Конечно, он всё время был предназначен именно для Лолс. Халисстра подтвердила это. И это Халисстра привела Каватину к храму. Халисстра предатель. Она притворялась, что действовала по своей собственной воле - будто она искала искупления - но она всё время была приманкой Паучьей Королевы, не многим лучше, чем пойманная в паутину муха.
- Мои прорицания не открыли ничего неправильного в Клинке Полумесяца, - наконец ответила Каватина.
Рилла ждала.
- Но? - подсказывала она.
- Но сейчас я не уверена.
Это было так. До этого момента Каватина думала, что смерть Селветарма была частью плана Паучьей Королевы. Но сейчас она задавалась вопросом, насколько далеко уходил замысел Лолс. Позже, когда Каватина хотела оставить Клинок Полумесяца у себя, он заговорил с ней.
Ты не одна, - сказал он.
Ожидала ли Ллос того, что Куилью в конечном счёте заберёт оружие себе? Был ли перекованный Клинок Полумесяца частью ловушки, которая сейчас захлопнулась? Подталкивало ли оружие Куилью к сражению, в котором она проиграет - сражению, в котором Клинок подведёт её?
До сих пор, вера Каватина в мастерство Куилью в магии была непоколебима. Но теперь, сомнения всё усиливались.
Халисстра была ключом ко всему. Каватина была в этом уверена.
Мысли Каватины кружились вокруг того момента, когда она последний раз видела Халисстру. Знал ли кто-нибудь, где павшая жрица сейчас. Халисстра исчезла после того, как сдала Каватину в руки балора Вендоная. Она была замечена Карасом и Лелианой во время битвы на Акрополе. Но затем она снова пропала.
Может она возвратилась к Вендонаю? Если так, то она не нашла ничего, кроме трупа. Балор пал от меча Каватины, хотя и без обычного взрыва впоследствии. Его тело осталось неповреждённым после смерти, как будто его оживляющая сила ушла… куда-то в другое место.
Внезапно, Каватина поняла, куда она могла уйти. В Клинок Полумесяца. Это объясняет, как дретч появился в Высоком Доме. Вендонай мог вызвать его - прямо у Куилью под носом - из Клинка Полумесяца, точно перед тем, как высшая жрица отбыла в поездку.
И это объясняло, зачем Мерил несла святую воду. Возможно, Куилью сама подозревала, что с оружием что-то не так. Она пыталась изгнать демона, но, как догадывалась Каватина, безуспешно.
Осторожно, не упоминая Куилью по имени, Каватина обрисовала свои страхи. В конце, она пересказала свою беседу с хафлингом перед тем, как появился дретч.
Рилла поджала губы.
- Что мы можем сделать?
- Если только меч одержим, мы сможем отправить демона обратно в Абисс. Если же одержимость проникла глубже… - Каватина сделала глубокий вдох.
Глаза Риллы округлились.
- Помилуй Эйлистри, только бы всё не было столь плохо!
- Изгнание, проведённое здесь, имеет наибольшие шансы на успех. Влияние Эйлистри тут наиболее велико, - сказала Каватина. - Но это потребует основательной подготовки. Сколько у нас времени до того, как вернётся высшая жрица?
- Минимум десять дней.
Каватина кивнула.
- Все приготовления должны быть проведены в тайне. Если демон взял под свой контроль высшую жрицу, нам не следует раскрывать наши карты.
Лицо Риллы посерело от напряжения.
- Это не должно выйти за пределы этой комнаты. Это может привести к кризису веры, и будет стоить нам очень дорого.
- Согласна, - сказала Каватина, мрачно глядя в купель. - Я одного понять не могу. Как Эйлистри допустила, что нечто злое попало в руки её избранной.
- Она и не допускала, - твёрдо проговорила Рилла. - Пока…
Леди Битвы отвернулась, но Каватина успела заметить горечь в её глазах.
- Пока что? Скажи, о чём ты думаешь!
