- Не знаю, когда он вышел, но светает сейчас примерно в девять, значит, у него было четыре часа по свету, а тропы здесь хорошие, идти нетрудно. Пару артунов мог отмахать уже!
Мы выскакиваем из леса обратно к дому, Азамат чешет впереди, я семеню следом. Внезапно Азамат тормозит так резко, что я в него впечатываюсь.
- Тихо, - он поднимает палец и нервно оглядывается. Видок у него тот ещё - сам бледный, волосы всклокоченные, лицо как будто вытянулось…
- Что такое? - спрашиваю шёпотом.
- Мне кажется, я слышал какой - то голос, - хмурится муж, поворачиваясь к лесу.
Я изо всех сил прислушиваюсь, но кроме ветра и скрипа деревьев ничего не слышу.
- Думаешь, он решил вернуться и заблудился? - предполагаю.
Азамат только качает головой и отворачивается. Вид у него совершенно убитый.
И тут уже я отчётливо слышу шаги.
Мы оба подскакиваем, как напружиненные, разворачиваемся в воздухе и впиваемся взглядами в гущу деревьев. Шаги приближаются.
- Больше одного, - хмурится Азамат. - Это может быть сторож с сыновьями.
Наконец между деревьями начинает что - то мелькать. Я не разбираю, что именно, а вот у Азамата глаза расширяются.
- Что там? - дёргаю его.
- Э - э…
Пока Азамат подбирает слова, я тоже начинаю различать. Из лесу к нам идут двое: Кир в своей кислотной куртке и прикормленный нами демон. Пёс трусит по другую сторону от демона. Азамат не выдерживает, срывается с места и бежит им навстречу. Я нерешительно следую за ним - не спугнуть бы лесного жителя…
Но он оказывается не из пугливых. Дойдя до крайних деревьев, останавливается и ждёт, пока мы подбежим. Кира он крепко держит повыше локтя, а Филина на поводке. Ребёнок выглядит жутко - бледный, перепуганный, на лбу царапина. Пёс тоже хвост поджимает. Когда Азамат приближается, Кир шарахается и съёживается, но Азамат, похоже, не замечает - сгребает его в охапку, поднимает над землёй и так держит, причитая.
Демон выпускает пленника и ухмыляется.
- Ваш? - спрашивает меня, когда я подбегаю.
- Наш, - вздыхаю тяжко. - Спасибо, что привёл. Давай собаку…
Лесной житель протягивает мне поводок. Рука у него человеческая, только украшена прозрачными коготками. Уши под волосами и правда мохнатые, торчат в стороны, шевелятся сами по себе.
- Ружьё утонуло, - сообщает демон. Голос у него сиплый, как у сиамского кота.
- Какое ружьё? - не понимаю.
Демон кивает на Кира.
- У него было.
Кир висит в руках у Азамата, как тряпочная кукла, и вид у него совершенно ошарашенный. Отец вцепился в него и только бормочет:
- Что ж я тебе плохого сделал, сынок, а? Ну чего ты испугался? Разве я тебя обидел?
- Говорил тебе, - скрипит демон, - не убьёт.
- Ты, может, зайдёшь поешь? - предлагаю демону. - Сливок, правда, нету, но масла дадим… или мяса.
Демон широко зевает, демонстрируя длинные клыки с вертикальной красной полосой каждый.
- Вечером, - отрезает он и встряхивает ухом.
- Хорошо! - охотно соглашаюсь. - Спасибо тебе огромное ещё раз!
Демон жмурится, фыркает и отворачивается, опускаясь на четвереньки. одновременно его рваная одёжка темнеет, вверх выстреливает пушистый хвост, и вот уже к лесу трусит огромный чёрный барс.
Азамат с Киром, как и я, провожают потрясёнными взглядами нашего лесного соседа.
- Считается, что они никогда этого не делают в присутствии людей, - произносит наконец Азамат и ставит Кира на землю. - Ладно, пошли домой. Боги, Кир, мы тут чуть с ума не сошли, я уже собирался созывать людей, чтобы прочёсывать лес с двух концов. Почему ты сбежал?
Ребёнок угрюмо молчит.
