НОВЫЙ фантастический боевик от автора бестселлеров "Переиграть войну" и ""Странники" Судоплатова"! Прорвав линию времени и оказавшись в 1941 году, наши современники отправляются в разведывательно-диверсионный рейд по тылам Вермахта. Они перережут важнейшие коммуникации противника. Они сорвут переброску немецких войск к Ленинграду и Киеву. Они атакуют штаб группы армий "Центр". Но из этого отчаянного рейда вернутся не все…
Кому из "попаданцев" не суждено "дожить до рассвета"? На кого придет похоронка из прошлого? И смогут ли пропавшие без вести воскреснуть из мертвых?
Содержание:
Глава 1 1
Глава 2 5
Глава 3 10
Глава 4 15
Глава 5 20
Глава 6 25
Глава 7 28
Глава 8 31
Глава 9 34
Глава 10 37
Глава 11 45
Глава 12 51
Глава 13 58
Глава 14 64
Глава 15 68
Глава 16 73
Глава 17 76
Глава 18 80
Глава 19 86
Эпилог 89
Вместо послесловия 90
От автора 91
Приложения 91
Примечания 96
Артем Рыбаков
ДОЖИТЬ ДО ВЧЕРА. РЕЙД "ПОПАДАНЦЕВ"
Глава 1
Сов. секретно.
Командующим фронтами и отдельными армиями.
Изучением и поверкой боевых действий войск на фронте установлено, что в ряде случаев неуспех наших наступательных боев и операций является прямым следствием их плохой организации и подготовки.
Решения принимаются по карте без предварительной рекогносцировки противника и местности.
Взаимодействие родов войск организуется поспешно и также без учета условий местности и их влияния на использование родов войск в бою.
Боеготовность войск и их политико-моральное состояние при подготовке наступления не проверяются и учитываются слабо.
Боевые приказы запаздывают на сутки и более и попадают в подчиненные штабы тогда, когда наступление уже началось.
Отсюда при наступлении возникает много неожиданностей, препятствий и затруднений для войск и командиров, взаимодействие расстраивается, управление войсками нарушается. Противник, используя эти трудности, оказывает упорное сопротивление, и нередко наступление срывается.
Ставка Верховного главнокомандования приказала.
1. Не допускать принятия решения на наступление командующими армиями, командирами дивизий, полков и батальонов без личной, тщательно организованной командирской рекогносцировки противника и местности.
Требовать и проверять, чтобы в ходе рекогносцировки командование лично изучало противника, его группировку, особенно местность на направлении главного удара, чтобы только в результате рекогносцировки определялись районы, развертывания войск для наступления, направления главного и вспомогательного ударов, исходные позиции для танков и огневые для артиллерии, пути и подступы к ним.
Особое внимание при этом уделять маскировке войск и их боевому обеспечению на направлении главного удара.
В тех случаях, когда время и обстановка не позволяют провести широкой рекогносцировки, последнюю проводить хотя бы накоротке и на направлении главного удара.
Постоянно и непрерывно изучать состояние войск и учитывать степень их боеспособности при принятии решения.
2. Не допускать начала наступления без поверки того, как организовано взаимодействие частей и родов войск.
Требовать от командиров, организующих взаимодействие, чтобы они:
- точно знали боевой состав и задачи поддерживающей артиллерии, танков и авиации, исходные огневые позиции и аэродромы, моторесурс танков и летно-технический ресурс авиации;
- лично, на местности, ставили задачи по взаимодействию, устанавливали сигналы и проверяли правильность их усвоения подчиненными;
- вместе с пехотными, артиллерийскими и танковыми командирами на местности уточняли направления и объекты атаки, подавления и уничтожения:
- постоянно держали авиацию в курсе обстановки, устанавливали порядок обозначения своих войск, их передовой линии, порядок показа целей авиации в ходе боя;
- организовывали прочное прикрытие своих боевых порядков зенитной артиллерией и авиацией.
3. Требовать своевременного доведения боевых приказов и распоряжений до подчиненных штабов и проверять их выполнение.
Виновных в систематической задержке боевых документов отстранять от должности и привлекать к строгой ответственности.
4. Настоящие указания довести до командиров дивизий, полков, батальонов и рот.
По поручению Верховного главнокомандования - Начальник Генерального штаба Красной Армии
Б. ШАПОШНИКОВ
18.08.41 г. 18.00
Минск, Соборная площадь. 19 августа 1941 года. 9:40.
