- Ну да… - почесал скипетром затылок Гордон, заставив корону съехать на лоб. - Присяга. О ней я как-то позабыл. Давай, сплетник, присягай мне на верность.
- Сейчас… - Виталий набрал в грудь воздуха побольше. Единственная присяга, которую он в своей жизни давал, была воинская присяга, а вот как присягают царю, он в упор не знал, а потому начал импровизировать на ходу: - Клянусь служить отчизне до последней капли крови… э-э-э… всех ее врагов и обломать вот этот посох о спины непокорных воле царя-батюшки. Так пойдет? - спросил он у Гордона, закончив речь. - От ритуала недалеко ушел?
- Нормально, - одобрил царь, - садись.
Виталий сел в присмотренное ранее кресло, Гордон взобрался на трон. В царской шубейке, да еще и в боярской шапке юноше сразу стало жарко, и он поспешил стянуть шапку с головы и пристроил ее у себя на коленях, вызвав очередной смешок из уст Василисы Прекрасной.
- Ты бы шапку-то надел. Не на паперти чай, - посоветовала она. - А то бояре опять сбрасываться начнут.
- Пусть сбрасываются, - буркнул царский сплетник, но все же шапку натянул обратно на голову, - глядишь, и на терем боярский наскребут. Не вечно же мне на постое у Янки состоять.
- Ты что-то против имеешь? - прищурилась царица.
- Нет, - улыбнулся Виталик, - веселое у нее подворье. Не соскучишься.
- И от палат царских недалеко, - кивнул Гордон, - однако резон в твоих словах есть, сплетник. Жалую тебе подъемные в размере тысячи золотых из казны царской… - При этих словах Василиса расцвела, и Виталик сразу понял причину ее радости. Заклятие, которое царский сплетник назвал "синдромом Плюшкина", наложенное на Гордона неведомым врагом, начинало потихоньку рассеиваться под действием защитных чар Василисы и благодаря лекарскому искусству Янки Вдовицы. - …И земельный надел, соответствующий сану боярскому, - продолжил свои благодеяния царь. - Отписываю тебе Заовражную низменность. Вся эта территория вместе с Засечным кряжем и Сварожской гатью отныне твоя!
Боярская дума при этих словах так радостно загомонила, что Виталик почуял неладное.
- Земли хорошие, прибыльные, - начал расхваливать свой подарок Гордон. - Урожай хороший дают… давали.
- Вот только желающих на эту землицу немного, я угадал? - спросил царский сплетник.
- Так то по скудоумию своему бояре неразумные от подарка отказываются, - скривился царь. - Народишко глупый пошел, суеверный. Но ты не сомневайся. Таких земель, что я тебе пожаловал, ни у кого на Руси нет. Умному человеку есть где развернуться. Глядишь, я к тебе еще и на охоту приезжать буду… если, конечно, с эльфами сумеешь договориться.
- С кем? - ахнул Виталий.
- С местными жителями.
- Эльфы - местные жители? - недоверчиво спросил Виталик. - С каких это пор в наших исконно русских землях эльфы местными стали?
- С тех пор, как с западных земель сюда мигрировали, - тяжко вздохнул Гордон. - Пришлось дать им вид на жительство.
- Пришлось? - испытующе посмотрел на царя новоиспеченный боярин.
- Пришлось. А ты попробуй не дай! Они знаешь, как из луков стреляются. Опять же мы что, звери, чтоб не дать приют бездомным? Короче, отдаю их под твою руку вместе с вампирами, оборотнями, лешими, гномами и болотниками с чертями.
- Чертями?
- Ну да. Чертова мельница тоже в твоих землях стоит. А ты что, об этом не знал?
- Не знал.
- Ну, теперь знаешь.
- А гоблинов и троллей там случайно нет?
- Откуда я знаю, кого туда еще занесло? Я что, дурак туда теперь свой нос совать?
- Да-а-а…
- Чего замолк? Благодари давай.
- Спасибо тебе, отец родной, - обреченно выдохнул Виталик, - за подарок твой офигительный. Век не забуду твой доброты.
