"Ой, а в собственных ли? Жрец не так-то прост, это точно! И явно что-то не договаривает".
Он еще раз внимательно оглядел молодого серкт, прикидывая, где и как тот мог сказать не всю правду. Жрец стоял посреди комнаты и задумчиво тер чернильное пятно на ладони, а солнце искрилось в бархате его одеяния.
– Ну, допустим… – нерешительно начал ийлур, – допустим, я соглашусь. Но ведь одного ключа мало? Ведь так?
– Разумеется, – тотчас отозвался серкт, – помимо ключа нужно еще и войти в Пирамиду. Когда я был там в прошлый раз, она сожрала семерых отважных воинов, но так и не подпустила нас к Вратам.
– Значит, если я попытаюсь туда спуститься сам, то и меня не станет?
– Полагаю, именно так и будет.
В комнате повисло напряженное молчание. Жрец прохаживался, шелестя одеждами, а Дар-Теен сидел на кушетке и смотрел на игру солнца в складках черного бархата.
– И все-таки… – он вскинул глаза на серкт, – как же я тогда смогу попасть… В былое?
– Вот в этом весь вопрос.
Жрец опустился на табурет, долго шарил в нагрудном кармане – а затем извлек обрывок пергамента, на котором, словно детской рукой, были изображены странного вида каракули. Он протянул написанное ийлуру.
– К слову, ты можешь это прочесть?
Дар-Теен покрутил в руках пергамент.
– Это я видел внутри пирамиды, – добавил серкт, – возможно, здесь мы сможем найти способ, как проникнуть внутрь и дойти до Врат.
– Но я впервые встречаю подобные письмена, – Дар-Теен вернул находку жрецу, и от его взгляда не укрылось, как разочарованно вздохнул серкт.
Ийлур сказал чистую правду: такие закорючки он нигде и никогда не встречал ранее. Ни в свою бытность простым воином Северного Берега, ни во время службы Ордену Хранителей.
-Что ж, – изящные пальцы жреца погладили новенький пергамент, – это ничего не меняет. Нужно сперва добыть ключ – а уж потом… Потом мы с тобой встретимся и будем думать, что делать. Быть может, сам ключ поможет нам расшифровать эти надписи? Не знаю… Но это не меняет дела: мы должны кое-что исправить в своем настоящем, а для этого ты должен отправиться в прошлое.
Серкт в упор глянул на ийлура.
– Так ты начнешь поиски ключа? Царица сказала правду: единожды обладая им, ты рано или поздно к нему вернешься, с помощью других или сам.
Дар-Теен пожал плечами и с самым равнодушным видом поинтересовался:
– А если я найду ключ, что будет дальше?
– Дальше мы с тобой будем действовать заодно. Я приложу все усилия, чтобы расшифровать запись, а затем собственноручно доставлю тебя к Пирамиде, – без запинки выпалил жрец. Так, словно давным-давно заучил и отрепетировал эту фразу.
"Больно хитер ты, братец", – подумал ийлур, – "к чему тебе отправлять меня, когда ты сам, обладая Ключом, сможешь использовать Врата?"
Он, не отрываясь, наблюдал за выражением лица серкт, надеясь поймать хотя бы тень неуверенности или опасений – но тщетно. Лицо врага словно окаменело, застыло в доброжелательной улыбке.
– Я подумаю над твоим предложением, – сказал ийлур.
– Подумай, – согласился жрец, – у тебя еще есть время.
* * *
… Он снова остался один. В светлой комнате с решетками на окнах, без кандалов и с миской горячей каши, которую торжественно принес воин серкт и оставил на табурете.
Дар-Теен прошелся из угла в угол, обошел комнату по периметру. Сидеть он просто не мог, после всех новостей-то. Разумеется, кое-где серкт в черном лгал, но кое-где – в этом Дар-Теен был твердо уверен – сказал правду. Так что… Похоже, ему, Дар-Теену, не оставалось ничего иного, как согласиться с предложением царицы серкт и отправиться за неведомым ключом.
