- Погоди, - перебила я. - Как он может быть твоим молочным братом, если он пацан совсем - мне ровесник? Ему ж годков семнадцать-восемнадцать, а ты - мужик взрослый, четвертый десяток небось разменял.
Князь нахмурился:
- Мы с ним в один день родились. Просто у оборотней возрастные изменения в организме по-другому происходят, гораздо медленнее, чем у людей. А четвертый десяток мы с ним разменяем через два года, не раньше.
Ага, значит, князю сейчас двадцать восемь. Стоило из-за столь ценной информации огород городить! Ну кто, спрашивается, меня за язык тянул? Тем более что про оборотней я читала, и бабушка рассказывала. Мне просто надо было подумать минутку, прежде чем с умными вопросами встревать. А то вон разозлился князюшка, глаза молнии мечут, ноздри раздуваются…
- Так пойдешь? - стукнул Влад кулаком по столу.
Столешница зазмеилась трещинами. Я испуганно ойкнула:
- Чего?
- Замуж за него пойдешь?
Я задумалась. Представила рядом с собой смешливого малорослика. Как он холит меня, лелеет, как ведем мы с ним хозяйство рука об руку, поддерживаем друг друга во всем. Детишек наших будущих представила, да так ясно, будто стоят они тут в горнице рядом со мной - два мальчика и девочка, смотрят на меня блестящими карими глазенками, скалят вострые зубки да хвостами половицы подметают - потому что рады, что я здесь, с ними…
Князь явно терял терпение от моей задумчивости, поэтому я как могла решительно пискнула:
- Нет.
Мне показалось или в синих глазах господаря промелькнуло облегчение?
- А можно поинтересоваться почему?
- Да сам посуди, - здраво пояснила я. - Брат твой - человек служивый. Ну привезет меня к себе, а сам - в боевой поход, басурман бить. Оно мне надо - куковать в чужом краю, среди незнакомых людей?
- И какой же тебе муж нужен?
- Да чтоб ровней меня считал, а не кухаркой, прачкой и наседкой для его детей! - выпалила я на одном дыхании, ибо нежданное сватовство успело мне порядком надоесть.
- Значит, сама воевать хочешь? - усмехнулся Влад.
- Не хочу, но если понадобится - буду! И никто мне не указ, - почти орала я. - Потому что если любовь, то ничего не страшно. Потому что за любимым - и в огонь, и в воду, и на вашу дурацкую мужицкую войну!
- Тихо-тихо, остынь, - выставил перед собой руки в примирительном жесте романин. - Так бы сразу и сказала, что не люб он тебе.
- Ну, так сейчас говорю, - потухла я и отщипнула хлебушка, чтоб успокоиться.
- Значит, первый вопрос мы обсудили, - повеселел господарь. - Теперь переходим ко второму. Сколько мне будет стоить твоя ведовская служба в одном местном предприятии?
Вот огорошил так огорошил. Сначала жениха предложил, теперь денег. Интересно, а третий вопрос у нас такой же непростой будет? Может, попросить весь список огласить, пока меня нежданчик не прихватил?
- То от многих вещей зависит, - осторожно ответила я. - Ты мне сперва обскажи, чего надобно, тогда и решим.
- Михай, заходи, - вдруг заорал князь. - Я же слышу, как ты под дверью отираешься.
Створки жалобно скрипнули, когда на пороге появился грустный малорослик.
- Подслушивал? - строго спросил Влад.
Михай только еще ниже опустил голову.
- Вот и славно, - хищно ухмыльнулся господарь. - Значит, ты уже знаешь, что девица в сватовстве тебе отказала. Что имеет и свою хорошую сторону - мне не придется требовать с тебя право первой ночи, на котором я обязательно настоял бы, а тебе мучиться от ревности, пока твоя невеста отбывает со мной повинность.
Меня снова захлестнула волна жаркого румянца. Охальник! Первая ночь ему! Да угольков ему в штаны, лиходею!
- Я б подать внес, - бормотнул перевертыш и тоже покраснел.
- А я б деньгами не взял, - веселился злыдень. - Еще и приплатил бы за такую прелестницу.