- Доброе утро, Бойке! Если его, конечно, можно назвать добрым. С какими вестями вы ко мне в такую рань? - Несмотря на брюзжание, Освальду показалось, что начальник гестапо находится в настроении если не хорошем, то уж, во всяком случае, не злом или раздраженном.
- Бригадефюрер, хотел вас порадовать тем, что группа "Медведь" нашлась! - За последнюю неделю унтерштурмфюрер уже привык к требованиям Мюллера и теперь всегда начинал доклад с самого важного. Начальник 4-го управления терпеть не мог, когда подчиненные, как принято говорить, заходили издалека.
- И как же вы это определили? И где отыскали своих потеряшек? В Москве?
"Ого, он еще и шутит!" - удивился Освальд, до сего момента ничего подобного в исполнении начальства не наблюдавший.
- Никак нет, бригадефюрер! Район, где их засекли, почти точно совпадает с просчитанным мною месяц назад вектором движения русской спецгруппы. Радиоразведка зафиксировала активную работу радиостанции из нескольких точек на расстоянии примерно сто километров северо-восточнее Минска. Параметры рации несколько отличаются от предыдущих сеансов, как и почерк радиста, но, если судить по передаваемым объемам, очень похоже на "медведей". Те, если вы помните, тоже любили шифровки длиной в несколько страниц.
Мюллер с видимой неохотой вылез из-за стола и подошел к стене с картой. В отличие от армейских начальников, обычно разворачивавших многометровые склейки карт на столах, он предпочитал, чтобы они висели на стене. Эта привычка осталась у него еще со времен службы в баварской криминальной полиции, где именно так было принято вешать план-схемы и карты районов и города.
- Где именно?
- Тридцать километров севернее Борисова, - подсказал Бойке.
- Хм, почти у самой штаб-квартиры армейского командования! И что за сообщения? Мне нужны подробности.
- За прошедшую пару недель было несколько выходов с весьма объемными сообщениями. Самое большое занимало три машинописных листа. Правда, криптологи до сих пор не смогли расшифровать ни слова. Все зафиксированные точки располагались в таких дебрях, что посылать туда оперативные группы смысла не имело. Ко многим местам просто нет никаких дорог. А вчера вечером перехватили сразу девять коротких сообщений, причем в голосовом режиме, и, что более интересно, служба контроля эфира также перехватила семь ответных сообщений. К ним прилетал самолет, бригадефюрер!
- А что же армейская ПВО допустила такое? - Мюллер сердито посмотрел на подчиненного.
- Не могу знать, бригадефюрер.
Жестом велев Освальду замолчать, начальник гестапо быстро подошел к своему столу и снял трубку одного из телефонов:
- Гюнтер, немедленно соедините меня со штабом противовоздушной обороны в Борисове! - бросил он. - Это Мюллер! - добавил он спустя почти минуту, очевидно, после того как адъютант, наконец, дозвонился до упомянутого учреждения. - Вы что, знаете какого-нибудь другого Мюллера? Который может звонить из этого учреждения? - говорил бригадефюрер зло и отрывисто. - Мне нужна информация о русском самолете, прилетавшем сегодня ночью в район Борисова! И чем быстрее, тем лучше! Для вас! Все! Жду! - И он бросил трубку.
Шеф гестапо вернулся в кресло:
- А пока эти тугодумные ослы будут разыскивать простофиль, дежуривших сегодня ночью, вы, унтерштурмфюрер, изложите мне, какие еще детали сподвигли вас к тому, чтобы решить, что эта рация принадлежит группе "Медведь".
- Во-первых, я сопоставил сроки. Последний контакт был почти месяц назад, когда мы зафиксировали ту сверхдлинную передачу из района северо-западнее Минска. Тогда еще оперативная группа в засаду попала, помните? - И, получив в подтверждение кивок, Освальд продолжил: - Второе - почерк. Все-таки я тогда ошибался, посчитав "медведей" за диверсантов. Скорее всего, они оставлены здесь русским командованием для сбора разведывательной информации и организации сети агентов. После того как у них скапливается необходимый объем сведений, они передают их в Москву. Впрочем… - Бойке и не заметил, как принялся ходить вдоль стола начальника. - Если к ним действительно прилетал самолет, то моя догадка про вывоз чего-то весьма для Москвы важного тоже имеет право на существование… - Зазвонивший телефон прервал его.
