2
Проснувшись в половине одиннадцатого, Максим с удовольствием потянулся.
В окно заглядывало солнце. Он встал и открыл настежь обе створки - в спальню вплыл свежий, но достаточно теплый воздух. Максим поежился, вдохнул всей грудью. Он отжался пятнадцать раз и в одних трусах пошел умываться.
Хороший цвет лица его порадовал, под глазами не было ни припухлостей, ни синяков. Вычистив зубы, вымыв волосы, Максим почувствовал себя обновленным, совершенно иным человеком.
Сентябрьский солнечный день разогнал все страхи и тревоги. Снегов посмеивался над собой, вспоминая, как ночью воображал себе разную белиберду.
Разительный контраст с ночными фантазиями его позабавил. Теперь самое время с новыми силами заняться делами. Обычно в такие дни, когда он испытывал душевный подъем, к нему приходили хорошие идеи. Снегов испытывал удовольствие от предвкушения чего-то необычного.
Максим собирался наконец ответить Дине, но сначала решил позвонить Кочневу. Может быть сегодня ему повезет больше.
Он расселся на диване, положив телефон на колени, и откинулся на подушки.
Ему ответили на пятом гудке, Максим даже не успел придумать, чего бы такого сказать Дмитрию сходу, придумать какую-нибудь шутку. Какая-то женщина сказала:
- Я слушаю…
Максим потерял от неожиданности дар речи. Когда не ожидаешь, что ответит кто-то другой, всегда испытываешь момент неловкости, будто случайно подглядел за чем-то сугубо личным.
Писатель выпрямился.
- Я слушаю, - повторила женщина. На заднем плане раздавались чьи-то голоса.
- Добрый день… - Голос у Максима получился сиплым, он откашлялся. -
Мне вообще-то нужен Дмитрий…
Но это же не Алла. С чего бы ей приходить к нему домой после четырех лет, да еще после того, как ее фамилия сменилась на Савинову?
Максим понял, что незнакомая женщина молчит слишком долго.
- Алло, - сказал он. - Слышите? Может, я не туда попал? Алло!
- Позвоните позже, пожалуйста, - услышал он в ответ. От интонации, которая была в голосе женщины, у писателя засосало под ложечкой.
- Нет, подождите… Я его давний друг, я Максим Снегов…
- Неважно, кто вы… - ответила она.
- Подождите, а в чем дело. Как это неважно? Его дома нет, что ли?
- Он умер.
Максим не находил, что ответить. Почему-то он думал только о том, что сейчас незнакомая женщина в его квартире положит трубку. Но она чего-то ждала. Теперь его молчание выглядело затянувшимся.
- Это значит умер, совсем? Вы не пошутили? Мертвый?
- Да… можно сказать, что мертвый.
Максим сообразил, что рано обрадовался хорошему дню.
- Так он живой или…
- Нет, я сказала вам!
У Максима затряслись руки.
- А что случилось?
Женщина молчала, потом сказала кому-то в стороне о полотенцах на кухне, а писатель ждал, думая, что он, наверно, до сих пор не проснулся.
- Пожалуйста, скажите… в чем там дело? Он у меня был позавчера!
- Он сгорел, - сказала женщина. Голос ее стал низким, хриплым, будто у курильщика со стажем. Может быть, из-за сдерживаемого плача. - Он него почти ничего не осталось.
- Пожар?
- Нет.
- Объясните толком! - вскричал Максим.
- Я ничего не знаю, откуда мне знать… мне позвонили и сказали приехать…
- А кто вы?
- Сестра его, старшая…
Максим чуть не треснул себя по лбу за несообразительность. Разумеется, только Валерия могла приехать к нему домой, потому что она единственная близкая родственница Кочнева.
Кажется, она плакала. Максим чувствовал, как приближается шквал паники и вот-вот на него обрушится. Вчера он целый день звонил Кочневу - и тот, вероятно, уже был… сгоревшим?.. Что это за ахинея?
- Валерия? Я вас раньше не видел, но Дмитрий рассказывал… У вас там милиция?
- Да.
- А труп уже увезли? - Зачем я спрашиваю? Писатель обтер потную ладонь о домашние брюки.
- Трупа нет. От него один пепел остался, немного пепла. - Валерия объясняла так невозмутимо, будто обсуждала прогноз погоды на завтра. - Точно не знаю, мне сказали, что опознавать нечего, осталась только одежда…
- А что милиция говорит? Что случилось?
