Руки Гаска любовно поглаживали черную кожу томика "Книги Имен". Он назвал ее так - простое обозначение списка людей, которых он выследил на протяжении многих веков. Его не волновали ни время, ни место, где это происходило. Дело не в деталях. Он заботился лишь о том, чтобы коллекционировать жизни и делать их своими. Его интересовала природа их смерти, их агония, их последнее дыхание. Он уже давно понял, что именно этот последний миг можно присвоить себе. Он может заявить права на них. Просматривая имена в своей книге, он всегда помнил, кому они принадлежали. Иные воспоминания отличались бледностью и бесплотностью. Но память о смерти была сильной и продолжительной, и он хранил ее со всей заботливостью, на которую был способен.
- Он дома, Дедуля, - заметила Пенни, прервав его размышления.
Финдо перевел взгляд вперед, наблюдая, как Ларри Спенс повернул машину в "карман", ведущий к небольшому домику на Второй авеню, прямо у Лефевр-Роуд.
- Проедешь еще пару кварталов, потом развернешься и поедешь назад, - велел он.
Пенни немного проехала по Второй авеню, потом повернула и выехала на улицу с другой стороны. Перед тем как достичь дома Спенса, она припарковалась у обочины. Потом выключила зажигание и огляделась.
- Что теперь, Дедуля Гаск?
- Пойдешь со мной.
Ларри Спенс был уже в доме вместе с ребятишками, и Гаск с Пенни слышали гудение еще не остывшего двигателя их машины. Дом выглядел маленьким и заброшенным; с приходом зимы деревья и кусты стояли голые, и домишко казался торчащим посреди пустоши, странно сиротливым. Финдо Гаск на минуту увлекся патетическим сравнением с сиротством жизни человеческой, пока стучал в дверь.
Ларри Спенс появился на пороге почти мгновенно. Он все еще был в выходном костюме, но успел ослабить галстук, в руках у него было кухонное полотенце. Он вопросительно смотрел на них, открыв наружную дверь.
- Мистер Спенс? - вежливо спросил Финдо Гаск; его голос звучал дружелюбно, но по-деловому. Спенс кивнул. - Мистер Ларри Спенс?
- Что вам нужно? - осторожно спросил Спенс.
Финдо Гаск продемонстрировал кожаную обложку удостоверения и открыл его.
- Специальный агент Джордж Робинсон, мистер Спенс. Я из ФБР. Найдется у вас свободная минутка?
Хозяин с сомнением изучал удостоверение в пластиковой обложке.
- Что-то случилось?
Гаск послал Ларри ободряющую улыбку.
- Ничего такого, что касалось бы лично вас, мистер Спенс. Но нам нужно поговорить с вами о ком-то, с кем вы знакомы. Это мои ассистент, Пенни. Можно нам войти?
Крупная атлетическая фигура Ларри заслоняла весь дверной проем, он провел рукой по темным волосам, зачесывая их назад.
- Но ведь здесь дети, мистер Робинсон, - неуверенно проронил он.
Финдо Гаск кивнул.
- Я не стал бы беспокоить вас в воскресенье, мистер Спенс, не будь это так важно. Не стал бы являться к вам домой, если бы мог дождаться, когда застану вас в офисе. - Он со значением замолчал. - Это не займет много времени. Пенни может пока поиграть с ребятишками.
Спенс поколебался еще минуту, нахмурив брови, потом согласился.
- Хорошо. Пойдемте.
Они вошли и оказались в небольшом коридорчике, который вел в маленькую, убогую гостиную, заваленную игрушками, журналами и листами из воскресной "Чикаго Трибюн". Очевидно, Ларри Спенс не успел управиться с домашними делами до поездки в церковь. Маленький мальчик появился в конце коридора, ведущего вглубь дома, и вопросительно посмотрел на них.
- Все в порядке, Билли, - быстро сказал Спенс, причем прозвучало это не совсем уверенно.
- Мистер Спенс, Билли, наверное, захочет показать Пенни свою комнату, - предположил Гаск. - У Пенни есть братик примерно такого же возраста.
- Конечно, это будет здорово, - Спенс аж подпрыгнул. - Что скажешь, Билли?