- Ходят слухи. О том, что произошло, когда владения Эйлистри и Ваэрона объединились. Если им верить, то это не Эйлистри направляет Клинок Полумесяца в руках жрицы.
Каватина задрожала. Во рту пересохло. Услышать такое богохульство - и от Леди Битвы Променада. Представить было сложно.
Рила выдавила смешок.
- Всё это, конечно, нонсенс. Тёмная Дева просто исполняет новый танец. Ей пришлось, дабы привлечь Ночных Теней в паству. Эйлистри по-прежнему правит песней и мечом. Ваэрон мёртв.
- Песней и мечом, - повторила Каватина, прикоснувшись к эфесу своего меча.
Меч отозвался низким, успокаивающим гулом из глубин ножен.
Это не помогло. Каватина всё ещё чувствовала нарушение баланса, будто была танцором с одной ногой. Если её догадки были верны, и демон Вендонай сейчас жил в Клинке Полумесяца, который в свою очередь захватил Куилью, то Променад был в смертельной опасности. Рыцарь вытянула руку.
- Пой со мной.
Рилла сжала руки Каватины. Словно партнёры в застывшем танце, они склонили головы.
Вместе они помолились.
***
Хоралдин остановился перед дверью и глянул вверх и вниз по коридору. Несмотря на доносящиеся песнопения откуда-то из Променада, сейчас коридор был пуст. Друид открыл дверь, быстро прошёл внутрь и показал Каватине следовать за ним.
Хоралдин закрыл дверь за ними. Этот коридор был коротким, не более дюжины шагов в длину, и заканчивался малоиспользуемой дверью из твёрдого чёрного обсидиана. Друид схватился за несокрушимый засов со стороны двери и потянул, но засов не сдвинулся. Он кивнул, словно ожидал этого.
Каватина смотрела через его плечо. Видимого замка на двери не было. Если дверь и была закрыта, то с помощью магии.
Хоралдин коснулся гладкой поверхности двери кончиками пальцев, закрыл глаза и зашептал.
Каватина нетерпеливо постукивала ногой. Она искала Хоралдина, намереваясь заставить его повторить дословно дискуссию с Куилью, чтобы посмотреть, не передала ли высшая жрица какое-нибудь сообщение. Вместо того чтобы прямо ответить на её вопросы, друид настоял поговорить с глазу на глаз в каком-нибудь тихом месте. И вот они крадутся по Променаду, будто воры с полными карманами награбленного. Каватина начинала подозревать, что Хоралдин повёл её этой дорогой не просто так.
- Хоралдин, прошу. Ты не мог бы мне просто сказать, что толкнуло тебя на разговор с…
Глаза Хоралдина широко распахнулись.
- Шшш! Не произноси её имя. Она услышит.
Каватина сделала глубокий вдох.
- Я не собиралась. Вообще-то, это я напомнила тебе не произносить её имя вслух.
- Я просто надеюсь, она не видит нас в магическую купель, - ответил Хоралдин.
С этим Каватина была согласна. Даже притом, что Куилью не вернётся в течение нескольких дней в связи с походом по отдалённым святыням, осторожность не помешает. Куда бы Куилью не пошла, магическую купель она всегда держала под рукой.
Тревога усиливалась, когда Каватина вспоминала, что Куилью носит меч, который может быть вместилищем демона.
Хоралдин снова закрыл глаза и продолжил прорицание. Пот выступил на его висках. Отблески Фаэрзресс играли на стене около него, давая жуткий синеватый оттенок его и без того болезненного вида коже. Друид был лунным эльфом и поэтому Фаэрзресс ему не мешал, иначе прорицание могло прерваться. Волнистые тёмные волосы друида переплетались подобно корням и спускались до самой талии, а тонкие пальцы были похожи на лапы паука. Не самое лучшее сочетание, но друид был совершенно лоялен к храму, не смотря на то, что продолжал почитать Лорда Листьев. И как Хоралдин красноречиво выражался, Эйлистри была фруктом Арвандора, а Риллифан хранителем дерева, на котором она созрела. Эйлистри посеяла семена надежды в Подземье, и, согласно указу Лорда Листьев, судьбой Хоралдина было лелеять эти семена.