Он уже понял, что помимо буйной компании подворья Янки Вдовицы на него навесили не менее буйные земли, заселенные родной и иноземной нечистью, с которой ему теперь придется налаживать отношения. И это не считая огромного объема работ, связанного со строительством типографии для организации газетного дела и книгопечатания на Руси.
- Вот и умница, - кивнул Гордон. - В земли свои без свиты боярской не лезь. И, пока там не утвердишься, к троллям не суйся. Запрещаю категорически. В момент сожрут. Ну свита, я так полагаю, у тебя уже есть. Ты с ней на днях Великореченск штурмом брал, так что опереться на первых порах тебе будет на кого. Для холопов твоих уже и одежды специальные пошиты. - Царь резво спрыгнул со своего трона и подал руку супруге, помогая и ей спуститься. - Ну, а теперь все на пир! Чествовать нового боярина будем!
Виталий еще раз обреченно вздохнул и поплелся за царственной четой в пиршественный зал. Все эти чествования ему уже порядком надоели. Подручные дона Хуана де Аморалиса, из тех, кого живыми взять сумели, в узилище четвертый день сидят, допроса ждут, а они все празднуют! Если так дальше будет продолжаться, недолго и в запой уйти. Как бы поделикатней намекнуть, что неплохо бы и делами заняться: царскому сплетнику - типографскими да вновь навязанными ему боярскими, а царю-батюшке - государственными?
* * *
Ближе к полудню от благих намерений царского сплетника не осталось и следа. Пир царь-батюшка закатил на славу. Здравицы в честь спасителя отечества произносились одна за другой, водка, медовуха и дорогое заморское вино лились рекой, а потому скоро застолье плавно перешло от здравиц к банальным примитивным анекдотам порой довольно фривольного содержания, которые бояре называли байками и по очереди рассказывали под водочку с огурчиком и жареным поросеночком с хренком. Разумеется, это не все, что было на столе, который буквально ломился от яств, но лучше всего водочка шла именно под жареную хрюшку. Дошла очередь и до царского сплетника.
- Давай, боярин, - усмехнулся Буйский, - повесели общество своей байкой.
Виталик, который рассчитывал, что его минует чаша сия, слегка растерялся. Он как журналист знал бесчисленное множество довольно забавных анекдотов, профессия обязывала, но ни один из них не прокатывал в этом обществе. Ни царь, ни бояре их просто не поймут! Вот разве что загнуть чего-нибудь из жизни братьев наших меньших, да подвязать анекдот под великореченские реалии…
- Ладно, так и быть. Загну вам один забавный анекдот.
- А это еще что за зверь? - не понял Буйский.
- Байка, - пояснил Виталий.
- Так бы сразу и сказал, - фыркнул боярин Кобылин, - а то бросается словами иноземными…
- А кто тебе мешает их выучить? - задиристо спросил царский сплетник. - В наше время без знания языков…
Гордон отрывисто рассмеялся, и юноша поспешил заткнуться. Уровень его знаний в этой области (три пишем, два в уме) царь-батюшка выяснил при первом же знакомстве со своим новым подданным.
- Давай свой анекдот, - благожелательно кивнул Гордон.
- Что такое черепахи, знаете? - на всякий случай спросил Виталик.
- Да что ж ты, сплетник, нас совсем за темных держишь? - загомонили бояре.
- Знамо дело, знаем!
- Вона их сколько возле реки Великой ползает.
- Это радует, - кивнул царский сплетник. - Ну, слушайте. Решил однажды дон Хуан де Аморалис… - Бояре встрепенулись. Имя дона Хуана, организатора нападения на царя, у всех было на слуху. - …Устроить в Великореченске зоопарк.
- А что такое зоопарк? - недоуменно спросил боярин Жеребцов.
- Место, где зверей всяких экзотических в клетках держат, - терпеливо пояснил Виталий.
- А зачем это ему надоть? - удивился боярин Засечин.
- Выпендриться захотел. - Царский сплетник начал потихоньку закипать. - Показать, какой он умный и интеллигентный.
