Это я знала. Оборотни делятся кровью с вампирами, а вампиры за это обеспечивают им работу, содержание и безопасность. Об этом мне рассказывал Валентин. В силу особенностей организма для оборотней закрыты многие профессии. Те, которые связаны с постоянным пребыванием на виду у людей, то есть и у прессы, потому что велика вероятность разоблачения, ночная работа, работа в горячих точках, работа, связанная с медициной, химией, биологией… да всего не перечислить! А деньги оборотням всегда очень нужны. В силу того же специфического образа жизни. Не знаю ни одного оборотня-вегетарианца. Та же Надя стала после своего первого обращений потреблять мясо как минимум два раза в день. Организм оборотня сжигает калории в чудовищных количествах. А есть еще одежда, которая почему-то рвется при превращении, машина, в которой можно или укрыться или добраться до безопасного места… опять же много чего еще! И деньги сейчас так легко не заработать. Но в нашем городе есть бары, есть фитнесс-клубы, есть дорогие магазины… А то, что они закрываются в полнолуние, часто совпадает с учетом, приемом товара или косметическим ремонтом. В какое-то время бывают беспомощны оборотни, в какое-то - вампиры. Оборотни рассеянны по миру, но вампиры в любой стране представляют собой спаянную информационную систему. Кстати, что и угрожает Славке с Кларой. Оборотни могли бы их потерять. Вампиры - нет. Это содружество, по-строенное для сохранения жизней паранормов. И держится оно очень крепко. Жить-то всем хочется, а ИПФ не дремлет! Гады!
- После смерти Андрэ на моем попечении оказались лисы. Или, как они сами называют себя, - вольпы. Но если Андрэ с приспешниками держали их в узде страхом и плеткой, то ваш друг Валентин оказался для этого недостаточно силен.
- Не могу поставить ему это в вину.
- А зря. Слабый политик - верная смерть своей страны. Слабый вольп не удержится во главе стаи. Валентин держится, но исключительно с моей помощью. Я мог бы избавиться от него и найти кого-нибудь посильнее, но вряд ли ты мне это простишь.
- Валентин помог и вам. Он вам жизнь спас!
Особо я не возмущалась. Прожив пару сотен лет, становишься очень практичным. И все остальное отходит на задний план. Всякие недостойные настоящего вампира мелочи. Любовь там, благодарность, верность, честь…
- Это еще один повод оставить его в живых. Но Валентин не может держать вольпов сам и не дает мне как следует взяться за них. Отсюда сплошные конфликты. Пока что он с трудом удерживает место вожака, а как следствие, и свою жизнь. Если бы из другой стаи приехал кто-то сильнее, его бы уже не было в живых. Валентину пришлось объявить свою стаю временно закрытой для посторонних. Для всех посторонних. В данной ситуации он НЕ МОЖЕТ позволить себе ввязаться в драку с другой стаей. И не может позволить себя принять ваших родственников.
- Понимаю.
- Хорошо. Тогда остается только один выход. Твоего брата и его пади беру под защиту я. Но у меня тоже хватает проблем. Местные тигры - довольно сильный прайд. Мы заключили с ними соглашение, но не более того. Головы они за меня не сложат. Я ввязываюсь в схватку с Князем другого города и стараюсь выкупить твоих балбесов. Кстати, о Князе Тулы я ни от кого ничего хорошего не слышал. Иван жаден, силен, мстителен, к тому же извращенец, короче - почитай что-нибудь об Иване Грозном - не промахнешься. Его так и прозвали. Иван Грозный Тульский. Нравится?
- Обалденная перспектива. А он не родственник?
- Сомневаюсь. К делу?
- Я вас внимательно слушаю. Вы и Ваня Тульский.
- Выглядит это так. Я беру Станислава и Клару под защиту и сообщаю Ивану, что они у меня, и я не собираюсь их выдавать. Что будет дальше? На мирное разрешение конфликта можем и не рассчитывать. Твои родственники постарались от души. Я бы сам ничего хуже не придумал! И придумав бы сделать не смог.
Я почесала нос. Я мало знала о вампирах, кстати, по приказу самого же Мечислава, но тут и я могла догадаться.