- Я думаю, - начинаю негромко, - что пытаться снова бессмысленно. Этот друг тебя найдёт в своём лесу, куда бы ты ни забился. А в степи наши табунщики примут тебя с распростёртыми объятьями. В любом случае, здесь поблизости нет никаких городов, а деревни редкие и хорошо спрятаны. Зато в лесу полно зияний. Хочешь выдумку в жизнь воплотить?
Мы входим в дом, и Азамат помогает Киру высвободиться из тяжёлой куртки. В ней явно бряцают монетки. Азамат глядит на ребёнка в упор и вопросительно поднимает бровь. Тот тяжело вздыхает и извлекает из внутренних карманов два кошеля - попросту мешка с монетами - и Азаматов мобильник.
- А про какое ружьё говорил демон? - спрашиваю, забирая своё имущество.
- Я взял из чулана, - тихо, почти шёпотом отвечает Кир. Это первое, что он сказал сегодня утром. Он задумывается и быстро добавляет: - Это не я его утопил! Я защищался от демона, но он как - то оказался у меня за спиной, схватил ружьё и бросил в озеро! Это не я!
- Хорошо хоть, тебя не бросил, - вздыхает Азамат. - Ну чем ты думал, когда в лес пошёл? А если бы на тебя разбойники напали? Ты же весь звенишь, из - за гор слышно!
Кир сглатывает и косится на отца.
- Она сказала, - он мотает головой в мою сторону, - что вы богатые, и столько денег не проблема.
Азамат закатывает глаза и принимается читать нотации, всё больше распаляясь по ходу.
- Да причём тут деньги?! Тебя могли убить! Люди, звери, кто угодно! Ружьё он взял, против демона. Можно подумать, великий охотник. Мой отец с пяти лет охотился, за всю жизнь в демона один раз попал! - он в сердцах распахивает чулан и осматривает оставшиеся ружья. Качает головой. - Ты взял гарнетское. Ты хоть знаешь, что такое лазер? Как пользоваться самонаводящимся оружием? Даже если бы тебе встретился волк, а не демон, ты бы просто не понял, как стрелять! Оно же электронное, там режимы выбирать надо, а они словами написаны на неизвестном тебе языке!
Азамат закрывает глаза и делает глубокий вдох, чтобы успокоиться.
- Пойдём завтракать, горюшко, - говорю я и тяну Кира за руку на кухню. Ребёнок смотрит то на меня, то на отца круглыми глазами и пригибает голову. Филин с ободранным носом плетётся за нами, волоча поводок по полу. Вид у него несколько более виноватый, чем у хозяина.
- Ты хоть еды с собой какой - нибудь брал? - спрашивает Азамат более спокойным тоном.
- Взял, - тихо отвечает Кир. - несколько банок этой молочной штуки. Но всё съел уже, не удержался.
Я подтаскиваю его к раковине.
- Руки мой и за стол.
Азамат накладывает Киру порцию омлета и выдаёт псу суповую косточку с изрядным слоем мяса. Потом проверяет исправность телефона и звонит на ферму заказать ещё продуктов. Я тем временем протираю Киру поцарапанный лоб - там фигня, конечно, но с их заморочками лучше не рисковать. Кир жмурится и с отвращением принюхивается к дезинфицирующей мази, потом садится за стол и неуверенно принимается есть. Я приземляюсь напротив с чашкой чая. Мы с Азаматом уже сытые, да и кусок в горло не лезет после утренних треволнений. Воцаряется неприятное молчание, нарушаемое только стуком ложки о миску. Азамат стоит у окна спиной к нам, завернувшись в собственные волосы, как в плащ. Я смотрю на Кира, он зыркает то на меня, то на отца. Молчание затягивается.
Наконец Кир не выдерживает. Бросает ложку и выкрикивает Азамату в спину:
- Ну что?!
- Жду, пока ты ответишь на вопрос, - спокойно сообщает Азамат.
- На какой?!
- Почему ты сбежал, - поясняю я.
- Какая вам разница?.. - гораздо тише переспрашивает Кир.
- Нам есть разница.
- А что я должен был делать? - вскидывается он.
- Лечь в кроватку и спать, - отвечаю доходчиво.
- И что было бы дальше? Чего вы от меня хотите? - Кир явно нервничает и злится. Азамат наконец - то отлипает от окна и присаживается к столу.
