На несколько демонов больше - Ким Харрисон 17 стр.

- Дженкс, где твоя кошка? - спросила я, не желая, чтобы она оказалась заперта в круге со мной.

- Здесь. Киса, киса! - позвал он, и она появилась, мурлы­ча, в проеме арки. Она облизывала губы, но Дженкс не волно­вался.

- Rhombus, - тихо сказала я, босой ногой дотрагиваясь до соляного круга. Это латинское слово запустило выученную тя­желым трудом цепочку мысленных действий, которые свели пятиминутную подготовку и собственно постановку круга к какому-то мгновению. Я заставила себя не вздрогнуть, когда круг замкнулся со щелчком. Дженкс завертел крыльями, моле­кулярной толщины слой безвременья встал между нами заве­сой, не выпуская наружу мои воздействия, пока я буду рабо­тать над лей-линейными чарами медицинского класса. Я импульсивна, но я не дура.

Вошла на мягких лапках Рекс, стала тереться о барьер, буд­то он был измазан кошачьей мятой. Я бы могла принять это за знак, будто она хочет быть моим фамилиаром - если бы она не пускалась наутек каждый раз, когда я пытаюсь взять ее на руки.

По моему пузырю поплыла противная черная испарина де­монской грязи, обесцвечивая жизнерадостный золотистый цвет моей ауры. Это было визуальное отображение дисбаланса, ко­торое несла я в своей душе, напоминание о долге, в который я влезла за то, что выкручивала реальность в состояние, очень далекое от равновесного. Настолько далекое, что сама стано­вилась волком или заставляла Дженкса вырасти до размеров человека. Это обесцвечивание было ерундой по сравнению с тысячей лет дисбаланса из-за демонских проклятий, которое несла на себе Кери, но все равно оно мне не нравилось.

Вся зачерпнутая мною энергия безвременья, кроме ничтож­ной доли, ушла в поддержку круга, но я ощущала покалывание новой просачивающейся внутрь силы. Ее запас так и будет на­растать, пока я не отпущу линию совсем. Говорят, что многие ведьмы теряли рассудок при попытках растянуть вместимость своего ци, давая давлению подняться выше, чем они могли вы­держать, но у меня, когда ци переполняется, энергия может сворачиваться в голове. На это способны демоны и их фамилиары, а по эту сторону лей-линий этим искусством владеем толь­ко мы с Кери, и то, что мы пережили встречу с Алом, не лишив­шись этого знания, не входило в его намерения. Основам меня научила Кери, но именно Ал расширил мое умение терпеть и сделал это искусство моей второй натурой - обрушивая на меня изматывающее количество боли.

-Слышь, Рэйч? - окликнул меня Дженкс, роняя зелено­ватые искорки в лужицу в мойке. - Сегодня хуже обычного.

Хорошее настроение у меня пропало, и я нахмурилась, гля­дя на демонскую копоть.

-Ага, я пытаюсь это убрать, - буркнула я и подтащила набросок пентаграммы вперед.

Взяв каменный тигель, купленный в лей-линейном мага­зине в Макино, я поставила его в самой нижней точке между нижним краем пентаграммы и окружающим ее кругом. Не уби­рая от него пальцев, я произнесла вполголоса: "Adaequo", что­бы поставить его на место и дать смысл его присутствию.

Дернулась, ощутив легкий всплеск из линии. Ах, это из этих заклинаний. Отлично.

У меня защекотало в носу, и я замерла, сообразив, что не взяла с собой салфеток.

-О нет! - застонала я в голос.

Дженкс заметался в панике, а я чихнула. Когда я подняла голову, Дженкс хохотал. Бешено оглядевшись в поисках чего- нибудь, чем вытереть нос, я схватила рулон шероховатых бу­мажных полотенец, сумела оторвать вдвое больше, чем мне нуж­но было, и успела поднести к лицу за миг до следующего чиха. Черт побери, надо побыстрее творить заклинание.

Здоровенный ритуальный нож, который я приобрела у жизнерадостной дамы на рынке Финдлей-маркет, лег на середи­ну под слова: "Me auctore", и перу было придано значение, когда я положила его со словом "lenio" в левый нижний луч звезды. Снова защекотало в носу, и я быстренько глянула в руководство.