- Ничего не говорит. Я не знаю. - Валерия издала какой-то утробный звук.
Максим закрыл глаза, не в силах представить, что там происходит, и подумал о черной тетради.
- Скажите, мне можно приехать? Сейчас?
- Приехать? - Женщина мало что соображала. - Зачем?
- Ну, я его давний друг, к тому же… я помогу вам чем-нибудь… Вы там одна? Аллы нет?
- Нет, - сказала Валерия. - Ну приезжайте, не знаю, разрешит вам милиция или нет.
- Скажите, они произвели опись вещей?
- Что?
- Ну, опись того, что есть в квартире.
- Не знаю, я не понимаю. Но они спрашивали, пропало что-нибудь или нет, нет ли там моих личных.
- Вы не помните, там есть где-нибудь черная тетрадь, толстая такая, старая, обложка по краям немного истрепана.
Валерия помолчала.
- Нет, не видела.
Максим вздохнул и соврал:
- Вообще-то тетрадь моя. Хочу ее забрать.
- Забирайте, если будет можно.
- То есть, я приезжаю?
- Хорошо…
Он хотел уже положить трубку, но решил спросить еще кое-что.
- А кто обнаружил… ну, что такое случилось?
- Соседка, из квартиры рядом. Она увидела, что входная дверь открыта…
А у порога это…
- А время?
- Соседка… нашла его в половине восьмого утра сегодня.
Максим сглотнул. Не факт, что это произошло утром. Скорее всего, вчера.
Поэтому Дмитрий не отвечал на звонки…
- Ладно, я еду.
Писатель положил трубку и пошел искать свои документы. Если он еще застанет милицию на месте, его обязательно допросят. Вопросов не избежать.
Сгорел? Как это понимать? Люди просто так не сгорают, если не гибнут на пожаре, хотя… Максим вспомнил необъяснимые случаи самовозгорания и недоуменно почесал затылок. Валерия говорила, что трупа нет, а одежда есть.
Нет трупа…
Максим посмотрел на себя в зеркало, висящее в кабинете, и увидел, что от лица отлила вся кровь. Его друг был мертв, превратился… Во что превратился? Внезапный приступ ужаса едва не заставил Максима отказаться от идеи ехать на квартиру Кочнева, но он вспомнил про тетрадь. Идея заполучить дневник самоубийцы казалась привлекательной. Не осознавая этого, Снегов думал о ней весь вчерашний день, а сейчас она манила его и вовсе не казалась омерзительной. Максим не хотел, чтобы тетрадь пропала вместе с вещами, которые потом будут отправлены за ненадобностью на помойку. Снегов решил, что этого не допустит.
Он быстро собрался и выскочил из дома. До стоянки добрался практически бегом.
3
Дина появилась в классе и направилась к своему обычному месту, по пути здороваясь с теми, кто уже пришел. В помещении стоял легкий гомон.
Одноклассники Дины вяло пережевывали немудреные новости.
Она бросила рюкзак на парту, открыла его, мысленно готовясь к разговору с Сержем. Настроение у ней было плохое. Хотя этой ночью обошлось без кошмаров, проснулась она с тяжелым ощущением. Во рту возник металлический привкус, и все чаще ей чудилось, что она улавливает запах горелого.
Утром за завтраком Дина начала склоняться к мысли, что чем-то серьезно заболела, а все эти странности и галлюцинации - только артподготовка, после которой болезнь начнет генеральное наступление. Дина тщательно изучила всю себя перед зеркалом в ванной. Тело оставалось таким же, никаких изменений, ничего подозрительного. Внешне, по крайней мере. Но не очень хорошо выглядело лицо, все эти синяки под глазами и бледность создавали неприятное впечатление. Дина еще подумала, что похожа на наркоманку.
Нервы у нее расшатаны до предела, это надо признать. На почве депрессии постепенно развивается психоз.
Дина вынула из рюкзака толстую общую тетрадь, посмотрела на нее, словно видела впервые, и положила на парту.
Должна была начаться алгебра, один из самых, по ее мнению, гнусных предметов, сущее проклятье для "гуманитариев". С точными дисциплинами у Дины всегда были проблемы, она еле-еле балансировала на грани четверки и тройки и не прилагала усилий к тому, чтобы выправить положение. Когда дело касалось бессмысленной, на ее взгляд, борьбы за оценки, Диной овладевала апатия, а ведь, по большему счету, это ненормально.
- Дин, запасной ручки не найдется?
Она обернулась к Саше Зотову, который обычно сидел позади нее, и протянула ему ручку. У него никогда не было все в порядке, чего-нибудь да недоставало. Зотов улыбнулся, поглядел на нее странно и сел, занявшись своим сотовым.
Сержа не было. Дина осмотрела класс и постаралась вспомнить, что именно хотела ему сказать, однако в мыслях царил хаос. Время текло медленно, одноклассники подтягивались по одному, не слишком воодушевленные будущим уроком. Звонок все не звучал. В класс заглянула и исчезла классная руководительница, учительница литературы. Когда она ушла, кто-то рассмеялся, разговоры возобновились.
Дина почувствовала неладное. Вместе с звонком в класс вошли учительница математики, классный руководитель и директор школы. От неожиданности ученики замолчали. Поднявшись, замерли, ожидая, что произойдет дальше. Только теперь стало заметно, что глаза у Веры Ивановны припухшие и красные. На "классную" смотрело большинство, пока не перед не выступил директор.
Большой мужчина с совершенно седыми висками, потирал руки. Брови сомкнуты, губы плотно сжаты. Обе учительницы замерли по бокам его, словно охранники.
- Присаживайтесь, ребята, - сказал директор.
На его щеках выступили багровые пятна. Ученики сели на свои места.
- Доброе утро для начала… - Директор кашлянул, не уверенный, что сказал то, что нужно. - У нас для всех вас сообщение есть, очень неприятное.
Дина сидела выпрямив спину и чувствуя судорогу в мускулах в районе лопаток.
- Вчера в результате несчастного случая погиб ваш одноклассник, Сергей Бунин. - Директор обвел глазами класс и побледнел, багровые пятна на его скулах пропали. - Мы не очень хорошо знаем детали происшествия, но печальный факт имеет место…
"Ни фига себе", - тихо произнес кто-то. Сердце у Дины пропустило пару ударов, кровь бросилась в голову.
- А в чем дело? - спросила Света Долгова, сидящая у окна.
Директор поглядел на классную руководительницу 11 "Г", но Вера Ивановна стояла словно окаменев.
- Мне сегодня утром звонили родители Сергея, а потом из милиции…
Что-то произошло дома, мне сообщили, что это был… пожар.
Ученики заговорили, не все, только самые испуганные. За спиной Дины Зотов чихнул, зажав нос и рот.
- А когда он погиб? - Кто-то задал вопрос, который появился у Дины сразу.
- Я не знаю, думаю, это не так и важно, - сказал директор.
Математичка подошла к своему столу и передвинула стопку с книгами в другой угол. В классе никто больше не разговаривал. Дина краем глаза заметила, что кое-кто из девчонок заплакал. Лицо директора перекосил нервный тик.
- Мы пока ничего не знаем насчет похорон, - произнес директор снова, потирая руки. Шуршание кожи было невыносимым. - Завтра, наверное, все выяснится, я так думаю.
Снова он поглядел на Веру Ивановну, но та была безучастна.
- Сегодня мы решили освободить ваш класс от занятий. Вы можете идти домой.
Директор выдержал паузу, ожидая еще вопросы, но все молчали.
- И, пожалуйста, долго не ходите по школе, не мешайте другим. Идите сразу по домам.
Делегация покинула класс, даже математичка. 11 "Г" сидел какое-то время молча. Дина сжала кулаки, будто этим могла удержать лезущий наружу страх.
Она знала, что теперь класс будет обсуждать событие и не уйдет отсюда минут десять, пока не минет первичный шок. Все вспоминали вчерашний день, кто что делал и кто видел Сержа в последний раз. Дина ждала вопросов, подозрений, даже обвинений, ведь именно с ней он виделся незадолго до "несчастного случая", но никто к ней не обращался. Значит, Серж сдержал слово и не так никому и не сказал.
Дина бросила в рюкзак тетрадь, резко встала и вышла из класса. Ее маневра, кажется, вообще никто не заметил, кроме Зотова. Он повернулся, чтобы отдать ей ручку, но та в его пальцах вдруг стала горячей. Или ему только показалось?.. Зотов выронил ручку, она покатилась по проходу. Он не поленился и встал за ней, поднял и осмотрел со всех сторон. Ничего. Значит, показалось.
