Кэл покачал головой, делая вид, что страшно разочарован.
- Безглазая! Это же просто, - сказал он, осторожно трогая одну из полосок и тоже нюхая. - С душком, остренькая. Мы их по воскресеньям едим.
Тут у них за спиной раздался громкий гул, и мальчики обернулись, подскочив. Мурлыкая во весь голос, на полу сидел Бартлби и не сводил огромных желтых глаз с вяленого мяса. По его голому подбородку стекала слюна.
- Брысь! - прикрикнул на него Кэл, указывая на дверь в кухню.
Кот лениво повозил лапой по плиточному полу, зачарованно глядя на мясо.
- Барт, брысь, я сказал! - снова крикнул Кэл.
Кот огрызнулся, оскалил зубы - жемчужно-белые и острые как бритва - и стал покрываться гусиной кожей.
- Ах ты мерзавец! - беззлобно рявкнул Кэл. - Укусишь ты меня, как же!
Он в шутку попытался пнуть непослушного кота, но тот легко увернулся от его ноги. Медленно развернувшись, Бартлби презрительно поглядел на мальчиков через плечо и лениво потрусил прочь, подергивая тонким длинным хвостом в знак пренебрежения.
- Он душу продаст за крысу, - сказал Кэл, улыбаясь и качая головой.
Когда экскурсия по кухне закончилась, Кэл повел Уилла по скрипучей деревянной лестнице на второй этаж.
- Это комната отца, - сказал он, приоткрыв темную дверь на площадке. - Вообще-то нам сюда нельзя. Если застукают - попадет.
Уилл быстро обернулся, чтобы убедиться, что опасности нет. Большую часть комнаты мистера Джерома занимала огромная кровать с балдахином такой высоты, что он едва не касался опасно провисшего потолка. В углу светился единственный шар. Больше в комнате ничего не было.
- А это откуда? - спросил Уилл, указывая на ряд светлых прямоугольных пятен на стене.
Кэл поглядел на них и нахмурился.
- Тут раньше фотографии висели. Потом отец все ободрал.
- Почему?
- Из-за матери. Она тут все обставляла - это вообще была ее комната, - ответил Кэл. - Когда она ушла, отец… - он замолчал.
Видя, что Кэл не хочет об этом распространяться, Уилл решил не приставать к нему с расспросами, по крайней мере, сейчас. Он ведь видел, что фотография его матери, которую показывала ему бабушка Маколей, была почему-то спрятана. Ни дядя Тэм, ни бабушка, ни Кэл не спешили посвящать его в эту тайну. Даже если они и вправду его родная семья - а Уилл снова задумался над этим фантастическим предположением, - он твердо решил, что рано или поздно узнает все тайны.
Когда мальчики вернулись на лестничную площадку, Уилл остановился полюбоваться внушительным светящимся шаром, который крепко держала когтистая бронзовая лапа, торчащая из стены.
- А откуда берутся такие светильники? - спросил он, трогая прохладную поверхность шара.
- Светосферы? Не знаю. Кажется, их делают в Западной Пещере.
- И как они работают? Папа нашел такой шар и отослал в лабораторию, но там ничего не выяснили.
Кэл равнодушно посмотрел на светильник.
- Да я сам не знаю. Знаю, что формулу открыли ученые, которые работали на сэра Габриэля Мартино, а вообще…
- Мартино? - перебил его Уилл, вспомнив запись в дневнике отца.
Кэл отмахнулся и продолжал:
- Короче говоря, не знаю, почему они светятся. Там какие-то вещества смешаны под давлением. И, по-моему, для этого берут антверпенское стекло.
- Их тут, наверное, миллион.
- Мы без них не смогли бы жить, - ответил Кэл. - Это как солнце для верхоземцев.
- А как их выключать?
- Выключать? - озадаченно поглядел Кэл на Уилла. Шар ярко освещал их бледные лица. - А зачем их выключать? - удивился он.
Кэл отошел от светильника, но Уилл остался на месте.
- Расскажи мне, кто такой этот Мартино, - попросил он.
- Сэр Габриэль Мартино, - со значением произнес Кэл, словно упрекая Уилла в непочтительности. - Это Отец-основатель, наш спаситель. Он построил Колонию.