- Два варианта. Если Ванечка глуп - приедет сюда и попытается оторвать вам голову. Если умен - обратится в Совет и нам пришлют сюда эмиссара, который и будет разруливать ситуацию. Мне полагается конфетка за сообразительность?
- Даже две, если ты угадаешь, кто будет этим эмиссаром.
- А у меня большой список знакомых? Если вы мне предлагаете угадать… Рамирес?
- Именно.
- Ну, тогда без проблем? Он ведь к нам хорошо относится?
- К ТЕБЕ, кудряшка.
Это "тебе" было так выделено голосом, что требовало пояснений. Я подняла брови.
- Слушаю?
Мечислав взял со стола пресс-папье из какого-то черного камня, повертел в пальцах, словно оно ничего не весило, и улыбнулся.
- Кудряшка, ты ведь делилась с Рамиресом кровью?
- Ну да.
- И силой?
- Тоже верно. И что?
Ярко-зеленые глаза были серьезны и неожиданно печальны.
- Рамирес говорил со мной после того, как ты попала в больницу. Он хочет тебя, кудряшка. Хочет так, что готов решиться на поединок, лишь бы ты принадлежала ему.
- ЧТО!?
Я захлопала глазами, не в силах поверить в такую чушь. Что это вампиры о себе возомнили!? Я им что - переходящее знамя бригады соцтруда!?
- Да, кудряшка, ты не ошиблась. Мы с Рамиресом говорили примерно на третий день, когда ты еще лежала в больнице, но твое состояние уже стабилизировалось и врачи пере-стали намекать на гроб с кисточками. Если хочешь - я пущу тебя в свои воспоминания.
Я покачала головой.
- Достаточно будет подробного рассказа.
- Как тебе угодно, лапочка.
Слова были вполне деловыми, но голос… Черт бы побрал этого вампира! Таким голосом не о делах разговаривать, а обещания в постели шептать! Я задрожала и покрепче стиснула кулаки. Ну почему он на меня так действует!? Это же нечестно!
- Я не желаю лишний раз пускать вас ко мне в голову, - отрезала я. - Расскажите слова-ми.
- Рамирес пришел ко мне перед отъездом. И предложил уступить тебя за хорошую цену, если ты выживешь. Впрочем, и если ты соберешься умирать, его бы тоже все устроило. Последняя кровь человека, смерть человека дает много силы.
- Как это мило с его стороны! Оборзели вы в натуре, господа вампиры!
- Ты ничего не понимаешь, кудряшка?
- А что я должна понимать? Что меня и в грош не ставят!? Тоже мне открытие! Всегда знала, что хороший вампир - это мертвый вампир! И упокоенный! А вы пока живы! И этот клыкастый паразит - тоже!
Мечислав смотрел на меня как на безнадежную идиотку.
- Кудряшка, попытайся хотя бы понять, что в тебе так привлекло Рамиреса?
- Вы мне это уже говорили. Моя сила. И что?
- Ты пока не понимаешь, насколько редок твой дар. Я знал о таких людях, но их было очень мало. Очень. Твоя сила заставляет меня оживать. Я чувствую себя почти человеком. А это редкое для нас ощущение, кудряшка. Настолько редкое, что мы готовы просить, лгать, предавать и убивать ради него.
- И Рамирес подсел на это чувство? А вы? Вадим? Борис? По вас и не заметно! Да и с ними я общалась очень часто. И ничего не замечала.
- Разумеется, кудряшка. Ты и не могла ничего заметить. Ничего ведь и не было.
- Не понимаю?
- По-настоящему, моя дорогая, на твою силу подсели только я и Даниэль. Вспомни сама, кудряшка, когда ты давала кровь Борису?
- Перед дракой.
- А Вадиму?
- После пыток, когда он был искалечен. Ну и что с того?
Я решительно не понимала, к чему ведет вампир. Сплошная головная боль! Хотя и очень сексуальная.
- У твоей силы есть любопытная особенность, кудряшка. Если твоя, заемная, сила идет просто на пополнение внутренних ресурсов или на восстановление организма, на нее не подсаживаешься. А в противном случае вампир становится просто наркоманом. Я это понял только сейчас. Рамирес - немного раньше. Не сомневаюсь, что когда он приедет, он попросит разрешения воспользоваться тобой.