"А что дальше?" – ийлур остановился у окна, глянул на краешек неба.
Облако, виднеющееся рядом с крышей желтого строения, было окрашено в розовый цвет, солнце садилось, уступая место ночным светилам.
"Но ты ведь и сам можешь придумать, что делать дальше", – он прислонился к прохладной стене лбом, – "тебе следует найти ключ, а после – после никогда не встречаться с этим жрецом и самому искать пирамиду. Вопрос только в том, как долго ты будешь шататься по заснеженным пустыням, и сможешь ли спуститься к Вратам… "
В душе мутной волной поднималась злость, на самого себя, на незнание таких важных вещей, как местонахождение ключа и пирамиды.
"Погоди-погоди, приятель! А как же надпись над головой Тарнэ, и записка, которую нашли у тебя за пазухой?"
Ну, конечно.
Перед смертью Тарнэ успел нацарапать "Иди в Храм Дракона", а в записке было сказано, что ключ у темной жрицы. Но кого в таком случае, нужно отыскать сначала?
"Наверное, проще явиться в Храм", – решил ийлур, – "этот хотя бы не может прятаться, стоит себе на мысе… А вот с жрицей придется повозиться, побери ее Шейнира. Возможно, ее и в живых-то нет! Ведь все ийлуры погибли… "
Дар-Теен успокоился окончательно. Решение было принято, маршрут намечен. Оставалось только дождаться очередной беседы с Царицей серкт и дать свое согласие. Как просто!
И он взялся за кашу, памятуя о том, что без еды силы уходят слишком быстро.
В комнате быстро темнело. Сквозь тонкую, как ниточка, щелку между дверью и косяком, сочился красноватый лучик и доносились приглушенные голоса серкт.
Дар-Теен подкрался на цыпочках к двери, приник ухом к замочной скважине – похоже, стражи развлекались игрой в кости, бодро грохоча ими по дереву, наверное, по перевернутой бочке.
Ийлур вздохнул. Его снова одолевали неприятные, горькие мысли – об Эристо-Вет, об украденных воспоминаниях… А потом и об Андоли, и о Шеверте.
"Хотелось бы знать", – ийлур зевнул, – "что с ними теперь? Ну, с Андоли и так все ясно… Наверняка лижет пятки своей Царице, как и полагается верной собаке. А вот Шеверт… Неужели его больше нет?"
Тут Дар-Теену подумалось, что, может, оно и к лучшему, если Шеверт погиб. По крайней мере так он был избавлен от пыток и от сомнительной радости встретиться со жрецами серкт.
"А я живу только потому, что когда-то имел удовольствие держать в руках ключ".
Ийлур ходил по комнате, не находя себе места.
Ключ, ключ.
Синх, который тоже держал его в руках, предпочел умереть… Но перед смертью сболтнул его, Дар-Теена имя.
Что за синх? В своей жизни он, ийлур, знался только с двумя из них. Первым был Элхадж, вторым – метхе Альбрус, один из четверки, правящей Орденом Хранителей. Могла ли Царица захватить в плен Элхаджа? Или Альбруса? Оба они были слишком могущественны – "но, разумеется, только в присутствии Покровителей!".
А если Покровителей не стало, и Элхадж, Верховный жрец храма Шейниры, и Альбрус – все они оказались совершенно беззащитны перед правительницей серкт.
Оставалось решить: а что такого мог держать в руках он, Дар-Теен, и Альбрус? Или Элхадж?
Ийлур вздрогнул, осененный внезапной догадкой.
А что, если?..
Ведь было сказано, что ключ может принимать любую форму… Если только это действиетльно так, то…
Под небом Эртинойса существовал только один предмет, которым временно обладал Дар-Теен, и который затем украл синх Элхадж – и предметом этим был меч, носящий имя "Черный Убийца".