- А я читал, что он погиб при пожаре… э-э… несколько сот лет назад.
- Они и хотели, чтобы вы, верхоземцы, так думали. Пожар был, но он не погиб, - ответил Кэл.
- А что с ним стало на самом деле? - не сдавался Уилл.
- Он спустился сюда с остальными Отцами-основателями, что же еще?!
- С Отцами-основателями?
- Да, с Отцами-основателями, ясно? - недовольно сказал Кэл. - Хватит задавать дурацкие вопросы. Если тебе так интересно, почитай Книгу Катастроф.
- Книгу…
- Да надоел уже! - рявкнул Кэл, скрипнул зубами и поглядел на Уилла с таким раздражением, что тот почел за лучшее промолчать.
Мальчики прошли через всю площадку.
- А это моя комната, - сказал Кэл, открывая дверь. - Отец поставил вторую кровать, когда ему сказали, что ты будешь жить у нас.
- Сказали? Кто сказал? - тут же спросил Уилл.
Кэл поднял брови, как будто говоря, что Уиллу лучше не знать.
Комната была ненамного больше той, где Уилл спал дома. Две узких кровати и вплотную придвинутый к ним шкаф заполняли почти все пространство. Уилл присел на одну из кроватей и, увидев на подушке одежду, вопросительно посмотрел на Кэла.
- Да, это для тебя, - подтвердил тот.
- Пожалуй, переодеться мне и вправду не помешает, - пробормотал Уилл, глядя на свои грязные джинсы. Он развернул новую одежду и потрогал брюки. Ткань была шероховатая, едва не чешуйчатая на ощупь. Он предположил, что ее покрыли каким-то веществом, чтобы одежда не пропускала влагу.
Кэл улегся на свою кровать, а Уилл стал надевать непривычно жесткий и холодный костюм. Он натянул брюки, царапавшие кожу, застегнул их на металлические пуговицы и повязал пояс. Потом мальчик влез в рубашку, не расстегивая, и повертел плечами, как будто обустраивался в новой коже. Наконец он накинул длинный сюртук со знакомой пелериной, в которых ходили все подземные жители. Переодеться в чистое было приятно, но новый наряд сильно сковывал движения.
- Не бойся, отогреется - будет помягче, - сказал Кэл, заметив, что Уиллу неудобно.
Потом он встал, перелез через кровать Уилла к шкафу и достал из-под него старую жестяную коробку от печенья.
- Посмотри.
Он поставил жестянку на кровать Уилла и снял крышку.
- Это моя коллекция, - гордо объявил Кэл.
Он выудил из коробки потертый мобильный телефон и протянул Уиллу. Тот немедленно попытался включить его, но безрезультатно. "Ни пользы, ни красоты", как говорил доктор Берроуз в подобных случаях, невзирая на то, что большую часть его бесценной коллекции составляли как раз бесполезные и некрасивые предметы.
- И вот еще, - Кэл достал маленький синий радиоприемник, положил его перед Уиллом, нажал на кнопку и стал крутить ручку настройки. Но кроме металлического потрескивания, ничего не было слышно.
- Тут, внизу, он ничего не поймает, - сказал Уилл, но Кэл уже вытаскивал из жестянки другие сокровища.
- Гляди, какая красота!
Он расправил несколько покоробившихся рекламных брошюр, испещренных белыми пятнышками плесени, и с трепетом, будто бесценные папирусы, передал их Уиллу. Тот хмуро повертел их в руках.
- Знаешь, они очень старые, - заметил он, листая страницы с фотографиями спортивных и семейных машин. - "Новинка! Форд "Капри"!", - прочитал он вслух и незаметно улыбнулся.
Его брат тем временем любовно раскладывал по дну жестянки шоколадные батончики и пакетики леденцов, словно пытался создать идеальную композицию.
- А зачем шоколадки? - спросил Уилл, надеясь, что Кэл угостит его.
- Берегу для особого случая, - с нежностью произнес Кэл, погладив "Марс". - Мне нравится, как они пахнут. - Он поднес батончик к носу и с видом дегустатора понюхал. - Даже открывать не нужно… Я и так чувствую, - мальчик блаженно закатил глаза.
