Глава 27
Всему свое время
Конец лета ознаменовался двумя очень значительными событиями из разряда тех, которые меняют судьбы целого народа. Но если первое для королевства было радостным, то второе…
Впрочем, все по порядку.
После понесенного поражения керберийская сторона запросила мира. Троменик-миротворец полностью оправдал свое прозвание и на окончание длящейся долгие годы войны согласился. Он не был бы мудрым правителем, если бы не повернул это соглашение себе на пользу. Керберийцы выплачивали королевству солидную контрибуцию, позволяющую не только закрыть все задолженности королевства перед армией, но и серьезно пополнить бюджет. Кроме того, керберийцы оставляли несколько крепостей и передавали их королевству. Те самые Сонтр и Дана, под стенами которых простояли несколько дней легионеры, отошли к королевству без боя. Вместе с ними к королевству был присоединен один из приморских городков. Городок был невелик и насчитывал лишь несколько сотен построек, но сам факт выхода королевства к морю был очень значим.
Мирный договор, заключенный Тромеником с керберийцами, дал королевству не меньше, чем последние победы. Разумеется, именно победы были его гарантией и предпосылкой, но в том и искусство дипломатов, чтобы знать, в какой ситуации на что можно рассчитывать.
Разумеется, мир был заключен не вдруг и не сразу. Пару месяцев длились переговоры, а войска пребывали в полной готовности продолжить наступление. Весы замерли в неустойчивом равновесии, готовые склониться то ли к миру, то ли к войне. Несмотря на понесенные керберийцами потери, на юго-западе они были еще достаточно сильны, разбить их окончательно – значило пожертвовать людскими жизнями, но и давать передышку давнему неприятелю тоже чревато. Выбор был непрост. Как ни странно, немалый вклад в принятие решения о мире внес Лодик, поначалу сам того не подозревая. А было это так.
Пользуясь временным перемирием, Арт решил отправиться к морю и осмотреть место будущих военных действий, если такие все-таки будут продолжены. Формально территория принадлежала керберийцам, но на юго-востоке у них не было сил, чтобы воспрепятствовать передвижению достаточно сильного кавалерийского отряда. Их небольшие гарнизоны сидели за прочными стенами крепостей в ожидании то ли пополнения, то ли мирного договора.
Мог ли этот рейд помешать переговорам? Если будет заключен мир, эта территория и так отойдет к королевству, а если война будет продолжена, то и говорить не о чем.
– Эр командир, говорят, ты собрался к морю? – поинтересовался Лодик.
– Да, хочу отправиться в разведывательный рейд, – отозвался Арт.
– А почему своего старого друга не зовешь с собой?
– Старого? – Арт картинно оглянулся, изображая поиски несуществующего персонажа.
– Вообще-то я себя имею в виду, – улыбнулся Лодик.
– В твои-то годы? А что ты забыл в рейде? Никогда не поверю, что ты захотел просто прокатиться.
– Зачем просто? Хочу рыбы прикупить для корпуса. У моря она гораздо дешевле.
Арт подумал секунд пять:
– Что ж, рыба – вещь хорошая. Выезжаем завтра.
– Повозки обоза будут готовы с утренней зарей.
Обоз, конечно, будет обузой. Но вряд ли стоит ожидать нападения врага, а разжиться рыбой и в самом деле не помешает.
– Хорошо. По крайней мере, будет с кем сыграть в шахматы в дороге.
Друзья рассмеялись. Арт ценил своего друга и был рад его обществу.
Поездка выдалась на удивление спокойной. Минуя стороной крепости, кавалерийский отряд без труда добрался до побережья. Море радовало своей лазурной гладью и безбрежностью просторов. Арт искупался, пользуясь случаем, и неожиданно рассмеялся. Думал ли он когда-нибудь, что будет ездить к морю верхом на коне? Причудлива судьба.
Что касается рыбы, то она действительно была, и в большом изобилии. В города во избежание недоразумений решили не заходить. В небольшой рыбацкой деревушке Лодик скупил все запасы копченой и вяленой рыбы, немало этим обрадовав местное население. Там же он и узнал новость, которой чуть позже поделился со своим другом.
Всадники медленно покачивались в седлах – тысяча возвращалась к месту стоянки корпуса.
– Ты знаешь, Арт, на море большие перемены, – сказал Лодик.
– Море постоянно меняется. Нет ничего более неизменного и переменчивого одновременно.
– Друг мой, ты загубил в себе талант поэта. Море переменчиво, но я не об этом. О порядках, которые там царят.
– И что там за порядки? Что-то новое?
– Есть кое-что. Пираты стали нападать на керберийцев. Рыбаки говорили, что раньше такого не было.