- Если вы оба не прекратите, - не выдержала я, - тебе, князь, другую ведьму для своих дел искать придется.
- Да я тебе еще кражу моего знака фамильного не простил, - свысока бросил Влад.
- А это будет одно из условий соглашения, - не испугалась я. - Если договоримся - помилуешь и карманника моего тоже преследовать не будешь.
Эк я вовремя про Глеба вспомнила! Романин даже опешил от моей наглости.
- Все еще спасаешь сирых и убогих, синица? - грустно спросил он. - Плечи-то не устали весь мир на себе держать?
Что на такое отвечать, я просто не знала, поэтому решила вернуть разговор в деловое русло:
- По рукам?
И когда мои пальцы ощутили гладкую прохладу княжьей ладони, я поняла, что обратной дороги у меня нет, что фигуры уже расставлены и первый ход вовсе не за мной. Такой вот закон жизни.
ГЛАВА 8
О том, что "все лгут" и ничего не бывает таким, как кажется
Спереди - море, позади - горе, справа - мох, слева - "ох".
Поговорка
На постоялом дворе ничего не изменилось. Как оставила я наших лихих разбойничков трапезничать за тесаным столом в углу общей горницы, так и сидели они, о чем-то негромко переговариваясь, будто и не отлучались никуда. Народу по случаю обеденного времени было преизрядно, так что крутобокие подавальщицы просто сбивались с ног в попытках всех обслужить. Михай вошел первым, поводя головой из стороны в сторону, принюхиваясь да приглядываясь. Все правильно, его ко мне в охранение приставили, вот и исполнял он службу в меру своего разумения и возможностей. Трактирщик, хлопочущий за стойкой, глядел на валаха без интереса. Дружинник, сменив военное облачение на крестьянский кожух, стал выглядеть настолько неприметно и безопасно, что сердце радовалось. Я решительным шагом подошла к своим, мимоходом кивнув Антипу. Тот ответил удивленным взглядом. Ёжкин кот, да он же меня не признал! Про свой морок-то я и запамятовала. Но теперь-то уже поздно - пусть что хочет думает. Я устроилась рядом с Иваном, гостеприимно махнула перевертышу, чтоб присоединялся, и отобрала у Колобка ряженку. Прихлебывать кислячок из блюдца было не очень сподручно, зато желудок мой этому подношению явно обрадовался.
- Слышь, атаман, а попроси-ка свояка рассолу мне организовать, - начала я непринужденную беседу. - Дюже организм требует.
- Ну чего ж не помочь, коли трубы горят, - согласился Колоб. - Метнись, Ванечка, до Антипа, пусть подсуетится.
Дурачок послушно поплелся к стойке. Мой охранник стоял соляным столбом и пялился на бывшего атамана, аж рот раскрыл в удивлении. Его запястья, выглядывающие из рукавов, были покрыты длинной серой шерстью, ладони съежились. Вовкудлак находился на грани боевой трансформации. Эк его разобрало!
- Михай, сядь, не позорься, - дернула я за полу перевертыша. - Это мой друг. И такие вот люди у нас в Рутении обитают.
Человеком-то нашего Колобка можно только с большой натяжкой назвать, но чего для пользы дела не ляпнешь… Дружинник не унимался. До моего слуха донеслось сдавленное рычание. Что ж делать, люди добрые? "Фу, место!" - кричать? Обидится еще. Не настолько близко мы заприятельствовали.
- Ох, не ешь меня, Волчик-братик, - вдруг вступил Колобок дребезжащим голосом, - лучше песенку мою послушай…
Михай мигнул раз, другой, расслабленно присел на лавку, внимая Колобковой песне. Ни рифмы, ни мелодии я в этих стенаниях не уловила, но, видно, чудной верлибр зацепил что-то в душе романина, надавил на какие-то тайные места, задел какие-то струны. Через несколько минут перевертыш довольно таращился в пространство пустыми глазами и улыбался, по подбородку стекала блестящая дорожка слюны.
- Да ты, дядюшка, златоуст! - восхищенно выдохнула я. - Не врут сказки.
