Раздумывать не было времени. Вика рывком распахнула калитку и ворвалась во двор. Он был совершенно пуст. Девушка бросилась было к крыльцу, но песик, заливаясь лаем, преградил ей дорогу.
– Что, Рыжий, что? Куда ты меня зовешь? Где твоя хозяйка?
Собака словно поняла ее вопрос, потому что со всех лап бросилась к колодцу и попыталась запрыгнуть на широкий каменный бордюр. Препятствие оказалось слишком высоко и песик с визгом шлепнулся на землю, царапнув камень когтями.
Вика метнулась к колодцу. Холодея от внезапного предчувствия, она заглянула вниз, в холодную глубину, и громко закричала:
– Помогите!!!
Кто-то был там, слабо барахтаясь в маслянистой, черной воде.
Даже одного взгляда было достаточно, чтобы понять – силы упавшего на исходе.
– Помогите!!!– Завизжала Вика снова. – Кто-нибудь, на помощь!
Она стояла, свесившись через край колодца, крепко вцепившись в каменные края и не отрываясь смотрела на тонувшего, словно надеялась удержать его своим взглядом на поверхности. Она боялась отвести взгляд, отойти хоть на секунду, чувствуя, что этой секунды будет достаточно, чтобы человек, еще слабо бьющий руками по воде, пошел ко дну.
Сейчас, когда глаза ее уже привыкли ко мрачной тьме колодца, она смогла разглядеть того, чью жизнь пыталась удержать одним усилием воли.
Там, на дне, была Катя.
Глава 9
Вика продолжала кричать, не переставая.
– Ты не пробовала наняться сиреной на Скорую помощь?
Второй раз за сегодня он объявлял о своем появлением вопросом. Вика с негодованием обернулась. Тимур, на этот раз одетый в синие джинсы и черную футболку, смотрел на нее с иронией.
– Не время шутить! – рявкнула она срывающимся голосом. – На дне колодца человек, женщина!
Не слишком спеша, парень наклонился над колодцем. Но даже увидев страшную картину, он не изменил своего поведения.
– Не слишком подходящее место для купания, – глубокомысленно изрек он.
– Шут гороховый! – обозвала его в сердцах девушка. – Она вот-вот захлебнется! Сделай что-нибудь!
Девушка в отчаянии повертела головой, надеясь, что ее призыв о помощи услышал кто-то еще помимо этого клоуна, упивающегося своей невозмутимостью и бессердечием. Напрасно. Никто больше не спешил на помощь.
– Кончай орать и не суетись. – Посоветовал Вике Тимур. От его тона у нее перехватило горло и в глазах защипало. – Лучше поищи веревку.
"Неужели он поможет ей?" – удивилась Вика.
– Ну, чего застыла? Беги в дом, в сарай, куда там еще? Пошевеливайся, клуша.
Последние слова он сказал уже стоя на бортике колодца. Вика бросилась выполнять команду, бестолково метаясь по двору в поисках прочной веревки. Тем временем Тимур начал спуск в колодец, пользуясь вмурованными в скользкие стены скобами.
Когда он уже скрылся где-то в жерле глубокой ямы, Вика отыскала наконец-то нужное, а во двор вбежали долгожданные помощники. Хотя какая уж помощь от двух старух и прихрамывающего тощего подростка. Последний немедленно прилип к колодцу и Тимур грубо шугнул его снизу, потребовав не заслонять свет и убираться куда подальше. Старухи обступили Вику, путаясь под ногами и мешая ей добраться до колодца, чтобы передать веревку спасателю. Быстро разобравшись в ситуации, бабки запричитали на два голоса.
– Венька, быстро слетай за доктором! – прикрикнула одна из них, уже знакомая Вике Петровна.
Наконец-то и от них была какая-то польза.
Мальчишка нехотя покинул место происшествия, выволок из кустов велосипед и, еще раз оглянувшись на колодец, нажал на педали. Неуклюже вильнув рулем, он выкатился за калитку.
Время текло страшно медленно, но в конце концов мертвенно бледная, перепачканная землей и ряской Катя оказалась на поверхности. Вика и старухи, число которых возросло до семи, обступили лежащее на земле тело.