- Да! Я… Почему не доложили… А возможность перехватить была?… Понятно… Вы уверены? Сколько? Да, понял! Документальный отчет должен быть у меня… - Бригадефюрер посмотрел на стоявшие в углу монументальные часы в корпусе из мореного дуба: - Через час! - заключил он. - Хорошо, тогда к четырнадцати ноль-ноль, - изменил он свое решение, выслушав ответ собеседника. - Значит, так, - положив трубку и побарабанив пальцами по столешнице, обратился он к подчиненному: - самолет действительно прилетал, но доблестные рыцари Люфтваффе на него не отреагировали, поскольку он прилетел с запада. В это же время ожидалось прибытие очень важного транспорта из Берлина, поэтому они и не стали дергаться. Улетел он ночью, пробыв неизвестно где около трех часов. Направление убытия, - похоже, Мюллер теперь дословно воспроизводил доклад пэвэошников, - северо-запад. Вот что, унтерштурмфюрер: берите оперативную группу, мотоциклетную роту из местного полицейского батальона и поезжайте в те края, посмотрите, что там к чему. Понятно?
Территория полигона Военно-инженерной академии им. Куйбышева. Станция Опалиха, Московская область. 19 августа 1941 года. 09:07.
- Ну что, товарищи, начнем? А то небось заждались своих самоделок? - Высокий, в щегольской гимнастерке и ослепительно сверкающих сапогах, военинженер 1 ранга посмотрел на часы. - Первыми мы продемонстрируем ручные гранаты. Затем - осколочные мины направленного действия. Подрывные заряды будут показаны на другой площадке. Прошу всех спуститься в укрытие!
Представительная делегация из пятнадцати человек, в которой из тех, кто носил форму, не было никого в звании ниже полковника, послушно выстроилась у узенькой лестницы, ведущей в бетонный бункер. Судоплатов бросил взгляд на расставленные на идиллической лесной полянке ряды фанерных ростовых мишеней: интересно, так ли страшен черт, как его Зайцев малевал?
Когда все спустились в капонир и боец закрыл гулко лязгнувшую тяжелую металлическую дверь, члены делегации, все как один выстроились вдоль прикрытой бронестеклом щели, многие достали бинокли… Военинженер вдавил большую красную кнопку на стене, и снаружи, хоть и приглушенно, долетел пронзительный вой сирены.
- Сейчас увидите, - не обращаясь конкретно ни к кому, сообщил инженерный полковник.
Павлу бинокль был ни к чему - расстояние до мишенного поля составляло едва ли полсотни метров, а на зрение он пока не жаловался.
В центр нескольких концентрических кругов, представляющих собой не очень ровные линии, насыпанные на зеленой траве поляны обычным речным песком, вдоль которых и были расставлены мишени-силуэты, вошел боец, положил что-то на землю и несколько секунд стоял, согнувшись. Затем он начал пятиться, разматывая за собой бечевку.
- Изделие первое, - тоном шпрехшталмейстера объявил инженер. - ЭрГэПэБэ! Она же - ручная граната партизана бумажная. Вариант снаряжения первый - дымный ружейный порох и рубленая проволока. - Пока он делал объявление, боец снаружи уже спустился в бетонированную щель.
- Внимание! - И коротко вякнула сирена.
- Бух! - Глухо, словно сработала большая новогодняя хлопушка, донеслось снаружи, а между фанерными "врагами" вспухло густое облако белесого дыма.
- Прошу к мишеням! - Сразу вслед за приглашением лязгнула, открываясь, дверь.
- Товарищ военинженер, а почему боец веревку разматывал? Что, других способов нет? - спросил один из двух присутствовавших на испытаниях гражданских.
Вроде из аппарата Центрального Комитета, - вспомнил Павел.
- Дело в том, товарищ, что запалы в этих устройствах кустарные, и мы, инициируя их подобным образом, одновременно собираем статистику срабатываний. А для этого следует исключить помехи, связанные с метанием. Вдруг при броске запал вывалится? Товарищи, аккуратнее! Под ноги смотрите! - громко обратился он к остальным членам комиссии. - Дистанционные круги не растаскайте, а то времени много потеряем, пока заново их отсыплют.
"Да уж, это он верно про время подметил… - подумал Судоплатов. - Совсем его нет!"
