- А откуда у неё столько денег на новый выезд, новые платья, стадо слуг, бесконечные приёмы? На некоторые приглашает сто или двести гостей, - продолжал он. - Не иначе, это происки нечистой силы. - Он размашисто перекрестился.
Побьюсь об заклад, больше всего в перечисленном ему не нравилось то, что его на эти приёмы не приглашали.
- В подземельях под Саревальдом, - повторил я. - Ну-ну, действительно интересно. Но ведь Эля богата.
- Не настолько богата, - сказал Ракшилель. - Я точно проверил, поверь мне.
Да, что касается финансов, трудно было не верить пронырливости Ракшилеля. В конце концов, будь он тупым, не стал бы одним из богатейших купцов в городе и мастером гильдии мясников.
- Ты отправлял кого-нибудь за ней? - спросил я.
- А как же, - ответил он мрачно, - отправлял. Три раза. И мои люди никогда не возвращались. Представляешь себе?
Это было уже и правда любопытным. Вдобавок, то, что дело было опасным, без всякого сомнения повлияет на величину моего гонорара.
- Почему не сделаешь этого официально? Созови скамейщиков и потребуй расследования, или подай формальное заявление в Инквизицию…
- Господин Маддердин, - он жёстко посмотрел на меня, и я видел, что он теряет терпение. - Я не хочу её убивать или сжигать на костре, лишь жениться. А если бы твои собратья узнали о ереси, даже я не спас бы её от пламени! Итак, решай: берёшься за эту работу или нет, Мордимер?
Этот Ракшилель заблудился в трёх соснах. Он что, вообразил, что я смогу закрыть глаза на факт ереси? Мой Ангел-хранитель тогда обеспечил бы мне массу удовольствия, по сравнению с чем, сеанс у мастера Северуса показался бы волнующим свиданием. Разве что, я бы увидел вытекающие из таких действий выгоды, ибо неисповедимы пути, которыми следуют мысли Ангелов!
- За сколько? - спросил я, зная, что будет нелегко выбить хоть что-то из этого скупца.
- Устрою тебе лицензию от епископа на весь округ Хез-хезрона. Этого, пожалуй, даже слишком? - он поднял брови, как бы поражённый моей неблагодарностью.
- Лицензию всегда можно дать, а потом всегда можно отобрать. Всё зависит от настроения епископа, - сказал я, прекрасно зная, что когда Его Преосвященство страдает от приступов подагры, его поведение бывает непредсказуемым. - Кроме того, ё-моё, у меня будут свои расходы. Или ты думаешь, что Смертух и близнецы пойдут со мной за красивые глаза?
Ракшилель пожевал губами, как бы что-то подсчитывая в уме.
- Двадцать крон, - наконец, произнёс он с усилием.
- Там уже погибли люди, - напомнил я ему. - Триста и ни сентимом меньше.
Мясник покраснел.
- Не хами мне, поп, - сказал он тихо, - иначе смогу и тебе устроить визит к Северусу.
Понятия не имею, почему некоторые люди называли нас, инквизиторов, попами. Мы служили Церкви и изучали теологические науки (настолько, насколько это могло пригодиться в нашей работе), но, меч Господа нашего, мы не были священниками!
Я посмотрел ему прямо в глаза. Когда доходит до расчётов, поверьте мне, я не знаю страха. Дукаты, кроны, талеры, пиастры, сестерции, и даже одна мысль о них, несут в себе магическую силу. Кроме того, угрозы - часть ритуала торга, и я не собирался относиться к ним слишком серьёзно. Хотя, несомненно, надо признать, что Ракшилель не относился к хорошо воспитанным людям. Но вот с сеансом у мастера Северуса он явно переборщил. Где это видано, чтобы официально допрашивали инквизитора? Такие дела решались иначе. И для этого требовался повод посерьёзнее, чем гнев даже самого влиятельного мясника.
- А ты хотел бы как-нибудь повстречаться со Смертухом? - спросил я без улыбки, но и без злости.
- Угрожаешь мне? - Ракшилель поднялся и навис надо мной огромной глыбой сала.
Я внезапно почувствовал безумную ненависть и желание размозжить это огромное лицо, напоминающее груду кровяной запеканки. Но я сдержался. В конце концов, мы заключали сделку и здесь не было места как личным симпатиям, так и личным антипатиям.