– Ее надо перенести в дом, – растерянно проговорила Вика, не решаясь прикоснуться к несостоявшейся утопленнице.
– Только начни делать добрые дела – всю жизнь не отвяжешься. Интересно, куда в этом колхозе все мужики запропастились? – недовольно буркнул Тимур, но все же поднял женщину на руки и направился к дому. Вика была благодарна ему за помощь, хотя грубость парня больно задевала ее самолюбие. На героя этот тип как-то не тянул. Добрые дела делал без желания и, кажется, его это ничуть не смущало. Голова Кати с мокрыми как сосульки волосами безвольно болталась в такт его шагам, свесившись с локтя.
– Ой, а она живая? – спросила одна из бабулек неожиданно тонким голосом, глядя в спину уходящему Тимуру.
– Да! – отрезал он, не оборачиваясь. Вике показалось, что состояние спасенной его волновало куда меньше, чем вконец испорченная футболка и порванные джинсы.
* * *
– Теперь-то все позади, – сообщил Вике Матвей Игнатьевич – местный фельдшер, которого деревенские почтительно именовали доктором. – А ведь мне показалось, что она ускользает от меня, проказница этакая.
Всех посторонних доктор сразу же по приходу попросил выйти вон, позволив остаться только Вике после того как внимательно оглядел ее с ног до головы. Сейчас она слышала как любопытные гомонят под окнами, обсуждая подробности происшествия.
Что касается Тимура, то он испарился еще до прихода доктора, ничего не сказав Вике на прощание. Просто исчез, словно его и не было.
– С ней будет все в порядке? – Спросила Вика, отгоняя от себя подальше преступные мысли о заносчивом незнакомце.
– Вся вода уже вышла. Бутылки с горячей водой согреют ее. Вообще-то Катерине повезло. Ничего серьезного, помощь подоспела вовремя. Несколько ушибов и сильное переохлаждение в данном случае лишь малая плата за такую неосторожность. Это ж надо – свалиться в собственный колодец! – доктор осуждающе покачал головой. Он был слишком стар, чтобы спешить с выводами, но этот вопиющий случай заставил его изменить принципам.
Вике нравился Матвей Игнатьевич. Несмотря на почтенный возраст, седые виски и изборожденное морщинами лицо с сидящими на остром носу немодными очками, он был полон сил и энергии, умел слушать и располагал к себе собеседника с первого взгляда. Вика поймала себя на мысли, что ему бы она охотно рассказала о том, во что влипла по собственной глупости. Единственное, что ее удержало, это нежелание впутывать милого старика в дело, которое казалось ей все более опасным.
– Ума не приложу, как это могло случиться, – пробормотала Вика.
– Ну, об этом нужно спрашивать саму Катерину. Она скоро придет в себя. Вы побудете с ней?
– Да, конечно.
– Вот и славно. Потому что я, к сожалению, должен спешить. У меня еще два срочных вызова. Что касается Катерины, то я сделал для нее все что мог, остальное – дело ее организма. Но, думаю, что она – женщина молодая и крепкая, достаточно легко справится с последствиями.
Доктор стал аккуратно складывать инструменты в потертую кожаную сумку. Вика, воспользовавшись моментом, осторожно спросила:
– А почему не позвали ее мужа? Кажется, я его даже не видела.
Доктор на минуту замер. Венчик волос над его головой слегка дрогнул. Однако ответил он ровным, спокойным голосом:
– Костя в рейсе. Его не будет до завтрашнего утра.
– Он шофер?
– Дальнобойщик. Устроился на работу в городе. Здесь у нас заработать особенно негде. К тому же…
Матвей Игнатьевич почему-то не пожелал закончить фразу, очевидно, не захотел вмешивать в семейные дела своих односельчан постороннего человека. А ведь Вика догадалась, что он хотел сказать: Константину хотелось поменьше бывать дома с – увы – нелюбимой уже женой, и с этой точки зрения работа шофера дальних рейсов устраивала его как нельзя лучше.
Перед уходом доктор еще раз взглянул на лежащую с закрытыми глазами Катю и проговорил:
– Все-таки ей очень, очень повезло.