- Врешь ты все, сплетник, - тяжеловесно бухнул боярин Буйский, - не было у дона Хуана де Аморалиса никакого зоопарка.
- Так это же байка! - начал срываться Виталик. - Ну, скажем так: предположим, что дон Хуан де Аморалис решил однажды устроить в Великореченске зоопарк.
- А-а-а…
- Предположим…
- Ишь, мудрено-то как.
Чуя, что анекдот безобразно растягивается, рискуя потерять свою изюминку, Виталик зачастил:
- И вот заказал он себе из разных стран зверей диковинных: тигров, львов да леопардов всяких, ну и из местной живности немножко зверей набрал. Волков, лисиц, медведей и черепах. В клетки всех зверей посадил и охрану к ним решил приставить, чтоб кто-нибудь чего-нибудь не спер.
- Это да!
- На Руси это могут, - загалдели бояре.
- А потому охранять зверей он парочке своих ассасинов приказал, - продолжил рассказ юноша.
- Кому? - переспросил боярин Засечин.
- Ассасинам, - раздраженно ответил Виталий. - Своим русским ниндзя обдолбанным, что с утра до вечера чертов табачок нюхают. Секта такая. Вы что, забыли, с кем стрельцы в римских термах рубились, когда на царя-батюшку покушение было? Трое из них, между прочим, до сих пор в тюряге сидят, допроса дожидаются.
- А-а-а…
- Вот они какие, ассасины!
- Ишь, мудрено-то как!
- Царь-батюшка, - взмолился Виталик, - дай досказать смешную историю: прикажи им заткнуться. Не доводи до греха. Если они меня еще раз о чем-нибудь спросят, точно кому-нибудь голову откручу.
Василиса Прекрасная прыснула в ладошку.
- Продолжай, сплетник, свою байку сказывать, - махнул рукой Гордон, - у тебя это здорово получается. Вишь, как царицу-матушку зацепило. Еще досказать не успел, а уже развеселил. А вы помолчите! - прикрикнул он на бояр. - У царского сплетника слово с делом не расходится. Если пообещал голову открутить - значит, открутит.
За пиршественным столом тут же воцарилась тишина, и юноша наконец-то сумел довести до конца свою байку.
- И вот посадил он своих ассасинов обкуренных зверушек охранять. Ну, охраняют они, охраняют, и по ходу дела чертов табачок покуривают. Обкурились в хлам! Один обкуренный второму и говорит: "Слышь, друг, а ведь черепахам воздух нужен". "Верно, - отвечает второй ассасин, - они же в клетке сидят, как бы не задохнулись". - "Давай им клетки откроем, чтоб проветрились". - "Давай". Сказано - сделано. Открыли клетки. Наутро приходит в свой зоопарк дон Хуан де Аморалис - нет черепах. Начал он трясти своих ассасинов: "Где черепахи, мать вашу!!!" Ассасины ему и отвечают: "Да вот решили мы черепахам клетки проветрить, чтоб не задохнулись, дверцы открыли, а они как в них ломану-у-ули-и-ись…".
Несколько секунд в пиршественном зале стояла напряженная тишина, а затем подал голос боярин Буйский.
- Нет, пусть мне голову отвернут, но я хотел бы знать: на фига открывать дверцы: в клетках же для воздуха завсегда дырки есть!
- Тьфу! - не выдержал Виталик. - Царь-батюшка, можно, я его все-таки убью?
- Посох новый опробовать не терпится? - рассмеялся Гордон, засучивая рукава. - Это дело! Я тоже давненько скипетром не работал. Сейчас мы с ними со всеми разберемся.
- А не пора ли тебе делами государственными заняться, сокол мой ясный? - ласково спросила своего царственного супруга Василиса Прекрасная. - Да и вы, гости дорогие, поели, попили, теперь пора и честь знать, - обвела она строгим взглядом боярскую думу.