- Дверь была запечатана магией, - сказал друид Каватине. - Эээ…она запечатала.
- Зачем ей это нужно?
- Чтобы я не смог показать тебе, что по другую сторону.
Каватина сгорала от нетерпения. Положив руку на эфес меча, она спросила:
- Ты можешь её открыть?
- Обычными средствами нет. Только более сильный заклинатель может снять эту магию. Но есть другой путь.
Хоралдин держал ладони перед собой, плотно прижав друг к другу. Он шептал какое-то время, а потом развёл руки в стороны. Отверстие появилось в середине двери и постепенно расширилось, будто обсидиан был мягким как глина, и невидимые руки просто смяли его. Когда проём стал достаточно широким, Хоралдин просунул ногу внутрь, присел и прошёл через дверь.
Каватина последовала за ним.
Комната за дверью имела странный вид: квадрат, но с одним углом, срезанным по диагонали стеной в виде зигзагообразной ширмы. В центре этой зигзагообразной стены была ещё одна обсидиановая дверь - второй выход из комнаты. Такая необычная форма давала комнате восемь стен - показательное число. Дроу, которые населяли пещеры в дальней части Саргаута тысячелетия назад, построили здесь храм Паучьей Королевы. Храм был уничтожен, когда культисты Гонадора вызвали Древнего и его приспешников - тогда же весь город и был разрушен.
Столетия, проведённые под илом и слизью, стёрли алтарь и статую, когда-то стоявшие тут. Куилью и её компаньоны закончили их работу, разрушив то, что осталось до основания и смыв святой водой фрески со стен. Теперь всё, что осталось, было просто пустой комнатой.
Бывший храм, возможно, был удобным коротким путём от западного конца моста - расположенный, буквально, в нескольких шагах за второй дверью - но жрицы, патрулировавшие Променад, избегали этого места. Каватина понимала почему. Даже притом, что комната была голой и пустой, находиться в ней было невыносимо. Сейчас, когда она задержалась здесь, рыцарь поняла почему: во всём Променаде это было единственным местом, где тишина правила бал. В любой точке можно было услышать гимн, звучащий в Пещере Песни. Здесь же, в этом осквернённом месте, Каватина не могла услышать даже шёпот воды ближайшей реки.
- Что ты хотел мне показать? - спросила она.
Хоралдин подошёл к углу, где сходились две длинные стены.
- Это, - он указал на глиф, который был нарисован на стене. - Высшая жрица приказала мне нарисовать это здесь.
- Приказала? Вы об этом с ней разговаривали?
Хоралдин сложил руки на груди и кивнул.
Каватина не смогла опознать большой, словно щит, глиф. Он был похож на защитные глифы нарисованные всюду в Променаде, но те были в серебристо-красном цвете и посыпаны пудрой из алмаза и опала, в то время как этот был нарисован мерцающими полосами жемчужной пудры на прозрачном клею, от которого слабо тянуло мёдом.
- Что это? - спросила рыцарь.
- Глиф очарования. Он привлекает тех, кто служит Гонадору. Высшая жрица говорила, что эта ловушка будет завлекать любых культистов, которые рискнут пройти вверх по реке из Скаллпорта сюда, где их будет легко убить.
Каватина кивнула. Это выглядело достаточно логичным - и такие случаи имели место. Десять лет назад культисты Гонадора осадили Променад на три долгих месяца. Атака шла с верховьев реки, из северо-восточных пещер, ближе к Залу Исцеления. Аморфы, которыми командовали культисты, были подавлены, ни одна комната или коридор храма не были захвачены. Но это, похоже, не удержало бы их от повторной попытки. Если они готовились к новому нападению на Променад, имело смысл расставить ловушки для лазутчиков, которых они пошлют. Те, кто попытается проникнуть в храм, скорее всего, пойдут через реку, что соединяет Променад и другие части Подгорья.