- Мы ничего от тебя не хотим, - спокойно говорит он Киру. - Ты мой сын.
- Наш сын, - поправляю я.
- Да, - кивает Азамат. - Наш сын. Мы просто хотим, чтобы ты жил с нами, чтобы тебе было хорошо.
- И что я должен за это делать?
- Да ничего ты не должен, - вздыхаю я. - Ты вообще, что ли, не представляешь, как дети в семьях живут?
Кир поводит плечами.
- То законные дети.
- Ты будешь считаться законным, - напоминаю.
- Но вы - то будете знать правду.
- О боги, Кир! - восклицаю нетерпеливо. - Я сама незаконный ребёнок, успокойся уже! В этом нет ничего особенного, такой же человек, как все.
Ребёнок таращится на меня, как на привидение, несколько секунд. Потом уточняет у отца:
- Это правда?
Тот кивает.
Кир сдвигает брови и некоторое время смотрит в стол.
- Вы вчера говорили, что убьёте меня, когда я засну.
Мы с Азаматом синхронно вытягиваем головы вперёд и офонарело переспрашиваем:
- Чего?..
Кир несколько смущается.
- Ну, вы вчера говорили с кем - то по телефону… там, в другой комнате. И сказали, типа, я бы дождался, пока он отрубится, и того…
Я тупо моргаю. Азамат сначала тоже растерянно хмурится, а потом принимается хохотать.
- Что ты на самом деле сказал? - интересуюсь.
- Это самое, - покатывается муж, - только не про того человека! Про знающего! Ой, не могу, Кир, ты уж если подслушиваешь, то подслушивай целиком! - он немного просмеивается и трясёт головой. - Речь шла о том, что делать со знающим, который надоумил твою мать тебя родить. Но даже его мы не собираемся убивать, я говорил об изменении памяти. Мой друг - очень могущественный духовник, он может справиться даже с сильнейшими из знающих. Я просто предположил, что во сне человек более уязвим, вот и всё. Кир, - Азамат окликает мальчишку, чтобы тот посмотрел на него. - Я тебе клянусь, что ни я, ни Лиза не собираемся тебя убивать и вообще обижать. Понимаю, что тебе трудно в это поверить, но надеюсь, когда - нибудь удастся.
Ребёнок опускает глаза. На некоторое время снова воцаряется тишина, хотя уже не такая напряжённая.
- Что мне будет за побег… и кражу? - наконец спрашивает Кир.
Азамат смотрит на меня, слегка улыбаясь. Я поднимаю брови и качаю головой.
- Два дня без сладкого, - сообщает Азамат ребёнку.
Кир пару секунд ждёт, потом переспрашивает:
- И всё?
- Всё, - заверяет Азамат. - Один - за то, что напугал нас, второй - за то, что действовал на основе непроверенной информации. Тебе надо многому научиться, но в первую очередь - думать.
- Надо - то оно надо, - быстро соглашается Кир, уводя речь от наказания, - да кому я нужен, учить меня.
- Мне нужен, - с расстановкой говорит Азамат. - Я и буду учить. Говорят, у меня неплохо получается.
Кир очень странно на него смотрит, а потом утыкается в тарелку. Там холодные остатки омлета.
- Можно я доем? - спрашивает ребёнок.
- Естественно, - говорю. - Только давай подогреем. Смотри, вот это разогреватель. Ставишь сюда, жмёшь на кнопку…
Обучение началось.
После затянувшегося завтрака отвожу Кира в свой кабинет. Хорошо, что я не стоматолог, и ничего жуткого на вид у меня в кабинете нету. Посредине стоит операционный стол под лампами, у стены две кушетки и бесконечные шкафы. Аппараты на полках тоже выглядят безобидно. Единственное, запах специфический, а так бояться совершенно нечего.
Кир, нервно поводя носом, усаживается на кушетку и замирает, как каменный, пока я мажу его поцарапанный лоб.
- Заживёт через несколько часов, - говорю. - А теперь давай раздевайся.
Кир несколько секунд переваривает просьбу, глядя в сторону, потом начинает медленно выполнять.
- Ты не особенно тяни, - прошу. - Меня не процесс интересует, а результат.
Сама меж тем подкатываю большой стационарный сканер, дающий трёхмерное изображение за один прокат. Ребёнок всё снятое аккуратно складывает рядом на кушетку. Тощий - ужас!