Когда-то… Дар-Теен нашел Черного Убийцу в Кар-Холоме, и это было так давно, что почти стерлось уже из памяти. А потом Элхадж прикарманил оружие, бросив Дар-Теена умирать под обрывом.
Значило ли это, что Черный Убийца – это ключ к Вратам?
Одни догадки, не более.
А если и так – то где его искать?
"У темной жрицы, провались она в шейнирово царство… "
Ийлур усмехнулся.
Еще раз прошелся по темной комнате – можно было улечься спать, но мысли прыгали и беспокойно кружились. Какой уж тут сон?
Дар-Теен вновь приник ухом к замочной скважине. Там, за дверью, воцарилась тишина, как будто серкт уснули на посту, и это казалось странным.
– Бездельники, – пробурчал ийлур, – разве можно так стоять на часах?
Вместо ответа заскрипел проворачиваемый в замке ключ. Дар-Теен отскочил вглубь комнаты, затем быстро улегся. Пусть думают, что пленник спит и десятый сон видит!
Дверь отворилась.
Сквозь прищуренные веки он видел, как в комнату скользнул какой-то мальчишка.
– Дар-Теен, – позвал странный гость звонким голоском Андоли, – ты меня слышишь? Проснись!
* * *
"Андоли".
Он произнес про себя ее имя, пытаясь понять – будит ли оно злость или отвращение к предателю. Но ни первого, ни второго не было, для Дар-Теена бескрылая элеана была и осталась несчастной и никому не нужной девчонкой.
– Дар-Теен, – она, крадучись, приблизилась к кровати и осторожно заглянула в лицо, – почему ты не отзываешься? Не спишь ведь…
Ийлур приподнялся на локте.
– Лучше скажи, когда ты успела предупредить Царицу. Все время ведь с нами была. Или у чужаков свои секреты?
Этого оказалось достаточно, чтобы элеана поникла и ссутулилась, отчего стала казаться еще меньше.
– Глупо оправдываться, да? – в темноте не было видно выражения ее лица, но ийлуру казалось, что Андоли улыбнулась, горько и обреченно. Как преступник, только выслушавший смертный приговор, – Я не предавала ни Шеверта, ни тебя. Я даже попыталась вас спасти, когда Царица была готова расправиться с посягнувшими на ее жизнь.
– И?
– Что – и? Дар-Теен, ты не понимаешь… Я пришла, чтобы помочь тебе бежать отсюда, здесь слишком опасно…
Он оборвал ее бормотание.
– У тебя получилось вызволить Шеверта? Он жив?
Андоли умолкла и отвернулась.
– Так… Ясно.
Дар-Теен сел на своем ложе, быстро глянул в приоткрытую дверь. Значит, Шеверт все-таки погиб, так и не осуществив свой план… Хотелось бы знать, какую роль во всем это представлении играла Андоли… На самом деле.
– Я слышал твои последние слова, – глухо сказал он, – ты знала Царицу раньше. То, что ты здесь, доказывает только то, что она тебя простила и приняла обратно. Если, конечно же, было за что прощать!
– Дар-Теен… – почти простонала элеана и всплеснула руками, – пожалуйста, перестань.
– Так зачем же ты здесь? Что еще вы задумали?
Он чувствовал, что причиняет ей боль. Но продолжал, намеренно проворачивая лезвие в незажившей еще ране. Это было стыдно и неприятно – мучить элеану только для того, чтобы окончательно ей довериться или наоборот, уличить во лжи, но Дар-Теен только стискивал кулаки.
– Что еще придумала Царица? Зачем она тебя подослала?
– Молчи, – Андоли умоляюще прижала руки к груди, – Дар-Теен, миленький, хороший Дар-Теен!
– С каких это пор я стал "миленьким"?
– Пожалуйста, иди за мной, – выдохнула элеана, – не мучь меня. Я хочу тебя спасти, потому что здесь готовят твою смерть. Я не прощу себе, если дам погибнуть еще и тебе!