- А то, - оскалился Колоб. - Думаешь, легко мне было бы в большом и страшном мире без эдакого умения? То-то же…
- И надолго ты его колдонул?
- Да хоть до морковкина заговенья, - начал кругляш восторженно, но, увидев Ванечку, нагруженного подносом со снедью, слегка стушевался. - Аккурат поговорить успеем без лишних ушей.
Я согласно кивнула. Иван поставил передо мной жбан с пенным квасом, к которому я моментально присосалась, даже не размениваясь на такую мелочь, как кружка. Уф! Жить, как говорится, хорошо!
- Зигфрид где? - спросила я, утолив первую жажду.
- Со вчера по городу скачет, тебя разыскивает. Убежал с пацаном твоим посыльным, только пятки сверкали. А нам с Ванечкой велел на месте вестей дожидаться.
- Орел, - хмыкнула я, выбирая пирожок порумянее. И куда в меня столько лезет? Не иначе - нервное.
- А тут люди поговаривают, Лутонюшка, - вкрадчиво начал атаман, - что валашский Дракон какую-то ведьму на кол посадил.
- И чего только народ не придумает… Брешут ведь, наверное, - выдавила я жалкую улыбку.
- Вот и я не поверил, пока Лутонюшка с вовкудлаком к нам не пожаловала…
Я и не подумала впопыхах, как буду объяснять друзьям свои давние знакомства с сильными мира сего, поэтому молчала, собираясь с духом.
- А еще говорят, - решил поделиться информацией добрый Ванечка, - что у того князя цельный терем баб для утех имеется…
Если б у Колобка были руки, Иван огреб бы такую затрещину от родственника, что искры б из глаз посыпались. Я чуть с лавки не упала. Ну и не хватит ли мне на сегодня срамных разговоров?
- Значит, так, - уперлась я кулаками в столешницу. - Кто с кем тешится, мне неведомо, и кого там на кол сажали - тоже…
Договорить мне не дали. В зал ворвался Зигфрид, за которым след в след с повадками преданной дворовой собачонки семенил Глеб. Ну да, не прошло и седмицы, как студент меня отыскал. Вот когда он нужен, то не дозовешься. А как с мысли сбить, так всегда пожалуйста.
- Ты чего это творишь? - налетел от двери как коршун, даже не поздоровался. - Тебе жить надоело?
- Глаза разуй! Трапезничаем мы тут с соратниками. - Я широко повела рукой.
Барон перехватил меня за плечи и встряхнул. В следующее мгновение на Зигфрида бросился Михай. Когда валах скинул сонную одурь, никто и заметить не успел. Только мутузил он теперь студента знатно. Не помогало даже и то, что барон был чуть не вдвое выше супротивника и, наверное, раза в полтора тяжелее. Я ринулась разнимать драку. Мне ж всегда больше всех надо! Хорошо еще, Михай перекинуться не успел, а студент не сотворил пару-тройку огненных шаров. Ах, я совсем забыла, он же без очков ничего не может сделать. Разве что стихию призовет. Только тогда всем карачун настанет - видала я, каково оно, когда с четырех сторон наступает стена огня… Над ухом истошно, по-бабьи визжал Глеб, Ванечка бубнил что-то успокаивающее, Колобок завел свою страшную песнь… И тут разверзлись хляби небесные. Излившийся сверху поток воды моментально успокоил драчунов. Антип возвышался надо мной, помахивая пустым ведром. Я сидела в луже. Студент и перевертыш, тоже мокрые до нитки, ринулись меня поднимать.
- Спокойно, рубаки! - Я резво вскочила на ноги, представив, что сейчас драка начнется по новой. - Зигфрид - Михай, Михай - Зигфрид, вот и познакомились… Барон, у меня к вам конфиденциальный разговор имеется… Пошли, на минутку уединимся… Михай, мне ничего не угрожает, я среди друзей… Ванечка, помоги гостю… Дядюшка, покорми Глеба… Антип, принесите ребятам чего-нибудь вкусненького…
Если учесть, что все это я выпалила на одном дыхании, при этом еще выталкивая студента из общего зала чуть не пинками, последовавшая за этим немая сцена была вовсе не удивительна. Как и возбужденный гомон зрителей, догнавший нас на пороге.