- Трусы можешь оставить, - говорю. - И становись вот сюда.
Он послушно встаёт по стойке "смирно" и без малейшего движения выдерживает сканирование. Все бы так.
- Отлично, - хвалю, рассматривая получившуюся картинку. Она мало отличается от исходника, что так скелет, что сяк. - Одевайся и иди сюда.
Кир поспешно напяливает обратно всю одежду. Такое впечатление, что если бы куртка не осталась в прихожей, и её бы надел. Подходит осторожно, старается держаться подальше.
- Вот гляди, - говорю, показывая на экран сканера. - Это ты. Можешь полюбоваться на свой скелет.
Уже произнеся эту фразу, я вдруг начинаю сомневаться, не напугала ли ребёнка. Но, кажется, нет. Кир с открытым ртом таращится на экран, где медленно крутится его скан. Я увеличиваю голову и тщательно просматриваю все кости, но не обнаруживаю ничего, кроме последствий рахита, да и те почти незаметны. Никаких инфекций или признаков заболеваний сканер не отмечает. Я ожидала, что всё будет намного хуже.
- Налюбовался? - подмигиваю.
- Нет, - честно отвечает Кир. - Никогда не видел скелетов живых людей!
- Ладно, - говорю, - потом посмотришь. Главное, у тебя ничего не сломано, и меня это очень радует. Теперь я хочу убедиться, что ты здоров. Для этого мне придётся взять у тебя немножко крови. Больно не будет. Ты не против?
Кир отвлекается от экрана и нервно облизывает губы.
- Я ничем не болею.
- Ты можешь не знать. Не бойся, это совсем не страшно, зато будем знать наверняка, что всё хорошо. И я не знающая, ничего плохого я с тобой через кровь не сделаю. Ну как, согласен?
- А если нет? - ребёнок косится на меня, плотно сжав губы.
Я вздыхаю.
- Ну, если нет, то придётся ограничиться осмотром и анализом ДНК… Э - э… Это значит, что я поскребу ваткой у тебя во рту. Но всё - таки кровь посмотреть было бы лучше. Это правда не ст…
- Нет, а если я вообще не согласен никакие… ну, ничего? - уточняет Кир.
- Ну привет, - развожу руками. - А вдруг ты действительно чем - то болен? Лучше лечиться сейчас, пока ничего не болит.
- Лечиться? - переспрашивает Кир.
- Да… - не совсем понимаю, что он хочет услышать.
- Это типа всякие отвары пить?
- Возможно, хотя скорее таблетки, они не такие противные.
- А есть?
Он спрашивает про еду, а не про наличие таблеток. В муданжском это совсем по - разному звучит. Смысла от этого не прибавляется, правда.
- Что есть? Что - то я совсем тебя не понимаю.
- Мне можно будет есть?
- Конечно! - удивляюсь я. - Почему у тебя вообще такой вопрос возник?
Их там в приюте не кормили во время болезни, что ли?
- Вы вчера сказали, что мне можно есть, пока я здоровый. Значит, если заболею, то нельзя?
Я, наверное, очень глупо выгляжу: стою посреди собственного кабинета и с рыбьим выражением лица пялюсь на ребёнка. Наконец титаническим усилием припоминаю, что он мог так неправильно понять.
- Я сказала, что ты можешь есть, сколько хочешь, лишь бы не болел. Ты об этом?
Он серьёзно кивает. Я тяжело вздыхаю и тру лицо руками.
- Ты опять всё не так понял. Я просто боялась, что ты слишком много съешь, и тебе от этого станет плохо. Так бывает, особенно от жирного и жареного. Азамат стал меня уговаривать, что, мол, ты в приюте редко мясо ел, так что ограничивать тебя сейчас - неправильно. А я сказала, что ограничивать и не надо, главное, чтобы тебе плохо не стало от еды. Короче, даже если окажется, что ты чем - то болеешь, кормить тебя мы не перестанем.
Кир внимательно смотрит на меня на протяжение всей тирады, явно стараясь понять всё, что я говорю. Когда я замолкаю (совершенно без уверенности, что донесла свою мысль), он ещё немножко меня рассматривает, а потом заявляет:
- Ну раз так, то ладно. А как вы будете доставать кровь?