- Триста, - повторил я, и он медленно опустился на стул, как будто из него выпустили воздух.
- Двадцать пять, - сказал он, - и это моё последнее слово.
- Ты попал в неудачное время, - рассмеялся я. - Как раз сейчас у меня достаточно много денег, чтобы спокойно дожидаться какого-нибудь действительно прибыльного заказа. Кроме того, подумай: у меня потом на голове будут сидеть её братья.
Я прямо-таки видел, как он хотел сказать: "это твоё дело", но как-то сдержался.
- Пятьдесят, - решился он, а я задумался, сколь долго ещё можно тянуть эту игру.
- Плюс двести, - добавил я и всё-таки потянулся к финику.
- Тридцать сейчас и пятьдесят по завершении.
- Сто сейчас и сто двадцать пять по завершении. И, в случае чего, аванс не возвращаю.
- По пятьдесят, - Ракшилель сжал кулаки.
- Семьдесят пять и семьдесят пять, а также тридцатипроцентная скидка в твоих магазинах до конца года.
- Десятипроцентная, - сказал он.
Наконец, мы сговорились на семнадцати с половиной процентах и торжественно ударили по рукам. Я был несколько изумлён, поскольку ожидал, что выторгую какие-нибудь сто крон, а идея со скидкой пришла мне в голову в последний момент. Ракшилель, похоже, знал больше, чем рассказал, или планировал какую-нибудь пакость. Или ему на самом деле очень был нужен брак с Элей. Я лишь надеялся, что он не был настолько глупым, чтобы думать, будто по окончании дела он отделается от меня. Это правда, что у меня не было лицензии в Хез-хезроне, но, ей-Богу, я всё-таки инквизитор! Пожалуй, даже Ракшилель не был ни таким скупым, ни таким глупым, чтобы затеять ссору с Инквизицией, которая наверняка спросила бы за своего собрата. Даже такого, которого в Хез-хезроне ещё не очень знали, и у которого не было лицензии. Впрочем, я не нуждаюсь в защите Церкви. Да, любезные мои. Бедный Мордимер - человек осторожный, благоразумный и кроткий, но случись что, в нём пробуждается лев.
Ракшилель отсчитал семьдесят пять крон, а я ещё велел ему обменять два пятидуката, обрезанные по краям, и спрятал мошну под кафтан.
- Через пару дней получишь лицензию, - пообещал он.
- Жду, - ответил я, и на самом деле заинтересовался, удастся ли ему всё уладить так быстро.
Впрочем, так или иначе, я не собирался возвращать аванс. Ибо кто знает, будет ли следующая выплата? Если Эля окажется перед Скамьёй, у Ракшилеля, похоже, не будет особого желания ещё раз раскошеливаться.
- Сделай это быстро и чисто, Мордимер. Да, - он холодно посмотрел на меня, - и не пытайся меня обмануть. Если придёт мысль договориться за моей спиной с этой потаскушкой, узнаю об этом.
- Ты меня знаешь, - сказал я с упрёком.
- О да, знаю тебя, - ответил он и отвернулся от меня.
- Мы ещё не закончили, - сказал я твёрдо.
- Да-а? - протянул он и нехотя посмотрел в мою сторону.
- Именно так, - подтвердил я. - Когда буду выходить, ты должен появиться у дверей. И там разыграешь одну сценку.
- Сценку? - Маленькие глазки с подозрением смотрели на меня из середины глыб сала, которые у обычного человека являются щеками.
- Скажешь: "Ладно, Мордимер, дам тебе на десять крон больше". Так, чтобы это слышали слуги. А я тогда отвечу: "О нет, даже если дашь тысячу, я этого не сделаю!"
- Думаешь, у меня есть шпионы в моём собственном доме? - возмутился он.
- А ты думаешь, что их может не быть у человека твоего положения? - спросил я вежливо.
- Да, это правда, - улыбнулся он немного погодя, а я знал, что сильно польстил его гордыне. - Ты абсолютно прав!
***
Смертух и близнецы сидели в "Хромом пони" и играли. По их минам я понял, что играли скорее неудачно. Ну а потом я увидел человека, которого они пытались надуть, и рассмеялся.