- Комната твоя где? - спросила я Зигфрида, отжимая косу прямо на дощатый пол. - Дашь во что-нибудь сухое переодеться?
Насупленный барон молча повел меня по коридору. Гостевая горница была обставлена со столичным шиком. Широкая лежанка, столик для умывания, разрисованная павлинами ширма и даже огромное, в полный рост, зеркало на деревянных ножках. Моя котомка, сиротливо подпиравшая стену, вызвала во мне бурю чувств. Я ухватила ее и убежала за перегородку - приводить себя в порядок.
- Лутоня, во что ты ввязалась? - устало спросил Зигфрид.
Мокрая одежда с противным чавканьем оказалась на полу. Я довольно заурчала, вытираясь чистым полотенчиком.
- Представляешь, я тебя о том же хотела спросить… - ответила я, натягивая сухую рубаху, портки и босиком выходя из-за ширмы.
- Я должен об этом знать, - осторожно сказал барон.
И тут я сорвалась. Я почувствовала себя спиной верблюда, которую переломило лебяжье перышко; чашей терпения, заполненной до самого венчика, и еще кучей всяких аллегорических предметов, долженствовавших поведать о том, что всякой выдержке бывает предел.
- Ты мне врал! - закричала я. - Здесь уже давно нет элорийского посольства! И, сдается мне, во всей Рутении нет ни одного портала, ведущего на ваш расчудесный колдовской остров. Как ты появился у нас? Зачем притащил меня в столицу? И кто ты, дракон тебя побери, такой?
От моего крика задрожали оконные стекла.
- А что, личная демонесса фройляйн Ягг не смогла удовлетворить ее любопытства?
- Если не ответишь на мои вопросы, можешь повесить свои големские заклинания на гвоздик в нужнике!
Тут я попала по больному месту.
- Так, значит, старая карга меня обманула?
- А с чего она должна была тебе доверять?
- Они же рабочие, - как в бреду бормотал студент. - Я же видел муравьеда… И пергамент похож на настоящий… Еще какой-то символ?
- И не один, - хмыкнула я.
- И конечно, нигде не записаны?
- Здесь, - постучала я пальцем по лбу.
- Старушка заранее продумала, чем меня можно удержать.
- Она хотела быть уверена, что я не останусь с проломленным черепом в какой-нибудь канаве.
- Хорошего же ты обо мне мнения! - начал заводиться студент. - Неужели я похож на убийцу?
- Ты от ответа-то не уходи! - наступала я. - Давай по порядку - как вас там в университетах обучают.
- Ну хорошо, - поднял руки Зигфрид в шутливом жесте. - Сдаюсь на милость победителя!
Я никогда не посещала разбойный приказ, но что-то мне подсказывало, что допросы ведутся именно так. Заложив руки за спину, я нависла над сидящим студентом.
- Рассказывай.
- Лутоня, я тебе не врал. Может, слегка недоговаривал… Магия огня действительно моя стихия, а университет - второй дом.
А то я сомневалась! Иравари демоница, может, и легкомысленная, но работу свою всегда исполняет справно.
- Ближе к делу, - направила я разговор в интересующее меня русло. - Посольство разрушено. Ты знал об этом?
- Да, - склонил студент повинную голову. - Элория давно свернула все пространственные перемещения из внешнего мира.
- Почему?
- Мы воюем, Лутоня. Кордоба в осаде, под ее стенами войска Султаната. Годы процветания остались позади, Элорию ослабили кровопролитные сражения.
- Для того глиняные болваны и понадобились? На стенах стоять?
- Это единственный выход - людей катастрофически не хватает. Силы стихийников на исходе, а Урхан перебрасывает все новые и новые войска.
- А чего, на востоке посильнее вас маги обитают? - невесело усмехнулась я.
- Нет. - Студент был уязвлен. - Просто их правитель вступил в альянс с Трехликим. Ты же сама знаешь, как легко наводят вещуны пространственные порталы…
- Ну и чего тогда было в Стольный град идти? - недоумевала я. - У тебя же наверняка на случай возвращения хитрый путь имелся.