Ребёнок изучает шприц так, как будто это новый мобильник. За процессом он тоже следит с невероятным любопытством, а потом ещё старательно вглядывается в экранчик анализатора, хотя там ничего захватывающего не показывают. Чтобы скоротать время, я немножко объясняю, что такое кровь и зачем она вообще нужна. Знаю ведь, что даже у образованных муданжцев об этом совершенно средневековые представления. Кир слушает с таким вниманием, как будто от этого его жизнь зависит. Так и не понял, что еду не отберём, что ли?..
В результатах теста, к счастью, не оказывается никакого криминала. Небольшой авитаминоз, да и только. Анализатор выводит результаты в виде цветной диаграммки, и ребёнок долгое время её изучает, даже интересуется, чего у него в крови больше всего, а чего меньше всего. Я тем временем прогоняю тест ДНК и убеждаюсь, что передо мной действительно сын Азамата. Не то чтобы у меня были какие - то сомнения, но так, для уверенности. Заодно показываю Киру, где совпадают области в его и папином геноме. Я вполне уверена, что он ни финты не понимает из моих объяснений, кроме, собственно, мысли, что у него с Азаматом половина чего - то одинаковая.
Азамат, лёгок на помине, стучится в дверь.
- Ты его тут не совсем ещё запугала? - спрашивает.
- Я не малявка, которую можно запугать, - обижается Кир.
Азамат посмеивается, а я добываю из шкафчика шипучие детские витамины и растворяю для Кира одну таблетку.
- На - ка вот, выпей. Чтобы всего хватало.
Кир изучает на просвет оранжевую шипучую жидкость, потом пробует. Странно на меня смотрит и залпом допивает.
- Придётся тебе, - обращаюсь к Азамату, - немного скорректировать наказание. Детские витамины все сладкие, а ему нужно пропить курс. А ведь кое - кто, оказывается, не один, а два раза подслушал нас и всё неправильно понял. Надо с этим что - то делать.
- Я думаю, постепенно утрясётся, - Азамат подходит поближе и кладёт Киру руку на голову.
- Ты не хочешь отдохнуть, ребёнок? - спрашиваю.
- Я не ребёнок, - ворчит он в ответ. - И я в унгуце выспался.
Азамат смеётся.
- Да ладно, до двенадцати лет всё ребёнок. Ну раз не устал, то пошли, может, погуляем? На лодке покатаемся?
Кир смотрит на него исподлобья и тихо просит:
- А можно я дома останусь?
- Нагулялся уже, что ли? - хихикаю. Он неопределённо пожимает плечами.
- Ладно, - легко соглашается Азамат. - Тогда, может, поиграем? Мне летом подарили очень красивый набор для "Хитрого купца", да всё случай не подворачивался открыть. Играл в такое?
Кир мотает головой. Я тоже.
- Ну, Лиза, тебе могу сказать, что это игра наподобие "Монополии". Её - то знаешь? Вот, только "Хитрый купец" гораздо подробнее. Пойдёмте в гостиную.
Мы спускаемся вниз, и Азамат извлекает из шкафа небольшой сундучок, расписанный золотыми узорами. Из него достаёт операционную флэшечку с игрой и четыре гало - проектора, расставляет их на ковре и включает. Они пару раз мигают и создают изображение, кривовато растянув его между собой. Азамат выравнивает проекторы так, чтобы углы картинки были прямыми. Картинка, собственно, представляет собой карту Муданга, а с краю в рядок разместились маленькие Брога, Гарнет, Арей, Эспага, Земля и ещё несколько планет расселения и космических станций.
Кир заворожённо смотрит на проекцию, пока Азамат подкручивает рычажок на ведущем проекторе, чтобы пёстрый ковёр не просвечивал сквозь картинку. Далее из коробки появляется что - то типа мини - рулетки, в смысле, не той, которой меряют, а той, в которую деньги просаживают. Азамат объясняет, что она в муданжских настольных играх выполняет ту же функцию, что у нас кости. Следом за рулеткой Азамат вынимает стопку карточек с картинками и двухмерными штрих - кодами, а ещё маленький беспроводной сканер.
- Тасовать умеешь? - спрашивает Азамат Кира.