На глупую головушку своего верного четвероного друга я собственными руками натянул контур-шлем, созданный в соответствии с размерами головы, но, заблокировав функцию активного вмешательства в управление истребителем. Все было готово к первому полету Трезора на Х45. Когда он, в конце концов, сообразил, что собрался с ним проделать его друг и хозяин, то Трезора покинула сила воли и он тихонечко застонал от бессилия и возможности сбежать из кабины, он продолжал лежать на кресле-лежаночке ни жив и ни мертв, неспособный даже пошевелиться.
Полет Трезора продолжался около часа, вначале он пытался освободиться от привязных ремней, но как только мы поднялись на высоту, контур-шлем Трезора непосредственно передавал информацию о полете истребителя и демонстрировал на корку подсознания все детали полета - разбег, взлет, набор высоты, фигуры высшего пилотажа. Я был осторожен и старался не напугать Трезора каким-либо резким виражом, маневром или нанести ему душевную травму грубым по исполнению каскадом фигур высшего пилотажа. Первые минуты полета Трезор осторожно воспринимал все его перипетии, но не ныл и стонал от страха. В середине полета он уже с интересом воспринимал мои маневры и пытался разобраться в работе контур-шлема. А в конце полета страстно выражал свой восторг и все рвался ко мне высказать свою признательность, слава богу, привязные ремни удержали его на месте.
После полета он, разумеется, превратился в страстного почитателя летного дела и моего преданного пса, который каждый день с раннего утра бежал к Х45, чтобы, когда я приду, первым проскочить в кабину и расположиться за спинкой кресла пилота перед очередным тренировочным вылетом.
Мы с Белояром много раз обсуждали ситуацию, Белояр первым предложил вживить в башку Трезора адаптер приема телепатических сигналов. Когда я поднял вопрос об этической стороне подобной операции, мы не имели официального разрешения или личное согласие Трезора на подобную операцию, а электронный Иррек, словно очнувшись после глубокой комы, очень просто прокомментировал мое предложение.
- Трезор, стоящий пес. - Сказал Иррек и вновь углубился в самосозерцание. Подобное высказывание понималось только, как полная поддержка нашего предложения.
Операция прошла глубокой ночью, когда Трезорчик сладко почивал на моей кровати. И когда я попытался состричь с затылка собачки клок шерсти, чтобы датчик адаптера вживить непосредственно в кожу, то эта псина проснулась и устроила небольшой скандал. Пришлось позвать на помощь Белояра, который едва удержал пса, когда я постригал его ножницами и брил бритвой. Едва я надрезал кожу, как датчик адаптера сам скользнул в ранку. Трезор дернулся и потерял сознания об объема информации, скользнувшей в его сознание. Этот шоковый обморок позволил мне зашить ранку и густо смазать рану зеленкой для предотвращения заражения.
Три дня Трезор ходил по лагерю с бритым затылком, что вызывало интерес у обслуживающего технического персонала. Люди издали пальцами показывали на бритый затылок пса, но близко к нему не подходили, все знали, что у этого боевого пса с погонами младшего лейтенанта не очень хороший характер и он очень любил обижаться.
С этого момента мой пес изменился, нет, внешне и в своем поведении он оставался таким же, каким и был, но стал быстро развиваться умственно. Если и раньше он был умнейшим из псов, то теперь пытался и меня с Белояром перещеголять по этому вопросу. Он напрочь забросил свое любимейшее занятие, смотреть и спать под мыльные оперы, показываемые по визору, стал больше внимания уделять всемирной сети, чтению книг и общению с нами. Было интересно наблюдать за ним, когда он старался, что-либо сообщить мне или Белояру. На первых порах было легче понять этого пса по выражению его глаз, а не по мысленным сообщениям, поступающим в наше сознание, но со временем Трезор все лучше и лучше формулировал свои мысли и телепатически передавал их нам.