Но зачем размещать глиф здесь? Правильнее было бы оставить его в самой северной пещере, так как она выходит прямо к реке, или в самой южной. Или и там, и там. А не на полпути между ними, близко к уязвимым областям Променада.
И зачем приказывать нанести глиф очарования здесь, а потом запечатывать комнату так, что в неё никто не проникнет?
Каватина подошла ко второй двери и проверила её засов. Он был неподвижен, как и на первой двери. Запечатано магией.
- Ты не согласен с местом размещения глифа, - сказала Каватина.
- И это тоже, - кивнул Хоралдин.
Каватина повернулась.
- Что ещё?
- Высшая жрица приказала мне не говорить о том, что я написал здесь. Ни слова: ни обычным жителям, ни жрицам, ни Защитницам, даже Леди Битвы Рилла не должна знать.
- Каждый должен понимать, что здесь могут появиться культисты Гонадора, и они должны знать, что их нужно поймать и ликвидировать.
- Вот именно.
Каватина нахмурилась.
- И как она объяснила необходимость такой секретности.
- Она не объяснила. Мне показалось, что она и не могла - и это её расстраивало. Когда я надавил на неё, разговор перешёл в спор.
- Ты не знаешь, почему она выбрала это место?
- Воспользуйся прорицанием. Поищи магию.
Каватина так и сделала. С её магическим зрением, каменная стена стала иллюзорной словно туман. Её тело стало покалывать. Рыцарь почувствовала, как её притягивает к стене - или скорее, за стену. Поразившись, она отстранилась.
- Что это? Иллюзия?
- Невозможно написать глиф на иллюзии. Стены достаточно реальны, - друид постучал кулаком по той точке, куда она только что смотрела, достаточно сильно, чтобы послышался звук. - По крайней мере, для меня. Но здесь есть портал, который может использоваться только дроу.
- Как ты это выяснил?
- Через некоторое время после того, как высшая жрица отпустила меня, и когда я был уверен, что она ушла, я вернулся и побеседовал со стенами. Они описали мне "отверстие", которое примет только дроу "где-то ещё". Этой подсказки было достаточно.
Каватина напряглась.
- Я патрулировала каждую пещеру, зал и комнату в Променаде. Включая эту. Раньше здесь портала не было.
- Не было. Должно быть, высшая жрица открыла его.
- Хотела бы я знать почему.
Хоралдин покачал головой.
- Понятия не имею. Я надеялся, что ты знаешь и скажешь мне… - он колебался, у него был огорчённый вид. - Скажи мне, что всё это значит.
Каватина тоже колебалась, пытаясь решить, как много она должна рассказать. Хоралдин заслуживал её доверия. Он пошёл на прямое нарушение приказа высшей жрицы, чтобы показать Каватине всё это. По меньшей мере, он заслуживал честного ответа.
- Что-то…очерняет суждения высшей жрицы. Именно поэтому Леди Битвы вызвала меня в Променад. Мы думаем… - рыцарь с трудом сглотнула.
Стоит ли говорить это? Ответ на этот вопрос был неоднозначным, но Каватина была склонна слушать своё сердце. Хоть она и дроу, она родилась и выросла в Верхнем Мире. Её взрастили на понятии честности, а не на скрытности и увёртливости.
- Мы думаем, что всё это имеет демоническое происхождение, и что будет необходима очень могущественная магия, чтобы исправить ситуацию. Когда наступит время действовать, мы надеемся на твою помощь.
Хоралдин кивнул.
- Я понял. Спасибо. Это всё из-за Клинка Полумесяца, не так ли?
Каватина тоже кивнула. Если всё было очевидно для друида, то скоро это уже не будет секретом.
- Не рассказывай об этом. Мы не хотим, чтобы пошли какие-то слухи. Это будет…
- Да. Я всё понял, - эльф посмотрел на дыру, которую сделал в обсидиановой двери. - Нам нужно вернуться, пока кто-нибудь не заметил, что мы тут. Мне нужно разгладить дверь обратно и скрыть следы нашего пребывания.