– Гхм. Пираты – они и есть пираты. Откуда у них согласованность действий? Кто-то не нападает, кто-то решил напасть.
– В том-то и дело, что случай не единичный. Раньше керберийцам как-то удавалось находить общий язык с пиратами, но в последнее время что-то изменилось.
– Тигр споткнулся и волки спешат его прикончить? – проговорил Арт вполголоса.
– Что ты сказал, командир? – переспросил Лодик.
– Я говорю, это очень интересно. Ты не догадался расспросить об этом подробнее?
– Разумеется, расспросил. Не знаю, обо всех ли случаях известно рыбакам. Они рассказывали о трех разграбленных поселках и о семи ограбленных кораблях.
Арт замолчал, обдумывая полученные сведения.
– Эта новость очень важна. Как только вернемся, я немедленно отошлю гонца к его величеству.
– Новость интересная, – согласился Лодик. – Но стоит ли ее переоценивать?
– Недооценивать тоже не стоит. Это последний довод в пользу мира. Пусть себе керберийцы ссорятся с пиратами, не будем им мешать. Если так пойдет и дальше, им будет еще долгое время не до королевства.
– Не стоит ли воспользоваться случаем и добить нашего врага?
– Чтобы потом бороться с пиратами самим? – Арт покачал головой. – Нет, керберийцы нам нужны. Я буду просить короля принять их предложение о мире.
– А они не помирятся? Я имел в виду керберийцев и пиратов, – пояснил Лодик.
– Если мы не будем продолжать военные действия, то вряд ли. Керберийцы и так уязвлены недавними поражениями. Откупиться еще и от пиратов? Для них это было бы слишком.
– Ты мудр, как доабетинец, эр генерал.
– Не знаю, кто это. Это не слишком неприлично? – улыбнулся Александр.
– Как, не знаешь? – удивился Лодик. – Я тебе о них когда-нибудь непременно расскажу! Впрочем, почему бы не сейчас.
– Интересно будет послушать, – сказал Арт.
– Далеко на юго-востоке есть необъятная пустыня, – начал рассказ Лодик. – Много дней надо провести в пути, чтобы пересечь ее вдоль или поперек. Пустыня губительна и безжалостна, но в самом центре этих бескрайних песков есть долина, полная жизни. Скалы укрывают ее от знойных ветров, подземные источники питают колодцы и буйно растущую зелень. Живут в долине и люди. И называют их доабетинцы. Многие старались найти этот благословенный край, но удавалось это не всем.
– Чем же он славен? – спросил Арт.
– Расскажу. Ты слушай. А славен этот край своими несметными богатствами. Правда, местные жители не считают их таковыми. Железа в тех краях нет, зато есть золотой рудник. Вот из этого металла и изготавливаются все необходимые вещи. Посуда – из золота, ложки – из золота, вилки – из золота. Даже мотыги, которыми обрабатывают землю, – и те из золота.
"Любят люди сочинять сказки про золотой город", – подумал Арт, но перебивать не стал. Во-первых – это невежливо, и потом, интересно послушать. Да и повествование приняло довольно неожиданный поворот.
Лодик продолжал:
– Многие хотели попасть в ту долину – блеск золота слишком привлекателен. Доабетинцы же жили веками и не помышляли о том, что их вещи имеют какую-то особую ценность. Для них это были просто вещи, такие же, как для нас сделанные из железа. И вот однажды заблудившийся путник случайно забрел в долину. Конь его пал, сам он еле переставлял ноги. Доабетинцы приняли его как гостя – выхаживали, поили и кормили. А когда путник стал на ноги, то увидел, что все, что его окружает, сделано из золота. Блеск металла застил ему разум, и он решил обокрасть тех, кто принял его радушно. Однажды, когда хозяев не было дома, он собрал все, что смог, в мешок, взвалил его на плечи и отправился в путь. Доабетинцы вернулись и обнаружили пропажу. Не успел путник уйти далеко, как его настигла погоня. Люди стали судить и рядить – что сделать с вором. Одни предлагали казнить его, другие говорили, что нельзя так наказывать человека из-за нескольких бытовых мелочей. Поспорили люди и решили обратиться за советом к старейшему и уважаемому жителю долины.
– Ага, все-таки обратились к старшему! – заметил лейтенант Фолки.
Лодик бросил на него недовольный взгляд, но отвечать не стал.
– Продолжай, дружище. Интересная история, – попросил Арт.