А главное, мой пес страстно полюбил полеты и старался ни одного не пропускать. Со временем он заинтересовался управлением истребителем и за короткое время стал неплохо разбираться в приборах управления, а иногда я разрешал ему через посредство контур-шлема немного "порулить" Х45.
От ощущений, охватывающих его во время полета, Трезор приходил в дикий восторг.
ххх
На пятом курсе теоретические занятия по летному делу отошли в сторону и большее внимание уделялось практическим занятиям - полетам на Х45 и гуманитарным предметам - истории, литературе, этике и танцам. По мнению руководства академии, офицер-выпускник должен был покидать этот храм науки пилотирования многосторонне развитым человеком. Помимо науки летать, этот офицер обязан был освоить науку танца и общения с дамой. К великому сожалению, я не мог себя отнести к таким людям, я был совершенно лишен дара танца.
Выпускные экзамены на пятом курсе пришлись на рождество, у нас с Белояром многие экзамены были сданы "автоматом", а госэкзамены, как и в других учебных заведениях страны, нам предстояло сдавать в мае месяце. Таким образом, после зимней экзаменационной сессии у нас появилось окно в целых три месяца.
Перед нами вновь встала альтернатива, а чем нам заниматься или что делать в эти три месяца?!
Поэтому мы с удовольствие приняли предложение Генерала взять месячный отпуск и провести его в родном селе. Генерал даже разрешил выделить в наше полное распоряжение Х45, но, взяв с нас честное слово офицера, что не будем нарушать законов своей страны и не будем использовать свои машины в частных целях. Мы, разумеется, согласились на предложение Генерала и честно пообещали вести себя соответствующим образом, но в свою очередь попросили, чтобы Трезор был с нами.
Возражений со стороны руководства на эту просьбу не последовало.
Глава 9
Истребители бесшумно и незаметно приземлились на заснеженном и промерзшем колхозном поле, неподалеку от села. Была февральская поземка, падал небольшой снег и наше приземление никто из односельчан не заметил.
Первым делом, отщелкав привязные ремни своего кресла и кресла-лежанки Трезора, я вышел из кабины на крыло истребителя-блина. Пока я любовался панорамой окружающей сельской местности, за моей спиной из кабины на крыло вывалился Трезор, соскочив на землю на полной скорости помчался к селу, через минуту исчезнув в снежной поземке. Взвалив на плечи сумки-баулы, забитые подарками и необходимыми домашними вещами, мы с Белояром поплелись к дому Белояра.
Когда мы сделали пару шагов от своих истребителей, колпаки кабин опустились в пазы и автоматически защелкнулись на специальные держатели. Затем автоматически включилась система безопасности и охраны Х45 на неохраняемых стоянках. Данная система охраны не позволяла ни одному лицу, не знающего пароля, не то чтобы проникнуть в истребитель, а даже подойти близко к этому охраняемому объекту. Включался ревун боевой тревоги, зажигались и начинали тревожно мигать посадочные огни и Иррек запрашивал лицо, пытающегося проникнуть в истребитель, что его интересует. Если указанное лицо оказывался случайным прохожим, то Иррек отпускал его на все четыре стороны, если же таким лицом оказывался человек с преступными намерениями, то наш электронный сторож обездвиживал его, связывался с нами, держал его под охраной до момента нашего появления для дальнейшего разбирательства.
Таким образом, мы нисколько не боялись оставлять Х45 за селом и, якобы, без охраны.
Когда мы с Белояром вышагивали по центральной улице, то ни одна дворовая шавка голоса не подала. То ли за четыре с половиной года нашего отсутствия изменился характер дворовых собак сельского сообщества. А может быть, никто из сельских псов особо не хотел связываться с этими двумя здоровыми под два метра ростом дядьками. Но это же молчание можно было бы объяснить и другими обстоятельствами, - весть о возвращении братана Трезора широко распространилась по селу и все уважаемые псы побежали на его торжественную встречу.
Родители Белояра и его сестренки, а их оказалось целых три девицы от шестнадцати и моложе, уже собирались ко сну, когда мы неожиданно и бесцеремонно ввались в сени дома. Девицы на выданье взвизгнули от радости и бросились брату на шею целоваться и привечать его.
Вот что значит родная кровь, в момент узнали своего родственничка!
На меня же они первоначально поглядывали с некоторой опаской и осторожностью, ведь я для них оставался незнакомцем, хотелось его обнять и поцеловать, а вдруг нельзя, - что тогда мамка и папка скажут. Но когда Белояр махнул свободной от сестриц рукой в мою сторону, этим махом руки официально представив меня, то я был мгновенно сметен и погребен под тремя прекрасными девичьими телами. Разумеется, мне и в голову не пришло спешить, освобождаться от столь приятного девичьего плена, но строгий оклик матери девиц мгновенно вернул мне свободу.
Отец Белояра радушно обнял и прижал к сердцу Белояра, крепко тиская его в суровых отцовских объятиях, а затем с уважением пожал мне руку. Жена всплакнула, уткнувшись лбом в грудь своего сына, мягко улыбнулась мне. После завершения церемонии приветствий отец семейства вопросительно посмотрел на жену, которая уже раздавала указания девчонкам, что и как накрывать на стол. Жена понимающе кивнула отцу. Сервировка стола завершилась мгновенно, девчонки, словно огненные вихри, метались по комнатам, погребам и рефрижераторами, выставляя на стол все, что оказывалось под рукой. Я в свою очередь достал и поставил на стол дорогую бутылку французского фирменного коньяка "Камю" и вопросительно посмотрел на отца Белояра, который широко заулыбался при виде бутылки, а затем вновь поглядел на жену. Та, ни слова не говоря, мотнула подолом и исчезла во второй комнате, чем-то там погремела и вновь появилась, торжественно неся на вытянутых руках громадную четвертную бутыль синеватой жидкости, сельского первача.
Ближе к полночи, когда ужин подходил к концу бутылка "Камю" как стояла, так и осталась красоваться в центре стола, гордясь сохранением невинности. Четвертная же бутыль самогона приняла на себя основной удар. Временами она казалась неисчерпаемой, сколько бы мы не поднимали тостов, сколько бы не пили стаканов до дна, и за встречу и во здравие - не счесть, а ей хоть бы что, она, по-прежнему, возвышалась горделивой и неприступной королевой стола! А ведь самогон мы распивали большими гранеными стаканами. Родители Белояра, испив до дна немалое количество таких стаканов, как-то незаметно удалились на свою родительскую половину, а мы, молодежь, продолжали развлекаться на деревенский манер. Девчонки впились в нас, словно безжалостный рой ос со своими умными и глупыми вопросами о нашем курсантском житье-бытие. Им хотелось знать все, до малейшей подробности.
Играя в викторину вопросов и ответов, мы и не заметили, как минула полночь, нам было интересно и увлекательно, но ровно в три часа ночи или утра раздался громкий стук во входную дверь и непрерывный собачий лай. Белояр, нехотя оторвался от сестер и пошел открывать, но не успел он вернуться обратно, как в комнату ворвался Трезор с ошалелыми и голодными глазами.
Надо же, эта псина впервые в жизни прозевала такой плотный ужин и такую веселую кампанию!
Старшая из сестер, не спрашивая нас, ведь до этого момента мы много раз упоминали нашего четвероного друга и напарника, достала большую миску - по своим размерам она была равна среднему тазику, навалила туда гору жареного мяса с костями и поставила этот тазик перед голодной собакой. Даже нам, неоднократно наблюдавшим подобную процедуру поглощения пищи, было приятно наблюдать, как аккуратно и опрятно Трезор пожирал поданное ему мясо с костями.
Девицы были в полном восторге!
Нашему Трезору не хватало только вилки с ножом, для полного описания этого действия! Уничтожив последний кусок, наш дружище, вежливо отрыгнув в сторону, тут же полез на деревенскую тахту, где до него мы впятером играли на интерес. Разумеется, он полез в самый центр женского коллектива, нагло развалился там, подставив свое пузо, готовое лопнуть после богатырского ужина, под ласковые женские ручки.
Ночная беседа продолжалась еще часа два под мерный и ровный аккомпанемент храпа нашего отожравшегося четвероного друга.
ххх
Всю последующую неделю село лихорадило.
Обсуждалось ночное и никем из сельчан незамеченное приземление двух летательных аппаратов, инопланетной конструкции, на окраине села.
Обсуждалось появление двух ранее неизвестных человек высокого роста и с косой саженью в плечах.
Обсуждалась странная собака, столь независимо разгуливавшая по села, словно ранее жила в этом селе и имела громаднейший авторитет сельского собачьего сообщества, все бывалые дворовые псы склоняли перед ней головы.
Все эти люди, собаки и события до основания потрясли и расшатали и так шаткие и неустойчивые общественные устои нашего села. Люди, ну, просто, не могли усидеть дома и валом валили на улицу, когда такие непонятные сельскому обществу дела стали совершаться в селе. В сельском обществе возникла срочная потребность в информации, за дело по добыче такой информации вынуждена была приняться испытанная внутренняя разведка.
Первоначально к дому родителей Белояра подтянулись разведчики-одиночки, затем сформировалась групповая разведка, которая также направилась к дому родителей Белояра, который стал центром развития всех этих событий. Опытные разведчики не задавали лишних вопросов, а пытались высмотреть, что же происходит во дворе, когда, по народной легенде, они случайно проходили мимо двора. Вскоре у дома родителей Белояра набралось челок тридцать - пятьдесят таких разведчиков, которые случайно проходили и на немного здесь задержались, чтобы переговорить со случайно встреченным соседом.
Единственное, что этим разведчикам удалось высмотреть с улицы, то это была собака, ростом с теленка, которая выскочила из дома, чтобы быстренько обежать и пометить все приметное во дворе. Затем она выскочила на улицу, насквозь пронзив толпу разведчиков и, задрав заднюю лапу пометила никогда прежде не горевший фонарный столб, деловито направилась к центру села. По дороге собаку встретила большую группа сельских псов, которые вежливо поздоровались с незнакомцем. Неизвестная собака что-то гавкнула им в ответ и повела всю свору чинным гуськом по улице, чтобы затем скрыться за ее поворотом. Мужики сельчане перекрестились и пониже нахлобучили на голову свои шапки-треухи, а бабы, словно гусыни, вытягивали шеи, чтобы еще чего-нибудь разглядеть во дворе.
Самыми отважными и геройскими разведчицами во все времена были старушки, которым терять было нечего и которые так любили, сидя на завалинках хат, перемалывать косточки соседям и сельчанам. Одна из них смело выдвинулась вперед и мелким шажком поникла во двор и засеменила к крыльцу самого дома. Она уж было совсем расхрабрилась и собралась взобраться по ступенькам крыльца, как дверь дома гулко распахнулась и два высоченных мужика в одном исподнем выскочили во двор. Словно два стреноженных лося, через открытые ворота двора они понеслись по улице, гулко бухая своими ножищами в громадных ботинках-сапогах по замерзшей и покрытой снегом земле. Высоченные мужики бежали по центральной улице, распугивая толпу разведчиц и разведчиков, а также целое стадо гусей, неожиданно появившееся из одного двора.
Дальнейшие события на дворе стали развиваться в нормальном и привычном русле.
Чтобы смелая старушка-разведчица после встречи с полуголыми мужиками не отдала господу душу от перенесенного страха, хозяйке дома пришлось преподнести ей сердечного лекарства в простом граненом стакане. Глотком приняв дозу, старая испытанная разведчица через распахнутую дверь избы своими подслеповатыми глазами узрела на обеденном столе бутылку изящной иностранной конфигурации и тут же пришла к гениальному умственному заключению, что хозяева дома принимают иностранную делегацию.