– Шеверта ты точно так же хотела спасти? – усмехнулся ийлур, и тотчас же щеку обожгла злая, обидная боль от пощечины, а элеана, испуганно ойкнув, попятилась.
– Не смей… не смей так говорить! Дурак!
Ее голос дрожал и срывался от тщательно сдерживаемых слез.
– Я… я попыталась тебя спасти, а ты, ты… Ну и пропадай тут!
Дар-Теен вовремя цапнул ее за рукав и, притянув, крепко прижал к себе – как тогда, после гибели Топотуна.
– Прости. Но я должен был убедиться, что ты не врешь. Я ведь и сам не знаю, кому верить, а кому нет.
– Но я… я же…
– Молчи. Теперь я верю. Что ты сделала с охраной?
Но Андоли, увы, не могла говорить. Ее хрупкое тело содрогалось от рыданий, и Дар-Теену пришлось нащупать на окне оставленную кружку с водой.
– На, пей. И успокойся.
– Угу, – пока элеана, давясь, глотала теплую воду, ийлур мысленно себя проклинал.
"Но, Покровители, я должен был это сделать… Ведь так? Как я мог еще убедиться в ее правдивости?"
Ответа не было. Но Андоли постепенно успокаивалась, то и дело утирая слезы, и в какой-то миг ийлуру померещилось, что она улыбнулась.
– Пойдем, я знаю как отсюда бежать, – сказала она неуверенно.
– Через Лабиринт?
– Нет. Мне удалось найти пару свободных крыланов, и я их спрятала неподалеку.
Сомнение все же закралось в душу. Дар-Теен, пристально вглядываясь в опухшее от слез личико Андоли, уточнил:
– Отчего же не в Лабиринт?
– Потому что карта осталась… у Шеверта, – напряженно пояснила Андоли, – а без карты я могу заплутать, понимаешь? Идем же, не теряй время. Его и так слишком мало!
Итак, бежать.
Отправиться за ключом, не дожидаясь следующего свидания с Царицей серкт – и ускользая от бдительного жреца. Оставляя доблестного служителя богини ни с чем, он, Дар-Теен, лишался возможности когда-либо прочесть записанное на пергаменте, и потому рисковал никогда не достигнуть Врат. И все же, все же… где-то в глубине души Дар-Теен чувствовал, что поступает правильно. Жрец серкт был чужаком, и мог не знать, что за таинственные письмена оставили создатели ледяной Пирамиды – а вот жрица в храме Дракона… Коль скоро она отправила Тарнэ с сообщением, и наверняка сама же вложила за пазуху записку – тогда, когда он летел сквозь пустоту и межвременье… Наверняка она могла разъяснить что к чему!
– Пойдем, – Дар-Теен двинулся к двери, – ты припасла для меня оружие?
* * *
Подходящий меч ийлур позаимствовал у сладко посапывающего серкт. Они все спали, кто сидя, кто лежа, на полу вокруг перевернутой бочки. Дар-Теен удовлетворенно хмыкнул: когда он подслушивал за дверью, именно так и представлял себе времяпрепровождение серкт. Перевернутая бочка, кружка с выщербленными краями и пожелтевшие кости.
– Я им в еду сонного порошка добавила, – быстро пояснила элеана, – и ждала за углом, пока они не уснули.
– А сколько им спать еще?
– Смена караула через час, – Андоли обиженно надула губки, – меньше надо было меня допрашивать.
– Тогда… Куда нам идти-то?
– За мной.
Элеана тенью заскользила вперед по узкому коридору.
Здесь не было окон, источниками света служили факелы в подставках из гнутых бронзовых полос. Коридор вел прямо, а где-то через сотню шагов круто сворачивал.
– Мы во дворце, – на бегу поясняла Андоли, – на одном из нижних уровней. Еще ниже, уже под землей, есть подземелья… И там раньше серкт держали тех, над кем ставили опыты. Под храмом тоже есть подземелья, но я там никогда не была.
