другим человеком не стал… Значит и этот неведомый лорд Эсгрибур принял его за принца. Хотя, быть может, он стар, и поэтому подслеповат, и ничего это не изменит. Хотя не суть как важно - он же не король.
- Где же пропадал всё это время принц? - спросил несший его за ноги человек.
- Спросим у него об этом, когда он будет в состоянии говорить.
Солон и сейчас был в состоянии говорить, но до безумия этого не хотел. Отвечать на вопросы, ответы на которые он не знал, явно не входило в его планы. Если он не хотел, конечно, оказаться висящим на виселице, на главной площади Бурейдена.
- Я видел принца пять-шесть лет назад последний раз, - сказал старый лорд, - тогда он чуть отличался от себя сегодняшнего, но не очень. Он даже и моложе-то не был, чем сейчас.
И лорд сурово хихикнул.
- Мне же никогда не приходилось видеть принца, - ответил второй.
- Ты видишь его прямо сейчас, - сказал товарищу лорд Эсгрибур.
"Вы видите не принца, а бродягу из Академии герра Сёгмунда, оказавшегося тут случайно" - хотелось во весь голос крикнуть Солону. Но это означало бы для него смертный приговор, так как первым бы в убийстве Энтоэна обвинили бы его. А уже после казни принялись бы разбирать то, как всё было на самом деле.
Этажа через три Солон краем глаза увидел бегущую им навстречу невысокую женщину в возрасте, несущуюся так, словно бы от этого зависела её жизнь. Солон сразу понял, что это была ей Величество Королева Элизабет. Как же не по-королевски она выглядела, особенно сейчас!
- Мой сынок! - кричала она. - Это он? Скажи мне, Корден, это он?
- Да, это он, Элизабет, - ответил Эсгрибур, - даже королевское кольцо при нём.
Королева мигом примкнула к найденному "блудному сыну".
- О, как же мой мальчик преобразился, - причитала она, - я не ожидала увидеть его таким красивым… Теперь точно всё будет хорошо, теперь точно хорошо…
Она снова заплакала - и это она делала очень часто за последнее время. Да, королева была немолода уже - ей явно было не меньше шестидесяти, но нервы и скорбь по пропавшему сыну делали её с виду только старше. Её седые волосы, завязанные сзади в пучок, не сохранили и не капли своего былого цвета. Остальных деталей Солон не смог запомнить, так как глаза его закрывались уже. Королева вообще в своём уме? Как она могла принять проходимца за своего сына? Сына, которого она знала лет двадцать пять, не меньше. Это при том, что самому Солону было всего восемнадцать!
- Я ни секунды не переставала молиться Великой Длани за его здоровье, - сквозь слёзы произносила она, - и это она спасла его! Именно она!
Она бежала по пятам за Эсгрибуром и его товарищем, не отставая от них ни на шаг, и не отпуская взгляда от Солона. Тот уже засыпал, он наконец-то обрёл более или менее спокойствия и теперь готов был спать хоть сутки. Но дадут ли.
- Я прошу тебя, Элизабет, - говорил ей Эсгрибур, - оставь его хотя бы на минуту, дай мальчику покоя. Ему и так нелегко.
- Да-да, я поняла тебя, Корден. Ему нужен покой.
Перестав слушать вопли королевы, Солон наконец-то лишился чувств и уснул. Похоже, надолго.
12. "Она всё так же далека"
Гельфида не могла позволить ехать Герреру вместе с ней на её Воронке. Ей и думать не хотелось о том, что какой-то мужик сядет сзади неё и будет ещё за неё держаться. Геррер должен быть таким же похотливым, как и все остальные мужчины её возраста и не упустит возможности залезть, куда не надо.
- Когда мы уже попадём к твоему деду? - спросил Геррер.
Он грустно волочился рядом с ней. Гельфиде не хотелось думать о том, что его ноги могли устать - он же постоянно хвалится своей недюжинной силой, так пусть же пкоажет ещё и свою выносливость.
- Если бы было две лошади, мы уже были бы в Обсерватории. А так приходится переносить балласт в виде тебя.
