- Гром, - всхлипнула она, расплываясь в улыбке. - Да мать Перелеска! - она сорвала платок, хлопнула об пол. Волосы волной упали на плечи - справа рыжие, слева седые. - Громила, ты живой? Это правда ты? - руки жили собственной жизнью, комкая и пытаясь разорвать задранный к груди передник.
- Лиса?.. - неуверенно пригляделся он. - Лиса-а? - с осознанием невозможности происходящего. - Лисища!!! - заорал он и ломанулся через зал. Оказавшийся на пути стол был небрежно откинут в сторону взмахом руки, где и закончил своё существование, слёту врезавшись в стену. Ну, хоть не в окно, и на том спасибо. Хороший был стол. Дубовый. На восемь персон.
- Громила!!! - захохотала Лиса. А он уже схватил её за плечи и поворачивал, разглядывая с разных сторон, ощупывал, вертел, как куклу. - Ай! Перестань! Ты ещё вверх ногами переверни! Сдурел, что ли? Я это, я!
- Лисища… - растерянно гудел Гром. - Живая… Вот это да-а, это супри-из! А… Дон?..
Лицо её вдруг задрожало, обижаясь и жалуясь, потекли слёзы, она всхлипнула, перебарывая давнюю, привычную уже, сто раз заплаканную боль. Помотала головой - нет, нету его.
- Ох ты! Видишь, какая штука… - Гром крепко прижал её, гладя по голове. - Ну, что ж делать-то… - потом как очнулся: - Слушай, так я ж чего! У тебя печать есть? Хоть какая - Госпиталя, Детей? Хоть в магистрат какой?
- Есть… - растерянно отстранилась Лиса. - А что?..
- Так Лягушонок же у меня там в отрубе полном! И серый никакой, и Средний ранен - так уж попали мы, да!
- Лягушонок!.. - просияла Лиса сквозь слёзы. - А?..
- Нет, только он, остальные новенькие, и, Лисища, ранен он. Плохо ранен, без сознания лежит. Давай уж…
- Поняла! - остановила его Лиса, сразу собравшись, будто и не ревела только что. - Звери есть? - Гром удивлённо кивнул. - Разгружай, у меня порталы только на людей, маленькие. Иди, снимай их, я сейчас, - Грома уже не было, только дверь грохнула, Лиса метнулась в кухню.
- Ох, райя!.. - ахнула Рола, увидев зарёванное лицо хозяйки, всплеснула ручками, схватилась за щёчки.
- Потом, Рола, потом… - Лиса вытерла слёзы кулаком, выдрала ящик кассы, схватила две печати. - Я тебе всё потом расскажу. Там нормально всё, можешь идти, - Лиса вылетела из кухни, подхватила с пола затоптанные перчатки, косынку, не глядя перемахнула останки стола, грохнула многострадальной дверью.
Рола взяла сумку, вышла в зал. Видеошар был забыт, никого уже не интересовали забитые мячи, и даже кружки стояли недопитые - удивительно! Благословенные райнэ молча пихались у окна рядом с дверью, пытаясь отвоевать друг у друга место с лучшим обзором, но выходить на улицу, чтобы посмотреть без помех, почему-то не хотели. Рола презрительно хмыкнула - пьяницы! - вышла, перевернула табличку, повернулась… Жнец Великий! Чудовища! Огромные! Чёрные! А глаза-то как горят! Да у всех разные - зелёные да красные! А клыки-то, клыки! А её-то райя с другим райном кого-то со спины у одного чудовища тащат! Ой, в крови-то весь! А у крыльца-то ещё двое лежат! Да голые-то все, в одних трусах! Ой, мёртвые наверно! Ой! Ой!
Лиса услышала какой-то придушенный писк, подняла голову. Рола сидела на крыльце, вжавшись в перила - глаза, как плошки - и пыталась запихать в рот два кулака сразу.
- Рола, они не тронут, иди, не бойся! - попыталась Лиса успокоить Ролу, но та только головой отчаянно замотала. Нет уж, пока там страх такой, она с крыльца ни ногой! Лиса неловко пожала плечами, поддерживая Лягушонка за ноги. Гром наконец подхватил обвисшее тело под спину и колени, сказал: "Всё, отпускай", пошёл к крыльцу, Лиса следом, вынимая печати.
- Гром, а что это с ним?
- Да по башке получил, видишь, какая штука… - Гром осторожно пристроил тело рядом с первым двумя, Лиса протянула ему белую печать, не сводя глаз с Лягушонка.