- И откуда у тебя это все? - спросил Уилл, положив на кровать брошюры. Они постепенно снова свернулись в трубочку. Кэл с опаской глянул на дверь и придвинулся поближе к Уиллу.
- От дяди Тэма, - тихо сказал он. - Он часто поднимается выше Колонии, только ты никому не рассказывай. Иначе его отправят в изгнание, - он помедлил и снова поглядел на дверь. - Он даже в Верхоземье ходит.
- Правда? - спросил Уилл, внимательно глядя в лицо Кэлу. - А часто он туда поднимается?
- Бывает иногда, - Кэл перешел на шепот, и Уилл его едва слышал. - Он выменивает то, что… - он запнулся, понимая, что чуть не сказал лишнего, - … что находит.
- Где находит?
- В путешествиях, - уклончиво ответил Кэл. Он собрал свое богатство в коробку, закрыл ее и задвинул обратно под шкаф, а потом повернулся к Уиллу, не вставая с колен.
- Ты хочешь сбежать, так? - с лукавой улыбкой спросил он.
- Чего? - оторопел Уилл.
- Да ладно, мне можешь сказать. Ты ведь собираешься сбежать? Я точно знаю! - Кэл буквально дрожал от волнения, ожидая ответа.
- Сбежать? Вернуться в Хайфилд, ты об этом?
Кэл энергично закивал.
- Может быть. Я пока не знаю, - настороженно ответил Уилл.
Несмотря на все чувства, которые вызывала в нем новая семья, он не хотел рисковать; внутренний голос подсказывал ему, что это может быть хитроумная ловушка. Вдруг и этот мальчик, называющий себя его братом, работает на стигийцев, которые хотят навеки заключить его под землей? Уилл еще не был готов полностью ему довериться.
Кэл пристально посмотрел на него.
- Если соберешься, я с тобой, - сказал он с улыбкой. Но глаза у него были серьезные.
Предложение застало Уилла врасплох. Он не представлял, что ответить, но тут его спас требовательный звон гонга, раздавшийся по всему дому.
- Это к обеду. Наверное, отец вернулся. Пойдем.
Кэл вскочил и выбежал из комнаты. Уилл последовал за ним, боясь отстать. Они быстро спустились в столовую. Мистер Джером уже сидел во главе стола и даже не повернул головы в их сторону. Он не сводил глаз с грубого деревянного стола.
Трудно было представить комнату, более отличную от роскошной гостиной, где мальчики пили чай. Обстановка в столовой была аскетичная, простой мебели, казалось, уже несколько сот лет. Присмотревшись, Уилл заметил, что стол и стулья сделаны из кусочков дерева разных пород, пригнанных друг к другу невзирая на цвет и направление волокон. К полированным или лакированным кусочкам примыкали неструганые. Стулья с высокими спинками и тонкими ножками казались хрупкими и очень древними. Они обиженно заскрипели, когда мальчики уселись по обе стороны от мрачного мистера Джерома, который едва взглянул на Уилла. Тот поерзал на стуле, устраиваясь поудобнее, и рассеянно подумал, как такая мебель выдерживает грузного мистера Джерома и не разваливается под ним.
Мистер Джером громко откашлялся, и вдруг они с Кэлом наклонились вперед, закрыв глаза и молитвенно сложив руки на столе. Уилл нерешительно последовал их примеру.
- Не закатится солнце, и луна не зайдет, ибо Господь будет вам светом негаснущим, и окончатся темные дни вашей скорби, - забубнил мистер Джером.
Уилл не удержался и посмотрел на него из-под ресниц. Молитва перед едой была ему в новинку - в доме Берроузов это было не принято, разве что мать могла крикнуть: "Да заткнитесь вы, ради бога!", если из-за разговоров ей не было слышно телевизор.
- Как вверху, так же и внизу, - закончил мистер Джером.
- Аминь, - в один голос сказали они с Кэлом.
Уилл не успел присоединиться. Все выпрямились, и мистер Джером постучал ложкой по своему стакану.