-Iracundia, - сказала я, задержав дыхание и кладя одуван­чик Дженкса на второй нижний луч звезды. Осталась теперь только свеча.

Сила во мне нарастала с каждым словом, веко подергива­лось, и я поставила благословенную свечку в верхний луч звез­ды, надеясь, что она не опрокинется и не зальет воском доску, а то мне завтра придется весь день отмывать ее толуолом. Преж­де чем дать имя месту свечки, ее надо зажечь. Помня об этом, я подхватила бамбуковую шпажку там, где оставила, и снова заж­гла от ванильной свечи.

Вытирая свободную руку о штаны, я переступила с ноги на ногу и перенесла пламя на благословенную свечу.

-Evulgo, - шепнула я и вздрогнула от всплеска силы из линии, веки широко раскрылись.

О боже, опять сейчас чихну. И даже думать не хотелось, что тогда произойдет с моим заклинанием, если не успею его до того закончить.

Я заторопилась. Схватив перо, бросила его в тигель. Схва­тила нож и, не успев даже напрячься по поводу уродливых сим­волов на рукояти, уколола палец и выдавила три капли крови. Лучше бы иголку для пальца, но лей-линейная магия требует символики, так что это существенно.

Нож вернулся на место, и я вгляделась в текст, сунув палец в рот, чтобы не перемазать кровью все вокруг.

-Non sum qualis eram, - сказала я, помня эту фразу по иным чарам. Очевидно, общая для всех вызовов.

Позыв чихнуть растаял, и я вздрогнула от неожиданности, когда тигель охватило пламя. Что-то громко ухнуло, отдавшись звоном в костях. Радостные красно-оранжевые языки вылиня­ли в странно золотисто-черные, под цвет моей поврежденной ауры - и погасли.

Вытаращив глаза, я перевела взгляд с закопченного тигля на Дженкса, парящего над раковиной. В чаше не было ничего, кроме полоски пепла и вони горелой растительности.

-Это и должно было случиться? - спросил Дженкс.

А я знаю?

-Ну, да, - ответила я, делая вид, что смотрю в книгу. - Видишь, я уже не чихаю.

Осторожно вдохнув через нос, я выдохнула, повторила по­пытку, уже свободнее. Плечи расслабились, я позволила себе улыбнуться. Люблю, когда удается научиться чему-то новому.

-Отлично, - буркнул Дженкс, взлетая в воздух и повисая над пузырем, который все еще действовал. - Потому что кош­ку мою я никому не отдам.

Не особо задумываясь, я разорвала связь с лей-линией. Круг исчез, и Дженкс влетел и приземлился рядом с тиглем, скривив личико гримасой отвращения. Я, довольная, закрыла книгу и стала убирать грязь, чтобы Айви ее не застала.

-А я говорила, что не надо будет... - Слова замерли в горле, потому что у меня снова защекотало в носу. - У меня нет... - начала я снова, чувствуя, как глаза лезут на лоб. Дженкс смот­рел на меня с ужасом.

Со слезящимися глазами я беспомощно взмахнула рукой, и...

-Апчхи!

Я сгорбилась, волосы упали на лицо. Еще раз чихнула, еще и еще. Черт, только хуже стало.

- Да Поворот их всех побери! - выдохнула я между при­ступами чихания. - Я же знаю, что сделала все правильно!

- У Айви какие-то таблетки есть, - сказал Дженкс. Я слы­шала его крылья, но слишком была занята попытками переве­сти дыхание, чтобы еще на него и смотреть. Судя по голосу, встревожен он был не меньше меня. - Они у нее в ванной, - Добавил он. - Может, помогут.

Я закивала головой - и снова чихнула. Айви прошлой вес­ной, когда мы вернулись из Мичигана, подхватила простуду.

Три дня она шаталась по церкви, кашляя и сморкаясь - и каждый раз огрызаясь, когда я предлагала ей сделать заклинание. И каждый день пила таблетки с апельсиновым соком.

Я дышала коротко и отрывисто; в носу щекотало. Черт по­бери. Выскочив в коридор, я чихнула снова.

- Нет у меня аллергии на кошек! - сказала я, нашаривая на стене выключатель. Мое отражение имело жуткий вид, во­лосы растрепались во все стороны, из носа течет. Я открыла ящик, чувствуя неловкость, что шарю в вещах Айви.