Через две минуты Дина, заперев дверь туалетной кабинки, стояла склонившись над унитазом. С губ свисала толстая раскачивающаяся нитка слюны.
Только что из нее вылетел весь завтрак, рот наполнился желчной горечью.
Желудок перестал выделывать фортели после третьего позыва. Дина сплюнула эту пакость, выпрямилась. Мельтешение черных точек перед глазами улеглось не сразу, дыхание было неровным.
Ее преследовал голос Сержа. Вчера он звонил, чтобы поинтересоваться, все ли нормально у нее, ссылаясь на нехорошие предчувствия, но не знал, что несчастье произойдет с ним.
Дина заплакала. В туалете никого не было, но все равно она старалась делать это как можно тише. Сергей умер. По словам директора, произошел пожар. Может быть, и так, однако Дина была единственная, кто видел связь между записью, призраком на пленке и этой смертью. Ее преследовал запах горелого - случайная ли галлюцинация? Запах обгорелой кожи, невероятная мерзость. Появление призрака женщины - по всей вероятности, духа студентки, покончившей с собой в пустой квартире.
- Неправда, - прошептала Дина, утирая слезы. - Я ни при чем…
Несчастный случай, это просто… так совпало. - Она осеклась, испугавшись, что ее подслушают.
Может быть, Серж хотел сказать еще что-то, поделиться мыслями, да она не стала больше с ним разговаривать. Все-таки связь налицо…
Дина стала искать платок, но не нашла. Слезы постепенно иссякли. Нос дышал плохо из-за скопившихся соплей.
Что здесь лежит на поверхности? Какие самые очевидные факты?
Видеокамера сняла фигуру женщины, стоявшую рядом с Диной, а камеру держал он, ничего не подозревающий одноклассник… Никто не заставлял его это делать, но он сделал - и вот случилась беда.
Призрак убил Сержа, чтобы скрыть следы… может быть такое? Могла ли Дина как-то спровоцировать невидимку на этот шаг?..
Девушка поглядела на себя в маленькое зеркальце и решила подождать, пока краснота с лица не уйдет полностью. В таком виде выходить из туалета нельзя.
Вероятно, Серж переступил черту, шаг за которую живым запрещен. А Дина в свою очередь недооценила опасность, не захотела посмотреть правде в глаза.
Правда же состояла в том, что призрак является неслучайно, между ними переброшены тонкие, но крепкие мостки. Существует незримое родство.
Вот она, Динина болезнь, рак подсознания, бестелесное чудовище, привлеченное ее необычной способностью видеть страшные сны. Когда появилась опасность разоблачения, оно убило человека, который мог докопаться до правды. Даже если он и отказался от первоначального замысла - особенного значения для призрака это не имело.
Сам собой напрашивается определенный вывод: часть вины лежит на Дине.
Прямо или косвенно она способствовала смерти Сержа. Если бы не состоялась встреча у Плотинки, не было бы и этого кошмара.
В ответ на свои мысли Дина замотала головой, она не была согласна. В чем может быть ее вина? Начиная с одиннадцати лет Дина как могла сопротивлялась "включениям", а о существовании самоубийцы с первого этажа узнала лишь со слов матери вчера вечером. И не она настаивала на свидании.
Дина вспомнила, как Серж уверял ее, что запись уничтожена. Стало быть, этим приближение смерти остановить было нельзя.
Самоубийца или нет, или монстр из другой галактики… - Серж мертв.
Возможно, произошел пожар. Официально это, скорее всего, будет несчастный случай, но никому за пределами семьи правда известна не будет, да и самим родителям Сергея тоже.
Дина чувствовала, что права. Причиной смерти был призрак. Какую именно казнь он избрал для ее одноклассника, уже неважно.
Дина обхватила себя за плечи руками, она переживала страшные тяжелые минуты и пыталась сохранить рассудок. У нее есть лишь единственный человек, у которого можно попросить совета. Сегодня утром Дина не нашла в электронном ящике ответного письма и встревожилась. Будет очень скверно, если Максим посчитает ее просто ненормальной и высмеет. Тогда она останется наедине со своим ужасом.