Повисла тишина. Все трое избегали встречаться взглядами. Тут в комнату вошел, приволакивая ногу, мужчина в кожаном фартуке. Лицо у него было сморщенное и изможденное, щеки впалые. Из-под длинных сальных волос поблескивали, будто угасающие свечи в глубоких пещерах, усталые глаза. Он на мгновение задержал безразличный взгляд на Уилле и быстро отвернулся.
Уилл успел как следует рассмотреть слугу, пока тот приносил с кухни блюда и расставлял перед ними, и заключил, что этот человек перенес много страданий, вероятно, тяжело болел.
На первое была жидкая похлебка. Дымящийся суп пах очень пряно, как будто в него положили много карри. К нему каждому подали тарелку небольших белых предметов, похожих на очищенные огурцы. Кэл и мистер Джером, не теряя времени, приступили к еде. Ели они на редкость шумно: сопели, чавкали, хлюпали супом, да еще и расплескивали его на себя. Эта симфония быстро достигла такого нелепого крещендо, что Уилл не удержался и с недоверием посмотрел на соседей по столу.
Наконец он сам взялся за ложку и хотел было осторожно попробовать похлебку, но тут увидел краем глаза, как один из белых предметов у него на тарелке пошевелился. Решив, что ему показалось, Уилл вылил суп из ложки обратно в миску и перевернул ложкой странный белый предмет.
К его ужасу, там обнаружился ряд тоненьких темно-коричневых ножек, аккуратно подогнутых под нижнюю сторону. Это была какая-то личинка! Мальчик резко выпрямился. Он потрясенно смотрел, как странное существо выгнуло спину и вытянуло крошечные щетинистые ножки, как будто здороваясь с ним.
Сперва Уилл подумал, что личинка оказалась там случайно, и посмотрел на тарелки Кэла и мистера Джерома. В эту самую минуту Кэл взял один из белых предметов, откусил от него половину и стал с аппетитом жевать. Оставшаяся половина личинки извивалась у него в руках, истекая прозрачной жидкостью.
Уилла передернуло, и он уронил ложку в миску с таким звоном, что слуга даже заглянул в комнату, но сразу вышел, увидев, что его не звали. Борясь с подступившей тошнотой, Уилл заметил, что мистер Джером на него смотрит. В этом взгляде было столько ненависти, что мальчик тут же отвел глаза. Кэл тем временем доедал извивающуюся личинку, втягивая ее в рот, будто толстую длинную макаронину.
Уилл вздрогнул. Он не мог заставить себя притронуться к супу и в растерянности сидел за столом, пока слуга не убрал тарелки. Потом принесли второе блюдо - густую кашу с подливкой такого же непонятного происхождения, как и суп. Уилл подозрительно потыкал еду, чтобы убедиться, что в тарелке нет ничего живого. Каша выглядела достаточно безобидно, и он начал вяло ковырять ее под гастрономическую какофонию мистера Джерома и Кэла, невольно вздрагивая с каждой ложкой.
Мистер Джером за весь обед не сказал Уиллу ни единого слова, но своей враждебности к нему не скрывал и прямо-таки излучал ненависть. Уилл не знал, почему тот к нему так относится, но смутно догадывался, что это может быть связано с его матерью, о которой никто не желал говорить. А может быть, он просто презирал всех верхоземцев? Какова бы ни была причина, мальчик надеялся, что мистер Джером хоть что-нибудь ему скажет. Он прекрасно понимал, что не услышит ничего для себя приятного, но это было бы гораздо лучше, чем мучительное ожидание. "Поскорее бы это закончилось!" - подумал Уилл и оттянул жесткий воротник новой рубашки - ему стало трудно дышать. Воздух в комнате как будто превращался в ядовитый студень.
Наконец мистер Джером облегчил его участь - покончив с кашей, он быстро выпил стакан мутной воды и встал. Сложив салфетку, он небрежно бросил ее на стол и двинулся к выходу из комнаты. В дверях он оказался одновременно с несчастным слугой, который нес медную вазу. К ужасу Уилла, мистер Джером грубо отпихнул беднягу локтем. Слуга качнулся к стене и чуть не упал. Пока он пытался сохранить равновесие, чаша накренилась, из нее вывалилось несколько яблок и апельсинов и покатилось по полу.