- Вот этот, - показал Дженкс на янтарный флакон.

Я еще три раза чихнула, пока открывала эту дурацкую шту­ку и читала, что надо принимать две таблетки каждые четыре часа. Какого черта я полезла использовать лей-линейную ма­гию? Это ж какой дурой надо быть, чтобы самой себе делать медицинское заклинание? Ординаторы в "скорой" животики себе надорвут, если мне придется идти к ним за контрчарами.

Я посмотрела на Дженкса - глаза у меня полезли из орбит. Надвигался еще один чих - и он грозил быть катастрофой. Я быстро, без воды засунула две таблетки в рот и уставилась на потолок, стараясь их проглотить.

-Воду, Рэйч! - Дженкс парил над краном. - Их надо с водой!

Махнув ему, чтобы убрался с дороги, я запила их, состроив гримасу - и позыв чихнуть исчез, как по волшебству.

Не в силах поверить, я сделала вдох, потом еще один. Дженкс метался над вощеными стаканами, и я налила воды в один из них, послушно глотая противно-теплую воду, чтобы таблетки прошли внутрь.

-Черт! - выругалась я восхищенно. - Прямо в середине

чиха прекратилось. Класс. - Я поставила стакан и взяла флакон с таблетками, чтобы прочесть наклейку. - Сколько вооб­ще они стоят?

Дженкс застрекотал крыльями, опускаясь вместе со своим отражением.

- Они так быстро не действуют.

- Правда? - глянула я на него.

Дженкс осторожно коснулся ногами стола и остановил кры­лья. Он был встревожен, хотел что-то сказать, но легкий хло­пок заставил нас вскинуть головы. Пульс у меня вошел в режим овердрайва - я почувствовала, как кто-то зачерпнул из линии на заднем дворе. Резко вдохнув, я поскользнулась и налетела на черный фаянсовый унитаз в ванной Айви, тихо вскрикнула, хлопнувшись задом о кафель.

-Ой!

Я еще и локтем ударилась.

- Ведьма! - раздался звучный голос, и я отбросила волосы с глаз - передо мной на пороге стояла фигура в мантии. - По­чему, гонад Кормела ради, мой кофе отдает одуванчиками?!

Блин. Миниас.

Глава двенадцатая

-Улетай, Дженкс! - взвизгнула я, вскакивая.

Миниас рванулся в ванную Айви, гладкое его лицо скривилось морщинами раздражения. Я в панике вжалась в черное махровое полотенце, висящее между комодом и ванной.

-Не трогай меня! - крикнула я и запустила в него содержимым флакона с таблетками.

Что-то дернулось - это он поставил круг. Дженкс что-то завопил из-под потолка, а беленькие таблетки бессильно отскочи­ли от черного слоя безвременья, поставленного Миниасом.

Нужно выбраться! Слишком здесь много труб и проводов, чтобы поставить демоноустойчивый круг.

- Что за черт? - спросил Миниас недоуменно, разглядывая пойманную таблетку. Чтобы ее схватить, ему пришлось снять круг, и я неуклюже схватила спрей для волос Айви.

- Вон из моей церкви! - крикнула я, поливая демона из флакона.

Спрей-выпрямитель с апельсиновым ароматом брызнул Минасу прямо в глаза. Завопив, он отшатнулся в коридор - и ударился о темную стену, соскользнул на пол, раскидав ногируки. Я не стала ждать и проверять, отключился ли он - в кино на таких дур насмотрелась.

С колотящимся пульсом я бросилась вон прямо по нему. Он ухнул, когда я во что-то попала ногой, и я вскрикнула - он расплылся туманом, нога прошла насквозь и уперлась в пол.

Оттолкнувшись руками от стены, я рванулась в кухню. Там у меня круг, и соль никуда не делась. Передо мной полосой золотой пыльцы мелькнул Дженкс.

-Берегись! - крикнул Дженкс, и я рухнула - меня дернули за ноги.

Воспоминания об Але нахлынули волной. Я не вернусь. Я не буду ничьей игрушкой.

Изо всех сил я отбивалась молча, молотя ногами во все стороны, забыв годы обучения боевым искусствам.

-Да что с тобой такое? - возопил Миниас и тут же издалухающий звук - моя босоножка попала в какое-то чувствитель­ное место. Он стал туманным, хватка его распалась.