- Да нет, я не про то. С ним вообще не так что-то, я не могу понять. Будто… завял…
- Погас, - хмуро бухнул Гром. Лиса глухо охнула, прикрыв рот рукой, с ужасом взглянула на Квали, на Грома, помотала головой: "Скажи, что это не так!" - Да нет, давно уже, тогда ещё. Мы вас почти год искали, всё обшарили - и не нашли. Вот тогда он и погас. За неделю, да, - Гром крутил в руках печать, сопел, на скулах играли желваки.
- Но… это же… невозможно! Семь лет! Они же…
- Мне сказали - его Присяга держит. А он в Присягу не верит, никогда не верил. Всегда говорил - чушь. Хуже всего было бы, если бы ему в башку стукнуло из Руки уйти. Тогда бы уж точно - всё. Он же упрямый, я б его не удержал. Сейчас, подожди, я… - он отошёл на середину улицы, сломал печать. В портале за белым столиком девушка в белом халатике читала книжку. Впрочем, сразу вскочила, склонила голову:
- Ламарика, Дочь Жнеца! Чем могу помочь?
Гром звонко хлопнул рукой по голому плечу, дал отмашку вперёд-вниз. Отдающий приветствие Присяги в мокрых трусах Гром смотрелся незабываемо, но смешно почему-то не было.
- Ланс Громад дэ Бриз, Указательный Руки Короны! У меня трое нуждающихся, благословенная!
- Больные? Заразные? - насторожилась девушка.
- Два боевых ранения и серый маг с откатом.
- Мальчики, на выход! Форма один, - сказала девушка куда-то вбок, и кивнула Грому: - Сейчас заберём, - она опять уселась за столик, стала что-то писать в журнале. Гром отошёл к Лисе. Она сидела прямо на земле рядом с Лягушонком, держала его за вялую руку, горестно рассматривала выступающие рёбра, серое лицо, похожие на паклю окровавленные волосы, вздыхала прерывисто.
- Гром! Ужас какой! - подняла она голову. - Я ведь вас даже не искала! Я думала - вы там все… все… - она помотала головой, сглотнула подступающие слёзы. - Гром, Птичка-то со мной! Она наверху сейчас, представляешь? А он… вот такой…
- Птичка? - Гром присел на корточки, впился взглядом в лицо Лисы, скривился - Ты… после Тени? Её взяла? К себе?
- Нет, Гром, она в своём уме, в том-то и дело! Память потеряла почти всю - это да, но кормлецом не стала, школу в прошлом году закончила. Простую, человеческую. На наш счёт ей сейчас по развитию лет семнадцать. Но его она, конечно, не помнит. Это ужас, Гром, какой я себя дурой чувствую! Я тогда всего один запрос сделала, через неделю где-то после Госпиталя. Всё поверить не могла, дай, думаю, на всякий случай… Сказали - пропали без вести, я больше и не пыталась… - она всхлипнула, зажав рот рукой. Гром подгрёб её себе под бок, загудел утешающее:
- Так, видишь, какая штука, через неделю-то нас не было ещё! Мы через две только к людям вышли. Ты это, ты не реви. Видишь - обошлось вроде - ну и ладно, да.
Подошли шестеро в белых обтягивающих комбинезонах с чёрным эмблемами на груди и спине. Поклонились - райнэ!
- Мужики, мне ещё портал в Парк нужен - Зверей отправить, - поднялся и дал отмашку Гром.
- Да, конечно, - один из подошедших, скособочившись, стал копаться в поясной сумке, напарник топтался рядом. Остальные четверо сноровисто грузили тела на носилки. - Вот, пожалуйста.
- Благодарствуйте! - Гром взял печать, расписался в планшете, поданном одним из Детей, портал погас за ушедшими. - Лисища! - повернулся Гром к Лисе. - Ну что ж тут скажешь, суприз, да… Я это, я фигею, во! Ты это, ты не переживай так уж. Лягушонка я притащу, как поправится - а там уж как получится. Может, что и выйдет, да. Вот, - переминался он с ноги на ногу.
- Притащи, Громила, - тихо сказала Лиса. - Обязательно притащи. Ой, да, вот! - она вытащила из передника зелёную печать. - Это сюда, прямо перед входом. Приходите на четвёртый день к вечеру, я корчму закрою - посидим.
- Придём, Лиса. Ты уж… - он крепко сжал её плечо, кивнул и, отойдя на середину улицы, открыл портал для Зверей. - Благословенные! Извольте! - Звери чёрными тенями скользнули в большой портал, следом шагнул Гром, изумлённо покачивая головой и бурча под нос: - Мать Перелеска! Девкой стану - всё прощу! Да!
Портал погас, посреди опустевшей улицы осталась стоять, стиснув руки перед грудью, простоволосая, странно - на половину головы, седая женщина в синем, измазанном пылью платье. И вдруг согнулась, будто получив удар в живот, и на колени в пыль, и - "М-м-м!" сквозь зубы, и руками за виски, и слёзы горохом из зажмуренных глаз. Глубоко вдохнула, пытаясь пересилить начинающуюся истерику. Не удалось.
- Райя! Райя! - ожила и всполошилась Рола. - Вам плохо, райя? - она соскочила с крыльца, обхватила Лису за пояс, подняла, развернула, повела к дому на крыльцо. Лису шатало, она уже ревела в голос, ничего перед собой не видя, ничего не соображая. Рола усадила её на крыльцо, обняла, гладила по голове, повторяла: - Райя, райя! Всё ж уже ведь хорошо же, что ж вы так убиваетесь-то? - и сама уже начала всхлипывать.
Дверь приоткрылась, высунулся любопытный нос.
- Что пялишься-то? Видишь - райе-то плохо! Воды принеси лучше, чем зенками-то блынькать! - рявкнула на него Рола невесть откуда взявшимся командирским басом. Нос исчез, чуть позже из двери появился тощий мужичонка с кружкой, отдал её Роле, но не ушёл, затихарился в углу.
- Выпейте это, райя, выпейте! - уговаривала Рола. Лиса рыдала ей в колени и, похоже, ничего не слышала. Рола примеривалась и так и сяк - ничего не выходило. Мужичонка вдруг подскочил, ухватил Лису за плечи, чтобы приподнять… Лису подбросило от этого прикосновения, выгнуло назад, рот открылся в немом крике, она задохнулась, правая рука бессознательно метнулась к левому плечу, захватила мизинец чужой руки, повела на излом - но не успела. Рола воспользовалась моментом: вылила Лисе в открытый рот всё, что было в кружке. Лиса непроизвольно сглотнула, вытаращила глаза, схватилась за горло и некоторое время судорожно хватала ртом воздух. Рола подозрительно посмотрела на неё… потом понюхала кружку…
- Идиот! - заорала она и треснула кружкой мужичонку по голове. Тот ойкнул, выпустил плечи Лисы и проворно отскочил. - Дубина стоеросовая! Я тебе что сказала принести-то? - и она треснула его кружкой по коленке.
- Ай! - заорал он, скача на одной ноге. - Что ж вы дерётесь?
- Я тебе сказала воды райе принести-то! А не коньяка столетнего! Урод убогий! Пьяница! - другой коленке тоже досталось.
Лиса изумлённо смотрела на развоевавшуюся Ролу и вдруг начала хохотать, откинувшись на перила - так же неудержимо, как до этого плакала.
- Рола! Рола! - еле выговорила она сквозь смех. - Пожалей райна Горта, он как лучше хотел!
- Знаю я, чего он хотел-то! Выпить он нашармачка хотел-то! - говорила Рола, деловито охотясь с кружкой за пальцами райна Горта, торчащими из сандалий. Райн ойкал и подскакивал, спасая конечности: чтобы удрать, нужно было открыть дверь у себя за спиной, а времени на это Рола не давала. - Там, поди, все кувшины-то пустые уж, пока мы с вами здесь сидим-то!
- Райна не жалко - кружку пожалей! - ещё сильней закатилась Лиса. - Треснет ведь!
Рола остановила карающую длань на замахе, задумалась, потом озабоченно принялась разглядывать ценное имущество со всех сторон на предмет полученных повреждений. Райн Горт воспользовался передышкой в экзекуции, приоткрыл дверь у себя за спиной, юркнул в корчму и загудел через щёлку обиженно:
- Вот вы злая какая женщина, райя Рола! Кружку вам жалко, а живого человека не жалко! Разве ж можно так! И деньги мы, между прочим, очень даже на стойку положили! Как же можно райю Мелиссу обворовывать? Она к нам завсегда с понятием - мы ж не звери дикие, чтобы своим людям пакостить!
- Кружка-то - она денег стоит, - наставительно сказала Рола. - А ты-то ничего не стоишь. Потому как не человек ты и не зверь, а пьяница! - райн обиженно засопел и закрыл дверь. Рола удовлетворилась осмотром орудия производства синяков, поставила кружку на ступеньку и испытующе уставилась на Лису. Та уже почти успокоилась, вытирая передником лицо и периодически хихикая. - Вы плакать-то больше не будете? Нельзя ж так плакать-то, райя! И я-то напугалась, как вы плакали, а уж девочки-то расстроились бы!
- Не буду я плакать, Рола, - вздохнула Лиса. - Просто неожиданно очень - вот нервы и не выдержали. Я же их восемь лет назад похоронила, Рола, - она трубно высморкалась в передник. - Ну вот, теперь ещё и пьяная буду, - пожаловалась она переднику. - Я такая дура, Рола! Я же всего один запрос послала - и всё! - развела она руками. - А он чуть не умер, представляешь? Вот тот, который последний, с головой…
- О-о! А от чего же? - подалась Рола вперёд.
- От любви! - сокрушенно покивала Лиса. Её развозило на глазах - зрелище уникальное.
- Ох, райя, как же это? - хлюпнула носом Рола, всей душой сочувствуя такой силе чувств незнакомого райна.
- Он эльф, Рола. А Птичка - его Избранница. Он думал, что она погибла - и погас. И чуть не умер! А всё из-за меня!
- Да как такое быть-то может, райя! Птичка-то девочка же совсем же! Они ж вместе с Зинкой с моей школу-то кончали!
- Ох, Рола! Ты посмотри на неё повнимательней! Зина твоя на две головы за восемь лет выросла, а моя? Окрепла - да, но не выросла ведь! Она тоже эльф, Рола. Ей сто с лишним лет, Рола. Она память потеряла, и дочь она мне по Утверждению, а не по крови! Они любили друг друга… - Лиса закусила губу, сказала лицом "Вот". У Ролы лицо было на букву "О" - круглые глаза и круглый рот.
- А она-то? Она-то помнит его, райя?
- Да в том-то и дело, что нет, - вздохнула Лиса.
- О-ой, райя! Что ж теперь будет-то? А если она теперь… и не полюбит его? Тогда-то это тогда, а теперь-то это теперь!
- Вот и я про это думаю, - опять вздохнула Лиса. - Да ладно, там видно будет. Вот придут через три дня - и увидим. Беги домой, Рола, поздно уже. Смотри, муж приревнует!
- А вы плакать-то не будете больше? - нахмурилась Рола. Лиса убедительно замотала головой, выпятив губы трубочкой. - Ну, ладно тогда, - улыбнулась Рола. - Доброй ночи, райя! - она подхватила сумку, поднялась, шагнула с крыльца… Кружка, забытая на ступеньке, описала красивую дугу в воздухе и с весёлым звоном разбилась вдребезги о камни мостовой. Лиса захохотала, как ненормальная. Рола растерянно переводила взгляд с Лисы на осколки и обратно, потом тоже прыснула, прикрываясь рукой, и побежала через улицу к своему дому.
Лиса проржалась, посмотрела на изгвазданный передник, сказала "Тьфу!", содрала его, скомкала вместе с перчатками и косынкой и ушла в корчму. Улица опустела, только и остались летнему вечеру разбитая кружка у крыльца да следы Зверей в пыли на обочине.
- Райнэ! Кому налить? Чего налить? Сколько налить? - Лиса небрежно шваркнула грязный кутуль в угол. Райнэ смущённо переглядывались и мялись. За восемь лет райю Мелиссу никто и никогда не видел пьяной, и, кроме того - без платка! Даже спорили меж собой - какого цвета у неё могут быть волосы. А вот на тебе - можно продолжать спорить дальше: полголовы белые, полголовы рыжие. И какие настоящие? Да и потрясений за вечер хватило - Рука, Звери. Нет, ходили, конечно слухи - вдова, мол, бойца, мол. Но одно дело слухи, а своими глазами убедиться, что райя Мелисса с бойцами Руки накоротке - это ж совсем другое дело!