- ЧТО!?
Вот теперь я озверела. Что значит: "воспользоваться"!? Я что - прокладка Олвейс с крылышками или какой-нибудь крем для загара, чтобы мной "пользоваться"?!
- Ну не тобой в физическом смысле, - даже не смутился вампир, - а твоей кровью. И твоей силой - соответственно.
- Так пошлите его… позагорать!
- Не могу, кудряшка.
- Да неужели?
- Вампиры довольно цивилизованны, но именно эта… иерархия порождает массу проблем. Рамирес стоит на ступеньку выше меня. И даже не на одну. Во-первых, он старше и сильнее меня. Во-вторых, он служит Совету. И является официальным представителем закона на моей территории.
- Государство - это я. А кто не поймет - того мордой об стенку.
- Это во Франции, кудряшка. А если я попробую сказать что-то подобное эмиссару Совета, в моих владениях даже фундамента от той стенки не останется.
- Это печально. И что вы предлагаете нам делать в связи с этим фактом.
Вампир иронически поднял бровь.
- Нам, кудряшка?
Я покраснела и разозлилась еще больше.
- А кому же еще!? Мне тоже не нравится играть с вами в одной команде, но перспектива-то еще хуже! Как выбор между Сциллой и Харибдой, или как там звали этих тварюшек!?
- Обожаю образованных женщин.
- Не сомневаюсь, что вы пользуетесь взаимностью, - отмахнулась я. - Как хорошо, что я не испытываю к вам никаких чувств.
- Совсем никаких чувств, любовь моя!?
Я дернулась от этих слов. Любовь моя. Так называл меня только один чело-век в этом мире. Даниэль. Мой любимый художник. Но он умер. А из чужих уст я этого слышать не хотела. Вспыхнувшая злость на судьбу перекрыла все каналы, по которым у меня проходили сдержанность и здравый смысл.
- Не любовь и не ваша! Еще раз так меня назовете - и в гробу я видела все ваши вампирские прибабахи! Уеду к чертовой матери на Канары - и разгребайтесь сами!
Мечислав изучал мое лицо как препарат на предметном стекле - осторожно и вдумчиво. Кажется, увиденное ему не понравилось.
- Прости, кудряшка. Я увлекся. Я должен был понять.
- Вот и постарайтесь больше так не делать, - я уже успокаивалась и могла рассуждать здраво. - Так что мы все-таки будем делать с вашим эмиссаром-наркоманом?
- Я сказал ему, что ты - мой фамилиар и на тебе стоит еще одна моя печать. Рамирес сказал, что ты наверняка сможешь вместить и восемь печатей.
- Читать так, что он бы вас просто прикончил рано или поздно?
- Скорее рано, чем поздно, кудряшка, тут ты права. Я, разумеется, сказал, что ты еще не оправилась от болезни и потери любимого человека, сказал, что делиться своим фамилиаром просто невозможно, это все равно, что дать взаймы руку или ногу, и сказал, что между нами все давно решено.
- То есть что я стану вашим полным фамилиаром? Я не хочу!
- А я и не прошу так много, кудряшка. Я прошу всего лишь восстановить первую Печать. Печать Тела, которая стерлась вместе с печатью Даниэля!
- А не слишком ли мало просите? - мой голос был полон ехидства.
Вампир предпочел проигнорировать его.
- Да, ты права, кудряшка, но вряд ли ты согласишься на две Печати - за две жизни.
- Действительно, - ехидство перешло в яд. - А вы уверенны, что сможете воспользоваться моей любезностью? Если Рамирес сдерет с вас шкуру, вам будут по фигу все Печати мира!
- А на то есть ты. Я уже убедился, что ты неплохой дипломат, если сама того пожелаешь. Вадим многое мне рассказал. Рамирес будет судить честно, пока у него есть надежда заполучить тебя в собственность - или, для начала, во временное пользование. Ведь если он убьет меня несправедливо, ты с ним не останешься, так, кудряшка?
- Так. А другого пути нет?
- Я никогда не предложил бы тебе ничего опасного, если бы у меня был выбор. Но эту проблему рано или поздно надо будет решить.
Я закрыла лицо руками. Ультиматум был ясен. Или пнем по сове или сову об пень. Хуже всего, конечно, мне. Как той птичке. Вполне вежливо и мило вампир дал понять, что он сможет отмазать моих родных, только если мы будем в одной упряжке. Если я, во всем повинуясь его словам, буду приманкой для эмиссара Совета, и дам поставить на себя еще одну Печать. То, что я не хочу иметь с данным вампиром ничего общего, в расчет не принимается. Но! Если я один раз пережила разрыв Печати, нет гарантии, что я переживу его и второй раз.
Мечислав словно подслушал мои мысли.
- Я совсем забыл сказать тебе, кудряшка. Я считаю, что тебя удержала на этом свете только моя Печать. И не лгу. Связь со мной сделала тебя намного сильнее. Ментально, физически. Разрыв прошел еще более-менее безболезненно. Но тогда Печати были свежие. Что будет с тобой и со мной сейчас, если ты решишь настоять на своем и каким-то образом попытаешься освободиться, я даже и не берусь предположить.
Я зло глянула на него из-за пальцев.
- Мысли читаете?
- Нет. У тебя просто очень выразительное лицо.
- Я его руками закрывала! Интересно зачем?
- Зачем, кудряшка?
Тьфу!
Но решение было принято. Как всегда - потом я пожалею. Потом я буду орать, что можно было сделать лучше, потом я буду биться головой об стенку. Все потом! Сейчас мне надо было спасти Славку. Потом я выкину его из города и не пожалею. Поговорим с де-дом и отправим его в Австралию - овец пасти. Или в терновнике петь - по фиг. Хотя второе можно и здесь устроить. Загнать его без штанов в ежевику - и наслаждаться концертом. Ничуть не хуже получится. Но вытащить я его обязана. Хоть Славка и подонок, тварь и сволочь, но он когда-то был моим братом. И ради нашего далекого детства я по-могу ему. Я отняла руки от лица.
- Я соглашусь. На своих условиях.
- И каких же, кудряшка?
- Я буду изображать вашего фамилиара…
- Изображать, кудряшка?
- Изображать, - надавила я голосом. - Но без всякого секса, без попыток подчинить меня себе и использовать втемную. Если я что-то делаю, я должна знать, зачем и к чему это приведет. Печать вы тоже получите. Клянусь. Но только после того, как Рамирес и этот Иван Грозный уберутся из города, а мой брат и его пади останутся. Целыми и невредимыми. Я ясно выразилась?
- Вполне, кудряшка.
Вампир выглядел просто свински довольным. И в мою голову закралась ма-аленькая такая мыслишка. А не плачу ли я тройную цену за лежалый товар? Но что я могла сделать? И как проверить правдивость вампира? Единственное что мне осталось - это говорить гадости!
- Интересно, а почему я не могу рассмотреть второй вариант?
- Второй вариант, прелесть моя?
- Ну да! Из всякого безвыходного положения есть как минимум два выхода! Первый - играть по вашим правилам. Второй немного лучше. Я сейчас же связываюсь с Рамиресом и сообщаю ему, что согласна на все в обмен на отмазку для моих родных.
- Отмазку, кудряшка?
- Ой, ну не надо прикидываться, что вы не знаете русского языка!
- Знаю. Но мне не нравится, когда ты пользуешься этим жаргоном. Это вульгарно. А за семьсот лет так или иначе приобретаешь хороший вкус.
- Вот интересно, а Рамирес будет меня так же воспитывать?
Мечислав смотрел на меня с абсолютно непроницаемым лицом. Я продолжила развивать свою теорию.
- Ну да, я меняю шило на мыло, но если в вашем случае у меня не будет никаких гарантий и вообще, один раз вы меня уже подвели, то Рамирес может и выполнить свои обещания. А мне, в общем-то, все равно. Что один кровопийца, что другой…
Я искренне старалась поверить в это. И почти убедила себя. Почти. А потом Мечислав тихо рассмеялся. Короткий легкий смешок ветром пронесся по комнате, и я поежилась. Это было приятно, но я не люблю, когда вампиры начинают оттачивать на мне свои приемчики.