Все подошли к мишеням. Те, что стояли на первом круге - в метре от подорванной гранаты, были густо испещрены отметинами, во многих местах блестели застрявшие куски проволоки. Фанерным "врагам", стоявшим дальше, повезло чуть больше - царапины и лохматившиеся занозами пробоины встречались на них гораздо реже.
- Неплохо, неплохо, плотненько так легло, - начальник Особой группы услышал, как бормотал ходивший между фанерками высокий полковник-кавалерист.
- Как видите, товарищи, - принялся объяснять военинженер, - плотность поражения сильно падает с удалением от точки подрыва, но радиусом сплошного поражения вполне можно считать три метра.
Потом, когда растерзанные мишени заменили на новые, испытывали гранаты со снаряжением из винтовочного пороха… Потом - начиненные орудийным разных марок, аммоналом… и даже древним пироксилином…
Наконец, когда стрелки часов уже почти подобрались к одиннадцати, "хозяин" испытаний объявил, что сейчас принесут фонды, а когда кто-то поинтересовался, зачем им какие-то там "фонды", расшифровал - оказалось, что под этим сокращением скрывается "фугас осколочный направленного действия", а не то, о чем члены комиссии подумали.
Первый фугас произвел на всех присутствующих неизгладимое впечатление - когда небольшая дугообразная коробка, очень похожая на кусок обода огромного колеса, взорвалась, Павел успел заметить, как стоявшие в секторе примерно тридцать градусов мишени разом вздрогнули и мгновенно покрылись оспинами пробоин.
Все снова потянулись из укрытия. "Эдак, если образцов они много заготовили, с нас семь потов по жаре сойдет!" - подумал Павел, взбираясь по крутой лесенке.
- Внушает, товарищи, не правда ли? - В голосе военинженера появились нотки балаганного зазывалы.
"С другой стороны, почему бы о хорошем деле и громко не объявить? Штуки-то полезные испытываем. Армейцы, может, и обойдутся, а вот моим ребятам, если конструкцию этих самоделок серьезные инженеры доработают, только лучше будет", - подумал Судоплатов, разглядывая мишени.
- А чем это так жахнуло? - Гражданский в очередной раз потребовал объяснений.
Вместо ответа "распорядитель" сделал несколько шагов и, нагнувшись, подобрал что-то с земли. Подойдя к любопытному "гражданину", он протянул тому раскрытую ладонь:
- Вот, полюбуйтесь. Бракованные ролики от подшипников. Есть вариант со стальными шариками. Но вообще можно снаряжать любым металлическим хламом, просто брак подшипникового производства дает лучшие результаты - и осколки одинаковой массы, и форма позволяют плотно упаковывать их в осколочную "рубашку". - Тот принялся разглядывать "доказательства".
- А не дороговато подшипниковую сталь на ветер пускать? - после недолгих раздумий спросил гражданский.
- Что есть, то есть… Но нам быстро надо было получить металлические фрагменты одинаковой массы - вот Первый ГПЗ и пришел на помощь. У них этого лома несколько тонн скопилось.
Павел подошел к беседующим.
- Все, как в вашем описании, товарищ старший майор, - обернулся к нему инженер. - Взрывчатка, правда, дорогая. Ее получают по методу Герца. Но химики уже стараются придумать, как улучшить процесс. - И, обращаясь к другим членам комиссии, он спросил: - Ну как вам, товарищи?
Давешний кавалерист покачал превращенный в решето силуэт, стоявший на седьмом или восьмом "кольце", и широко улыбнулся:
- Замечательно! Сколько весит этот сюрприз? И какой захват у этой "сенокосилки"?
- Три с половиной килограмма. Двадцать пять сантиметров в длину, десять в высоту и приведенная толщина - двенадцать сантиметров. А захват… Можете сами посмотреть, товарищ полковник, до тридцати метров - решето, на сорока - тоже довольно плотно, но уже не то. Угол разлета - примерно сорок градусов.
- Получается, один мой конник четыре таких игрушки в переметных сумах может везти?
- Боюсь, товарищ полковник, на всех конников фондов не хватит, - пошутил военинженер. - Пока производство малосерийное. Но сейчас идут работы над изделиями с начинкой из менее дорогой взрывчатки. Пробуем литой тротил. Чуть позже как раз их и продемонстрируем. - По взмаху его руки к площадке подошли бойцы, обслуживавшие испытания и начали заменять растерзанные мишени. "Гости" пока отошли в сторонку, многие закурили, и почти все принялись обсуждать увиденное: