Венька, до сей поры махавший руками, как ветряная мельница, вдруг застыл и побледнел как полотно. Его вытаращенные глаза с невыразимым ужасом уставились на что-то, находящееся вне поля ее зрения. Мальчик тоненько вскрикнул, попятился и едва не потерял равновесия, неловко подвернув больную ногу.
Вика похолодела. Она не могла сообразить, что происходит, не видела источника опасности, перед ней расстилался только заросший травой плодовый сад, посреди которого дрожал от страха маленький мальчик.
Она просунула голову поглубже в щель и до предела вывернула шею. О, господи, только этого не хватало! Возле дорожки, которая, очевидно, вела от дома и почему-то обрывалась посреди сада, стояла черная собака ростом с годовалого теленка. Низко нагнув длинную морду, псина скалила белые клыки и, не отрываясь следила за мальчиком. Как только он, не выдержав потрясения, сделал шаг в сторону, она прыгнула вперед, значительно сократив расстояние, и снова застыла.
Вика понимала, что с ЭТОЙ собакой ей не справиться. Ей хватило бы одного удара толстой как бревно лапы, чтобы на всю жизнь остаться инвалидом. А ведь были еще клыки. Что будет, если они сомкнуться на ее шее, даже думать не хотелось. Девушка понимала, что еще может спастись. Ей достаточно было просто убежать – собаке не протиснуться через узкую дыру в заборе. Но она не могла это сделать, потому что там, в саду, оставался мальчонка, которому вообще не на что было рассчитывать: с больной ногой он не успеет сделать и шагу, собака настигнет его гораздо раньше, чем он успеет добраться до спасительного забора.
Ругая себя на все корки, Вика протиснулась внутрь, за ограду и, зажмурившись от страха, бросилась бежать в противоположную от мальчишки сторону.
– Стой на месте! – проорала она Веньке, – Не двигайся!
Зря старалась. Мальчик настолько испугался, что застыл соляным столбом, испуганно вращая глазами.
Собака немедленно бросилась за Викой в погоню и настигла ее в три прыжка. Нет, он не набросился на нее сразу, этот проклятый кобель. Он стоял и смотрел на девушку, продолжая скалить зубы и как будто примеривался. Шерсть на его загривке встала дыбом. Вика, заикаясь, произнесла:
– Хорошая собачка, хорошая. Шла бы ты домой, а?
В ответ злобные глаза собаки налились кровью. Он обнажил острые клыки и издал глухой рык, похожий на отдаленный раскат грома.
– Не хочешь домой, сволочь?
РРРрррррр…..
– Нет, нет, хорошая собачка. Это я – дура набитая. Какого черта я вообще сюда полезла?
РРРРРррррррррррррр!!!
– Что тебе теперь-то не нравится? Слушай, ты команды знаешь? Сидеть! Так. Мимо. Лежать! Батенька, да ты совсем идиот!
РРРррррррр!!!!!!
– Да иди ты домой, к хозяйке. Где твоя хозяйка, а? Где ее черти носят!?
Вика понимала, что уговоры не помогают. Собака медлит, но вот-вот бросится на нее. Сердце у нее в груди отчаянно колотилось, она лихорадочно пыталась придумать, как спасти свою шкуру от клыков этого черного демона. Она должна что-то делать. Должна!
Стараясь не отводить взгляд от собаки и дышать ровнее, Вика попыталась отступить, но как только она сделала пару шагов, тяжелая мускулистая туша взвилась в воздух.
– Венька, беги! – успела выкрикнуть она и бросилась бежать вдоль забора, уводя пса от дыры, через которую мог спастись мальчик.
Она никогда еще так не бегала, изнеженная городская девочка. Ее длинные, приспособленные только к неспешным прогулкам ноги, так и мелькали. Пес мчался за ней, скаля зубы, впиваясь глазами в добычу.
Он был создан, чтобы стеречь рабов на плантациях.
Он был создан для охоты на людей.
Сейчас он охотился на нее.
Погоня закончилась до обидного быстро. Сделав очередной прыжок, пес-убийца ударил ее лапами в спину и Вика, вскрикнув, пропахала носом какую-то грядку. Она успела перекатиться на спину и мельком увидеть оскаленную, неправдоподобно огромную пасть совсем близко от своего лица. Громко лязгнули острые зубы. Отчаянно крича, девушка уперлась обеими руками в мускулистую шею собаки, из последних сил сдерживая ее яростный натиск.
"Сейчас он меня прикончит", – мелькнуло в голове, но как-то вяло, без особых эмоций. Сейчас, когда она знала, что конец близок, сопротивление стало бессмысленным. "Надеюсь, что этой ведьме не удастся так легко отделаться от моего трупа!" – подумала Вика злорадно. И в ту же секунду услышала властный окрик:
– Неро, фу!
Этого оказалось достаточно. Машина для убийства повиновалсь незамедлительно. Вика с удивлением почувствовала, что может снова дышать. Пес, отступив от нее на шаг, тяжело плюхнулся на задницу и преданно взглянул на свою хозяйку. Но ожидаемой им похвалы не последовало.
– Немедленно иди на место! – скомандовала невидимая Вике женщина. Пес выполнил и эту команду. Он вильнул было хвостом, но потом понуро опустил его и, свесив голову, побрел прочь, так и не поняв, в чем же он провинился.
Вика удивилась такому безукоризненному послушанию монстра, который только что едва не разорвал ее в клочья, как старую подушку. Ей захотелось взглянуть на гениальную укротительницу и она, опираясь на локоть, приподнялась с грядки, которая могла бы стать ее братской могилой.
Женщина оказалась совсем не такой как она себе представляла. Вика даже подумала, что Катя ошиблась, называя ее возраст. Высокой блондинке с безупречной фигурой и точеным лицом можно было дать от силы тридцать. Она выглядела почти что Викиной ровесницей.
Кутаясь в клетчатый дождевик, который девушка с одного взгляда определила, как эксклюзивный, женщина встревоженно взглянула на Вику.
– С вами все в порядке? – спросила она.
– Со мной, вроде – да. А где мальчик? – Вика старательно оглядывалась, но Венька как сквозь землю провалился.
– Мальчик? – вроде бы удивилась женщина. – Не этот ли случайно?
Улыбнувшись краешками губ, она указала на не замеченную Викой из положения лежа дыру в заборе, посреди которой маячило бледное вытянутое лицо. Вика вздохнула с облегчением и кивнула.
– Простите, мы нарушили вашу территорию, – извинилась она.
– Вы уже и так наказаны, – покачала головой Эмма. – Кроме того, я прекрасно знаю, что местная детвора пользуется этой дорогой, чтобы сократить путь к реке и малиннику и ничего не имею против. Правда, такую взрослую барышню в их компании я вижу впервые.
Вика мучительно покраснела.
Усмехнувшись, Эмма подошла к девушке вплотную и протянула руку, чтобы помочь ей подняться.
– Спасибо, я сама, – покачала головой Вика и, сдерживая невольный стон, самостоятельно приняла вертикальное положение. Тут обнаружилось, что Эмма почти на голову выше ее, в ней было не меньше метра восьмидесяти. И с возрастом Вика ошиблась. Вблизи стали ясно видны многочисленные, хотя и не такие заметные морщинки под глазами и на лбу. А вот волосы были великолепны. Никаких следов седины в белокурых волнистых локонах, причем Эмма явно не пользовалась краской, сохранив свой натуральный цвет.
Женщина никак не выразила своего недовольства тем, что ее незваная гостья так бесцеремонно ее разглядывает. Казалось, ее это забавляет.
– Мне очень жаль, что мой Неро напугал вас, – проговорила она. – Он очень не любит посторонних и нечасто с ними сталкивается. Надеюсь, он не укусил вас?
– К счастью, не успел, – хмыкнула Вика, понимая, что, действительно, к счастью.
– Вот и хорошо, – кивнула Эмма. Потом скользнула по девушке взглядом удивительно прозрачных, чистых, как горное озеро глаз, и сказала:
– Вы сильно испачкались. К тому же я чувствую свою вину перед вами. Давайте пройдем в дом, я напою вас чаем и помогу привести себя в порядок.
– Не стоит, – попробовала отвертеться Вика. Пить чай с этой женщиной ей совершенно не хотелось, но не скажешь же напрямую: "простите, но я вас боюсь, потому что вы – ведьма".
Вика и не сказала. А Эмма, уловив ее сомнения, добавила убийственный аргумент:
– В таком виде я бы не советовала показываться в деревне. Здесь, знаете ли, замечают любую мелочь, а лишние сплетни вам вряд ли понравятся.
Возразить было нечего. Вика выглядела ужасно: перепачканная в земле с ног до головы, мокрая от росы, с длинной царапиной на лодыжке. Убей бог, она не могла припомнить, где поцарапалась.
– Это след от гвоздя. Вы поранились, когда пролезали через дыру в заборе.
Вика вздрогнула, так как Эмма как будто прочитала ее мысли. Черт, неужели она и вправду…
– Пойдемте, – сказала Эмма невозмутимо.
– А как же Венька?
– Махните ему рукой и он поймет, что все в порядке. Ему лучше вернуться домой. Вот-вот грянет сильный ливень, если парень не поторопится, то может промокнуть.
Неизвестно почему Вика послушалась. Она помахала Веньке рукой и улыбнулась. Мальчик понял ее правильно, но подчинился весьма неохотно. Вика видела, что ему не хочется оставлять ее одну, но, как и Вика, он не осмеливался перечить Эмме.
Странная женщина. Немногословная и властная, но в то же время удивительно спокойная и невозмутимая. Пожалуй, такая способна на все, в том числе и на тщательно продуманное убийство.
Внезапно Вика испугалась. Что, если Эмма действительно умеет читать мысли? Не дай бог. Тогда Вике не поздоровится. Девушка исподтишка взглянула на идущую рядом женщину в клетчатом плаще – та чему-то улыбалась. Неужто потешалась над ней, Викой?
Глава 12
Розы поразили воображение Вики с первого взгляда. Ничего подобного ей видеть не приходилось. Поначалу сад показался девушке совсем неухоженным. Даже на многочисленных яблонях и грушах не видно было плодов. Между деревьями росла густая трава, настоящие заросли, предоставленные сами себе. Огорода, как такового, не было вовсе. Правда вдалеке, возле самого дома, Вика разглядела довольно большой, огороженный сеткой участок с грядками необычной формы – расходящиеся лучами от центра. Что росло на этих грядках, разобрать с такого расстояния было невозможно.
Остальную часть возделанной земли занимали розы. Боже мой, что это были за цветы! Пахучие, пышные, томные, не то что их голландские сестры, похожие на длинноногих рекламных красавиц с ангельскими ликами, которые радуют глаз в пору юности и доживают свой век в полной безвестности на какой-нибудь помойке. Аромат, который источали ЭТИ розы, был настолько густым и сладким, что у Вики защипало в носу, как будто она сунула нос во флакон с дорогими духами. В чем в чем, а в розах Вика разбиралась. Она могла с уверенностью сказать, что в нашей полосе такие цветы не могут расти по определению. Такие сорта водятся только на юге, в солнечной Болгарии или в Крыму.
Вика была окружена розами с тех самых пор, как себя помнила. Ее мать занималась разведением роз и была просто помешана на них. Розы, розы и только розы. Мать обожала их, холила и лелеяла. Иногда Вике казалось, что мать любит их даже больше чем мужа и единственную дочь. Никогда она не говорила с ней таким ласковым голосом, каким ворковала над очередным корявым саженцем, который не желал расти как положено. В отличие от Вики, на свои саженцы мать никогда не сердилась и никогда не повышала на них голос.
И все-таки, несмотря на все усилия, таких цветов, как в этом саду, у нее не было. Вика даже зажмурилась от этого великолепия. Крупные, полностью раскрывшиеся цветки и нежные, робкие бутоны всевозможных расцветок окружали ее со всех сторон и обволакивали своим ароматом. Тут можно было найти все оттенки – от снежно-белого до черного. Черная роза. Мать всю жизнь мечтала вырастить этот экземпляр. Кажется, этот сорт назывался "Черный принц" и достать его было практически невозможно. Но когда дело касалось роз, для матери Вики не было ничего невозможного…
Ей не повезло. Капризный цветок приказал долго жить, промучившись в горшке чуть больше месяца. Мать горевала по нему, как по погибшему ребенку. Это было для Вики последней каплей. Именно из-за "Черного принца", будь он неладен, она приняла окончательное решение начать жизнь самостоятельно…
– Я вижу, вам очень нравятся мои цветы? – спросила Эмма, о которой Вика, погрузившись воспоминаниям, успела забыть.
"Знала бы ты, как я их ненавижу", – подумала девушка, но вслух, улыбнувшись, сказала:
– Разве такое не может не нравиться? Они просто великолепны. Как вам это удается?
Эмма улыбнулась:
– Это нетрудно, если знать, как подступиться. Я сорву для вас цветок. Нет, пожалуй, два. Кажется, этот произвел на вас самое сильное впечатление?
Она наклонилась над "Черным принцем" и неуловимым движением переломила толстый колючий стебель, даже не поранившись.
Еще одна странность. Вика-то знала, как трудно сломать розовый стебель. Ее мать всегда пользовалась специальным секатором и перчатками.
Эмма протянула девушке благоухающий крупный цветок с покрытыми росой лепестками цвета черного бархата, а сама потянулась за следующим. На этот раз она немного помедлила и даже оглянулась на Вику, словно пыталась подобрать ей цветок, как какую-нибудь шляпку или туфли. Вика почему-то заволновалась, ожидая, что она выберет.
Эмма выбрала нежно-розовую, не до конца распустившуюся розу и так же легко обломив ее, протянула девушке.
Два цветка. Вика немного опешила. Четное число полагалось носить только на кладбище. Но Эмма, казалось, не обратила никакого внимания на ее смущение. Она, не дожидаясь, когда Вика последует за ней, плавно скользнула дальше по дорожке. Вика поплелась следом.
У огороженного участка Эмма снова притормозила.
– Подождите меня здесь, мне нужно кое-что прихватить.
Сказав это, Эмма вошла в калитку, оставив Вику одну. Девушка чувствовала себя очень неуютно, зная, что где-то поблизости бродит страшный Неро, которого никто не позаботился посадить на цепь. Чем дальше отходила женщина, тем больше беспокоилась Вика. Наконец, не выдержав, она засеменила следом, остановившись только возле ограды, рассчитывая, в случае чего, нырнуть за спасительный забор.
Здесь пахло совсем по-другому. Аптекой, как сразу же определила Вика. Приглядевшись к лучеобразным грядкам, она догадалась, что перед ней не просто трава. Серые, зеленые, золотисто-коричневые листья, желтые мелкие цветы и розоватые пахучие метелки-соцветия казались странно знакомыми. Лекарственные растения – вот что это было. Теперь Вика определенно узнала мяту, зверобой и вербену. Названия остальных – а их были десятки – припомнить не удавалось. Но были здесь и не только лекарственные травы. Наперстянка с мясистыми прикорневыми розетками и опущенными чашечками розовых в крапинку – точно забрызганных кровью – цветков на длинных стеблях; мутно-белые цветы беладонны, жгуче-красные ягоды ландыша. Эти растения были очень ядовиты. Теперь Вика не удивилась бы, обнаружив в укромном уголке сада грядку с бледными поганками.
Слухи относительно Эммы получали все новые подтверждения. Мама дорогая, куда же она попала? Впрочем, мама тут ни при чем. Попади она в этот сад, она поселилась бы в розарии и согласилась бы мыть этой странной женщине ноги, если бы та пообещала ей саженец "Черного принца".
Дом Эммы Вальтер больше напоминал дачу где-нибудь в Переделкино. Обшитый снаружи тесом, он был довольно большим, по крайней мере, раз в пять больше ее собственного. Вот только вид из окна подкачал: сразу за воротами начиналось деревенское кладбище. Вика разглядела за деревьями несколько ржавых крестов и парочку покосившихся надгробий. Но Эмму это соседство, похоже, нисколько не смущало. Она, должно быть, привыкла и не обращала ни на что внимания.
Каменная кладка фундамента дома местами сильно раскрошилась, в трещинах бурно разрослись дикие травы – тимьян, колокольчики, ромашка и, само собой, лопухи. Впрочем, вряд ли Эмму это интересовало, тем более, что она рассчитывала в скором времени переселиться в жилище получше.
Наконец-то Вика увидела Неро. Он лениво лежал на боку под развесистой липой и полностью игнорировал ее присутствие. Но Вика чувствовала, что спокойствие это обманчиво. Стоит ей сделать всего лишь шаг в сторону и пес тут же бросится на нее. Словно нарочно, Неро расположился около калитки и Вика при все желании не смогла бы покинуть дом без разрешения хозяйки.
Странно, ей никто вроде бы не угрожал и ничего от нее не требовал, но отчего-то она ощущала себя пленницей. Надолго ли?
– Проходите, – сказала Эмма, когда они поднялись на крыльцо. Ее голос под высокими сводами застекленной веранды прозвучал как-то глухо.
Оказавшись в коридоре, Вика сунулась было в первую попавшуюся дверь, но хозяйка немедленно и довольно грубо остановила ее.
– Не сюда, – дернула ее за рукав Эмма, – гостиная справа.
Вика немедленно отметила ее поспешность и тут же захотела попасть туда, куда ее не пустили. Что там за дверью? Какая тайна?
Вика думала об этом все время, пока Эмма кипятила воду в электрическом чайнике и заваривала странно пахнущий чай. Две розы, позабытые, лежали рядом на журнальном столике. Никто не позаботился о том, чтобы поставить цветы в воду. Кстати, Вика заметила, что при таком изобилии, в доме нет ни единого розового букета. Отчего-то хозяйка не пожелала украсить своими цветами огромную гулкую комнату.
Эмма разлила чай. Над большими фарфоровыми голубыми чашками поплыл густой пар, наполняя комнату незнакомыми пряными запахами. За окном полил дождь, настоящий ливень, а здесь было удивительно тепло и уютно. Вика чувствовала, как помимо воли расслабляется, все ее страхи куда-то улетучились, ей почему-то не хотелось ни о чем думать и, тем более, никуда спешить. Аромат трав дурманил ей голову, навевая странную дремоту и, наверное, она бы даже уснула, если бы на крыльце не послышались чьи-то тяжелые шаги.
Эмма быстро подняла голову. Впервые по ее невозмутимому лицу скользнула какая-то тень. Она бросила тревожный взгляд в сторону Вики и той стоило немалых усилий изобразить расслабленную истому, в которой она пребывала до сих пор. Чужие шаги отрезвили ее. Девушка внимательно прислушивалась, исподтишка наблюдая за Эммой. Неро не издал ни звука, исходя из чего можно было смело предположить, что пришел кто-то свой, хорошо ему знакомый. Так почему же так встревожилась Эмма. И почему не слышно было скрипа калитки? Объяснение одно – человек пришел со стороны сада, не желая, чтобы его видели посторонние.
Вика напряженно ожидала, когда раздастся голос посетителя, она не сомневалась, что запомнит его и, если даже не узнает сразу, то после легко сможет вычислить. Почему-то она была уверена, что взглянуть на нового гостя ей не позволят.