Чуть пошатываясь из-за сильного воздействия на голову лекарства, разведчица вышла за ворота и, не сходя с места, поделилась с односельчанами своими выводами. К обеду все население села от мала до велика абсолютно точно знали, что правительство страны поручило родителям Белояра организовать встречу и прием иностранных гостей из-за самого бугра. Иностранная делегация инкогнито прибыла для изучения собачьего сообщества села и выяснения возможности выведения нового вида дворовых собак, включив в свой состав для этих специфических целей специального эксперта собачьего производителя.
Когда слух дошел до Белояровых родителей, то они просто отмахнулись от него рукой, приписывая его к очередным сельским бредням и вымыслам. Они были настолько заняты сыном и его другом, что у них не было времени даже на то, чтобы обменяться мнением между собой по этим слухам.
А ребятишки только что вернулись после десятикилометрового кросса вокруг села и сейчас умирали от голода.
А слух крепчал и набирал крепчайший сельский маразм, все больше охватывая различные социальные слои и прослойки населения села.
Молодежь села собиралась кружками и решала, как вытянуть нужную информацию из трех сестриц. Если раньше, до прибытия в село этих незнакомцев с собакой, дело было самым простым, только свистни девчатам в окошко и пригласи их на танцы. Одна мать поздно вечером могла их загнать домой после танцев. Но теперь они даже на звонки по мобильнику не отвечают самой ближайшей и любимой подруги, а на предложение прогуляться вечерком с мальчиками, получала странный ответ типа "занята, перезвоню позже". Одно это уже говорило о том, что дело здесь нечисто, что девчат нужно спасать, а то совсем пропадут дома.
Когда слух достиг ушей высшего руководства села, исполнительного директора колхозной артели, то, он, дерганув для храбрости стопочку болгарской "Плиски", стал натягивать костюм-тройку, купленный по случаю лет десять назад, чтобы нанести визит доброй воли этим треклятым иностранцам.
Войдя в хату родителей Белояра, исполнительный директор тут же без дополнительного на то приглашения рухнул на первый же попавшийся стул. Его костюм-тройка напоминал не по размерам сшитый латный костюм древнего рыцаря и почему-то сильно стеснял движения всего его тела. Поудобнее разместившись на стуле, исполнительный директор артели с большим вниманием стал разглядывать внутренний интерьер хаты одного из самых добросовестных работников колхозной артели. На его вопрос об иностранной делегации и возможности встречи с ее членами, хозяева дома, родители Белояра, удивленно переглянулись и пожали плечами,
Только сейчас до них дошло, они смогли связать воедино и забродившие по селу слухи о появлении странных иностранцев, и внезапное возвращение домой на побывку сына военнослужащего. Они вызвали в горницу Белояра. Голова Белояра чуть-чуть не касалась потолка горницы хаты и он стоял перед исполнительным директором, слегка наклонив голову, сверху вниз смотря на до крайности упитанного человека, с трудом уместившегося на стуле.
Не смотря на свою упитанность, исполнительный директор артели не был дураком, обменявшись несколькими фразами, высокие стороны сумели быстро разобраться в сложившейся ситуации, достичь полного взаимопонимания и положить конец распространению досужих слухов по селу.
Когда всем односельчанам узнали правду обо мне и Белояре, старые, но заслуженные и бывалые разведчицы села отложили в сторону устаревшую информацию, перешли к разработке и распространению по селу более актуальных слухов. Другими словами, они полностью утратили к нам интерес и больше не собирались у Белоярова дома.
Зато громадным интересом воспылала к нам сельская молодежь - молодые ребята и девчата. И понеслись мальчишники, капустники, дни рождения и просто молодежные тусовки и дискотеки.