Я рванулась вперед, почти проползла через кухню, пока между нами не оказался мой круг. Миниас висел у меня на пятках.

-Rhombus! - воскликнула я, подключаясь к линии и хлопая рукой по черте на линолеуме.

В реальность вторглось безвременье. От страха я потеряла контроль, и через меня хлынуло больше силы, чем мне хотелось бы - это было больно. Но круг взмыл вверх, и Миниас влетел мордой в его стенку - изнутри.

- Ой! - воскликнул демон, падая на кухонный стол - взметнулась пурпурная мантия. Зажав рукой нос, он уставился на копоть, ползущую по пузырю. Шляпа с него упала, он глядел на меня злобно из-под курчавых прядей, он чуть не взбесился, когда увидел, что у него нос разбит.

- Ты мне сломала нос! - воскликнул он. Из него хлестала ярко-красная демонская кровь.

- Ну так почини, - ответила я, трясясь.

Он был в круге. В моем круге. Я сделала вдох, потом еще один. Медленно подобрала под себя ноги и встала, дрожа от холода в теплую ночь.

- Какая тебя, черт побери, муха укусила? - снова спросил он, явно в ярости. Над ним надувался пузырь безвременья. Демон отнял руку от носа - крови не было.

- Меня? - спросила я, злостью отчасти выжигая первобытный страх. - Ты же говорил, что позвонишь сперва, а не будешь вламываться!

- Я и звонил! - Миниас резко оправил мантию. - А ты не ответила, и вообще... - Он сорвался на крик, поддел пальцем мою дорогую грифельную доску и сбросил на пол. - Мож­но же было просто сказать: "Я сейчас занята, зайдите позже, если не трудно", - так нет, ты мне дверь захлопываешь прямо в морду! Нет, урегулируем эту метку, что между нами созда­лась, потому что ты грубая, невоспитанная и невежественная, как жаба.

-Эй! - С горящими щеками я заглянула за стол и увидела, что доска треснула. - Ты мне грифельную доску разбил! - Тут я запнулась, подалась назад, скрестив руки на груди. - Это ты меня заставил чихать? - Он кивнул. - У меня нет аллергии на кошек? - Я посмотрела на Дженкса. Душа моя воспарила. - Дженкс, у меня нет аллергии на кошек!

Миниас скрестил руки на груди и прислонился к кухонному столу.

-Невежественная, как жаба. Бесцеремонная, как незваный гость. Ал просто святой, что с тобой имел дело - если не говорить о таком раритете, как твоя кровь.

Дженкс гнал от окна детей, уверяя их, что тут все в порядке, и наказывая, чтобы маме не говорили.

-Это я бесцеремонная? - ошалелая, натягивая юбку туда, где ей положено быть, и чувствуя взгляд Миниаса у себя на пупке. - Это не я завалилась без предупреждения!

-Я говорил, что сперва извещу. И не соврал. И не я тут кидаюсь таблетками и брызгаюсь слезоточкой, - добавил он, подбирая шляпу и нахлобучивая ее на голову. Кудри выбивались из-под нее со всех сторон, и черт побери мою душу, если это ему не шло. Нет, Рэйчел, нет! Противная девчонка! Вспоминая, что говорила мне Айви весной - насчет того, как мне необходим смертельный риск, чтобы доказывать себе, что я живая, я быстро запихнула подальше любые мысли о том, как хорош Миниас. А он был хорош.

Миниас увидел, как я вскипаю злобой, и, явно имея опыт общения с переменчивыми женщинами, опустил взгляд. Когда он снова его поднял, взгляд был намного спокойнее, хотя не менее сердитый.

-Я приношу извинения, что напугал тебя, - заявил он официальным тоном. - Очевидно, ты думаешь, что тебе есть чего бояться. Хватать же тебя руками явно не было лучшим решением.

- Еще как не было, - согласилась я, вздрогнув, когда Дженкс приземлился ко мне на плечо. - И не надо вешать мне на уши лапшу про доброго демона. Я знаю теперь троих вашей породы, и все вы - злые, безумные или просто обыкновенные мер­завцы.

Миниас улыбнулся, но мне от этой улыбки ни на йоту не стало легче. Глаза его шарили по моему пузырю изнутри.