- То есть я тут уже и лишний? Я бы мог давно уже уйти. Не забывай - мне ещё нужно найти друга.
- Мне нет до этого дела. Ты напросился ко мне в спутники.
- Ты ранила руку - тебя опасно оставлять. Нас преследуют какие-то странные ребята в капюшонах, в лесу мы встречаем углуков. И это ещё повезло, что м ыни разу не видели разбойников.
- Я и одной рукой справлюсь с ними, - сказала Гельфида.
- Я видел, как ты справилась с ними. Чуть не потеряла эту руку.
- Потому что ты мешался.
- Что такое эта ваша Обсерватория? - решил перевести тему в другое русло Геррер.
- Это что-то вроде башни или замка, откуда мой дед наблюдает за звёздами.
- Он что, астроном?
- Ты ещё такие слова знаешь… Нет, он не астроном, он занимается гораздо более важными делами.
- Такими, как посылать свою внучку в бой с углуками?
- Он не знал, что они там будут. Как и не знал, что там будешь ты. Неизвестно, что ещё окажется страшнее.
Геррер начинал поднадоедать ей, но она боялась прогонять его, так как действительно путешествовать одной и с больной рукой было бы весьма опасно.
- Страшно то, что я даже не знаю, куда втянулся. Ты когда-нибудь скажешь мне, что ты вообще в этой шкатулке несешь?
- Я не сильна в науках, поэтому пусть лучше расскажет мой дед, когда мы попадём в Обсерваторию.
- А что, если я погибну раньше?
- Значит, была не судьба.
- Ты жестока, Гельфида. Почему углуки сцепились не на жизнь, а на смерть за какую-то маленькую штучку? Это же глупо…
- Ты всё узнаешь, когда мы приедем!
- Вернее придём.
Геррер редко называл Гельфиду по имени, но сейчас был именно такой момент. Такое случалось, когда он желал прекратить спор, или же старался чем-то её задобрить. Гельфида действительно менялась после того, как он называл её по имени. Но что ему требовалось именно сейчас?
Весь день прошёл как никогда скучно. Снова ослепляющее солнце и компания Геррера - абсолютно ничего не изменилось. Погода и впрямь задержалась для этих краёв - так долго солнце не светило уже давно.
Карнария никогда не была солнечной страной - туман здесь был гораздо более частым гостем. Туман, но не дождь. Солнце светило же в лучшем случае только половину дней лета, а весной и того меньше. Сейчас был конец мая, но солнце, похоже, решило пойти в обход природы, и начать лето раньше.
Когда наконец-то стемнело, Геррер и Гельфида устроили привал и развели костёр. Геррер очень надеялся, что сегодня они наконец-то смогут найти какую-то гостиницу, или хотя бы деревушку, где их пустят переночевать, но тщетно. Гельфида усиленно вела его в обход любых населенных пунктов, говоря, что так будет безопасней для того, что она несёт.
- Сегодня придётся есть хлеб с сыром, - сказала Гельфида, расстегивая сумку.
- Жаль, что ты не дала мне времени поохотиться.
- Мы итак слишком долго добираемся от Академии до Обсерватории. Были бы две лошади, а не одна. Или не было бы тебя…
- Мы уже говорили на эту тему…
- Но я бы приехала быстрее.
- Но не целиком.
Гельфида проигнорировала его последнюю фразу, и отломила тому добрый кусок хлеба и кинула. После чего она разделила кусок сыра на две части и одну из них подала Герреру. Тот медленно зажевал.
- Сыр-то уже жесткий стал, - проговорил Геррер.
- Ешь то, что дают, варвар. И скажи спасибо, что я не требую денег за это.
- Спасибо, - с немалой долей сарказма ответил Геррер. - Мне бы всё равно нечем было бы тебе заплатить.
Этот вечер отдавал прохладой, будто бы должен был начаться дождь. Но Гельфида была уверена, что его не будет, да и не очень хотелось спать под дождём. Пусть Геррер спит под дождём, если вдруг этого захочет, а её такая перспектива не устраивала.
Они расположились перед небольшим холмом на пустыре, где не было ни единой рощи. Вообще в этих местах чаще встречались пустыри, хотя в нескольких лигах севернее должен быть какой-то большой лес, но туда Гельфиде совершенно не хотелось. Они итак уже повидали много интересного в рощах.
- Что-то тихо стало, - проговорил Геррер, доедая свой хлеб.
- Надо же? - удивилась Гельфида. - Ты решил помолчать, и называешь это "тихо стало"?
Они накинулись на них так неожиданно, что даже и представить что-то неожиданней сложно. Они про оружие и думать не думали, оно всё так же лежало подле них.
Это были углуки - штук шесть или семь - но как они смогли подкрасться так тихо и нео-жиданно?
Было печально осознавать, но их поймали. Гельфиду и Геррера тут же схватили, и они не могли даже сопротивляться. Герреру скрутили руки, и у него, возможно, даже что-то треснуло. С Гельфидой дела обошлись немного получе - её схватили за плечи и стали связывать какой-то толстой верёвкой.
- Поймали! Да! - кричал какой-то старый углук, скаля свои полугнилые зубы.
Гельфида сопротивлялась, как могла, но ничего не получалось. Она была уверена, что просто разорвала бы их в открытом бою, но эти бедолаги поступили слишком бесчестно, напав со спины.
- Я убью вас! - кричала она.
- О да, я не сомневаюсь в этом, - ответил ей какой-то углук, помоложе и не с гнилыми зубами.
Они громко расхохотались. Один углук стал лить на костер невесть откуда взявшуюся воду, другие связывали Геррера. Тот вёл себя намного спокойнее, чем Гельфида, и это было странно. Он даже не сопротивлялся. Наверное, он понимал, что ничего у него не получится.
- Владыка будет рад, - сказал какой-то углук.
- Тольцхен! - послышался чей-то углучий крик, и один из них обернулся.
- Чего тебе, отродье? - ответил тот, кого назвали Тольцхеном.
- Мы должны уходить.
- Так хватайте их и несите! - крикнул Тольцхен и указал куда-то пальцем.
Попались, словно мышки, думалось Гельфиде. Она уже сейчас начала пытаться развязать верёвки, но они были связаны слишком крепко. Так крепко и туго, что даже трудно было дышать.
- Возьмём их оружие! - крикнул какой-то углук. - У них хорошая сталь.
- Берите, только быстрее, - проревел Тольцхен. - Келрех там уже скучает.
- С ним же ещё пятеро!
- Да они все пьяные в умат, и давно уже спят.
Так углуки ещё и пьяные. Это может сыграть на руку Гельфиде и Герреру, только вот руки у них так и остаются связанными. Их несли словно детей - на руках - даже не смогли придумать какое-нибудь сооружение для этого.
- Мужик слишком тяжелый! - сказал один из углуков, который на пару с другим нёс Геррера.
Геррер, похоже, просто ловил удовольствие от того, что его несли на руках.
- И что? - ответил углук, который нес Гельфиду.
- Давай поменяемся! Девчонка вдвое меньше весит!
- Да отруби ему ноги и он тоже меньше весить станет.
- Я вам сейчас обоим ноги отрублю! - взревел Тольцхен.
Он, похоже, главный здесь, если командует. Хотя он говорил ещё о каком-то Келрехе, который "заскучает". Тот, получается, ещё главнее?
Прошло около часа, когда они, наконец-то пришли. Веревки дико натерли тело Гельфиды, и она уже больше не могла этого терпеть. К тому же углуки несли её очень неаккуратно, и теперь наделали ей немало синяков на подмышках.
Они пришли в лес, где виднелся большой костер, и слышались хриплые рычащие голоса. Это углуки устроили здесь привал - а может быть, даже разбили лагерь. На вертеле они жарили мясо - сперва могло показаться, что человечье, но на самом деле это был всего лишь какой-то барашек.
- Где вы так долго шастали, Тольцхен? - спросил один из углуков, тот, который казался самым трезвым в своей компании.