– Старец пришел на место происшествия и попросил показать ему все, что взял в дорогу беглец, бывший недавно желанным гостем. Люди положили перед ним содержимое мешка. Старец печально улыбнулся. Тогда люди стали спрашивать его совета. Всех интересовало, как правильно поступить с вором. "Отпустите. Он сам себе судья и палач", – ответил старец. Люди пошумели, но послушались старца. Прошло два дня, и люди вернулись к старцу с вопросом: "Почему ты сказал отпустить вора?" – "Он сам себя наказал. Жадность так застила ему глаза, что он не взял с собой еды и воды взял всего одну флягу. Весь мешок был заполнен золотом. А теперь пойдите и принесите назад наши вещи". Молодые доабетинцы побежали по следам вора и через три дня вернулись с украденными вещами. Путник умер от жажды, но так и не бросил мешка. С тех пор так там и повелось – любому, кто забредал в долину, разрешали взять все, что он пожелает. Но мало кто вернулся обратно. Надо иметь немалую силу духа, чтобы отказаться от золота, которое дается даром, и предпочесть ему дорожные припасы. Решение же старца стало присказкой. С тех пор и говорят – мудр, как доабетинец.
– Да, действительно, поучительная история, – сказал Арт.
Легенда, которую поведал Лодик своему другу, была интересной. Но если она не имела прямого отношения к делу, то та новость, которую он узнал в поселке рыбаков, сыграла свою роль. Эта последняя капля склонила Троменика к заключению мира, она же сделала керберийцев более сговорчивыми.
Вся страна праздновала победу, но прошло около месяца, и люди погрузились в траур – король Троменик-миротворец умер. Так оказалось, что долгожданный мир оказался его прощальным подарком. Король умер во сне. Злые языки болтали что-то о заговоре и интригах, но Арт не склонен был им верить: последнее время король сильно болел. Хорошо, что страна все-таки успела прийти к миру. Смена руководства и в мирное время часто бывает не на пользу государству, а во время военных действий – тем более. Народ грустил, армия тоже. Оказывается, Троменика любили. Это было не слишком заметно при его жизни, но после его ухода ощущение потери было у большинства подданных королевства. Да, король не был чересчур мягким, но всегда был справедлив.
Известие о кончине Троменика взволновало и легионеров, но прошел месяц, начался другой, а для них мало что менялось. Корпус перебазировался под столицу. Таков был последний приказ Троменика – прибыть для получения дальнейших указаний. Какими были его планы в отношении легионеров, осталось неизвестно. Король умер, и его планы канули вместе с ним. Корпус же стоял, не получая дальнейших указаний. Более того – поставки продовольствия и денег прекратились. Столичные новости доходили и до легионеров. Так однажды стало известно, что управлять страной назначен канцлер. Но ни от принцессы, ни от вновь назначенного канцлера не следовало никаких указаний. Арт запросил совета у генерала Фонтена, но тот сам был не в курсе происходящего. Стоит ли им и дальше оставаться на месте?
На отправленные депеши никто не отвечал. Нет ничего хуже безвластия. А власть, какой бы она ни была, в лице принцессы или канцлера, должна определиться с армией. В существующем положении дел следовало разобраться. Арт оставил Олда за старшего, а сам отправился в столицу с намерением разузнать, что же там происходит.
Королевский дворец был на прежнем месте. Такие здания живут дольше, чем их владельцы. Короли приходят и уходят, а построенные на века замки, дававшие приют предыдущим поколениям, послужат и их потомкам. Караулы гвардии несли свою службу. Гвардейцы поприветствовали генерала, а он осведомился у дежурного офицера, где может найти принцессу.
– Не знаю, эр генерал, – отозвался лейтенант. – Попробуй спросить у камердинера.
Странный это был ответ. Но не оставалось ничего другого, как ему последовать. Арт разыскал камердинера, и тот внес некоторую ясность.
– Ее высочества нет во дворце. Она в загородном королевском замке.
– А канцлер? – поинтересовался легионер.
– Канцлер Торин принимает в рабочем кабинете левого крыла, но сегодня его тоже нет.
Вот так раз. Получается, никого нет.
– А когда кто-нибудь будет? – поинтересовался Арт.
– Принцесса должна вернуться через неделю. Канцлер будет завтра. Тебя записать на прием, эр генерал?
– Запиши, – согласился Арт.
С Торином Саша был совершенно незнаком и не знал, что от него ожидать.
Если Арт не был знаком с канцлером, это еще не значит, что двоюродный дядя первой жены покойного короля не знал генерала. Он знал всех значимых людей в королевстве. Трудно было ожидать другого – долгие годы он состоял при дворе, пусть и не занимая должностей.
Как только весть о смерти короля достигла Торина, он развил бурную деятельность – горевал, казалось, больше всех, угощал на площади народ в честь траура. Одним из первых он бросился с утешениями к принцессе, являя ликом своим пример вселенской скорби. Торин был на виду, он делал себе имя и репутацию. Репутацию человека, готового подставить плечо и помочь юной правительнице. Помочь, как только может, особенно с бременем власти, которое так нелегко нести. Принцесса, на которую неожиданно свалилось большое горе и большая ответственность, была рада участию доброго дядюшки, взвалившего на себя все текущие дела. Она охотно приняла помощь.
Лионелла была растерянна и подавленна. Да, король болел, но разве хотела она верить в то, что когда-то останется одна? Да и кто верит в подобное? Надо ли говорить, что Торин воспользовался случаем? Принцесса была не готова принять на себя обязанности по управлению страной, в этой ситуации назначение канцлера было единственным выходом. Что касается кандидатуры, то здесь вопрос спорный. Да, Торин был хитрым и изворотливым. Из всех интересов прежде всего он преследовал свои. Но Лионелла была ему необходима. Принцесса – это его флаг, это щит, за которым он может укрыться. Иначе знать королевства не допустит его присутствия возле трона. Род его не слишком знатен, и если бы не благосклонность принцессы… Какое-то время Лионелла могла быть спокойна за свое положение. По крайней мере, она была ограждена от посягательств канцлера на полную и безраздельную власть. Навсегда ли? В нашем переменчивом мире ничто не бывает навсегда.
Что до канцлера, то он был нетороплив и предпочитал идти к своей цели постепенно. Мягкий и угодливый Торин разительно менялся, когда был не на виду, превращаясь в надменного, порой жестокого человека. На глазах у всех – один, у себя дома – другой. Канцлер был амбициозен, но пока ему требовалось закрепиться на достигнутых позициях. Движение вперед требует прочного тыла.
В планах Торина было только одно слабое звено – возможное замужество принцессы. Но не таков был новоиспеченный канцлер, чтобы этого не учесть. Он постарался убедить ее высочество в необходимости полугодового траура. Но этого было мало. Не жалея денег, канцлер искал людей в ближайшем окружении Лионеллы, которые смогли бы его своевременно информировать о планах принцессы.
Всего этого Арт, разумеется, не знал. Как и было оговорено, на следующий день он явился во дворец с намерением побеседовать с новым канцлером.
Прождав полчаса в приемной, генерал все-таки попал на прием в малом зале. Не желая давать лишний повод для преждевременных слухов, канцлер не спешил занимать королевские покои. Положение его пока еще было слишком шатким. Требовалось время, чтобы его упрочить, – приблизить сторонников (или тех, кто мог бы стать его сторонником), постараться отодвинуть или нейтрализовать противников.
– Любезный генерал! – Торин поднялся навстречу, широко раскинув руки, будто не он только что заставил Арта прождать полчаса в приемной. – Как я рад тебя видеть!
Приклеенная улыбка вполлица не могла скрыть от внимательного наблюдателя хитрые и холодные глаза. Арт на несколько секунд остановился, не зная, как ему реагировать на такой прием, но канцлер, казалось, передумал заключать его в объятия. А скорее всего, и не собирался. Лишь продемонстрировал свое желание это сделать.
– Позволит ли эр канцлер поинтересоваться делами мира и войны? – спросил легионер.
– Мира. Желательно мира. Хвала его величеству Троменику, на ближайшие годы мир нам обеспечен. Но мир немного не твой вопрос, эр генерал, не так ли?
Арт откашлялся. Несмотря на показную любезность, канцлер занял довольно жесткую позицию.
– Я рад, что королевство обрело долгожданный мир. Военные действия никогда не были для меня самоцелью.
– Да. Война сильно истощает ресурсы страны. Приходится напрягать все силы и тратить все средства только на армию, а это утомительно. Все это ложится непомерным бременем на плечи простого народа.
Разговор принял довольно странное направление, совсем не такое, как ожидал Арт.
– Не могу с тобой не согласиться, эр канцлер.
Торин кивнул:
– С этим согласится каждый патриот королевства. Война – это разорение. К счастью, с этим покончено.
– Все ли так безоблачно? Если на юге в ближайшее время вряд ли можно ожидать нападения неприятеля, то поражение, понесенное в прошлом году мапри, совсем не так фатально. Клыкастые еще довольно сильны. Они временно затихли. Но надолго ли?
– Эр генерал, ты не совсем верно осведомлен о положении дел на северо-западе. Нападения дикарей не стоит ожидать в ближайшие годы. Кроме того, на северо-запад в ближайшее время будет переброшена существенная часть корпуса генерала Дацао. Гарнизоны крепостей будут усилены.
– Это радует. А какая задача будет поставлена перед легионерами?
Торин развел руками:
– А какую ты видишь задачу, эр генерал? Свою задачу корпус легионеров выполнил. В королевстве достаточно войск и без него.