- Ты иди, - сказала Каватина, кивнув в сторону двери. - Я должна узнать, куда ведёт этот портал.
- Может, мне лучше подождать тебя?
- Нет. Иди к Рилле и расскажи ей обо всём. Скажи ей, куда я пошла, и что я доложу, как только узнаю что-нибудь.
- Как ты выберешься из комнаты, если я запечатаю дверь?
Каватина улыбнулась.
- Благословение Эйлистри поможет мне найти дорогу.
Хоралдин кивнул в последний раз.
- Пусть она направляет тебя, - произнёс он нараспев.
Он пересёк комнату и пролез через отверстие в двери. Каватина слышала, как друид повторяет своё заклинание, после чего дверь запечаталась.
Каватина помолилась.
- Эйлистри, - мягко пропела она. - Ты желаешь, чтобы я пошла туда?
Спустя мгновенье пришёл ответ богини. Не в словах, а в нежном, но всё же, твёрдом давлении на руку Каватины - будто партнёр, приглашает её на танец.
Каватина вытащила поющий меч, сделала глубокий вдох и вошла в портал.
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
К'арлинд поправил пивафви и ещё раз осмотрел себя. Управляя небольшим, размером с ладонь, зеркалом в оправе, пальцем, он проверял все ли его достающие до плеч волосы, собраны сзади заколкой, и аккуратными ли складками лежит капюшон плаща на плечах.
Пивафви, сделанный из иссиня чёрного меха смещателя, слегка мерцал, намекая на то, что плащ содержал в себе магию. Поверх него, на серебряной цепочке, висел кулон, сделанный из прозрачного кристалла.
Взмахнув рукой, маг поднял зеркало до уровня глаз. Всматриваясь в него, Меларн продел в ухо серёжку. Вырезанная из зуба не высиженного в яйце паука, серьга была страховкой от попыток убийства. Не то чтобы кто-то захочет отравить мага посреди официальной встречи, но никогда не помешает подготовиться.
В зеркале казалось, что на лбу дроу ничего нет. И всё же, селу'киира, который он вынес из-за Двери Краанфора, был там. Его постоянное давление было подобно прикосновению прохладного большого пальца к коже. В качестве предосторожности, Меларн сделал камень знаний невидимым. Никто кроме К'арлинда не мог использовать магию камня, и если бы кто-то решил его надеть, то попал бы под действие заклятия слабоумия, - но всегда найдутся безумцы и глупцы, желающие испытать судьбу.
Всё сильно изменилось за семь лет после падения Чед Насада. К'арлинд долгое время провёл, копаясь в руинах того павшего города, что было немногим лучше рабства в конкурирующем Доме.
Сейчас Меларн был мастером своей собственной школы колдовства, которой остался всего один короткий шажок до признания её одиннадцатым официальным Колледжем Шшамата. Маг действительно обрёл здесь новый дом, в этом городе магов. Единственным его напоминанием о прошлой жизни была эмблема Дома, что он носил на левом запястье. Ремешок из кожи с адамантиновым овалом с вырезанной на нём эмблемой Дома Меларн - глиф, где линиями изображена фигура существа, с опушенными руками и одной поднятой ногой.
Символ танцующей богини - Эйлистри.
Богини, которой К'арлинд вверил себя.
Завершив осмотр, он положил зеркало в нагрудный карман рубашки. Меларн медленно повернулся, любуясь убранством комнаты, прежде чем уйти. Его личные покои были заполнены дорогой мебелью, которую покрывал тонкий слой белджурила, мерцавшего зелёным светом. Полки для свитков стояли у одной из стен, ромбовидные ниши тянулись от пола до потолка, и были заполнены текстами, как магическими, так и мирскими. В противоположной стене тёмное пламя, словно тени, потрескивало в очаге. В кабинете было тепло, и всё так и сияло богатством, которое полностью принадлежало К'арлинду. Такой роскоши он не чувствовал на протяжении многих лет.