- Отдай им деньги, Мерри, - сказал я, усаживаясь. Или хотя бы половину того, что проиграли. Ты никогда не читал, что гласит Писание: "Кто крал до пор сих, впредь уж красть престанет, а лучше пусть трудится честно"!
Шулер широко разинул рот в улыбке, показывая чёрные дёсны и гнилые пеньки зубов.
- Я лишь достойный жалости грешник, - произнёс он с театральным раскаяньем, - и не знаю так хорошо слов Писания, как слуги нашего Господа.
- Это Мерри? - спросил Смертух и ткнул того узловатым пальцем в грудь.
Близнецы что-то пробормотали под нос и одновременно, хотя и незаметно, потянулись за кинжалами.
- Нет, нет, - придержал я Первого. - Нам не нужны здесь драчки, правда, Мерри?
Шулер улыбнулся и пододвинул в их сторону кучку серебра.
- Отнеситесь к этому как к бесплатному уроку, - сказал он. - Выпьешь со мной, Мордимер?
- Почему нет? - ответил я, а Смертух и близнецы встали, оставляя нас одних.
Корчмарь принёс вино, и я, прежде чем выпить глоток, сначала прополоскал рот.
- Всегда начеку? - улыбнулся шулер.
Я посмотрел на него и какое-то время не мог понять, что он имеет в виду.
- А, нет, - в конце концов сказал я. - Просто привычка.
Мерри склонился ко мне.
- Ты был у Ракшилеля? - спросил он шёпотом.
- Как всегда, когда я в городе, - сказал я, не понизив голоса.
- Будто бы, он предлагал тому и этому интересную работёнку, - засмеялся Мерри. - Но дураков нет, парень. Знаешь, кого уже давно не видели в Хезе? Вырвальда Солового и его людей.
- А он-то откуда здесь взялся? - я сдвинул брови, ибо Вырвальда в последний раз видели в подземельях барона Берга. А насколько я знал, из этих самых подземелий быстро не выходили. А если и случалось, то обычно не своими ногами.
Мерри пожал плечами.
- А я что, гадалка? В любом случае был, а теперь его уже нет.
- Взял аванс и смылся, - сказал я, ибо все знали, что Соловый и его люди - не самая солидная фирма.
- Ты, похоже, дурак, если думаешь, что Ракшилель дал ему аванс, - фыркнул он. - Это дело плохо пахнет, парень, и советую тебе: держись подальше от проблем.
- А именно?
- Уезжай, Мордимер. Просто уезжай.
- Ах, вот как, - хмыкнул я. - И какой будет цена моей любезности?
- Спроси лучше, сколь дорого будет стоить твоя нелюбезность. - Сукин сын даже не старался скрыть угрозы в голосе.
- Лоемерр, столько лет мы знакомы и ты должен бы знать, что меня можно купить, но нельзя запугать, - произнёс я с упрёком.
Шулер допил вино до конца и встал.
- Мне казалось, ты всегда знал, куда ветер дует, Мордимер, и что у тебя девять жизней. Не ошибись на этот раз.
Я кивнул ему.
- Спасибо за вино, - сказал я, - и взаимно. Хочу только, чтобы ты знал одно. Я скоро уезжаю из города, а делом Ракшилеля займусь, когда вернусь. Или не займусь. Это будет зависеть от многих вещей, в том числе и от состояния моих финансов.
Конечно, я лгал, но, похоже, это был неплохой шанс, чтобы успокоить Лоемерра. Если он имел что-то общее с Элей Карране, а похоже было, что имел, то несомненно передаст, что Мордимер Маддердин покидает Хез-хезрон. И даже если не поверят, зерно сомнения будет посеяно.
Мерри ушёл, напоследок помахав мне с порога рукой, а я немного посидел один у стола и допил вино. Когда, наконец, я вышел, то увидел, что Смертух и близнецы сидят в компании пары оборванцев перед корчмой и играют в "пристенок". Я кивнул им. Они с неохотой оторвались от игры. Мы отошли в сторону.
- Ничего из этого не вышло, - сказал я.
Смертух скривил лицо и скривившимся выглядел ещё хуже, чем обычно. Близнецы помрачнели.
- Сами, как бы, чего-нибудь поищем, - рявкнул Второй.