Царь-батюшка сразу обмяк, как спущенный воздушный шарик, а боярская дума, уловив намек, дружно выползла из-за стола и начала откланиваться. Только царский сплетник вместе со всеми не спешил. Слова царицы о делах государственных напомнили ему о том, с чем он сюда поутру наведаться собирался. На вопросительный взгляд Василисы тихо ответил: "Дело у меня к царю-батюшке есть", - и как только за последним боярином закрылась дверь, выложил на стол табакерку.
- Знатной работы вещица, - вскинул брови царица. - Если мне память не изменяет, тетушке моей принадлежала. Янка дала?
Виталик утвердительно кивнул головой.
- На время попользоваться.
- И зачем ты ее сюда притащил? - недоуменно спросил Гордон.
- Чтобы показать вам вот это, - открыл шкатулку юноша, продемонстрировав царственной чете дрыхнувшего в табакерке черта. Он так сильно набрался в Янкиной подклети, что до сих пор еще похрюкивал и повизгивал во сне.
- Откуда он у тебя? - нахмурилась Василиса.
- Из подвала Янки Вдовицы, - ответил Виталий. - Попытался сообщить, что, если я кому-то там буду мешать, меня убьют, но наткнулся в подвале на бочку с вином и не устоял перед искушением.
- От кого он сообщение пытался передать? - резко спросил Гордон.
- Как протрезвеет, уточню, но в принципе догадаться и так нетрудно.
- Так от кого? - напряглась Василиса. - Не томи, сплетник.
- Думаю, это от Дона к нам привет пришел.
- Ты чего городишь? - опешил Гордон.
- А от кого ж еще? - пожал плечами царский сплетник. - Кощей, пока я при смерти лежал, своей мертвой и живой водой меня, можно сказать, с того света вытащил. По собственному почину, между прочим. Так что мы с ним почти замирились. А Дон лошадка темная. Да и послание было в чисто сицилийском стиле изложено. Тухлая рыба на крыше в ореоле красных роз. И для особо одаренных, незнакомых с языком сицилийской мафии, надпись: "Будешь мешать - убьем".
- Во подставу кинули! - ахнул Гордон.
- Говорила тебе: доиграешься! - хмыкнула царица.
- Вы о чем это? - насторожился Виталик.
- Ни о чем, - сердито отмахнулся царь. - Просто возмущаемся.
- А-а-а… понятно. Я ведь потому о собственном тереме и задумался, - честно признался царский сплетник. - Хозяйку мою риску подвергать не хочу. Охоту-то на меня открыли, но, если Янка все время под боком будет, в разборке запросто могут пришибить и ее.
- Ясно, - скрипнул зубами царь. - Значит, так, сплетник. Топай домой, и пока я с этим делом не разобрался, с подворья Янки Вдовицы ни ногой! Федоту передай, чтоб десяток лучших стрельцов для охраны вашего подворья выделил, и еще один десяток персонально для тебя пускай дает.
- Да на шута мне столько? - испугался Виталик.
- Для охраны! Нет, лучше я сам скажу. Так надежней будет. Ну, царский сплетник, давай на посошок, и двинули.
Гордон со своим новым боярином под неодобрительным взглядом Василисы выпили на посошок, после чего царь с трудом поднялся и, слегка пошатываясь, направился к выходу.
- И куда ж ты, сокол мой ясный? - грустно спросила Василиса.
- Кое с кем по душам потолковать надо, - сердито буркнул царь. - А ты чего расселся? - прикрикнул державный на царского сплетника. - Бегом домой. Сиди там и Янку охраняй, пока все не утрясется.
- Уже бегу. - Виталий захлопнул табакерку, засунул ее обратно в карман и выскочил из-за стола.
В последнее время домой ноги несли его сами. Что бы он ни говорил о собственном тереме, подворье Янки Вдовицы стало для него настоящим домом. Там его ждала любимая девушка с парой разбитных пушистых обормотов, без которых жизнь была бы так скучна!