Дар-Теен все примерял к руке меч. Оружие серкт было легче ийлурских мечей, странно изогнутое и вообще напоминало серп.
– Глупо-то как, держать узников прямо во дворце.
– Зато все под рукой, – невесело усмехнулась элеана, – кажется, подземелья храма и это сообщаются… Так что жрецам даже не нужно появляться наверху и смущать нобелей.
– А что, смущают?
– Еще как…
Они достигли поворота – еще дальше темный и хмурый коридор упирался в винтовую лестницу.
– Нобелиат считает жрецов мясниками, – поясняла Андоли, – это жрецы ставят опыты над живыми существами, и они же выводят новых тварей. Я думаю, что это именно жрецы лишили меня крыльев, когда Царица пожелала иметь в своем распоряжении игрушку.
… Они добрались до верхнего уровня запыхавшись, но без приключений.
Дар-Теен огляделся – просторные галереи, высокие окна, скользкий полированный пол. Даже лунный свет, казалось, скользит по этому полу, смазываясь пятнами и стекая к украшенным резьбой стенам.
– Роскошно они тут устроились, – заключил ийлур.
– Это все для Царицы, – обронила Андоли. Она ткнула пальцем в направлении виднеющейся за окнами и тающей в ночи балюстрады.
– Вон там – выход, Дар-Теен. Потом мы поднимемся на верхний ярус сада, нас ждут крыланы.
– Как же тебе их удалось там спрятать?
– Удалось, – довольно хмыкнула девушка, – потом расскажу.
– А о себе расскажешь?
– О том, как жрецы мне крылья отрезали?
Дар-Теен в замешательстве глянул на Андоли – уж не обиделась ли? Но элеана добродушно хлопнула его по плечу.
– Ничего. Это у меня шутки такие… Глупые. И прости меня за пощечину, Дар-Теен.
Настроение у ийлура стремительно улучшалось. Путь к свободе с каждой минутой, с каждым шагом и ударом сердца укорачивался – и это невзирая на то, что в дворцовых лабиринтах пришлось сделать большущий крюк.
Но удача, капризная особа, по-прежнему была с беглецами. Пустые залы встречали их надменным молчанием и блеском лунного света на полированных полах, в широких галереях колыхались воздушные портьеры, а беломраморные лестницы покорно стелились под ноги.
– Нам везет, – буркнул Дар-Теен, пока Андоли возилась с запертой дверью.
Элеана что-то проворчала в ответ, провернула отмычку, и… Дар-Теен понял, что на этом их везение закончилось.
– Назад! – он что было силы дернул Андоли на себя.
Надо сказать, очень вовремя: ловко пущенное копье лишь задело рукав элеаны куртки и, звеня, крепко засело в дверной створке.
Сколько их было-то? Ийлур обежал взглядом залитую лунным светом залу, нарядную, утопающую в каменном кружеве. Пятеро стражей и – жрец, непроницаемо-черная клякса за широкими спинами серкт. А чуть дальше маячил выход на веранду, откуда уже можно было попасть в сад…
Дар-Теен не оставил сомнениям ни единого шанса: сомневающийся почти всегда проигрывает, так говорил старый синх Альбрус. Эти серкт, в конце концов, стояли между ним и свободой… Между ним и возможностью вернуть Эристо-Вет, и все то, что было раньше – и Дар-Теен отдался битве целиком, не думая ни о чем – но растворяясь в ощущении скрежета столкнувшихся клинков, каждого движения врага и холодного дыхания смерти на шее.
… – Дар-Теен! Жрец! … будет поздно! – надрывный крик элеаны прорвался сквозь шум сражения.
"Ах да, жрец!"
Оставляя кровавый росчерк на груди стража, Дар-Теен увидел, что прочие отступили, попятились от дверного проема. Осталось трое – и черная клякса, упорно маячащая за их спинами, ничего не предпринимающая, но и не желающая убраться восвояси.