- Как хотите, но, - я поднял палец, - у меня на примете кое-что совсем иное. Будьте тут ежедневно с полудня до двух. И никаких дебошей, ибо второй раз не буду вытаскивать вас из тюрьмы бургграфа!
Смертух опять скривился, вспомнив тот момент. Мне действительно пришлось задействовать все средства, чтобы вызволить парней из тюрьмы. Их ожидало наказание за убийство, изнасилование и кражу. В лучшем случае - повешение. В худшем, с предварительным вырезанием из кожи ремней, отсечением конечностей либо колесованием. Но мне удалось выхлопотать осуждение их лишь к публичной порке и месячной епитимье. Каждый день они должны были по восемь часов лежать у подножия аналоя, в покаянных мешках и с остриженными головами. Также каждый день они получали по пять ударов кнутом - на рыночной площади, до которой сами должны были доползать на коленях. Но, наконец, весь этот фарс закончился, а парни получили незабываемый жизненный опыт. Я надеялся, что они смогут сделать из него выводы.
***
Лицензия пришла через восемь дней, и, поверьте мне, я проверил её очень тщательно. И печать, и подписи были настоящими. Красная печать со львом и драконом, а также размашистая подпись самого епископа Хез-хезрона. Хотя я не думал, что Ракшилель дойдёт до подделки церковного документа, но бережённого Бог бережёт. Эти восемь дней я посвятил не одним развлечениям. Впрочем, что за развлечения в Хез-хезроне? Дешёвые проститутки были грязными и больными, а дорогие, как слово само за себя говорит - дорогими. Слишком дорогими для бедного Мордимера, который с трудом сводил концы с концами. Но я слушал там и сям всё, что слушать надлежит, и… Ракшилель был прав: Эля вела себя как-то странно. Мерри тоже не ошибся: это дело плохо пахло. Но у меня была лицензия, и благодаря этому будущее рисовалось в более ярких красках. При условии, что я вернусь из Саревальда. А поскольку оттуда не вернулся этот негодяй Соловый, это означало, что задание нелёгкое.
Саревальд - это развалины замка, в двух часах пути от Хез-хезрона. Замок сгорел примерно сто тридцать лет назад, и раза три его пробовали отстроить, но ничего из этого не вышло. Какой-то епископ хотел даже возвести на холме храм, но потом вспыхнула война с Хаджарами и епископа сожгли, а после войны у всех были более важные проблемы. В общем, развалины твердыни пугали с высоты, вечно овеянные туманом и также овеянные легендой. Постоянно говорилось о детях, которые не вернулись от холма, селяне клялись, что ночью видны огни и слышен адский вой с дьявольским хохотом. Что дети пропадали - не диво, ибо вокруг лишь болота, да глинища, а с селянами понятно: трезвого редко когда встретишь. Но округа решила, что в развалинах зародилось Зло, и даже посылала просьбы епископу, чтобы прислал экзорциста или инквизиторов. Будто у епископа не было дел поважнее выше головы.
В Саревальд мы отправились в пятничный вечер, так, чтобы всю субботу ждать уже на месте. Я не скрывал нашего отъезда. Прямо-таки, наоборот. Мы выехали через северные ворота, и Смертух с близнецами были уверены, что мы направляемся на работу в городок Вильвен, отдалённый на полдня пути. Что целью является Саревальд, я сказал им только тогда, когда стены Хез-хезрона исчезли у нас из вида. Почему мы выезжали через северные ворота? Потому что развалины Саревальда располагались как раз на север от города. Если кто-то за нами следил, наверняка подумал себе: "смотрите-ка, хитрый Мордимер и его люди выезжают через северные ворота. Если бы они хотели добраться до Саревальда, поехали бы через южные и втихомолку обогнули бы город". Но не похоже было, чтобы кто-то следовал за нами, и поверьте мне, вашего покорного слугу обучали распознаванию таких вещей.
Я не спешил, и до Саревальда мы добрались ночью. Небо было хмурым, и луна лишь время от времени показывалась из-за серой вуали туч. Но даже при таком свете было видно, что внешние стены крепости держатся весьма неплохо. Итак, было более чем вероятно, что если кто-то сюда заявится, ему придётся пройти через ворота или, точнее, через тот пролом, что остался вместо ворот.