- Ты так не поступишь, кудряшка.
- Да неужели?
- Увы, кудряшка. Тебе очень хочется развязаться со мной, но есть несколько веских причин не оставлять команду. Ты не знаешь, что из себя представляет Рамирес. А менять зло известное на зло неизвестное - это не в твоем стиле. Ты рациональна до мозга костей. Тебя так воспитали. Знаешь, одно удовольствие общаться с твоим дедушкой. Это же про-сто ходячий калькулятор! Вот кого я с радостью сделал бы вампиром. Но он сам не желает с нами связываться. А жаль. Такой разум пропадает! И ты тоже просчитываешь все возможности. Пусть плохо, неуверенно, но лиха беда начало. Для такой девчонки, как ты - и это просто невероятно. Миллионы других бились бы на твоем месте в истерике. А ты действуешь. Знаешь, иногда я тобой просто восхищаюсь. Но оставим пока эту тему. Вернемся к нашим подонкам. Так вот, Рамирес тебе не подходит, потому что ты его не знаешь. И потом, тебе хочется жить здесь, в этом городе. Ты сентиментальна, любовь моя.
На этот раз я уже не дергалась. Только посмотрела злыми глазами.
- Не смейте называть меня так! Я же вас просила! И вообще - я вам не принадлежу!
- Прости, кудряшка, я позабыл о твоей просьбе.
- Так постарайтесь впредь не забывать! Или у вас хватит наглости утверждать, что вы влюблены по уши?
По красивым губам скользнула медленная ленивая улыбка, открывая клыки.
- О нет, кудряшка. Я желаю тебя. Но не люблю. Пока не люблю.
- Это взаимно.
- Кудряшка, ты даешь мне надежду!
- Пойдите вы к черту!
Улыбка исчезла, словно ее ластиком стерли.
- Может быть, я там и буду. Неважно. Важно то, что ты не желаешь расставаться со своей семьей. А если вдруг решишь остаться с Рамиресом, тебе придется отправиться в Европу. И жить среди чужих людей, чужой жизнью. Ты сможешь так поступить, я знаю, что ты справишься, но, кудряшка, полученное не будет стоить твоих затрат! Твои родные, увы, смертны. И с годами не делаются моложе.
- Это верно, - вздохнула я. Мечислав был целиком и полностью прав. С тех пор, как я осознала, что мне предстоит достаточно долгая, лет этак в пару тысяч, если раньше не прибьют, жизнь, я стала очень ценить каждую минуту, проведенную с родными. И одно дело было жить в соседнем подъезде, зная, что в любой миг можешь позвонить или прийти к ним, и совсем другое - жить у черта на рогах, зная, что будешь видеть их раз в год. А, зная Рамиреса, я готова была поспорить, что он будет искать предлоги, чтобы держать меня под контролем. В этом отношении Мечислав был лучшим вариантом. - А третья причина?
- Третья, кудряшка?
- Вы сказали, что причин несколько. Несколько - это минимум - три. А вы мне перечислили только две.
Я действительно не хочу уезжать из города и считаю, что убытки от союза с Рамиресом больше чем выгоды. Как в материальном, так и в духовном плане. А что третье?
Мечислав улыбался мне. И я в очередной раз подумала, что красивее мужчины еще не видела. Жаль только, что у нас никогда ничего не будет. Ничего личного. Я могу отдать и душу и тело, но и взамен я хочу получить не меньше. А Мечислав заберет все - и я останусь в пустоте и темноте. Я не хочу любить вампира, который давно расстался со всеми человеческими чувствами.
- Третья причина, кудряшка…
Голос вампира, мягкий, шелковый, ласкающий, наполнил комнату образами и вызвал в памяти ощущение шелковых простыней на коже.
- Она действительно есть. Ты не любишь меня. Признаю. Но тебя тянет ко мне. Тянет так сильно, что ты бежишь куда угодно, лишь бы не уступить своему желанию.
Я даже не заметила, когда он оказался рядом. Неожиданно теплые руки скользнули по моим плечам.