Ждать пришлось недолго: Катя открыла глаза почти сразу же после ухода доктора. Она повела мутным взглядом вокруг, приподнявшись на локте, как будто не узнавала собственную комнату. Вика сидела в ногах кровати, не шевелясь, пока рассеянный взгляд подруги не остановился на ней в изумлении.
– Ты? – выдохнула Катя. – Что ты здесь делаешь?
– Сторожу твой покой, – попыталась отшутиться Вика. – Знаешь, стоит мне только покинуть свой пост, как вся толпа любопытных, что толчется под окнами, ворвется в твой дом и замучает тебя расспросами. Сегодня ты героиня местных сплетен.
– Мне казалось, что я уже давно героиня, – слабо усмехнулась Катя.
Вика тактично промолчала.
– А что случилось? Что это со мной?
Теперь пришел Викин черед удивляться.
– Разве ты не помнишь? – спросила она осторожно.
– О чем?
– Я нашла тебя в колодце, барахтающейся где-то там, в глубине. Теперь мне бы очень хотелось знать, как ты туда попала?
Катя наморщила лоб и потерла виски руками, словно никак не могла ничего припомнить. Вика ее не торопила. Она отметила маленькую тревожную морщинку, прорезавшую гладкий лоб Кати и терпеливо ждала, когда та заговорит.
– Да, кажется, я начинаю вспоминать. Эти скользкие стены. Мне никак не удавалось за них уцепиться. Ступеньки обрывались гораздо выше того места, до которого я могла дотянуться. И еще – было холодно. Так холодно, что у меня сводило судорогой ноги…
– Вот об этом вспоминать как раз не стоит, – остановила подругу Вика, видя как та содрогается, переживая кошмар заново. – Все что я хочу знать, это имя того, кто столкнул тебя вниз. Кто это был?
Катя быстро взглянула на девушку, испуганно и упрямо сжав губы.
– Скажи мне, – мягко продолжала настаивать Вика. – Неужели не ясно, что ты подвергаешься опасности?
– Ты ничем не сможешь мне помочь. Никто не сможет, – прошептала Катя. Она печально покачала головой и даже умудрилась изобразить жалкое подобие улыбки.
– А я и не собираюсь брать эту почетную обязанность на себя, – успокоила ее Вика. – Ты должна рассказать обо всем Федору Карпычу, а уж он разберется в чем тут дело.
– Он не станет меня слушать.
– Это как это? Ну, хорошо. Он по-твоему не станет. Но я-то не отказываюсь. Кто это был, Катя? Скажи мне.
– Никто.
Вика застыла с открытым ртом. Интонация Кати подсказала ей, что она говорит правду, но тогда… Это же абсурд какой-то! С чего бы это Катерине падать в собственный колодец среди бела дня? Вика продолжала вопросительно смотреть на Катю, но та молчала.
– Ты что, собиралась достать воды из колодца?
– Нет. Ничего такого. Я давно не пользуюсь этим колодцем. У меня в огороде шланг, а в дом давно провели воду. Я вышла во двор… не помню зачем. Кажется, покормить собаку… Потом мне вдруг стало плохо. Перед глазами все завертелось и я, словно помимо своей воли пошла к колодцу. Не хотела, а пошла, понимаешь?
Вика откровенно не понимала. Как это "не хотела, но пошла"? Она ж не зомби.
– На какое-то время пелена спала с глаз и я обнаружила, что сижу на краю колодца, – продолжала рассказывать Катя. – А потом вроде бы кто-то позвал меня…
– Вот с этого места поподробнее, пожалуйста! – встрепенулась Вика. – Кто позвал? Откуда?
Катя посмотрела на Вику долгим тяжелым взглядом. От шеи начала подниматься краснота, щеки заалели.
– Голос звучал из колодца, – ответила она через силу. И поспешно добавила:
– Конечно, мне это могло только показаться.
Вика, услышав про такую чушь, как зовущий из глубины колодца неведомый голос, поперхнулась и громко закашлялась.
– Продолжай, – попросила она хрипло, помахав в воздухе рукой.