- Мы, райя Мелисса, наверно пойдём уже…
- Да? - удивилась Лиса. - Н-ну… как хотите, конечно… Просто стараниями райна Горта я теперь пьяная, а с учётом воскрешения покойников - ещё и добрая! Я их… хи-хи… восемь лет! Восемь лет по ним ревела! Как ду-ура! А они… - потрясла она ладонью. - Живы они, представляете? Вот живы, бл-лин, вот так вот! - она от души саданула кулаком по спинке стула, ойкнула, затрясла рукой. - Так что угощаю! Халява! Но-о, конечно, не хотите - не надо! - райнэ переглянулись. К райе Мелиссе все они относились очень хорошо: у неё в корчме не разбавляли напитки и не обсчитывали, даже если клиент был пьян в лоск. Как она ревела на крыльце, все слышали, и не настолько они были пьяны, чтобы не чувствовать в её бесшабашности глубоко загнанную, но не прошедшую до конца истерику. Райн староста, женатик с солидным стажем, всегда считал, что нехорошо оставлять женщину одну в таком состоянии, и руководствовался именно этими соображениями, когда сказал:
- Нам, райя, разве что пивка по кружечке…
- А… коньячку? - Лиса обследовала кувшины на стойке, нашла из-под пива, сунула под бочонок наливаться.
- Не-не-не, райя! Только пивка! - остальные райнэ невнятно, но одобрительно забурчали.
- Да и пож-жа-алуйста! - Лиса выставила на поднос полный кувшин, пять кружек и с большим сомнением на всё это посмотрела. - Райнэ! А я всё это грохну! Думаете - нет? Запросто!
- Мы сами, райя, мы сами! - замахал рукам староста. - Вы садитесь, райя, мы сейчас! - райн Горт подхватил кувшин и бодро порысил к столу, два стола сдвинули вместе, расселись.
- А вам, райя, компотику, - подсунул Лисе кружку староста.
- Почему это мне компотику? - обиделась Лиса. - Я вот… в кои-то веки… и компотику!
- Райя, вы нас давно знаете! Уж восемь лет в вашу корчму ходим, - вкрадчиво увещевал её староста.
- Знаю, - пьяно кивнула Лиса.
- Поверьте опытному человеку, райя, пиво на коньяк - оно не очень. А вы ещё и без привычки. Лучше компотику, райя, - Лиса обвела собутыльников взглядом. Они дружно закивали - лучше, лучше, это точно. Она обречённо вздохнула, изумлённо покрутив головой - вот ведь, пьяницы, а заботятся! В собственной корчме пива не дали! Смех, да и только! Она хихикнула и стала пить компот.
- Райя Мелисса! Не сочтите за наглость, но просто ужас, как интересно - вы что же, в Короне служили? - староста восхищённо поблёскивал глазками, на лицах остальных тоже нарисовался живейший интерес. Лиса помотала головой:
- Муж, - прав был староста с компотиком. Очень отчётливо это ощущается, когда головой качать пытаешься. Вот и не надо этого больше делать. Сядем прямо, глаза сфокусируем…
- О-о! Райя! - староста светился восхищением. Райн Горт, хорошо знавший райна старосту, поспешно пнул его ногой под столом, сделал большие глаза и выразительно покрутил пальцем у виска. До старосты почти дошло, но остановиться он не смог. - И что? - ляпнул он по инерции.
- И всё, - подняла на него Лиса сразу помрачневший взгляд. - Не надо, ладно? Знаете, сколько коньяка надо будет? У-у-у! Я… - пожала она плечами. - Да я сдохну просто. Думаете - нет?
- Простите, райя, я дурак, - покаянно прошептал староста, потирая ушибленную ногу.
- Да ла-адно, - сморщилась Лиса. - Зато эти двое… живы. А я и не думала… И, это… - она покивала, задрав брови, - совершенно удивительно! Я ведь не сплю? - встревожено обвела она глазами благословенных райнэ. Райнэ разразились энергичными возгласами - конечно же она не спит! - Райнэ, а давайте споём! - осенила её новая идея. - Кто помнит "Перелеска мать"?
- Шуточный марш Короны? - просиял староста. - Я помню! И райн Горт помнит!
- А мы нет, - тихо прошелестел один из двух незнакомых райнэ. Лиса их не помнила, явно не завсегдатаи и под раздачу попали случайно, но ведут себя прилично, пусть будут. Для компании.
- Там всё просто, райнэ! - заторопился староста. - После второй строки нужно крикнуть "Служу Короне!", в последней стукнуть кружкой после "Короны", а после куплета добавить "Святая мать!" - встретился взглядом с Лисой, несколько удивлённой такой горячностью, смутился, заулыбался, засиял и добавил: - Пожалуйста!
Лиса засмеялась, погрозила пальцем:
- А вы тоже лис, райн староста! Не золотой, но хитры-ый!