- Я не добрый и, если бы мне это сошло с рук, утащил бы тебя в безвременье и дал бы кому-нибудь продать - но тут бу­дет замешана Тритон... - Он посмотрел на меня: - Сейчас она тебя не помнит. И я хотел бы это так оставить.

- Тинкины красные плавки! - шепнул Дженкс, хватаясь за мое ухо для равновесия. Чувствуя, как сжимается под ложечкой ком, я отступила, пока не уткнулась в холодильник - хо­лод нержавеющей стали через тонкую майку.

- Пока между нами этот долг и даже метки нет, чтобы все было аккуратно, уволочь тебя в безвременье было бы проявлением дурного вкуса. - Миниас сдвинул рукава к запястьям. - Когда я выполню ту чушь, что ты пожелаешь, я уже не должен буду себя ограничивать. Но до тех пор ты в относительной бе­зопасности.

Я вздернула подбородок. Ах ты сволочь, он меня нарочно напугал! Сейчас я совсем не жалела, что брызнула ему в глаза, и что наступила на нежные части, и что он вписался в мой пузырь. И нисколечко не верила, что я для него неприкосновенна, пока мы не утрясем это дело.

-Дженкс, - сказала я негромко, и Миниас оглядел кухню, - ты не можешь послать кого-нибудь из своих детей за Кери?

Вероятно, Кери уже перестала плеваться по поводу моей медвежьей неуклюжести при работе с лей-линиями. А решать этот вопрос без нее мне не хотелось.

-Сам слетаю, - ответил он. - Им не разрешено вылетать из сада. - Шею обдало прохладным ветерком от его крыльев, и он взлетел и повис в воздухе. На треугольном личике выразилась тревога: - А ты тут пока нормально?

Я посмотрела, как Миниас трогает травы, которые сушатся на полках, и мне захотелось попросить его держать руки при себе.

-Нормально, - ответила я. - Он в хорошем круге.

Глаза Миниаса проводили вылетевшего Джеикса с несколь­ко неожиданным интересом. Придав себе скучающий вид, он потер босыми ногами по линолеуму, и на них появилась пара вышитых домашних туфель. Постепенно разгладился лоб под каштановыми кудрями. Я сосредоточилась на инородности его глаз, пыталась увидеть скошенные зрачки в темной радужке. Опершись спиной на кухонный стол, он ждал, скрестив ноги. Рядом с ним стояло мое зелье от чихания, и мне не понравился снисходительный взгляд, которым он подарил меня, слегка покосившись сперва на пентаграмму.

- Ты невероятно невежественна в этикете линий, - сказал он сухо, - но должен признать, что это все же лучше заплесне­велого подвала, о которых мне вечно рассказывают.

- Я не знала, что ты можешь заставить меня чихать, - ответила я раздраженно. - Не могу же я знать то, чего мне не говорили?

Миниас оторвался от созерцания темного сада, приподнял бровь.

-Вполне можешь. - Он отвернулся, углубился в остатки моих лей-линейных чар. - Так что это будет? - спросил он, держа тигель в одной руке, а другой трогая сажу. - Вечная жизнь, немыслимое богатство? Безграничное знание?

Мне не понравилось, как он потирал большой и указатель­ный пальцы, нюхая пепел, будто этот пепел что-то значил.

-Прекрати, - потребовала я.

Поглядывая на меня из-под каштановой шевелюры, он поставил тигель на место. Странно было, когда этот элегантный демон в ниспадающей мантии самым обыкновенным образом оторвал кусок бумажного полотенца и вытер палец. Я нахмурилась, и мне стало еще неуютнее, когда он нагнулся посмот­реть мои книги заклинаний.

-Убери руки, - буркнула я, досадуя, что Кери не торопится.

Миниас убрал руки, выругавшись по-латыни. Когда он разогнулся, у него в руках был мой набор вложенных друг в друга кастрюлек для зелий, а в самой маленькой уютно лежал мой пейнтбольный пистолет. Я забеспокоилась, что в заключенных в нем чарах, пусть они и выдохлись, есть достаточно моей ауры, чтобы прорвать круг. Но Миниас глянул на него только мель­ком, обратив все внимание на самую большую кастрюлю - ту, на которой осталась вмятина от головы Айви. Мне не понрави­лось, с каким презрительным отвращением он держал ее в руках.

- Ведь ты же ею не пользуешься? - спросил он.