– Собственно, это почти все, что я помню. Голос звал меня и я не могла ему противиться. Меня неудержимо тянуло наклониться над колодцем все ниже… ниже… Не было сил, не было желания защищаться…
– Защищаться от кого?
– Не знаю.
– Ты же сказала, что никого не было?
– Не было наяву, но там, в колодце… Кто-то требовал, чтобы я пришла. Нет, я неправильно выразилась. Это не было приказом… Голос убаюкивал, укачивал, хотелось слушать его снова и снова.
– Вместо того чтобы слушать, лучше бы позвала на помощь, – проворчала Вика.
– Я не могла. У меня пропал голос. Да и не хотелось.
Вика только покачала головой.
– Испугалась я только потом, когда ударилась головой обо что-то твердое…
– А вот в это я охотно верю, – пробормотала Вика еле слышно, но Катя услышала и усмехнулась:
– Вот видишь, даже ты считаешь меня сумасшедшей, что же тогда скажет Федор Карпыч?
– М-да, с этим к нему соваться не стоит, – вынуждена была согласиться Вика. – По твоему рассказу выходит, что это и в самом деле был несчастный случай. Естественно, историю с голосами нельзя принимать всерьез…
– Я знаю, кто сделал это со мною, – неожиданно выпалила Катя. Викины глаза округлились, рот приоткрылся. В эту минуту она остро пожалела, что позволила доктору уйти. Похоже, у подруги начинался параноидальный бред и ей требовалась срочная госпитализация.
– Да не смотри ты на меня как на сумасшедшую, – рассерженно попросила Катя.
– Извини. – Вика поспешно отвела глаза.
– Я говорю совершенно серьезно.
– Ага, я понимаю.
– Вот опять. Прекрати говорить со мной, как с придурочной.
– А что, разве ты не…
Вика осеклась, натолкнувшись на яростный взгляд потемневших от гнева глаз.
– Конечно, нет, я говорю совершенно серьезно. Все это – дело рук Эммы Вальтер, любовницы моего мужа.
– Интересно, как ей удалось столкнуть тебя? Или, по-твоему, она сидела в колодце?
– Чушь какая. Я уже говорила, что никого поблизости не было, я была совершенно одна.
– Тогда как же…
– Помнишь, о чем мы говорили в прошлый раз?
– Кажется, припоминаю. Ты назвала ее ведьмой, сказала, что она приворожила твоего мужа… Но ты же не говорила об этом всерьез, разве нет?
– Как раз да! Да, да, и еще тысячу раз да! Это ее проделки! Она и не на такое способна. Ты еще не все знаешь! Неделю назад я застукала ее у своего забора. Она шныряла вокруг и что-то вынюхивала. Знаешь, что интересовало ее больше всего? Мой колодец! Она смотрела на него, не отрываясь.
– Как же ты сумела все это заметить?
– Ха! Она-то меня не видела. Эта стерва все рассчитала. Я должна была быть у Гаевской, обычно она отпускает меня не раньше пяти. А в тот день я освободилась раньше и могла вдоволь налюбоваться на эту ненормальную.
– И что произошло дальше?
– Что и должно было произойти. Я едва не вцепилась ей в волосы, но эта дрянь позорно сбежала. Можешь мне не верить, но эту сцену наблюдало полдеревни.
– И все-таки я не понимаю, какая связь… Возможно, она просто хотела посмотреть на свою… соперницу?
– Зная наверняка, что соперницы нет дома? – Катя презрительно прищурилась. Говорю тебе, она смотрела только на колодец. И ее взгляд мне еще тогда не понравился. Она уже тогда знала, что заставит меня упасть вниз! Ты хотела знать, как утонула Софья? Почему она поперлась среди ночи в сад с нелепым зонтом в обнимку? Это тоже дело рук Эммы. Я уверена! Ее сила так велика, что она может воздействовать на человека на расстоянии!
У Вики на этот счет было иное мнение – она прекрасно помнила о следах крови на острие зонта, – но возражать подруге она не стала. В конце концов, чем черт не шутит? В ее словах была определенная логика.