3
На полпути к подворью Янки Виталий внезапно передумал. Он увидел впереди отряд стрельцов, двигавшийся в ту же сторону, сообразил, что это Гордон направил охрану к своей родственнице, сразу успокоился за Янку и резко вильнул в сторону, пока не попался второму отряду, который должен был охранять его персону. Вместо подворья юноша направил стопы в сторону трактира "У Трофима", решив, что пора загрузить работой свою новую свиту, состоящую из бывших пиратов. Однако дойти до него не успел. Из толпы горожан, случившейся на его пути, выдавился огромный бородатый детина и бросился ему в ноги.
- Не погуби, отец родной! - со следами на глазах завопил бородач.
- Малюта? - опешил Виталик. - Да встань ты, неудобно же. Народ шугается. - Юноша помог подняться палачу и затащил его в ближайший проулок. - Что случилось?
- Царь-батюшка запретил без тебя смертников трогать!
- Каких смертников? - нахмурился царский сплетник.
- Тех, что против государя нашего замышляли.
- Ассасины, - сообразил Виталик. - Ну и чего ты от меня хочешь?
- Выручай, отец родной! Который день без работы! Сапожок испанский все примерить не могу. Табуреточка моя с колышком без дела стоит. Сам придумывал, лично! Еще день-два, и я так без работы загнусь, что и смертнички вместе со мной загнутся.
- Чего?!!
- Так опыт же теряю! Квалификация падает. Когда ж ты на работу-то выйдешь, отец родной? Душа горит, руки чешутся.
- Тьфу! - сплюнул Виталик. - Твою б энергию да в мирных целях. Потерпи еще денек. Завтра мы с Гордоном навестим твое заведение, снимем допрос с злодеев. А сейчас извини, дела срочные у меня.
- Завтра, значится? - расцвел палач. - Ну, наконец-то! Слава тебе, Господи! Пойду колышек подзаточу, щипчики накалю, на крысах проверю.
- Такты на крысах тренируешься, - невольно рассмеялся царский сплетник.
- А на ком же еще? Пищат, сволочи, душа радуется.
- Ну, иди тренируйся, маньяк, - милостиво разрешил Виталик. - Если ассасины завтра упрутся рогом и уйдут в глухую несознанку, разрешу испытать на них испанский сапожок.
Палач не пошел. Окрыленный посулами царского сплетника, он побежал! Юноша покачал головой и возобновил свое движение к трактиру.
В заведении Трофима новоиспеченного боярина ждал сюрприз. Его свита не сидела спокойно на постоялом дворе. Она оккупировала половину трактира и обмывала свое новое назначение. Все щеголяли в роскошных зеленых кафтанах, зеленых портках и зеленых сапогах. А во главе его свиты сидел даже не боцман Семен, что было бы логично, а Ванька Левша - личный столяр-кузнец царского сплетника. И что интересно, бывшие пираты относились к нему с большим почтением.
Заметив вошедшего в трактир шефа, его свита разразилась восторженными воплями. Все повскакивали со своих мест, кинулись навстречу, подхватили слегка обалдевшего от таких бурных проявлений чувств боярина на руки и усадили за стол на самое почетное место.
- Приказывай, боярин! - загомонили пираты. - На кого сегодня идем?
- Еще не знаю, - пробормотал юноша, с любопытством разглядывая одежду своей свиты. - Это кто ж такие цвета подбирал?
- Царь-батюшка лично распорядился, - степенно ответствовал Ванька Левша. - Чтоб, значится, среди листвы неприметней быть, чтобы эльфы из своих луков сразу всех стрелами не перебили.
- Ну, Гордон, - покрутил головой Виталик, - удружил. Так… Семен со своей командой в зеленое облачился, это я понимаю. Они - моя воинская свита, им это в лесу будет нужней, а ты-то зачем?
- Так я же… - растерялся Ванька Левша.
- Так ты же прокоптишь его около горна в своей кузнице.
- Но я же… как это… первопризванный, - расстроился Левша. - Первый под твою руку пошел. Типа как сотник теперь. Как мне без зеленого кафтану?
- Вот теперь все ясно, - рассмеялся царский сплетник. - Зеленый цвет становится цветом моего дома. Прямо хоть герб заказывай. Ладно, носи. Но не забывай, что ты в первую очередь мой главный технический специалист, а не воин. Все понял?