- Только для меня… - почти прошептал Зигфрид. - Портал последней надежды.
Слыхала я про такие штуки. Это получается, что студент привязан к своему университету чем-то наподобие магической пуповины. Если что с ним случится - прибьет кто чуть не до смерти или закончит барон свое задание, за ту ниточку его домой и притянет. Хорошая волшба, полезная. Жаль только, что я на чужом горбу переместиться не смогу. А теперь-то и он со мной тут застрял, пока я недостающие буковки в заклинании големском не дорисую…
А вот ведь недобрая я девка! Ну что мне стоит ему пару закорючек дописать да и отпустить с миром? Но вспомнились бабулины глаза разноцветные и строгий шепот: "Никому не верь, а тем, кто ближе всех окажется, и подавно!" Аж мурашки по спине побежали.
Видно, моя внутренняя борьба легко читалась, потому что Зигфрид похлопал ладонью рядом с собой и примирительно промолвил:
- Ну чего мы с тобой как неродные? Присаживайся, у меня идея есть.
Я послушно примостилась, стараясь не касаться мокрого студента боком, а он продолжил:
- Я хочу активировать посольский портал.
- А сможешь? - с подколкой спросила я. - Говорят, на то сильная волшба требуется.
- Теоретически - да, - потер студент переносье. - Я собрал почти все ингредиенты. Одного, самого важного недостает.
- Что за вещество?
Зигфрид минутку помолчал, видно для пущего эффекта, и выдал:
- Рог единорога.
И тут я засмеялась. Дробные, будто горошинки, смешинки посыпались из меня, как зерно из дырявого мешка. Приключилась со мной болезнь, которую греческие мудрецы называют истерикой. У меня аж слезы брызнули из глаз. Главное, ни словечка связного вымолвить не могу, а только гогочу на манер гусыни. Единорог! Ну надо же! И этому индру-зверя - вынь да положь! Ой, умора!
Щеку обожгло огнем, голова метнулась в сторону от увесистой пощечины. Морозные серые глаза смотрели удивленно и сочувственно.
- Ну теперь за малым дело стало, - выдохнула я, потирая пострадавшее лицо, - найти двурогого единорога да наломать.
И я рассказала Зигфриду про договор, заключенный с валашским князем, про то, что подрядилась я доставить ему вырост индры-зверя. Даже и ходить далеко не придется - тут она, пуща Заповедная, буквально в двух шагах. Славислав-то наш гордится соседством. Холит, лелеет слухи о том, что аккурат под Стольным градом звери волшебные обитают.
Вот если есть на свете идеальный слушатель, так это точно барон. Такой внимательный - всегда в лицо смотрит, дурацких вопросов не задает. А чтоб дальше беседу направить, если затормозит рассказчик на тропинке своей памяти, куда-нибудь не в ту сторону завернет, студент повторяет последнюю фразу с вопросительной интонацией.
- Ослабла вся? Коленки подкосились?
Я хохотнула уже по-доброму, без истерики:
- Тебя что больше волнует: как нам искомое добыть или что я почувствовала, когда о задании узнала?
- Все, - пожал плечами Зигфрид. - Про тебя все интересно. А не тот ли это Дракон, который из твоей бабули в незапамятные времена ведьмину клятву вырвал?
Я покраснела:
- Может, и тот, только ему это знать необязательно. Пусть вон на Красаве женится, а как час отдачи придет - меня и не будет в княжестве. До восени времени в избытке.
- А что ж ты, разумница, князя не упросила за услугу портал себе навести? Помнится, он в университете лучшим мастером перемещений был.
Я открыла рот. Ёжкин кот, а что, можно было? А-а-а! Продешевила, как есть. Хотя когда я огласила сумму, положенную мне за работу, студент сам ошалел.
- Да на это можно небольшую деревеньку в Швабии прикупить! Торговалась?
- А то! - гордо вздернула я подбородок. - Тут же все сошлось в лучшем виде - природная ведьма, да с подходящими личными качествами. Можно было и поболе запросить, дал бы и не поморщился, да мне совесть не позволила.
- А можно про "личные качества" поподробнее?
- Ну так всем известно, что единороги только с невинными девами…