- Ну, парнишка, - Пенни приветственно помахала рукой, подходя к мальчику. - Что там у тебя прикольного?
Она повела его по коридору, произнося тысячу слов в минуту. Билли смотрел на нее, словно олень, попавший в засаду. Финдо Гаск надеялся, что она сумеет справиться.
- Может, присядем, мистер Спенс, - предложил он.
Он не стал снимать пальто. И книгу тоже не выпустил из рук. Ларри Спенс не видел ни того, ни другого. Он даже не видел настоящей внешности Финдо. Тот затуманил его зрение в тот самый момент, когда Спенс открыл дверь, и теперь несчастный лишь смутно сознавал, как выглядит собеседник. Этот трюк не сработал бы с кем-нибудь вроде Нест Фримарк, но Ларри Спенс - совсем другое дело. Уже загруженный сомнениями и замешательством, он таковым и останется, пока Финдо Гаск с ним не покончит.
Они уселись в изношенные кожаные кресла. Солнечный свет пробивался сквозь потрепанные жалюзи, модели машинок валялись тут и там, изображая дорожное происшествие в миниатюре.
- Мистер Спенс, вы сами сотрудник правоохранительных органов, и должны быть знакомы с той работой, которую мы ведем, - начал разговор Финдо Гаск. - Я прибыл сюда, в Хоупуэлл, по делам службы, и мне нужна ваша помощь. Но нельзя, чтобы кто-нибудь узнал об этом, даже ваше начальство. Обычно мы открыто сотрудничаем с местными правоохранительными структурами, но в данном случае это невозможно. По крайней мере, не сейчас. Вот почему мы решили явиться к вам домой, а не в офис. Никто не должен знать о нашем визите.
Он помолчал немного.
- Правильно я понимаю: вы знакомы с молодой женщиной по имени Нест Фримарк?
Ларри Спенс выглядел озадаченным.
- Нест? Конечно, но не думаю, что она могла бы…
- Пожалуйста, мистер Спенс, давайте не будем торопиться, - прервал Гаск. - Позвольте мне закончить. Интерес бюро к Нест Фримарк лишь периферийный. На самом деле нас интересует человек по имени Джон Росс.
Спенс нервно крутил в руках полотенце. Заметив, что делает, он отбросил полотенце. Откашлялся.
- Никогда не слышал ни о каком Джоне Россе.
Финдо Гаск кивнул.
- Я так и думал. Но Нест Фримарк хорошо его знает. Их дружба началась много лет назад, когда она была еще ребенком, к тому же весьма впечатлительным. Он старше нее, по-своему привлекательный, проявил к ней внимание. Он был другом ее погибшей матери, и Нест, скорее всего по этой причине, желала с ним общаться. Я полагаю, он оказал на нее давление. У нее сформировалась к нему сильная привязанность, и она до сих пор считает его близким другом.
Гаск тщательно подбирал слова, отталкиваясь от подозрения, что Спенс уже считает Нест своей собственностью и не придет в восторг оттого, что придется с кем-то ее делить.
- Джон Росс - не тот человек, которым его считает мисс Фримарк, - продолжал демон. - Он очень опасный преступник. Для нее же он - рыцарь в сверкающих латах, человек, которого она знает уже пятнадцать лет, красивый мужчина старше нее, уделивший столько внимания юной, беззащитной девочке. Она обманывает себя, и нелегко заставить ее изменить свое мнение.
Он, конечно, хватил через край, но, когда имеешь дело с влюбленным мужчиной, каким был Ларри Спенс в отношении Нест Фримарк, это делу не помешает.
- Что он совершил? - спросил Ларри, и тело его напряглось, готовое в любой момент ринуться в бой и расправиться с соперником. Гаск усмехнулся про себя.
- Мне бы не хотелось обсуждать это с вами этот момент, мистер Спенс, - вкрадчиво произнес он, подумав при этом: "Пусть включит воображение!" - Что вас должно волновать, так это не его прежние деяния, а те, которые он может совершить, если появится здесь.
- Он приедет в Хоупуэлл? - выдавил Спенс. - Думаете, он собирается навестить Нест?
Гаск кивнул, радуясь, что помощник шерифа сам проделал всю работу.
- Есть очень большая вероятность его появления здесь и попытки связаться с ней. Когда это произойдет, он попросит ее держать его визит в тайне. И заляжет на дно. Нигде не будет показываться. Вот тут-то вы и вступите в игру.
Ларри Спенс наклонился вперед, сжав кулаки.
- И что от меня требуется?
Финдо Гаск даже пожалел, что не все в его жизни происходит так гладко.
- Мисс Фримарк - ваш друг. Она знает ваш интерес к ней и ничего не заподозрит, если вы навестите ее. Вы станете приходить к ней. Для начала один раз ежедневно. Зайдете в дом и оглядитесь. Можете сразу и не увидеть Росса, но заметите следы его присутствия. А если заметите, то не делайте никаких глупостей, а сразу звоните нам.
Гаск вынул белую визитку и протянул Ларри Спенсу. На ней были его липовые имя и звание, а также местный номер телефона, которого не существовало.
- Не могу даже сказать, насколько бюро благодарно вам за сотрудничество, мистер Спенс, - объявил Гаск, поднимаясь на ноги. - Не стану больше вас задерживать, но буду поддерживать с вами связь.
Он пожал помощнику шерифа руку, оставив напоследок четкий оттиск в его сознании, так что Ларри нескоро забудет сказанное.
- Пенни! - позвал он.
Пенни Дредфул тут же появилась, скромно улыбаясь, пытаясь спрятать голодный блеск в глазах. Она всегда так выглядела, если ей удавалось покрутиться возле детей. Гаск взял ее за руку и потащил к входной двери, кивая в сторону Ларри Спенса.
- Я только-только начала развлекаться, - надулась она. - Вытащила кое-какие из своих игрушек и стала учить его резать. Оттяпала себе палец бритвой, - хихикнув, она показала отрезанный палец, потом вернула его на место, и ткани срослись сами собой.
- Пенни-Пенни… - вздохнул Гаск.
- Не дергайся, Дедуля. Я сделала так, что он все забудет до наступления ночи, а когда уснет, вскорости проснется с криком. Папочка всего лишь подумает: мальчонке приснился плохой сон.
Они снова уселись в машину, пристегнули ремни безопасности. Финдо Гаск размышлял, сколько еще удастся держать Пенни на привязи. С Твитчем это тоже было нелегко, но обуздать Пенни - еще более непростое занятие. Он опустил стекло и вдохнул зимний воздух. Температура поднялась до сорока, поэтому воздух казался почти теплым и в то же время бодрящим. Даже странно, что он все еще чувствует подобные вещи, даже находясь не в своем теле.
Он на минуту задумался о нелепости борьбы между Словом и Пустотой. Она началась на заре времен - тяжелая, кровавая битва за господство над человеческой расой. Иногда верх берет одна сторона, иногда - другая. Но за Пустотой всегда остается пусть небольшое, но преимущество, ибо Слово полагается на усилия людей сохранять баланс магии, которая удерживает мир на месте, Пустота же - на слабость человеческую, которая помогает этот баланс сдвинуть. Слабости людей всегда будут преобладать над сильными сторонами. Пусть людей значительно больше, чем демонов, но одним количеством битву не выиграть.
И, хотя демоны тоже подвержены саморазрушению, люди еще быстрее скатываются в эту бездну.
- Домой, Пенни, - приказал он, вдруг осознав, что она ждет инструкций.
Она выехала на улицу, резко вильнув в сторону кошки, которая едва сумела увернуться от колес.
- Я слушала, что ты там говорил этому Спенсу, - сообщила она.
- Похвально.
- И какой смысл в том, что этот мужлан будет околачиваться возле Мисс Олимпийская Задница и ждать, пока Росс окажется у нее дома?
- В чем дело, Пенни? Ты не веришь в сотрудничество с местными правоохранительными органами?
Она упрямо смотрела на дорогу перед собой.
- Как и ты, Дедуля. Мы и сами легко вычислим Росса без этого легавого. Я просто не понимаю.
Он потянулся всем своим долговязым телом и пожал плечами.
- Ты и не должна понимать, Пенни. Только делай, что я тебе скажу.
Она молча надулась, потом сказала:
- Он будет лишь путаться под ногами, Дедуля. Вот увидишь.
Финдо Гаск улыбнулся. "Ну, разумеется, ты права, - подумал он. - Именно это он и будет делать. На это я и рассчитываю".
Глава 4
Вернувшись домой из церкви, Нест Фримарк снова задумалась о Джоне Россе. Зря она это сделала: настроение сразу испортилось. Росс был точкой воспламенения для всего тревожного в ее жизни. Даже если эти вещи происходили без его непосредственного участия, он все равно выступал связующим звеном. К тому времени, когда она припарковала машину и вышла, Нест была готова снова сесть за руль и уехать далеко-далеко, в зону другого часового пояса.
Тем не менее она безропотно вошла в дом, зная: ничто не воспрепятствует Россу заявиться к ней, если он намерен это сделать, и ей не избежать нового поворота в жизни. Нест переоделась в джинсы и свитер и пошла на кухню, приготовить ленч. Сидела за столом, где раньше они часто сиживали вместе с Ба, и представляла, какой совет могла дать ей старая леди насчет Джона Росса. Ей оставалось только представлять это. Ба была серьезной женщиной, не терпящей чепухи, она всегда смело встречала все вызовы и превратности судьбы и справлялась с ними наилучшим образом. И не имела привычки предаваться пустым фантазиям и разным "если бы, да кабы". Внучке стоило воспользоваться бабушкиными уроками.
Справившись со стаканом молока и сандвичем с кусочком цыпленка, она натянула зимнюю парку и вышла через заднюю дверь. Завтра - день зимнего солнцестояния, продолжительность дня сократится почти до восьми часов.
Солнце уже клонилось к западу, хотя было еще совсем рано. В половине пятого уже стемнеет. Тем не менее воздух был довольно теплым для зимы, и Нест не стала застегивать парку, шагая через задний двор к изгороди, за которой виднелся парк. Со двора исчезли ее старая песочница и качели. Деревья и кусты стояли без листьев, словно голые скелеты, образуя затейливую паутину на фоне ослепительно-голубого неба. Наступило время сна, когда старый год, умирая, дает дорогу новому, и вся природа терпеливо ждет возрождения. Нест Фримарк даже задумалась: интересно, а ее собственная жизнь сейчас движется или замерла в ожидании?
Она протиснулась сквозь прореху в плетеной изгороди и пересекла дорожку, огибавшую дом. Синиссипи-парк тянулся вдаль, пустой и одинокий. Перекладина у входа опущена. Жители окрестных домов выгуливают здесь собак и играют в снежки со своими ребятишками, когда есть снег, но сейчас в парке никого нет. По вечерам, с шести до десяти, когда погода позволяет, парк открывают, чтобы люди могли покататься с горы и на коньках - на реке.
Если температура упадет и прогноз насчет снегопада подтвердится - значит, завтра вечером парк откроют.
Нест неторопливым шагом прогулялась до холмов, прошла мимо зарослей кипариса, окаймлявших ближайшую бейсбольную площадку. И тут Пик неожиданно свалился с ветки прямо ей на плечо.
- Наконец-то ты нашла для меня чуток своего драгоценного времени! - пробурчал он раздраженно, устраиваясь поудобнее в воротнике ее парки.
- Церковь - дело долгое, - ответила она, не собираясь попадаться на его удочку. Пик вечно ворчит и чем-то недоволен, так что Нест уже привыкла не обращать внимания на его упреки. - Ты и так отлично без меня справляешься.
- Это ничего не меняет! - снова буркнул он. - Когда берешь на себя обязательства…
- … должен их выполнять, - закончила она за него, ибо слышала эту фразу уже тысячу раз. - Но я же не могу задвинуть остальную свою жизнь.
Пик пробубнил что-то неразборчивое и заворочался у нее на плече. Лесовик ста шестидесяти пяти лет от роду, он был созданием, сделанным из палочек и мха, оживленным при помощи магии, а родился из стручка. Во всех лесах и парках мира лесовики работают над тем, чтобы сохранять равновесие магии, дабы все живые существа могли сосуществовать, как это было заповедано Словом. Непростая работенка, разочарования в ней неизбежны: многие виды исчезли в результате естественной эволюции или после вмешательства людей. Даже сами леса и парки разрушаются, а вместе с ними - те создания, что живут в них, включая лесовиков, которые заботятся о них. Магия леса разрушается медленно, но неуклонно, и Пик постоянно повторяет: наше время подходит к концу.
- Парк выглядит очень хорошо, - заметила Нест, отгоняя дурные мысли и стараясь сделать настроение позитивным.
Пик, однако, не поддержал ее.
- Внешность обманчива. Назревает беда.
- Какая именно беда?
- Ха! Так ты что же, ничего не заметила?
- Почему бы тебе просто не сказать мне?
Они пересекли главную дорогу и пошли в обход, к западной оконечности парка, где с обрыва открывался вид на Рок-ривер. За оградой, отделяющей дальний конец парка, находится кладбище Риверсайд. Нест не навещала могил матери и дедушки с бабушкой больше недели и сейчас ощутила укол вины.
- Пожиратели начали вылезать, - сказал Пик. - Они собираются в парке, и в таких количествах я давно уже их не видел.
- Сколько их?
- Множество. Не сосчитать. Что-то приводит их в движение, и я пока не знаю, что именно.
Темные существа, таящиеся в засаде на границе человеческих жизней, пожиратели поглощают энергию, которая высвобождается при сильных взрывах эмоций. Чем эти эмоции сильнее и темнее, тем больше пожирателей собирается на пир. Паразитические существа, живущие за счет инстинктов, они не могут ни о чем судить и делать выбор. Большинство людей никогда их не видят, кроме моментов, когда с ними случается насильственная смерть, и тогда пожиратели оказываются последним образом угасающего мира, перед тем как опустится благословенная мгла. Лишь люди, подобные Нест, рожденные со своей собственной магией, знают о существовании пожирателей.
Пик сурово взглянул на нее, его сморщенное деревянное личико озарилось мудростью, скрюченные руки обхватили тельце, так что он восседал на плече Нест, словно в гнезде. Странные немигающие глаза встретились с глазами молодой женщины.
- Тебе что-нибудь об этом известно, а?
Она кивнула.
- Может быть.
И Нест рассказала Пику о Финдо Гаске и вероятности возвращения Джона Росса в Хоупуэлл.
- Подозреваю, что присутствие демона заставляет пожирателей оживиться, - заключила она.
Они прошли через детскую площадку и мимо столов для пикника, расположенных на поляне вдоль дороги к индейским захоронениям и ущелью. Дойдя до поворота, Нест замедлила шаг, сообразив, что Пик не проронил ни слова с начала ее рассказа о Финдо Гаске и Джоне Россе. Даже не сообщил ей, какую работу нужно проделать в парке.
- О чем ты думаешь? - спросила она, пытаясь привлечь его внимание.
Он неподвижно сидел у нее на плече, по-прежнему молча, вид у него был отстраненный. Нест пересекла дорогу, ведущую к ущелью, и вышла к замерзшей реке. Несмотря на потепление последних дней, участок реки между ближайшим берегом и поднимающимся отдаленным холмом, по которому проходила железная дорога, оставался покрытым льдом. Дальше, там, где открывался широкий канал на юг, к Миссисипи, Рок-ривер была покрыта заплатками льда посреди незамерзающего течения. Но как только наступит январь, картина изменится.
- Опять демон, - вздохнул Пик. - Можно подумать, одного в течение жизни было недостаточно.
Нест кивнула без слов, обшаривая глазами окружающие стволы и деревья: не покажутся ли юркие тени. Пожиратели должны скрываться там.
- Некоторым лесовикам удается прожить всю жизнь и ни разу не встретиться с демоном. - Голос Пика звучал спокойно, чуть замедленно. - Живут не одну тысячу лет - и ни разу.
- Это моя вина, - проронила Нест.
- Вряд ли.
- Моя, - настаивала она. - Все началось с моего отца.