Слуга не издал ни звука, как будто мистер Джером не сделал ничего особенного. Он опустился на колени и пополз, подбирая фрукты. Когда несчастный подобрался к стулу Уилла, выуживая яблоко из-под стола, мальчик заметил глубокий порез у него на губе, из которого сочилась кровь.
Уилл был ошарашен, но Кэл как будто вовсе не обратил внимания на происшествие. Старший мальчик проводил взглядом слугу, ковылявшего прочь, и, решив, что все равно никак не может помочь ему, повернулся к вазе с фруктами. Помимо яблок и апельсинов там были бананы, груши и инжир. Уилл обрадовался, увидев после двух жутких блюд хоть что-то знакомое, и принялся за еду.
Тут входная дверь хлопнула с такой силой, что стекла в окнах задрожали. Уилл и Кэл услышали удаляющиеся шаги мистера Джерома.
- Он меня ненавидит, да? - нарушил молчание Уилл.
Кэл неопределенно мотнул головой, очищая апельсин.
- Поче… - Уилл осекся, потому что вошел слуга и с покорным видом встал за стулом Кэла.
- Можешь идти, - грубо сказал Кэл, даже не поглядев на него, и слуга тихо выскользнул из комнаты.
- Кто это? - поинтересовался Уилл.
- Уоткинс. Не обращай внимания.
Уилл помолчал, а потом переспросил:
- Как, ты сказал, его зовут?
- Уоткинс… Терри Уоткинс.
- Кажется, я его откуда-то знаю…
Уилл несколько раз повторил имя про себя. Оно показалось ему смутно знакомым, но мальчик не мог вспомнить, где его слышал.
Кэл продолжал есть. Замешательство Уилла его позабавило.
- Они пропали! Вся семья! - осенило Уилла.
- Естественно.
Потрясенный Уилл посмотрел на брата через стол.
- Их похитили!
- По-другому было нельзя. Они стали опасны для нас. Уоткинс наткнулся на вентиляционную шахту и мог кому-нибудь рассказать.
- Не может быть, чтобы это был мистер Уоткинс. Он был такой огромный… я его видел, у него сыновья учились в нашей школе, - сказал Уилл. - Не верится, что это он.
- Его вместе со всей семьей отправили на работы, - холодно ответил Кэл.
- Но… - Уилл запнулся, пытаясь увязать свое воспоминание о мистере Уоткинсе с тем человеком, которого видел сейчас, - …он выглядит как столетний старик. Что с ним произошло? - Он невольно подумал о Честере и о собственном положении. Неужели такая судьба их ждет? Рабски служить подземным жителям?
- Я же сказал, их отправили на работы, - повторил Кэл, нюхая грушу.
Заметив на ней пятнышко крови мистера Уоткинса, он вытер фрукт о рубашку.
Уилл тем временем пристально разглядывал брата, пытаясь разобраться, что он за человек. Теплота, которую он почувствовал было к Кэлу, почти испарилась. В этом мальчике была мстительность, жестокость, даже злоба, непонятные и неприятные Уиллу.
Кэл оторвал Уилла от размышлений, поглядев на пустой стул отца и вздохнув.
- Отцу сейчас тяжело. Дай ему время. Сейчас ты слишком о многом ему напоминаешь.
- О чем именно? - огрызнулся Уилл, не чувствуя ни капли жалости к этому угрюмому пожилому человеку. Вот где сама идея его новообретенной семьи трещала по швам - он бы с радостью никогда больше не встречался с мистером Джеромом.
- О матери, конечно. Дядя Тэм говорит, она всегда была бунтаркой, - сказа Кэл, снова вздохнул и замолчал.
- А… случилось что-то плохое?
- У нас был младший братишка. Он умер от лихорадки еще совсем маленьким. После этого она убежала.
Взгляд Кэла стал задумчивым.
- Братишка… - повторил Уилл.
Кэл посмотрел на него без намека на улыбку.
- Она пыталась вытащить нас обоих, но ее поймали стигийцы.
- Так она сбежала от них?
- Да, еле-еле. Вот почему я остался тут, - Кэл откусил кусок груши и продолжал с набитым ртом: - Дядя Тэм говорит, кроме нее никому не удавалось выбраться отсюда навсегда.
- Она еще жива?
Кэл кивнул.