В эту минуту Катя, с растрепанными, не до конца просохшими волосами и горящими глазами особенно сильно напоминала сумасшедшую, и в то же время была в ее словах такая убежденность, что Вика просто не смогла отмахнуться от них, как от мухи.
– Ладно, ладно, – примирительно проговорила она, заставляя Катю лечь головой на подушку. – Пусть будет Эмма. Мы в этом разберемся. А пока тебе надо поспать. И, ради бога, не шастай ты больше по двору, пока окончательно не оклемаешься.
Неожиданно Вика заметила, что Катин взгляд прикован к ее оголившемуся предплечью. Девушка немедленно отдернула руку и поспешно опустила широкий рукав рубашки. Надо же, а она почти забыла о мучительно зудящей коже, настолько велико было ее волнение за подругу.
– Что это с тобой? – подняла на нее изумленные глаза Катя. – Как ты умудрилась так сильно обгореть?
Отпираться было бессмысленно. Вика вкратце изложила подруге историю нынешнего утра, опустив только подробности, связанные с ее внезапным спасителем. Почему-то ей не слишком хотелось делиться с кем-либо своими впечатлениями от этого сумрачного, но чертовски обаятельного субъекта.
Когда Вика закончила свой рассказ, глаза Кати наполнились неподдельным ужасом.
– Вот видишь, она и до тебя добралась! – прошептала она побелевшими губами.
– Перестань. Я просто уснула на солнце, – соврала Вика с невозмутимым лицом.
– И часто ты засыпаешь на пляже и обгораешь до костей? – поинтересовалась Катя, пытливо глядя на нее.
– Да я и на пляже-то бываю крайне редко. Некогда вести статистику, – попыталась Вика свести разговор к шутке. Но Катя даже не улыбнулась.
– Мне кажется, тебе надо бросить все это дело и уезжать отсюда как можно скорее, – сказала она убежденно.
– Вот еще – фыркнула Вика возмущенно, – я никого не боюсь.
– Храбрость – еще не залог безопасности. Ты сама не знаешь, с кем связалась.
– Ты снова об Эмме Вальтер? – уточнила девушка.
Катя кивнула.
– Вот возьму и поговорю с ней начистоту прямо сегодня. Ты меня заинтриговала. Очень хочется взглянуть на эту таинственную Эмму.
– Вряд ли тебе это удастся, – спокойно возразила Катя.
– Это еще почему? – нахмурила Вика тонкие брови.
– Потому, что Эмма живет не одна…
– Ну и что?
– …она живет с огромной собакой. Кажется, порода называется Фила бразилейро или что-то в этом роде.
– Какая еще фила? Почему ты говоришь о какой-то собаке с таким ужасом?
– Потому что ЭТА собака мне его внушает. Я специально ездила в районную библиотеку и прочитала в энциклопедии, что эта порода была выведена специально для охоты на людей, на рабов, если говорить точнее. Рабы иногда убегали с плантаций и по их следу пускали этих тварей. Спастись от них было невозможно, они настигали жертву и рвали на куски живьем. У этого пса, можешь мне поверить, гены убийцы сохранились великолепно, достаточно взглянуть ему в глаза…
– Ну, не станет же она натравливать на меня собаку, в самом деле.
Катя ничего не ответила, но по ее взгляду Вика поняла, что подруга в этом сильно сомневается.
Продолжать разговор и обсуждать дальше подробности трагедии было бессмысленным. Ни одна из девушек не хотела, даже ненароком, задеть чувства другой. Обеим в этот день здорово досталось. Вика попрощалась с Катей, наказав той отдохнуть как следует, прежде чем отправляться на свою работу к Гаевской. Она даже предложила зайти к старухе и сообщить ей о внезапной болезни ее горничной. От последнего предложения Катя отказалась, объяснив свой отказ тем, что ей будет удобнее поговорить с хозяйкой лично, по телефону. Вика даже смутилась, услышав об этом, она как-то не предполагала, что в этой покосившейся избушке с двумя тесными комнатушками имеется телефон.
Толпа старушек у крыльца изрядно поредела, но самые стойкие встретили Вику с жадным любопытством. Девушка заверила их, что с Катей все в порядке и она уже к завтрашнему утру сможет лично ответить на все их вопросы.