- Пошёл бы сам поискал это отродье! - рявкнул Тольцхен, после чего его углуки швырнули Геррера и Гельфиду на землю.
Трое углуков уже спали, опьяненные вином, ещё двое с трудом, но держались. Гельфиде показалось, что её уронили на какую-то палку, и она уже хотела ударить одного из углуков, но потом вспомнила, что она связана, и двигаться не может.
- Кидайте их уже в клетку! - крикнул Келрех. - Завтра Владыка сам разберется с ними. У нас баран почти готов, давай же съедим его!
Остальные бурным рёвом поддержали его. Углуки поволокли Геррера и Гельфиду в сторону какой-то самодельной клетки. Им всё-таки перерезали верёвки на ногах и руках. Когда их уже запихали туда, Гельфида обнаружила, что в ней уже находился какой-то бедолага.
- Ферцен? - удивлённо произнёс Геррер.
- Геррер? Геррер, это ты? Как ты здесь оказался?
- Понятия не имею… А что здесь делаешь ты? Я всю голову сломал в поисках тебя…
- Ты спасёшь меня, Геррер? Ты вытащишь меня отсюда? - Ферцен ропотал словно ребёнок.
- Это и есть Ферцен? - спросила Гельфида.
Она явно ожидала от друга Геррера большего, чем увидела. Как-то хлипковат этот Ферцен - ни в какое сравнение даже с Геррером не идёт. Торчат странные усики словно у мальца, да и лицо какое-то детское.
- Мы найдём способ отсюда выбраться… Как ты оказался здесь, Ферцен?
- Так же, как и ты. Эти твари поймали меня и запихали сюда. Из их разговоров я понял то, что кто-то приказал им искать в этих землях мужчину лет тридцати и девчонку с ним.
- Девчонку? - возмутилась Гельфида.
- Не перебивай, Гельфида, - сказал ей Геррер.
- Только я не пойму, как я попал под это описание, - пробормотал напуганный Ферцен. - Я моложе тридцати, и никакой девчонки со мной нет.
- Так или иначе, главное, что я нашёл тебя.
- Да чтоб они бараном подавились, - злостно проговорила Гельфида, глядя в сторону углуков.
- Они пьют уже несколько часов, - сказал Ферцен. - Их тут очень много. Откуда они появились, Геррер?
- Я не знаю, - раздраженно ответил ему Геррер. - Но если мы отсюда выберемся, то узнаем. Я обещаю.
- Углуки оккупировали эту территорию. Бесчинствуют и устраивают разбой. Грабят маленькие деревни. Вот откуда они взяли вино и мясо.
- Вот видишь - я права была, - гордо сказала Гельфида. - Не стоило нам деревнями ехать.
- Тем не менее, мы всё равно попались.
Геррер откинул голову назад. Гельфиде показалось, что он думает о том, как выбраться отсюда. В голову Гельфиды же не лезла ни одна мысль о том, что же можно сделать в этом случае. Геррер навряд ли умнее её, но он непременно что-нибудь придумает. Она была уверена в этом.
- А ну молчать там! - рявкнул один из углуков. - Не то и вас на вертел натяну.
- А то барашка на всех братьев мало, - вторил ему другой углук.
Ну конечно. Это заставит Гельфиду заткнуться. Черта с два. Это наоборот являлось вызовом для неё. Однажды она позволила себя связать, но впредь такого точно не повторится.
- Что они собираются сделать с нами? - спросил Геррер.
- Я не знаю, - ответил всё ещё растерянный Ферцен. - может быть принести в жертву, может быть… съесть… Я этого боюсь больше всего, Геррер. Ты поможешь мне спастись…
- Хватит уже плакаться, - перебила его Гельфида. - Даже я не боюсь.
- Скажи мне, Ферцен, - начал вопрос Геррер. - Это не давало мне покоя. Заечм тебя тогда забрали Клай Вурраэ и его друзья?
- Как ты запомнил его имя? Клай и его друзья перепутали меня с кем-то. Они спрашивали меня о таких вещах, о которых я и понятии я не имел.
- И они отпустили тебя? - предположил Геррер.